ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ И ПРОБЛЕМА КОНСТИТУИРОВАНИЯ СУБЪЕКТА М.Д.Рослякова, А.А. Полуэктов
В настоящее время, особенно в Европе, проблематика человека как субъекта и человеческой коллективности выступает на первый план и в философии, и в политике. Такой, своего рода «антропологический поворот» обусловлен многими причинами, но прежде всего, вызовами, брошенными человечеству двумя мировыми войнами и историческим опытом тоталитарных режимов нацизма и сталинизма.
Такие философы, как Р. Эспозито, Д. Агамбен, Ж. Деррида, А. Бадью, Жан-Люк Нанси, Ф. Лаку-Лабарт кладут начало новому способу мышления о политическом, для которого характерны радикальное сомнение в современном политическом словаре и поиски истоков нашего современного понимания политического. Общей для них является интуиция, что явление тоталитаризма было не отрицанием основополагающих принципов политического модерна, а их возможным следствием. Современные политические философы видят свою задачу в том, чтобы выявлять напряженность между единичностью и конкретностью индивида и его ограниченностью в общем мире, свойственную современному политическому проекту, и держать эту напряженность в поле продолжающейся критической рефлексии. Из этого вытекает, что постмодернистские политические философы прежде всего и больше всего занимаются онтологией. По сути, такую установку можно назвать феноменологической, поскольку она предполагает не только переосмысление основных политических категорий, но и самой сути политического процесса, а также обращение к человеку как субъекту политического процесса, то есть важному элементу политической онтологии.Изучение индивида как субъекта политических отношений предполагает, в первую очередь, ответ на вопрос о том, что позволяет конкретному человеку стать таким субъектом, какими качествами он должен обладать именно как субъект политики. И здесь на первый план выходит анализ феномена власти вообще и политической власти в частности, обладание которой является необходимым условием активного участия в политическом процессе.
Ханна Арендт проводит разграничение между понятием власти и категорией насилия [1, с. 36]. По ее мнению, они не могут быть тождественными, поскольку безвластие в политике как альтернатива власти также может проявляться через акты насилия. Кроме того, согласно Арендт, именно насилие способно уничтожить политическую власть как взаимодействие социальных сообществ. Безвластие общественных объединений, порожденное крайними формами насилия, трактуется ею как безраздельная власть одиночки, а именно, как тирания. Концепция власти Арендт соотносится с двумя аспектами ее теории действия. Согласно этим аспектам, власть возникает в результате совместного согласования целей действий и проявляется в ходе реализации действий. Изначальная отчужденность между людьми исчезает в совместной дискуссии, в которой люди признают себя равноправными. Базис концепции власти Ханны Арендт образуют три тезиса [1, с. 92]. Первый тезис звучит как: понятия власть и сила строго исключают друг друга. Второй констатирует, что власть и политика являются взаимодополняющими понятиями. Третий тезис акцентирует внимание на том, что власть и истина не связаны друг с другом или как утверждается в работе «Власть и насилие»: «Истина и власть являются по своей сущности различными феноменами, каждый из которых относится к своей области и предполагает экзистенциально различные образы жизни».
Мы принимаем те определения власти и политического субъекта, которые дает в своих работах П. Рикёр. В целом, с точки зрения Рикёра, можно выделить четыре существенные черты, определяющие человека как такового [2, с. 19]. Первая - это способность говорить, вступать в общение с другими посредством языка: «я могу говорить». Вторая черта - способность участвовать в ходе событий посредством действий, усилий, прокладывая свой путь в окружающем мире. Третья специфическая способность человека - это умение повествовать о своей жизни и тем самым формировать собственную идентичность, основанную на воспоминаниях: «я могу рассказать о себе». И, наконец, способность быть субъектом собственных действий, считать себя автором своих поступков: человек осознает, что является субъектом деятельности, за которую несет ответственность.
Основной акцент Рикёр делает именно на действии, называя его «ядром человеческого бытия в мире». Эти черты можно назвать также основными характеристиками «человека политического», поскольку полную реализацию они получают только в сфере политики. Итак, Рикёр делает акцент на тройственной основе - лингвистической, практической, повествовательной - на которой конституируется этический субъект, могущий существовать только в обществе, а точнее - в рамках справедливых социальных институтов. Такое существование, с его точки зрения, предполагает, во-первых, диалогичность, то есть такое отношение к Другому, где он воспринимается как равный мне; а во-вторых, справедливость, как связующее звено между сферой морали, этики и политики [3, с. 32]. При этом важным моментом в конструировании идентичности политического субъекта Рикёр считает нарративную идентичность как способность именовать себя, быть субъектом истории и способность быть субъектом собственных действий, считать себя автором своих поступков: человек осознает, что является субъектом деятельности, за которую несет ответственность. Рикёр анализирует также категорию «власть», называя ее «общей силой, получающейся в результате желания жить вместе и существующую лишь до тех пор, пока оно является действенным..» [4, с. 38]. Полномочная политическая власть на всех уровнях власти непрерывно продолжает то «можествование», каким у Рикёра характеризуется «человек способный», то есть политический субъект. Таким образом, власть у Рикёра этимологически и по сути связана со способностью индивида определять себя и действовать в пространстве политического. В этом он соглашается с Арендт.С нашей точки зрения, политическая власть - это право принятия общезначимых решений. Субъект, наделенный таким правом, становится субъектом политики, то есть инициатором политического процесса. Это может быть институт (орган) политической власти, политическая партия, движение, группа граждан или даже индивид. Субъекты политического процесса, таким образом - это те, кто принимает политические решения, либо может (имеет право и возможность) оказывать на их принятие существенное влияние.
В этом субъекты политики будут отличаться от простых участников политического процесса, не являющихся акторами и принимающих лишь пассивное участие в политической жизни общества. Здесь необходимо подчеркнуть, что индивид не может просто сказать, что с завтрашнего дня он перестает участвовать в политической жизни своей страны, своего народа и т.п. Это уже будет политическое заявление. Причем решение выйти из политической системы не гарантирует автоматически такого выхода, оно лишь исключает человека из числа субъектов политики и оставляет право принимать политические решения за другими. Таким образом, говорить здесь можно только о добровольном отказе быть политическим субъектом, но не участником политического процесса, в который так или иначе вовлечены все граждане государства, на жизнь которых оказывают влияние принимаемые властной элитой (политическими субъектами) решение.Литература
- Arendt, H. Macht und Gewalt. — Munchen: R. Piper amp; Co Verlag, 1970.
- Рикер, П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / Пер. с фр. и вступит. ст.И. Вдовиной. - М., - 2002.
- Рикёр, П. Мораль, этика и политика // Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. Московские лекции и интервью. - М., 1995.
- Рикёр, П. Справедливое. - М., 2005.