§ 4. Легальные дефиниции

Характеризуя юридическую природу легальных дефиниций, следует подчеркнуть, что это не только дефиниции, но и юридические нормы, получившие в правоведении название дефинитивных. Они не просто определяют те или иные понятия или термины, а обязывают субъектов к тому или иному их пониманию и применению, точно указанным в норме. Легальные дефиниции есть, следовательно, форма легального толкования названных феноменов и норм, в которых они используются.

Существуют две разновидности легальных дефиниций (дефинитивных норм). Во-первых, законодательные дефиниции, содержащиеся в нормативных актах, в том числе законах, во-вторых, дефиниции, содержащиеся в актах официального толкования, которые можно назвать интерпретационными нормами95. Если первые — это форма аутентического толкования, то вторые — форма легального делегированного толкования, которое дается прежде всего верховными судебными инстанциями. Данные интерпретационные дефинитивные нормы также предписывают обязательное понимание тех или иных терминов и понятий субъектами, применяющими право.

Что касается объектов легальных дефиниций, то в их качестве выступают как понятия, так и термины.

Относительно терминов существуют номинальные определения. Они обозначают значения слов, терминов, имен. С помощью номинального определения в те или иные системы вводятся новые термины, объясняется их значение.

В. М. Баранов идет еще дальше Г. Т. Чернобеля, предлагая в директивной форме установить, что определениям в текстах законов подлежат только понятия97. Реализация такого предложения обеднила бы значение легальных дефиниций, исключив из их числа многие номинальные определения, в которых прежде всего проявляется их необходимость и специфика.

Говоря о понятиях, мы подразумеваем реальные определения, в которых отражаются существенные признаки предмета98. В одном и том же нормативном акте могут содержаться определения номинальные (терминов) и реальные (понятий). Например, в ст. 5 «Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе» УПК РФ содержится 59 определений. По меньшей мере одна треть из них — это номинальные определения терминов, а не понятий, как сказано в заголовке статьи.

Ярким примером является п. 21 названной статьи — определение ночного времени. Это «промежуток времени с 22 до 6 часов по местному времени». Существенных при- знаков ночного времени в данном определении не приводится, в зависимости от времени года, широты указанное время может быть и дневным.

Использование номинальных определений зачастую ведет к парадоксальным определениям, имеющим характер фикций. Например, в указанном случае предписывается при определенных условиях дневное время считать ночным, объекты, созданные для движения, — недвижимым имуществом (ст.

В методических рекомендациях по использованию дефиниций в нормативных актах, составленных по результатам вышеназванного «круглого стола» отмечено, что, как правило, не подлежат определению оценочные понятия99. Однако именно оценочные понятия (термины) нуждаются в дефинициях как понятия, недостаточно определенные по своему содержанию и объему. Например, в примечаниях к статьям гл. 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» (ст. 171, 171', 174, 174', 177, 185, 188, 193, 194, 199) УК РФ дается определение оценочного термина «крупный размер» применительно к каждой разновидности преступления. Одиннадцать определений одного термина.

Определяется именно термин путем указания на объем понятия «крупный ущерб», обозначаемого термином, без указания существенных признаков названного понятия. Дать общее понятие «крупный ущерб» применительно ко всем видам преступлений весьма затруднительно, все свелось бы снова к использованию оценочных терминов (понятий) и многословности.

Итак, легальные дефиниции могут быть номинальными и реальными. Последние — это, как правило, определения через род и существенные признаки понятия. Однако понятие характеризуется не только содержанием (перечнем существенных признаков), но и объемом, т. е. кругом, клас- сом предметов, которые мыслятся с помощью такого понятия. Чтобы «понять понятие», необходимо, следовательно, знание не только существенных его признаков, но и тех предметов, которые отображены в понятии. Для этого в логике существует такой прием, как деление понятий. Данный прием использует и законодатель для раскрытия смысла понятия путем перечисления предметов, мыслимых с помощью понятия. Это проявляется обычно в применении перечней объектов, входящих в объем понятия, использованного при формулировании нормы права.

Эти перечни, как правило, не конечны, заканчиваются обычно словосочетанием «и другие», что позволяет при толковании нормы продолжить перечисление за счет элементов аналогичных названным.

С помощью легальных определений (дефинитивных норм) законодатель может в интересах правового регулирования сузить или расширить объем понятия, используемого в норме права.

В силу названных причин объем понятия, определенного легальной дефиницией, может не совпадать с объемом того же понятия в обыденной жизни или специфической сфере знаний. Очевидно, что понятие ночного времени в астрономии не совпадает с указанным определением ночного времени в УК РФ, а обыденное понимание недвижимости — с законодательно закрепленным.

Как отмечено выше, вопреки существующим утверждениям легальные дефиниции не являются операциональными. Ни в нормативных актах, ни в правоведении таких нет. Трудно представить и наличие в нормативных актах контекстуальных определений. Значение дефиниций состоит в том, чтобы заменять многословие текста кратким выражением.

Это, конечно, не значит, что контекстуальные определения не имеют места в практической юриспруденции. Каждый читающий, толкующий и применяющий закон улавливает смысл терминов и понятий исходя из контекста закона, учитывая место и связь словосочетаний с другими фрагментами закона.

Легальные дефиниции, а точнее, дефинитивные нормы имеют те же логические признаки, что и любые нормы: характеризуются двучленной структурой, не обладают логической значимостью (истинностью или ложностью).

Легальные дефиниции могут представлять все существенные признаки понятия в одной формулировке, а могут касаться определений отдельных сторон понятия и мыслимого с его помощью явления, т. е. определения могут быть или узко структурными и узко функциональными, или генетическими, и вряд ли в этом случае можно говорить о расчленении «единого» определения.

Легальные дефиниции не составляют особой, тем более иерархической системы, как разновидности правовых норм они являются частями институтов, отраслей и всей системы права.

Подчеркивая значение легальных дефиниций для достижения четкости, определенности и стабильности правового регулирования, не следует преувеличивать их роль.

Подобное преувеличение роли проявляется в утверждениях о том, что эти дефиниции составляют особую систему, ядро правового регулирования100, обладают целым рядом функций.

Если убрать из системы права все законодательные дефиниции (дефинитивные нормы), то суть и содержание правового регулирования не изменятся, лишь усилятся роль и значение официального и неофициального толкования права. Отсюда следует сделать вывод, что обилие легальных дефиниций — качество, к которому стремиться не следует, иначе можно превратить систему права в толковый словарь.

Что касается места дефиниций в системе права или отдельного нормативного акта, то наблюдаются самые разные варианты их «размещения»: концентрирование в начале акта, особом разделе или статье, тексте самой регулятивной или охранительной нормы и т. д.

Думается, что предписывать какой-то один обязательный вариант не нужно. Место расположения диктуется многочисленными обстоятельствами (целями, способами регулирования, пристрастиями и способностями составителей нормативного акта и др.), которые никакими правилами не преодолеть.