ПОНЯТИЕ МЕТОДА ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Глубокое исследование теоретических проблем метода правового регулирования, как уже отмечалось, невозможно без применения методологии системного анализа.

Во-первых, воздействие, осуществляемое людьми в социальной области, в том числе и при помощи правовых средств, всегда направлено на определенные общественные связи, среди которых основную и решающую роль играют производственные отношения.

Совокупность производственных отношений составляет экономический базис общества, на фундаменте которого строится широкая гамма отношений надстроечного порядка, обладающая ясно выраженными признаками системности. Маркс, по выражению В. И. Ленина, «положил конец воззрению на общество, как на механический агрегат индивидов, допускающий всякие изменения по воле начальства (или, все равно, по воле общества и правительства), возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную почву5 установив понятие общественно-экономической формации как совокупности данных производственных отношений...»1 5

Следовательно, объектом регулирующего воздействия является не случайное скопление отношений, а их система, причем система в конечном счете первичная, так как ее основу составляют производственные отношения, которые, как известно, складываются независимо от воли и сознания людей.

Во-вторых, система производственных отношений, выступая как базис общества, естественно и неизбежно порождает многочисленные и разнообразные общественные отношения, которые, прежде чем им сложиться, проходят через волю и сознание людей, проявляясь, таким образом, как система отношений надстройки.

Главное заключается в признании системности надстройки, которая взаимодействует с системой базиса. «Политическое, правовое, философское, религиозное, литературное, художественное и т. д. развитие, — писал Ф. Энгельс, — основано на экономическом развитии. Но все они также оказывают влияние друг на друга и на экономический базис. Дело обстоит совсем не так, что только экономическое положение является причиной, что только оно является активным, а все остальное — лишь пассивное следствие. Нет, тут взаимодействие на ос

нове экономическом необходимости, в конечном счете всегда прокла-

с              106

дывающеи себе путь»

В-третьих, способы воздействия надстройки на базис— политические, юридические, идеологические и другие — это не разрозненные, изолированные друг от друга акции, а сложный процесс, в ходе которого используются взаимообусловленные и взаимосвязанные средства, также образующие систему. Более того, каждый из компонентов этой системы, например комплекс правовых средств воздействия, в свою очередь, представляет собой систему связанных друг с другом, хотя и варьирующих в конкретном соотношении, элементов.

Таким образом, говоря в общем плане, мы имеем дело со своеобразной «системной триадой», включающей в себя статические и динамические элементы, а именно систему субъекта, систему объекта и систему методов воздействия субъекта на объект.

Среди средств воздействия на поведение людей в обществе право, несомненно, является одним из наиболее действенных. Свойства права (нормативность, формальная определенность, принудительность и др.) таковы, что они главным образом приспособлены для обеспечения высокой организованности в общественных отношениях, внесения в них урегулированности и порядка. В соответствии с этим право призвано прежде всего обеспечить закрепление господствующих общественных отношений; на этой основе оно в известных пределах способствует ста-

«107

новлению и развитию новых отношении

Социалистическое государство при помощи права не только формулирует и закрепляет общеобязательные правила, но и обеспечивает их реализацию, обладая для этого необходимым аппаратом государственной власти. Осуществление установленных государством правовых норм достигается не иначе как при помощи определенных юридических средств, тесно друг с другом связанных и обладающих системными свойствами. Поэтому правовой метод есть совокупность юридических приемов, средств, способов воздействия социальных управляющих систем, входящих в государственный аппарат, на социально-правовую среду в целом и на составляющие ее элементы.

Приведенная формулировка известным образом согласуется с теми, которые высказывались различными авторами на страницах юридической литературы. Так, по мнению JI. С. Явича, метод— это совокупность юридических средств воздействия, которые применяет государство при правовом регулировании общественных отношений[377]. «Под методом правового регулирования, — пишет А. М. Васильев, — понимают способ воздействия государства на те или иные общественные отношения, применяемые им приемы для установления взаимосвязи

109

сторон»

Приведенная формулировка А.

Своеобразное определение метода правового регулирования дает

В.              3. Янчук. Он пишет: «Метод правового регулирования — способ, прием, средство воздействия, с помощью которых устанавливаются и реализуются правомочия объектов права и правоотношения, способ выяснения характера отношений между ними»1 0 Приведенное определение вызывает два замечания. Во-первых, в нем вместо субъекта явно по ошибке говорится об объекте, что, конечно, неправильно; во-вторых, методу правового регулирования вовсе не свойственна функция выяснения характера отношений между субъектами.

По общему правилу, в существующих определениях метода верно отмечается, что он используется государством и представляет собой совокупность способов воздействия на поведение людей. Однако выводы, которые делаются из этих определений, оказываются в известной мере односторонними, не учитывающими ряда важных факторов. Так, игнорируется тот первостепенной значимости факт, что метод правового регулирования предназначен, прежде всего, для воздействия на со- Циально-правовую среду как единый предмет правового регулирования. Существующие в литературе высказывания имеют целью доказать наличие особенностей метода каждой отрасли советского права, т. е. акцентируют внимание на производных элементах, оставляя в стороне явление первичного порядка. Кроме того, как нам представляется, не учитывается системный характер единого предмета правового регулирования, который складывается на основе взаимодействия различных составляющих его элементов, каждый из которых обладает известной спецификой и, следовательно, нуждается в применении к нему определенных средств правового регулирования.

Нельзя не отметить и того, что применение метода правового регулирования социалистическим государством как социальной управляющей системой вызывает необходимость дифференциации социальноправовой среды, подвергающейся целенаправленному воздействию с использованием правовых средств такого воздействия. Это обусловливает необходимость различать внешнюю и внутреннюю социальноправовую среду, регулирование которых достаточно ясно различается по характеру тех средств, которые используются в том и другом случае.

С нашей точки зрения, метод правового регулирования обладает следующими характерными чертами. Специфическая особенность метода правового регулирования заключается прежде всего в том, что составляющая его система средств используется, преимущественно и главным образом, Советским государством как социальной управляющей системой нашего общества. Следовательно, его применение — прерогатива государственно-властных органов.

При этом, однако, следует учитывать, по крайней мере, два обстоятельства, которые, по нашему мнению, в известной мере оттеняют названную особенность метода правового регулирования.

Во-первых, следует признать, что правовые средства воздействия на поведение людей в социалистическом обществе используют также и общественные организации, хотя и делают это в несравненно меньших масштабах, нежели органы государства. Это объясняется тем, что государственные органы и общественные организации совместно решают общую генеральную задачу и поэтому взаимодействуют самым тесным образом, используя при этом соответствующие средства воздействия на социально-нравственную и социально-правовую среду. Вместе с тем для определенных разновидностей социальных управляющих систем (государственных и общественных) характерно использование именно тех средств, которые являются для них не только основными, но и в то же время специфичными. Поэтому для социальных управляющих систем, относящихся к государственному аппарату, важнейшим и специфическим средством воздействия является применение метода правового регулирования, ибо «юлько эта разновидность социальных управляющих систем в полной мере обладает возможностями для эффективного использования юридических средств воздействия на социально-правовую среду.

Во-вторых, социальные управляющие системы, относящиеся к аппарату социалистического государства, используют метод правового регулирования не изолированно, а наряду с иными, неправовыми, средствами воздействия на поведение людей. Однако для названных социальных управляющих систем правовые средства являются основными, поскольку, прежде всего, с их помощью обеспечивается государственная воля народа, выраженная в социалистическом праве.

Государственный характер воли народа, воплощенной в социалистическом праве, заключается, во-первых, в том, что необходимым и непосредственным фактором образования норм права выступает правотворческая деятельность социалистического государства; во-вторых, в том, что правовые нормы обязательны для всех, кто становится участником регулируемых ими отношений; в-третьих, в том, что право опирается в своем осуществлении на поддержку государства, выраженную в его организаторской и воспитательной деятельности, в создаваемых им материальных условиях для реализации норм права, а в необходимых случаях и в применении средств государственного принуждения[378].

Оба отмеченных обстоятельства не только не затушевывают, но, напротив, подчеркивают особое назначение метода правового регулирования, применение которого является имманентным способом функционирования социальных управляющих систем социалистического государства. Особенность метода правового регулирования проявляется также в его непосредственной обусловленности единым предметом правового регулирования, который выступает в качестве социально-правовой среды, т. е. системы взаимодействующих между собой элементов. Определяющая роль социально-правовой среды как единого предмета правового регулирования по отношению к методу воздействия на нее со стороны социальных управляющих систем выступает в двух аспектах.

Сущность статических и динамических элементов социальноправовой среды предопределяет, прежде всего, характер тех способов воздействия на них, которые оказываются наиболее эффективными. Как известно, непосредственному и целенаправленному воздействию с помощью правовых средств подвергаются лишь те элементы социальной среды, в надлежащем развитии которых прямо заинтересовано социалистическое государство.

Применительно к статическим элементам социальной среды, например статусу всех разновидностей субъектов, с помощью метода правового регулирования решается важная задача установления и постоянного поддержания на должном уровне основ их правового положения. Если закрепление правового статуса субъектов достигается обычно с помощью материальных правовых норм, то поддержание этого статуса составляет уже задачу метода правового регулирования посредством сознательного использования социальными управляющими системами тех средств, которые в своей совокупности его образуют.

В связи с этим не представляется возможным согласиться с той трактовкой понятия метода правового регулирования, которая дается в нашей юридической литературе. Так, по мнению С. С. Алексеева, метод правового регулирования включает в себя следующие основные элементы: а) характер общего юридического положения субъектов (т. е. правосубъектности, правового статуса) — находятся ли субъекты в состоянии власти и подчинения, или занимают равные, юридически однопорядковые позиции, или связаны «трудовым режимом» и т. д.; б) характер оснований возникновения, изменения и прекращения правоотношений (т. е. юридических фактов) — возникают ли, в частности, правоотношения на основе административных актов или договоров и т. п * в) характер способов формирования содержания прав и обязанностей субъектов — определяется ли оно непосредственно нормами права, или административными актами, или соглашением субъектов и т. п.; г) характер юридических мер воздействия (т. е. санкций), способов, оснований и процедуры применения санкций.

Наиболее устойчивым и определяющим, с точки зрения автора, является общее юридическое положение субъектов, в котором концентрируются все особенности метода правового регулирования в целом. Указанный элемент может быть с максимальной эффективностью использован при решении практических вопросов разграничения норм права по отраслям[379].

Итак, главным в методе правового регулирования, его определяющим элементом является характер общего юридического положения субъектов, их правовой статус. Но ведь известно, что статус устанавливается и регулируется правовыми нормами, которые, как это признает сам С. С. Алексеев, по своим регулирующим свойствам подразделяются всего на три вида — запретительные, обязывающие и управомочивающие. Если же учесть, что все без исключения отрасли советского права состоят только из этих трех разновидностей регулятивных норм (по классификации С. С. Алексеева, с которой мы полностью согласны и о чем еще пойдет речь), то как тогда можно обнаружить многообразие вариантов закрепления правового статуса во всех многочисленных отраслях советского права? Ответа на этот важный вопрос мы не находим. Поэтому не здесь ли коренятся те, пока непреодолимые, трудности на пути конструирования своего метода для каждой отрасли.

Далее. Если говорить в целом, то формула, предложенная

С.              С. Алексеевым и получившая весьма широкое распространение в работах представителей различных отраслей юридической науки, охватывает фактически лишь два элемента социально-правовой среды, нуждающихся в правовом регулировании, т. е., иначе говоря, две составные части предмета правового регулирования, а именно статус субъектов права, а также связи, принимающие форму правоотношений. Это выражено достаточно отчетливо во всех частях приведенной формулировки. Взять, к примеру, первый пункт. Ведь понятие «состояние власти и подчинения» может быть применено главным образом не к субъектам права, а к субъектам правоотношений, ибо вне отношений как конкретных связей оно, собственно говоря, имеет лишь абстрактную значимость. Можно ли названную составную часть метода правового регулирования в данной интерпретации применить, скажем, к такому необходимому, объективно существующему элементу предмета правового регулирования, как «поведение без правоотношений»? Думается, что нельзя, даже при том условии, если учитывать совершенно очевидный факт проявления в каждой норме советского права начала государственного властвования.

При анализе высказанных в литературе суждений о методе правового регулирования, и в частности позиции С. С. Алексеева, обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Мы целиком поддерживаем важное положение С. С. Алексеева о четырех уровнях структуры права[380], которое уже отмечалось при характеристике предмета правового регулирования. С нашей точки зрения, каждый уровень как системный элемент имеет свой предмет регулирования. Но когда идет речь о методе, то он признается свойственным лишь одному уровню структуры — отрасли советского права.

«Для признания совокупности юридических норм отраслью права, — указывает С. С. Алексеев, — необходим такой качественно специфический вид общественных отношений, который в данных условиях объективно требует юридически своеобразной правовой регламентации, и прежде всего регламентации при помощи особого метода. И это вполне объяснимо. Отраслью права является совокупность норм, представляющая собой относительно замкнутую часть системы права, которая отличается определенным юридическим своеобразием. Следовательно, тот или иной вид общественных отношений может быть признан самостоятельным предметом права лишь постольку, поскольку он предопределяет юридическое своеобразие данной совокупности норм, в частности поскольку он требует особого метода правового регулирования»1 и.

В связи с этим возникает ряд вопросов, имеющих, с нашей точки зрения, принципиальное значение. Во-первых, можно ли считать, что в целостной системе, какой, -несомненно, является советское право, юридическим своеобразием, т. е. своим собственным методом, обладает элемент только одного уровня — отрасль права? Видимо, так считать все же нет достаточных оснований, ибо упомянутое юридическое своеобразие является внутрисистемным, не выходящим за пределы права в целом. Служебным же назначением такого своеобразия является основание для дифференциации отраслей.

Но если мы сравним систему норм права, например, с системой норм нравственности, то весьма рельефно проявится своеобразие системы норм права, которая специфическим образом действует применительно к определенным группам общественных отношений. Отрицать своеобразие двух видов социальных норм — норм права и нравственности — нет никаких оснований, так как в противном случае полностью

придется игнорировать общепризнанное объективное основание деления социальных норм, действующих в нашем обществе.

Однако, в свою очередь, логически неизбежной становится необходимость согласиться с наличием этого своеобразия не иначе как посредством признания метода, присущего всей системе советского права как целостному социальному явлению, важнейшему инструменту регулирования многообразных и сложных процессов коммунистического строительства. Следовательно, является весьма резонной постановка вопроса о существовании единого метода правового регулирования, имманентного высшему уровню структуры права — системе советского права в целом.

Во-вторых, правомерна ли постановка вопроса о наличии своего метода правового регулирования у того или иного института? Насколько нам известно, никто из ученых-юристов не говорил о методе правового регулирования на уровне правового института. Что же касается предмета правового института, то в существующих определениях этого уровня системы права о его наличии речь идет преимущественно в позитивном плане, хотя это звучит в известной мере косвенно.

Как известно, под правовыми институтами понимаются «группы правовых норм, регулирующих какие-либо однородные общественные отношения, связанные между собой в качестве обособленной группы»115 (курсив наш.— В. С.). С. С. Алексеев считает, что «правовой институт — это законодательно обособленный комплекс юридических норм, обеспечивающий цельное регулирование данной разновидности отношений или ее стороны»116.

Стало быть, правовой институт имеет свой предмет регулирования, присущий только ему и представляющий собой группу однородных общественных отношений. Спрашивается, каким методом в отношении своей подведомственной группы отношений «пользуется» правовой институт: своим, отличающимся какой-то спецификой, определяемой предметом, или же «довольствуется» методом той отрасли советского права, в составе которой он располагается? Прямого ответа на этот вопрос мы в литературе не находим. Вместе с тем обнаруживаются любопытные косвенные данные.

Видимо, принято считать, что правовой институт своего собственного метода не имеет. Во всяком случае это не упоминается при харак-

15 Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистиче- СКОе право, с. 288.

в Алексеев С. С. Проблемы теории права. Т. 1, с. 139.

теристике его особенностей. С. С. Алексеев указывает, например, на три признака, свойственных правовому институту: а) однородность фактического содержания, заключающаяся в регулировании строго определенной разновидности общественных отношений; б) юридическое единство (комплексность) норм как главный признак, свидетельствующий о том, что нормы, образующие институт, выступают как единый комплекс, цельная система, точнее, относительно обособленный «блок», «агрегат», в совокупности с другими институтами, составляющими нормативный механизм отрасли; в) законодательная обособленность[381]. Как видим, о методе не упоминается, и можно сделать вывод о том, что институт, как таковой, своего метода регулирования не имеет.

Вместе с тем, совершенно справедливо указывая на существование в пограничных областях правового регулирования смешанных институтов, С. С. Алексеев рассматривает их как такие институты данной отрасли, которые включают некоторые элементы иного метода правового регулирования. В целом юридическое содержание смешанного института однородно, потому он входит в определенную отрасль права. Но в его содержание проникли элементы метода, свойственные другой отрасли права 18.

Обращает на себя внимание указание автора на то, что «некоторые элементы» иного метода могут проникнуть в смешанный институт. Ведь если метод, как таковой, есть совокупность всех ранее названных элементов, то может ли какой-либо из них, изъятый из системы своего метода, достаточно ясно его представлять, будучи, так сказать, «в одиночестве». Думается, что отдельно взятый элемент того или иного метода не способен не только отразить его специфику, но и вообще его представлять, ибо часть, естественно, не может включить в себя все свойства целого, которое она представляет. Иными словами, системная часть не обладает интегративными качествами той системы, которую она образует лишь во взаимодействии с другими частями этого целого.

Из всего сказанного напрашивается вывод о том, что «чистые» институты данной отрасли права своего специфического метода не имеют и используют метод своей отрасли. И лишь пограничные институты обладают некоторыми особенностями метода регулирования «подведомственных» отношений.

Поскольку мы не разделяем мнения о существовании у каждой отрасли своего специфического метода, необходимо высказать следующее предварительное соображение. Как известно, правовые институты одной и той же отрасли регулируют группы отношений, весьма заметно отличающихся друг от друга. Взять, скажем, два института советского административного права— институт государственной службы и институт административной ответственности. С нашей точки зрения, регулируемые этими группами отношения настолько различны по своему содержанию и удельному весу элементов их предметов, а следовательно, и по способам воздействия на них, что они вряд ли могут «уместиться» в пределах главного элемента метода — общего юридического положения субъектов. Достаточно сказать, что для института административной ответственности характерно преобладающее значение запретительных норм, воздействующих на такой элемент его предмета, как «поведение без правоотношений».

В-третьих. Существует, между тем, еще один уровень структуры права — юридическая норма. Можно ли ставить вопрос о существовании метода правового регулирования на этом, самом низшем уровне структуры советского права? Нам думается, что такая постановка вопроса не только правомерна, но и объективно необходима, ибо здесь, на уровне правовых норм, юридический метод как раз и получает свое фактическое закрепление.

При этом обращает на себя внимание то обстоятельство, что данный уровень структуры права обладает, если можно так сказать, всеобщей универсальностью, которая именно отсюда распространяется затем на всю систему права в целом, ибо на фундаменте этого уровня строится вся система права. Следовательно, особенности метода правового регулирования необходимо искать не на уровне отрасли, а на самом низшем уровне структуры правовой системы, т. е. там, где метод правового регулирования получает свое закрепление. Вот почему мы полагаем, что есть все основания рассматривать метод правового регулирования не как признак, присущий исключительно отрасли, т. е. одному Уровню структуры, а как свойство всей системы советского права в целом.

Приведенная ранее формулировка содержания метода правового Регулирования, предложенная С. С. Алексеевым, вызывает и ряд замечаний частного свойства, которые, однако, в конечном счете подтвер- экдают высказанную нами мысль. Так, например, в ней указывается, что ирава и обязанности субъектов определяются непосредственно норма

ми права, административными актами, соглашениями сторон. Но при этом нельзя не учитывать, что административный акт издается не иначе как на основе нормы права, ибо он есть средство реализации соответствующей правовой нормы. Подобным образом в основе соглашения сторон опять-таки лежит норма права. К тому же, например, основанием такого формирования прав и обязанностей участников правоотношения может быть и судебное решение, которое хотя и не относится к ранее названным основаниям, но, тем не менее, покоится на норме права. Значит, по-видимому, какова сама правовая норма, таково и основание формирования прав и обязанностей участников правоотношения. Следовательно, именно нормы права закрепляют и определяют средства юридического воздействия на поведение людей, находящихся в распоряжении социальных управляющих систем, входящих в советский государственный аппарат.

Сказанное касалось действия метода правового регулирования в отношении статических элементов социально-правовой среды. Но, как отмечалось ранее, социально-правовая среда включает в себя и элементы динамического характера, например, правоотношения, процессуальную деятельность различных звеньев социальных управляющих систем. Эти элементы также нуждаются в соответствующем юридическом воздействии уже после того, как урегулированы названные статические элементы. Думается, что наиболее характерным способом воздействия на динамические элементы социально-правовой среды со стороны различных государственных органов и их подразделений являются такие составные части метода правового регулирования, как предписание и дозволение. Разумеется, известную роль играет и запрет, но преобладающее значение имеют два ранее названных способа воздействия.

Таким образом, как нам представляется, особенности социальноправовой среды и составляющих ее элементов предопределяют и применение к ним соответствующих средств воздействия со стороны социальных управляющих систем. Этим, однако, определяющая роль соци- ально-правовой среды по отношению к методу правового регулирования отнюдь не исчерпывается. Если в первом случае речь шла о качественной стороне проблемы, то во втором — о количественной. Дело в том, что социально-правовая среда определяет также и пределы непосредственного или прямого действия метода правового регулирования.

Нет необходимости доказывать общеизвестный факт, что право, а следовательно, и метод правового регулирования охватывают не всю социальную среду в целом, а только ту ее часть, которая представляет собой социально-правовую среду. Разумеется, границы социальноправовой среды нельзя расценивать как абсолютно неподвижные, поскольку они могут изменяться. Но речь во всех случаях может идти лишь о несущественных изменениях границ социально-правовой среды, ибо для кардинальных изменений требуются значительные социально- экономические сдвиги в обществе и как следствие этого определенные изменения в сознании людей. Понятно, что для таких изменений общесоциального порядка требуется длительное время и большая организаторская и идеологическая работа Коммунистической партии, социалистического государства и общественных организаций.

Однако общая тенденция, как нам представляется, такова, что по мере дальнейшего продвижения нашего общества по пути строительства коммунистического общества социально-правовая среда будет постепенно сокращаться, уступая место соответственно расширяющейся социально-нравственной среде, и, в конечном счете, с отмиранием государства и права утратит свою социальную значимость. Следующая характерная черта метода правового регулирования заключается в наличии своеобразной, с общесоциальной точки зрения, его материально-юридической основы в виде заранее установленных или санкционированных государством общих правил поведения людей — норм, составляющих целостную систему, которая непосредственно охватывает всю сферу социально-правовой среды.

«Конкретные методы правового регулирования, — пишет В. М. Горшенев, — получают свое выражение в нормах социалистического права. Государство, фиксируя в норме права определенный вариант поведения участников урегулированного общественного отношения, одновременно предусматривает, какое состояние воли должно быть избрано для организации взаимоотношений сторон и достижения результата правового регулирования ... Представление о методе, заключенном в норме, можно получить только при анализе всех структурных частей нормы права и специфики субъектного состава, поведение которого норма права должна урегулировать. Указание на используемый государством метод регулирования содержится не во

119

всех структурных частях нормы, а только в диспозиции и санкции» Горшвнвв В. М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе, с. 82.

Правильно отмечая неразрывную связь метода правового регулирования с правовыми нормами, В. М. Горшенев, как нам представляется, не учитывает некоторых немаловажных обстоятельств. Правовой метод выражается не только в конкретных юридических правилах. Важно подчеркнуть, что взятый в целом метод правового регулирования находит свое закрепление в системе советского права и охватывает всю социально-правовую среду. В этом плане система советского права может быть представлена как своего рода постоянно совершенствуемая юридическая программа социального развития нашего общества. Эта программа служит целям политики КПСС, закрепляя и обеспечивая соответствующее интересам коммунистического строительства развитие многочисленных связей и явлений социально-правовой среды. И реализуется эта программа с помощью метода правового регулирования как специфического и весьма эффективного способа функционирования социальных управляющих систем.

В. М. Горшенев правильно отмечает, что методы правового регулирования, будучи отражены в нормах, являются «достоянием самого права, а не регулируемых правом общественных отношений»120. Вместе с тем автор допускает известную непоследовательность, связывая особенности правового метода с субъектным составом отношений, которые он призван регулировать. С нашей точки зрения, специфика метода обусловлена только характером норм, его закрепляющих, ибо имманентный к праву формализованный характер норм, как правило, не связан с учетом личностных качеств субъектов отношений, подлежащих правовому регулированию.

Во-вторых, В. М. Горшенев упускает из виду ситуации, когда действие метода правового регулирования строится таким образом, чтобы оно не порождало правоотношений. Следовательно, действие метода оказывается более широким, охватывающим все разновидности системных элементов социально^правовой среды, проявляющейся как единый предмет правового регулирования. Вот почему мы не можем согласиться с мнением В. М. Горшенева, который ограничивает действие метода лишь задачей регулирования соответствующих общественных отношений между определенными субъектами. Характерно, что такое ограничение ясно видно и при оценке действия запрета как способа правового регулирования.

В. М. Горшенев пишет: «Сущность пассивного способа реализации права состоит в том, что одна сторона упорядоченного отношения воздерживается от действий, прямо запрещенных правом, а другая сторона воздерживается от какого-либо вмешательства в поведение первой стороны, если в нем нет признаков нарушения установленного запрета. Следовательно, реализация правового запрета происходит не тогда, когда он нарушен и вызвал соответствующую реакцию со стороны органов государства иди других уполномоченных субъектов, а когда люди в повседневной жизни не совершают действий, поступков, относительно которых в праве есть соответствующие запрещения»121 (курсив наш. — В. С). Но в том-то и дело, что запрет распространяется на ситуации двоякого рода. Он способен регулировать поведение участников конкретных отношений (т. е. субъектов правоотношений), о чем и говорит В. М. Горшенев. Вместе с тем запрет регулирует также поведение и субъектов права, которые не находятся в данный момент в конкретных отношениях с другими субъектами, но, тем не менее, подчиняют свое поведение требованиям запрета. Характерная особенность метода правового регулирования состоит и в том, что он выступает в качестве важнейшего средства организованного воздействия социальных управляющих систем на внешнюю и внутреннюю среду. Как уже отмечалось, одно из свойств социальной управляющей системы заключается в сознательном выборе наиболее целесообразных средств функционирования с целью планомерного и организованного воздействия на все стороны процесса коммунистического строительства в нашей стране. Для социальных управляющих систем, относящихся к советскому государственному аппарату, таким средством является метод правового регулирования. Названная черта метода правового регулирования обусловлена, прежде всего, характером социально-правовой среды, выступающей в качестве единого предмета правового регулирования, все элементы которого могут существовать и надлежащим образом развиваться в требуемом направлении лишь при условии сознательного определения не только целей и задач общественного развития, но и основных путей и средств их реализации. Правовой метод, следовательно, имеет свое социальное назначение в 'том, чтобы обеспечить реализацию политики Коммунистической партии и Советского государства.

Совершенно понятно, что наряду с организаторской, политической, идеологической работой партии и государства немаловажное значение имеет и правовая работа, связанная с организованным регулированием общественного развития. Именно эта сторона дела подчеркивается в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 23 декабря 1971 г., в котором предлагается «шире использовать правовые средства для успешного решения задач по повышению экономической эффективности общественного производства, для укрепления государственной дисциплины, выполнения плановых заданий и договорных обязательств»[382].

Поэтому выработанная и четко сформулированная программа естественно и неизбежно требует использования средств планомерного, целенаправленного, организованного воздействия. Их разновидностью и являются правовые средства, система которых представляет собой метод правового регулирования. И его сознательное использование социальными управляющими системами есть, таким образом, совершенно необходимый, важный и вместе с тем специфический способ установления соответствующего, обусловленного способом производства порядка общественной жизни. К. Маркс указывал, что «урегулирован- ность и порядок являются именно формой общественного упрочения данного способа производства и потому его относительной эмансипации от просто случая и просто произвола»[383].

Исключительно важную роль сознательное, организованное регулирование, в том числе и при помощи права, приобретает в условиях социализма, где все составные звенья политической системы (марксистско-ленинская партия, социалистическое государство, общественные организации) призваны выполнять труднейшую социальную задачу — преобразовывать общество на социалистических и коммунистических началах. Этой цели последовательно служит система социалистического права в целом и юридические средства, с помощью которых она реализуется.

Поэтому XXV съезд КПСС признал необходимым дальнейшее укрепление правовых основ государственной и общественной жизни и расценил это как одно из важных направлений всестороннего развития политической системы советского общества[384].

Организованный характер регулирования, обеспечиваемый с по- мошью правового метода, наглядно проявляется в сопоставлении его с регулированием спонтанным, стихийным, которое свойственно определенным видам общественных отношений. Думается, что спонтанное регулирование в известной мере присуще прежде всего социальнонравственной среде, в сфере которой постоянно возникают и поддерживаются связи, не поддающиеся, а также не нуждающиеся в правовом, т. е. организованном, регулировании. Как отмечает, например, В. Г. Афанасьев, и при социализме «есть процессы, регулируемые преимущественно стихийно, статистически. Скажем, такие явления, как цены на колхозном рынке, бракосочетания, рождения, вкусы и потребности людей, их отношение к тому или иному событию, процессу, потоки пассажиров и грузов на транспорте, посетителей культурных и бытовых учреждений и другие, не подвержены строгой регуляции, они

~              ~              ~              125

складываются в той или инои мере стихиино, статистически»

Таким образом, в отличие от стихийного, или спонтанного, регулирования правовой метод обладает ясно выраженными чертами организованного способа прямого воздействия на социально-правовую среду и косвенного — на среду социально-нравственную.