1. 4.9. Человек и Вселенная: Новое космическое сознание

Вполне естественно, что в настоящее время проблема места и значения феномена жизни, в частности человеческой жизни во Вселенной, представляет большой интерес. Как пишет В.К. Само- хвалова, преобразуя мир в результате самой своей жизни, человек вносил в него энергию новых процессов, а своей направленной деятельностью создавал тенденцию необратимости времени. «Творческий характер его поведения как бы превращал само время из факто- pa разрушительного для всего живого в фактор становления нового мира, создаваемого волей человека, наполнял его новыми формами, обогащал новыми отношениями, качествами, функциями. Человек же все больше отдалялся от природы, заменив естественную тенденцию «возделывания», облагораживания природного начала его преобразованием и прямым подавлением» (80, с. 17-18). Иллюзия свободы оперирования с миром породила опасность развития человеческой цивилизации по пути, враждебному природе. «Из двух путей, возможных для человека - пути овладения силами природы, подчинения ее, и пути самопознания, самореализации в союзе с природой Земли и собственной своей человеческой природой, - челзвек выбрал первый, внешний путь. На этом пути бесконтрольного преобразования природы он вызвал к бытию силы, которые ему нег одвласт- ны и подчинить которые полностью он не сумеет» (80, с.

Осмысление этой проблемы в европейском сознании нашло свое отражение в его отчетливой антропоцентрической составляющей. «При этом антропоцентризм, основанный на убеждении, что мир имеет цель развития, которая тесно связана с судьбой человека, на разных этапах истории человечества приобретал разные формы, разное содержание, разное обоснование» (80, с. 21). Антропоцен тризм представляет именно европейскую модель мироои ущения, подкрепленную системой господствующих в Европе релі гиозньк представлений. «Этап первичного оформления антропоцеітризма, когда человек выделился из природы, из остального животне го мира, осознав себя как род, сменил космоцентрическую тенденци о мифологического слияния человека и мира» (80, с. 23). Этот эта! достиг своего расцвета (логического завершения) в Древней Греции, но это была как бы «детская» стадия антропоцентризма. В эпоху Возрождения начался отсчет гуманизма как особого строя мышления, личностного самосознания, как особой тенденции развития общее ^венного сознания. «Это событие было подготовлено духовным соз| еванием человека в эпоху Средневековья, сложного периода в развит ни культуры, противоречивого в своем содержании, определенные стороны которого оцениваются привычно негативно. Но именно к эгому периоду относится и глубинный процесс одухотворения прежних мифологических, космоцентристских представлений, что намло сво выражение в идеальных построениях средневековой алхимии, астро логии и т.п. Человеку открылся целый новый мир идей, символов, космологических аналогий - невидимый мир идеальной жизни духа. Ренессанс, как бы возвратившийся от дематериализованного человека Средневековья к человеку античности, но в другом, индивидуализированном, личностном его понимании, стал своеобразным переосмыслением антропоцентристских представлений на новой, гуманистической основе» (80, с. 24).

На следующем этапе, т.е. в эпоху Просвещения, была подготовлена научная почва для пересмотра и серьезной перестройки сложившейся картины мира.

Кроме того, антропоцентризм мышления мешал человеку осознать независимость жизни природы, которую он покорял и переделывал по своим меркам и надобностям в сознании своего центризма, мешал осознать саму относительность собственной меры, которая «меняется не только в аксиологическом пространстве иерархий бытия, но и в историческом» (80, с. 27). Человек, оказавшийся не только земным, но и космическим жителем, должен переосмыслить свое место в системе раздвинувшего свои горизонты мира, свой способ «уместить» себя в его координатах, свою роль, новую меру своей ответственности. «Осознавая себя как протяженное в будущее и обу- словленное им планетное целое (согласно определению П. Тейяра де Шардена), человечество становится тем, что Н.Ф. Федоров называл «космической общественностью». Этическое содержание нового космического сознания на современном этапе обогащается расширением самого понимания жизни» (80, с. 29). «Человек, мыслящий себя в единстве с миром и мерящий всё смыслом истинно человеческого понимания, которое основано на диалогическом отношении, а не монологическом антропном диктате, становится условием и началом одновременной и взаимообусловленной эволюции себя и мира. Человек должен быть не столько центром мира, сколько стимулом к возрастающему его совершенствованию» (80, с. 31). Ставшее планетарным фактором сознание человека определяет то, что процессу самоорганизации может быть придан целенаправленный характер, что вместо позиций антропоцентризма и космоцентризма следует утверждать синергизм человека и Космоса.