7.5. Историческое прогнозирование: можно ли повлиять на развитие событий?

либо ждет, когда его мобилизуют «сверху», либо пьянствует и наслаждается собственным нравственным падением.

В отличие от Чернышевского, Ульянова (Ленина) и многих других, мы сознательно не задаем пресловутый вечный российский вопрос: «Что делать?» Сама постановка этого вопроса предполагает, что автор не только знает, что делать и ему, и остальным, но и стремится навязать всем один-единственный способ действия. К чему ведет такая самонадеянность, хорошо известно. Мы же ставим вопрос: «Можно ли что-нибудь сделать, можно ли повлиять на развертывающиеся и идущие полным ходом процессы деградации российского общества и российской культуры (как, впрочем, и многих других культур)?» Ответ, к которому мы склоняемся, состоит в том, что повлиять на эти процессы можно, но сделать это весьма нелегко. Многое зависит от каждого отдельного человека, но не следует забывать, что каждому отдельному человеку противостоит безликая и бездушная, но чрезвычайно организованная сила, различные ипостаси которой можно называть крупным капиталом, мировым рынком, неолиберализмом, коррупцией, сознательно растлевающими общество медиа-империями, стремлением одной сверхдержавы к всевластью и т.п. Иными словами, в одиночку с этой организованной и всеохватывающей силой (или силами) не справиться никому, нужны продуманные и солидарные действия многих, а с этим в России всегда дело обстояло плохо. Именно поэтому под лозунгами либерализма очередным отрядам советской мафиозной номенклатуры удалось в 1990-е гг. захватить всю власть и всю собственность, лишив подавляющее большинство общества какой-либо собственности и какого-либо участия в управлении государством. Отсюда следует, что уповать на своекорыстное, разложенное коррупцией и предающее национальные интересы начальство, традиционно знающее «что делать», особенно не приходится.

Говоря более конкретно и определенно, перед российским обществом и государством стоит альтернатива: либо погибнуть, либо ценой огромных усилий мобилизовать все силы и все ре- 432

433

сурсы для экономического, социального, политического и культурного обновления.

Значит, придется нащупывать другой путь, основанный не на бесконечных дискуссиях и неолиберальной демагогии, но и не на всеобщем принуждении сверху всех и каждого под страхом смерти. Необходим новый вариант общественного договора, договора между обществом и государством, основанный на признании прав широких слоев населения, и прежде всего права на собственность и доступность общенациональных ресурсов для большинства населения, а не только для «избранных» представителей уполномоченного государством номенклатурного бизнеса. Нужен гибкий и просвещенный авторитарно-демократический режим, опирающийся не на меньшинство, а на большинство общества и соблюдающий российский общественный договор, во многом отличающийся от общественного договора в США, европейских странах, Японии или Китае, отстаивающий ценности последовательно правового и социально ориентированного порядка в стране. Но это — в перспективе, а пока что российским гражданам необходимы объединение, сплочение и солидарность для защиты своих элементарных социальных прав, которые ежечасно попираются ненасытной и безответственной постсоветской номенклатурой и без защиты которых российское население попросту вымрет в исторически кратчайшие сроки. Если эту задачу решить не удастся, то оправдаются самые печальные прогнозы, и говорить о дальнейшем развитии России, к сожалению, будет нечего. 434