Глава третья ПРОПОРЦИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПРОГРЕССА

Обзор линий человеческого прогресса. — Главнейшие достижения современной цивилизации.— Античной цивилизации. — Позднейшего периода варварства. — Среднего периода. — Древнейшего периода.

Появление семитических и арийских семей.

Суммировав достижения различных этнических периодов и сравнив иХ между собой в качестве отличных друг от друга групп фактов, мы получим общее представление об относительном объеме и пропорциях человеческого прогресса в эти периоды. Это даст нам также возможность составить себе некое представление об относительной продолжительности этих периодов. Но для большей наглядности подобный обзор должен быть сделан в общих чертах и в виде кр^|- кого перечисления. Он должен равным образом ограничиться лишь важнейшими достижениями каждого периода.

Прежде чем человек смог достигнуть состояния цивилизации, необходимо было, чтоб он мог овладеть всеми ее элементами. Превращение человека сначала из примитивного дикаря в варвара самого низкого типа, а затем из варвара в грека гомеровского века или еврея времен Аврама — означает изумительную перемену в его состоянии. Прогрессивное развитие, свидетельствуемое историей для периода цивилизации, было в такой же мере свойственно человечеству в каждом из предшествующих периодов.

Восходя вдоль различных линий прогресса к начальным векам существования человека и размещая одно за другим главнейшие учреждения, изобретения и открытия в том’ порядке, в каком они появлялись, мы представим таким образом прогресс, достигнутый в каждом отдельном периоде.

Главнейшими созданиями современной цивилизации являются: электрический телеграф, светильный гаг, прядильная машина, механический ткацкий станок, паровая машина со многими производными от нее машинами, в том числе локомотивом, железной дорогой и пароходом; телескоп, открытие атмосферного давления и солнечной системы; искусство книгопечатания, шлюзы, морской компас и порох.

Современная цивилизация возродила и впитала в себя тр, что было ценного в древней цивилизации. Но, хотя ее вклад в общую сумму человеческого

знания был обширен, блестящ и сделан в весьма короткий срок, он далеко не столь несоразмерно велик, чтобы затмить более древние цивилизации и умалить их относительное значение.

Минуя средневековый период, создавший готическую архитектуру, феодальную аристократию с наследственными титулами и церковную иерархию под главенством папы, мы подходим к римской и греческой цивилизации. Мы не найдем здесь великих изобретений и открытий, но они проявили себя в искусстве, философии и общественных учреждениях. Главнейшими созданиями этих цивилизаций были: императорская и королевская власть, гражданское право, христианство; смешанное аристократическое и демократическое правление с сенатом и консулами; демократическое правление с советом и народным собранием; организация дисциплинированного войска, состоящего из кавалерии и пехоты; создание флота и морской военной техники; образование больших городов с муниципальным правом; морская торговля; чеканка монеты; государство, ©снованное на территории и собственности; из числа изобретений: обожженный кирпич, подъемный кран[28], мельничное водяное колесо, мост, водопровод и водосточная труба; свинцовая труба с краном; арка; весы; искусства и науки классического периода и их произведения, в том числе архитектурные стили; арабские цифры и алфавит.

Эти цивилизации широко позаимствовали, равно как во многом опирались на изобретения, открытия и учреждения предшествующего периода варварства.

Употребление письма или равнозначных ему иероглифов на камне является ©тчетливым признаком начала цивилизации[29]. Без литературных памятников не существовало бы, можно сказать, ни истории, ни цивилизации. Создание гомеровских поэм, передаваемых устно либо со временем записанных с достаточной точностью, датирует начало цивилизации у греков. Эти вечно юные и чудесные ноэмы имеют этнологическую ценность, весьма значительно увеличивающую остальные их достоинства. Это в особенности относится к Илиаде, содержащей самое подробное из ныне существующих повествований о прогрессе человечества в эпоху ее составления. Страбон величает Гомера отцом географической наукиs; но великий поэт дал, может быть невольно, нечто бесконечно более важное для последующих поколений, а именно замечательно полное описание производств, порядков, изобретений, открытий и образа жизни древних греков. Мы имеем здесь первую выразительную картину арийского общества, находящегося еще в периоде варварства, показывающую достигнутый в то время прогресс и отдельные составляющие его элементы. Благодаря этим поэмам мы можем с уверенностью утверждать, что некоторые вещи были известны грекам еще до

их вступления в цивилизацию. Они вместе с тем бросают луч света далеко назад, в период варварства.

Пользуясь гомеровскими поэмами как путеводителем и переходя далее к позднейшему периоду варварства, отметим из сферы знаний и опыта человека: изобретение стихотворной формы; древнюю мифологию в ее развитой форме, с олимпийскими божествами; храмовую архитектуру; знакомство с хлебными злаками, за исключением маиса и культурных растений, а равно полевого земледелия х, города,' обнесенные каменными стенами с бойницами, башнями и воротами; употребление в архитектуре мрамора[30]; сооружение кораблей из досок и, по всей вероятности, с употреблением гвоздей[31]; повозку и боевую колесницу[32]; металлическое кованное вооружение [33]; копье с медным наконечником и выпуклый щит ®; железный меч [34]; вероятно, виноделие8; простые машины, за исключением винта; гончарный круг и ручную мельницу для размола зерна ®; выделанные на ручном ткацком станке льняные и шерстяные изделия хо; железный топор и заступхх; железную секиру и скобель ^олот и наковальню xs; кузнечные мехи и горн земляную печь для плавки железной руды и одновременно знакомство с железом.

Отступая отсюда в средний период варварства, мы находим уже менее отчетливые данные, и относительный порядок, в котором появлялись учреждения, изобретения и открытия, оказывается менее ясным; однако мы не лишены некоторых указаний, ведущих нас даже и в этих отдаленных веках про* шлого арийской семьи. По вышеприведенным основаниям мы можем теперь обратиться и к другим, помимо арийской, семьям для получения необходимых данных.

Вступая теперь в средний период варварства, отметим подобным же образом из сферы человеческого опыта: процесс производства бронзы; стада домашних животных*; общинные дома со стенами из необожженного кирпича и тесаных камней, уложенных рядами и связанных цементом из извести и песка; циклопические стены; свайные постройки на озерах; знакомство с самороднымй металлами[35]; употребление древесного угля и плавильного тигля; медный топор и долото; ткацкий челнок и примитивный ткацкий станок; обработку земли при помощи орошения посредством плотин, резервуаров и каналов; мощеные дороги; висячие ивовые мосты; личные божества и жречество, выделяющееся особой одеждой и организованное в иерархию; человеческие жертвоприношения; военную демократию ацтекского типа; тканые изделия из хлопчатой бумаги и иного растительного волокна в западном полушарии и из шерсти и льна — в восточном; орнаментированные гончарные изделия; деревянный меч с кремневым лезвием; полированные кремневые и каменные орудия; знакомство с хлопчатой бумагой и льном; домашние животные.

Совокупность достижений этого периода менее значительна, чем последующего, но по отношению ко всей сумме человеческого прогресса она очень велика.

Продолжая наш обзор и вступая в древнейший период варварства, отметим теперь из сферы достижений человека: конфедерацию, основанную на родах, фратриях и племенах, управляемую советом вождей, что дало общественный строй, более высоко организованный по сравнению с ранее существовавшим. Далее, открытие и возделывание маиса и бобов, тыквы и табака в западном полушарии, а равно знакомство с мучной пищей; ручное ткачество с основой и утком; кильт, мокассины и гамаши из дубленой оленьей кожи; духовое ружье для охоты на птиц; частоколы для обороны в селениях; племенные игры; почитание стихий со смутным представлением о великом духе; каннибализм во время войны и, наконец, гончарное производство.

Чем дальше мы восходим в отношении времени и развития и тем самым чем ниже спускаемся по лестнице человеческого прогресса, тем проще становятся изобретения, тем они непосредственнее в их связи с элементарными потребностями, а учреждения все более и более приближаются к начальной форме рода, состоящего из кровных родственников, под управлением ими самими избранного вождя, и к племени, состоящему из родственных родов, под управлением совета вождей. Сведения о состоянии азиатских и европейских племен в этом периоде (ибо арийской и семитической семей тогда, вероятно, не существовало) в основном утрачены. Это состояние представлено остатками древних производств, начиная от изобретения гончарства и до приручения животных.

Если правильно оценить важность достижений человечества на протяжении трех подпериодов варварства, то эти достижения следует считать грандиозными не только по количеству и своей внутренней ценности, но и по тому умственному и нравственному развитию, которым они необходимым образом сопровождались.

Восходя, далее, к продолжительному периоду дикости, отметим из области человеческого знания: организацию, состоящую из родов, фратрий и племен; синдиасмическую семью; почитание стихий в его самой низкой форме; многосложную речь; лук и стрелу; каменные и костяные орудия; корзины из камыша и лубка; одежду из шкур; пуналуальную семью; организацию общества на основе различия полов; селение, состоящее из тесной группы домов; изготовление лодок, в том числе челноков из коры и выдолбленных из дерева; копье с кремневым наконечником и боевую палицу; кремневые орудия грубой формы; кровнородственную семью; односложную речь; фетишизм; каннибализм; знакомство с использованием огня и, наконец, язык жестов[37]. Исклю

чив эти достижения в том порядке, в каком они появлялись, мы вплотную приблизимся к младенческому периоду существования человека, когда человечество училось пользоваться огнем, давшим возможность питаться рыбой и переменить свое местожительство, когда оно пыталось создать членораздельную речь. В этом совершенно примитивном состоянии человек является не только ребенком, в масштабе развития человечества, но и обладателем мозга, в который не проникла ни одна мысль, ни одно понятие, связанное с каким-либо учреждением, изобретением и открытием, — одним словом, он стоял на самой низкой ступени, но таил в себе все, чем он стал впоследствии.

С появлением изобретений и открытий и с ростом учреждений естественно развивался и совершенствовался ум, при чем мы должны принять и постепенное увеличение самого мозга, в особенности больших полушарий. Медленность этого умственного развития была неизбежна в период дикости, ибо крайне трудно сделать самое простое изобретение из ничего или при почти полном отсутствии того, что могло бы помочь усилию ума, равно как и открыть какое-либо вещество или силу природы, которые можно бы использовать в столь отсталом состоянии. Не менее трудно было организовать хотя бы простейшую общественную форму из такого дикого и неподатливого материала. Первые изобретения и первые общественные организации создавались, без сомнения, с наибольшим трудом и были поэтому отделены друг от друга длиннейшими промежутками времени. Разительную иллюстрацию дают последовательные формы семьи. В этом законе прогресса, совершающегося в геометрической прогрессии, содержится удовлетворительное объяснение крайней продолжительности периода дикости.

Взгляд, что начальное состояние человечества в основе было таково, как это выше описано, не только не принадлежит современности, но и не нов. Уже некотерые поэты и философы древности признавали тот факт, что человечество начало свое существование в крайне низком состоянии, из которого поднялось медленными и постепенными шагами. Они обнаружили также, что ход развития человечества был отмечен прогрессивным рядом изобретений и открытий, но не обратили внимания на еще более решающий признак — развитие общественных учреждений.

Теперь предстоит рассмотреть важный вопрос о пропорциях этого прогресса, непосредственно связанный с относительной продолжительностью отдельных этнических периодов. Развитие человечества, с начала и до конца, совершалось в геометрической, не в строгом смысле, но по существу, прогрессии. Это вполне ясно из фактов, да и теоретически не могло происходить иначе. Всякая приобретенная сумма абсолютного знания становилась фактором дальнейших приобретений, пока знание не достигло современного объема. Вследствие этого, хотя прогресс совершался наиболее медленно в первый период и наиболее быстро в последний, относительный объем прогресса мог быть наибольшим в первом периоде, если брать достижения каждого периода в отношении к общей их сумме. Можно сказать, и это могло бы, наконец, получить всеобщее признание, что прогресс человечества в период дикости по отношению к сумме человеческого прогресса был значительнее, чем в последующие три подпериода варварства, и точно так же, что прогресс всего периода варварства был значительнее, чем всего последующего периода цивилизации.

Какова была относительная продолжительность этих этнических периодов, представляется также законным объектом догадок. Точное определение ее невозможно, но можно попытаться сделать это хотя бы приблизительно. По теории геометрической прогрессии период дикости должен был быть длительнее периода варварства, как последний, в свою очередь, был длиннее периода цивилизации. Если мы для отыскания относительной длины каждого периода примем время существования человека на земле в сто тысяч лет, при чем оно могло быть длиннее или короче, то мы должны будем отнести к периоду дикости, по крайней мере, шестьдесят тысяч лет. По такому расчету наиболее развитая

часть человеческой расы провела три пятых своей жизни в диком состоянии. Из остального времени двадцать тысяч лет, или одна пятая, должны бьгть положены на древний период варварства. Для среднего и позднейшего периодов остается пятнадцать тысяч лет и для периода цивилизации приблизительно пять тысяч.

Относительная продолжительность периода дикости скорее преуменьшена, чем преувеличена. Не останавливаясь на принципе, по которому был произведен этот расчет, можно заметить, что помимо закона геометрической прогрессии, в которой совершалось развитие человечества, определенная шкала прогресса обнаруживается повсюду и на остатках древних производств, что равным образом относится и к общественным учреждениям. Для этнологии имеет глубокое значение вывод, что развитие человечества в периоде дикости продолжительнее, чем все последующее его развитие, и что период цивилизации обнимает только небольшую часть жизни человеческой расы.

Две человеческие семьи, арийская и семитическая, благодаря смешению различных этнических стволов, превосходству средств существования или преимуществам положения, а возможно, благодаря всему этому вместе, вышли первыми из состояния варварства. Они были действительными основателями циви лизации \ Но их существование в качестве различных семей относится, несомненно, к сравнительно позднему времени. Их предки теряются в недифференцированной массе ранних варваров. Первое положительно установленное появление арийской семьи было связано с домашними животными, при чем в это время она составляла по языку и национальности один народ. Нет основания думать, что арийская или семитическая семьи развились в особые индивидуальности до начала среднего периода варварства и что их дифференциация из общей массы варваров произошла благодаря разведению домашних животных.

Наиболее развитая часть человеческой расы, так сказать, останавливалась на известных ступенях прогресса, пока какое-нибудь великое изобретение или открытие, как, например, приручение животных или плавление железной рудыг не давало нового мощного толчка вперед. Во время такого застоя более отсталые племена, непрерывно развиваясь, приближались более или менее к тому же состоянию; ибо везде, где существовала континентальная связь, все племена должны были в известней мере участвовать в прогрессе каждого племени. Все великие изобретения и открытия распространяются сами собой, но более низко стоящие племена должны оценить их значение, прежде чем они могут их усвоить. В континентальных областях определенные племена оказываются ведущими, но такое первенство должно было неоднократно сменяться на протяжении одного этнического периода. Разрушение этнической связи и жизни отдельных племен, сопровождавшееся их упадком, должно было во многих случаях и во все периоды задерживать на время стремящийся вперед поток человеческого прогресса. Однако, начиная со среднего периода варварства, арийская и семитическая семьи, повидимому, действительно представляют в ходе этого прогресса центральный ряд, который в период цивилизации мало- по-малу был занят арийской семьей одной.

Правильность этого общего положения может быть иллюстрирована состоянием туземцев Америки в эпоху их открытия. Они начали свое жизненное поприще на американском континенте в состоянии дикости; хотя они обладали меньшей умственной одаренностью, преобладающая часть их вышла из дикости и достигла низшей ступени варварства, тогда как меньшая часть, оседлые индейцы Северной и Южной Америки, достигли средней ступени. Они приручили ламу, единственное на этом континенте туземное четвероногое, обещавшее быть полезным в домашнем состоянии, и изготовляли бронзу, сплавляя медь с оловом. Им нехватало только одного изобретения, правда, самого важного, искусства плавления железной руды, чтоб достичь высшей ступени варварства.

« Предполагается, что египтяне отдаленным образом связаны с семитической семьей.

Учитывая отсутствие какой-либо связи с более развитой частью человеческой семьи в восточном полушарии, мы должны признать, что их независимое саморазвитие из дикого состояния представляет собой замечательное явление. В то время как азиаты и европейцы терпеливо ожидали благодеяний железных орудий, американские индейцы приближались к освоению бронзы, предшествующей по времени своего появления железу. За этот период замедленного- прогресса в восточном полушарии американские туземцы поднялись, правда, не до того состояния, в котором они были найдены, однако достаточно близко к нему, тогда как те проходили через последний период варварства и первые четыре тысячи лет цивилизации. Это дает нам представление о том, на сколько времени они отстали на поприще прогресса от арийской семьи, — именно на продолжительность позднейшего периода варварства, к которому надо прибавить годы цивилизации. Арийские и ганованокие семьи, вместе взятые, иллюстрируют весь опыт человечества в течение пяти этнических периодов, за исключением первой части позднейшего периода дикости.

Дикое состояние было образовательным периодом человеческой расы. Начавши с нуля в области знаний и опыта, без огня, без членораздельной речи в без каких-либо производств, наши дикие предки вели великую борьбу, сначала за свое существование, затем за прогресс, пока не обезопасили себя от хищных животных и не приобрели постоянного источника средств существования. Результатом этих усилий явились мало-по-малу развитая речь и занятие всей поверхности земли. Но общество в его диком состоянии было еще неспособно к организации в большие группы. В то время когда наиболее развитая часть человечества вышла из дикого состояния и вступила на низшую ступень варварства, общая численность населения земли, вероятно, была незначительна. Всего труднее было сделать первые изобретения, вследствие слабой способности дикаря к абстрактному мышлению. Всякое существенное приобретение знаний должно было служить основанием для дальнейшего прогресса, но это должно было оставаться едва заметным на протяжении долгих веков, так как препятствия, задерживающие прогресс, почти поглощали направленную против них энергию. Достижения периода дикости не особенно заметны по своему характеру, но он» представляют изумительную массу настойчивого, длившегося в течение долгого* времени труда, при слабых силах, пока они не достигли достаточного совершенства. Лук и стрела являются наглядной иллюстрацией.

Отсталость дикаря в умственном и нравственном отношении, неразвитого, неопытного, порабощенного своими низкими животными вожделениями и страстями, хотя признается неохотно, тем не менее отчетливо доказывается остатками древнего производства в виде кремневых и костяных изделий, пещерной жизнью в некоторых районах и остатками его скелета. Оно иллюстрируется, далее, современным состоянием диких племен, находящихся на низкой ступени развития, которые сохранились в изолированных частях земли в качестве памятников прошлого. Тем не менее этому продолжительному периоду дикости принадлежит создание членораздельной речи и ее развитие до многосложной стадии, образовайие двух форм семьи, а возможно, и третьей, и родовая организация, давшая первую форму общества, заслуживающую этого названия. Все эти выводы вытекают из выставленного в начале положения, по которому человечество начало свое поприще с низшей ступени лестницы, что «современная наука считает доказанным на основании самого тщательного и исчерпывающего изучения человека и его творений»

Подобным же образом длительный период варварства был ознаменован четырьмя событиями выдающегося значения, а именно: приручением животных, открытием хлебных злаков, применением камня в архитектуре и изобретением способа плавления железной руды. Сначала, вероятно, была приручен* собака в качестве спутника на охоте, за этим, в более поздний период, после-

давала поимка молодняка других животных и выращивание его, вероятно, из лростой прихоти. Потребовалось затем время и опыт для того, чтобы открыть пользу каждого животного, найти способы их разведения и научиться бережливости, необходимой для сохранения животных во время голода. Если бы особая история приручения каждого отдельного животного была исследована, это дало бы ряд изумительных фактов. Этот опыт, ограниченный сомнительными возможностями успеха, содержал в себе значительную долю последующей судьбы человечества. Во-вторых, начало употребления мучной пищи, добываемой посредством обработки земли, следует считать одним из величайших событий в истории человеческого опыта. Оно имело, в восточном полушарии, после приручения животных меньшее значение, чем в западном, где оно сделалось средством, благодаря которому значительная часть американских туземцев поднялась на низшую, а другая часть на среднюю ступень варварства. Если бы человечество никогда не вышло из этого последнего состояния, то уже в нем оно имело средства для сравнительно легкой и приятной жизни. В-третьих, употребление для постройки домов необожженных кирпичей и камня улучшило условия жизни, что имело существенное значение для развития умственных способностей и создало привычку к ремеслам, обильному источнику дальнейших усовершенствований.» Однако по отношению к более высокому призванию человечества четвертое изобретение должно быть признано самым великим событием в истории человеческого опыта, подготовляющим цивилизацию. Когда варвар, подвигаясь вперед шаг за шагом, открыл самородные металлы и' научился плавить их в тигле и отливать в формы; когда он сплавил самородную медь с оловом и создал бронзу; и наконец, когда еще большим напряжением мысли он изобрел горн и добыл из руды железо, — девять десятых борьбы за цивилизацию было выиграно[38]. Снабженный железными орудиями, имевшими и лезвие и острие, человек мог уже легко достигнуть цивилизации.»Производство железа было величайшим из событий в истории человеческого "опыта, не знающим ничего сходного и не имеющим себе равного, в сравнении с которым все другие изобретения и открытия представляются незначительными или, по крайней мере, подчиненными. Отсюда возникли металлические молот и нако- ьальня, топор и долото, плуг с железным лемехом, железный меч, — словом, основа цивилизации, которая, можно сказать, покоится на этом металле. Отсутствие железных орудий задерживало прогресс человечества в периоде варварства. |рно оставалось бы на этой стадии до настоящего дня, если бы ему не удалось перекинуть мост через эту пропасть. Весьма вероятно, что идея плавить железную руду и ее осуществление явились только в одном каком-либо месте. Возможность знать, какому племени и какой семье мы обязаны этим изобретением и вместе с тем цивилизацией, доставила бы нам особое удовлетворение. Семитическая семья была бы тогда впереди арийцев и во главе человеческой расы. Она дала человечеству фонетический алфавит и, повидимому, также знакомство с железом.

В эпоху гомеровских поэм греческие племена обладали громадными материальными достижениями. Все обыкновенные металлы были им известны, точно так же, как способ плавления руды, а возможно, и превращения железа в сталь; главнейшие хлебные злаки были уже открыты вместе с искусством их возделывания и употреблением плуга в полевом земледелии; собака, лошадь, осел, корова, свинья, овца и коза, как мы уже видели, были приручены и разводились в стадах. Архитектура дала здания, построенные из прочных материалов, разделенные на комнаты [39] и состоящие из нескольких этажей 2; были изобретены и введены в жизненный обиход: кораблестроение, оружие, текстильные изделия, изготовление вина из винограда, разведение яблочных, грушевых, оливковых и фиговых деревьев3, а также удобная одежда и полезные орудия и утварь 4. Но начальная история человечества была утрачена в забвении минувших веков. Предание восходило только до раннего варварства, далее которого оно не могло проникнуть. Язык достиг такого развития, что поэзия в ее совершеннейшей форме могла воплотить вдохновение гения. Заключительный период зарварства привел эту часть человеческой семьи к порогу цивилизации воодушевленною великими достижениями прошлого, закаленною и развившеюся в школе опыта, с необузданной фантазией во всем блеске ее творческих сил. Варварство заканчивается созданием великих варваров. Тогда как состояние общества в этом периоде было понятно позднейшим греческим и римским писателям, предшествующий период с совершенно иными культурой и опытом был так же глубоко чужд их пониманию, как и нашему собственному, с той лишь разницей, что, стоя по времени ближе к предыдущим эпохам, они более отчетливо представляли себе отношение между настоящим и -прошлым. Им было ясно, что существует определенная последовательность в ряду изобретений и открытий, точно так же как определенный порядок в развитии тех учреждений,, благодаря которым человечество поднялось из дикого состояния до гомеровской эпохи; но громадный промежуток времени между этими обоими состояниями, повидимому, не сделался предметом хотя бы даже спекулятивного размышления.