<<
>>

„КРЕСТОВЫЙ ПОХОД* КОРОЛЯ МАГНУСА НА РУСЬ В 1348 г.

В первые полтора десятилетия после заключения Ореховецкого^ договора его условия соблюдались. Более того, вслед за Орехо- вецким договором со Швецией, через три года, последовало заключение мирного договора с более северным скандинавским соседом — Норвегией.
Договор 1326 г. с Норвегией прекратил длившиеся несколько десятилетий столкновения в пограничных местностях между Новгородским государством и Норвегией (в области Финмаркен) и привел к установлению постоянной границы между этими государствами, предположительно прошедшей у южного берега Варангер-фьорда и существовавшей затем в течение ряда столетий.465 Заключение обоих договоров стабилизировало пограничные отношения с двумя северными соседями Новгорода. Стремясь к дальнейшему укреплению своих пограничных владений, новгородцы в 1333 г. договорились с литовским князем Ге- димином и поручили его сыну Наримонту охрану пограничных крепостей Ладоги, Орешка, Корелы и Копорья. С тех пор литовские служилые князья или их наместники с дружиной в течение ряда десятилетий (с перерывами) охраняли новгородские пограничные города. В 1337 г. произошел последний конфликт между карельской знатыо и Новгородом. Управлявший г. Корела местный феодал Валит вступил в тайные сношения со шведами, и шведский отряд из Выборга захватил Корелу. Однако новгородцы сразу выслали сильное войско, и Корела была возвращена в состав новгородских владений. В 1348 г. феодальная Швеция в последний раз в ходе своей двухвековой экспансии на востоке Балтики предприняла крупную попытку завоевания северо-западных русских владений, прилегавших к Балтийскому морю. Это был четвертый большой поход феодальной Швеции против Руси, возглавлявшийся руководителем государства и проводившийся основными вооруженными силами стра ны. 466 На этот раз во главе похода впервые встал король Магнус Эрикссон. Магнус по воле случая стал королем в три года,467 причем почти одновременно в связи с прекращением норвежской королевской династии он, как сын дочери норвежского короля Хакона, был провозглашен королем Норвегии, вступившей в личную унию со Швецией.
Во время его правления крупные феодалы Швеции продолжали вести борьбу против королевской власти. Норвегия пользовалась значительной автономией, здесь крупные феодалы тоже стремились не допустить усиления' власти короля. Феодальный распад Датского государства, где с 1332 г. (и до 1340 г.) установилось иескоролевье, привел к временному увеличению территории Швеции: феодальная знать примыкавшей к Швеции на юге Скандинавского полуострова датской облает Скопе передала свою область в 1332 г. под власть шведского короля. С этого времени на несколько десятилетий во внешней политике Швеции одной из главных задач стало удержание под шведской властью богатой и многонаселенной области Сконе. Важную роль играли также отношения с немецкими городами и княжествами. Правящие круги Швеции до конца 1340-х гг. утратили интерес к экспансии на востоке Балтики. К 1348 г. положение изменилось. Король Магнус обратил свое внимание на восточное побережье Балтийского моря и решил организовать поход на Неву для захвата Ижорской и Водской земель и основной части Корельской земли, остававшейся после 1323 г. под властью Новгорода. Официально затеваемая завоевательная операция должна была носить характер «крестового похода» для обращения «язычников» в католическую веру, и религиозные цели похода были с самого начала продемонстрированы несравненно более четко и широковещательно, чем цели предшествовавших шведских походов на восток Балтики в 1293 и 1300 гг. Как раз в это время большую известность приобрела крупнейшая религиозная деятельница средневековой Швеции Биргитта, после смерти объявленная святой. В своих проникнутых религиозным фанатизмом сочинениях («Откровения», послания королю Магнусу и др.) Биргитта давала наставления Магнусу, призывала его к ведению «справедливой» войны для распространения христианской веры среди язычников, прямо настаивала на организации похода, который был затем предпринят королем в 1348 г. В конкретных действиях Магнуса во время похода заметно прямое влияние наставлений Биргитты: она считала, что во время похода сначала надо действовать путем увещеваний, а в случае их неудачи применять силу.468 Как мы увидим дальше, именно в такой последовательности происходили реальные действия короля Магнуса во время его похода на Русь.
Неизвестно, пытался ли Магнус получить благословение на свой поход со стороны папского престола.469 Во всяком случае сохранившиеся буллы папы Климента VI с призывом к архиепископам и епископам трех скандинавских стран призвать верующих к «крестовому походу» на Русь были написаны лишь три года спустя, в 1351 г. (см. ниже, с. 100, примеч. 79), и не имели практических результатов. С самого начала Магнус стремился представить свой поход на Русь как предприятие, перед которым стояли благородные религиозные цели.470 Между тем совершенно очевидно, что эти официальные цели — обращение язычников в католическую веру — были в такой же мере лишь маскировкой откровенно захватнического похода, как и во время предшествовавших шведских «крестовых походов» на восточные берега Балтики. Более того, если в XII в. прибалтийско-финские племена на берегах Финского залива действительно еще пребывали в язычестве, то к середине XIV в. карелы, ижора и водь были уже давно обращены в православие, и этого не могли не знать правящие круги Швеции. Но лозунг обращения язычников в христианство был настолько удобен для оправдания захватнических походов, что его по традиции продолжали применять и в середине XIV в. Действительные причины, побудившие короля Магнуса организовать поход в русские прибалтийские владения, были, конечно, не столь возвышенными, а вполне земными. Но в существующей научной литературе эти причины не получили еще удовлетворительного объяснения.471 Можно только предполагать, что на принятие решения о неожиданном повороте внешней политики Швеции на восток Балтики (до 1348 г. Магнус совершенно не интересовался проблемами восточных границ своего государства) повлияла внутренняя обстановка в стране. Видимо, здесь сыграли роль неудачи короля в его длительной и не давшей больших успехов внутриполитической борьбе с крупными феодалами и высшим духовенством в Швеции и Норвегии. Большой военный успех на востоке мог сильно укрепить значение королевской власти внутри обеих подвластных стран. Поход Магнуса на Русь освещен источниками обеих борющихся сторон 472 значительно лучше и полнее, чем предшествовавшие шведские походы на Русь, и уже не требует сложных источниковедческих разысканий и реконструкций.
С русской стороны, как всегда, наиболее полный рассказ дает Новгородская первая летопись, но ее весьма существенно дополняют Новгородская III и IV, а также Никоновская и Софийская I летописи. Шведские источники беднее по содержанию, дают меньше конкретных подробностей о ходе событий. Основной и наиболее близкий по времени к событиям источник — рифмованная хроника XV в., являющаяся продолжением неоднократно изучавшейся нами рифмованной хроники Эрика (наиболее важного исторического памятника средневековой Швеции); она написана, по имеющимся данным, вскоре после 1452 г.,473 т. е. спустя 100 лет после похода Магнуса, и этим, видимо, вызвана бедность содержащихся в ней сведений.474 Те же небогатые сведения без каких-либо дополнений в прозаической форме пересказывает хроника Эрика Олая (1450-е гг.).475 Анналы, ценные для освещения более ранних событий русско- шведской борьбы на Балтике, о походе Магнуса сообщают лишь самые общие данные.476 Весьма тенденциозную информацию, полученную от шведских церковников, содержат папские буллы. В целом же наличие большого числа взаимно дополняющих источников позволяет достаточно полно реконструировать ход событий. Острие похода Магнуса, как и шведских походов 1240 и 1300 гг., было направлено на Неву. Главная цель похода — захват берегов Невы, жизненной артерии новгородской внешней торговли. Ко роль собирался захватить прилегавшую к берегам Невы Ижор- скую землю и расположенную далее на север основную часть Корельской земли. Водь и ее земля в источниках, исходящих от шведской стороны, не упоминается, но из летописей известно, что в ходе военных действий Магнус пытался завоевать и Водскую землю. Овладение этими территориями должно было полностью отрезать Новгород и всю Русь от Балтийского моря, поставить русскую торговлю с Западом под контроль Швеции. Военно-политическая ситуация в русских приморских владениях по сравнению с рубежом XIV в. (со времени похода Тюр- гильса Кнутссона на Неву) коренным образом изменилась. Если до начала XIV в.
в приморских владениях Новгорода не было никаких русских укреплений и ноЕгородцы пресекали попытки шведов строить здесь крепости и разрушали их, а сами своих укреплений не возводили, то с начала XIV в. Новгород решительно изменил тактику. В центрах всех трех приморских областей новгородцы построили сильные крепости. В 1297 г. был сооружен «город» в центре Водской земли, в Копорье; в 1310 г. новгородцы возвели крепость в центре Корельской земли, в Кореле; в 1323 г. — в Ореховце, центре Ижорской земли. Все три крепости были сооружены в местах, по своим природным особенностям удобных для обороны: Корела и Ореховец на островах, Копорье — на скалистом холме. Крепости имели постоянный гарнизон. Захват приморских земель Новгорода стал теперь несравненно более трудной военно-политической задачей, чем ранее, до начала XIV в. Кроме того, Новгородом в 1330-х гг. была также сделана попытка передать пограничные приморские области под охрану служилых литовских князей с литовской дружиной. Судя по беглому упоминанию летописи, в Ореховце в 1348 г. продолжал находиться наместник служилого литовского князя Наримонта, он был взят в плен шведами при захвате крепости. Однако из источников не видно, чтобы литовский наместник и его воины сыграли какую-нибудь роль при обороне Ореховца; видимо, поэтому, как полагает Гадзяцкий, Магнус, удержавший в плену новгородских бояр и знатных воинов, отпустил на волю наримонтова наместника вследствие его полной безвредности для шведов.477 О составе шведских военных сил, собранных для участия в походе, мы знаем лишь из беглых упоминаний источникав. В исландских анналах говорится, что в поход было отправлено традиционное, существовавшее еще с «эпохи викингов» во всех скандинавских странах морское ополчение — ледунг.478 Однако в шведской и финляндской историографии существует мнение,479 что ледунг в последпии раз был собран для похода в 1300 г. на Неву и что в XIV в. шведские военные силы составлялись уже из рыцарского войска, в значительной мере наемного, из отрядов конных воинов — рыцарей (как и в других западноевропейских странах).
Из рифмованной хроники известно также, что в состав войска Магнуса вошли отряды немцев и датчан (видимо, наемных воинов, ландскнехтов), приведенные графом Генрихом Голштинским. Магнус «собрал сильное войско», — говорит автор хроники.16 Перевозилось войско к устью Невы, по-видимому, на шведских су^ Дах. Флот короля Магнуса, пройдя через Балтийское море и большую часть Финского залива, дошел до Березового острова (у за^ падного берега Карельского перешейка вблизи русской границы) и здесь остановился. А затем последовали действия, вызвавшие удивление новгородцев. Вместо того чтобы использовать весьма важный для военной операции фактор внезапности, совершить неожиданное нападение с моря (как это делали руководители всех предшествовавших крупных шведских походов на русские прибалтийские владения), Магнус отправил в Новгород своих гонцов с предложением устроить религиозный диспут на тему: «Чья будет вера лучыпи». Каждой из сторон предлагалось прислать «на съезд» (для встречи в нейтральном месте) своих «философов», т. е. лучших знатоков православной и католической религии 480 и устроить дискуссию (религиозный спор), в которой каждая из церквей должна будет постараться доказать, что ее религия более правильна, истинна, более соответствует христианскому вероучению. И когда одна из сторон докажет свое превосходство в религиозном споре, вторая сторона вынуждена будет признать свое поражение и согласится отказаться от своей неправильной веры и принять религию победителей. Предполагалось, что Магнус может победить своих противников без применения оружия, путем убеждения, когда шведские богословы докажут, что их католическая религия более правильна, более соответствует христианскому вероучению, чем полуварварская религия православной церкви. К сожалению, в существующей литературе 481 до сих пор обычно давался лишь пересказ текста русских летописей — единственного источника, рассказывающего о таком начале похода Магнуса; ни один из авторов не сделал попытки исследовать этот вопрос и как-то объяснить столь странное, совершенно небывалое в то время начало большой завоевательной операции.482 Неужели Магнус и его ближайшее окружение могли всерьез думать, что они добьются большой политической победы над сильным Новгородским государством только в результате религиозного диспута? Неужели в то время, время резкой вражды католической и православной церквей, можно было всерьез думать, что католическим богословам удастся убедить православных церковников признать свою религию ошибочной, порочной, удастся уговорить их принять католическое вероучение? Но, с другой стороны, нельзя не учитывать реальный факт. Магнус действительно предложил устроить религиозный диспут и сначала не вел военных действий, не нападал на Русь, ожидая русских богословов, теряя драгоценное для него время и тем самым давая возможность новгородцам собрать свои вооруженные силы, организовать широкую подготовку к отражению шведского похода. Видимо, в данном случае сыграли свою роль поучения Бир- гитты, ее крайний фанатизм, ее убежденность в том, что истинное (подразумевается — католическое) вероучение может победить неверующих одной лишь силой слова, без применения оружия. И, как уже говорилось выше, король, видимо, действовал под влиянием Биргитты и сначала сделал вполне серьезную попытку добиться победы средствами убеждения. Вероятно, при этом учитывалось и наличие вблизи устья Невы большой вооруженной до зубов шведской армии: диспут о вере должен происходить не в свободной обстановке, а под моральным давлением этой армии, стоявшей у берегов Невы. Предложение организовать религиозный диспут означало: или добровольно, без пролития крови, русские признают свое политическое поражение, подчинятся военнополитическим (и религиозным) требованиям шведов, или же мощная шведская армия, находившаяся у ворот русских, немедленно силой заставит их покориться. Правящие новгородские бояре, совершенно трезвые и здравые политики, разумеется, не могли принять фантастическое предложение короля о проведении религиозного диспута, понимая всю нереальность, бесперспективность подобной дискуссии. Но предложение об устройстве диспута было прислано с королевскими гонцами, явилось дипломатическим актом, и нужно было продолжить дипломатические сношения, попытаться путвхМ переговоров предотвратить военные действия или хотя бы их отсрочить. Поэтому руководители Новгородского государства архиепископ Василий, посадник Федор Данилович, тысяцкий Аврам «и вся новгородци», т. е. бояре, серьезно обсудили создавшееся положение и составили весьма осторожный (ведь вражеское войско и флот стояли наготове у границы) и уклончивый ответ, по-видимому, цитируемый летописцем. От устройства диспута новгородские правители отказались под предлогом того, что православная религия принята Русью от греков, и поэтому для решения вопроса о том, чья религия, католическая или православная, более правильна, нужно обратиться в Константинополь к главе православной церкви — к константинопольскому патриарху. А если имеются мирские спорные вопросы между Новгородским государством и Швецией, то для их обсуждения правительство Новгорода решило отправить к королю для переговоров весьма представительное посольство — тысяцкого Аврама, знатного боярина Кузьму Твер- диславича (уже дважды, в 1338 и 1339 гг., ведшего переговоры со шведами) и других бояр. Посольство прибыло в Ореховец, но здесь жители города уговорили тысяцкого Аврама не участвовать в столь опасной поездке — в шведском лагере один из руководителей государства легко мог быть объявлен пленником.483 Кузьма Твердиславич с боярами поехали дальше. Прибыв на стоянку шведского флота у Березового острова, Кузьма Твердиславич с боярами попытался вступить в переговоры с королем, чтобы дипломатическими средствами отвратить угрозу от Новгородской земли. Однако Магнус не стал вести переговоры, он сказал, что никаких претензий у него к Новгороду нет (и, следовательно, обсуждать нечего), и прямо предъявил ультиматум: «. . .поидите в мою веру, а не пойдете, иду на вас со всею моею силою».484 Принятие этого требования означало политическое подчинение Новгородской земли Швеции. Новгородское правительство за время стояния Магнуса у Березового острова (это длилось, видимо, несколько недель) могло успеть подготовиться к военным действиям, и потому послы спокойно дали королю отрицательный ответ. Послов не стали удерживать, и они поторопились вернуться в Ореховец, где стали завершать приготовления к обороне. Вскоре, видимо, через несколько дней, король Магнус «приступилъ къ городку ратью со всею своею силою». Началась осада Ореховца. По имеющимся теперь данным, полученным в результате недавних археологических и источниковедческих исследований,485 можно достаточно полно установить, что представляла собой эта крепость к началу первой ее осады в 1348 г. Крепость занимала не весь Ореховый остров, но значительную его часть. Территория крепости была обнесена деревянной закругленной стеной с одной каменной башней — «костром». Стены и башня не сохранились, но они реконструируются но данным летописного текста, описывающего взятие этой крепости русскими войсками в 1348 г. Башня должна была служить и наблюдательным пунктом, и последней опорой для осажденных во время штурма крепости.486 Поскольку первоначальный Ореховец занимал не весь остров (как это было в последующие столетия), крепость лишь частично была защищена водами Невы, имелся и сухопутный фронт крепости, и оба раза в 1348 г. осада крепости велась с сухопутного фронта — с территории острова вне крепости. Ореховец, расположенный в истоке Невы, господствовал над этой важнейшей водной артерией Новгородского государства; кому принадлежит Ореховец — тому принадлежит Нева. Магнус начал военные действия с осады Ореховца, показывая тем самым, что вопреки разговорам о религиозных целях похода главной задачей короля является приобретение господства над Невским путем. Приведя свой флот через Неву к Ореховцу и высадив часть войска на Ореховом острове, где началась осада крепости, Магнус остальную часть войска высадил на берегах Невы и приступил к покорению окружающей местности — Ижорской земли. Подчинение Ижорской земли было также необходимо для закрепления господства над Невой. Покорение населения Ижорской земли велось давно испытанным у шведских (и немецких) завоевателей Прибалтики способом — путем насильственного крещения в католическую веру; при этом, разумеется, Магнуса, его воинов, привезенных им священников совершенно не интересовало то обстоятельство, что ижорцы были уже давно обращены в христианство, правда, не по католическому, а по православному обряду.24 Весьма примечательно отношение ижорского населения к действиям шведов. Видимо, под давлением многочисленных пришельцев какая-то часть ижорцев вынуждена была подчиниться и принять новое крещение от католических священников.25 Но другая часть ижорцев отказалась подчиниться, и Магнусу пришлось разослать свои отряды по ижорским селениям, чтобы силой принуждать местных жителей к принятию католической веры.26 Захватнические планы Магнуса не ограничивались Ижорской землей, он стремился захватить и соседнюю (лежавшую западнее) Водскую землю. По данным Новгородской IV летописи, одновременно с Ижорской землей его войска стали покорять и Водскую землю 27 и здесь тоже насильственно принуждали население принять католичество. По косвенным данным видно, что еще одна часть шведского войска была послана из-под Ореховца на север для покорения основной части Корельской земли.28 Здесь, видимо, шведы тоже принуждали местное население (еще в 1227 г. принявшее православие) креститься в католическую веру; шведские войска продвинулись до административного центра Корельской земли — г. Корела (Корельского городка), но взять его, по-видимому, не смогли.29 Итак, шведское войско осадило Ореховец, заняло берега Невы, распространялось по Ижорской, Водской и Корельской землям, стремясь их захватить и покорить. Военно-политическая ситуация на приморских окраинах Новгородской республики резко обострилась. Надо было принимать срочные меры. Ранее во время всех вражеских нашествий с Запада большую роль в обороне новгородских владений играла военная помощь 24 С точки зрения католической церкви православные ижорцы считались «язычниками» (Hornborg Е. Finlands historia. Helsingfors, 1964, s. 56). 26 A minoff T. G. Mellan svardet och kroksabeln, s. 120; Jaakkola J. Suomen sydankeskiaika, s. 107—108. 26 Магнус «почал ижеру крестити въ свою веру, а который но крестятся, а на тых рать пустил» (Новг. I летопись, с. 360). Уже из этого известия видна фальшивость утверждений шведских церковников (изложенных в посланиях папскому престолу, на которых основывались тексты папских булл 1351 г.) о том, будто ижорцы и карелы сами иризывали шведов распространять среди них истинную католическую веру. 27 Новг. IV летопись, с. 277. 28 В Новгородской 1У~летописи (с. 277) сообщается, что позднее, после перехода новгородских воеппых сил в наступление, была послана большая новгородская рать «и ко Корельскому» (к Корельскому городку, к Кореле), и здесь было папесено поражение «немцам». 29 В Новгородской IV летописи сообщается, что поражение было нанесено шведам «под городком» (под Корельским городком). Отсюда можно заключить, что новгородцам не пришлось осаждать «городок», а следовательно, шведы не смогли его захватить. т из внутренних русских земель, помощь главы русской княжеской федерации — великого князя; приморские рубежи Новгорода были жизненно важны для всей Руси. К великому князю Симеону Гордому, являвшемуся одновременно и князем новгородским, были отправлены в Москву послы с просьбой о скорейшей помощи.487 Однако правнук Александра Невского, видимо, целиком занятый внутренними междукняжескими делами и делами своего Московского княжества, сношениями с Ордой и Литвой, не оценил общерусского значения событий, разыгравшихся у новгородских рубежей, проявил пассивность и, обещая помочь попавшим в беду новгородцам, фактически не оказал им никакой помощи. Новгородским послам Симеон ответил, что приедет в Новгород, но не стал торопиться с отъездом и со сбором войска. После некоторого промедления488 он все же выехал, но доехал только до сел. Ситна вблизи Торжка и повернул обратно в Москву. Московские летописцы объясняют поведение великого князя тем, что у Торжка догнали 489 «его гонцы киличеи из Орды, возвещающе ему слово царево и жалование». В политическом конфликте Москвы с Литвой хан встал на сторону московского князя и выдал ему приехавшего в Орду Кириада, брата литовского великого князя Ольгерд°1.490 Симеону нужно было вернуться в Москву, чтобы встретить ханских послов и принять выданного ему ханом знатного пленника, литовского князя.491 Вместо себя Симеон послал в Новгород своего младшего брата «князя Ивана Ивановича, да князя Константина Борисовича Ростовского, да Ивана Окинфовича, да с ними воеводы и рати много».492 Казалось бы, московский великий князь (являвшийся одновременно и князем новгородским) сделал все, что было необходимо: хотя сам он не приехал, он прислал своего брата — князя, воевод, сильное вспомогательное войско. Однако настроение великого князя, его нежелание ввязываться в острые и опасные новгородские дела, повлияло на поведение князя Ивана, его воевод и рати. Дойдя до Новгорода, Иван остановился там и не пошел на соединение с новгородским войском, к тому времени собравшимся в Ладоге. Более того, когда в Новгороде стало известно о новом ухудшении военной ситуации, о взятии шведами Ореховца, князь Иван со своей ратью вместо оказания помощи новго роДцам малодушно покинул Новгород, Теперь шведские военные силы оставались только в одном месте — в осажденном Ореховце. Можно полагать, что укрепления Ореховца пострадали от шестинедельной шведской осады. После взятия Ореховца король с основным войском быстро покинул крепость (видимо, через неделю), а у шведов не было времени на восстановление укреплений, поскольку сразу же началась осада Ореховца русскими. Не имели шведы времени и на обеспечение гарнизона провиантом.512 И, поскольку с окончанием навигации связь гарнизона со Швецией надолго прервалась, судьба осажденных была предрешена; крепость не могла устоять против объединившихся вместе всех вооруженных сил Новгородской земли.513 Правда, вскоре после начала осады в лагере осаждающих возникли раздоры. Новгородские войска пришли на Ореховый остров для ведения длительной осады,514 пока не удастся взять крепость; руководители псковского ополчения (во главе с посадником Ильей), напротив, не захотели долго оставаться под стенами Ореховца.515 Псков к тому времени фактически уже стал самостоятельным, вышел из-под прямого административного подчинения Новгороду,516 и в лагере под Ореховцом произошло обострение отношений правящих верхов Пскова и Новгорода. На поведение псковичей повлияли поступившие из Пскова известия о начатых соседями — немцами (Ливонским орденом) военных действиях на окраинах Псковской земли, о нападениях немецких рыцарей на окрестности Пскова, Изборска, Острова и на русский берег Наровы.517 Новгородские бояре — военачальники пытались уговорить псковских руководителей в столь ответственный период начала осады не покидать лагерь осаждающих или по крайней мере уйти тайно, под покровом ночи. Но конфликт обострился настолько, что псковские бояре не согласились даже на последнее (минимальное) условие и демонстративно увели псковское ополчение в полдень под звуки боевой музыки, чем весьма порадовали осажденных.518 Уход псковичей несколько ослабил ряды осаждавших, но, поскольку ушедшее псковское войско состояло лишь из части ополчения всей Псковской земли, это событие не имело решающего значения. Новгородские правители «събраша всю землю Новгородскую и много запасу приспевъше и окрепившеся, обе- щашася стояти намного подъ градомъ».519 Осажденный шведский гарнизон, блокированный на острове со всех сторон, после начала зимнего ледостава был лишен всякой надежды получить помощь извне. Скоро стал ощущаться недостаток продовольствия, настроение у осажденных падало.520 В феврале 1349 г., когда после полугодовой блокады положение осажденных шведов стало критическим, русские воеводы решили предпринять штурм крепости. Поскольку стены крепости были деревянными, новгородцы приняли решение брать Ореховец с помощью огня. 24 февраля осаждавшие начали поджигать крепостные стены, а на следующий день (25 февраля), на рассвете, когда пожар разгорелся, они ринулись на приступ и ворвались в догоравший «город». «Немцы» пытались найти спасение в каменной башне («костре») и удержаться там, но были побеждены. Часть шведских воинов погибла в огне, остальных новгородцы порубили или взяли в плен.521 Во время штурма погибло всего девять новгородцев.522 Пленных шведов523 отвели в Новгород, а затем отправили к князю Симеону в Москву.524 Новгородцы могли торжествовать победу. Попытка шведского короля овладеть важнейшим русским выходом к морю полностью провалилась, берега Невы были возвращены в состав Руси. Правда, стены новгородской твердыни на Ореховом острове погибли в огне пожара во время штурма,525 но на острове был оставлен сильный гарнизон во главе с боярами Яковом Хотовым и Александром Борисовичем.526 Несмотря на отсутствие помощи от великого князя и псковичей, Новгородское государство только собственными силами сумело отбить последнее в его истории крупное нашествие с Запада на русские земли. В литературе издавна существует мнение, что шведская агрессия не ограничилась походом Магнуса 1348 г. и его разгромом и что Магнус летом 1349 или 1350 г. совершил второй поход на русские земли.527 Мнение это основано на некритическом использовании включенного в некоторые летописи апокрифического сочинения — «Рукописания Магнуша».528 В этом вымышленном сочинении от имени шведского короля дается пересказ известий новгородских летописей о походе Магнуса 1348 г. и затем говорится, что король, не осознав значения понесенного поражения, вновь двинулся «со всею Свейскою землею» к Ореховцу. Узнав, что там стоят новгородские войска, он пошел на Копорье и стоял целую ночь под Копорьем. Получив сведения, что приближаются новгородцы, король с войском бежал по морю, попал в бурю, и значительная часть его кораблей с войском утонула вблизи устья Наровы, и лишь с остатками рати он добрался до своей земли.529 В этом рассказе, написанном спустя более полувека после похода Магнуса, видимо, йагалй свое отражение воспоминания о действиях шведских войск летом 1318 г. в Лодской земле, около Копорья (о чем шла речь выше). Но в целом рассказ, являющийся частью вымышленного сочинения, нельзя считать достоверным источником, свидетельствующим о реальности второго похода Магнуса на Русь.530 Некоторые финляндские ученые поверили этому источнику, поскольку он был включен в состав нескольких летописей, но они не имели возможности провести источниковедческую проверку «Рукописания Магнуша».531 Важным аргументом, опровергающим мнение о втором походе Магнуса, является полное отсутствие сведений о таком событии в русских летописях. Для событий XII, XIII и начала XIV в. этот аргумент не мог бы быть приведен ввиду уже многократно отмечавшейся неполноты сведений летописей о внешнеполитических событиях. Но к середине XIV в. положение заметно меняется, война с Магнусом 1348 г. освещается довольно полно и подробно многими летописями. Интерес летописцев к этому событию был настолько велик, что совершенно невозможно полагать, чтобы продолжение войны с Магнусом никак бы не отразилось в тех же летописях, если бы такие события произошли на самом деле.532 Но, хотя Магнус, по всей видимости, не смог организовать второй поход на Русь, до нас дошли многочисленные сведения о том, что после поражения своего первого похода король активно готовился к новому вторжению в русские земли. В июле 1349 г. король потребовал от немецкого купечества ганзейских городов на время его войны с русскими прекратить с ними торговые сношения.533 В июне 1350 г. финляндский наместник короля сообщил ревельскому магистрату о запрещении купцам совершать торговые поездки в Новгород.534 В конце 1350 или начале 1351 г. Магнус потребовал от дерптского магистрата конфискации товаров местных купцов, торгующих с Новгородом.535 Все эти меры должны были привести к торговой блокаде Новгорода. Но главную активность Магнус проявил в сношениях с папским престолом; король стал просить у главы вселенской католической церкви всемерной поддержки в своей благочестивой борьбе с врагами церкви — с русскими. На рубеже 1350 и 1351 гг. Магнус отправил в Авиньон (тогдашнюю резиденцию пап) своих гонцов с письменными прошениями о помощи для продолжения военных действий против Руси. Дело было представлено так, будто карелы и ижорцы сами призвали короля Магнуса для того, чтобы под его защитой креститься и принять истинную веру; когда же это произошло, враги католической церкви, русские, жестоким образом принудили карел и ижорцев вернуться в язычество.536 Папа Климент VI внял просьбам короля Магнуса и издал в один день, 14 марта 1351 г., шесть булл, адресованных к прелатам Скандинавии и балтийских стран и к Немецкому рыцарскому ордену с целью организации нового похода на Русь. В трех одинаковых буллах, направленных архиепископам Упсальскому (главе шведской церкви), Нидаросскому (Трондгеймскому, главе норвежской церкви) и Лундскому (главе датской церкви), папа предписал им развернуть во всех трех скандинавских странах проповедь с призывом к «крестовому походу» против русских, нападающих на обращенных королем в христианство и защищае мых им карел и ижорцев.537 В четвертой булле предписывалось в соответствии с просьбой короля Магнуса передать ему половину церковной десятины, собранной за предшествующие четыре года с населения Швеции и Норвегии, чтобы помочь королю вести войну против русских.538 В пятой булле Климент VI призвал магистра Тевтонского ордена оказать помощь королю Магнусу в его войне против русских.539 В шестой булле папа предписал епископам Эзельскому и Дерптскому и соборному пробсту в Риге следить за недопущением ввоза оружия и других предметов первой необходимости к русским, которые угрожают обращенным в христианство карелам и ижорцам.540 В общем папа Климент постарался использовать все доступные ему меры для поддержки нового «крестового похода» короля Магнуса на Русь. Сам Магнус в первую половину 1351 г. находился в Ливонии,541 видимо, пытаясь здесь укрепить свое политическое влияние и настроить местные политические силы против Руси. Однако ему не удалось добиться ощутимых результатов. 14 марта 1351 г. король потребовал, чтобы г. Висбю (на Готланде) приготовился к началу лета выставить суда для морского ополчения (ледунга), требуемого для защиты государства;83 он еще надеялся идти в поход. Но все попытки организации нового похода на Русь оказались безуспешными. И международная, и внутренняя политическая ситуация в Швеции принуждали все еще воинственного короля склониться к миру. Огромную роль безусловно сыграла эпидемия чумы — «черной смерти», охватившая всю Европу и в 1350 г. поразившая Швецию. Она унесла многие тысячи человеческих жизней.542 После этого потрясения страна была неспособна к продолжению большой войны. Кроме того, в 1351 г. обострилось положение во временно перешедшей в 1332 г. под власть Швеции датской области Сконе (на нее стал претендовать зять Магнуса герцог Мекленбургский), и Магнусу пришлось вместо Ижорской земли посылать войска в Сконе.543 Сыграла свою роль и усилившаяся активность со стороны Новгорода. Добившись крупной победы — полного разгрома вражеского нашествия, Новгородское государство с 1349 г. перешло к от- ватным действиям против владений короля Магнуса. Летом 1349 г. был совершен русский набег на Северную Норвегию; русские мореходы прошли вдоль побережья северонорвежской провинции Халогалад и напали на крупное селение и замок Бьаркей.544 Поскольку поход совершался по морю (и нацеливался на морское побережье), его исходным пунктом, очевидно, были новгородские владения на берегу полярных морей, вероятно, ранее всего освоенное русскими Подвинье. А раз объектом похода являлось норвежское побережье, значит, новгородцам, жившим на Крайнем Севере, было хорошо известно существование унии Швеции и Норвегии под властью Магнуса.545 Самым значительным ответным действием был новгородский поход в марте 1350 или 1351 г. Большинство ученых склоняется к последней дате.546 Большое новгородское войско с тысяцким Иваном Федоровичем во главе547 двинулось на Выборг и 21 марта подступило к городу.548 Городской посад, видимо, располагавшийся на полуострове, примыкавшем к замковому острову с юго-востока (там, где и впоследствии находилась старейшая часть города), был сразу сожжен. Новгородцы вышли на берег замкового пролива. Гарнизон замка на другой день сделал вылазку, но новгородцы разбили «немцев», и остатки их бежали внутрь замка. Новгородцы не стали развертывать длительную осаду замка и вскоре вернулись обратно без потерь, произведя опустошения на вражеской территории. Рассказ летописи создает впечатление, что новгородцы не рассчитывали добиться взятия сильной и хорошо укрепленной Выборгской крепости и поэтому не бралп с собой стенобитных машин — пороков, о которых (в отличие от 1322 г.) летопись не упоминает.549 Поход являлся скорее военной демонстрацией, должен был показать силу и мощь новгородского войска и понудить Швецию к окончанию войны. Летом 1351 г., убедившись в безуспешности всех своих попыток возобновить агрессию против русских земель, шведский король должен был согласиться на мирные переговоры. Местом переговоров стал Юрьев Ливонский (Дерпт, нынешний Тарту). Видимо, выбор этого места показал, что какие-то политические силы в Ливонии хотели скорейшего прекращения войны и выступили посредниками.550 Это были орден или города, которым была невыгодна навязываемая Швецией торговая блокада Руси и которые желали скорейшего установления мира и безопасности торговых путей. В Юрьеве в мае 1351 г.551 состоялись переговоры, приведшие к заключению соглашения. Взятые в Оре- ховце в плен шведами посадник Аврам, Кузьма Твердиславич и другие бояре и знатные люди были доставлены из Швеции в Юрьев и здесь обменены па шведских пленных, взятых при штурме Ореховца в 1349 г. и привезенных из Новгорода и Москвы. В литературе высказывались сомнения, был ли заключен мир или только перемирие552 (из текста Новгородской первой летописи553 этого не видно). Но другие летописи определенно говорят, что был заключен мир.554 Видимо, подтверждалось действие Ореховецкого договора, и этот акт скорее всего принял форму письменного соглашения.555 Таким образом, поход короля Магнуса на Русь, совершенный крупными силами при участии рыцарства нескольких стран, кончился полным провалом и привел к острому финансовому кризису в Швеции.100 Хотя Магнус еще и в следующие годы думал о возобновлении экспансии против Руси,101 начавшееся в Швеции открытое восстание против короля и осложнение международного положения заставили Магнуса забыть о его завоевательных планах. В результате острой внутренней борьбы Магнус в 1363 г. был свергнут с престола и бежал из Швеции. Провал похода на Русь значительно ослабил позиции короля внутри страны и ускорил его падение. Поход Магнуса 1348 г. был последним «крестовым походом» шведского рыцарства на русские земли.102 Поражение войска Магнуса свидетельствовало о выросшей и окрепшей военной силе Новгородского государства. В сложной международной и внутренней обстановке новгородцы отстояли от вражеских нашествий берега Невы и Финского залива. 100 Еще накануне похода финансы Швеции находились в скверном состоянии, и, по мнению Хурнборга, было бы легкомысленным и бездумным со стороны короля при таком положении государственных финансов предпринимать дорогостоящий поход на Русь (Hornborg Е. Finlands havder, s. 277). 101 Еще в 1353 г. Магнус просил папу Климента VI издать новую буллу с призывом к «крестовому походу» на Русь, а в 1356 г. он обратился к новому папе Иннокентию VI с просьбой вновь подтвердить буллу 1351 г. о запрещении ввоза оружия на Русь (Finlands medeltidsurkunder, № 631, 658; Aminoff Т. G. Mellan svardet och kroksabeln, s. 124). 102 Jutikkala EPirinen К. Finlands historia, s. 51.
<< | >>
Источник: Игорь Павлович Шаскольский. РУСИ ЗА СОХРАНЕНИЕ ВЫХОДА К БАЛТИЙСКОхМУ МОРЮ В XIV в. 1987

Еще по теме „КРЕСТОВЫЙ ПОХОД* КОРОЛЯ МАГНУСА НА РУСЬ В 1348 г.:

  1. Отражение агрессии Швеции
  2. „КРЕСТОВЫЙ ПОХОД* КОРОЛЯ МАГНУСА НА РУСЬ В 1348 г.