Глава XXI КУЛЬТУРА МОТЫЖНЫХ ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЕВ ТРОПИЧЕСКОГО ЛЕСА (на примере народов акан)
Народы акан — особая этнолингвистическая и социокультурная общность, объединяемая близостью языка, представлением об общем происхождении и определенным единством материальной, духовной и социально-политической культуры, что отражается в осознании своего единства и обособленности. Но все же основным интеграционным критерием выступает языковой: все акан говорят на взаимопонимаемых языках, которые входят в подгруппу ква гвинейской группы языков Западной Африки (по классификации Д.А.Ольдерогге), или в семью ква нигеро-конголезской ветви нигеро-кордофанской макросемьи языков (по классификации Дж.Гринберга). По степени языковой близости народы акан обычно подразделяют на две группы — западную (аньи, бауле, нзима, аанта, ассайе, ануфо, афе- ма, сефви, чокоси, аовин, черепон, аброн, или бронг, и др.) и восточную (ашанти, фанти, аквапим, ачем, акваму, ассин, денчира, кваву и др.); последняя, в свою очередь, распадается на две группы диалектов — фанти (мфантсе) и чви (тви). Современные исследования лингвистов несколько изменили представления о соотношении языков ква. Прежняя аканская подгруппа теперь называется вольта-комоэ и подразделяется на три группы: гуан (гуанг, гонжа), оно (языки абуре и бетибе) и тано, которая состоит из подгрупп биа и акан, соответствующих в целом прежним западной и восточной группам аканских языков. Таким образом, в современной лингвистике название «акан» закреплено только за восточными группами диалектов чви и фанти1. Следует также отметить, что употребление термина «чви» тоже не отличается однозначностью. В узком значении этот термин используют в качестве второго названия языка (диалекта) аквапим, в обычном или самом распространенном — как обозначение группы диалектов, в кото рую входят аквапим, ашанти (асанте) и ачем, что и отражено в лингвистической классификации, в широком — для номинации всех языков восточной подгруппы аканских языков (чаще всего это сводится к рассмотрению аквапим, асанте, ачем и фанти в качестве диалектов чви). Кроме того, в Гане имеется тенденция применять слово «чви» как синоним термина «акан» для обозначения всех аканских языков, распространенных на территории Ганы. Современные народы акан населяют гвинейское побережье, центральные районы Ганы и юго-восточную часть Кот-д'Ивуара, а также северо- запад Того. Общая численность акан приближается к 15 млн. человек, из них ашанти — около 4 млн., фанти — более 1,6 млн., аньи — 1,6 млн., бауле — 1,2 млн., ачем — 0,6 млн., аквапим — 0,5 млн.2. В Гане народов акан 8-9 млн. (более половины населения страны, из них ашанти — 30%, фанти — 15, ачем — 5%). В Республике Кот-д'Ивуар их около 4 млн., т.е. почти 30% жителей (главным образом аньи и бауле). В Того живут чокоси (50 тыс. человек) — этнографическая группа ануфо, переселившаяся на берега р. Оти в XVIII в. В антропологическом плане все народы акан относятся к негрской малой расе большой экваториальной (австрало-негроидной) расы (по Я.Я.Рогинскому и М.Г.Левину), или к суданской группе популяций негрской локальной расы негроидной ветви западного евро-африканского ствола (по В.П.Алексееву). Происхождение термина «акан» до сих пор неясно. Впервые в форме heccanys его упомянул Д.Пашеку Перейра в своей книге, изданной в 1505 г. Слово «акан» в разных транскрипциях довольно часто встречается в документах португальских, голландских и британских фортов Золотого Берега и в сочинениях европейских путешественников и торговцев XVI-XVII вв. в качестве названия некой группы населения золотобережного хинтерланда, представители которой часто приходили в европейские форты продавать золото. Считалось, что они живут в Акане, но вот что такое Акан неизвестно. Одни авторы считали Акан страной, другие — городом, третьи — племенем, но большинство — политическим образованием (государством или вождеством). Было предпринято множество попыток отождествить Акан с каким-нибудь более поздним политическим организмом, существовавшим в доколониальный период в междуречье Офин-Пра-Бирим (Ассин, Чифо, Аданси, Ачем-Абуаква и др.). Однако ни одна из предложенных гипотез не выдерживает серьезной критики3. Неясно также, почему Акан исчез из европейских сочинений XVIII- XIX вв. и появился только в конце XIX — начале XX в. в работах миссионеров и колониальных чиновников как собирательное название определенной группы родственных этносов и языков. Северные соседи акан (народы группы гур) называют их камбон, хауса — этнонимом тон, тона- ва, а эве и другие восточные соседи — блу. Этимология слова «акан» тоже не совсем понятна. Наибольшее распространение имеет толкование Й.Г.Кристаллера: акан, или оканни (мн.ч. — аканфо), — «человек, говорящий на языке акан, или чви; хороший, лучший, чистокровный; человек с хорошими манерами»4, т.е. акан — лучший, первый среди других (народов). С последним, вероятно, связано то, что ашанти и ачем часто произносят в ситуациях, связанных с личной честью, следующую фразу: «Смотри, я — оканни», т.е. настоящий абориген, хорошо знающий нравственные ценности своего народа (в противоположность чужаку). Вполне возможно, что слово «окан-ни/ аканфо» стало активно использоваться среди народов, говорящих на чви, с увеличением числа чужаков, скорее всего невольников, в период работорговли. В таком случае этот термин отразил становление и противопоставление в структуре общества новых социальных категорий, а не преемственность древних этнических связей. Отличительной особенностью народов акан является отсутствие на теле татуировки и скарификации, а также обрезания, характерных для соседних вольтийских и мандеязычных народов. Что касается этногенеза и ранней этнической истории акан, то эта проблема породила в свое время множество этногенетических концепций. В течение почти столетия доминировали многочисленные гипотезы, так или иначе связанные с хамитским мифом или производными от него теориями, т.е. поиском неафриканских истоков происхождения относительно высокоразвитых негроидов Африки и их культуры. Корни акан- ской цивилизации искали вне территории ее современного распространения, чаще всего в Западном Судане, связывая народы акан с Древней Ганой (Вагаду, Аукар), что нашло наиболее яркое отражение в переименовании Золотого Берега в Гану после достижения независимости. Разрабатывались также «теории» о предках-европеоидах, пришедших в лесную зону Золотого Берега из долины Нила (Египта, Мероэ), Эфиопии, Сахары, Северной Африки и даже Финикии, Аккада, Месопотамии, Древней Греции, Рима и принесших полностью сформировавшуюся политическую и духовную культуру. Такие гипотезы в настоящее время мало кто принимает всерьез, хотя иногда и встречаются их рецидивы в трудах некоторых ганских историков. Современная точка зрения связывает истоки аканской культуры с регионом между р. Бенуэ и оз. Чад (северо-восток современной Нигерии), откуда мигрировали предки многих западноафриканских народов, а центром развития акан как особой этносоциальной и этнокультурной общности считается лесная зона Золотого Берега (современные Гана и Кот-д'Ивуар). Протоакан могли формироваться в соседнем районе — зоне саванн к северо-западу от лесного пояса, в междуречье Комоэ и Черной Вольты, примерно в XI—ХИ вв. Об этом свидетельствуют данные археологии (прямая преемственность археологических культур прослеживается по XII в.5), а также лингвистики и этнографии. Так, например, единая система матрилинейной родовой организации и патрилатераль- ных группировок нторо охватывает практически все лесные и прибрежные народы акан, но отсутствует у аброн и других акан саванны, у которых несколько иная специфика социальной организации. Более того, эта система могла сложиться именно в лесной зоне, поскольку тотемиче- ские названия родов не только совпадают у всех акан лесного пояса и побережья, но и связаны с животными, которые обитают лишь в лесу или в лесу и саванне, но нет ни одного, который бы жил только в саван не. К тому же все названия групп нторо совпадают с аканскими названиями рек и других водоемов именно этого региона, а большинство родов возводит свое происхождение к Амансе, Аданси и Денчире — крупным этнополитическим образованиям лесной зоны в междуречье Пра—Офин6. Ашанти как этническая общность сформировались довольно поздно, вероятнее всего в середине XVIII — начале XIX в., в результате консолидации и ассимиляции различных групп акан на территории Конфедерации Ашанти (ок. 1700-1896). Конфедерация возникла как военный союз нескольких вождеств {оманов) во главе с кумасихене (правителем омана Кумаси) для борьбы с Денчирой. Согласно устной традиции, этих оманов было пять, но в специальной литературе называются и другие цифры, а также даются несовпадающие списки первых оманов, или аманто7. Правители почти всех первых оманов (оманхене) были членами одного рода и находились в родственных отношениях с кумасихене, который, став верховным правителем, получил титул асантехене. По поводу этимологии этнонима и политонима «асанте» существует несколько версий. Самая убедительная из них трактует слово «асанте» как «объединившиеся для войны (войн)», т.е. «военный союз» (osa — «война», nte — «для, ради, из-за», префикс а— показатель множественного числа8). Первоначально термин асанте применялся только к «настоящим ашанти», т.е. к аманто, создавшим конфедерацию9. Таким образом, термин асанте возник как социально-политический и только к концу XVIII в. приобрел этническую окраску. Основным фактором, способствовавшим этнической консолидации ашанти с населением аманто, выступила их социально-политическая общность в рамках Конфедерации Ашанти (Асанте Нкабом). Поэтому трудно согласиться с утверждениями, что Конфедерация объединила племена ашанти или что португальская экспедиция достигла страны Ашанти в 1417 г.10. Ни племен ашанти в XVII в., ни страны Ашанти в XV в. просто не существовало. Такой подробный экскурс в этническую историю ашанти и акан, а также анализ соотношения понятий «асанте», «акан» и «чви» представляется необходимым, так как в различных сводных и энциклопедических трудах этнокультурная и социально-политическая специфика ашанти выдается за общеаканскую, т.е. всех акан сводят к ашанти (а иногда и отождествляют все политические образования акан XV—XVIII вв. с Асанте Нкабом), хотя народы акан довольно существенно различаются по многим признакам, особенно крупные этносы побережья и саванны (например, фанти и аброн), а бауле и аньи вообще имеют мало общего с ашанти в социально-политической сфере. Обосновывается такой подход, как правило, тем, что «культура и религия ашанти наиболее характерны для всех акан»11. Точнее было бы, наверное, отметить, что культура ашанти сохранилась в более самобытном варианте из-за того, что они позднее большинства других народов акан подверглись непосредственному влиянию европейцев — в конце XIX в., в то время как акан побережья испытывали это влияние с XV в. Основным традиционным занятием всех народов акан является земледелие, эффективность и продуктивность которого зависит от свойств почвы, требующей длительного времени для восстановления своего плодородия; обычно такой тип земледелия определяется как «мотыжное переложное подсечно-огневое». Другими словами, народы акан относятся к хозяйственно-культурному типу мотыжных земледельцев жаркого пояса. Однако акан, в отличие от ряда других мотыжных земледельцев Тропической Африки, не ведут полукочевой образ жизни, обусловленный периодическим перемещением обрабатываемых полей вслед за освоением целины. Вновь осваиваемые земли чаще всего бывают не целиной, а залежью, поскольку в условиях тропического леса участок, занятый вторичной растительностью, всегда легче расчистить, чем целину. Поэтому целина осваивается только в крайнем случае (при увеличении численности населения или при значительном росте его потребностей). Следовательно, акан, по существу, практикуют циклично-залежную форму земледелия. Основным типом поселения является постоянная деревня, вокруг которой располагаются обрабатываемые и залежные земли. Цикличнозалежная система мотыжного земледелия стала возможной благодаря усовершенствованию агротехнических приемов экстенсивного земледелия, и прежде всего правильному подбору и чередованию главных культур, что позволяет использовать разнообразные почвы и продлевать сроки непрерывной эксплуатации одного участка (перелог с частичным оборотом культур). Длительность ротационного цикла обычно составляет три года, реже — четыре. Так, ашанти Мампонга попеременно возделывают следующие культуры: первый год ямс, второй — кукурузу, третий — маниок. Ямс дает хороший урожай только тогда, когда его сажают первым из набора чередующихся культур, маниок сильно истощает почву, но не требователен к ее плодородию, поэтому его сажают последним. Вокруг полей или в их центре сажают плодовые деревья (чаще всего банан- плантен) и масличные пальмы, которые предохраняют почву от размыва во время ливней и защищают растения от солнца; опавшие листья деревьев служат хорошим удобрением12. В доколониальную эпоху народы акан возделывали только клубнеплоды (ямс, маниок, батат, таро) и овощи (окра, баклажаны, лук, перец, бобовые и др.), а также выращивали бананы и различные плодовые деревья. Причем до маниока (кассавы) и других культур, завезенных португальцами (кукуруза, земляной орех, ананасы, помидоры, цитрусовые), ямс был основной продовольственной культурой, а ежегодный праздник ямса — главным социально-политическим событием в жизни всех народов акан. В прошлом одним из основных занятий акан была охота. Но к XVIII в. она уже играла второстепенную роль в хозяйстве, хотя охотники до сих пор занимают почетное место в обществе. Охота была главным видом деятельности в сухой сезон, а дичь (антилопы, дикие кабаны, зайцы, птицы) — почти единственным источником мяса. Скотоводство было слабо развито из-за распространения мухи цеце и отсутствия пастбищ. В небольших количествах разводили овец, коз, свиней и домашнюю птицу (кур, гусей, индеек). Рыболовством (преимущественно речным) занимались круглый год, но наиболее интенсивно в начале сухого сезона. Ловили рыбу удочкой или сетями, а также использовали специальные яды. В лагунах ловили корзинами. Морским рыболовством занимались фанти, правда, появилось оно у них лишь во второй половине XVIII в. после заимствования у европейцев паруса. В море выходили на долбленых челноках с парусом и короткими веслами (помещалось в них по 5-7 рыбаков). Наиболее распространенная добыча — сельдь и макрель. Применялись различные способы заготовки рыбы впрок — копчение, сушка, засолка. Основные предметы домашнего обихода (утварь, циновки, корзины) изготовлялись земледельцами из подручных материалов. Однако некоторые домашние промыслы, по крайней мере к XVIII в., уже выделились в ремесла. Это прежде всего кузнечество и гончарство, ткачество и изготовление каноэ. Кузнецы (и ювелиры) занимали особое социальное положение и пользовались большим уважением, имея репутацию колдунов и знахарей. Иногда кузнецы селились отдельно, образуя небольшие самостоятельные поселки. У ашанти эта социальная группа была эндогамной, браки кузнецов с земледельцами были запрещены. В то же время кузнецам не разрешалось заниматься земледелием и другими ремеслами, поэтому все ими изготовленное шло на обмен. Но у аброн кузнецы продолжали заниматься земледелием и огородничеством. Гончарное искусство передавалось от матери к дочери. Ткачество и изготовление традиционной одежды (кенте и адинкра) всегда были мужским занятием. В отдельное ремесло выделилась еще резьба по дереву: изготовление культовых фигурок и барабанов, а также небольших деревянных скамеечек — символов власти у всех народов акан. Занимались акан и добычей золота в долинах рек Тано, Пра, Офин, Анкобра, Комоэ. Промывали золотоносный песок или в неглубоких ямах (1-3 м), или в глубоких шахтах (до 15-30 м глубиной) в форме бутыли. Золотодобычей занимались в течение трех-четырех месяцев сухого сезона и в начале сезона дождей, так как потом ямы и шахты заливало дождевой водой. Традиционное мировоззрение народов акан представляет собой синтез культа предков, полидемонизма, фетишизма и ведовства. Считалось, что предки постоянно присутствуют среди живых и оказывают воздействие на повседневную жизнь каждого конкретного человека и всего коллектива в целом. Они почитались как хранители земли и гаранты благосостояния своего рода. Нормы нравственности традиционного общества акан теснее всего были связаны именно с культом предков; представление о них выполняло регулирующие функции в рамках конкретных этносоциальных организмов. Универсальный способ общения с предками заключался в жертвоприношении, которое в зависимости от ситуации носило искупительный, просительный или благодарственный характер и сопровождалось соответствующей молитвой. Объектом культа предков фактически были бывшие воэди и старейшины, которые при жизни считались посредниками между живыми и предками и совершали все основные ритуалы культа предков, совмещая управленческие и жреческие функции. Главным ритуалом на уровне оманов был праздник Адаэ (букв, «место успокоения»), который проводился дважды в течение каждых 42 дней. По воскресеньям, с интервалом в шесть недель, отмечался Большой Адаэ, по средам, с тем же интервалом, праздновался Малый Адаэ. В Конфедерации Ашанти главной церемонией культа предков (с элементами праздника ямса) была Оджира (букв, «очищение»). У ашанти существует представление, что человек состоит из тела и нескольких душ: души-крови (моджа), души-личности (нторо), души- дыхания (окра) и души-тени (сунсум). При этом считается, что сунсум — это дитя нторо, поэтому члены конкретных группировок нторо обладают родственными сунсумами, которые определяют характер и индивидуальность человека. Этому представлению соответствует вера членов нторо в то, что все они обладают особым складом характера, например: члены нторо Босомчви — добрые, Босоммуру — благородные, Босомпра — стойкие, выносливые. Путают нторо и с окрой — особой жизненной силой, причем различают семь видов окры, каждый из которых ассоциируется с определенным днем недели и покровительствует людям, родившимся в этот день. Это представление отражается в первом имени человека, которое он получает сразу же после рождения в зависимости от дня рождения; второе же имя давалось на восьмой день в честь предка. У акан духи (демоны) — обосомы — мало индивидуализированны, не всегда имеют собственные имена, и функции их мало различаются. Они невидимы и в то же время «материальны». Самые главные из них — водные обосомы. У ашанти — это Тано, Беа, Апо и Босомчви (Тано и Беа — названия крупных рек, Босомчви — озеро, Апо — море). К категории обосомов относится и высшее сверхъестественное существо Ньяме и его супруга — хтонический демон Асасе. Ньяме — олицетворение и персонификация неба, атмосферное божество, посылающее людям ДОЖДЬ и грозу. В то же время он — демиург, творец Вселенной, Солнца, Луны и человека и даже первопредок всех акан. Ньяме отдален от людей и не касается их повседневной жизни. Он создал все и удалился. Асасе — покровительница земледелия, но культа Асасе у акан не было, хотя в мифологии и фольклоре она наряду с Ньяме и пауком Анансе — основной персонаж. Культурно-обрядовая сторона аканских верований представляет собой разнообразные магические операции, которые имеют лишь различное осмысление. Для защиты от ведовства (вредоносной магии) применяются различные обереги и амулеты, которые имеют собирательное название суман, часто переводимое как «фетиш». Суманы обычно представляют собой наборы самых разнородных предметов: растений, перьев, ногтей, когтей, зубов, кусков железа, ножей и т.д. Как правило, все эти предметы обмазаны красящими веществами, яйцами или кровью жертвенных животных. Суман — вместилище духа, который выполняет функции личного покровителя и защитника своего обладателя от вредоносного колдовства, спасает от гибели на войне или в случаях нарушения табу. У ашанти к тому же существовал суман, почитавшийся всем народом, — Золотой трон. Народы акан, и прежде всего ашанти, давно уже стали хрестоматийным примером матриархата (точнее, позднего матриархата), в другой трактовке — позднематрилинейного (или позднего матриродового) общества. Название этой стадии в развитии первобытного общества меняется с прогрессом теоретической мысли, но ашанти продолжают фигурировать в качестве эталона или аналога. М.О.Косвен именно у ашанти находил развитый матриархат13 и в то же время подчеркивал классовый характер их традиционного общества44. В современной литературе наблюдается то же самое: ашанти называются среди народов, «перешагнувших порог классового общества», но сохранивших материнский род45. Такие категоричные утверждения о государственности и классовом характере доколониального общества ашанти довольно типичны. Более того, в отечественной африканистике весьма распространена точка зрения на Конфедерацию Ашанти как на государство феодальное (иногда — раннефеодальное), восходящая к работам И.И.Потехина16, хотя уровень развития ашанти и других акан, достигнутый ими к началу британской колонизации, всегда вызывал дискусси. Специальное системно-типологическое исследование этнополитиче- ских организмов и их стадиально-формационного развития17 позволило прийти к заключению, что феодальная, равно как и рабовладельческая, версия формационного развития акан в XVI-XIX вв. несостоятельна. Хотя у большинства народов акан, и прежде всего ашанти, появились некоторые предпосылки для феодализации, однако необходимости в феодальной эксплуатации в доколониальную эпоху так и не возникло. Сравнительно устойчивая тенденция к сложению раннерабовладельческого общества не смогла реализоваться в XIX в. в условиях воздействия со стороны капиталистических держав Европы. Вместе с тем аканский материал подкрепляет обоснованность выделения комплекса признаков так называемого африканского, или военно-торгового, способа производства, характерного для тех вторичных этнополитических организмов, которые взаимодействовали с более развитыми, классовыми обществами, — прежде всего имели с ними торговые связи. Вторичность такого развития обусловлена уже тем, что оно возможно только в результате контактов с более развитыми обществами, т.е. экономическое развитие вторичных этнополитических организмов определяется не потребностями самого общества, а спросом на внешнем рынке. Фактически этнополитические организмы акан к концу доколониальной эпохи представляли собой многоукладные общества, переходные от первичной формации ко вторичной. Специфика многоукладности экономического базиса аканских этнополитических организмов состоит в ее «вертикальном» характере, когда на высших иерархических уровнях доминировал военно-торгово-даннический способ производства (в сочетании с раннерабовладельческим укладом), а на низших — позднепервобытнообщинный (с элементами домашнего рабства). Причем характерной особенностью обществ акан является преобладание коллективных форм эксплуатации, а также прямого насилия. Вторичный политогенез в аканских обществах превратил небольшие изолированные общины в вождества и их союзы, включая и такие круп- ныв объединения, как Конфедерации Ашанти и Фанти. И Конфедерация Ашанти, и Конфедерация Фанти не являются государствами, но могут быть соотнесены с параполитейными обществами, причем Кумаси (Конфедерация Ашанти) представляет собой военно-торговый параполис, а Конфедерация Фанти — предколониальный вариант параполитей- ности. Другими словами, это две конкретные модели становления вторичного государства, явившиеся результатом опосредованного влияния (Асанте Нкабом) и прямого заимствования (Конфедерация Фанти). Доколониальным этнополитическим организмам акан в целом присущ застойный и тупиковый характер эволюции, обусловленный экологическими факторами и отсутствием необходимых и достаточных возможностей для саморазвития, а также паразитарностью функционирования в период работорговли. Все это способствовало консервации акан- ских обществ на предгосударственной стадии политического развития. Аканские общества почти безоговорочно в отечественной литературе относят к матрилинейным, поскольку у них и поныне существует матри- линейная родовая организация. Однако в структуре аканской традиционной социальной организации есть еще патрилатеральный институт нторо. В нторо не было строгой экзогамии, скорее это были экзогамные группировки. Поэтому определения нторо как патрилинейного рода не являются корректными. Институту нторо принадлежит особое место в структуре аканских обществ, так как на его базе создавались военные отряды асафо — основа традиционной политической системы. Параллельное функционирование матрилинейных институтов и пат- рилатерального нторо дало основание большинству зарубежных антропологов квалифицировать акан как общество с двойной филиацией (двойной унилинейностью). Однако, как представляется, характеристика обществ акан как матрилинейных или же с двойной филиацией является неполной и не отражает специфику развития их счета родства. Факты свидетельствуют, что примерно до середины XVUI в. акан прошли через стадии билатеральности и унилатеральности в ее двух формах, а в XIX в. происходил переход от латеральных форм к линейным (в матрилинейной форме) с сохранением отдельных институтов патрилатеральности (группировки нторо). Такая трактовка сущности института нторо позволяет осознать, почему он утратил свою социальную значимость в современных условиях, когда имеется достаточно стимулов для развития именно патрилинейных институтов18. В целом же народы акан — типичные представители мотыжных земледельцев африканского тропического леса, хотя и несколько более продвинутые в стадиальном отношении и более «проблемные» по сравнению с другими однопорядковыми этносоциальными организмами Тропической Африки. ’ Подробнее см.: Попов В.А. Язык чви (тви) в современной Гане. — Народы Азии и Африки. М., 1983, № 6. 2 Брук С.И. Африка. Этнический состав населения. — Народы мира. М., 1988, с. 557. 3 Kiyaga-Mulindwa D. The «Акап» Problem. — Current Anthropologist. 1980, vol. 21, №4. 4 Christaller J.G. A Dictionary of the Asante and Fante Languages, Called Tshi (Chwee, Twi). Basel, 1881. 5 Boahen A.A. The Origin of the Akan. — Ghana Notes and Queries. 1966, № 9; Posnansky M. Archaeology and the Origins of the Akan Society in Ghana. — Problems in Economic and Social Archaeology. L., 1976. 6 Boahen A.A. The Origin of the Akan; Dickson К. В. A Historical Geography of Ghana. Cambridge, 1969. 7 См. обзор: Попов B.A. Ашантийцы в XIX в. Опыт этносоциологиче- ского исследования. М., 1982, с. 19. 8 Busia К.A. The Position of the Chief in the Modern Political System of Ashanti. Oxf., 1951, p. 52. 9 Arhin K. The Structure of the Greater Ashanti (1700-1824). — Journal of African History. 1967, vol. 8, № 1, p. 67. 10 Горнунг М.Б., Липец Ю.Г., Олейников И.Н. История открытия и исследования Африки. М., 1973, С. 59. ” Шаревская Б. И. Старые и новые религии Тропической и Южной Африки. М., 1964, с. 159. 12 Подробнее см.: Попов В.А. Этносоциальная история аканов в XVI- XIX веках. Проблемы генезиса и стадиально-формационного развития этнополитических организмов. М., 1990, с. 71-73. 13 Косвен М.О. Матриархат. История проблемы. М., 1948, с. 64-66; он же. Очерки истории первобытной культуры. М., 1953, с. 110. 14 Косвен М.О. Переход от матриархата к патриархату. — Родовое общество. М., 1951, с. 93-94. 15 Першиц А.И., Монгайт А.Л., Алексеев В.П. История первобытного общества. М., 1982, с. 179-180. 16 Потехин И.И. О феодализме у ашанти. — Советская этнография. 1960, № 6; он же. Становление новой Ганы. М., 1964. 17 Подробнее см.: Попов В.А. Этносоциальная история..., с. 170-225. 18 Попов В.А. Системы терминов родства аканов как этносоциологи- ческий источник. — Африкана. Л., 1982, вып. 13.