2. Человек и его общественный мир

Звб

13 Заказ № 5771

Вся история общественного развития рассматривается персоналистами как «эволюция персонального духа». Общественный прогресс — это развитие непрерывной жизнедеятельности «Я» как субъекта исторического процесса.

Работы персоналистов, посвященные философии истории, направлены против материалистического понимания истории, которому они противопоставляют идеалистическое истолкование общественно-исторического процесса. Ввиду того что сознание многих мыслящих историков, по их мнению, одурманено материалистическим пониманием истории, они считают своей первейшей задачей прояснить разум людей относительно социальной л духовной борьбы наших дней.

Считая абсолютной производящей причиной исторических перемен взаимодействие личностных воль, персоналисты отрицают закономерный характер общественного процесса, повторяя банальное обоснование, что признание объективной исторической закономерности якобы обрекает людей на бездеятельность, пассивность « покорность фаталистической (предопределенности всего происходящего. Всякая детерминация есть только самодетерминация, исторический детерминизм, по мнению Флюэллинга, превращает человека в иррациональное беспомощное существо.

Необходимым логическим следствием отрицания исторической закономерности является представление об общественном мире как «мире случайности», где неожиданно и непредвиденно возникают уникальные события, внезапные исторические повороты, неожиданный распад социальных структур. Характеризуя содержание истории, персоналисты пишут, что она полна трагических « оптимистических фактов, это каскад единственных в своем роде событий. Наука ничего не может сказать об исторической закономерности, так как все подлинно историческое носит уникальный и персональный характер. Тем не менее персоналисты обнаруживают преемственность в развитии исторического процесса, рассматривая его как непрерывность человеческой жизни, обусловленной традициями прошлого и возможностями будущего. Основное содержание этих традиций и возможностей составляет стремление человеческой души к свободе, жажда пол- ноты жизни, полнейшей творческой самореализации. Эти требования вытекают из юамой человеческой природы. Иокания личностью своих конечных целей будут изменяться с течением времени, но неизменным фактом остается стремление личности к самореализации.

Попытки рассматривать историю как смену форм зависимости человека от внешних общественных структур, по мнению Флюэллинга, не оправдали себя. Любая внешняя структура неизбежно рухнет, если не будет выполнять свою функцию служения личности. «Лучшее учреждение мира, взятое как самоцель,— пишет он,— может стать только орудием порабощения человеческого духа»32.

Перед любым философом современности возникает необходимость осмысления бедствий человека в мире капитализма.

38 «Twentieth Century of Philosophy», p. 329. І3 Там же, стр. 325,

ч&ский процесс деперсонификации»34,— пишет последователь персонализма Густав Меллер.

В стремлении вновь обрести себя и построить новый порядок человек обращается « своим глубинным внутренним источникам вдохновения.

Персоналисты выступают с критикой капитализма, что является характерным для многих современных буржуазных философов. Они предупреждают, что правовая и общественная структура американского общества может рухнуть, так каїк личность как индивидуальность теряет свое значение в реальном общественном мире, становится пустой, невыразимой. Сугубо собственное «Я», самобытное, самостоятельное, истинно-человеческое, гибнет.

Кризис личности ярко и образно отражен в трудах персоналистов. Они констатируют крушение привычных, устоявшихся форм жизни и подчеркивают всю остроту проблемы жизни и судьбы человека.

Обращая внимание на грандиозные масштабы государственной, промышленной и общественной организации, тайные пружины развития которой неведомы отдельному человеку, они приходят к выводу, что творческая инициатива, инстинкт любознательности, свободная независимая мысль изгоняются. Человек живет бездумно, однообразно, постепенно психически деградирует и погружается в безразличие. Он становится безликим, безымянным и беспомощным. Описание состояния личности в произведениях персоналистов—это не преувеличенная драматизация человеческого бытия в мире капиталистических отношений, а эмоционально верное отражение духовного кризиса личности.

Флюэллинг пишет, что личность не может сохранить «самость» своего «Я», подвергаясь организованному воздействию со стороны сложнейшего социального аппарата. Она перестает быть центром своего общественного мира. Гигантская государственная и общественная организация лишает ее возможности охватить развитие общества в целом. Она перестает понимать общественный мир и себя, остро ощущая одиночество и кратковременность своего бытия.

Потеря исторической перспективы и чувства творца истории связана с возникновением опасности нравственного перерождения

« «The Personallst», 1967, N 3, p.

личности, ее постепенного (погружения в обыденное рутинное существование.

Персоналисты обращают внимание на парадоксальность современной жизни, на всемогущество человека, создавшего технику атомного века, и на его страх перед возможностью использования этой техники в целях разрушения. Человеческие способности сталій бесчеловечными, ибо разрушительная сила человеческой деятельности начала превосходить созидательную. Когда мир пережил концлагеря, кошмар Хиросимы, зверства во Вьетнаме, когда нависла угроза водородной бомбы, человек почувствовал себя беспомощным, парализованным страхом. Мрачная и устрашающая неустойчивость человеческого бытия стала привычным состоянием личности. Все эти констатации не склонили персоналистов к безысходному пессимизму. Описывая трагедию человека в современном буржуазном мире, бедствия и несчастья личности, они утверждают, что «все это не затрагивает веру как религиозную функцию человека, дающую ему возможность жить в свете Абсолюта и Вечности, говорить жизни «Да», невзирая на все моральные беды и лишения»38.

Пока человек жив, он должен творить, созидать в расчете на вечность, он не должен терять веру в непреходящую силу своего творчества, как бы ни расхолаживало его современное положение в отчужденном от него мире.

Персоналисты далеки от анализа действительных причин, ввергающих современную личность в безысходный кошмар отчуждения. Но они верно улавливают ее лихорадочное стремление осознать свое неудовлетворенное беспокойство и убеждены, что философия персонализма может оказать действенную помощь в поисках личности самой себя. «В наш век машин,— пишет Флю- эллинг,— рассчитывают на то, что механизмы и организации принесут человеку мир и самореализацию. В далеком прошлом также пробовали рассчитывать на «внешние защитные средства», но здание чуть не рухнуло. И сейчас человечество может спасти себя, как и в прошлом, только возвратом к внутренним ресурсам духа. Именно в этом заключена для персоналистской системы возможность стать источником света и руководства для будущего в качестве живой философии»37.

Возможности возрождения личности и спасения ее общественного мира персоналисты видят в духовном самоусовершенствовании, воспитании и религии.

Проблема самоусовершенствования и самореализации занимает центральное место в персоналистской концепции личности. Этот процесс сложен и противоречив.

Личность должна углубиться в собственный дух, освободиться от доминирующего влияния внешних организаций, преодолеть давление окостенелых общественных институтов. Необходимо отвлечься от «объективированных конструкций разума», от политических организаций, партий, профсоюзов, государства, играющих роль «ложных богов», которым люди поклоняются и опустошают свою душу. Всепоглощающее внимание к внешним структурам уменьшает личную инициативу и моральную ответственность за индивидуальную деятельность. Поглощение индивидуальности общественными институтами привело, по мнению Хокинга, к обесценению демократии и забвению того, что человек есть прежде всего духовная индивидуальность.

Хокинг пишет о необходимости отказаться от всяких форм объединения. Любой коллектив, по его убеждению, это толпа, стандартизированное мышление которой нивелирует неповторимость и оригинальность индивидуального духа. «Привычка собираться в толпы и принадлежать толпе стала угрозой цивилизации и должна быть определена как специфическая болезнь современного общества»38. Личность должна стоять в стороне от искусственных внешних организаций, связанных единой программой действий; должно существовать духовное единство вне всякой организации. Персоналисты предупреждают о разрушающем влиянии на личность массовой культуры, .заменившей собою индивидуальную, подлинную культуру. Постоянное давление общедоступных суррогатов массовой культуры — принятых стандартов литературы, искусства, кино, радио, телевидения — отупляет личность и приводит ее к ощущению собственной бездарности. Массовая культура убивает личность как творческую персональ- ность своей унификацией и единообразием.

Препятствием на пути морального самоусовершенствования личности является, по мнению персоналистов, также ее увлечение социальными мифами. Основные политические принципы борьбы пролетариата за освобождение человечества, подтвержденные всей историей XX в., воспринимаются превратным персоналист- ским сознанием как мифы и выдумки. Они, например, настаивают на освобождении сознания личности от власти «злобных выдумок»— теории классовой борьбы и особой исторической миссии пролетариата. «Пролетариат» — это лишь психологический термин,— утверждает Хокинг,—пролетарской психологии не существует в Америке»39. Человека якобы ввергает в духовное рабство «мираж» классовой борьбы.

S8 W. Е. Н о с k і n g. Man and the State. N. Y., 1953, p. 275. 39 W. E. Hock і n g. The Lasting Elements of Individualism. New Haven, 1948, p. 91.

Предварительным условием самоусовершенствования личности должна быть духовная свобода от влияния внешних организаций и структур, от искусственных объединений, массовой культуры, социальных мифов. Но, как ни парадоксально, персоналисты не требуют освободить личность от мерзости част- нособственных отношений, они не видят необходимости уничтожения частной собственности. «Частная собственность сохраняется в интересах всеобщего благополучия»40.

Следовательно, при всей своей занимательной фантастике яркого отображения духовной драмы личности в мире капитала, персоналисты в то же время трезво и прямолинейно защищают социальные основы этого мира.

Свободная личность должна углубиться в свой внутренний персональный дух. Персональный дух таит в себе доброе и злое начала, в результате чего человек и гуманист, и зверь. Человеческая душа содержит "в себе противоположности — возвышенный интеллект и животную мораль. Душа является ареной, где борются противоположные желания и устремления. С одной стороны, душу человека одолевают жадность, скотство, враждебность, жестокость, а с другой — справедливость, любовь, жертвенность, честность. «Ареной конфликта является личность,— пишет Брайтмен.— Победа или поражение должны произойти именно на этой арене»41.

Прогресс исторического развития, согласно воззрениям персоналистов, заключается в победе положительных моральных сил, борющихся за свое преобладание в человеческой душе. Не социальное переустройство общества, а самоусовершенствование личности как победа добрых глубинных сил и инстинктов над злыми приобретает значение преобразующей силы истории.

Однако персоналисты все же не могут совершенно обойти социальные аспекты вопросов, которые сами они поднимают, критикуя современный им мир отчуждения. Победа подлинно высоких человеческих ценностей в персональном духе возможна только в процессе деятельности личности, в воплощении добра, блага, честности, справедливости, индивидуальности и таланта во внешнем общественном мире. Процесс самоусовершенствования личности невозможен без самореализации. Внутренняя борьба неизбежно экстериоризуетея. «Внешний хаос,— пишет Флюэллинг,— есть лишь копия внутренней анархии»42. Для персоналистов принцип личного самоусовершенствования — единственный путь улучшения общественного мира. И он может быть воплощен в действительность лишь при условии ' воспитания стойкого, непобедимого персонального духа. Социальная Пробно R. Т. Fie well in g. The Survival of Western Culture. N. Y„ 1952, p. 54.

E. S. В г і g h t m a n. Nature and Values, p. 115. "s R. T. F 1 e w e 11 і n g s. The Survival of Western Qulture, p. 49.

лематика переносится персоналистами в область педагогики. Воспитанию в их концепции личности уделено огромное внимание, но оно сведено к совершенствованию личности в отрыве от социальных условий ее существования, а сама теория воспитания построена на религиозной мировоззренческой основе.

Для современного состояния педагогики США, как отмечают персоналисты, характерна борьба между теми, кто стремится придать процессу воспитания и образования характер строго фиксированной обязательной системы с жесткой дисциплиной, осуществляемой сверху, и теми, кто настаивает на том, чтобы оставить ребенка свободным в его выборе и стремлениях. Персоналисты выступают против системы, которая подавляет личностную инициативу ребенка и принуждает его заниматься предметами, не соответствующими его запросам и характеру. Целью воспитания является создание личной ценности. Главной особенностью воспитания должно быть этическое образование личности, поскольку целью воспитания подрастающего человека является создание высокогуманной личности. Наряду с воспитанием готовности к успешной практической деятельности необходимо развивать чувство симпатии к другим людям и способность к самопожертвованию.

Исходя из убеждения, что нравственные ценности являются самыми достоверными и реальными из всех видов ценностей, с которыми человеку приходится иметь дело (например, закон честности имеет такую же обязательность, как закон земного притяжения), персоналисты обращают внимание на ту утрату единства личности, которая неизбежно возникает в связи со всяким нечестным поступком, на тот момент собственного уничижения, который всегда сопровождает ложь.

Воспитание учащихся, по персоналистской теории, должно проводиться на основе единого кодекса социальной и политической морали, который охватывал бы все важнейшие стороны отношения личности с обществом, а именно: права и обязанности граждан, отношение к государству, принципы международной и внутренней политики, отношение к семье и т. д.

Процесс воспитания человека отнюдь не ограничивается микромиром школы. Воспитывают работа, быт, испытания дружбы и любви. Воспитание человека продолжается до его смерти, и главная цель воспитания «заключается в том, чтобы руководить динамическим развитием личности, в процессе которого человек формирует сам себя»149.

Самые сильные, определяющие факторы воспитания персо- налистская педагогика видит в вере, церковных проповедях, церковных праздниках и обрядах, культе святых и мучеников за веру.

Мировоззренческой основой персоналистской теории воспитания, таким образом, служит религия, которая, согласно убеждению Ральфа Флюэллинга, «является законным запросом человеческого духа, игнорирование его может только нанести огромный ущерб личности, религиозные стремления которой не - удовлетворяются» 150.

К религии необходим такой подход, который раскрывал бы ее значение как первой глубокой потребности ребенка. Формирование религиозного мировоззрения может быть якобы единственным спасением от того вредного и опасного пути развития сознания, который таится в безверии. Только при условии воспитания стойкой религиозности как принципа мышления и поведения возможно дальнейшее усовершенствование личности.

Персонализм предлагает себя в качестве посредника в сглаживании религиозных различий и разногласий, Он направляет свои усилия к тому, чтобы, опираясь на имеющиеся у различных религий сходства, создать единую глобальную религию, объединяющую людей. «Так как христианство возникло как синкретизм различных религий в котле Галло-Римской империи, мы, возможно, будем свидетелями появления глобальной религии, объеди- • яющей человечество»151.

Так как персоналисты исходят из религиозной догмы греховности человека, то первоочередной долг воспитания состоит в том, чтобы подготовить его к искуплению греха.

Только религия как верховный надклассовый, наднациональный, надгосударственный принцип, спасающий человека и общество, способна помочь преодолеть пределы греховного бытия, приобщить человека к вечности и уберечь от трагедий действительности.

Задача персоналистского воспитания в том, чтобы персональный дух осмыслил себя как субъект и объект и осознал цель своего существования. Воспитание, приобщающее к богу, должно дать человеку силы для борьбы против пагубного сциентистского подхода к личности. «В настоящее время сциентизм,— пишет Густав Меллер,— как ложная вера в науку выступает в качестве «спасителя» человека...»152

Персоналисты рассматривают науки как частичные и односторонние функции человека в обществе. Обособление и преувеличение любой односторонней человеческой функции разрушает целостность человеческой жизни и превращает человека в слепца. Люди выступают как абстрактные сущности, числа, статистические единицы. «Сциентизм — это, иными словами, форма интеллектуального самоубийства» 153.

Сциентизм как одно из направлений в развитии буржуазной философской мысли, рассматривающее общую картину мира совершенно независимо от творчески-деятельной сущности человека, чужд персонализму, сводящему всю онтологическую проблематику к проблеме человека. Проблема человека, выраженная в мистифицированной форме, решается персоналистами на основе принципа творческой самореализации изначальной субъективности. Но в мире капиталистической действительности самовыражение и самореализация невозможны не только из-за внешних преград, но и в силу трагического самоотчуждения человека. «Мы живем в каком-то парализованном мире,— пишет Густав Меллер,— в котором агрессивное желание обладать все большим и большим потенциалом к разрушению парализовано почти животным страхом человека перед коллективным самоубийством» 48.

Фиксируя все углубляющуюся духовную деградацию личности, персоналисты ссылаются на влияние материалистической философии, которая погрузила якобы человека в его биологическую природу. Человек как «природное существо ищет свободы для своей инерции или лени, своих страстей, своего эгоизма, своих порывов, своей ненависти, своей ревности и возмущения. В исключительных случаях этот поиск превращается в яростное безумие, потерю рассудка, садистскую грубость, и это безумие мысли реализуется на мировой арене»49.

Персоналисты, в отличие от многих буржуазных философов, стремящихся к диалогу с марксистами, не ищут точек соприкосновения, не пишут о взаимопроникновении или взаимодополнении материализма идеализмом. Они рассматривают диалектический материализм как разновидность сциентизма, создавая, таким образом, еще один вариант его фальсификации.

Описывая драматическое состояние личности в капиталистическом обществе, персоналисты утверждают, что спасти ее могут очень стойкая религиозная вера и целеустремленная деятельность, направленная на преобразование современного мира в новое гармоническое общество. Современная эпоха ведет человечество к великому преобразованию капиталистических отношений; эта жажда нового общественного идеала получает свое отражение в буржуазном сознании.

Флюэллинг сомневается, стоит ли стремиться к коммунистическому обществу. «Некоторые из нас,— пишет он,— считают, что свобода самореализации личности в коммунистическом обществе представляет идеал, ради которого стоит жить и бороться. Это опорный івопрос. Но одно ясно, что в жизни много безумия, жажды власти и страданий. Деятельность свободных 18

«The Personalist», 11967, N 0, p. 389. 19

Там іже, стр. 97Э.

творческих личностей должна быть проникнута глубочайшим стремлением к созданию нового порядка и счастья»50. Флюэл- линг мечтает о построении идеального общества классовой гармонии, основы которой заложены в божественном миропорядке. Это новое общество «представляет собой осуществление все* возможностей свободной самореализации, свободы мнений и действий в интересах общественного благополучия. Оно будет бдительно охранять от несправедливости любой класс и не позволит пренебречь любым индивидом, беззащитным или слабым» 5l.

Персоналисты обращаются к религиозным людям, главным образом протестантской веры, с призывом объединить волю и силы в борьбе за достижение нового миропорядка. Если придерживаться мнения об имманентности бога и моральном свойстве вселенной, считают они, то духовная жизнь представляет собой сознательную гармонию и адаптацию воли личности к божественному порядку.

Модель будущего общества представляется персоналистам в самых общих очертаниях. Это сплошной апофеоз личности, преодолевшей греховность земного бытия, достигшей полной свободы самореализации, выразившейся прежде всего в единении с богом. Это божье царство на земле характеризуется следующими чертами: приматом личности над обществом, заменой государственной власти местным самоуправлением, нравственными законами святости и любви друг к другу, трогательной гармонией интересов и устремлений и сохранением частной собственности как незыблемой основы всякого общества. Перед освобожденным от гнета первородного греха человеком раскрываются необозримые возможности творческой самореализации.

Персонализм как одна из форм мифологической идеологии рисует будущее как утопическое царство идеального содружества всех людей, как мистический вариант волюнтаристского активизма. В персоналистской философии, основывающейся только на изначальной субъективной активности, личность, творящая самое себя, возвышается до богочеловека. В этом фантастическом воспарении над действительностью творческий гений человеческой деятельности обожествляется, а живая конкретная личность деформируется и разрушается.

* * *

Религиозные концепции личности занимают значительное место в американской философии человека. Исследование причин их широкого распространения является трудным и сложным вопросом, требующим анализа тех внутренних глубоко проти-

« R. Т. F 1 е w е 11 j n g. Freedom and Person. N. Y„ 1950, p. 18.

R. T. Flewelling. The Survival of Western Culture, p. 51.

воречивых процессов, которые происходят в жизни американского общества52. Прежде всего сама сущность капиталистических общественных отношений требует воспитания способности верить в иллюзии, ибо идеалы американской демократии имеют почти символическое значение.

Немаловажную роль в идеологической жизни США играет американская религиозная традиция. На протяжении двух столетий развитие капиталистических отношений происходило р США на фоне активной религиозной жизни. Америка является страной религиозности, идеально приспособленной к буржуазному строю жизни.

Особенности развития буржуазных отношений в США накладывают свой отпечаток на характер и содержание религиозности. Современная религиозная ориентация в философии человека не означает повышения у американских философов интереса к религиозной догматике, религиозным культам или мифологии. Активизация религиозности заключается прежде всего в возведении идеалов американской демократии в ранг религиозных истин, в обожествлении американского образа жизни, в перенесении религиозных отношений на те или иные отношения реальной жизни, в превращении мирских объектов в объекты культа, в попытках всячески укрепить убеждение в абсолютной незыблемости и стабильности американского порядка жизни.

Конечно, традиционная религиозность Америки — далеко не единственная причина распространения религиозно-спекулятивных концепций человека. Важнейшим определяющим фактором является тот распад форм человеческой организации, который происходит в условиях обезличенной производственной культуры США. Персоналистскую концепцию личности в какой-то степени можно рассматривать как реакцию на деперсонализацию и дегуманизацию личности в реальной жизни американского общества. Осознание бесчеловечности технической цивилизации и бюрократизации социальной жизни порождает растерянность, идейные блуждания, поиски религиозного утешения, религиозной духовной опоры.

Религиозное решение проблемы человека непосредственно связано с процессом все углубляющегося отчуждения человека в буржуазном обществе.

Философская фантастика персонализма порождена превратным миром капиталистических общественных отношений. Самодеятельность человеческого самосознания, олицетворяющего в теориях персоналистов личность как таковую, не есть просто самодеятельность человеческой фантазии; это — самосознание и самочувствование человека, потерявшего себя в реальном мире

н См.: Н. С. Ю л и н а. Религия и идеология «американского образа жизни».— В кн. «Современная буржуазная идеология в США». М., 1967.

и обретающего себя в мире иллюзий. Религиозность стала его внутренним миром, его «духовной усладой». Стремление личности к персоналистскому обществу идеальных грез и призрачному счастью есть своеобразный самоаналог требования действительного счастья, протеста против утраты самого себя, унижения и порабощения. Персоналистское космическое божество как отчужденная человеческая мощь — не что иное, как попытка осознания отчуждения, его фантастическое, нереальное выражение.

Источник возникновения религиозно-спекулятивных концепций личности иссякнет только тогда, когда не будет такого положения человека в реальной действительности, которое нуждается в иллюзиях. «Ближайшая задача философии, находящейся на службе истории, состоит — после того как разоблачен священный образ человеческого самоотчуждения — в том, чтобы разоблачить самоотчуждение в его несвященных образах»53.

Религиозно-спекулятивные концепции человека, подобно персон а листской, уводят решение всех мировоззренческих вопросов, связанных с проблемой человека, в сферу религиозной фантастики и тем самым создают преграды на пути преодоления реального отчуждения человека в действительной жизни американского общества.

м К. Маркси Ф. Энгельс. Сочинения, т. 1, стр. 415.