ГНОМЫ И АПОФТЕГМЫ, СОБРАННЫЕ ИЗ РАЗНЫХ ИСТОЧНИКОВ 6.

Кто-то его бранил за то, что он посещает подозрительные места. На это он заметил: «И солнце туда заглядывает, но не оскверняется» (Антоний и Максим. Рассужд. о жизненных добродетелях и пороках, с. 35) . 8.

Однажды среди бела дня он зажег фонарь и стал бродить повсюду. Его спрашивали, зачем. Он ответил: «Человека ищу» (Антоний и Максим. Рассужд. о том, что хитрить нетрудно, с. 39). 9.

Однажды Диоген ноучал какого-то злодея. Спрошенный кем-то, зачем он это делает, Диоген ответил: «Пытаюсь отмыть эфиопа, чтобы сделать его белым» (Антоний и Максим. Рассужд. о дурных людях, с. 64). 10.

Врачи смягчают горечь прописанных ими лекарств медом, а мудрые люди общение с угрюмцами — веселой шуткой (Там же).

И. Какой-то человек назвал Диогена безумцем. Тогда он сказал: «Я не сумасшедший, но ум у меня не такой, каку вас» (Стобей. Антолог., III, 62). 12.

Диоген был выставлен на продажу в Коринфе, а глашатай спросил его, что он умеет делать. Последовал ответ: «Править людьми». Глашатай засмеялся: «Продаю очень полезную для жизни вещь, если хочет кто купить себе господина» (Там же, 63; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 29). 13.

Когда оп гулял по портику не в том направлении, как все, это вызвало кое у кого смех. «Не стыдно вам, — сказал он, — идти вспять по жизненному пути и в то же время порицать меня за выбранное направление во время прогулки?» (Стобей. Антолог., IV, 84). 14.

Диоген говорил, что люди добывают необходимое им для жизни, а то, что нужно для счастливой жизни, не припасают (Там же, 86). 15.

Диоген говорил, что знает многих, которые состязаются между собой в борьбе и беге, но никогда не видел, чтобы состязались в добродетели (Там же, 112; Диог.

Удивительное дело, говорил Диогеп, атлеты и кифа- реды умеют управлять своим желудком и страстями: первые — ради тела, вторые — ради голоса, а ради воздержанности никто не станет ими пренебрегать (Стобей. Антолог., V,

41). 17.

Диоген говорил, что многие заживо гниют, вымокаг в банях и истребляя себя в любовных утехах, а умирая, от. велят бальзамировать свое тело или же положить его в мед, чтобы задержать гниение (Там же, VI, 3). 18.

Диоген говорил, что в домах, где много еды, много мышей и других грызунов. Так и тела, потребляющие много нищи, навлекают па себя много болезней (Там же, 4). 19.

Диогеп обратился к юноше, который прихорашивался сверх всякой меры: «Если для мужчин — напрасно, если ради женщин — бесчестно» (Там же, 5; ср.: Диог. Лаэрт., VI,

54). 20.

Диоген осмеивал тех, кто запирает кладовые засовами, ключами и запечатывает печатями, а в теле своем оставляют открытыми многочисленные ;? іири и дверцы — уста, половые органы, уши и глаза (Сгобей. Антолог., VI, 33). 21.

Диоген говорил, что люди просят у богов послать жм здоровье, но большинство делает все, что для них противопоказано (Стобей. Антолог., VI, 38). 22.

Диоген утверждал, что нет ничего дешевле развратника, растрачивающего душу на товар, которому грош цена (Там же, 52; ср. выше: Антисфен, фргм. 94). 23.

Диогеп говорил, что люди едят ради удовольствия и из-за этого пе хотят остановиться (Стобей. Антолог., VI, 53). 24.

Получив белый хлеб, Диоген выбросил из своей котомки черный хлеб со словами: «О, чужестранец, уступи дорогу тиранам!» (Там же, XVII, 16; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 55). 25.

Диоген, видя, как мегарцы строят длинные стены, сказал: «Несчастные, вам следует заботиться не о величине стен, а о силе тех, кто будет на них стоять» (Стобей. Антолог., VII, 47). 26.

Диоген утверждал, что упражнения, целью которых является физическая сила, а пе величие и сила души, не могут быть благом (Там же, 18). 27.

Диоген сравнивал стяжателей с больными водянкой. Первые, говорил он, хотя у них полным-полно денег, хотят еще больше. Вторых же все время мучает жажда. И тем и другим желание идет на гибель, ибо страсти тем сильнее, чем больше они удовлетворяются (Там же, X, 46). 28.

Киник Диоген, наблюдая однажды, как какой-то юноша притворяется влюбленным в богатую старуху, заметил: «Он положил на нее пе глаз, а зуб» (Там же, 61). 29.

Тех, кто получает много и часто, Диогеп пазывал самыми большими нищими (Там же, 63). 30.

На вопрос, какие звери самые страшные, Диоген ответил: «В горах — медведи и львы, в городах — сборщики налогов и сикофанты» (Антоний и Максим. Рассужд. о страсти к наживе, с. 226; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 51). 31.

Кинического философа Диогепа некто спросил, почему у золота бледный вид. Он ответил: «Потому, что против пего многие замышляют преступления» (Антоний. Рассужд. о скупости, с. 127). 32.

Порицапие Диоген пазывал благом, исходящим от других (allotrion) (Антоний и Максим, с. 250). 33.

Диоген говорил, что все остальные собаки кусают врагов, а он кусает друзей для их же спасения (Там же). 34.

Диоген спросил Платона, является ли он автором «Закопов». Тот ответил утвердительно. «А „Государство" ты написал?» — «Конечно!» — «Значит твое государство пе имело законов?» — «Имело». — «Тогда зачем же тебе понадобилось снова писать „Законы"»? (Там же). 35.

Верно ли высказался Диоген о Платоне: «Что нам пользы от человека, который, уже давно занимаясь философией, никому не доставил беспокойства?» Пусть об этом судят другие. Возможно, он считал, что речь философа, жалящая и ранящая слушателей, должна смягчаться чем-то прпягным (Там же, с. 251; ср.: Фемистий. О душе, с. 13). 36.

Лечить мертвеца и поучать старца — одно и то же (Антоний и Максим. Рассужд. о наставлениях, с. 254). 37.

В ответ на брань лысого человека Диоген заметил: «Над тобой я смеяться не стану, а вот волосы твои хвалю за то, что они сбежали с такой дурной башки» (Антоний и Максим.

Когда какой-то предатель бранил Диогена, он ему ответил: «Я рад, что стал твоим врагом: ты причиняешь зло не только врагам, но и друзьям» (Там же). 39.

На чыо-то брань Диоген заметил: «Ведь никто адне не поверит, когда я похвалю тебя, да и тебе, когда ты поносишь меня» (Антоний и Максим. О ругателях, с. 262). 40.

Диоген просил у гуляки мину. Тогда тот задал вопрос: «Почему у остальных ты просишь три обола, а у меня целую мину?» — «Потому, — ответил Диоген, — что у других я падеюсь еще раз что-нибудь получить, а от тебя больше никогда» (Стобей. Антолог., XV, 9; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 67). 41.

Однажды царь Александр приказал наполнить блюдо костями и послать кинику Диогену. Получив посылку, он сказал: «Еда-то для псов, да дар пе царев» (Антоний и Максим. О благотворительности, с. 277). 42.

Он говорил: «И то и другое ошибка — давать тем, кто не достоин, и не давать тем, кто достоин» (Там же). 43.

Спрошенный кем-то, почему люди подают попрошайкам, а философам — никогда, Диоген ответил: «Потому что предполагают, что хромыми и слепыми они еще могут стать, а философами — никогда» (Там же; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 56). 44.

Когда на каком-то пиру Диогену налили много вина, он вылил его. Тогда его стали бранить, на что он ответил: «Если я его выпью, то погибнет не только оно, но вместе с ним погибну и я» (Антоний и Максим. Рассужд. о пьянстве, с. 302). 45.

Диоген говорил, что некоторые люди произносят нуж- пые речи, по сами себя не слышат. Так и прекрасно звучащие лиры не воспринимают своих собственных звуков (Стобей. Антолог., XXIII, 10). 46.

На вопрос, кто живет спокойно, Сократ ответил: «Кто не знает за собой никаких проступков» (Там же, XXIV, 13. Слова Сократа, но, вероятно, их следует отнести к Диогену, так как они согласуются со следующей приведенной у Сто- бея сентенцией). 47.

Кто не испытывает ни перед чем страха и больше всего уверен в себе, как не тот, кто не знает за собой ничего дурного? (Там же, 14.

Диоген говорил, что Медея была мудрой женщиной, а не волшебницей. Ведь она брала людей изпеженпых, с те- лами, расслабленными в наслаждениях, и так заставляла их упражняться и исходить потом в парильнях, что возвращала им юношескую силу и свежесть. Поэтому о ней пошла слава, что она варила человеческое мясо и создавала юношей (Там же, XXIX, 92). 49.

Человеку, который утверждал, что он философ, но пускался в препирательства, Диоген сказал: «Несчастный! Оскверняя своими спорами самое лучшее, что есть в жизни философа, ты утверждаешь, что занимаешься философией?!» (Там же, XXXIII, 14). 50.

Когда па вопрос Диогена один из окружающих его юношей не ответил, философ сказал: «Не думаешь ли ты, что одно и то же — знать, что нужно говорить и когда и о чем нужно умолчать и перед кем?» (Там же, XXXIV, 16). 51.

Однажды Диоген попросил Платона дать ему из своего сада три фиги. Когда тот прислал ему целый медимн, он заметил: «Так на один вопрос ты отвечаешь сто раз» (Там же, XXXVI, 21; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 26). 52.

Красивых гетер Диогеп называл царицами, потому что многие делают все, что они приказывают (Стобей. Антолог., XV, 15). 53.

Диоген увидел мальчика, которого любили за красоту, и сказал: «Отрок, старайся, чтобы те, кто любит красоту твоего тела, полюбили красоту твоей души» (.Антоний и Максим, Рассужд. о красоте, с. 566; ср.: Диог. Лаэрт., VI, 58). 54.

О людях красивых, но невежественных он говорил, что они похожи на алебастровые сосуды с уксусом (Антоний и Максим. Рассужд. о красоте, с. 566). 55.

Когда у Диогена убежал раб, он остался к этому совершенно равнодушен. «Было бы нелепым, — говорил он, — чтобы Диоген не мог жить без раба, а раб без Диогена — обходился» (Стобей. Антолог., XII, 42; Диог. Лаэрт., VI, 55; Элиан. Пестр, ист., XIII, 28). 56.

Увидев судачивших женщин, Диоген сказал: «Одна гадюка у другой берет яд взаймы» (Антоний и Максим. Рассужд. о злых женщинах, с. 609). 57.

Завидна у того судьба, кто счастье в детях

находил

И горя в жизни сильного не знал.

(Стобей.

Диоген на вопрос, как должны относиться друг к другу отцы и дети, ответил: «Они не должны дожидаться, когда один попросит другого, а заранее выполнять просьбу каждого. Если же отец, который уже раньше был благодетелем сына, в ответ не получил того же, он справедливо впадает в гнев. Поведение же сына нагло, и он не достоин о чем-нибудь просить отца» (Стобей. Антолог., XXXIII, 23). 59.

На вопрос, какой самый тяжкий груз несет на себе земля, Диоген ответил: «Невежду» (Антоний и Максим. О воспитании и философии, с. 706). 60.

Когда какой-то астролог на площади показывал нарисованные на доске звезды и объяснял: «Вот эти движутся в пространстве», — Диоген прислушался и сказал: «Не ври, приятель. Не звезды движутся, а вот они», — и показал на сидящих вокруг (Стобей. Антолог., XXX, 6). 61.

Спрошенный, какие люди самые благородные, Диоген ответил: «Презирающие богатство, славу, удовольствия, жизнь, но почитающие все противоположное — бедпость, безвестность, труд, смерть» (Там же, XXXVI, 19). 62.

Диоген, увидев, как рабы Анаксимена носили многочисленные пожитки, спросил, кому они принадлежат. Когда ему ответили, что Анаксимену, оп возмутился: «И не стыдно ему, владея таким имуществом, пе владеть самим собой? (Максим. Рассужд. о богатстве и бедности, с. 758). 63.

Диоген говорил, что ни в богатом государстве, ни в богатом доме не может жить добродетель (Стобей. Антолог, XCIII, 35). 64.

Диоген говорил, что бедность сама пролагает путь к философии. То, в чем философия пытается убедить на словах, бедность вынуждает осуществлять на деле (Там же, XCV, И). 65.

Когда какой-то дурной человек стал упрекать Диогена за его бедность, он сказал: «Я еще никогда пикого не видал испорченного бедностью, а порочностью — многих» (Там же, XCV, 12). 66.

Бедность Диоген называл самоучкой добродетели {Стобей. Антолог., XCV, 19). 67.

Когда один человек стал упрекать Диогена в бедности, он сказал: «Несчастный, я никогда еще не видел, чтобы из-за бедности кто-нибудь стал тираном, а все становятся тиранами только из-за богатства» (Там же, XCVII, 26). 68.

О, смертных и несчастных человеков род, Лишь тени мы — и больше ничего,

Без пользы только землю тяготим. (Антоний и Максим. Рассужд. о несходстве жизней, с. 807). 69.

На вопрос, кого можно считать счастливым человеком, Сократ ответил: «Того, у кого честный образ мыслей и острый ум» (Стобей. Антолог., CIII, 19. Этот афоризм Стобей относит к Сократу, но следующая сентенция, отнесенная к Диогену, совершенно очевидно связана с приведенной). 70.

Счастье состоит единственно в том, чтобы постоянно пребывать в радостном состоянии духа и никогда не горевать, где бы и в какое бы время мы ни оказались (Там же, 20). 71.

Мы утверждаем, что истинное счастье состоит в том, чтобы разум и душа всегда пребывали в покое и веселье (Там же, 21). 72.

Когда Диогена снова постигла какая-то беда, он воскликнул: «Спасибо тебе, судьба, что ты так мужественно защищаешь меня». В подобных случаях Диоген еще довольно громко напевал (Там же, CVIII, 71). 73.

Увидев прихорашивающуюся старуху, Диоген ска- вал: «Если для живых, то папраспо, если же для мертвых, то пе мешкай» (Антоний. О стариках бесчестных и неблагоразумных, с. 875). 74.

Когда какой-то человек пожаловался, что умрет на чужбине, киник Диоген сказал: «Не печалься, глупец. Дорога в Аид отовсюду одна и та же» (Антоний и Максим. Рассужд. о смерти, с. 878). 75.

Когда кто-то сказал, что тяжела жизнь, Диоген возразил: «Не просто жизнь, а дурная жизнь» (Стобей. Антолог., CXXI, 26). 76.

Диоген говорил, что если его труп растерзают псы, то погребение состоится на гирканский1 манер, если же сожрут коршуны, то на индийский. Если никто не притронется к телу, то самое прекрасное погребение совершит время при помощи замечательных вещей — солнца и дождей» (Стобей. Антолог., CXXIII, И). 77.

Риторы, говорил Диоген, стараются рассуждать о справедливости, но никогда в согласии с ней не поступают (Антоний и Диоген. Рассужд. об учении и письменности, с. 933). 78.

Диоген говорил, что ему представилось, будто Судьба повстречалась с ним и сказала: «Эту бешеную собаку я сломить не в состоянии» (Стобей. Эклоги, II, 7, 21; ср.: Илиада, VIII, 299: «Только сего не дается свирепого пса мне уметить!» — Пер. Н. Гнедича). 79.

К своим современникам он относился с большим высокомерием. Школу Евклида, папример, называл школой Желчида, Платоновы беседы — пустым бредом, состязания на Дионисиях — большими иллюзионными представлениями для дураков, демагогов — прпслужпиками черни (Диог. Лаэрт., VI, 24). 80.

Он говорил также, что когда в жизни встречает кормчих, врачей и философов, то думает, что среди живых существ нет никого умнее человека. Но, видя толкователей снов, прорицателей и тех, кто пм верит, или людей, надутых от сознания своей славы или богатства, считает, что пет никого глупее человека (Там же). 81.

Однажды на пышном пиру, заметив, что Платон ест простые оливки, Диоген воскликнул: «Как же так получается! Знаменитый философ предпринимал путешествие на Сицилию специально ради пзыскаппых яств, а теперь отказывается от того, что лежит под носом?» На это Платон отвечал: «Но, клянусь богами, Диоген, я и там по большей части питался оливками и тому подобным». — «Тогда зачем пужно было плыть в Сиракузы? Разве в то время в Аттике был неурожай на оливки?» (Там же, 25). 82.

Однажды Платон пригласил в гости друзей, прибывших от Дпонисия. Пришел и Диоген и стал топтать ковры хозяипа со словами: «Попираю тщеславие Платопа». На что Платон заметил: «Какое же тебя самого распирает тщеславие, хотя ты и делаешь вид, будто вовсе не тщеславен». По другим сведениям Диоген сказал: «Попираю гордыню Платона». — «Другой гордыней», — ответил Платон (Там же, 26). 83.

Когда спросили, где в Греции он видел добродетельных мужей, он ответил: «Мужей — нигде, детей — в Лаке- демоне» (Там же, 27). 84.

Однажды он рассуждал о чем-то весьма серьезном, но никто не обращал на него внимания. Тогда он начал верещать по-птичьи. Собрались люди. Диоген стал стыдить их, что они поспешили слушать чепуху, а к серьезным речам отнеслись пренебрежительно (Там же). 85.

Он говорил, что люди состязаются в рытье ям и подпожках, а в добродетели — никто (Там же). 86.

Он удивлялся грамматикам, которые выискивают грехи у Одиссея, а своих собственных не видят; музыканты же умеют настраивать струны на лире, а собственный прав настроить пикак не могут. Астрономы наблюдают за солпцем и луной, а то, что под ногами, не замечают. Риторы охотпо говорят о справедливости, но поступки их никогда ей не соответствуют. Скупцы поносят деньги, а сами любят их больше всего на свете (Там же, 27—28; ср.: Сенека. Письма к Луцилию, LXXXVI). 87.

Оп презирал тех, кто восхищается честными людьми за то, что они выше денег, а сами завидуют богачам (Диог. Лаэрт., VI, 28). 88.

Его возмущало, что люди приносят жертвы богам ради своего здоровья, а сами во время жертвоприношений обжираются, нанося вред здоровью. Оп удивлялся, как это рабы, видя обжорство господ, не расхищают их пищу (Там же). 89.

Оп хвалил тех, кто собирался жениться и не же- пплся, кто хотел отправиться в путешествие и пе отправлялся, кто собирался посвятить себя государственной деятельности и не посвящал, кто памеревался воспитывать детей п не делал этого, а также тех, кто был готов пойти в услужение к вельможам, по избегал даже общения с ними (Там же, 29). 90.

Он говорил, что к друзьям нужно-идти с раскрытыми руками, а не сжимать их в кулак (Там же). 91.

Купившему его Ксениаду оп говорил, что тот должен ему повиноваться, хотя оп и раб. Ведь если кормчий или врач — рабы, их все равно слушаются. Эвбул в сочинении «Продажа Диогена» рассказывает, что философ, воспитывая сыновей Ксениада, среди прочих наук учил их верховой езде, стрельбе из лука, умению обращаться с пращой, искусству метания копья. Когда они занимались па палестре, оп пе позволял тренеру делать из них атлетов, а заботился лишь о том, чтобы лица юношей покрывал румя- нец и были крепкими их тела. Мальчики также учили наизусть много отрывков из поэтов и писателей, в том числе и из сочинений самого Диогена, причем весь учебный материал для скорейшего усвоения он излагал кратко. Он учил их дома самим себя обслуживать, есть простую пищу и пить воду, носить короткую стрижку, обходиться без украшений, не надевать ни хитонов, ни обуви и ходить по улицам молча, потупив взор. Он устраивал для них и псовую охоту. Они же, со своей стороны, проявляли заботу о Диогене и выступали его защитниками перед родителями. Тот же Эвбул сообщает, что Диоген состарился в доме Ксениада, там умер и был похоронен его сыновьями. Когда Ксепиад спросил Диогена, как его похоронить, тот ответил: «Вниз лицом». На вопрос «зачем?» оп ответил: «Ведь скоро все, что было внизу, окажется наверху». Эти слова были связаны с тем, что македоняне к этому времени уже захватили власть и из подчиненных стали властителями (Там же, 30; 31; 32). 92.

По его словам, он удивлялся тому, что, покупая кувшин или таз, мы их тщательно проверяем, а при покупке человека довольствуемся лишь беглым осмотром (Там же, 30). 93.

Как-то раз он закричал: «Эй, вы, людиі» Сбежался народ. Он набросился на них с палкой со словами: «Я звал людей, а пе дерьмо» (Там же, 32). 94.

Однажды какой-то человек привел его в богатый дом и запретил плеваться, тогда он сначала отхаркнулся, а потом плюнул ему в лицо, прибавив, что более грязного места не нашел. Другие приписывают эти слова Аристипну (Там же). 95.

Калеками он считал не тех, кто глух и слеп, а тех, у кого нет котомки (Там же, 33. Здесь игра слов: anaperous может быть переведено, как «калека» и как «без котомки», «без нищенской сумы» — aneu peras). 96.

Однажды Диоген пришел к юношам на пир с наполовину остриженной головой, за что был побит. Тогда он написал па белой табличке имена своих обидчиков, повесил ее себе на шею и так стал ходить но городу, пока все не начали над ними издеваться, презирать их и бранить (Там же; ср.: Псевдо-Диоген. Письмо к Мелесиппу). 97.

Он говорил о себе, что он — одна из тех собак, которую все хвалят, но пи один из хвалителей не решится взять с собой на охоту (Диог. Лаэрт., VI, 33. Имеется в виду охота за добродетелью и справедливостью. Ср.: Аристотель у Афинея, XV, 695а, а также: Лукиан. Продажа жизней, 8). 98.

Когда кто-то расхвастался: «На Пифийских играх я побеждаю мужей», — Диоген ему возразил: «Это я побеждаю мужей, а ты —рабов» (Диог. Лаэрт., VI, 33; ср.: Там же, 43, а также: Дион. Хрис, XI). 99.

Тем, кто говорил ему: «Ты уже старик, отдохни наконец», он отвечал: «Как же так? Если бы я бежал на состязаниях и был бы уже близок к финишу, разве мпе следовало расслабиться, а не напрячь все силы?» (Диог. Лаэрт., VI, 34). 100.

Однажды оп застал оратора Демосфена завтракающим в трактире. Тот скрылся во внутреннее помещение, на что Диоген заметил: «Так ты еще больше окажешься в харчевне» (Там же; ср.: Элиан. Пестр, ист,, IX, 19). 101.

Когда какие-то иностранцы хотели повидать Демосфена, Диоген выставил средний палец и сказал: «Вот вам афинский демагог» 2 (Диог. Лаэрт., VI, 34). 102.

Кто-то обронил кусок хлеба и постеснялся его под- пять. Тогда Диоген, желая преподать ему урок, привязал к горлу кувшина веревку и поволок его так через весь Керамик (Там же, 35). 103.

Он говорил, что подражает хормейстерам, которые дают хористам более высокую ноту с тем, чтобы те придерживались нужного топа (Там же). 104.

Большинство людей, говорил он, отделяет от безумия лишь один только палец; ведь если кто-пибудь будет расхаживать по улицам и указывать па все средним пальцем, то подумают, что он сошел с ума, а если указательным, то нет» (Там же). 105.

Он говорил, что ценные вещи продаются за бесцепок и наоборот. Так, например, статуя стоит три тысячи драхм, а хепик муки— два медяка (Там же). 106.

Купившему его Ксениаду Диоген сказал: «Ну, теперь исполняй мои приказанияі» Когда же тот воскликнул: «Вспять потекли источники рек!» — ответил: «Если бы ты заболел и купил себе врача, разве ты пе подчинялся бы ему, а лишь декламировал: „Вспять потекли источники рек!"» (Там же, 36. «Вспять потекли и т. д.» — стих 411 из «Медеи» Еврипида, ставший впоследствии пословицей).

10 Антология киниэма 107.

Один человек хотел обучаться у него философии. Диоген дал ему селедку и приказал следовать за ним. Когда же тот, застеснявшись, бросил ее и ушел, философ, встретив его спустя некоторое время, со смехом сказал: «Нашу дружбу порушила селедка». Диокл рассказывает об этом иначе: кто-то предложил: «Приказывай нам, Диоген». Тогда Диоген отвел просителя в сторону и дал кусок сыру, стоивший всего пол-обола, и велел ходить с ним. Человек отказался. Тогда Диоген заметил: «Нашу дружбу разорвал кусочек сыру» (Диог. Лаэрт., VI, 36). 108.

Увидев однажды мальчишку, который пил воду из ладошки, он выбросил из своей котомки кружку и сказал: «Мальчик превзошел меня в скромности жизни». Он выбросил и тарелку, когда увидел, как мальчик, разбив случайно миску, ел свою чечевичную похлебку из углубления, сделанного в хлебном мякише (Диог. Лаэрт., VI, 37; ср.: Сенека, пис. 90; Иероним. Против Иовиапа, II; Эпиграмма Антифила в «Антологии», кн. V; Авзоний. Эпиграмма 53). 109.

Он рассуждал так: «Все принадлежит богам. Мудрецы — друзья богов, а у друзей все общее. Значит, все принадлежит мудрецам» (Диог. Лаэрт., VI, 37). 110.

Увидев однажды женщину, припавшую к статуям богов в непристойной позе, и желая освободить ее от суеверия, он, как рассказывает Зоил из Перги, подошел к ней и сказал: «Женщина, а не боишься ли ты, что бог стоит как раз позади тебя, — ведь все преисполнено им, — и ты оскорбляешь его своим неприличным видом?» (Там же). 111.

Он привел в храм Асклепия в качестве подарка кулачного бойца, чтобы тот подбегал и бил каждого, кто падает ниц (Там же, 38). 112.

Он любил говорить, что над ннм сбылись трагические проклятия, ибо он:

Безродный изгнанник, лишенный отчизны, Бродяга и нищий, без крова и пищи. (Там же; ср.: Элиан. Пестр, ист., III, 29). 113.

Он говорил, что судьбе противопоставляет отвагу, закону — природу, страстям — разум (Диог. Лаэрт., VI, 38). 114.

В Крании Диоген грелся на солнышке. Подошел Александр и сказал: «Проси у меня чего хочешь». Диоген ответил: «Только не загораживай мне солнца» (Там же; ср.: Плутарх. Александр, 14; Симпликий к Эпиктету, 21. — Сальмз, с. 123; Валерий Максим, IV, 3; Цицерон. Туску- ланы, V, 32). 115.

Кто-то громко и долго читал, тогда Диоген показал на чистое место в конце свитка и сказал: «Мужайтесь, люди, — вижу землю» (Диог. Лаэрт., VI, 38). 116.

Когда какой-то человек стал доказывать, что у Диогена есть рога, тот потрогал свой лоб и сказал: «А я их пе чувствую». В том же духе оп стал действовать, когда кто-то утверждал, что движения не существует, — поднялся с места и начал прохаживаться взад и вперед»3 (Там же, 39. Речь идет о софизме, известном под названием «рогатый» и приведенном у Иеропима, см.: Письма, 83. Относительно второго ср.: Секст Эмпирик. Против физиков, II, 68—69; Пиррон. Положения, II, 244). 117.

Разглагольствующего об астрономических явлениях он спросил: «Давно ли ты спустился с небес?» (Диог. Лаэрт., VI, 39). 118.

Когда какой-то порочный евнух написал на дверях своего дома: «Пусть не войдет сюда никакое злої», — Диоген спросил: «А как же теперь войдет сюда хозяин дома?» (Там же. О том же рассказывают Климент Алекс. (Стром, VII, 713) и Феодорет (О провидении. — Сирмопд, т. 4, с. 357)). 119.

Умастив поги благовонной мазью, оп рассуждал: «Благовоние распространяется от головы в воздух, а от ног оно поднимается к поздрям» (Диог. Лаэрт., VI, 39; ср.: Лукиап. Нигрин, 32). 120.

Афиняне уговаривали его принять посвящение в святые таинства, уверяя, что в Аиде посвященные пользуются преимуществами. «Смешно, — отвечал философ, — когда Агесилай и Эпаминонд будут барахтаться в нечистотах, а никчемные людишки только за то, что они приняли посвящение, обитать на Островах блаженных» (Диог. Лаэрт., VI, 39; ср.: Плутарх. О том, как воспринимать поэтов. (Гуттеп, т. 7, с. 80); Платон. Федон, 69 С). 121.

Мыши карабкались на стол с едой. Диоген заметил и сказал: «Теперь даже у меня есть нахлебники» (Диог. Лаэрт., VI, 40). 122.

Когда Платон назвал его собакой, он сказал: «Правильно. Ведь я вернулся назад к продавшим меня» (Там же. Иначе рассказывается у Элиана. См.: Пестр, ист., XIV, 33). 123.

Диоген выходил из бани. Его спросили, много ли там моется людей, он ответил, что нет. Когда же его спросил кто-то, много ли там народа, он сказал «да» (Диог. Лаэрт, VI, 40). 124.

Когда Платон выступил с определением: «Человек есть животное с двумя ногами и без перьев» — и заслужил всеобщее одобрение, Диоген ощипал петуха и принес его в платоновскую школу со словами: «Вот человек Платона». Тот прибавил к своему определению: «и, кроме того, с плоскими ногтями» (Там же). 125.

Обратившемуся к нему с вопросом, в какое время следует завтракать, Диоген ответил: «Если ты богат, когда хочешь; если беден, когда можешь» (Там же). 126.

У мегарцев он видел овец, покрытых кожапыми накидками, а дети их ходили голыми. В связи с этим он заметил: «У мегарца выгоднее быть бараном, чем сыном» (Там же, 41); ср.: Элиан. Пестр, ист, XII, 56; Плутарх, О страсти к наживе, 7). 127.

Кто-то сначала задел его бревном, а потом крикпул: «Берегись!» Диоген засмеялся: «Ты что, снова собираешься меня ударить?» (Диог. Лаэрт, VI, 41; ср.: Там же, 66). 128.

Он говорил, что демагоги — лакеи черни, а венки — сыпь славы (Там же, 41). 129.

Средь бела дня с зажженным фонарем в руках бродил он повсюду и говорил: «Человека ищу» (Там же. Этот поступок еще значительно раньше совершил Эзоп, если верить Федру, III, 19). 130.

Однажды он стоял, весь промокший до нитки. Собрались люди и стали жалеть его. Проходивший мимо Платон обратился к ним: «Если вам действительно жаль его, ступайте своей дорогой» (этим оп намекал на его тщеславие) (Диог. Лаэрт., VI, 41). 131.

Когда кто-то нанес ему удар по голове кулаком, Диоген вскричал: «Как же, о Геракл, я забыл надеть шлем, выходя на улицу?!» (Там же). 132.

Когда Мидий ударил его и добавил: «Вот три тысячи драхм у тебя на столе», — на следующий депь он обмотал себе руки ремнями и отдубасил Мидия, приговаривая: «Вот тебе три тысячи на стол!» (Там же, 42). 133.

Продавец лекарств Лисий спросил его, верит ли он в богов. Диоген ответил: «Как же мне не верить, когда я вижу такого богомерзкого подонка» (Там же: ср.: Эпиктет. Беседы, III, 22). 134.

Увидев какого-то человека, совершавшего омовение, он обратился к нему: «Бедняжка, как же ты не понимаешь, что омовением не исправишь ни грамматических, ни жизненных ошибок» (Диог. Лаэрт., VI, 42). 135.

Он упрекал людей в том, что, молясь, они просят богов не об истинном благе, а лишь о том, что им кажется таковым (Там же). 136.

Тем, кто пугался снов, он говорил, что они не обращают внимания на то, что делают наяву, а о том, что им приснится ночью, заботятся (Там же, 43). 137.

Однажды в Олимпии глашатай провозгласил: «Дио- ксипп победил мужей». Диогеп запротестовал: «Это я побеждаю мужей, а он — рабов» (Там же; ср. выше: Диоген Сипопский, фргм. 98). 138.

После битвы при Херонее он был взят в плен и доставлен к Филиппу. Когда тот спросил его, кто он такой, Диогеп ответил: «Я соглядатай твоей ненасытности». В изумлении царь велел его отпустить (Диог. Лаэрт., VI., 43. Несколько иначе рассказано у Плутарха; см.: О различии между льстецом и другом. — Гуттен, т. 7, с. 226; ср.: Эпиктет. Беседы, III, 22). 139.

Однажды Александр послал письмо Антипатру в Афины через некоего Афлия. Диоген присутствовал при этом и сказал: Несчастный от несчастного через несчастного песчастному4 (Диог. Лаэрт., VI, 44). 140.

Когда Пердикка под угрозой смертпой казни приказал Диогену явиться к нему, философ заметил: «Подумаешь, чем грозится. На это же способны скорпионы и фаланги. Только бы он не грозился, что и без меня может жить счастливо» (Там же). 141.

Он часто громко заявлял, что богами людям дана легкая жизнь, а они забыли о ней, гоняясь за лакомствами, благовониями и тому подобным (Там же). 142.

Человеку, которому раб надевал сандалии, он сказал: «Ты был бы совсем счастлив, если бы он еще и сморкался за тебя» (Там же). 143.

Однажды он увидел, как жрецы вели воришку, стащившего чашу из сокровищницы храма, и сказал: «Крупные воры погоняют мелкого» (Там же, 45). 144.

Увидев мальчишку, швыряющего камнями в крест, сказал: «Давай! Бей! Ты достигнешь своей цели»5 (Тамже). 145.

Мальчишкам, которые обступили его и кричали: «Не покусай нас!»,— он отвечал: «Смелее, братцы. Эта собака не ест свеклу» (Там же; ср. VI, 61). 146.

Некто надел на себя львиную шкуру и ходил с гордым видом. Диоген обратился к нему: «Не позорь одеяния доблести» (Там же). 147.

Человеку, который превозносил Каллисфена и восхищался роскошной жизнью, которую тот вел в свите Александра, Диоген сказал: «Несчастен тот, кто завтракает и обедает, когда захочется Александру» (Там же. Согласно Плутарху (Об изгнании, 12), эти слова Диогена относились к Филиппу и Аристотелю). 148.

Мальчику, который в бане играл в коттаб, он сказал: «Чем больше тебе везет, тем хуже» (Диог. Лаэрт., VI, 46. Смысл: чем ты искуснее в этой игре, тем ты хуже как человек). 149.

Нуждаясь в деньгах, он утверждал, что не просит у друзей подаяния, а лишь требует возвратить долг (Там же). 150.

Риторов и всех тех, кто краснобайствовал из тщеславия, он называл «трижды человеки», т. е. «трижды несчастные» (Там же, 47). 151.

Невежественного богача он называл золотым бараном (Там же. Другими этот афоризм передается иначе. См.: Феон. Прогимнасмы; Максим. Сентенции). 152.

Увидев на доме гуляки надпись: «Продается», — он воскликнул, обращаясь к дому: «Я был уверен, что, живя в таком пьяном угаре, ты легко вместе с блевотиной освободишься и от своего хозяина» (Диог. Лаэрт., VI, 47). 153.

Увидев грязную баню, спросил: «Где же моются те, кто здесь вымылся?» (Там же). 154.

Только он один хвалил толстяка-кифареда, которого все бранили. Его спросили, почему. Последовал ответ: «Скажите спасибо, что при таком аппетите он все еще играет на кифаре, а не грабит» (Там же). 155.

Одного кифареда, от игры которого всегда разбегались слушатели, Диоген приветствовал словами: «Привет, петух!» — «Почему ты так меня называешь?» —спросил ки- фаред. «Потому что ты заставляешь всех вставать», — последовал ответ (Там же, 48). 156. Какой-то юноша выступал с речью. Диоген, наложив за пазуху волчьих бобов, встал напротив и начал их жевать. Когда люди уставились на него, он сказал, что крайне удивлен тем, что все забыли об ораторе и смотрят на него (Там лее). 157.

Какой-то очень суеверный человек пригрозил ему: «Одним ударом я раскрою тебе череп!» —А я, — ответил Диоген, — чихну слева и брошу тебя в дрожь» (Там же. Об этом суеверии см.: Плутарх. Фемистокл, 13; Ксенофонт. Анабасис, III, 2, 5; Феокрит, VIII, 96, а также: Плутарх. О гении Сократа, XI. — Гуттен, т. 10, с. 315). 158.

Гегесий попросил Диогепа дать ему что-нибудь почитать из его сочинений. «Чудак ты, Гегесий, — сказал Диогеп. — Когда речь идет о фигах, ты выбираешь не нарисованные, а настоящие. А теперь проходишь мимо возможности по-настоящему потренироваться в добродетели и предпочитаешь написанные наставления» (Диог. Лаэрт., VI, 48). 159.

Когда какой-то человек попрекпул его изгнанием, он возразил: «Но ведь именно благодаря ему, бедняга, я и стал философом» (Там нее, 49). 160.

Когда же снова кто-то ему сказал: «Граждане Си- попы приговорили тебя к изгнанию». — «А я их —оставаться па месте», — последовал ответ (Там же. То же рассказывает Плутарх (Об изгнании, 7 — Гуттеп, т. 10, с. 372)). 161.

Однажды он увидел олимпийского чемпиона пасущим овец и сказал: «Однако быстро же ты, любезнейший, перешел от Олимпийских игр к Немейским6 (Диог. Лаэрт., VI, 49). 162.

На вопрос, почему атлеты так глупы, он ответил: «Потому что они сделаны из мяса свиней и быков» (Там же). 163.

Однажды он просил милостыню у статуи. Спрошенный, почему он так поступает, ответил: «Так я привыкаю к отказам». (Там же. То же рассказывает Плутарх. См.: О порочном стыде, 7. — Гуттен, т. 10, с. 171). 164.

Когда Диоген просил милостыню (а впервые он это сделал, находясь в крайней нужде), он обратился к прохожему с такими словами: «Если ты подал другому, то дай и мне. А если еще не подал, то начни с меня» (Диог. Лаэрт., VI, 49). 165.

Когда тиран спросил его, какая медь лучше всего пригодна для статуй, он ответил: «Та, из которой отлиты Гармодий и Аристогитон» (Там же, 50. Плутарх эту апо- фтегму приписывает Антифонту. См.: О льстеце и друге, 40). 166.

На вопрос, как обходится Дионисий с друзьями, Диоген ответил: «Как с мешками: пока они полны, хранит; когда они пусты, выбрасывает» (Диог. Лаэрт, VI, 50). 167.

Когда какой-то новобрачный сделал на своем доме надпись:

Геракл, Зевса сын, прославленный повсюду, здесь

живет.

Пусть никакое зло в дом этот не войдет! Диоген добавил: «После войны мирный договор» (Там же). 168.

Сребролюбие он называл средоточием всех пороков (Там же). Эту сентенцию Стобей приписывает Биону (Антолог., I, 38). Она упомянута у Иоаппа Хрисостома (Беседы, 64). 169.

Увидев однажды в трактире гуляку, который ел оливки, он сказал: «Если бы ты так завтракал, то так не обедал бы» (Диог. Лаэрт., VI, 50). 170.

Людей добродетельных он считал подобиями богов, любовь — делом для тех, кому делать нечего (Там же. Ср. сходную сентенцию Феофраста у Стобея, Аптолог, XIV, 29). 171.

Спрошенный, что он считает самым большим пе- счастьем в жизни, ответил: «Нищую старость» (Диог. Лаэрт, VI, 51). 172.

Увидев однажды двух скверно намалеванных кентавров, спросил: «Какой из них Хирон?»7 (Там же). 173.

Льстивые речи он называл медовой петлей, желудок — Харибдой йшзни (Там же). 174.

Когда флейтист Дидимоп был уличен в прелюбодеянии, Диоген заметил: «Он заслуживает быть повешенным за свое имя»8 (Там же. Софист Элий Феон в «Про- гимнасмах» рассказывает это как факт). 175.

Увидев женщину на носилках, оп сказал: «Этому зверю нужна не такая клетка» (Диог. Лаэрт, VI, 51). 176.

Увидев однажды беглого раба, сидящего у колодца, он сказал: «Смотри, молодец, не угоди туда» (Там же, 52. Афиняне называли словом phrear и колодец, и тюрьму. См.: Поллукс. Ономастикон, VIII, 10). 177.

Заприметив в бане ворпшку, охотившегося за платьем моющихся, Диоген спросил его: «Для чего тащишь — для притирания или для одевания?» (Диог. Лаэрт., VI, 52). 178. Увидев однажды женщин, повесившихся на олпв- ковом дереве, он воскликнул: «Вот если бы на всех деревьях висели такие плоды!» (Там же). 179.

Заметив человека, крадущего одежду, спросил:

Что ты здесь ищешь, храбрец?

Хочешь ты мертвых ограбить, полегших на поле? (Там же; ср.: Гомер. Илиада, X, 343). 180.

Спрошенный, есть ли у него раб или рабыня, ответил, что нет. Кто-то спросил: «А когда умрешь, кто выпесет твой труп?» — «Тот, кому понадобится мое жилище» (Диог. Лаэрт., VI, 52). 181.

Человеку, делавшему обильные закупки для пира, оп сказал:

Скоро умрешь ты, мой сын, — вот ведь ты что покупаешь (Там же; ср.: Гомер. Илиада, XVIII, 95). 182.

Когда Платон философствовал по поводу идей и употреблял такие слова, как «стольность» и «чашпость», Диогеп возразил: «Что касается меня, то стол и чашу, Платон, я вижу, а вот стольность и чашность — пет». Па что Платон ответил: «Здесь нет ничего мудреного. У тебя есть глаза, которыми ты можешь увидеть и стол, и чашу, а вот ума, чтобы увидеть стольность и чашность, не хватает» (Диог. Лаэрт., VI, 53. Другие приписывают эти слова Ап- тисфену. См.: Аммоний. Коммепт. к «Введению в „Категории" Аристотеля» Порфирия: «Общие понятия и идеи — голые выдумки», — говорил Антисфен, добавляя, что лошадь он видит, а лошадности не видит. См. также выше: Антисфен, фргм. 44). 183.

Сирошенпый кем-то, что, по его мнению, за человек Диоген, Платоп ответил: «Спятивший Сократ» (Диог. ЛаэртVI, 54; ср.: Элиан. Пестр, ист., XIV, 33). 184.

На вопрос, когда следует жениться, Диоген ответил: «В юпости еще рано, в старости уже поздно» (Диог. Лаэрт., VI, 54. Примерно так же рассуждал Фалес). 185.

Его спросили: «Что нужно делать, когда тебя бьют?» — «Надеть шлем», — последовал ответ (Там же). 186.

Увидев однажды, как зарделся юноша, он обратился к нему: «Не робей, мой милый. Это краска добродетели» (Там же). 187.

Услышав спор двух законников, он обругал обоих: «Один из вас у другого украл, а тот ничего не потерял» (Там же). 188.

На вопрос, какое вино он пьет всего охотнее, ответил: «Чужое» (Там же). 189.

На упрек: «Многие потешаются над тобой», — он ответил: «А я все не потешаюсь» (Там же; ср.: Плутарх. Фабий Максим, 10). 190.

На вопрос, он собака какой породы, ответил: «Когда голоден, — мальтийская, когда сыт, — молосская, т. е. из той породы, которую большинство хвалит, но из боязни быть покусанными идти с ней на охоту не отваживаются. Так и со мной вы не можете жить, опасаясь укусов совести» (Диог. Лаэрт., VI, 55; ср. выше, фрагм. 97). 191.

Его спросили, едят ли мудрецы пироги. Он ответил: «Они едят все то же, что и остальные люди» (Диог. Лаэрт., VI, 56; ср.: Лукиап. Жизнь Демонакта). 192.

Однажды он попросил подаяние у скупца. Тот замешкался. «Человече, — сказал Диоген, — я прошу у тебя на пропитание, а не на погребение» (Диог. Лаэрт., VI, 56). 193.

Однажды его упрекнули за участие в подделке монет, па что оп ответил: «В то время я был таким, как ты сейчас, по таким, как я сейчас, ты никогда не будешь». На подобный же упрек в другой раз он заметил: «Раньше я и мочился быстро, а теперь нет» (Там же). 194.

Придя в небольшой городок Минд и увидев там огромные городские ворота, он обратился к жителям: «Граждане города Минда, заприте ворота, чтобы город ваш не сбежал» (Там же, 57). 195.

Увидев однажды вора, пойманного на краже пурпура, он сказал:

Очи смежила пурпурная Смерть и могучая Участь (Там же. Стих из «Илиады», V, 83). 196.

Когда Кратер пригласил Диогена к еебе, тот отказался и сказал, что предпочитает скорее лизать соль в Афинах, чем вкушать изысканные яства у Кратера (Диог. Лаэрт., VI, 57. Кратер — один из полководцев Александра. О нем см.: Арриан, VII, 12, 3; Курций Руф, VI, 6, 33; Плиний, XXXV, 13). 197.

Толстяку-ритору Анаксимену он сказал: «Дай и нам, нищим, кусок своего брюха. И тебе будет полегче, и нам поможешь» (Диог. Лаэрт., XI, 57. Подразумевается ри- тгор из Лампсака Анаксимен, которому обычно приписывается «Риторика к Александру», относящаяся к аристотелевскому кругу. Анаксимен был учеником киника Диогена). 198.

Однажды, когда этот же ритор о чем-то витийствовал, Диоген стал размахивать селедкой, чем отвлек слушателей. Анаксимен возмутился. Тогда Диоген сказал: «Несчастная селедка ценой в одип обол положила конец всем рассуждениям Анаксимена» (Там же). 199.

На упрек в том, что он ел на агоре, Диоген ответил: «Но ведь на агоре я и голодал» (Там же, 58). 200.

Платон, увидев Диогена, моющего овощи, подошел к нему и тихо сказал: «Служил бы ты Дионисию, не мыл бы себе овощей». А тот так же тихонько ему ответил: «И ты, если бы мыл себе овощи, не служил бы своему Дионисию» (Диог. Лаэрт., VI, 58. Ср.: Там же, II, 68). Другие приписывают эти слова Аристиппу. 201.

На упрек: «Многие смеются над тобой», — он ответил: «А над ними, может быть, потешаются ослы, но, как им наплевать па ослов, так и мне паплевать па ппх» (Там же, VI, 58). 202.

При виде юноши, увлекавшегося философией, оп сказал: «Прекрасно. Теперь тех, кто любит твое прекраспое тело, ты заставишь любить красоту твоей души» (Там же). 203.

Когда какой-то человек удивлялся обилию даров в Самофракии, он заметил: «Их было бы куда больше, если бы их приносили и те, кому пе удалось спастись» (Там же, 59. На о-ве Самофракия была пещера, посвященная Гекате, по имени Зеринф. Туда направлялись жал?ду- щие спасти свою жизнь и совершали жертвоприношения Гекате и корибаптам). 204.

Красивому мальчику, собравшемуся на пирушку, он сказал: «Домой ты вернешься худшим, чем ушел». Вернувшись, мальчик сказал: «Вот я вернулся и хуже но стал». — «Хиропом, правда, ты не стал, но стал Эвритионом»8а (Там же. Эвритиоп — также кентавр. О нем см.: «Одиссея», XXI, 295, сл. Здесь игра слов). 205.

Как-то он просил милостыню у ворчливого и угрюмого человека. «Если ты меля убедишь, то подам», — сказал тот. «Да если бы я мог тебя убедить, то давно бы заставил повеситься» (Диог. Лаэрт., VI, 59). 206.

Однажды он возвращался из Лакедемона в Афины. «Ты откуда и куда», — спросили его. «Из мужской половины в женскую», — последовал ответ (Там же. Ср. выше: Антисфен, фргм. 127). 207.

Когда Антипатр в письме, адресованном Диогену, много слов посвятил своей матери, он ответил: «Антипатр, одна материнская слеза смывает позор многих клеветнических писем» (Мюнхен, антолог., 157. — В кн.: Стобей. Антолог. — Майнеке, с. 279). 208.

Когда Фрина поставила в качестве посвящения в Дельфах золотую статую Афродиты, Диоген, говорят, сделал на ней надпись: «От эллинской распущенности» (Диог. Лаэрт., VI, 60. Другие приписывают этот поступок Кратету: Плутарх. О счастье Александра Вел., II, 3; Афиней, XIII, р. 591В). 209.

Однажды около него остановился Александр и сказал: «Я — Александр, великий царь». — «А я, Диоген, собака», — представился философ (Диог. Лаэрт., VI, 60). 210.

Спрошенный, почему его зовут собакой, ответил: «Потому что тем, кто мне подает, я виляю хвостом, тех, кто отказывает, облаиваю, а порочных — кусаю» (Там же). 211.

Однажды он срывал плоды со смоковпицы, и сторож ему сказал: «Недавно па этом дереве повесился человек». — «Отличпо, — ответил Диоген, — Теперь я его очищу» (Там же, 61). 212.

Увидев победителя Олимпийских игр, то и дело бросавшего вожделенные взгляды на гетеру, оп сказал: «Смотрите, как этому бодливому барану свернула шею первая встречная потаскуха» (Там же. Нечто похожее рассказывает Плутарх («О любопытстве», 12); ср.: Элиан. Пестр, ист., XII, 58). 213.

Красивых гетер он сравнивал с медовыми возлияниями мертвым (Диог. Лаэрт., VI, 61). 214.

Когда он завтракал на агоре, толпа окружила его, и из нее то и дело раздавались крики «собака». Диогеп огрызнулся: «Это вы собаки. Окружили мепя, когда я ем» (Там же). 215.

Спрошепный об одном порочном мальчишке, откуда тот взялся, он ответил: «Из Тегеп» (Там же. Игра слов: Tegeathes образован от tegos, что значит «бордель»). 216.

Увидев бездарного борца, занявшегося врачебной практикой, он спросил: «Это зачем? Не для того ли, чтобы отомстить тем, кто тебя в свое время одолел?» (Там же, 62). 217.

Увидев однажды сына гетеры, который швырялся камнями в прохожих, он крикнул: «Смотри, не угоди в своего отца» (Там же). 218.

Когда мальчик показал ему кинжал, подаренный любовником, он сказал: «Кинжал действительно хорош, да рукоятка у него паршивая» (Там же. Игра слов: labe означает одновременно «рукоятка» и «повод»). 219.

Когда какие-то люди стали хвалить человека, который дал ему милостыню, оп сказал: «Ио вы не хвалите меня, заслужившего ее» (Там же). 220.

Когда какой-то человек стал у него требовать назад свой плащ, оп ответил: «Если ты подарил мне его, то оп мой. Если же ты мне его одолжил, то он мне еще нужен» (Там же). 221.

Какой-то подкидыш сказал ему, что в его плаще спрятано золото. «Теперь я попял, почему ты спишь, подкинув его под себя», — заметил Диоген9 (Там же). 222.

На вопрос, откуда он явился, ответил: «Я — гражданин мира» (Там же, 63). 223.

Какие-то родители приносили жертву богам, моля послать им сына. Диоген сказал: «А что из него выйдет, для вас безразлично?» (Там же). 224.

Однажды устраивали пир в складчину, и организатор попросил у него долю. Диоген ответствовал:

Грабь ты других, обирай, но от Гектора руки подальше! 10 (Диог. Лаэрт., VI, 63). 225.

Когда афиняне присвоили Александру имя Диониса, он попросил: «А меня сделайте Сараписом» (Диог. Лаэрт., VI, 63; ср.: Элиан. Пестр, ист., II, 19). 226.

Оп обедал в храме и, когда принесли загрязненный хлеб, схватил его и бросил со словами: «В храм пе дозволено войти ничему нечистому» (Диог. Лаэрт., VI, 64). 227.

Кто-то сказал ему: «Ты неуч, а еще философствуешь». На это он ответил: «Даже подделываться под мудрость —уже философия» (Там же). 228.

Некто привел к пому своего сына и сказал, что он очень способный мальчик и в высшей степени добродетелен. «Тогда зачем же я ему нужен?» — спросил Диоген (Там же; ср.: Эпиктет. Беседы, И, 3). 229. Увидев однажды женственного юношу, он сказал: «Не стыдно ли тебе поступать с собой хуже, чем это было задумано природой? Она создала тебя мужчиной, а ты заставляешь себя быть женщиной» (Диог. Лаэрт., VI, 65. Сюда, вероятно, относится место у Афинея, XIII, 656). 230.

Увидев, как глупец настраивал струнньш инструмент, он сказал: «Не стыдно тебе приводить струны в созвучие с деревяшкой, а душу пе приводить в гармонию с жизнью?» (Диог. Лаэрт., VI, 65). 231.

Человеку, сказавшему: «Я не гожусь для философии», — он заметил: «Для чего же ты живешь, если тебя не заботит жизнь в добродетели?» (Там же). 232.

Тому, кто презирал своего отца, оп сказал: «Не стыдно тебе презирать того, благодаря которому ты можешь проявлять свою гордыню?» (Там же; Стобей (Антолог., XXIX, 43) приписывает эти слова Платопу). 233.

Увидев приличного юношу, неприлично бранившегося, он сказал: «И тебе не стыдно из дорогих пожен вытаскивать дрянной свинцовый меч?» (Диог. Лаэрт., VI, 65). 234.

Когда его упрекпули за то, что он пьет в трактире, он ответил: «А стригусь я в цирюльне» (Там же, 66). 235.

Его упрекнули за то, что он принял в подарок плащ от Антипатра. Он ответил:

Нет, ни один не порочен из светлых даров нам

бессмертных

(Диог. Лаэрт., VI, 66; ср.: Гомер. Илиада, III, 65). 236.

Один человек прпставал к гетере с известными просьбами. Диоген обратился к нему: «Зачем ты, несчастный, хочешь получить то, от чего лучше отказаться?» (Диог. Лаэрт., VI, 66). 237.

Человеку, сильно пахнувшему благовониями, он сказал: «Смотри, чтобы твои благовонные волосы пе провоняли всю твою жизнь» (Там же). 238.

Оп говорил, что рабы служат своим господам, а дурные люди — страстям (Там же). 239. Спрошенпый, почему раб получил название «мул<е- ногий», Диоген ответил: «Потому, что ноги у него, как у мужей, а душа — подобна твоей, мой любознательный» (Там же, 67. Иное объяснение дает Евстафий в схолиях к «Одиссее», I, р. 1416: «Рабы называются „муженогими", потому что они подчинены господам и находятся у них как бы на положении ног». Ср. его же комментарии к «Илиаде», VII, 475). 240.

Когда его стыдили за то, что оп просит милостыню, а Платон не просит, он сказал, что и тот просит, но

Голову лишь приклонив, чтобы его не слыхали другие (Диог. Лаэрт., VI, 67; ср.: Гомер. Одиссея, I, 157). 241.

Увидев неумелого лучника, он сел рядом с мишенью, приговаривая: «Это для того, чтобы он не угодил в меня» (Диог. Лаэрт., VI, 67). 242.

Влюбленные, говорил он, ради удовольствия готовы испытать все несчастия (Там же). 243.

Спрошенный, является ли смерть злом, ответпл: «Какое же это зло, если его присутствия мы не чувствуем?» (Там же, 68). 244.

Когда Александр подошел к Диогену и спросил: «Ты мепя но боишься?» — философ спросил, в свою очередь: «А ты —зло или добро?» Царь ответил: «Добро».— «Кто же боится добра?» — удивился Диоген (Там же). 245.

Оп говорил, что образование даст юношам благоразумие, старикам — утешение, беднякам — богатство, богачам—украшение (Там же). 246.

Увидев однажды, как распутный Дидимон взялся лечить глаз у одной девицы, он сказал: «Смотри, как бы, исцеляя у девушки глаз, ты пе повредил ей чего-нибудь другого» (Там же). 247.

Когда кто-то пожаловался, что друзья строят против него козни, он посетовал: «Что же делать, если с друзьями придется обходиться, как с врагами?» (Там же). 248.

Спрошенный, что самое прекрасное у людей, ответил: «Свобода слова» (Там же, 69). 249.

Зайдя в школу и увидев там много статуй, изображавших Муз, и мало учеников, сказал: «С божьей помощью, учитель, у тебя полно учащихся» (Там же; ср.: Афиней, VIII, р. 348). 250.

Свою продажу в рабство он перенес с большим достоинством. Во время плавания на Эгину он был захвачен пиратами, во главе которых стоял Скирпал, увезен на Крит и там продан в рабство. На вопрос глашатая, что оп умеет делать, Диоген ответил: «Править людьми». При этом он показал на одного богато одетого коринфянина (это был упомянутый уже Ксениад) и добавил: «Продай меня этому человеку. Он нуждается в господине». Так Ксениад купил его, отвез в Коринф и приставил к своим детям и вообще поручил ему управление всем домом. А Диоген так хорошо справлялся со всеми своими обязанностями, что Ксениад повсюду ходил и говорил: «В моем доме поселился добрый гений». Клеомеп в сочинении под пазвапием «Педагогик» рассказывает, что друзья Диогена хотели выкупить его из рабства, а тот назвал их глупцами, добавив, что пе львы являются рабами тех, кто их кормит, а наоборот. Ведь это рабу свойствен страх, а дикие звери внушают страх людям (Диог. Лаэрт., VI, 74—75). 251.

Увидев человека с бритым лицом, Диогеп обратился к нему: «Не собираешься ли ты привлекать к ответу природу за то, что опа сотворила тебя мужчиной, а не женщиной?» Когда же он увидел подобного субъекта верхом на лошади, надушенного и в соответствующем платье, то сказал: «Раньше я все спрашивал себя, что это такое „б... на лошади", гиппопор, а теперь, наконец, увидел» (Афиней, XIII, 656 с). 252.

Тем, кто бранил его за то, что оп занимается рукоблудием, Диоген отвечал: «Если бы только я мог, потирая живот, избавиться от голода и нужды!» Диоген в своем «Государстве» предлагает заменить мопеты игральными бабками (Там же, IV, 158g; 159с). 253.

Философ Диоген на вопрос, как стать знаменитым, ответил: «Совсем пе думать о славе» (Феон Софист. Про- гимнасмы, V, О нужде). 254.

Македонский царь Александр остановился около спящего Диогена и спросил:

Ночи во сне провождать подобает ли мужу совета? На что Диоген ответил:

Коему вверено столько народа и столько заботы (Феон Софист. Прогимнасмы, V, О нужде; ср.: Эпиктет. Беседы, III, 22, 92. Стихи из «Илиады», II, 24, 25 / Hep. Н. Гнедича). 255.

Мальчишка расшалился, а дядька-педагог его ударил. Диоген увидел это и сказал: «И это называется воспитание?» (Феон Софист. Извлечения. — Базиль, с. 121). 256.

Диоген говорит, что смерть пе является злом и не заключает в себе ничего безобразного. Далее оп утверждает, что слава — это только пустая болтовня безумцев. Быть голым, говорит он, лучше всяких одежд, окаймленпых пурпуром. Спать на голой земле, все равно что на мягчайших подушках. Человек, учил он, проявляется в его дерзаниях, спокойствии духа, свободе, в чистоте и подобранности его тела (Эпиктет. Беседы, I, 24, 6—8). 257.

Диоген указал на какого-то софиста средним пальцем. Тот вышел из себя. Тогда Диогеп сказал: «Это и есть он. Таким я его вам и представил» (Там же, III, 2, И). 258.

Диоген где-то говорит, что есть единственное средство сохранить свободу — спокойно умереть, и пишет македонскому царю, что тот не в силах поработить государство афпнян — не более чем рыб. «Как же так? — отвечал царь. — Разве они мпе не попадутся па удочку?» — «Даже если попадутся, тотчас же сорвутся с крючка и уйдут прочь, как рыбы. А если и поймаешь какую-нибудь, она сразу же умрет. Если же покоренные они умрут, какая тебе польза от всех твоих военных приготовлепий?» (Там же, IV, 1, 30-31). 259.

Диогеп говорил: «Тому, кто пуждается в спасепии, нужпо искать или верного друга, или заклятого врага, чтобы, получив наставления или указание па ошибку, избежать порока (Плутарх. Об успехе в добродетели. — Гут- тен, т. 7, с. 259; ср.: Он же. О различии между льстецом и другом, 51). 260.

Увидев в Коринфе сыпа Дионисия, ставшего из тирана простым человеком, Диогеп сказал: «Какую недостойную жизнь ты ведешь, Дионисий. Ведь тебе пе следовало жить здесь вместе с пами в свободе и спокойствии, а там, на родине, запертым во дворце тирана, как отец, влачить свою жизнь до самой старости» (Плутарх. Следует ли старику управлять государством, I. — Гуттен, т. 12, с. 100; ср.: Плутарх. Тпмолеонт, 15). 261.

На вопрос, как отомстить врагу, Диогеп сказал: «Стать добрым и честным» (Плутарх. О том, как слушать поэтов. — Гуттен, т. 12, с. 80). 262.

Рассказывают, что это было в начале философского пути Диогена Синопского. У афипян был праздник, повсюду пышные пиры, зрелища, дружеские встречи и гулянья па всю ночь. А Диогеп, свернувшись калачиком в каком-то углу на площади, собрался спать, по в голову прпшли мысли, которые заставили его волноваться и прогпалп соп.

Ц Антология кинизма

Он думал, что без всякой необходимости ведет жизнь, полную трудов и отличную от других, и сидит в одиночестве, лишеппый всяких жизненных благ. Но тут, говорят, он заметил мышь, которая суетилась около крошек от его скромной лепешки. Тогда он снова воспрянул духом и стал себя ругать и срамить: «Как ты смеешь так думать, Диоген?! Мышь радуется остаткам от твоей трапезы, а ты, благородный человек, плачешься и горюешь, что не валяешься пья- пым там, па мягких пестрых коврах?» (Плутарх. Об успехе в добродетели. — Гуттен, т. 7, с. 248; ср.: Элиап. Пестр, ист., XIII, 26. См. выше, фргм. 121). 263.

Диоген говорил, что даже Сократ жил в роскоши, потому что заботился о своем маленьком доме, ложе и даже о своих сандалиях, которые иногда надевал (Элиап. Пестр, ист., IV, 11). 264.

Получив от Диотима из Кариста немпого депег, Диогеп сказал:

О, да исполнят бессмертные боги твои все желанья,

Давши супруга по сердцу тебе с изобилием в доме.

Ясно, какова была нравствеппость Диотима (Там лее, 27. К развратному Диотиму Диоген обратился со словами, которыми Одиссей приветствовал дочь Алкипоя Навсикаю. См.: Одиссея, IV, 180—181). 265.

В присутствии Диогепа спартанец хвалил афоризм Гесиода: «Если бы пе был сосед твой дуреп, то и бык пе погиб бы». Диоген возразил на это: «Но мессенцы погибли вместе со своими быками, а вы их соседи» (Элиап. Пестр, ист., IX, 28. Стих принадлежит Гесиоду, см.: Труды и дни, 348). 266.

Диоген пришел к Олимпию. Там, среди праздничной толпы он заметил нарядно одетых юпошей с Родоса, рассмеялся и сказал: «Все это гордыпя». Потом оп повстречал молодых людей из Спарты, одетых в грубые и грязпые плащи. «И это гордыня, — сказал оп, — только па другой мапер» (Элиап. Пестр, ист., IV, 34). 267. У Диогепа болело плечо — может быть, от раны или по какой другой причине. Когда стало видно, что его особенпо мучает боль, один из его недоброжелателей с издевкой сказал: «Не умереть ли тебе, Диогеп, п тем избавить себя от песчастий?» На это последовал ответ: «Тем, кто знает, что следует делать и говорить в жизни, нужно жить (а к таким он причислял и себя), а тебе, не знающему, что нужно говорить и делать, лучше всего умереть. Мне же, знающему все это, надлежит жить» (Там же, X, И). 268.

Кинический философ Диоген имел такой возвышенный и величественный образ мыслей, что, захваченный в плен разбойниками, которые кормили его самой скудной и скверной пищей, не был сломлен обрушившейся на него судьбой и пе устрашился жестокости грабителей. «Чудное дело, — сказал он. — Собираясь продавать поросят или баранов, их усиленно кормят, чтобы они нагуляли мясо, а человека, самое превосходное из всех животных, продают по самым пизким ценам и истощенным педоеданием». После этого он получил вполне достаточно пищи. Вместе с другими оп был выставлен на продажу, сидел впереди и что-то ел с совершенно независимым видом, уделяя от своей еды другим. Один, как он заметил, сидел, не только пригорюнившись, но совсем пав духом. «Не печалься, — сказал он ему. — Пользуйся тем, что есть».

ІІиіци забыть не могла и несчастная матерь ГІиоба,

Матерь, которая разом двенадцать детей потеряла,

Милых шесть дочерей и шесть сыновой расцветавших.

Когда кто-то из покупателей, забавляясь, спросил: «Эй, ты, какое ремесло знаешь?» — он ответил: «Править людьми», — и голос его, как казалось, выражал свободу духа, благородство и природную царственность. Во время отдыха он обычно шутил, когда другие, погруженные в свои думы, совсем приходили в отчаяние. Рассказывают, например, что, заметив одного покупателя, страдавшего женской болезнью, да и с лицом, не похожим на мужское, он подошел к нему и сказал: «Купи меня. Кажется, тебе нужен мужчина?» Тот пришел в страшное смущение, так как хорошо знал свой недостаток, и поспешил скрыться, а остальные испугались его разящей дерзости (Филон Александр. О том, что каждый мудрец свободен. — Франкоф, с. 883. Стихи из «Илиады», XXIV, 602—604/Пер. Н. Гнедича). 269.

Увидев, как один из тех, кого называют вольноотпущенниками, важничал, а многие его приветствовали, был удивлен их неразумием и опрометчивостью и сказал. «Это похоже на то, как если бы кто-нибудь вдруг объявил, как глашатай, что один из его рабов с сегодняшнего дня будет грамматиком, или геометром, или музыкантом, хотя ни об одной из этих наук тот даже слыхом не слыхал. Но, как крик глашатая никого не может сделать специалистом, так он не может сотворить свободпых (хотя это было бы прекрасно), а только — рабов» (Филон Александр. О том, что каждый мудрец свободен, с. 888). 270.

Диогеп, сознавая, что философствовать ему предписано пифийским Аполлоном, считал, что все следует доказывать делами, а не пробавляться чужими мнениями, может быть истинными, а может быть ложными (Юлиан. Речи, VI.— Липе, т. 1, с. 191). 271.

Когда в присутствии Диогена какой-то юноша в толпе выпустил ветры из живота, философ поколотил его палкой, приговаривая: «Ах, дрянь, ты еще ничего не сделал, чтобы сметь так поступать при народе, а уже начинаешь презирать паше мнепие?» (Там же, с. 197). 272.

Голод прекращает любовь, а если не можешь голодать, то надепь веревку на шею (Там же, с. 198). 273.

Тираны, говорил Диогеп, пе из тех, кто ест простую пищу, а из тех, кто роскошно обедает (Там же. Полнее этот афоризм приведен у Порфирия. О воздержании, I, 47): «Воры и врачи, — говорил Диоген, — не из тех, кто ест простую кашу. Сикофанты же и тираны едят мясо»). 274.

Увидев безумного мальчика, Диоген сказал: «Дитя, тебя породил пьяница» (Плутарх. О воспитании детей, 3. — Гуттен, т. 7, с. 4). 275.

Царь Александр, увидев спящего в бочке Диогена, сказал: «О бочка, исполненная мудрости!» Философ встал и произнес: «Великий государь,

Мне б каплей счастья лучше быть, чем бочкой разума». Ему возразил один из благожелателей в свите царя:

За каплю разума готов все счастье мира я отдать.

Нет разума — увы, несчастен человек

(Антоний и Максим. Рассужд. о судьбе благоприятной и враждебной). 276.

Диоген говорил, что истинное наслаждение заключается в том, чтобы душа была спокойной и веселой. Без этого все золото Мидаса и Креза не принесет никакой пользы. Когда человек печалится о малом или о большом, его уже нельзя считать счастливым, он несчастен (Избр. изре- чения Демокрита, Эпикура и других философов из «Лионского кодекса», № 168, с. 26). 277.

Те, кто многим нравится, скорее могут быть названы евпухамп, чем философами (Письма киников, Диоген, XI). 278.

Должно исследовать,

Что у тебя и худого и доброго дома случилось (Диог. Лаэрт., VI, 103). 279.

Человеку, показавшему ему часы, Диоген сказал: «Да, полезпая штука, чтобы пе опаздывать па обед» (Там же, 104). 280.

Тому, кто хочет обучать его музыке, он сказал:

Умом людей разумных процветают город, дом, А не бряцаньем лир и флейт игрой (Там же). 281.

Диоген любил говорить, что только боги пи в чем не нуждаются, а богоподобные люди нуждаются в малом {Там же). 282.

Неплохо сказал Диогеп человеку, который удивился, увидев змею, обвившуюся вокруг пестика. «Не удивляйся. Было бы гораздо чудеснее, если бы ты увидел пестик, обвившийся вокруг прямой змеи» (Климент Алекс. Стромат., VII, 712). 283.

Он смеялся над теми, кого мучила жажда, но кто проходил мимо источников и искал, где бы купить хиосского или лесбосского вина. Они, говорил Диоген, гораздо глупее пасущегося скота, который пикогда не пройдет мимо источников или чистого ручья, когда хочет пить, а когда хочет есть, с удовольствием поедает нежные побеги и траву (Дион Хрис. Речи, VI. — Рейске, с. 202). 284.

Ноги он никогда не обувал, потому что, как говорил, они не нежнее глаз или лица. Последние, очень чувствительные по природе, легко выносят холод благодаря постоянной закалке. Не может быть, чтобы люди ходили с глазами обутыми, как ноги (Там же, с. 203). 285.

Он говорил, что богачи похожи на новорожденных, так как всегда нуждаются в пеленках (Там же). 286.

Он говорил, что люди из-за своей изнеженности живут несчастнее животных, которые пьют воду и питаются растениями; большинство из них в течение всего года ходят голыми, они не заходят ни в один дом, не нуждаются в огпо и живут столько, сколько им установила природа, если, правда, их никто не убьет. Они все в одинаковой степени сильны и здоровы, не нуждаются ни во врачах, ни в лекарствах. Люди же, так сильно привязанные к жизпи, придумавшие столько средств, чтобы отдалить смерть, в большинстве случаев не достигают глубокой старости, а страдают многочисленными болезнями, которые-то и назвать нелегко, а для лечения им уже недостаточно лекарств, предоставляемых им землей: они еще нуждаются в железе и огне. Ни одип врач — ни Хирон, ни Асклепий, пи его сыновья не могут облегчить их участь из-за их невоздержанности и порочности. Им не помогут ни прорицатели с их прорицаниями, ни жрецы с их очистительными жертвами (Там же, с. 205). 287.

Он говорил, что люди собираются в города, чтобы обороняться от внешних врагов, но при этом делают самые неслыханные вещи, будто именно ради них они и собрались в одно место. Как ему казалось, смысл сказания о Прометее заключается в том, что Зевс наказывает его за изобретение и передачу огня людям, что было пачалом и первым шагом к изнеживанию и роскоши. Что же касается Зевса, то он вовсе не пенавидит людей и не завидует их благу (Там же). 288.

Некоторые говорили, что человек не может жить так же, как другие животные, потому что тело у него нежное, к тому же он наг, не покрыт шерстью, как большинство животных, нет у него ни перьев на теле, ни толстой шкуры. На это Диоген отвечал: «Люди так изнежены только из-за своего образа жизни, потому что большей частью избегают как жару, так и мороз. Отсутствие растительности на теле здесь не помеха. Он приводит в качестве примера лягушек и много других животных, гораздо нежнее человека и с еще меньшей растительностью, но которые не только выдерживают колебания температуры, но даже зимой могут жить в ледяной воде. Да и у самих людей, говорил он, глаза и лицо не нуждаются ни в каких укрытиях.

Вообще нет ни одного живого существа, которое бы не могло жить там, где оно родилось. В противном случае, как могли уцелеть первые люди на земле, когда не было ни огня, ни жилищ, пи платья и никакой другой пищи, кроме той, что росла сама собой? Последующим поколениям не принесли пользы для жизпи ни их хитроумие, ни многочисленные изобретения, ни их машины. Ведь люди использо- пали свой ум пе для мужества и справедливости, а для удо- польствий. Постоянно охотясь только за удовольствиями, они делали свою жизнь все более безотрадной и трудной. Когда им казалось, что они больше всего заботятся о себе, и это самое время дела у них шли все хуже именно по той причине, что они очепь заботились и пеклись о своем благополучии. Поэтому справедливо, как гласит легенда, Прометей был прикован к скале, а коршун терзал его печень...» (Там же). 289.

Когда Диоген Синопскпй был изгнап из родного юрода, он прибыл в Элладу и жил то в Коринфе, то в Афинах. Он говорил, что подражает образу жизни персидского царя, который зимой жил в Вавилоне и Сузах, иногда в Бак- трах, т. е. самых теплых местах Азии. Лето же проводил в Экбатанах Мидийских, где воздух всегда веет прохладой, и лето похоже па вавилонскую зиму. Так и оп меняет свои резиденции в соответствии с временами года (Там же, с. 197). 290.

Диоген говорил, что мудрый человек должен быть похож па хорошего врача, который спешит с помощью туда, где больше всего больных. Так и место мудреца там, где больше всего людей неразумных, и он должен изобличать и порицать их перазумие (Дион Хрис., VIII, 5. — Рейске, с. 276). 291.

Оп давал возможность встретиться с собой всякому, кто этого хотел, и говорил, что его удивляет следующее обстоятельство: если бы он заявил, что лечит зубы, то к нему собрались бы все, кому нужно выдрать зуб, а если бы он пообещал исцелять глаза, то, клянусь Зевсом, к пему бросились бы все показывать свои гноящиеся глаза. То же самое произошло, если бы он объявил, что знает лекарство от болезни селезенки, подагры или насморка. Когда нее он обещает исцелить всех, кто его послушается, от невежества, пороков и распущенности, никто к нему не является и не просит лекарства, если бы даже вдобавок получил еще приличную сумму денег (Там же, 7—8. — с. 277). 292.

Он говорил, что похож на лаконских собак. Когда их выставляют на продажу, многие подходят, гладят и ласкают, по пикто их не покупает, так как не знают, что с ними делать (Там нее, с. 279). 293.

Он говорил в шутку, что его правильно бранят «собакой» (так называли его из-за свирепости и-ворчливости) и добавлял, что собаки нередко сопровождают своих хозяев на празднества, но никого там не трогают, а лают и набрасываются лишь на воров и мошенников. А если кто напьется и заснет, то псы не спят и охраняют его (Дион Хрис., IX, 3. — Рейске, с. 288). 294.

Но, когда он увенчал себя сосновым венком, коринфяне послали служителей и приказали снять венок и впредь не делать ничего противозаконного. Он спросил их, что противозаконного в том, что он падел па себя сосновый венок. Другие делают то же самое. Почему же их не обвиняют в противозаконных действиях? Кто-то из посланцев сказал ему: «Но ведь ты, Диоген, никого пе победил». — «Напротив. Я одержал победу над многими очень сильными противниками — не чета тем рабам, которые здесь борются, метают диск, соревнуются в беге. Мои противники посерьезнее — бедность, изгнание, забвение, а также гнев и печаль, страсть и страх и самое непобедимое или, скорее, трудно победимое чудовище, коварное и растлевающее, — наслаждение» (Там же, 11—12. —-с. 291). 295.

Он учил, что упражнения бывают двух видов: одни касаются души, другие — тела. При постояппом упражнении духа создаются представления, облегчающие совершение добродетельных поступков. Один вид упражнений без другого недостаточен, причем хорошее здоровье и сила имеют для них большое значение, так как относятся и к душе, и к телу. Он приводил также примеры того, как легко благодаря упражнениям совершается переход к добродетели. Можно заметить, что как в простых ремеслах, так п в других искусствах специалисты, упражняясь, достигают удивительного совершенства и ловкости. Так, например, флейтисты и атлеты, чем больше упражняются каждый в своем деле, тем большего добиваются успеха. Если бы опи перенесли свои упражнения также и на душу, то эти усилия не остались бы без пользы и результата (Диог. Лаэрт., VI, 70). 296.

Он утверждал, таким образом, что в жпзпи невозможно достичь пикакого блага без упражнений и что благодаря им можно все одолеть. Бесполезным трудам следует предпочесть труды в согласии с природой, и жить счастливо; люди несчастны только из-за собствеппого неразумия. И когда мы привыкнем, то презрепие к наслаждению само по себе будет доставлять высочайшее удовольствие. И как те, кто привык жить, испытывая наслаждения, с отвращением относятся к неудовольствиям, так приучившие себя к последним извлекают радости из презрения к самим удовольствиям. Так оп учил и поступал в соответствии со своим учением. Это и впрямь было «перечеканкой монеты», так как оп меньше всего считался с законами государства, предпочитая им законы природы. Оп утверждал, что ведет такой же образ жизпи, как и Геракл, всему предпочитая свободу (Там же, 71). 297.

Без закона, говорил оп, невозможна жизнь в государстве, так как вне государства нельзя извлечь никакой пользы от цивилизации, а государство — плод цивилизации. Вне государства нет никакой пользы от закона, следовательно, и закон есть плод цивилизации. Высокое происхождение, славу и тому подобное он высмеивал, называя их украшениями испорчеппости. Пример единственно совершенного государственного устройства он находил только во Вселенной (Там же, 72; ср. выше, фргм. 222). 298.

Он учил также, что женщипы должны быть общими, брак не ставил пи во что, кроме союза, осповапного на взаимном согласии. Поэтому и дети должны быть общими (Диог. Лаэрт., VI, 72). 299.

Оп не видел ничего ужасного в краже из храма или в употреблении в пищу мяса любого животного. Причем, говорил он, нет ничего нечестивого и в том, чтобы питаться даже человеческим мясом, как это видпо из быта других народов. Более того, согласно здравым рассуждениям, все элементы содержатся во всем и во все проникают. Так, например, в хлебе заключено мясо, а хлеб — в овощах; и во всем находятся частицы других веществ, проникающие через певидимые поры в виде испарений (Там же, 73). 300.

Музыкой, геометрией, астрологией и тому подобными дисциплинами можно, считал он, пе заниматься как бесполезными и ненужными (Там же). 301. Уже смертельно больной, Диоген Сипопский, с трудом передвигаясь, дотащился до какого-то мостика вблизи гимнасия, там упал и попросил сторожа палестры бросить его тело в Илисс, когда заметит, что оп уже больше не дышит. Так мало заботили Диогена и его собственная смерть, и погребение (Элиан. Пестр, ист., VIII, 14). Диогеп Лаэртский (VI, 79) так описывает смерть философа: «Некоторые авторы сообщают, что, будучи при смерти, он оста- вил наказ, чтобы его не погребали, а бросили на съедение диким зверям или кинули в ров, покрыв тело только тонким слоем пыли. По другим свидетельствам, он просил сбросить его в реку Илисс, чтобы принести пользу своим [меньшим] собратьям и.