Модель науки Т. Куна
История... могла бы стать основой для решительной перестройки тех представлений о науке, которые сложились у нас к настоящему времени.
Т. Кун
Ядро модели
Концепция Томаса Куна (1922—1995) вырастает в споре с К.
Поппером и его последователями (И. Лакатос и др.). Пафос ее состоит в том, что ни верификационизм логических позитивистов, ни фальсификационизм Поппера не описывают реальной истории науки. «Вынесение приговора, которое приводит ученого к отказу от ранее принятой теории, — говорит Кун, — всегда основывается на чем-то большем, нежели сопоставление теории с окружающим нас миром» [Кун, 2001, с. 112—113]. «Вряд ли когда-либо, — вторит ему П. Фейерабенд, — теории непосредственно сопоставлялись с «фактами» или со «свидетельствами». Что является важным свидетельством, а что не является таковым, обычно определяет сама теория, а также другие дисциплины, которые можно назвать «вспомогательными науками» [Фейерабенд, 1986, с. 118]. В основе историцистской критики Т. Куном и логического позитивизма, и фальсифика- ционизма К. Поппера лежит тезис об отсутствии в реальной истории науки «решающего эксперимента» (т. е. такого, который отличает правильную теорию от неправильной). Таковыми их объявляют много позже, в учебниках. Поэтому Кун разрабатывает свою модель развития науки, в которой он делает акцент на наличии скачков-революций. Последние характеризуются такими понятиями, как несоизмеримость и некумуля- тивность.Основными элементами куновской модели являются четыре понятия: научная парадигма, научное сообщество, нормальная наука и научная революция. Взаимоотношение этих понятий, образующих систему, составляет ядро куновской модели функционирования и развития науки. С этим ядром связаны такие характеристики, как несоизмеримость теорий, принадлежащих разным парадигмам, некумулятивный характер изменений, отвечающих «научной революции», в противоположность «кумулятивному» характеру роста «нормальной науки», наличие у парадигмы не выражаемых явно элементов.
Нормальная наука противопоставляется «научной революции». «Нормальная наука» — это рост научного знания в рамках одной парадигмы. Парадигма — центральное понятие куновской модели — задает образцы, средства постановки и решения проблем в рамках нормальной науки. Научная революция — это смена парадигмы и соответственно переход от одной «нормальной науки» к другой. Этот переход описывается с помощью пары понятий парадигма — сообщество, где высвечивается другая сторона понятия «парадигма» — как некоторого содержательного центра, вокруг которого объединяется некоторое научное сообщество. Согласно куновской модели в периоды революций возникает конкурентная борьба пар «парадигма — сообщество», которая разворачивается между сообществами. Поэтому победа в этой борьбе определяется в первую очередь социально-психологическими, а не содержательно-научными факторами (это
связано со свойством «несоизмеримости» теорий, порожденных различными парадигмами).
Вот как эта система понятий задается Т. Куном в его. книге «Структура научных революций» (1962).
«Термин «нормальная наука», — говорит Кун, — означает исследование, прочно опирающееся на одно или несколько прошлых научных достижений (как мы увидим позже, это и есть «парадигма». — А.Л.) — достижений, которые в течение некоторого времени признаются определенным научным сообществом как основа для его дальнейшей практической деятельности. В наши дни такие достижения излагаются... учебниками... До того как подобные учебники стали общераспространенными, что произошло в начале XIX столетия... аналогичную функцию выполняли знаменитые классические труды ученых: «Физика» Аристотеля, «Альмагест» Птолемея, «Начала» и «Оптика» Ньютона... Долгое время они неявно определяли правомерность проблем и методов исследования каждой области науки для последующих поколений ученых. Это было возможно благодаря двум существенным особенностям этих трудов. Их создание было в достаточной степени беспрецедентным (т. е., как мы увидим позже, это «научные революции».
— А.Л.), чтобы привлечь на длительное время группу сторонников из конкурирующих направлений научных исследований (т. е. «научное сообщество». — А.Л.). В то же время они были достаточно открытыми, чтобы новые поколения ученых могли в их рамках найти для себя нерешенные проблемы любого вида. Достижения, обладающие двумя этими характеристиками, я, — говорит Кун, — буду далее называть парадигмами, термином, тесно связанным с понятием нормальной науки (здесь и далее выделение курсивом — мое, полужирным — Куна. - АЛ.) [Кун, 2001, с. 34].По сути, здесь дано весьма четкое определение системы указанных четырех основных понятий. Как и во всякой системе, главными здесь являются отношения между понятиями.
Отношение между «научной парадигмой» и «научным сообществом» состоит в том, что «парадигма — это то, что объединяет членов научного сообщества, и, наоборот, научное сообщество состоит из людей, признающих парадигму... Парадигмы являют собой нечто такое, что принимается членами таких групп» [Там же, с. 226]. То есть эти два центральных понятия, строго говоря, определяются друг через друга[LXIV]. К этому добавляются два очень простых отношения-определения: нормальная наука — это работа в рамках заданной парадигмы; научная революция — это переход от одной парадигмы к другой. При этом «и нормальная наука, и научные революции являются... видами деятельности, основанными на существовании сообществ» [Там же, с. 231].
В плане непосредственного сравнения «нормальной науки» и научной революции как двух фаз развития науки следует отметить куновское «понимание революционных изменений как противоположных кумулятивным» [Там же, с. 232], характерным для нормальной науки. Согласно Куну предшествовавшая ему позитивистская история науки исходила из кумулятивной модели развития науки и рассматривала науку «как совокупность фактов, теорий и методов»... Развитие науки при таком подходе — это постепенный процесс, в котором факты, теории и методы слагаются во всевозрастающий запас достижений, представляющих собой научную методологию и знание» [Там же, с.
24]. Подобное кумулятивное развитие, по Куну, действительно имеет место, но лишь в рамках нормальной науки, это одно из характерных ее свойств. «Нормальная наука... представляет собой в высшей степени кумулятивное предприятие, необычайно успешное в достижении своей цели, т. е. в постоянном расширении пределов научного знания и его уточнения» [Там же, с. 83]'. При этом «три класса проблем — установление значительных фактов, сопоставление фактов и теории, разработка теории — исчерпывают... поле нормальной науки, как эмпирической, так и теоретической» [Там же, с. 62].Согласно Куну ученые в рамках нормальной науки заняты тем, что «расширяют область и повышают точность применения парадигмы» и «не стремятся к неожиданным новостям» [Там же, с. 64], т. е. к тому, что не согласуется с принятой парадигмой. «Нормальная наука, на развитие которой вынуждено тратить почти все время большинство ученых, основывается на допущении, что научное сообщество знает, каков окружающий нас мир» [Там же, с. 28]. Большинство ученых в ходе их научной деятельности занято «наведением порядка». «Вот это и составляет то, — пишет Т. Кун, — что я называю здесь нормальной наукой. При ближайшем рассмотрении этой деятельности... создается впечатление, будто бы природу пытаются «втиснуть» в парадигму, как в заранее сколоченную и довольно тесную коробку. Цель нормальной науки ни в коей мере не требует предсказания новых видов явлений: явления, которые не вмещаются в эту коробку, часто, в сущности, вообще упускаются из виду. Ученые в русле нормальной науки не ставят себе цели создания новых (в смысле выхода за границы парадигмы. — А.Л.) теорий... Напротив, исследование в нормальной науке направлено на разработку тех явлений и теорий, существование которых парадигма заведомо предполагает...» [Там же, с. 50—51].
Процессу кумулятивного «развития через накопления», характерному для нормальной науки, Кун противопоставляет «научные революции» (или «аномальные» фазы развития науки), суть которых состоит в смене лидирующей парадигмы.
«Усвоение новой теории требует перестройки прежней и переоценки прежних [LXV] фактов ... [а] не просто добавляет еще какое-то количество знания в мир ученых» [Там же, с. 30]. «Переход... к новой парадигме, от которой может родиться новая традиция нормальной науки, представляет собой процесс далеко не кумулятивный и не такой, который мог бы быть осуществлен посредством более четкой разработки или расширения старой парадигмы. Этот процесс скорее напоминает реконструкцию области на новых основаниях» [Там же, с. 121] или «трактовку того же самого набора данных, который был и раньше, но теперь их нужно разместить в новой системе связей друг с другом, изменяя всю схему», — говорит Кун [Там же, с. 122]. «Каждая научная революция меняет историческую перспективу для сообщества, которое переживает эту революцию» [Там же, с. 121]. «Научные революции рассматриваются здесь как такие некумулятивные эпизоды развития науки, во время которых старая парадигма замещается целиком или частично новой парадигмой, не совместимой со старой» [Там же, с. 18, 129]. Кун рассматривает «научную революцию как смену понятийной сетки, через которую ученые рассматривают мир», и, «поскольку они (ученые) видят этот мир не иначе, как через призму своих воззрений и дел, постольку у нас может возникнуть желание сказать, что после революции ученые имеют дело с иным миром». «Следующие друг за другом парадигмы по-разному характеризуют элементы универсума и поведение этих элементов» [Там же, с. 141, 142, 151]1.Эта характеристика некумулятивного типа изменений при научной революции тесно связана с тезисом Куна (и Фейерабен- да) о несоизмеримости теорий, отвечающих разным парадигмам. «Конкуренция между парадигмами не является видом борьбы, которая может быть разрешена с помощью доводов... — говорит Кун. — Вместе взятые, эти причины следовало бы описать как несоизмеримость предреволюционных и послереволюционных нормальных научных традиций... Прежде всего защитники конкурирующих парадигм часто не соглашаются с перечнем проблем, которые должны быть разрешены с помощью каждого [LXVI] кандидата в парадигмы.
Их стандарты или определения науки не одинаковы» [Там же, с. 193], переход между различными парадигмами — это «переход между несовместимыми структурами» [Там же, с. 196]. Другими словами, несоизмеримость теорий возникает тогда, когда сторонники двух конкурирующих теорий не могут логическими средствами доказать, что одна из теорий является более истинной или более общей, чем другая[LXVII]. В истории науки в революционные периоды такие случаи наблюдаются часто.Несоизмеримость парадигм обусловливает важнейшую черту куновской модели научной революции, противопоставляющую его модель модели «объективного знания» К. Поппера. Суть научной революции, по Куну, состоит в переходе от одной парадигмы (старой) к другой (новой): согласно Куну в силу несоизмеримости парадигм их конкуренция происходит как конкуренция научных сообществ и победа определяется не столько внутринаучными, сколько социокультурными или даже социально-психологическими процессами («многие из моих обобщений касаются области социологии науки и психологии ученых», — говорит Кун [Там же, с. 32]). «Сами по себе наблюдения и опыт еще не могут определить специфического содержания науки, — утверждает Кун. — Формообразующим ингредиентом убеждений, которых придерживается данное научное сообщество в данное время, всегда являются личные и исторические факторы» [Там же, с. 27]. «Конкуренция между различными группами научного сообщества (т. е. между научными сообществами. — А.Л.) является единственным историческим процессом, который эффективно приводит к отрицанию некоторой ранее принятой теории» [Там же, с. 27, 31].
Подтверждением этого тезиса является приводимое Куном высказывание Макса Планка: «Новая научная истина прокладывает дорогу к триумфу не посредством убеждения оппонентов и принуждения их видеть мир в новом свете, но скорее потому, что ее оппоненты рано или поздно умирают и вырастает новое поколение, которое привыкло к ней» [Там же, с. 196—197]. Согласно Куну «некоторые ученые, особенно немолодые и более опытные, могут сопротивляться сколь угодно долго... новой парадигме» [Там же, с. 197—198]. «Подобно выбору между конкурирующими политическими институтами1, выбор между конкурирующими парадигмами оказывается выбором между несовместимыми моделями жизни сообщества... каждая парадигма использует свою собственную парадигму для аргументации в защиту этой же парадигмы» [Там же, с. 131]. «Принятие решения такого типа может быть основано только на вере» [Там же, с. 204].
Важной чертой куновской парадигмы яляется наличие у нее неэксплицируемой (не выраженной явно) части, которая растворена в образцах непосредственной профессиональной деятельности[LXVIII] [LXIX]. «Вводя этот термин (парадигма. — А.Л.), я имел в виду, — говорит он, — что некоторые общепринятые примеры фактической практики научных исследований — примеры, которые включают закон, теорию, их практическое применение и необходимое оборудование, все в совокупности дают нам модели, из которых возникают конкретные традиции научного исследования. Таковы традиции, которые историки науки описывают под рубриками «астрономия Птолемея (или Коперника)», «аристотелевская (или ньютоновская) динамика», «корпускулярная (или волновая) оптика» и т. д.» [Там же, с. 149]. «Изучение парадигм, в том числе парадигм гораздо более специализированных, чем названные мной здесь в целях иллюстрации, является тем, что главным образом и подготавливает студента к членству в том или ином научном сообществе, поскольку он присоединяется таким образом к людям, которые изучали основы их научной области на тех же самых конкретных моделях...» [Там же, с. 34—35]. «Осваивая парадигму, ученый овладевает сразу теорией, методами и стандартами, которые обычно самым теснейшим образом переплетаются между собой» [Там же, с. 149]. «Ряд повторяющихся и типичных иллюстраций различных теорий в их концептуальном, исследовательском и инструментальном применении... представляют парадигмы того или иного научного сообщества, раскрывающиеся в его учебниках, лекциях и лабораторных работах. Изучая и практически используя их, члены данного сообщества овладевают навыками своей профессии» [Там же, с. 73][LXX]. Парадигма «располагает обоснованными ответами на вопросы, подобные следующим: каковы фундаментальные сущности, из которых состоит универсум? Как они взаимодействуют друг с другом и с органами чувств? Какие вопросы ученый имеет право ставить в отношении таких сущностей и какие методы могут быть использованы для их решения?» Все это вводится в сознание неофита соответствующим научным сообществом в ходе получения профессионального образования [Там же, с. 27]. Такое описание процесса приобщения к парадигме, напоминающее обучение мастерству в средневековых цехах, несколько гипертрофировано. Оно не совсем адекватно реальному положению дел, хотя и охватывает некоторые важные моменты. Критический анализ куновского видения этого процесса представлен в гл. 8.
Так выглядит «ядро» куновской модели. Одно из важнейших достижений этой модели состоит в том, что она делает явными трудности внедрения принципиально новых (революционных) идей и теорий. «В науке... — говорит Кун, — открытие всегда сопровождается трудностями, встречает сопротивление, утверждается вопреки основным принципам, на которых основано ожидание» [Там же, с. 97].
Еще по теме Модель науки Т. Куна:
- § 1. Проблемы социокультурной обусловленности познания в философии науки
- § 1. Движущие факторы и модели развития науки
- Как сочетаются эволюция и революция в истории науки?
- Т. Кун
- ИЕРАРХИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ НАУЧНОГО КОНСЕНСУСА Дисько-Шуман М.Р.
- Структура науки
- Модель науки Т. Куна
- Сравнение моделей И. Лакатоса и Т. Куна
- Уточнение описания «нормальной науки»
- «Научные революции» в физике и модель С. Тулмина
- 7.1. Структура научных революций. Т. Кун
- 10.3. Основания науки
- Природа науки и критерии научности
- Концептуальная модельсовременной философии науки
- Постпозитивизм. Школа историков науки
- Ноосферное знание и новая философия науки