Идея ноосферы

все больше становится управляемой человеческим разумом.

Ноосфера, по В.И. Вернадскому (1944), — высший этап развития земной природы, результат совместной эволюции природы и общества, направляемой человеком, будущее биосферы, когда она, благодаря разумной деятельности и могуществу человека, приобретет новую функцию — функцию гармоничной стабилизации условий жизни на планете. Эпохе ноосферы должна предшествовать глубокая социально-экономическая реорганизация общества, изменение его ценностной ориентации.

Этим в сущности исчерпывается все содержание идей В.И. Вернадского о ноосфере. Сколько-нибудь развернутого и последовательного научного описания процесса ноосферогенеза и самой ноосферы с какими-то ее отчетливыми характеристиками, т.е. того, что по праву можно было бы назвать учением о ноосфере, не существует. Но этого и нельзя требовать от представлений о далеком будущем. С футурологической точки зрения, например, учение о коммунизме разработано куда более подробно, чем идея ноосферы. Это сопоставление не случайно: обе идеи имеют точки соприкосновения.

Неполнота концепции наряду с внутренней привлекательностью идеи ноосферы вызвала множество спекуляций и произвольных трактовок. Так, ноосферой называют часть биосферы или вообще некоего пространства, которое находится под влиянием человека и преобразуется им. Л.Н. Гумилев трактует ноосферу как «сферу разума, продуктом которой является техника в самом широком смысле, включающем науку, искусство и литературу как кристаллизацию деятельности разума». С этой точки зрения была ноосфера кроманьонцев, ноосфера шумеров, ноосфера эллинов и т.д.

Многие авторы не относят ноосферу в будущее, а считают ее совсем близкой или уже формирующейся. Процессы воздействия общества на природу, освоение новых территорий, расширение и углубление природопользования обозначаются сторонниками этой трактовки как ноосферогенез. Но в действительности это пока что только вытеснение биосферы техносферой. И хотя последняя является продуктом человеческого разума и труда, это еще не ноосфера. Многие создания человеческого разума достойны преклонения и сохранения в веках, но то, что человечество сделало с живой природой Земли, требует другой категории оценок и тем более не может быть названо «сферой разума». Сам Л.Н. Гумилев спрашивает:

А что дала нам ноосфера, даже если она действительно существует? От палеолита остались многочисленные кремниевые отгщепы и случайно оброненные скребки да рубила; от неолита — мусорные кучи на местах поселений. Античность подарила нам развалины городов, а средневековье — руины замков... И вряд ли в наше время найдется человек, который предпочел бы видеть на месте лесов и степей груды отходов и бетонированные площадки.

Вообще к биосфере, даже в ее высшей формации, впрочем, как и ко всему человеческому обществу, не стоит применять критерий разумности. Речь скорее должна идти о целесообразности. На Западе упоминания о ноосфере отсутствуют или очень редко проскальзывают в трудах философов. У нас же она считается экологическим идеалом, конечной целью устойчивого развития.

Движение человечества к устойчивому развитию в конечном счете приведет к формированию предсказанной В.И. Вернадским сферы разума (ноосферы), когда мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой.

Вопрос о принципиальной возможности ноосферы связан с двумя обстоятельствами. Во-первых, это та исходная точка, то состояние взаимодействий человека и биоты экосферы, с которой может быть начато движение к будущей гармонии. В настоящее время никаких намеков на гармоничность взаимодействий нет. Человеческая деятельность на протяжении всей истории и особенно сильно в XX в. была по отношению в экосфере целиком деструктивна. Человечество не приближается к ноосфере, а с большой скоростью движется в противоположном направлении. За последние полвека это отдаление стало настолько большим, что если бы В.И. Вернадский (1863—1945) мог увидеть это, он, вероятно, усомнился бы в осуществимости ноосферы.

Во-вторых, большие сомнения вызывает принципиальная возможность контроля над биосферой со стороны человека. Наряду с колоссальным деструктивным вмешательством в обмен веществ и энергии в экосфере человек на самом деле контролирует лишь ничтожную часть из миллионов видов живых существ. Для того чтобы контролировать все виды и все взаимодействия между организмами, необходимо, чтобы информационные возможности человека были сопоставимы с объемом потоков информации в естественной биоте. Но они несопоставимы: разрыв составляет 20 порядков и в принципе не может быть существенно сокращен. По этой количественной характеристике биота экосферы несравненно совершеннее и «умнее» человеческой цивилизации. Теоретически человечество может и, судя по практическим делам, предпочитает избрать другой путь: резко уменьшить число видов организмов, которых нужно контролировать, и попытаться взять на себя средорегулируюшую функцию экосферы. Но тогда в соответствии с правилом 1%, на стабилизацию условий окружающей среды потребуется более 99% энергетических и трудовых затрат, а на поддержание и развитие цивилизации останется менее 1%. В этом случае природные биоценозы, утратившие естественные связи и способность стабилизировать окружающую среду, становятся не только ненужными, но и опасными. Они могут быть сохранены лишь в немногочисленных резерватах как памятники истории природы Земли, а все оставшиеся живые организмы будут превращены в контролируемые культурные виды. Так ли должна выглядеть гармония с природой?

Далеко зашедший научно-технический прогресс, основанный на природопокорительской идеологии, и оторванный от экологических ограничений техногенез не приблизили, а отдалили человечество от этих идеалов.