СПЕЦБАНК - ДОРОГА К РЫНКУ

Похожие «сомнения» проникали и в общественную среду. Общее настроение народа можно выразить часто звучавшим тогда упреком: «мы ничего не получаем, перестройка видна только в Центре»169.

Народное хозяйство продолжало работать по старой схеме, активно используя методы приказного нажима, политических кампаний, «пробивания дополнительных ресурсов». Остававшаяся непоколебимой планово-распределительная система управления экономикой и огромный бюрократический аппарат подавляли позитивные новации. Не только для прогрессивных экономистов, но и для части партийного руководства становилось ясно, что ключ к решению проблем в экономике лежит в перестройке базиса экономической системы.

Докладывая по вопросу финансового положения страны 23 апреля 1987 года на заседании Политбюро, Н.И. Рыжков отметил продолжавшееся снижение темпов экономического роста и увеличение дефицита финансов. Председатель Совмина СССР заявлял о необходимости повышения экономических рычагов в управлении народным хозяйством, в том числе - перевода всех отраслей материального производства на полный хозяйственный расчет.

В этот году Горбачев стал отходить от паллиативных мер и приступил к более решительным шагам в политической и экономической сферах.

К лету 1987 года была завершена подготовка экономической реформы. К работе над проектом реформы были привлечены известные экономисты: Л.И. Абалкин, А.Г. Аганбегян, Т.И. Заславская и другие. Реформа исходила из идеи сохранения плановой экономики, но вместе с тем предполагалось внесение серьезных изменений в существующую экономическую модель. В общих чертах они предусматривали: -

расширение самостоятельности предприятий на принципах хозяйственного расчета и самофинансирования; -

постепенное возрождение частного сектора (на начальном этапе - через развитие производственной кооперации); -

отказ от монополии внешней торговли; -

более глубокая интеграция в мировой рынок; -

сокращение числа отраслевых министерств и ведомств; -

признание равенства на селе пяти основных форм хозяйствования (наряду с колхозами и совхозами - агрокомбинатов, арендных кооперативных и фермерских хозяйств); -

возможность закрытия убыточных предприятий; -

создание сети банковских учреждений.

На последнем пункте реформы остановимся подробнее. Подвергая критике деятельность банковской системы СССР, М.С. Горбачев несомненно верно указывал на недостатки в денежно- кредитной политике государства и давал, в принципе, правильные установки. Однако принимавшиеся во исполнение решений пленумов и партийных совещаний многочисленные директивы и указания являлись, по сути, полумерами. Госбанк СССР вносил определенные коррективы в свою работу, но для того чтобы банковская система и, в том числе, кредитный механизм перестали быть источниками неконтролируемой кредитной эмиссии и, как следствие, скрытой инфляции, а стали деятельными и эффективными участниками экономических процессов, требовался четкий план реформирования, включавший в себя структурную реорганизацию денежно-кредитных институтов.

Здесь на первое место выходил вопрос ликвидации государственного монополизма в сфере финансовых и денежно-кредитных отношений.

Монополизация государством денежных отношений привела к тому, что исчезли объективные границы между такими самостоятельными сферами как финансы (госбюджет и финансы отраслей), кредит (банки-кредиторы и предприятия заемщики) и обращение денег. Фактически реальные функции финансов оказались подчинены установкам пятилетних планов и народнохозяйственных программ. Тем самым, «деньги, финансы, кредит в тех условиях выступали подсобными, второстепенными экономическими инструментами»170. В результате размеры убыточной деятельности государственных предприятий к середине 1980-х годов вышли за пределы возможностей централизованного перераспределения доходов. Полностью «огосударствленная» банковская система в таких условиях не могла предложить иного выхода из надвигавшегося экономического кризиса, кроме как безудержная денежная эмиссия. Значительная часть финансов отправлялась «на помощь» убыточным предприятиям. Нескончаемый приток денег из госбанков существенно сокращал собственные оборотные средства предприятий, доля которых по сравнению с заемными источниками к рассматриваемому моменту составляла всего 20,3 %171.

Эти обстоятельства определили смену вектора в денежно- кредитной политике и заставили приступить к поиску новой модели банковского сектора, способной привести в движение поржавевшие механизмы иерархической советской экономики.

Во второй половине 1980-х годов большинство экономистов, объединившихся вокруг М.С.

Предметом многочисленных дискуссий стал вопрос о выборе пути реформирования. Некоторые финансисты и банкиры (так называемые «рыночники») высказывались в пользу двухуровневой банковской системы, где верхний уровень представлен Центральным банком («банком банков»), а на втором располагаются коммерческие банки. Центральный банк выступает как центр эмиссии, исполнения государственного бюджета и кредитования в последней инстанции, отвечает за стабильность денежно-кредитной системы и курса национальной валюты. Второй уровень банковской системы (коммерческие, кооперативные, отраслевые, региональные банки) сосредоточивается непосредственно на потребностях хозяйства. Такая позиция не получила широкого освещения в прессе и осталась предметом дискуссии только среди узкого круга специалистов.

На другом полюсе выступали сторонники постепенного, планомерного перехода к рынку под жестким контролем государства (так называемые «полурыночники»). В числе приверженцев этой стратегии были председатель Совмина СССР Н.И. Рыжков, председатель комиссии ЦК по вопросам социально-экономической политики Н.Н. Слюньков, академик Л.И. Абалкин.

Фактически возникло несколько центров по подготовке банковской реформы. Одним из таких центров был экономический отдел ЦК КПСС. Помощь в подготовке проектов ему оказывали Госбанк СССР, научные подразделения Академии наук СССР, отраслевые институты. Разработчики посещали различные банки и на месте знакомились с их работой, периодически проводились совещания банковских сотрудников, на которых их информировали об имеющихся предложениях. В начале 1987 года финансовым подразделением Экономического отдела ЦК партии под руководством В.А.

1 п'і

лена записка «О развитии банковской системы» . В ней давалась характеристика переходным формам банковской системы, существовавшим в индустриально развитых и развивающихся странах. Предлагалось создание государственных банков, специализированных по различным отраслям экономики и работающих на хозрасчетной основе. Агропромышленный банк должен был заниматься расчетно-кредитным обслуживанием предприятий и организаций, входивших в систему агропромышленного комплекса, включая финансирование капитальных вложений. Финансирование тяжелой и легкой промышленности, строительства, транспорта и связи должно было перейти к Банку развития и реконструкции промышленности, который планировалось создать на основе Стройбанка СССР. Союзный Госбанк, согласно проекту Стройбанка, сосредоточивался на вопросах денежного обращения, эмиссионно- кассовой работе, кассовом исполнении государственного бюджета. Основными функциями Госбанка должны были стать эмиссия денег, подготовка финансового законодательства, регулирование банковской деятельности. При этом Госбанк, приближаясь к классическому центральному банку, должен был отойти от кредитования народного хозяйства, которое всецело переходило в компетенцию специализированных банков.

Разветвленная сеть сберегательных касс объединялась в Сберегательный банк, который расширял сферу своей деятельности за счет предоставления кредитов населению и небольшим предприятиям и кооперативам.

Таким образом, государственные банки переставали быть просто расчетно-кассовыми центрами и становились активными участниками экономического процесса.

Спецбанки должны были нести полную ответственность за проведение кредитной политики, эффективность ее воздействия на конечные результаты производства, укрепление платежной дисциплины и т.д. На смену мелочной регламентации деятельности предприятий должны были прийти экономическое стимулирование и налаживание партнерских отношений с хозяйствующими субъектами. Авторы идеи спецбанков полагали, что непосредственный переход от прежней советской модели к двухуровневой банковской системе был невозможен в то время и породил бы хаос, поскольку для этого не было ни материальных и организационных предпосылок, ни законодательной базы. Тем не менее специалисты Стройбанка определенное место в новой банковской системе все же отводили коммерческим банкам - так называемым инновационным банкам. Эти банки должны были стать своего рода «пробой пера» для акционерного капитала и тем самым подготовить банковскую систему к переходу в будущем на коммерческую основу.

Энергичный председатель Стройбанка быстро вошел в доверие к руководству страны, и его предложения заинтересовали Н.И. Рыжкова. Вместе с тем Стройбанку пришлось преодолевать стойкое противостояние ряда союзных ведомств. Впрочем, негативная реакция союзных руководителей была вполне предсказуемой и в какой-то степени оправданной. Архитекторы новой банковской системы фактически посягали на основы централизованного иерархического денежно-кредитного механизма страны (хотя ликвидация плановости в экономике не входила в их намерения). Так, Госплан должен был отказаться от детализированных планов и жесткого распределения всех ресурсов и перейти к стратегическому планированию. Минфину предстояло смириться с потерей функции разработки кредитных планов по отраслям и министерствам. Но наиболее значительные перемены ожидали Госбанк, который, оказываясь в центре экономического организма, должен был обеспечивать бесперебойное функционирование его кровообращения. Госбанк должен был выступать гарантом стабильности денежной единицы и тем самым создавать предпосылки для экономического роста. На Госбанк возлагались контроль за денежными потоками в стране и направление их в те отрасли хозяйства, которые требовали денежной «подпитки». Новые полномочия главного банка страны означали повышенную ответственность за состояние денежного обращения и экономики в целом. Кроме того, в обязанности Госбанка входило рефинансирование специализированных и инновационных банков. Сами банки должны были прекратить выполнять роль «кассиров» и вместо привычного распределения финансовых ресурсов перейти к самостоятельной работе, основанной на тщательном изучении экономического состояния своих клиен- тов и ответственном отношении к предоставлению им кредитов. Банки должны были начать работать на экономический рост. Таким образом, банковские учреждения получали мощные рычаги воздействия на экономическое состояние регионов, которые они обслуживали, а кредит становился регулятором денежного обращения.

Логика реформаторов была следующей. Если в стране начнут действовать экономические методы управления, то банковская система сможет в значительной степени решить накопившиеся проблемы в экономике. Активно кредитуя производство товаров народного потребления и сферу услуг, повышая расчетно-кредитное воздействие на торговые организации, банки будут способствовать сбалансированию доходов и расходов населения. Кроме того, часть потребительских товаров население сможет приобретать в кредит.

Автор банковской реформы М.С. Зотов так объяснял ее суть: «Планомерное, в рамках объективных границ, использование кредита хозрасчетными звеньями, в определенной мере, создает условия для воспроизводства принципов хозрасчета в экономических отношениях их с партнерами, в том числе, с банковскими учреждениями. Отсюда выявляется органическая взаимосвязь: условием эффективного использования кредита является действенный полный хозяйственный расчет и в то же время - действенность и полнота последнего в значительной мере определяется степенью эффективности использования кредита. Существенные стимулирующие возможности кредита реализуются только тогда, когда механизм использования его в максимальной степени способствует полному применению заложенных в нем качеств. Такой механизм должен стать органической частью всего хозяйственного механизма, отвечающего требованиям преимущественно интенсивного экономического и социального развития республики. Влияние кредита на воспроизводственные процессы будет в наибольшей мере эффективным, когда эффективно используется сам кредит.. .»174

Выдавая кредиты предприятиям и объединениям, банки должны были, как предполагалось, повышать эффективность производства, способствовать внедрению новых технологий, улучшению качества продукции и услуг. Предоставляемые населению кредиты могли быть потрачены на приобретение потребительских товаров, покупку квартир, строительство дач и прочее.

Очевидно, что для восприятия новой модели экономического поведения были необходимы глубокое осознание протекавших в стране процессов и способность предвидеть их последствия. Требовалось понимание того, что экономика в условиях хозрасчета становится другой и прежние методы управления и финансирования оказываются неэффективными, требовалось «новое мышление».

В конечном итоге, после множества согласований и препирательств, пакет документов, подготовленный Стройбанком, получил одобрение Правительства и через некоторое время составил основу решений июньского Пленума ЦК КПСС 1987 года, на котором обсуждался вопрос «О задачах партии по коренной перестройке управления экономикой». В докладе М.С. Горбачева были проанализированы особенности современного этапа перестройки, подведены некоторые ее политические итоги, определены первоочередные задачи по ускоренному развитию экономики.

Было признано, что исходной причиной замедления экономического роста являлась неспособность советской экономики перестроиться с экстенсивного пути, приведшего к исчерпанию возможности нового вовлечения ресурсов в народное хозяйство, на преимущественно интенсивные факторы роста. И действительно, суммарный прирост ресурсов в одиннадцатой пятилетке сократился более чем в два раза по сравнению с их приростом в десятой пятилетке, однако замещения этого падения ростом эффективности производства не произошло 175 . Экономические эксперименты предшествующих нескольких лет не смогли переломить негативных тенденций в развитии экономики. Темпы экономического роста ежегодно снижались. Как заявлялось на Пленуме, «темпы экономического роста упали до уровня, который фактически означал наступление экономической стагнации»17. В этой связи было решено углублять реформы за счет комплексного подхода к системе управления. Правовые нормативные акты 1987 года - 12 важнейших законов и постановлений - охватывали весь комплекс проблем управления и хозяйствования, в том числе и в банковской сфере.

В соответствии с Постановлением № 821 «О совершенствовании системы банков в стране и усилении их воздействия на повышение эффективности экономики»177 последовало преобразование системы, состоявшей из Госбанка СССР, Стройбанка СССР, Внешторгбанка СССР и системы сберегательных касс, в систему Промстройбанка, Жилсоцбанка, Агропромбанка, Сбербанка при сохранении Внешэкономбанка и ведущей роли Госбанка СССР.

Новая система банков должна была действовать на основе проведения единой государственной политики в области денежного обращения и кредита, решения на единой методологической основе задач совершенствования банков. Чтобы это обеспечить, был образован Совет банков СССР, который наделялся функциями координационного центра. Предполагалось, что Совет банков будет рассматривать проекты и ход выполнения сводных кредитных планов, а также важнейшие проблемы укрепления денежного обращения и совершенствования кредитно-расчетных отношений в народном хозяйстве.

С учетом специализации были определены основные направления и сферы деятельности банков СССР в народном хозяйстве страны.

На Госбанк СССР, как главный банк страны, было возложено централизованное плановое управление денежно-кредитной системой и проведение единой кредитной политики государства, координация деятельности банков СССР. Он был призван обеспечить организацию и укрепление денежного обращения, кассовое исполнение государственного бюджета.

Госбанк СССР на основе показателей проектов государственного плана экономического и социального развития СССР, государственного бюджета СССР и проектов планов специализированных банков должен был разрабатывать сводные кредитные планы и планы распределения ресурсов и кредитных вложений по банкам, представлять их на утверждение в Совет Министров СССР.

Госбанку СССР было предоставлено также право совместно с остальными банками определять на единой методологической основе обязательные для всех банковских учреждений условия кредитования, меры экономического воздействия на ссудозаемщиков, устанавливать правила расчетов в народном хозяйстве, порядок ведения отчетности в банке, а также по согласованию с Госпланом СССР и Министерством финансов СССР и с участием специализированных банков - процентные ставки за пользование кредитами. За Госбанком были сохранены предоставленные ему ранее права в области установления официальных курсов иностранных валют по отношению к советскому рублю, осуществление связей с центральными банками других стран и решение иных вопросов внешнеэкономической деятельности в пределах его компетенции.

К компетенции Промстройбанка СССР были отнесены кре- дитно-расчетное обслуживание основной эксплуатационной дея- тельности, финансирование и кредитование капитальных вложений промышленности, строительной сферы, транспорта, связи, системы материально-технического снабжения.

В задачу Агропромбанка СССР входило выполнение банковских операций предприятий, колхозов и других организаций, входящих в агропромышленный комплекс.

Жилсоцбанк СССР был призван производить операции по кредитно-расчетному обслуживанию и финансированию жилищно- коммунального хозяйства, государственной и кооперативной торговли, бытового обслуживания, легкой и местной промышленности, хозяйства, подведомственного местным Советам народных депутатов, а также сферы кооперативной и индивидуальной трудовой деятельности.

Созданный на основе сберегательных касс Сбербанк СССР был призван аккумулировать сбережения населения и организовывать для него безналичные расчеты. Ему предлагалось принять на кредитно-расчетное обслуживание небольшие предприятия, а также организовывать выдачу и погашение краткосрочных и долгосрочных ссуд граждан в связи с их потребительскими нуждами. Сбербанку было поручено обслуживание внутреннего государственного долга.

Внешэкономбанк СССР был нацелен на обеспечение организации и проведения расчетов по экспортно-импортным и неторговым операциям, кредитование объединений, предприятий и организаций, осуществляющих внешнеэкономические связи. На банк возлагался контроль за исполнением сводного валютного плана, рациональным и экономным использованием валютных ресурсов страны, проведением операций на международных валютных и кредитных рынках, а также операций, связанных с наличной валютой и валютным ценностями.

Количество филиалов спецбанков, без учета филиалов Сбербанка СССР, достигло 5,5 тыс.

Особое значение имело принятое на июньском пленуме решение о стартовом улучшении финансовой обстановки и разработке с этой целью специальной программы финансового оздоровления народного хозяйства, приведения денежного оборота в соответствие с оборотом материальных ресурсов. В этой работе активное участие должна была принять банковская система.

В соответствии с Постановлением № 819 «О перестройке финансового механизма и повышении роли Министерства финансов

1 78

СССР в новых условиях хозяйствования» , также принятым 17 июня 1987 года, была провозглашена необходимость разработки и осуществления принципиально новой финансовой политики, поставлена задача реформирования финансового механизма, с тем чтобы усилить его воздействие на рост эффективности общественного производства, укрепить финансы государства, содействовать расширению хозяйственной самостоятельности, перейти к широкому применению экономических методов в работе финансовых учреждений, последовательно стимулировать снижение издержек производства и обращения, рациональное использование материальных, трудовых и финансовых ресурсов, перекрыть возможности получения предприятиями доходов без конечной реализации товаров и т.д. Особо подчеркивалась необходимость обеспечить наиболее рациональное и экономичное использование денежных ресурсов государства.

Сразу же после принятия июньского Постановления 1987 года № 821 началась интенсивная работа по его детализации. Уже в октябре появилось Постановление Совета Министров СССР № 1118 «О перестройке деятельности и организационной структуре

1 *70

банков СССР» . Документ содержал призыв к банкам «устранить мелочную опеку деятельности объединений и предприятий, сосредоточить внимание на повышении конечных результатов хозяйствования, подчинить кредитную и расчетную деятельность требованиям рационального использования производственного потенциала, внедрению прогрессивных форм и методов кредитования, расчетов и кассового обслуживания».

Пункт 6 постановления предусматривал перевод в 1988 году управлений и отделений государственных банков на принципы полного хозяйственного расчета и самофинансирования. Прибыль банков должна была рассматриваться как «главный источник производственного и социального развития и материального стимулирования».

Кроме того, в документе детально прописывались функции каждого из вновь созданных спецбанков и обслуживаемые ими отрасли хозяйства. Регламентировалось буквально все, вплоть до организационной структуры каждого из них и количества служащих: «Установить численность центрального аппарата (без персонала по охране и обслуживанию зданий) и месячный фонд заработной платы соответственно: Госбанку СССР - 470 единиц и 123,3 тыс. рублей, Внешэкономбанку СССР - 510 единиц и 141,3 тыс. рублей,

Промстройбанку СССР - 735 единиц и 190,2 тыс. рублей, Агропромбанку СССР - 300 единиц и 77,5 тыс. рублей, Жилсоцбанку СССР - 280 единиц и 72,4 тыс. рублей и Сберегательному банку СССР - 270 единиц и 69,9 тыс. рублей... Определить состав правлений банков СССР, включая Председателя правления, в количестве: Госбанка СССР - 11 человек, в том числе 5 заместителей председателя, Промстройбанка СССР - 11 человек, в том числе 5 заместителей председателя, Агропромбанка СССР - 10 человек, в том числе 5 заместителей председателя, Жилсоцбанка СССР - 9 человек, в том числе 5 заместителей председателя, Сберегательного банка СССР - 9 человек, в том числе 4 заместителя председателя, Внешэкономбанка СССР - 9 человек, в том числе 5 заместителей председателя...»

30 июня 1987 года был принят ключевой документ экономической реформы - закон «О государственном предприятии (объединении)»180, предусматривавший значительное расширение прав предприятий. Этот нормативный документ задавал ориентиры и для деятельности банков: положения закона создавали необходимые предпосылки для соблюдения принципов кредитования, экономного использования кредитных ресурсов, прекращения втягивания кредита в покрытие бесхозяйственности и убытков. Теперь все вопросы планирования кредитов, их выдачи и погашения полностью решались в местных учреждениях банков на основе кредитных договоров, определявших равные взаимные обязательства и ответственность сторон. У предприятий отпала необходимость обращаться в вышестоящие банковские органы по этим вопросам, как это было раньше.

Стали предъявляться более высокие требования к аналитической работе банковских учреждений. Банки должны были следить за тем, насколько эффективно предприятия используют кредиты и, в случае нарушения условий кредитования, применять санкции, что было весьма своевременным решением. Так, к 1988 году общая сумма просроченной задолженности достигла почти 40 млрд. рублей, а доля убыточных предприятий только в промышленности составляла 13 %181. Законом предусматривалось, что предприятия, постоянно допускающие убытки, могли быть объявлены банками неплатежеспособными и переведены на особый режим кредитования и расчетов. Кроме того, банки совместно с союзным Минфином могли направлять в отраслевые министерства предложения о ликвидации или реорганизации объединений и предприятий, кото- рые длительное время не устраняли выявленных нарушений. Таким образом, самостоятельность банков в решении кредитно-расчетных вопросов поднималась на новую ступень.

В кредитном плане на 1988 год было предусмотрено снижение задолженности по краткосрочным кредитам до конца года на 1 80

10 % . Основания для этого были, поскольку уже в первом полугодии 1988 года предприятия, работавшие в условиях полного хозрасчета и самофинансирования, получили сверх плана 3,8 млрд.

1 R1

рублей (10,5 %) прибыли .

Вместе с тем закон о государственном предприятии содержал в себе внутренние противоречия. Предприятия должны были стать самостоятельными хозяйственными единицами и самостоятельно выбирать себе партнеров, закупать сырье и реализовывать продукцию. Однако в полной мере это могло быть реализовано лишь в рыночных условиях. Теперь же получалось, что плановые задания были отменены, но рынка пока еще не было. Закон разрешал предприятиям вести самостоятельную экономическую деятельность после выполнения обязательного государственного заказа. Однако, воспользовавшись этой оговоркой, министерства устанавливали госзаказ практически на весь объем производства. Кроме того, расширяя свои полномочия, предприятия не несли должной ответственности, что затрудняло контроль со стороны банков за целевым использованием заемных средств.

Цены оставались по-прежнему регулируемыми. В соответствии со статьей 17 закона «предприятие реализует свою продукцию (работы, услуги) по ценам (тарифам), устанавливаемым централизованно, а также по договоренности с потребителем или самостоятельно», и далее: «предприятия обязаны руководствоваться централизованно установленными ценами (тарифами) на продукцию (работы, услуги), а также ценами (тарифами), утвержденными министерствами и ведомствами». За нарушение «дисциплины цен» и «получение необоснованной прибыли» предприятие должно было уплатить в бюджет штраф «в размере незаконно полученной прибыли» (пункт 8 статьи 17). Руководители предприятий могли повысить цены, если им позволяло государство (при этом, как и прежде, в расчет не принимались производственные издержки и спрос).

Предприятия получили также свободу в установлении заработной платы, следствием чего явились неудержимый рост зарплаты и увеличение разрыва между наличной денежной массы и ее товарным обеспечением. Тем самым нарушался один из главных постулатов советской экономики, согласно которому производительность труда должна расти быстрее, чем заработная плата. Если в 1987 году прирост производительности труда в промышленности и строительстве был примерно в полтора раза больше, чем прирост заработной платы, то в следующем году соотношение изменилось: рост зарплаты в промышленности оказался вдвое выше соответствующего показателя производительности труда, а в 1989 году - уже втрое (в строительстве - даже вчетверо)184.

Предприятиям были предоставлены права установления внешнеэкономических связей, в том числе создания совместных предприятий и свободной продажи части своей продукции на внешнем рынке. Государство таким образом ослабило монополию на внешнюю торговлю. В то же время большинство производимой продукции, а в иных случаях всю ее, государство включало в госзаказ и тем самым выводило из свободной продажи, лишая предприятия свободы самофинансирования.

Все эти факторы сковывали хозяйственную самостоятельность предприятий, понижали стимулы к увеличению рентабельности и позволяли государству манипулировать старыми административными правилами. Выходило, что банки по-прежнему имели дело с предприятиями, слабо заинтересованными в росте своей доходности, бесхозяйственно растрачивающими заемные средства и крайне зависимыми от вышестоящих управленческих инстанций.

В 1988 году Академия общественных наук при ЦК КПСС, анализируя изменения в экономическом поведении предприятий, провела социологический опрос их руководителей и специалистов. Результаты выглядели следующим образом. Лишь 36 % руководителей ожидали от экономической реформы расширения самостоятельности предприятий. 44 % опрошенных полагали, что реформа реализуется на предприятиях только в тех границах, которые были определены вышестоящими инстанциями.

40 % опрошенных, отвечая на вопрос анкеты «Создает ли реформа условия для проявления Вашей инициативы, предприимчивости на работе?», указали, что ничего не изменилось, а 4 % респондентов отметили, что положение даже ухудшилось. При этом 59 % участников опроса не смогли предложить каких-либо мероприятий по повышению эффективности проведения реформы.

Июньский Пленум 1987 года не стал поводом для прекращения дискуссии вокруг банковской реформы, которая продолжалась и после него, поскольку система спецбанков оказалась весьма не- популярной среди банкиров. Они считали, что перестройка банковской системы носила лишь формальный характер, не затрагивая самих основ. Аргументы банкиров сводились к следующему. Госбанк и Внешэкономбанк остались фактически в неизменном виде; Стройбанк, который теперь стал называться Промстройбанком, получил функции не только обслуживать капитальные вложения клиента, но и его основную деятельность; появился Агропромбанк, но это нельзя было назвать каким-то важным нововведением - просто из Госбанка было выделено одно из подразделений и превращено в самостоятельное учреждение.

Действительно новым стал только «Банк жилищного хозяйства и социального развития СССР» (Жилсоцбанк). Поскольку одним из направлений перестройки было социальное развитие общества, перед банком была поставлена задача решения конкретных проблем в социальной сфере путем увеличения кредитования производства товаров народного потребления, предоставления услуг населению и т.д. Особое внимание уделялось жилищному строительству, была даже разработана программа полного обеспечения советских граждан жильем к 2000 г. - «Жилье-2000». В этой связи задумывавшийся поначалу Соцбанк расширил свою компетенцию и превратился в Жилсоцбанк.

Вместо государственных трудовых сберегательных касс был организован Банк трудовых сбережений и кредитования населения (Сберегательный банк СССР). Следует отметить, что сберегательные кассы и до реорганизации имели возможность не только размещать депозиты и привлекать средства населения, но и выдавать кредиты (в основном на приобретение и строительство квартир, дач и т.п.), однако новый банк должен был стать более социально- ориентированным. Это действительно произошло: в рамках реализации постановлений Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР по ускорению развития индивидуального жилищного строительства был осуществлен комплекс мер по улучшению условий предоставления кредитов индивидуальным застройщикам, расширены объекты кредитования, увеличены размеры ссуд и сроки их предоставления.

Уже в первый год работы Сбербанка за счет средств населения и банковских кредитов было введено в действие 21 млн. квадратных метров общей жилой площади, что превышало задание пятилетнего плана на 0,7 млн. квадратных метров185.

В 1988 году на строительство и покупку жилья, а также садовых домиков было выдано кредитов в сумме 4 млрд. рублей, что было в два раза больше по сравнению с предшествующим годом. За счет банковского кредита около 170 тысяч семей начали строительство индивидуальных жилых домов, более 200 тысяч членов садоводческих товариществ приступили к строительству и благоустройству садовых участков186.

Вместе с тем приведенные статистические данные не позволяют утверждать, что спрос на кредит на индивидуальное жилищное строительство удовлетворялся в полной мере. Доказательством этому служат многочисленные жалобы со стороны населения, а также ходатайства местных партийных организаций о выделении дополнительных лимитов кредитования.

В соответствии с кредитным планом в 1989 году на индивидуальное жилищное строительство был направлен 1 млрд. рублей, имея в виду, что большая часть средств, необходимых для финансирования строительства, должна была быть получена прежде всего от населения. Однако, по оценке Сберегательного банка СССР, минимальная потребность в выдаче таких кредитов населению в 1989 году определялась в 2,6 млрд. рублей (без жилищностроительных кооперативов), в том числе 1 млрд. рублей - на завершение строительства домов по кредиту, оформленному в 1988 году, 1,2 млрд. рублей - на вновь начинаемое строительство жилых домов и 0,4 млрд. рублей - на покупку домов187.

Кроме того, в учреждения Сберегательного банка поступали обращения предприятий и организаций, заявки которых на получение кредита для членов садоводческих товариществ не были удовлетворены Госбанком СССР в 1986 - 1987 годах.

В этой связи Сберегательный банк ходатайствовал перед

Совмином СССР об увеличении плана долгосрочного кредитова-

1 88

ния населения на 1988 год до 4,0 млрд. рублей за счет перевыполнения плана привлечения средств населения во вклады. Надо отметить, что план действительно был перевыполнен: в первом квартале 1988 года - на 2153,9 млн. рублей, во втором - на 1065,3 млн. рублей189.

Проблема нехватки финансовых ресурсов была характерна не только для Сбербанка, но и для остальных вновь созданных банков. Причиной этому являлось тяжелое финансовое положение страны. Несмотря на проводившиеся экономические преобразования, так и не удавалось решить проблему дефицитности государственного бюджета СССР. Обеспечение его сбалансированности требовало ежегодного высвобождения кредитных ресурсов в размере нескольких десятков миллиардов рублей. А это, в свою очередь, означало сокращение кредитования хозяйства, а также индивидуального строительства190.

Серьезным фактором, сдерживавшим выдачу кредитов населению, являлся увеличивавшийся разрыв между денежной массой и товарными ресурсами и услугами.

Кроме того, как показали проверки выполнения постановления правительства о мерах по ускорению развития индивидуального жилищного строительства, организованные Отделом строительства ЦК КПСС с участием Госстроя СССР, Госбанка СССР и Сберегательного банка СССР, не в полной мере было выполнено требование об увеличении рыночных фондов для удовлетворения потребностей заемщиков строительными материалами, изделиями и оборудованием.

Помимо чисто экономических были и другие факторы, требовавшие внесения корректив в кредитную политику Сбербанка. В ряде республик (Узбекской, Казахской, Украинской и Молдавской) были установлены факты нецелевого использования кредитов населением. В Туркменской, Таджикской, Узбекской, Грузинской союзных республиках и Ростовской области были вскрыты случаи, когда кредиты выдавались по фиктивным справкам исполкомов местных Советов, подтверждающим право на кредит, хотя заемщики таким правом пользоваться не могли191.

По выявленным фактам Сбербанком были досрочно взысканы кредиты с применением повышенного, штрафного, процента.

«Кредитный» ажиотаж среди населения был неслучаен и объяснялся низкими процентными ставками. Так, кредит на строительство садовых домиков выдавался с уплатой 0,5 % годовых, в то время как Сберегательный банк по вкладам населения уплачивал в среднем 2,4 % годовых192.

Были зафиксированы случаи пользования кредитами с целью дополнительного заработка. К примеру, некоторые заемщики выданную в одном учреждении банка ссуду на жилищное строительство вносили во вклады в другие учреждения и получали доход в размере 2 - 3 % годовых в зависимости от вида вклада, а Сбербанку уплачивали 0,5 %.

В конечном итоге, в целях борьбы с «недобросовестными» заемщиками, Сбербанк ввел порядок, при котором ссуды, как пра- вило, больше не выдавались наличными деньгами, а зачислялись на банковские счета193.

Критикуя новую банковскую систему, оппоненты, в основном среди консерваторов, заявляли, что несмотря на все недостатки в работе Госбанка и Стройбанка, до января 1988 года расчетные и кредитные операции осуществлялись, как правило, четко, заработная плата выдавалась своевременно, а расчетные документы не терялись (в спецбанках такое стало нередким явлением). При достаточной настойчивости и компетентности хозорган мог решить с банками практически любой вопрос. Как отмечалось в обращении руководства одного из транспортных предприятий Казахской ССР на имя Председателя Правления Госбанка СССР Н.В. Гаретовско- го, до банковской реформы «существовал порядок, который строго исполнялся учреждениями всех банков»194. Теперь же, когда прошло достаточное время для становления спецбанков, «дистанция от фактически сложившегося банковского обслуживания хозорганов до их нормального состояния столь велика, что сколь-нибудь существенного улучшения не просматривается даже в ближайшем обозримом времени»195.

Обобщая аргументы оппонентов банковской реформы, можно согласиться с тем доводом, что создание спецбанков не предполагало непосредственного перехода к рыночным отношениям в банковской системе. Правительство взяло курс на «постепенную, жестко направляемую государством реформу банковского сектора», который «позволял сосредоточить внимание на преобразованиях на микроэкономическом уровне, не теряя их связи с макроэкономическими преобразованиями»196.

Возможно, правы те, кто называют эту реформу «не совсем удачной попыткой адаптации переживавшей тяжелый кризис пла- ново-распределительной системы к новым реалиям, поиском альтернативных путей развития»197. Однако нельзя полностью утверждать, что создание спецбанков не отвечало объективным потребностям времени. В ходе перестройки управления экономикой в СССР было создано 7 крупных народно-хозяйственных комплексов - машиностроительный, топливно-энергетический, металлургический, химико-лесной, строительный, аграрно-промышленный и социальный. Система в виде трех банков, существовавшая с 1959 года и на начальном этапе способствовавшая проведению единых принципов руководства денежно-кредитной системой, теперь уже не могла в полной мере учитывать специфику и особенности от- раслей и сфер экономики. Пришедшие им на смену спецбанки должны были стать активными и заинтересованными участниками перестройки управления экономикой и обеспечить поддержку каждого типа народнохозяйственного комплекса. Причем речь идет именно о «поддержке», усилении воздействия кредита на повышение эффективности производства, а не о безвозмездной помощи нерентабельным предприятиям путем предоставления им заведомо не возвратных кредитов, как было показано выше. Таким образом, сведенное к автоматизму и зачастую безответственное, растратное финансирование неприбыльной производственной деятельности должно было уступить место кредитным методам перераспределения денежных средств, основанным на компетентном подходе и тщательном анализе кредитуемых отраслей экономики.

Кроме того, начавшийся переход от административных методов к преимущественно экономическим в сфере управления народным хозяйством выдвигал задачу изменения принципов работы центральных органов управления экономикой, в том числе и банковских учреждений. Чтобы эффективно удовлетворять финансовые потребности своих клиентов, банковская система должна была функционировать адекватно складывавшейся новой системе управления экономикой. В дальнейшем роль банков в активизации и регулировании товарно-денежных отношений только повышалась, поскольку помимо государственных предприятий банки также занялись обслуживанием зарождавшихся кооперативной, индивидуальной, арендной и других форм трудовой деятельности. Акцентирование внимания на социальной политике в «перестроечное» время создавало для банков еще одно поле деятельности - увеличение кредитования потребительских нужд. Все эти факторы придавали банковской системе одну из ключевых ролей в ходе проведения экономических преобразований во второй половине 80-х годов.

Нелишним будет добавить, что опыт создания специализированных кредитных учреждений не был уникальным для СССР - большинство стран социалистического лагеря создавали аналогичные структуры, позволившие затем плавно, без потрясений уйти от «государственной сверхмонополии» в банковском деле. Советские специализированные банки должны были в будущем стать основой для формирования кооперативных и коммерческих банков.

Однако уже на начальной стадии реализация банковской реформы стала все более отклоняться от заданного курса. В Госбанке затягивалось принятие новых нормативно-правовых актов и инст- рукций, обеспечивающих работу спецбанков. Не была осуществлена в срок передача новым банкам части аппарата Госбанка, занимавшаяся кредитованием основной производственной деятельности.

Банковская сеть оказалась развита только в Центре, в регионах же низовые структуры банков оказались сильно ослаблены, поскольку образовался дефицит кадров. Дело в том, что каждый из четырех вновь образованных банков приступил к созданию собственной вертикальной структуры на всех уровнях - союзном, республиканском, краевом, областном. Создание областных управлений привело к увеличению численности аппарата за счет сокращения ставок непосредственных исполнителей. К примеру, по нагрузке в Советском отделении Промстройбанка штат учетно- операционных работников должен был состоять из 24 человек, а фактически был доведен до 16 человек, в Железнодорожном отделении при нагрузке 15 человек по штатному расписанию реально работали 10 сотрудников. Аналогичная ситуация складывалась в отделах финансирования и кредитования. Нехватка кадров приводила к замедлению расчетов в народном хозяйстве.

В то же время в областном управлении было создано множество отделов, которые фактически выступали в роли статистов, собирая многочисленную и порой ненужную информацию от районных отделений, и не участвовали в экономической работе с предприятиями.

Все вопросы, предусмотренные планом работ Правления Промстройбанка СССР, были переданы в полном объеме на исполнение отделениям. При такой постановке дел отделения были завалены огромным объемом информации, справиться с которой сотрудники были физически не в состоянии. Причем обработка этой информации осуществлялась на крайне низком уровне и в спеш-

198 КЄ .

Практические работники, имевшие реальный опыт проведения расчетных и кассовых операций, переводились в управленческие звенья. Было неясно, кто в таких условиях останется для непосредственной работы с клиентом.

Материальное стимулирование работников отделений банков оставалось самым низким в сравнении с другими отраслями народного хозяйства. Кассир небольшого промышленного предприятия получал заработную плату от 160 до 180 рублей, в то время как рядовой работник банка - от 95 до 120 рублей, заведующий кассой отделения, имевший несравненно большую материальную ответственность, - 130 рублей, кассир - 100 рублей199. Как результат, в отделениях банков работали в основном молодые специалисты.

Существенным было и то, что увеличение числа госбанков привело к дроблению денежного оборота, и последовавшее за этим замедление оборачиваемости средств в расчетах вызвало сбои в ранее довольно отлаженном механизме.

Негативно сказывалась низкая техническая оснащенность учреждений госбанков. Отсутствие вычислительной техники также замедляло расчеты, поскольку большинство платежных документов обрабатывались вручную 00. Многие банковские отделения не располагали не только новыми техническими средствами, но даже старых не хватало в достаточном количестве. В подсобных помещениях банков скапливались мешки с платежными документами, поскольку банковские сотрудники попросту не успевали их вовремя отправлять на места. Имела место и банальная утеря документов.

Главное же, на что следует обратить внимание, - это то, что не была достигнута специализация банков, т.е. то, ради чего задумывалась реформа. В каждом районе функционировало по два-три спецбанка, которые фактически дублировали друг друга. При этом у каждого спецбанка были свои требования, права, меры воздействия. Можно сказать, что так и не произошло коренной перестройки отношений банков между собой и с клиентурой, неизменной осталась их основа: жесткое закрепление и лимитирование сверху донизу кредитных ресурсов, отсутствие состязательности в работе банков и права выбора клиентом обслуживающего банковского учреждения. Разные по названию банки казались одинаковыми для своих клиентов. Став больше числом, банковские учреждения пришли к клиентам с универсальным, заданным механизмом кредитования, десятилетиями сложившимися приемами организации работы. Они были пока не готовы сегментировать отрасли народного хозяйства и в полной мере сосредоточиться на специализации. Так, Жилсоцбанк занимался обслуживанием сферы государственной торговли, Агропромбанк финансировал потребительскую коо- 201

перацию .

Подобная неразбериха царила во многих регионах. Например, в Киргизии насчитывалось около 60 учреждений государственных банков (без учета Сбербанка). Из них около 40 учреждений прихо- дилось на Агропромбанк и только 20 - на Жилсоцбанк и Промстройбанк.

Состояние экономической работы в низовых учреждениях специализированных банков было крайне неудовлетворительно. В конце 1988 года председатель правления Госбанка Н.В. Гаретов- ский писал в обращении к председателю Совмина СССР Н.И. Рыжкову, что специализация банков имела место на уровне органов управления, т.е. начиная с областных и городских управлений и кончая правлениями спецбанков, а не в реальной работе банков с клиентами202. В каждом районе действовало, как правило, одно учреждение какого-либо из специализированных банков, обслуживавшее всю клиентуру района независимо от ее отраслевой принадлежности. В результате складывалась административная зависимость низового банковского учреждения от нескольких самостоятельных банков. Коллектив низового учреждения спецбанка теперь мог иметь до четырех планов кредитования (лимитов кредитных ресурсов) без права их перераспределения между клиентурой, обслуживаемой этим банком, но закрепленной за разными банками. Это приводило к тому, что в условиях постоянно сокращаемого ссудного фонда государства, при наличии свободного лимита кредитных ресурсов по клиентуре одних банков искусственно сдерживалась выдача кредитов клиентам других банков.

В связи с ограниченностью кредитных ресурсов отделение банка нередко отказывало предприятиям в выдаче планового кредита. Такая практика не позволяла обеспечить выполнение заключенных кредитных договоров и порой служила примером необязательности его выполнения другой стороной203. Отказ в выдаче планового кредита искусственно усугублял финансовое положение предприятий, приводил к неоправданному замедлению оборачиваемости средств в расчетах. Повышение роли кредита в конечных результатах хозяйственной деятельности становилось в таких условиях почти невыполнимой задачей.

Возникла необходимость вести громоздкую отчетность в разрезе банков и затем представлять ее вышестоящему областному звену. Раньше эта работа проводилась так: давались многочисленные задания на места по проверке предприятий и отчеты стягивались в Москву. По этим материалам делался какой-то документ и докладывался в Совмин СССР или ЦК КПСС. Чем больше было таких докладов, тем выше оценка давалась тому или иному управлению в банке. Сейчас положение ухудшилось: низовые учрежде- ния банков стали получать задания уже не от одного банка, а от нескольких.

Попытки исправить ситуацию административным путем только ослабляли связь банков с народнохозяйственными комплексами. Например, в Октябрьском районе города Куйбышева, где были сосредоточены в основном промышленные предприятия, было предложено ликвидировать отделение Промстройбанка и вместо него открыть отделение Агропромбанка, доля клиентуры которого составляла всего 12 %204. Схожая ситуация имела место в Новороссийске, где также были расположены важнейшие промышленные предприятия. Но там вместо Промстройбанка, удельный вес клиентов которого составлял 88 %, предполагалась создать отделение Жилсоцбанка, несмотря на то что его клиентура насчитывала лишь

ллс

4 %ZUJ. В целом же по стране весной 1988 года расформирование грозило 64 отделениям Промстройбанка СССР, многие из которых к этому времени, несмотря на описанные выше трудности, уже начали выходить на нормальный режим работы206. При этом в ряде случаев при определении преобладающего профиля хозяйства городов и районов не были учтены предприятия оборонных отраслей промышленности, кредитовавшиеся тем же Промстройбанком. Помимо этого, решения о ликвидации отделений банков, как правило, не учитывали перспектив развития районов, в некоторых из которых строительство промышленных объектов только намечалось.

В наиболее сложном положении оказался Агропромбанк: на его балансе числились все сельскохозяйственные предприятия страны, причем часть из них брали кредиты в Промстройбанке и Жилсоцбанке. Но поскольку Агропромбанк распределял лимиты на определенные суммы для сельхозпредприятий, то на него автоматически «вешалась» вся ссудная задолженность. В конечном счете было принято ошибочное решение, в соответствии с которым в районе должен был остаться только один банк (в зависимости от экономической ориентации района). В большинстве случаев таковым оказался Агропромбанк.

Хозяйственные органы ожидали от реформы банковской системы весомого оздоровления финансовой обстановки, основанной на приближении денежного оборота за счет ускорения расчетов за товары и услуги к обороту материальных ресурсов. Вместо этого уже в конце первого года работы спецбанков многие финансисты и экономисты аргументировано доказывали, что реформа банковской системы не оправдывала ожиданий и в плане финансового оздоровления народного хозяйства давала отрицательные результаты207.

В определенном смысле, корень проблем реформированной банковской системы заключался в преобладании прежнего централизма в управлении системой спецбанков. С точки зрения организации, стиля и методов работы новых банков со своими низовыми отделениями, реорганизация банковской системы с 1 января 1988 года по существу просто заменила монополию бывших Госбанка и Стройбанка монополией вновь созданных специализированных банков. В деятельность спецбанков были перенесены практически те же методы руководства низовыми звеньями, которые господствовали прежде208. Все это сковывало инициативу низовых учреждений спецбанков и становилось серьезным препятствием на пути повышения эффективности обслуживания предприятий и населения.

Давал о себе знать и «человеческий фактор», включенный Горбачевым в преобразовательные процессы. С самого начала перестройки ставка делалась на то, чтобы разбудить в людях инициативу, рационализаторские начала, энтузиазм, т.е. придать обществу естественное течение, инициировать его «самодвижение». Однако общество было давно приучено жить по указке и даже по прошествии нескольких лет с момента начала перестройки не могло преодолеть окаменевшие формы общественной жизни. В особенности это было актуально для представителей финансового сектора экономики, банковских работников, которые находились на «переднем фронте» реорганизации денежно-кредитной системы. От степени восприятия ими новых форм взаимоотношений между финансовыми институтами и хозяйствующими субъектами зависел успех построения в стране новой экономической модели. Вместо робких шагов в перестройке личного и общественного сознания должна была произойти «внутренняя революция».

Специализированные банки представляли собой маленькие министерства, деятельность в которых координировалась по схеме «сверху-вниз». Ссылка на «министерства» - это не сравнение, а констатация правовой нормы, закрепленной в рассмотренном выше постановлении № 821, пункт 8 которого гласил: «Республиканские банки пользуются правами министерств союзных республик». Очевидно, что такое «министерство» будет в первую очередь заботить контроль за хозяйственно-финансовой деятельностью предпри- ятии, а не налаживание взаимовыгодных связей со своими клиентами.

Вдобавок головные учреждения спецбанков находились в экономической зависимости от Госбанка СССР, который «по- прежнему забирал ресурсы, собранные низовыми периферийными специализированными банками, и на платной основе наделял ими то или иное специализированное кредитное «министерство»209.

Итоги работы в 1988 году показали издержки «вертикальной», централизованной системы распределения кредитных ресурсов, которая вошла в противоречие с региональным хозрасчетом, не учитывала интересы развития регионов, т.к. Советы Министров республик и исполкомы местных Советов народных депутатов практически не участвовали в распределении кредитов. Это противоречило выполнению возложенных на территориальные органы задач по развитию всей производственной и социально-культурной сферы, разработке кассового плана, обеспечению сбалансированности денежных доходов и расходов населения.

Недоучет в практике кредитного планирования интересов регионов явился причиной постановки рядом Советов Министров союзных республик вопроса о создании единого банка в республике. В то же время демократизация народнохозяйственного механизма объективно требовала более широкого децентрализованного движения кредитных ресурсов от банка к банку - по «горизонтали». По мнению Госбанка, переход от административной «вертикальной» схемы распределения ресурсов к экономическому «горизонтальному» механизму мог обеспечить наиболее эффективное распределение ресурсов между территориями и отраслями и способствовать комплексному развитию регионов.

Изначально авторы банковской реформы рассчитывали, что специализированные государственные банки станут ступенью при переходе к западной модели банковской системы, «активными проводниками экономических методов управления», будут способствовать раскрепощению кредитного механизма, установлению непосредственных контактов учреждений банков и предприятий с целью оздоровления их экономики, укреплению связи кредитного механизма с конечными хозяйственными результатами предприятий210. Однако удвоение числа банков отнюдь не означало увеличение их финансовых возможностей. И в этом просчете кроется еще одна причина неудач в строительстве новой банковской системы.

Получался своеобразный парадокс: перестраивавшиеся на новые экономические отношения предприятия испытывали настоятельную потребность в кредитных ресурсах, а созданные как раз для удовлетворения этой потребности спецбанки основной акцент делали на финансировании государственного бюджета и поддержке безнадежных предприятий.

В конце 1989 года руководство Госбанка СССР признавало, что созданная административными методами система спецбанков не способствует эффективному использованию кредита и не активизирует товарно-денежные отношения и межбанковскую конкуренцию. Оставался острым вопрос убыточности предприятий и невозврата кредитов. Только по 370 предприятиям и организациям

союзного подчинения, которым планировалась прибыль, по итогам

2| і

1989 года были допущены убытки в сумме 560 млн. рублей . К примеру, просроченная задолженность по ссудам Промстройбанка

919

за тот же 1989 год составила свыше 1 млрд. рублей . Чтобы обезопасить себя от невозврата кредитов, спецбанки предлагали создание фондов риска и страхования ссуд, но этого не было сде-

213

лано .

Набирал силу неофициальный принцип «банк всегда прав»214. Интересы клиентов часто игнорировались. В письме руководства транспортного предприятия города Семипалатинска в Правление Госбанка СССР приводится такой пример. Указанное объединение неоднократно обращалось в головное учреждение обслуживающего банка с просьбой о принятии мер к банкам области в части исполнения ими обязанностей по производству безналичных расчетов. Однако спецбанк на это обращение никак не отреагировал. В результате фактические затраты времени на производство расчетов объединения с одногородними заказчиками автотранспорта, имевшими нормальное финансовое состояние, достигали десяти календарных дней, тогда как действовавшие правила предусматривали один день. Специализированные банки Семипалатинска не обеспечивали своевременного зачисления на расчетный счет объединения даже наличных денег после их инкассации. Так, за май - август 1988 года объединением было установлено 123 случая задержек таких зачислений на общую сумму 2,4 млн. рублей. В среднем эти операции производились с задержкой по вине банков на два дня. До реформы подобных явлений не существовало.

Специализированные банки не смогли также существенным образом изменить ситуацию в потребительской сфере, где дефицит многих видов товаров и услуг не только не уменьшился, но приобрел тенденцию к увеличению. Интересные данные приводит по этому поводу Джеффри Сакс. В 1988 году ВНП СССР составил 583 млрд. долларов США, в то время как аналогичный показатель в Соединенных Штатах Америки равнялся 7 881 млрд. долларов. При этом Советский Союз вырабатывал стали на 70 % больше, чем США. На основе этого Сакс делает вывод о том, что СССР производил гораздо меньше потребительских товаров и услуг. Если в США, давно отказавшихся от приоритета тяжелой промышленности, 75 % активного населения было занято в сфере услуг, то в СССР в сферах промышленности и обслуживания работало почти одинаковое количество трудоспособного населения215.

Кроме того, Советский Союз заметно уступал капиталистическим странам в размерах розничной торговли. Даже в Москве, куда стекались покупатели со всей страны (до 3 млн. в день), на 1000 постоянных жителей приходилось лишь 200 квадратных метров торговой площади. В целом по РСФСР обеспеченность населения торговыми площадями находилась на уровне 86 % нормативной потребности, а сам этот норматив был в 1,5-2 раза ниже европейского показателя.

Как показали данные изучения общественного мнения, половина покупателей московских промтоварных магазинов не могли совершить покупки по причине отсутствия в продаже требуемого товара либо из-за очередей. В 1989 году обеспеченность товарами крупного столичного универмага «Москва» составляла лишь на 83 % от заявленной им потребности.

В условиях тотального дефицита особое значение приобретала проблема качества товарных изделий. Как свидетельствуют результаты выборочной проверки, в первом полугодии 1988 года торговые инспекции понизили в сортности и забраковали 12,5 % тканей, 18 % швейной и 13,4 % трикотажной продукции, 16,5 % кожаной обуви. Достаточно часто брак стал встречаться даже в импортных товарах. За девять месяцев 1989 года в универмаге «Москва» было забраковано импортных швейных изделий на сумму 526 тысяч рублей, галантерейных изделий - на 44 тысячи, покупатели вернули до истечения гарантийного срока 234 пары иностранной обуви на сумму 13,7 тысяч рублей.

На этом фоне по меньшей мере странным выглядит поведение правительства, утвердившего 25 июля 1988 года «Положение о поставках товаров народного потребления»216. Теперь при пониже- нии сортности товара штраф с поставщика не взимался. Вместо возврата некачественного изделия допускалась его замена, был отменен двухпроцентный штраф с поставщика за исправление брака на месте. Штрафные санкции за поставку не соответствующих стандартам качества ювелирных изделий были понижены с 20 до 5 процентов. Если раньше недопоставка товара штрафовалась в размере 7 процентов (если штраф не был уплачен в течение 30 дней, то он увеличивался в 1,5 раза), то теперь этот штраф составлял только 4 процента. В случае восполнения в следующих сдаточных периодах года недопоставленного количества товаров размер подлежащей взысканию неустойки за просрочку поставки и недопоставку снижался на 50 процентов.

Состояние основных производственных фондов легкой промышленности не претерпело каких-либо существенных изменений. Замедлялись темпы ввода производственных мощностей за счет реконструкции и нового строительства. В течение периода 1986 - 1988 годов в среднем ежегодно устанавливалось на 3,2 тысячи станков меньше, чем в 1981 - 1985 годах. Приобретение зарубежных технологий вскрывало новые проблемы: нехватку сырья, недостаточную квалификацию кадров, трудности с эксплуатацией и ремонтом оборудования, поиском запчастей. К тому же нормативные сроки освоения новых производственных мощностей в СССР были гораздо продолжительнее западных.

В конце 80-х годов происходил рост запасов неустановленного оборудования на предприятиях легкой промышленности. Нехватка производственных мощностей порождала ассортиментные диспропорции. Несмотря на то что в течение 1988 года осуществлялся интенсивный выброс на рынок товарных запасов (к слову, неходовых и залежалых), за период 1986 - 1988 годов торговля получила товаров на 43 млрд. рублей меньше, чем планировалось.

Переходя на хозрасчетную основу, предприятия легкой промышленности, дабы увеличить свою прибыль, должны были выбирать между снижением себестоимости и повышением цен. Второй путь оказывался для них более привлекательным, что в скором времени приводило к вымыванию дешевого товара. Среднедоход- ным слоям населения приходилось делать покупки по более высокой цене, но и те, кто имели возможность покупать дорогие высококачественные товары, тоже не могли в полной мере удовлетворить свой спрос.

Как же оценивало происходящее руководство страны? Вопросы экономического развития были постоянно в повестке дня Политбюро и Секретариата ЦК. Если в 1987 году говорили, что «процесс пошел», то в 1988 году эйфория первых лет перестройки почти сошла на нет и уступила место озабоченности за дальнейшую судьбу реформ. Стали острее ощущаться трудности в экономике, расширение прав предприятий на деле обернулось «ведомственным, а кое-где и местническим эгоизмом»217, развитие договорных отношений не привело к ожидаемому укреплению связей между предприятиями. Идеолог перестройки А.Н. Яковлев, громогласно заявлявший летом 1988 года, что социализм «энергично пошел вперед, увидел перед собой перспективы исторического характера», буквально через несколько месяцев, в декабре, выступая на областной партийной конференции в Перми, подверг жесткой критике политику кабинета Рыжкова и поставил вопрос о необходимости возврата к частной собственности в сельском хозяйстве, торговле и промышленности.

Негативные явления в экономике Горбачев объяснял, главным образом, консерватизмом политических структур и пока еще не сформировавшимся «новым мышлением». Соответственно, основной упор он предлагал сделать на политических преобразованиях, дальнейшей демократизации, гласности, выработке новой идеологии. Партийным органам следовало отказаться от несвойственных им управленческих функций, стремления подменять хозяйственные и общественные организации. К тому времени было уже ясно, что экономическая свобода, о которой так много говорилось, невозможна в существующих условиях. Новые методы управления народным хозяйством могли воплощаться в жизнь только на основе принципов экономической демократии. По мнению В.И. Воротникова, «именно в 1988 г. он (Горбачев - Р.К) окончательно стал на путь переориентации перестройки, что и привело к известным крутым переменам в 1990-1991 годах»218.