Г. Гереро АНТРОПОЛОГИЯ (НАУКА О ЧЕЛОВЕКЕ) В АРГЕНТИНЕ
Первые сведения об аборигенном населении Аргентины были собраны европейцами в начале XVI в. (X. де Солисом, С. Каботом, Ф. Магелланом). Особенно важны данные У. Шмиделя. Была получена богатая информация об экологии, хозяйстве, духовной культуре и особенностях языков, главным образом племенных групп Чако и Парагвая. Значение этих данных возрастает в связи с развитием археологических исследований в конце ?50-х — 60-х годах. Другими важными первоисточниками являются труды иезуитов XVI—XVII вв. Лосано провел исследования в районах Чако и Тукумана, Т. Фолкнер — в Патагонии, М. Добрицхофер и ?ф. Пауке изучали абипонов и мокови. Монографии этих авторов содержат много этнографических данных, однако неприятие ими обычаев и верований туземцев снижает ценность их работ (см. мнение А. Метро об их трудах1). Труды, написанные в XVI— XVII вв., необходимо использовать для анализа последствий политики иезуитов в отношении туземного населения, особенно говорившего на языке гуарани. Для этой же цели полезны сочи- яения Ф. де Азаро (конец XVIII в.). В первой половине XIX в. рост интереса к проблемам этнографии Аргентины был связан с деятельностью группы «Поколение •'37-го года», в которую входили Э. Эчеверия, X. Б. Альберди, Д. Ф. Сармьенто. Эта группа пыталась анализировать социальные, экономические и культурные проблемы развивающейся аргентинской нации. Эчеверия, находясь под влиянием идей французского утопического социализма и политической мысли Дж. Мадзини, в своих произведениях анализировал противоречия между колониализмом и интересами независимости страны. Он изучал социальные группы, в особенности сельские, выявляя причины, тормозившие объединение аргентинской нации. В своей работе «Бойня»2 он показал жизнь обездоленных жителей городских окраин. К этой же группе принадлежал Д. Ф. Сармьенто, который изучал социальные проблемы Аргентины (книга «Факундо. Цивилизация или варварство»3). В его произведениях имеются элементы географического детерминизма, а сочинение «Противоречия и гармония рас в Америке»4 проникнуто антиаборигенными расистскими предрассудками. Однако Д. Рибейро допускает ошибку в своей работе «Америка и цивилизация»5, считая Д. Сармьенто представителем расистского течения в социологии. Анализируя творчество Сармьенто, Рибейро намечает типоло- ^ гию крестьянской культуры. Эти работы оказали значительное влияние на развитие социологической мысли Аргентины. В это же время (середина XIX в.) вышел труд по этнографии и физико-антропологической классификации аборигенов Аргентины французского путешественника А. Д’Орбиньи («Американский человек») в. В конце прошлого века на развитие антропологии и этнографии большое влияние оказало использование методических разработок и научных достижений естественных наук. В это время в Аргентине создаются музеи, Университет Буэнос-Айреса становится крупным научным центром. В связи с освоением засушливых районов и провинции Чако возникает интерес к изучению этнографии, фольклора и языков аборигенов этих областей. К этому периоду относятся археологические исследования А. Кироги в долинах Калчаки, труды Б. Митре о Тиауанако, публикации Ф. Амегино и Ф. П. Морено. Ф. Амегино, крупный палеонтолог и геолог, привез в страну большую коллекцию ископаемого материала из парижского антропологического музея, которая послужила основой археологической коллекции в Музее Ла-Плата и в Музее естественных наук Буэнос-Айреса. В книге «Мое кредо» Ф. Амегино развивает свою философскую концеп- цию7. Ирландец С. Лафон Кеведо собирал произведения фольклора, а также изучал язык коренного населения северо-западной части Аргентины. Э. Себальос предпринял археологические раскопки в Аргентине. Его произведения «Кальфукура», «Династия Пьедра» и «Путешествие в страну арауканов» содержат ценный фактический материал, но неприемлема антитуземная направленность автора8. Признанным авторитетом в области этнографии и археологии Аргентины конца XIX в. является X. Б. Амбросетти. Основатель этнографического музея, профессор кафедры археологи» философского факультета университета в Буэнос-Айресе, он провел многочисленные раскопки на северо-западе Аргентины, изучал фольклор провинции Мисьонес, собирал этнографическую информацию среди каинганг, X. Б. Амбросетти воспитал таких, археологов, как Ф. Оутес и С. де Бенедетти, помогал иностранным исследователям Э. Боману и Э. Норденшельду. Первый исследовал захоронения инков в районе Умауака и аргентино-боливийской Пуны (отражено в работе «Древности Андского района Аргентинской республики») 9. Второй в 1908 г. провел фундаментальные этнографические исследования, описал различные группы индейцев, ведших полуоседлый образ жизни (тоба, ма- тако и ашлюслай10). X. Б. Амбросетти поддержал исследовательскую деятельность Эрика фон Розена и. В этот период концепции и методика гуманитарных наук на- I ходились под влиянием позитивизма. Выделяются труды Н. П. Агости, который проанализировал противоречивые суждения X. Инхениероса, изложенные в труде «Аргентинская социология»п. В «Философском журнале» Н. П. Агости (Revista de Filosofia) и в «Аргентинском журнале политических наук» Р. Риваролы (Revista Argentina de Cienci- as Politicas) печатались труды, отражающие развитие общественных наук того времени. В 20-х годах XX в. выходят работы по археологии С. де Бе- недетти и Ф. Оутеса. Первый проводил исследования в северо- западной части страны, второй — в Патагонии. С появлением Э. Палавесино, изучавшего тоба и пилага, национальная этнография начинает делать первые робкие шаги в научных исследованиях. В это время в страну приезжает А. Метро; он основывает Институт этнографии при недавно созданном университете в Тукумане и исследует цивилизацию районов сельвы (чири- гуано и гуарани). Этот ученый обобщает имеющиеся работы и анализирует духовную и материальную культуру населения островов Пасхи, Гаити, Бразилии и Аргентины, развивает анти- расистские взгляды, выступает в защиту туземного населения. Мировая этнография обязана ему не только конкретными исследованиями, но и теоретическими обобщениями, посвященными населению о. Пасхи, инкам, верованиям африканского происхождения на Гаити, этнографии Чако (последняя включена в пособие «Handbook of South American Indians»). А. Метро вы- ' •ступал за содружество антропологии с другими науками, в частности за изучение экономической структуры изучаемых обществ. Сам он умело сочетал полевую работу с изучением письменных источников, особенно записей хронистов. В 30-х годах основные труды по теоретической этнографии создали представители культурно-исторической школы. Развивались отечественные антропология и археология, возникло специальное издание — «Сообщения аргентинского общества антропологии»13, более точными методическими разработками стала' •оперировать археология. В эти годы вышел первый том «Истории аргентинской нации»14 — первая сводная работа по археологическим, лингвистическим и этнографическим вопросам, созданная в рамках Национальной академии истории. В Аргентине и Чили представители культурно-исторической школы выступали против теории эволюции в этнографии и археологии. Это течение начиная с конца XIX в. и особенно в период первой мировой войны отражает крушение идеи прогресса и веры в поступательное развитие общества. Наибольшее распространение идеи культурно-исторической школы получили в южной части Латинской Америки в 30-х годах благодаря таланту их распространителя итальянцы X. Им- беллони. Он оказал сильное влияние на аргентинскую антропологию 1930—1950-х годов, а отдельные его идеи до сих пор доминируют в некоторых направлениях аргентинской антропологии. Нужно отметить также его вклад в физическую антрополо- гию: это труды о древнейшем человеке на американском континенте («Индейский сфинкс» и «Второй индейский сфинкс») *\ 'Ч в которых изложены теории, дискутируемые в то время и напоминающие концепции П. Риве. Он резко критиковал антинаучные толкования археологических находок в Боливии и Аргентине, например, утверждения, что сосуды, найденные в Сантьяго, попали сюда из Месопотамии. Имбеллони обстоятельно проанализировал значение фольклора как научного источника 16 и сделал первую попытку создать план подготовки антропологов-аме- риканистов. Чтобы понять идеи X. Имбеллони, необходимо обратиться к его четырем статьям, написанным в 1914—1917 гг. («Суждение о мире», «Мир и пацифизм», «Письмо пацифисту», «Биофилософия войн и сеньор Вильям Маккензи»). Три первые были опубликованы в «Аргентинском журнале политических наук», четвертая — в «Философском журнале». Эти работы отражали мнения аргентинской интеллигенции о проблемах первой мировой войны (Имбеллони, будучи сначала германофилом, выдвинул теорию, включающую следующие положения: социология познает влияние на общественную жизнь биологических законов и особенно закона борьбы за существование; в современную эпоху борьба между людьми выражается в борьбе между нациями; напряженность создают нации, имеющие ограниченную территорию расселения, и т. д.). В 30-х годах в работе о деформации черепов у народов Анд Имбеллони развивает расистские идеи в отношении коренного населения этого района. Эти идеи он повторяет в своей теоретической фундаментальной работе «Основы культурологии»17 и подтверждает в статье «Формирование рас в Аргентине»18. В середине 30-х годов на испанский язык переводятся две классические работы по этнографии: «Первобытное общество» JI. Моргана (под руководством ректора университета Ла-Платы А. Паласиоса) и «Методы этнологии» Ф. Гребнера (перевод и предисловие Ф. Маркеса Миранды). Имбеллони в своих «Основах культурологии» выражает недовольство переводом работы Л. Моргана и повторяет известные положения культурно-исторической школы об устарелости идей основателя научной этнографии. В своих трудах Имбеллони все больше удалялся от эмпиризма, и хотя он работал над конкретными темами, но его работы носили умозрительный характер и популяризовали теорию «культурных кругов» Шмидта и Копперса. В своих рассуждениях о фольклористике как научной дисциплине он трактует фольклор как неразвивающееся явление, нечто традиционно застывшее. Концепции X. Имбеллони не перестают влиять на современников, следы ее воздействия можно найти в работах Э. Палаве- сино, который, однако, подвержен влиянию новых тенденций североамериканской антропологической науки 40-х годов, а также в публикациях Национальной Академии истории. ?*• Эклектик в, теории, Ф. Маркес Миранда являлся приверженцем изучения письменных источников. Его монография о диаги- тах является примером использования таких материалов, причем археологические данные подчинены свидетельствам хронистов, и соответствием между данными письменных документов и археологическими памятниками автор не занимается. Позже Ф. Маркес Миранда становится популяризатором достижений североамериканской антропологии. В последние годы своей жизни (умер в 1961 г.) в работе о типологии керамики он признавал диахронность развития культуры19. Но его недоверчивое отношение к физико-химическому методу определения возраста археологических культур и противопоставление им естественных наук дисциплинам о человеке ограничивают его научные достижения. Рассматриваемый период характеризуется значительным повышением научного уровня вышедшей литературы, проведением международных конгрессов, конференций и т. п. Но подготовка профессиональных кадров оставалась слабой. В то время Э. Касанова ведет крупные реставрационные работы в Пукара-де-Тил- кара и Кебрада-де-Умауака (пограничная с Боливией зона). Среди провинциальных антропологов выделялся А. Серрано. Он проводил археологические и этнографические исследования на юге северо-западной части Аргентины в провинции Кордоба, выделяя хронологические периоды в археологических культурах, успешно применил типологию керамики для исследования различных этапов развития культуры. Его монографии о комечин- гонах, обобщающий труд «Аргентинские аборигены» — образцовые научные работы того времени. Он опубликовал одну из первых классификаций керамики аборигенного населения. Другим выдающимся исследователем первоначального испано-индейского контакта является А. Сапата Гольян. Он оставил нам единственную до сих пор работу по воссозданию исследованного им первобытного поселения, на месте которого в- 1573 г. был основан город Санта-Фе. Докерамические культуры особенно обстоятельно изучены в трудах А. Монтеса и А. Кастельяноса. Монтес также исследовал, проблемы этноистории. В своей работе «Великое восстание- диагитов» 20 он привел интересные данные о социальных причинах индейского сопротивления, которое длилось почти целое- столетие. Господствующее положение в этнографической науке Аргентины культурно-исторической школы было обусловлено тем, что после разгрома фашизма в Европе некоторые научные работники нацистского толка эмигрировали в Аргентину. Однако а последующие десятилетия появились исследователи, которые- выступили против влияния австро-германской этнологической школы. В археологии особенно активно трудился А. Р. Гонсалес. Он провел раскопки в Кордобе и провинции Буэнос-Айрес. Занимаясь древней историей, он воспринял идеи М. Мосса, Ф. Боа- са, В. Г. Чайлда и Л. Леви-Брюля, труды которых с 1946 г. выпу- ц скало издательство «Лаутаро», отстаивал идеи неоэволюцио- яизма и первым в аргентинской археологии использовал радиоуглеродный метод датировок. А. Р. Гонсалес исследовал земледельческие культуры северо-западной части Аргентины, анализировал керамику древнего населения Аргентины. Его раскопки района Инти-Уаси и открытие им культуры Аямпитии (7 тыс. дет до н. э.) принесли ему звание лауреата национальной премии в области наук. А. Р. Гонсалес позитивно относился к интеграции наук о человеке и лично участвовал в создании научных центров по антропологии в Ла-Плате и Росарио. Его преподавательская деятельность была особенно плодотворна в Кордобе, Росарио и Ла-Плате. В университете Буэнос-Айреса получили образование и начали работать в области археологии С. Р. Лафон (в основном в районе Кебрадо-де-Умауака) и П. Краповицкас (в Пуне). Лафон в первое время находился под влиянием идей X. Имбелло- ни; совместно с Фостером он исследовал вопросы социальной антропологии современного населения. Краповицкас развивал этнографические аспекты работ историка А. И. Саласа, в частности касающиеся ассимиляции и разработки новых методов этнографических исследований, изучал экологические проблемы. ^~По окончании аспирантуры в Испании он принимал участие во франко-аргентинской экспедиции в Нубию. В течение длительного времени он был единственным специалистом по археологии аргентинской Пуны. Свои познания в археологии Старого Света он передал ученикам. В Патагонии и Мисьонес О. Менгин разрабатывал хронологию древностей, изучал докерамический период. Он ввел в археологию терминологию культурно-исторической школы, анализировал археологические памятники Аргентины с точки зрения теории «культурных кругов» Шмидта. В это время были созданы Институт антропологии при Национальном университете в Росарио и Департамент по этнографическим и колониальным проблемам в Санта-Фе. Правительство основало Государственный этнографический институт, который начал издавать «Anales» («Анналы»). Институт антропологии университета Буэнос-Айреса начал публиковать журнал «Руна», Институт этнологии и археологии в Куйо выпускает «Анналы», Институт антропологии в Кордобе издает монографии и т. д. В области этнографии и фольклора выделяются труды А. Ви- ванте, X. Касереса Фрейре, Ф. Колусио, которые развивают наследие X. Имбеллони. Э. Палавесино напечатал свою небольшую работу «Культурные ареалы и слои на территории Аргентины»21. Появились работы М. Э. Эрмите, которая, окончив аспирантуру в Соединенных Штатах, одна из первых в Аргентине провела исследования по социальной антропологии. Вне Академии и профессиональной науки в это время был» созданы важные работы марксистского направления в области социокультурного контакта и фольклора. Такова книга писателя А. Юнки о Кальфукура. Следует упомянуть теоретические работы в области фольклора и народного врачевания, написанные Л. Г. Крамером22. В 1954 г. североамериканским антропологом М. Рейнберном был опубликован труд об индейцах тоба, обобщающий результаты полевых исследований по системе родства. В этой книге проскальзывают евангелистские идеи автора — меноннитского- пастора. Конец 1950-х годов характеризуется следующими особенностями: а) введением антропологических дисциплин в трех универ* ситетах страны; б) выделением в отдельные отрасли науки социологии, социальной психологии, демографии, социальной статистики; в) падением приоритета культурно-исторической школы и ростом влияния современной французской, американской и английской антропологии; г) коллективным характером работ и попытками организации и поощрения исследований; д) образованием региональных ассоциаций антропологов; е) проведением научных конференций с преобладанием отчетов о коллективных работах; ж) проведением полевых работ по проблемам этнологии и социальной антропологии. у После получения автономии университетами, а также благо- ' даря увеличению бюджета на обучение начинают интенсивно развиваться естественные и общественные науки, формируются кадры специалистов. В университетах Буэнос-Айреса и Росарж> вводятся новые специальности в связи с дифференциацией традиционной подготовки историков. Введены такие курсы, как социология, психология, политические науки, модернизировано обучение статистиков, изменены учебные программы на факультетах экономических наук, а исторические науки были переориентированы на экономические и общественные проблемы. Так как прежде в университете Ла-Платы антропология преподавалась на факультете естественных наук, в его рамках и происходит необходимая дифференциация. Увеличилось число аргентинских специалистов с высшим образованием, выезжавших за границу с целью усовершенствования своих знаний в университетах Мексики, а также Соединенных Штатов, Франции и Испании. Изучение основных материалов по теории культуры облегчалось благодаря переводам учебной литературы на испанский язык, осуществляемым фондом экономической культуры в Мексике, а также созданию университетского издательства в Буэнос-Айресе. На испанском языке изданы произведения Г. Чайлда, Ф. Боаса, Э. Тэйлора, Р. Линтона, Э. Эванс-Притчарда, Р. Лоуи, К. Леви-Стросса, А. Метро, Б. Малиновского, Л. Уайта, Д. Стюарта и т. д. В 1959 г. были введены новые учебные курсы, а в 1961 г. состоялся первый конгресс студентов, на котором кроме обсужде- ^ ния вопросов методики этнологических исследований была ра^- ,*? смотрена индейская проблема и'результаты.ее изучения. В 1964—1965 гг. были опубликованы два правительственных постановления по вопросам антропологии. В первом уделялось внимание проблемам развития археологии. В научных исследованиях принимают участие молодые специалисты В. Нуньес- Регейро, М. Тарраго, Э. д’Антони. Во втором постановлении в центре внимания проблемы культуры этнических групп северо- востока страны, а также так называемой «народной культуры». Здесь противостоят патерналисты, придерживающиеся американской концептуальной традиции (Э. Палавесино, X. Касерес Фрейре и др.), и молодые специалисты, которые связывают процесс аккультурации с социальными отношениями (X. Крус, X.-JI. Нахенсон, Э. Гарбульский). В области археологии в этот период для района Анд разрабатывается обоснованная хронология, позволяющая объяснить развитие культуры. Достигнуты успехи в изучении памятников на северо-западе, в Мисьонес и Патагонии. Для последнего района разрабатывались типологические критерии (М. Бормида, Аустрак). Предпринимались раскопки в пещерах Мисьонес (Риссо) и обнаружен богатый докерамический памятник Инти- Уаси (Гонсалес). Археологи проводят комплексные исследова- ния памятников в долинах (Сиглиано, Гонсалес). Сиглиано об- * наружил новую археологическую культуру в северо-западной части страны — Ампаханго. В. Нуньес-Регейро и М. Тарраго продолжили раскопки в Катамарке и Кордобе. Лоранди детально исследовал памятники в Сантьяго-дель-Эстеро. В Умауаке наиболее крупные работы провел Мадрасо. Краповицкас расширяет район работы в Пуне. Охватываются исследованием западные районы сельвы (О. Эредиа, X. А. Перес). В области этнографии и социальной антропологии были предприняты следующие работы: исследование процесса аккультурации в провинции Чако (И. Антоньясси, Э. Горбульский, Б. Нуньес-Регейро, Н. Маньяно, Р. Ди-Франко, Э. Лаурино); изучение арауканских групп (М. Бьянки, М. Бун); изучение эмигрантов на о. Масьел (У. Раттьер); обследование рабочих шахты Агиляр (Эрмитте); изучение общины и фольклора в Лагуна-Гранде (Крус, Нахенсон); народные игры как элемент культуры (Э. Менендес); исследование традиций и инноваций в области культуры населения района Уичайрас (П. Аснар, X. Браво, С. Бильбао, М. Р. Нойфельд); анализ мифических представлений у населения Патагонии (С. Сигфреди, М. Бормида, Э. Кордо). В 1961—1963 гг. в долине Санта-Мария (провинция Ката- марка) проведена первая комплексная экспедиция с участием археологов (Сиглиано), историков (Г. Бейо), социологов (А. Нейстер, Г. Ди-Телла), специалистов по социальной антропологии (С. Петрусси) и большого числа студентов. Комплекс- ные работы по социальной антропологии и этнографии не вы- ходили за рамки эмпиризма, оставаясь на уровне опыта молодых исследователей и под влиянием концепций американской , социологии. На изучение культурных изменений повлияли произведения Агирре Бельтрана и в известной мере идеи марксизма. ?< Много фольклорных рассказов собрано и классифицировано С. Чертуди и Э. Нарди. Другая интересная работа в плане социальной антропологии — исследование С. Бильбао «Дровосек в Сантьяго-дель-Эстеро». Э. Грива в это же время провел, хотя не совсем успешно, первую перепись коренного населения. В конце 50-х — начале 60-х годов матаков Чако изучал датский этнограф Н. Фокс. Культурно-историческая школа после ухода в 1955 г. X. Им- беллони из университета потеряла влияние. Небольшая группа ученых сосредоточилась вместе с ним в католическом университете Сальвадора. М. Бормида изучал археологию и мифологию тэульчей, а с 1966 г. расширил работу в Чако. Благодаря своим контактам с коренным населением Патагонии Р. Касамикела сумел изучить язык техуэльчей и араука- нов, исследовать арауканскую религию, собрать тексты и ноты песен. Его грамматика языка техуэльчей особенно важна в связи с почти полным исчезновением этой группы. X. А. Ф. Фернан- дес-Гисетти изучал языки гуарани, кечуа, арауканов. Обобщая особенности десятилетия 1956—1966 гг., отметим, ^ что в то время как в археологии вырисовываются основные проблемы, культурная антропология только начинает развиваться, показывая свои большие возможности. Трудности заключались в нехватке педагогов, подготовленных в соответствии с требованием времени. Такие вопросы, как адаптация европейских эмигрантов, формирование нации и ее культуры, миграции из деревни в город, привлекли внимание историков и социологов. Новые теоретические положения содержит книга писателя 3. Мартинеса Эстрады «Функциональный анализ культуры»23, которая получила премию «Дома Америк». Характеризуя период 1966—1976 гг.,' отметим, что в июне 1966 г., когда готовилось проведение XVII Международного конгресса американистов, в стране произошел военный переворот. После роспуска политических партий одной из первых мер нового режима было ограничение университетской автономии, при этом подвергались репрессиям студенты и преподаватели. В знак протеста многие педагоги, среди которых находились известные антропологи и археологи, отказались от занимаемых должностей, другие были уволены, например из университета Кордобы. По поводу тогдашней обстановки в своем докладе на открытии конгресса доктор А. Р. Гонсалес сказал: «Диктатура тридцатого года устранила от должностей исследователей в области наук о человеке и смежных дисциплин. С того времени не было ни одного поколения ученых, которое избежало бы воздействия политических потрясений24. Политика диктатуры от- .л рицательно отразилась на развитии наук, особенно общественных. Сказались скудные ассигнования на научно-исследовательские работы, оборудование, издание специализированных журналов и книг. После военного переворота 1966 г. министерство просвещения отменило прием на первый курс по ряду специальностей антропологии. Из доклада об антропологической школе в Росарио явствует, что из 80 выпускников в период с 1962 по 1972 г. только 6 человек (трое из них иностранцы) могли работать по специальности. Имел место возврат к теоретическим позициям культурно-исторической школы, распространились иррационалистические теории. Д. Э. Ибарра-Грассо в своем произведении «Новая наука»25 претендует на создание биотипологии субъективного характера, основанной на интроспекции. В этой и других работах он отрицает закономерности развития культуры. Многие преподаватели эмигрируют за границу, не имея возможности работать. П. Аснар публикует в Чили свои труды о развитии культуры в Кебрада-де-Умаука. X. Л. Нахенсон там же специализируется в политической антропологии. Р. Касами- кела сотрудничает с чилийскими геологами, анализируя ископаемую фауну и культуру каменного века. М. Р. де Бианки и Э. Гарбульский осуществляют антропологические исследования общины, занимающейся китобойным промыслом в центральной части Чили. X. Крус исследует крестьянские общины Венесуэлы. Несмотря на все трудности, наука в Аргентине продолжает развиваться. Группа исследователей публикует журнал «Современная антропология» в г. Олаварриа провинции Буэнос-Айрес (Г. Мадрасо, У. Раттьер, Ф. Паланка и др.). В нем и в журнале «Этния» эта группа под руководством музея краеведения публикует результаты исследований, обзоры этнологической литературы, своей и зарубежной. Вновь выходят «Сообщения Аргентинского общества антропологии». На первом конгрессе по археологии в 1970 г. в г. Росарио наблюдались попытки объединить усилия ученых для изучения этнологии Аргентины. Аналогичные конференции проходили также в Сиролетти (1972) и Сальта (1974), где были представлены интересные работы по структурному анализу и использованию вычислительной техники в области общественных наук. На последующих совещаниях большое внимание уделялось изучению развития производительных сил, общественной структуры, урбанизации, студенчества. В конгрессах участвовали известные иностранные исследователи: Дж. Мурра из США, специалист по этноистории, Л. Нуньес, изучающий историю земледелия, X. Л. Лоренсо из Мексики и т. д. В это время В. Нуньес-Регейро и М. Тарраго анализируют археологические исследования, критикуя эмпиризм. М. Маргулис публикует интересные работы о миграции сельского населения, Э. Пальма — о населении Пуны, М. А. Гонсалес — об араукан- ских группах на севере провинции Буэнос-Айрес, Э. Менендес критически исследует французскую антропологию, Н. Пинья и И. Морено изучают этнологию, Э. К- и С. Сигфреди продолжают 1 свои работы в Чако под руководством М. Бормиды. Эта группа публикует «Scripta Ethnologica». У. Раттьер издал ряд работ о фольклоре. В 1973 г. новое конституционное правительство, программа которого была поддержана большинством населения, открывает новые перспективы в развитии науки, организации образования и т. д. Однако период демократизации был недолгим. Распадаются исследовательские группы социальных антропологов и археологов, подвергаются дискриминации преподаватели. Тем не менее в конце 1974 г. появляется интересная работа Арчетти и Столена о колонистах Санта-Фе, представляющая собой исследование по экономической антропологии. Все увеличивается влияние на аргентинскую антропологию работ Ф. Энгельса, советских исследователей и марксистов из капиталистических стран по проблемам антропогенеза, происхождения государства и т. д. Журнал «Куадернос де культура» опубликовал критическую работу советских исследователей Е. Веселкина и И. Григулевича об О. Льюисе и работу Э. Гар- бульского, анализирующего некоторые теоретические положения латиноамериканской антропологии. Из настоящей статьи явствует, что развитие наук о челове- ^ ке в Аргентине имеет свои особенности: последовательное развитие археологии; этнография и социальная антропология развивались медленнее, чем в Мексике, Перу, Венесуэле и Бразилии. Некоторые этнографы и социальные антропологи пытаются разработать концепции и методологию, исходя из теории марксизма. Создание прочных научных коллективов, работающих длительное время, было затруднено реакцией в политической жизни. Остаются нерешенными многие проблемы. Антропология в Аргентине должна изучать положение индейского населения и формирование аргентинской нации. Эти темы важны не только в теоретическом, но и практическом плане. 1 Meiraux Л. Notas etnograficas sobre los Indios Mataco.— Anales de la Sociedad Argentina de Antropologia, Buenos Aires, 1943. 2 Echeverria E. La cautiva; el matade- ro. Buenos Aires, 1975, 149 p. 3 Sarmiento D. F. Facundo: civilization у barbaria. 4-da ed. Buenos Aires, 1970, 259 p. 4 Sarmiento D. F. Conflictos у armo- nias de las razas en Amferica. 5 Ribeiro D. Las Americas у la civilization. 6 D'Orbigny A. El hombre Americano. 7 Ameghino F. Mi credo. 8 Zeballos E. S. Un viaje al pais de los Araucanos. Buenos Aires, 1960; idem. Calfucura у la dinastia de los Piedra. 2da ed. Buenos Aires, 1961, 185 p. 9 Boman E. Antiquites de la region Andine de la Republique Argentine. 10 Nordenskiold E. La vie des Indiens du Gran Chaco. 11 Von Rosen E. Un Mundo que se Va. -z Jngenieros J. Sociologia Argentina; Agosti H. P. Jose Ingenieros, ci- udadano de la juventud. Buenos Aires, 1945, 217 p is Relaciones de la Sociedad Argentina de Antropologla. i‘ Historia de la Nacion Argentina. T 1. Ed. R. Levene. Buenos Aires, 1936. is Imbelloni 1. La esfigne Indiana; La segunda esfigne Indiana. Buenos Aires, 1952. ‘5 Imbelloni J. Concepto у Praxis del folklor. Buenos Aires, 1943. Imbelloni J. Epitome de culturolo- gia. Buenos Aires, 1936. 18 Imbelloni J. La formation racial Argentina. Buenos Aires, 1947. 19 Marquez Miranda P., Cigliano E. Clasificacion tipologica de la cera- mica Santamariana. La Plata, 1958. 20 Montes A. La gran rebellon diagi- ta.— Revista del Instituto de Antro- pologia de la Facultad de Filosofia de la U. N. N., v. 1. Rosario, 1958. 21 Palavecino E. Areas у capas cultu- rales en el territorio Argentine. Buenos Aires, 1948. 22 Kramer G. Nuevos aspectos del folklore Argentino.— Expresion. Buenos Aires, 1947, N 2. 23 Estrada E. M. Analisis funccional de ia cultura. Buenos Aires. 24 Gonzales A. Discurso inaugural en el XXVII Congreso Internacional de Americanistas.— Actas у Memories. Buenos Aires. 25 Ibarra Grasso D. E. Ciencia nueva. Buenos Aires.