3.1. Использование грубой и стилистически сниженной лексики как прием функционально-прагматической дерегламентации английского делового дискурса

Одной из специфических черт английского делового общения является жёсткий отбор языковых средств, приемлемых для использования участниками в коммуникативном акте и соответствующих всем существующим конвенциональным предписаниям и требованиям.

Разнообразие коммуникативных ситуаций определяет функционирование английского языка делового общения как сложного взаимообусловленного единства различающихся по своей направленности регистров устной и письменной речи. В таком крупном и неоднородном пласте языка, как Business English, исследователи, как правило, выделяют несколько составляющих: General English, или общий английский язык, включающий лексику на стыке делового и других стилей, применяемую в широком множестве стереотипных речевых ситуаций бизнес-коммуникации и включающую профессиональную тематику в общую языковую картину; General Business English, или общий деловой английский - значительный лексический слой, охватывающий распространённую неспециализированную деловую лексику; General Business English Terminology, общеупотребительная терминология делового общения; Specialized Terminology, специализированная терминология, применяемая в конкретных сферах бизнеса [Назарова 2000; Назарова 2008; Пономаренко 2010].

Взвешенное, корректное и обдуманное использование лексических средств позволяет поддерживать оптимально сбалансированный обмен информацией между прагма-семантической системой дискурса и её внешней средой.

В качестве достаточно мощного «катализатора» функционально­прагматической дерегламентации устного английского делового дискурса может выступать всё чаще встречаемое в последнее время использование грубой, сниженной, разговорной лексики в ходе бизнес-общения. Будучи абсолютно нехарактерными для классического делового дискурса, подобного рода выражения могут встречаться в современной коммуникации, особенно в речи малообразованных носителей английского языка с низким уровнем общей культуры.

В романе Сидни Шелдона «Bloodline» описывается ситуация, в которой сэр Алек Николс, потомственный аристократ и член парламента, задолжал крупную сумму денег группе лиц с сомнительной репутацией. Во время встречи сэра Алека и Джона Суинтона, представляющего интересы кредиторов, состоялся следующий разговор:

“My employers have been very lenient with you, Sir Alec.

“I simply don’t have the money right now. ”

Jon Swinton laughed loudly. “Come off it, chum. Your mom was a Roffe, right? You got a hundred-acre farm, a posh house in Knightsbridge, a Rolls-Royce and bloody Bentley. You ’re not exactly on the dole then, are you? ”

Sir Alec looked around, pained, and said quietly, “None of them is a liquid asset. I can’t - “

Swinton winked and said, “I’ll bet that sweet little wife of yours, Vivian, is a liquid asset, eh? She’s got a great pair of Bristols.”

Sir Alec flushed.

“I’ve already paid them back more than the money I borrowed. They can’t- “

Swinton replied, “That was just on the interest, Sir Alec. You still haven’t paid the principal.”

“It’s extortion,” Alec said.

Swinton’s eyes darkened. “I’ll give the boss your message.” He started to

rise.

Alec said quickly, “No! Sit down. Please.”

Slowly Swinton said down again. “Don’t use words like that,” he warned. “The last chap who talked like that had both his knees nailed to the floor.”

(S. Sheldon. Bloodline. Pp. 85-92)

Как видно из приведённого фрагмента, сэр Алек, пришедший в ресторан на деловые переговоры, столкнулся с нестандартным для классического бизнес-дискурса речевым поведением собеседника, привыкшего решать вопросы в соответствии с традициями криминального мира. Первые два высказывания Джона внешне вполне укладываются в рамки делового этикета и свидетельствуют о гармоничном и стабильно равновесном состоянии смысловой системы. Однако последующие невербальные действия со стороны Суинтона (He picked up the burned match, leaned forward and dropped it into Sir Alec’s glass of wine), не согласующиеся с текущей стадией развития прагма-семантического пространства дискурса, приводят к тому, что в системе провоцируется возникновение функциональных и стилистических колебаний под воздействием коммуникативной ситуации как одной из подсистем внешней среды.

Робкая попытка должника оправдать просроченные выплаты не находит желаемый отклик у Суинтона, который продолжает закреплять выгодный ему вектор прагма-семантической эволюции дискурса, перечисляя имеющуюся у Николса собственность и вводя в систему дерегламентирующие элементы: неформальные лексемы chum, mom, bloody и ироничное выражение on the dole, призванные продемонстрировать превосходство дискурсивной подсистемы Джона, наиболее удачно взаимодействующей с внешней средой - сознанием, постоянно питающим его коммуникативное поведение наглой уверенностью в себе и в своей неуязвимости. В то же самое время, запуганный интеллигент Алек, находящийся в наименее выгодном положении должника, не находит сильных аргументов в свою поддержку и, в итоге, выбирает стратегию пассивного поведения в разговоре. Джон, не имеющий ни аристократической родословной, ни престижного образования, ни положения в обществе, как у Николса, не может отказать себе в удовольствии унизить Алека, вульгарно отозвавшись о его горячо любимой жене (She ’s got a great pair of Bristols).

Таким образом, синергия дерегламентирующих деловой дискурс речевых элементов создаёт выгодный Суинтону прагматический эффект, деморализуя Алека и подталкивая его к продаже части принадлежащего его семье имущества.

Иногда использование в речи дерегламентирующих деловой дискурс лексических единиц может объясняться индивидуальными особенностями коммуникативного стиля говорящего, его специфических личностных (психологических) черт и речевой манеры.

They went inside and were met by a tall black man in his sixties with a lanky body and a cadaverous face outlined with a white-gray beard, in the centre of which sat a smoldering cigarette protruding from thin, cracked lips.

He shook hands. “South Freeman,” he said. “Got your phone call. So you want to know a little bit about the history of the area? Came to the right damn place then.”

Sean nodded and South led them to a small room set up as an office...

(D. Baldacci. Simple Genius. P. 240)

Элемент прагма-семантической системы damn диссонирует с функционирующими в английском деловом дискурсе конвенциональными коммуникативными нормами, регламентирующими речевое поведение в ситуации личного знакомства, поскольку отношений, установленных предшествующим беседе коротким телефонным разговором, явно не достаточно для перехода к неофициальному дружескому общению, в рамках которого использование стилистически сниженной, грубой лексики было бы более уместным. Нарушение взаимодействия с внешней средой влечёт возникновение в системе небольших флуктуаций, не способных, однако, оказать деструктивное воздействие на дальнейшее развитие дискурса. Дипломатичный Шон тактично игнорирует несдержанное высказывание Фримена, нивелируя тем самым его негативную прагматику, надеясь в последствии получить от Сауфа ценную для себя информацию.

Отнюдь не всегда собеседникам удаётся удержать себя в рамках приличий, в особенности это касается острых, конфликтных ситуаций, которые могут возникнуть в процессе развёртывания делового дискурса.

Так, например, в британской деловой культуре коммуникант, стоящий на более высокой ступени иерархической лестницы, имеет возможность выбирать как более официальные, так и более разговорные, неформальные выражения по сравнению с нижестоящими участниками общения, ограниченными, как правило, одними официальными формами [Игнатенко 2010]. В целом для современных британцев типичным является менее формальный стиль бизнес-общения, когда предпочтение отдаётся хорошим отношениям с подчинёнными на равных. Речевое поведение американцев в деловом дискурсе менее сдержанное при общей тенденции к дружелюбной неформальной коммуникации [Льюис 1999]. При этом грубая вульгарная лексика по-прежнему считается неприемлемой, а слова и выражения с явно выраженной негативной прагматикой избегаются в большинстве деловых ситуаций. Немаловажно отметить, что значительную роль в данном вопросе играют сложившиеся традиции общения руководства и подчиненных в трудовом коллективе.

В романе Л. Вайсбергер «Everyone Worth Knowing» рассказывается об одном из производственных совещаний в американском PR-агентстве, занимающемся продвижением известных брендов и популяризацией звезд шоу-бизнеса в средствах массовой информации. Келли, начальник и владелица фирмы, обязала своих сотрудников провести рождественские и новогодние праздники в командировке в Турции с целью рекламы местных курортов и отелей.

“I have the utmost confidence that you ’ll all be perfectly comfortable. Your only requirement while you ’re there is to check out as many clubs and lounges and restaurants as humanly possible. Take cute clothes. Drink the champagne they ’ll give you. Shop. Lay out. Party as often and as much as you can manage, Ring in the new year together. And, of course, entertain your guests.”

“Guests? The nightclub owners, you mean? I am not fucking whoring myself out to some Turkish club owners, Kelly! Not even for you,” Elisa said, folding her arms across her chest in a show of moral fortitude.

Kelly grinned. “That’s funny.” She paused for emphasis. “But fear not, young Elisa. The guests to which I am referring are a carefully selected group of tastemakers from right here in Manhattan.”

Elisa’s head snapped to attention...

(L. Weisberger. Everyone Worth Knowing Pp. 295-296)

Стремясь убедить подчиненных в важности предстоящего мероприятия и необходимости пожертвовать возможностью провести праздники в кругу родных и близких ради общего дела, Келли создаёт позитивно заряженное функциональное пространство дискурса при помощи манипулирования разноуровневыми линейными и нелинейными элементами прагма­семантической системы - нагнетания лексических единиц из семантического поля беззаботного отдыха и веселья, содержащих контекстуально положительные коннотации (be perfectly comfortable, clubs, lounges, restaurants, cute clothes, drink, champagne, shop, lay out, party, ring), на фоне повышающих экспрессивность речи гиперболы (as humanly possible; as often and as much as you can manage) и варьирования длины высказывания. Общая «радужная» прагматика монолога должна, по мнению Келли, оттенить смысл как будто случайно оброненного в конце entertain your guests, допускающего двоякое толкование.

Одна из работниц агентства Элайза улавливает возможный намёк со стороны начальницы на дополнительные условия труда и выражает своё негодование по этому поводу в грубой и резкой форме, не допустимой при вертикальном деловом общении. Введённые в систему элементы f...king и whoring myself out дерегламентируют деловой дискурс, нарушая его классические конвенциональные нормы и правила вербального поведения, не согласуются с текущей стадией состояния системы и в определенной степени блокируют взаимодействие с внешней средой - коммуникативной ситуацией, в которой, с одной стороны, слова Келли могут трактоваться как недопустимые с точки зрения этики и морали, с другой - важно учитывать царящие в коллективе агентства неформальную, дружескую атмосферу и установки на минимальную официальность делового общения. Возникающие в системе функциональные колебания ввиду вышесказанного не способны вызвать значительное отклонение от равновесного состояния и деструктивно повлиять на исход коммуникации. В результате активизировавшихся самоорганизационных процессов и усилившегося обмена с сознанием начальницы негативные компоненты семантики хаотизирующих элементов подвергаются диссипации, а внимание Келли, по-своему трактующей высказывание подчиненной, переключается на лексему Turkish. Выдержав драматическую паузу, хозяйка фирмы заявляет, что развлекать придётся не турецких бизнесменов, а представителей звездной элиты Нью-Йорка. Последующее поведение Элайзы свидетельствует о том, что перспектива whoring out в компании американских законодателей моды и вкуса теперь не кажется ей столь же неприемлемой, как и раньше. Дальнейшая часть совещания, посвящённая детальному планированию предстоящего мероприятия, протекает без проблем и эксцессов.

В некоторых случаях при возникновении конфликта, когда от исхода конфронтации зависит будущее коммуникантов, использование субъектом речи грубых, стилистически сниженных или разговорных выражений может послужить дополнительным аргументом в его пользу и средством оказания прагматического воздействия на собеседника.

Так, в романе Артура Хейли «Wheels» описывается конфликтная ситуация, сложившаяся на автомобильном заводе после того, как бригадир Фрэнк Паркленд случайно назвал одного из чернокожих рабочих обидным для него словом boy, за что получил удар кулаком в лицо от Ньюкерка, коллеги оскорбленного. В результате разгорелся скандал с участием представителей профсоюза, обиженной стороны и помощника управляющего Мэтта Залески.

“Being fair is a good way to start,“ Parkland said, “and fairness works two ways - up and down.“ He leaned forward over the desk, speaking earnestly to Matt Zaleski, glancing now and then to the union committeeman, Illas. “Okay, I’ve been tough with guys on the line because I’ve had to be. A foreman’s in the middle, catching crap from all directions. From up here, Matt, you and your people are on our necks every day for production, more production; and if it isn’t you it’s Quality Control who say, build’em better, even though you’re building faster. Then there are those who are working, doing the jobs - including some like Newkirk, and others - and a foreman has to cope with them, along with the union as well if he puts a foot wrong, and sometimes when he doesn’t. So it’s a tough business, and I’ve been tough; it’s the way to survive. But I’ve been fair, too. I’ve never treated a guy who worked for me differently because he was black, and I’m no plantation overseer with a whip. As for what we’re talking about now, all I did - so I’m told - is call a black man “boy“. I didn’t ask him to pick cotton, or ride Jim Crow, or shine shoes, or any other thing that’s supposed to go with that word. What I did was help him with his job. And I’ll say another thing: if I did call him “boy“ - so help me, by a slip! - I’ll say I’m sorry for that, because I am. But not to Newkirk. Brother Newkirk stays fired. Because if he doesn’t, if he gets up away with slugging a foreman without a reason, you can stuff a surrender flag up your ass and wave goodbye to any discipline around this place from this day on. That’s what I mean when I say fair.”

“You’ve got a point or two there,” Zaleski said. Ironically, he thought, Frank Parkland had been fair with black workers, maybe fairer than a good many others around the plant.

(A. Hailey. Wheels. Pp. 24-25)

В своей достаточно эмоциональной речи Паркленд излагает собственное видение ситуации, складывающейся для него более чем неблагоприятно, поскольку профсоюз требует незамедлительного увольнения Фрэнка с завода. Номинация однокоренных лексем fair и fairness в самом начале монолога бригадира призвана продемонстрировать собравшимся стремление Паркленда к честному и открытому разговору о причинах конфликта. Фрэнк признаёт, что порой сурово обходится со своими работниками (Okay, I’ve been tough with guys), но в этом нет его персональной вины. Вводимые им в прагма-семантическую систему элементы I’ve had to be, in the middle, from all directions синергийно формируют в сознании коммуникантов идею о том, что Паркленд сам является жертвой обстоятельств. Давление, оказываемое на него со всех сторон, вынуждает строже относиться к подчинённым. Использование грубого, сниженного crap повышает экспрессивность сказанного, однако дерегламентирует дискурс и вызывает в его системе функциональные и стилистические колебания.

В следующих высказываниях Фрэнк намеренно отделяет себя от остальных управленцев завода, тем самым пытаясь поставить себя в один ряд с обиженным им работником при помощи оперирования такими элементами, как From up here, you and your people, Quality Control, the union. Колебания прагма-семантической системы усиливаются использованием выражения on our necks, которое не часто можно услышать в обращенной к начальнику речи подчиненного, и гиперболизированного if he puts a foot wrong, and sometimes when he doesn’t, свидетельствующего о царящей на заводе негативной атмосфере тотального контроля над всем и каждым, в которой приходится работать Паркленду, несмотря ни на что не утратившему способность справедливо относиться к своей бригаде, что подчёркивается при помощи оппозиции контекстуально антонимичных прилагательных tough :: fair.

Далее Фрэнк приводит аргументы в свою защиту, отрицая свою вину перед оскорблённым работником (so I’m told, if I did call him “boy” - so help me, by a slip!), но выражая готовность извиниться, чтобы уладить конфликт мирным путём. Однако в отношении к ударившему его Ньюкёрку Паркленд более категоричен и настаивает на его увольнении. Дерегламентирующее деловой дискурс вульгарное выражение stuff a surrender flag up your ass, призванное, по его мнению, повысить убедительность доводов и усилить прагматическое воздействие на Залески, вызывает дополнительные флуктуации. В прагма-семантической системе анализируемого фрагмента английского делового дискурса синергийно формируется функциональный аттрактор - мысль о том, что истинным виновником конфликта является не Паркленд, всегда хорошо относившийся к своим подчинённым, а Ньюкёрк, нарушивший не только трудовую дисциплину, но и все мыслимые нормы делового взаимодействия, ударив вышестоящего над ним начальника на глазах у коллег.

В сложившейся коммуникативной ситуации использование Парклендом грубой, вульгарной лексики в речи не имело серьёзных негативных последствий, поскольку все участники общения давно знают друг друга, между ними сложились полуофициальные деловые отношения, что подтверждается, в частности, обращением Фрэнка к помощнику управляющего по имени. Дерегламентирующая деловой дискурс сниженная лексика с откровенно выраженной негативной прагматикой позволила находящемуся на грани увольнения Паркленду канализировать накопившиеся отрицательные эмоции и оказать значительное воздействие на Мэтта Залески, привыкшего к вербальным «вольностям», допускаемым его подчинёнными в силу их невысокого культурного уровня и достаточно демократичного стиля вертикального общения, установленного самим Мэттом.

Довольно часто стилистически сниженные лексемы могут использоваться коммуникантами в речи в качестве эффективных операторов прагматической модификации функционального пространства английского делового дискурса при горизонтальном общении, если существует необходимость создать прагматический эффект весомости приводимых аргументов и доводов.

В другом романе А. Хейли «The Moneychangers» на совещании комиссии по денежной политике крупного американского коммерческого банка FMA сталкиваются интересы двух конкурирующих вице-президентов Алекса Вандервурта и Роско Хейворда, имеющих противоположные взгляды на стратегию развития их бизнеса в будущем.

The power struggle between Alex Vandervoort and Roscoe Heyward was already well known. Because of it, some FMA executives had chosen sides, pinning their hopes for advancement on the victory of one adversary or the other. The split was also evident in the lineup of the money policy committee.

Alex argued, “Our profit last year was thirteen percent. That’s damned good for any business, as all of us know. This year the prospect’s even better - a fifteen percent return on investment, maybe sixteen. But should we strain for more? ”

The treasurer, Orville Young, asked, “Why not? ”

“I already answered that,“ Straughan shot back. “It’s shortsighted.”

“Let’s remind ourselves one thing,” Alex urged. “In banking it’s not hard to make large profits, and any bank that doesn’t is manned by simpletons. In plenty of ways the cards are stacked in our favour. We’ve opportunities, our own experience, and reasonable banking laws. The last is probably the most important. But the laws won’t always be as reasonable - that is, if we go on abusing the situation and abdicating community responsibility.”

“Ifail to see how staying in Forum East is abdicating,” Roscoe Heyward said. “Even after the reduction I’m proposing, we’d still be committed substantially.”

“Substantially, my foot! It would be minimal, just as the social contribution of American banks has always been minimal.”

(A. Hailey. The Moneychangers. P. 171)

Вводимый Алексом в прагма-семантическую систему речевой компонент damned дерегламентирует деловой дискурс, нарушая адекватное взаимодействие с внешней средой - коммуникативной ситуацией, в результате чего в системе возникают функциональные колебания. Кооперируя с используемыми Вандервуртом местоимениями Our, us и we, данный элемент синергийно генерирует прагматический эффект доверия словам Алекса и переключает разговор из режима делового обсуждения в область бытовой неформальной беседы, для которой использование лексики со сниженным коннотативным значением является более характерным. В тоже время, внимание коммуникантов акцентируется на следующим за damned прилагательном good, подчёркивающем продвигаемую говорящим идею о внушительной доходности существующих на сегодняшний день в банке направлений бизнеса.

Реагируя на доводы своего оппонента Роско, излагающего свою точку зрения на обсуждаемую проблему, Алекс «перехватывает» один из ключевых дискурсивных элементов подсистемы Хейворда substantially и нивелирует его значимость, сопоставляя в одном высказывании с неформальным комичным выражением my foot, создавая прагматику «нелепости» доводов конкурента и не позволяя ему переориентировать вектор смысловой эволюции системы в выгодном для него направлении.

Как видно из проанализированных примеров, функциональные колебания и отклонение прагма-семантической системы английского делового дискурса от равновесного состояния, возникающие как следствие использования в речи дерегламентирующих средств, потенциально способны вызвать спонтанные (эмерджентные) свойства, полезные для коммуниканта и способствующие продвижению к выгодному для него аттрактору.

В некоторых ситуациях умеренное, сдержанное употребление в речи стилистически сниженных слов и выражений позволяет говорящему снизить градус официальности делового общения, перевести разговор в несколько иную плоскость, создав более раскованную, дружескую атмосферу, способствующую продуктивному обсуждению текущих вопросов и оживляющую скованный рамками норм и правил бизнес-дискурс за счёт усиления функциональных колебаний его прагма-семантической системы.

В романе Л. Вайсбергер «The Devil Wears Prada» главная героиня Андреа отправляется на званный вечер в качестве личного ассистента Миранды Пристли, известного своим отвратительным характером редактора глянцевого журнала, где знакомится с Иланой, одной из организаторов мероприятия.

“You must be Ilana, “ I said, sensing that I somehow had seniority in the situation and was expected to take charge. “I’m Andrea. I’m Miranda’s assistant, and I’m here to help in any way I can.“

She looked so relieved, I instantly wondered what Miranda had said to her. The possibilities were endless, but I imagined it had something to do with Ilana’s Ladies ’ Home Journal getup. I shuddered to think what wicked thing she’d uttered to such a sweet girl and prayed she wouldn’t start to cry. Instead, she turned to me with those big innocent eyes, leaned forward, and declared none-too-quietly, “Your boss is a first rate bitch.“

I stared, shocked, for just a moment before recovering.

“She is, isn’t she?“ I said and we both laughed. “What do you need me to do? Miranda’s going to be able to sense that I’m here in about ten seconds, so I should look like I’m doing something.“

(L. Weisberger The Devil Wears Prada. P. 318)

Андреа изначально настроилась на вертикальную бизнес­коммуникацию, чувствуя себя если не начальником над Иланой, то коллегой с более широкими полномочиями. Поэтому она с первых фраз берёт инициативу в свои руки и представляется в соответствии со всеми правилами делового этикета. Однако вместо вполне ожидаемого приветствия Илана использует дерегламентирующее дискурс грубое выражение first rate bitch. Адекватное взаимодействие прагма-семантической системы с внешней средой - ситуацией общения - блокируется, поскольку употребление подобных высказываний в речи грубо нарушает традиции проведения деловых встреч. В ответ на возникшие в системе функциональные колебания активизируются внутренние механизмы синергийной самоорганизации. Элемент first rate bitch утрачивает свою негативную для Андреа коннотацию, а его обычная прагматическая нагрузка, воспринимаемая как хаотизирующая, «забывается» системой или, в терминах лингвосинергетики, подвергается диссипации, вытесняясь на периферию сознания Андреа, из которого в систему для поддержания баланса и равновесного состояния привлекаются новые смысловые компоненты несерьёзности, дружеского расположения Иланы. При этом меняется и сам характер делового общения, переключаясь из официального, почти вертикального режима в менее формальный полуофициальный горизонтальный режим, что находит отражение не только в невербальном поведении (we both laughed), но и в речи Андреа - гиперболизированное выражение Miranda’s going to be able to sense that I’m here in about ten seconds закрепляет более лёгкий стиль общения между двумя девушками.

Другой пример целенаправленного «оживления» конвенционального делового дискурса при помощи манипулирования стилистически сниженной лексикой и усиления динамики функционального пространства можно найти в статье “‘Nobody’s bitch’: why growing up poor shaped Ruslan Kogan as an entrepreneur” австралийского издания Business Review Weekly, цитирующей неоднозначные слова восходящей звезды бизнеса Руслана Когана:

(1) For example, when Kogan walked past the local golf course on his way to tennis training, he noticed the stray golf balls. He also noticed the pro shop was selling used balls for $2. So Kogan picked up the balls, took them home to wash them and put them in empty egg cartons. On the weekends, he returned and sold them to golfers for 50c a ball. The business generated $20 to $30 a week. He was, he says, “pimp of the milk bar”.

(2) According to the article, Kogan’s fundamental business philosophy is “we’re nobody’s bitch ”. Basically, it is an approach that cuts out the middle man. Interestingly, Kogan’s most public misstep occurred when he broke that principle with the launch of Kogan Mobile, which relied on Telstra reseller ispONE.

“The moment you start having relationships with these intermediaries, you become their bitch,” says Kogan.

(‘Nobody’s bitch’: why growing up poor shaped Ruslan Kogan as an entrepreneur// http)

Анализируя ход прагма-семантической эволюции дискурсивной системы в отрывках (1) и (2), можно сделать вывод о том, что вводимый элемент pimp и двукратная номинация грубой лексемы bitch инициируют функциональные колебания, усиливая обменные процессы с внешней средой. В результате в сознании аудитории синергийно формируется образ уверенного в себе раскрепощенного молодого предпринимателя, «своего парня», разговаривающего с народом на одном языке и умеющего доходчиво излагать свои принципы ведения бизнеса.

В последние десятилетия «неделовая» лексика проникает даже в самую консервативно-конвенциональную форму английского делового дискурса - письменную. Особенно наглядно это проявляется в менее формальных по стилю подачи материала аналитических статьях многих ведущих печатных изданий, таких как The Economist, Finance & Development, Time, The Canadian Business Journal, Australian Property Investor и других.

Например, в статье Fantasy Fishing популярного журнала Time речь идет о новой форме интернет-тотализатора, приносящего огромную прибыль его организаторам и отдельным везучим игрокам:

It’s crazy enough that someone can get paid $1 million for catching a fish - the angler who wins the championship tournament on the largest professional bass-fishing circuit in the country takes that awfully sweet bait. But it’s certifiably insane that someone else can sit on his or her butt and win a million bucks by predicting (actually, more like guessing) which fisherman will hook the biggest bass.

All the fantasy baseball leagues that give $1,000 to the winner are small fry compared with the high-stakes world of fantasy fishing. The fantasy-sport craze has grown so large - it’s now an $800 million industry, with 30 million players in the U.S. and Canada - that folks are picking dream fishing teams. And if pisces don’t pump you up, there’s also fantasy surfing, fantasy motocross, even fantasy politics and fashion to satisfy your fix.

(Fantasy Fishing/ Time. - February 16, 2009. P. 35.)

Автор в присущей ему ироничной манере описывает суть нового тотализатора, получившего название fantasy fishing. Прагматический эффект несерьёзности и, возможно, глупости популярного развлечения и многомиллионного бизнеса достигается за счёт синергии оптимально выстроенных журналистом линейных и нелинейных языковых средств: сочетания синтаксического параллелизма первых двух высказываний и градации (crazy enough, certifiably insane); повышающей экспрессивность аллитерации (bass-fishing, circuit, takes, sweet, it’s certifiably insane, someone else, sit; pisces, pump up); создающего иллюзию живой устной речи парантеза (actually, more like guessing); ироничного сравнения на фоне игры слов (All the fantasy baseball leagues ... are small fry compared with the high-stakes world of fantasy fishing); повторения, свидетельствующего о многогранности описываемого явления (fantasy surfing, fantasy motocross, even fantasy politics and fashion), и главного катализатора дерегламентации данного фрагмента делового дискурса - рассредоточенных по тексту неформальных, разговорных лексем (crazy, butt, bucks, pump up, fix), обеспечивающих создание желаемого функционального пространства, которое оказывает необходимое автору воздействие на читателей.

В романе британской писательницы Э. Пирсон «I Don’t Know How She Does It» неоднократно приводится полуофициальная деловая электронная переписка между менеджером крупного лондонского банка Edwin Morgan Forster Кейт Редди c американским клиентом Джеком Абелхэммером, доверившим ей управление своим трастовым фондом, и непосредственным начальником Родом Таском:

(1) To: Kate Reddy

From: Jack Abelhammer

Big consultants powwow here in May. Stop.

Urgently require presence of amazing British fund mgr. Stop.

Great oyster bar Grand Central Station. Stop.

Can you swallow a dozen oysters? I can’t. Stop.

(A. Pearson. I Don’t Know How She Does It. - P. 171)

Без учёта всех особенностей конкретной коммуникативной ситуации делового общения, данное письмо, несомненно, нарушает многие традиционные стандарты и конвенциональные нормы классического английского бизнес-дискурса. Четырёхкратная номинация лексемы stop в конце почти каждого предложения, аббревиатура mgr и простой эллиптический характер каждого из высказываний должны, по задумке Джека, имитировать стиль телеграммы, которой он, якобы, в срочном

порядке вызывает к себе Кейт. Возникающие в смысловой системе функциональные стилистические флуктуации усиливаются другими кооперирующими элементами: неформальной лексемой powwow в сочетании с гиперболизированным прилагательным amazing, делающим весьма прозрачный комплимент адресату письма, но не совсем приемлемым для данного жанра делового дискурса. Элементы Great oyster bar, swallow и dozen, будучи нетипичными для бизнес-общения, нарушают адекватное взаимодействие системы с внешней средой. Учитывая тот факт, что за долгие годы сотрудничества между Кейт и Джеком сложились лёгкие дружеские отношения, возникшие колебания вряд ли могут иметь катастрофические последствия и способствуют оживлению коммуникации, установке рабочей атмосферы с минимальной степенью официальности. В результате активизировавшихся самоорганизационных процессов в системе синергийно формируется аттрактор: Абелхэммер приглашает Кейт приехать к нему в Соединённые Штаты на конференцию, где им удастся пообщаться в неформальной обстановке и хорошо провести время.

(2)To: Kate Reddy

From: Rod Task

(1) Kate, WHERE THE FUCK ARE YOU? (2) Fed cut the rate again. (3) Rest of team liquid up to their necks. (4) You the only one who didn’t sell. (5) What’s your secret, genius? (6) Are you shagging Greenspan?

(7) Push the old guy off you and come back. (8) Buy you a beer.

(9) Cheers, Rod

(A. Pearson. I Don’t Know How She Does It. - P. 206)

Автор данного послания, восхищённый успехами своей подчинённой Кейт Редди в игре на бирже, выстраивает линейные функциональные связи между высказываниями данного фрагмента дискурса следующим образом:

(1) - (2) исключение/ переключение,

(2) - (3) соподчинение/ каузация,

(3) - (4) соподчинение/ противопоставление,

(4) - (5) пересечение/ экспликация + прагматический комментарий,

(5) - (6) пересечение/ спецификация,

(6) - (7) пересечение/ последовательность,

(7) - (8) соподчинение/ последовательность,

(8) - (9) соподчинение/ прагматический комментарий.

Доминирование аналитических видов семантико-функциональных связей, таких как экспликация, противопоставление и спецификация, в определённой мере вступает в противоречие с присутствующими в системе элементами риторики Таска, что значительно интенсифицирует её прагматический эффект.

Грубая вульгарная лексика (fuck, shagging, push the old guy off you) блокирует адекватное взаимодействие с внешней средой - коммуникативной ситуацией делового общения, не предусматривающей использование подобных речевых оборотов в рамках данного типа дискурса, что приводит к возникновению мощных функциональных и стилистических колебаний. Род Таск в ироничной манере интерпретирует успех Кейт на бирже, объясняя его интимными отношениями девушки с главой федерального резерва США. Несмотря на определённую комичность предположения, оно может быть воспринято Кейт как личное оскорбление. Позитивную прагматику письма помогают поддержать такие дискурсивные элементы, как неформальные genius, Buy you a beer, Cheers, в некоторой мере снижающие градус высказывания и позволяющие сделать вывод о благожелательном дружеском настрое Рода, приглашающего Кейт отметить её успех, пусть и в столь грубоватой форме, дерегламентирующей деловой дискурс. Позитивный или негативный эффект от письма зависит при этом от обмена системы смыслов с сознанием Кейт и её реакции на послание, которая может быть как спокойной и сдержанной, так и бурной, негодующей.

Примеры искусственно нагнетаемых функциональных и

стилистических флуктуаций прагма-семантической системы можно

встретить даже в самых серьезных и солидных источниках письменного делового дискурса. Так, в одном из наиболее авторитетных канадских журналов на бизнес-тематику The Canadian Business Journal авторы нередко прибегают к дерегламентации, имитируя особенности разговорной речи, что позволяет им снизить степень официальности текста и создать позитивный прагматический эффект:

Popularity is a funny thing online. You can reach millions of people with a couple clicks of a mouse but never actually meet them in person. We often get tied to metrics like web traffic or followers on Twitter and Facebook but aren’t the true signs of popularity metrics that bring an ROI - like, uh, sales?

(Is Social Media Just a Popularity Contest?// http)

Let me ask you a different but, as you ’ll see, related question, when I say the word wealth, what comes to mind? Cash? Real estate? Stocks?

(What You Don’t Wish After Selling Your Business// http)

Общая демократизация современного английского делового дискурса и его включённость в культурную парадигму постмодернизма обусловили возросшую частотность использования дерегламентирующих языковых средств, несущих немыслимые ранее прагма-смысловые компоненты, в самых различных жанрах как устного, так и письменного бизнес-общения. Авторы серьёзных аналитических трудов по экономике и популярных книг, посвящённых разнообразным аспектам бизнеса, всё регулярнее прибегают к «неделовым» словам и выражениям ради создания желаемого прагматического эффекта. Например, на страницах международного бестселлера «Funky Business. Talent Makes Capital Dance», в котором речь идёт о причинах и последствиях разразившегося в середине 2000-х гг глобального финансового кризиса, неоднократно можно встретить грубую, неформальную, разговорную, стилистически сниженную и даже ненормативную лексику:

Shopping and fucking, says controversial British playwright Mark Ravenhill, are the only things that really motivate the younger generation. Shopping and fucking are what really get their juices flowing.

So, you might then ask, who are the leaders of these champions of retailing and copulation? In many cases, they are middle-aged men who probably haven’t had steaming sex since the late 1970s and who leave the shopping to the rest of the family.

Over the top? Excessive? Perhaps. But, even if Mark Ravenhill is only 25 percent right - indeed even if he is only 10 percent right - we had better come up with new ways to organize our companies, new ways to capture the attention of demanding customers, and new ways to treat our colleagues - peers, bosses and subordinates. We have to motivate them in new ways, find new ways to evaluate and reward them, train them, inspire them, and lead them.

(K. Nordstrom, J. Ridderstrale Funky Business. Talent Makes Capital Dance - P. 210)

Объясняя необходимость поиска новых способов мотивации молодых людей, вступающих в мир большого бизнеса, авторы книги цитируют британского драматурга Марка Рейвенхилла, и, основываясь на его высказывании, выстраивают воздействующую на читателя ироническую риторику, одной из ключевых составляющих которой является двукратная номинация грубой вульгарной лексемы f..king и её более приемлемых со стилистической точки зрения нейтральных синонимов. Синергийно формируемое прагматическое пространство рассматриваемого дискурсивного фрагмента побуждает читателей к критическому осмыслению существующего на сегодняшний день мировоззрения и убеждают в его полной идейной несостоятельности.

Таким образом, в современном английском деловом дискурсе обозначился курс на более свободное использование коммуникантами в речи слов и выражений со сниженным коннотативным значением, невежливых, грубых, временами вульгарных фраз в полуофициальном горизонтальном и, гораздо реже, вертикальном бизнес-общении. При этом вводимые в прагма­семантическую систему дерегламентирующие элементы несут вполне конкретную функциональную нагрузку: помочь говорящему установить более тесный и дружеский контакт с собеседником, понизить уровень официальности коммуникации или унизить собеседника, продемонстрировать своё превосходство либо усилить свои собственные доводы и аргументы в конфликтных ситуациях, когда иные риторические приёмы по той или иной причине недоступны. В подобных случаях важным фактором успешности выбранной тактики речевого поведения может служить учёт особенностей коммуникативной ситуации, личностей собеседников и отношений между ними.