В религии человек раздваивается в самом себе: он противопоставляет себе Бога как нечто противоположное ему. Бог есть не то, что человек, а человек не то, что Бог. Бог - бесконечное, человек - конечное существо; Бог совершенен, человек несовершенен; Бог вечен, человек смертен; Бог всемогущ, человек бессилен; Бог свят, человек греховен. Бог и человек составляют крайности. Бог - понятие положительное, совокупность всех реальностей, человек - понятие отрицательное, совокупность всего ничтожного.
Но человек опредмечивает в религии свою собственную сокровенную сущность. Следовательно, нужно доказать, что та противоположность, тот разлад между Богом и человеком, на котором основана религия, есть разлад человека с его собственной сущностью.
Внутренняя необходимость этого доказательства очевидна уже по одному тому, что если бы божественная сущность как объект религии действительно отличалась от сущности человеческой, то между ними не было бы раздвоения, не было бы разлада. Если Бог действительно иное существо, то что мне за дело до его совершенства? Разлад возможен только между такими двумя сущностями, которые раздвоились, но могут и должны составлять и, следовательно, по существу доподлинно составляют единство. Уже в силу этого общего основания та сущность, с которой раздвоился человек, должна быть ему врожденной, но и то же время отличной от той сущности или силы, которая внушает человеку чувство примирения, единства с Богом, или, что то же, с самим собой.
Эта сущность не что иное, как ум (Intelligenz) - разум или рассудок. Бог как противоположность человеку, как нечеловеческая, т.е. не индивидуально человеческое, существо является определенной сущностью рассудка. Чистое, совершенное, безущербное божественное существо есть самосознание рассудка, сознание рассудком своего собственного совершенства. Рассудок не знает страданий сердца, ему чужды желания, страсти, потребности и, следовательно, недостатки и слабости, свойственные сердцу. Чисто рассудочные люди, люди, воплощающие в себе и олицетворяющие собой несколько односторонним, но тем более характерным образом сущность рассудка, выше душевных мук, страстей и волнений, свойственных людям чувства; они не привязываются со всей страстью к конечному, т.е. определенному, предмету, они не закабаляют себя, они свободны. "Не иметь потребностей и благодаря этому уподобляться бессмертным богам"; "не подчиняться обстоятельствам, а подчинять их себе"; "все суета" - эти и подобные изречения являются девизом людей отвлеченного рассудка. Рассудок есть нейтральная, безразличная, неподкупная, неомраченная в нас сущность - чистый, свободный от аффектов свет ума. Рассудок есть категорическое, беспощадное сознание вещи как вещи, потому что он сам объективен по природе, - сознание всего, что свободно от противоречий, потому что он сам есть свободное от противоречий единство, источник логического тождества, - сознание закона, необходимости, правила, меры, потому он сам есть действие закона, необходимость природы вещей как самостоятельность, правило правил, абсолютное мерило, мерило мерил. Только благодаря рассудку человек судит и поступает вопреки своим самым заветным человеческим, т.е. личным, чувствам, если того потребует Бог рассудка, закон, необходимость, право. Отец, приговаривающий в качестве судьи своего сына к смерти за совершенное им преступление, делает это, как человек рассудка, а не чувства. Благодаря рассудку мы замечаем недостатки и слабости даже людей любимых, даже наши собственные. Он поэтому часто приводит нас к мучительным столкновениям с самим собой, с влечениями сердца. Мы не хотим признать прав рассудка, не хотим из чувства сожаления и снисхождения произнести справедливый, но суровый безоговорочный приговор рассудка. Рассудок по сути есть достояние рода\ сердце является носителем частных, индивидуальных побуждений, рассудок - побуждений всеобщих. Рассудок сверхчеловеческая, т.е. сверхличная и безличная сила или сущность в человеке. Только посредством рассудка и в рассудке человек получает силу абстрагироваться от самого себя, т.е. от своей субъективной, личной сущности, возвышаться до всеобщих понятий и отношений, отличать объект от производимого им рпечатления, рассматривать его в себе и для себя помимо его отношения к человеку. Философия, математика, астрономия, физика - одним словом, всякая наука является продуктом и, следовательно, фактическим доказательством этой поистине бесконечной и божественной деятельности. Поэтому религиозные антропоморфизмы противоречат рассудку, и он оспаривает их у Бога, отрицает их. Но этот свободный от антропоморфизмов, беспощадный, бесстрастный Бог есть не что иное, как собственная, предметная сущность рассудка.
Бог как таковой, т.е. как не-конечная, яе-человеческая, нематериальная, не-чувственная сущность, есть только объект мышления.
Это отвлеченное, аморфное, непостижимое, безббразное, абстрактное, отрицательное существо; оно познается, т.е. становится объектом, только при помощи абстракции и отрицания (via negationis). Почему? Потому, что оно есть не что иное, как предметная сущность мыслительной способности, т.е. вообще той силы или деятельности, - называйте ее как хотите, - благодаря которой человек сознает разум, дух, ум. Духовной сущностью является исключительно мышление, познание, рассудок, а всякая другая духовная сущность есть призрак, порожденный фантазией. Человек не может допускать, подозревать, представлять, мыслить другую духовную сущность, другой разум, кроме того, который светится и проявляется в нем. Он может только вынести разум за пределы своей индивидуальности. "Бесконечный дух" в отличие от конечного есть не что иное, как разум, вынесенный за пределы индивидуальности и телесности (потому что индивидуальность и телесность неотделимы одна от другой), разум^ утверждаемый или мыслимый сам в себе. Схоластики, отцы церкви и еще раньше - языческие философы говорили, что Бог - существо бестелесное, дух, чистый рассудок. Образ Бога, как такового, нельзя себе представить, но ведь ты не можешь представить себе и образ рассудка, разума. Какой у него вид? Разве можно постичь и представить себе его деятельность? Бог непо.стижим, но постигаешь ли ты сущность разума? Исследовал ли ты таинственные функции мышления, сокровенную сущность самосознания? Разве самосознание не есть величайшая из тайн? Даже древние мистики, схоластики и отцы церкви сронили непостижимость существа божия с непостижимостью человеческого духа. Разве это не свидетельствует о том, что они отождествляли сущность божественную с сущностью человеческой?19 Бог как таковой, т.е. как существо, служащее лишь предметом разума, есть не что иное, как опредмечивающий себя разум. Только Бог объясняет тебе, что такое рассудок или разум. Все должно выражаться, обнаруживаться, опредмечиваться, утверждаться. Бог есть разум, выражающий и утверждающий себя в качестве высшего существа. Для воображения разум является откровением Бога, а для разума Бог является откровением разума. Сущность разума, его могущество воплощается в Боге. Бог есть потребность мышления, необходимая мысль, высшая ступень мыслительной способности. "Разум не удовлетворяется чувственными предметами и существами"; он успокаивается только тогда, когда возвращается к высшей, главной, необходимой сущности, служащей предметом только для разума. Почему? Потому, что только в этой сущности разум находится в своих владениях, потому, что только в мысли о высшей сущности заключена высшая сущность разума, достигается высшая ступень мыслительной и абстрагирующей способности. Мы не удовлетворяемся, и следовательно, чувствуем себя несчастными до тех пор, пока наши возможности не разовьются до крайних пределов, до того, quo nihil majus cogitari potest44, пока прирожденная способность к тому или другому искусству, к той или иной науке не достигнет высшей степени совершенства. Только высшая ступень искусства есть искусство, только высшая ступень мышления - мышление, разум. Ты мыслишь в строгом смысле этого слова только тогда, когда мыслишь о Боге, потому что только Бог является реализованной, осуществен- ной, исчерпанной, мыслительной способностью. Ты сознаешь действительный разум только в том случае, если ты познаешь Бога, несмотря на то, что ты при помощи воображения представляет себе эту сущность как нечто отличное от разума, потому что ты как чувственное существо привык отличать объект от созерцания, подлинный объект - от представления и теперь посредством воображения переносишь эту привычку на сущность разума и, таким образом, ошибочно приписываешь бытию разума, бытию умозрительному чувственное бытие, от которого ты абстрагировался.
Бог как сущность метафизическая - себе довлеющий разум или, вернее, наоборот: самодовлеющий, сознающий себя абсолютной сущностью разум есть Бог в качестве метафизической сущности. Поэтому все метафизические определения Бога - лишь действительные определения постольку, поскольку они мысленные определения, поскольку они применяются к уму, к рассудку.
Разум есть "исходная, первичная" сущность. Разум выводит все вещи из Бога как первоисточника. Мир, исключающий разумную причину, кажется разуму игрушкой бессмысленного и бесцельного случая, т.е. он видит основу и цель мира только в себе самом, в своей сущности; существование мира кажется ему ясным и понятным только тогда, когда оно вытекает из ясных и определенных понятий, т.е. из самого разума. Ясной, определенной, обоснованной, истинной сущностью рассудок20 считает только такую сущность, которая действует согласно разуму и руководится намерением и целью. Поэтому все не имеющее намерение находит оправдание своего существования в намерении какой- нибудь другой, к тому же разумной сущности. Таким образом, рассудок полагает себя причиной, первой, предвечной сущностью, т.е., будучи первой по достоинству и последней по времени сущностью, он считает себя также и первой по времени сущностью.
Рассудок - критерий всякой реальности, всей действительности. Все неразумное, противоречащее себе - ничтожно; все, что противоречит разуму, противоречит Богу. Так, например, разуму противоречит соединение понятия высшей сущности с определенными границами места и времени, и поэтому он отрицает эти границы как противоречащие божественной сущности. Разум может верить только в такого Бога, который соответствует его сущности, в Бога, которые не ниже его по достоинству, а, напротив^ воплощает в себе его собственную сущность. Разум верит только в себя,,в реальность, в истину своей собственной сущности. Не разум зависит от Бога, а Бог от разума. Даже в те времена, когда господствовала вера в чудеса, разум считался, по крайней мере формально, критерием божества. Бог вездесущ и всесилен, он может делать все благодаря своему безграничному всемогуществу, но в то же время он ничто, он совершенно бессилен в отношении всего, что противоречит разуму. И всемогущество не может учинить неразумного. Следовательно, сила всемогущества уступает высшей силе рассудка и над сущностью Бога стоит сущность рассудка как критерий всего, что утверждается и отвергается Богом, всего положительного и отрицательного. Можешь ли ты считать Богом существо неразумное и пристрастное? Никогда. А почему? Потому, что обоготворение пристрастного и неразумного существа противоречит твоему рассудку. Что же ты утверждаешь, что воплощаешь в Боге? Твой собственный рассудок. Бог - твое высшее понятие и рассудок, твоя высшая мыслительная способность. Бог есть "совокупность всех реальностей", т.е. совокупность всех истин рассудка. Я воплощаю в Боге те свойства рассудка, которые мне кажутся существенными; Бог есть то, что рассудок мыслит как наивысшее. В том , что я считаю существенным, обнаруживается сущность моего рассудка, проявляется сила моей мыслительной способности.
Таким образом, рассудок есть ens realissimum, наиреальнейшая сущность древней онтотеологии. "В сущности, - говорит онтотеология, - мы не можем представить себе Бога иначе, как приписывая ему без всякого ограничения все наши реальные свойстваНаши положительные существенные качества, наши реальности являются реальностями Бога, но в нас они ограниченны, а в Боге не ограниченны. Но что освобождает реальности от границ? Рассудок. Следовательно, сущность, свободная от границ, есть не что иное, как сущность освобождающегося от границ рассудка. Ты сознаешь себя таким, каким ты сознаешь Бо- га; мерило твоего Бога есть мерило твоего разума. Если ты представляешь себе Бога ограниченным, значит, твой рассудок также ограничен; если ты мыслишь его неограниченным, то и твой рассудок не ограничен. Если ты представляешь себе Бога существом телесным, то материя есть граница, предел твоего рассудка, и ты не можешь представить себе ничего бестелесного; если же, напротив, ты считаешь Бога бесплотным, но этим ты доказываешь и утверждаешь свободу своего рассудка от материальных границ. В неограниченном существе ты воплощаешь свой собственный неограниченный рассудок. И, объявляя эту самую неограниченную сущность высшей сущностью, ты тем самым поистине признаешь, что рассудок есть etre supreme, верховная сущность.
Далее, рассудок есть сущность самостоятельная и независимая. Зависимо и несамостоятельно то, что лишего рассудка. Человек без рассудка не обладает и волей. Он позволяет обольщать себя, поддается ослеплению, становится средством в руках окружающих. Человек несамостоятельный в смысле разума не может быть самостоятельным и в смысле воли. Только мыслящее существо свободно и независимо. Только при помощи рассудка человек низводит окружающие его и подчиненные ему существа на степень простого средства для своего существования. Самостоятельно и независимо только то, что заключает свою цель, свой предмет в самом себе. То, что является целью и объектом для самого себя, не может быть средством и предметом для другого существа, поскольку оно предмет для самого себя. Одним словом, отсутствие разума есть бытие для других, объект; рассудок - бытие для себя, субъект. Все, существующее не для других, а для себя, отвергает всякую зависимость от другого существа. Разумеется, мы зависим от существ вне нас даже в момент мышления; но поскольку мы мыслим, поскольку вопрос касается деятельности рассудка, как таковой, мы не зависим ни от какого другого существа21. Деятельность мышления есть самодеятельность. "Когда я мыслю, - говорит Кант в только что названном сочинении, - я сознаю, что во мне мыслит мое "ЯГ\ а не что-либо постороннее. Из этого я заключаю, что мое мышление зависит не от какой-либо внешней вещи, а от меня самого и, следовательно, я - субстанция, т.е. существую для себя, а не в качестве предиката другой вещи". Мы нуждаемся в воздухе, но тем не менее мы в качестве естествоиспытателей превращением воздух из предмета потребности в предмет независимой деятельности мышления, т.е. низводим его на степень вещи для нас. Когда я дышу, я - объект воздуха, а воздух - субъект; когда я делаю воздух предметом мышления, исследования, анализа, тогда, напротив, я становлюсь субъектом, а воздух - объек- том для меня. Зависимо только то, что служит предметом для другой сущности. Так, растение зависит от воздуха и света, т.е. служит объектом для воздуха и света, а не для самого себя. В то же время воздух и свет являются объектами для растения. Физическая жизнь есть не что иное, как постоянная смена субъекта и объекта, цели и средства. Мы поглощаем воздух и поглощаемся им; потребляем и удовлетворяем потребности других. Только рассудок есть сущность, пользующаяся всем и не используемая ничем, - сущность, самодовлеющая, самодостаточная, - абсолютный субъект, та сущность, которую нельзя низвести на степень предмета другой сущности, потому, что она, не будучи вещью сама и будучи свободной от всех вещей, делает все вещи объектами и предикатами для себя самой.
Единство рассудка есть единство Бога. Рассудку присуще сознание своего единства и универсальности, он сам есть не что иное как сознание себя в качестве абсолютного единства; именно: все, что рассудок находит разумным, является для него абсолютным, всеобщим; он не допускает, чтобы что-нибудь противоречащее себе, ложное, бессмысленное могло быть где-нибудь истинным и, наоборот, чтобы истинное, разумное могло быть где-нибудь ложным, бессмысленным. "Я допускаю, - говорит Мальбранш, - что есть разумные существа не похожие на меня, но не могу допустить, что есть такие разумные существа, которые признают другие законы и истины, чем я, потому что каждый разум необходимо постигает, что дважды два - четыре и что нельзя предпочитать собаку своему другу"*. Я не могу допустить, представить себе такой рассудок, который существенно отличался бы от человеческого. Скорее, этот мнимо другой рассудок есть только утверждение моего собственного рассудка, т.е. моя идея, мое представление, которое зарождается в моем уме и, следовательно, выражает мой рассудок. Что я мыслю, то я сам созидаю, разумеется, в вопросах чисто интеллектуальных: я связываю то, что мыслю связанным, различаю то, что мыслю различным, и отрицаю то, что мыслю невозможным. Так, например, если я представляю себе такой рассудок, в котором созерцание или действительность объекта непосредственно связаны с мыслью объекта, то я их действительно связываю; мой рассудок или сила моего воображения обладают способностью связывать эти различия или противоречия. Но каким образом мог бы ты их связывать отчетливо или неясно, если бы они не соединялись в тебе самом? Однако, как бы мы ни определяли рассудок, который представлялся определенному человеческому индивиду отличным от его собственного, этот другой рассудок есть не что иное, как рассудок, свойственный людям вообще, однако вынесенный за пределы этого определенного, существующего во времени индивида. Понятию рассудка присуще единство. Рассудок не может представить себе две высшие сущности, две бесконечные субстанции, двух богов, потому что он не может противоречить самому себе, отрицать свою собственную сущность, сознавать себя разделенным и размноженным.
Рассудок есть сущность бесконечная. Бесконечность нераздельна с единством, конечность - с множеством. Конечность в смысле метафизическом основана на различии между бытием и сущностью, индивидом и родом; бесконечность - на единстве бытия и сущности. Поэтому конечно все то, что можно сравнивать с другими индивидами того же рода, а бесконечно все то, что тождественно лишь самому себе, что не имеет себе подобных и, следовательно, не является индивидом известного рода, а соединяет в едином нераздельно род и индивид, сущность и бытие. Таков рассудок; его сущность заключается в нем самом, и поэтому наряду с ним нет ничего, что бы существовало подле него или вне его. Он вне всяких сравнений, потому что сам является источником всех сравнений; он неизмерим, потому что он мерило всех мерил, и мы измеряем все только рассудком; его нельзя подчинить какой-ни- будь высшей сущности или роду, потому что он как наивысшее начало всех иерархий сам подчиняет себе все вещи и существа. Умозрительные философы и теологи считают Бога существом, в котором сливаются воедино бытие и сущность, чем обусловливается тождественность субъекта и предиката; все эти определения являются всего лишь понятиями, отвлеченными от сущности разума.
Наконец, рассудок, или разум, есть сущность необходимая. Разум существует только потому, что его существование разумно: если бы не было разума, то не было бы и сознания, всё было бы ничем, бытие уподоблялось бы небытию. Различие между бытием и небытием основывается только на сознании. Лишь в сознании открывается ценность бытия, ценность природы. Почему существует вообще нечто, почему существует мир? Только потому, что если бы не существовало этого нечто, то существовало бы ничто, если бы не было разума, то было бы неразумие. Следовательно, мир существует, потому что было бы нелепостью, если бы он не существовал. В нелепости его небытия заключается истинный смысл его бытия, в неосновательности предположения, будто он мог бы не существовать, - основа его существования. Ничто, небытие бесцельно, бесмысленно, непонятно. Только бытие имеет цель, основание и смысл. Бытие существует, потому что только бытие разумно и истинно. Бытие есть абсолютная потребность, абсолютная необходимость. В чем заключается основание само- ощущающего бытия, жизни? В потребности жить. Чему нужна эта потребность? Тому что не живет. Глаза созданы не зрячим существом; если оно уже видит, зачем ему глаза? Нет, глаза нужны только тому, кто не видит. Все мы родились на свет помимо нашего знания и воли, но именно затем, чтобы существовали знание и воля. Из чего, следовательно, вытекает существование мира? Из нужды, потребности, необходимости, но не из необходимости, которая заключается в другой, отличной от мира сущности - это было бы явным противоречием, - а из собственной внутренней необходимости, из необходимости необходимости, потому что без мира не может быть необходимости, а без необходимости не может быть разума, не может быть рассудка. Ничто, из которого произошел мир, есть ничто без мира. Итак, в самом деле причиной мира является ничто, негативное начало, по выражению умозрительных философов, но ничто, упраздняющее само себя, ничто, которое per imossibile45 существовало бы, если бы не было мира. Так или иначе мир вытекает из недостатка, но этот недостаток нельзя рассматривать как онтологическую сущность; этот недостаток заключается в предполагаемом небытии мира. Следовательно, необходимость мира вытекает из самого мира и через него. Но необходимость мира есть необходимость разума. Разум как понятие всего существующего, - потому что все достоинства мира ничто без света, а внешний свет ничто без внутреннего, - разум есть необходимейшая сущность, глубочайшая и самая существенная потребность. Только разум является самосознанием бытия, самосознающим бытием; только в разуме открывается цель и смысл бытия. Разум есть бытие, предметом которого служит его собственная цель - конечная цель вещей. Все, что служит предметом самого себя, есть высшая, последняя сущность; все, что владеет собой, всесильно.