ГЛАВА 5. Правовой опыт Совета Европы в правовой системе Российской Федерации
После окончания Второй мировой войны государства осознали необходимость всеобщей защиты прав человека и стали заинтересованными в принятии на себя взаимных обязательств в этой сфере. Такие обязательства в международном праве принято называть erga omnes1. С указанной целью в числе прочих в 1949 году была создана международная региональная организация Совет Европы, призванная содействовать сотрудничеству государств в сфере защиты прав человека, целями которой является «достижение большего единства между его членами во имя защиты и осуществления идеалов и принципов, являющихся их общим достоянием, и содействие их экономическому и социальному прогрессу»2. Привлекательность Совета Европы как международной организации для государств-членов заключается прежде всего в том, что в числе основных конвенций, которые принимаются в ее рамках в первую очередь находятся международные договоры в области прав человека. Можно сказать, что благодаря этой организации была создана подотрасль международного права — европейское право прав человека, источниками которого на ряду с международными договорами являются судебные решения3. Для Российской Федерации Совет Европы стал ориентиром в 1990-е годы. В это время было признано, что в его рамках действует самая эффективная международная система защиты прав человека. Это объясняется тем, что в Совете Европы создан специальный механизм по защите прав и свобод человека, в виде органа, наделенного полномочием 1 См.: Лукашук И.И. Международное право. Общая часть: учебник для студентов юридических факультетов и вузов. - Изд. 3-е, перераб. и доп. М. 2005. С. 415. 2 Ст. 1 Устава Совета Европы 1949 года. 3 См.: Janis M. W., Kay R. S., Bradley A. W. European Human Rights Law: texts and materials. Oxford. 2008. P. 3 – 19. принимать обязательные для государств-членов решения — Европейский Суд по правам человека1. Кроме того, в рамках Совета Европы функционирует контрольный орган — Комитет министров2. Вступлению в данную организацию предшествовал ряд событий, которые способствовали сближению правовой системы Российской Федерации и европейского права прав человека. Так, 5 сентября 1991 г., вслед за подавлением августовского «путча», Верховный Совет РСФСР принял Декларацию прав и свобод человека и гражданина, так называемый советский «Билль о правах», который был включен в Конституцию РСФСР 1978 г. Законом 12 июля 1991 г. в России был создан Конституционный суд, наделенный правом проверять нормативные акты на соответствие конституционным стандартам в области прав человека3. Проводимым в этот период в России правовым реформам требовался так называемый «координатор», коим в дальнейшем и стал Совет Европы. В мае 1992 года Россией была подана заявка на вступление в Совет Европы. Когда встал вопрос о принятии России в Совет Европы, многими государствами-членами было выражено беспокойство по поводу очень медленного проведения реформ в России, в частности, ими отмечалось, что в России сохраняются проблемы, связанные с правовой культурой, отсутствует надлежащая правовая процедура по уголовным делам, а также фиксируются многочисленные нарушения прав человека в Чеченской республике. Однако в итоге Совет Европы заключил, что «интеграция — лучше, чем изоляция, а сотрудничество — лучше конфронтации»4. 1 См.: Harris, O’Boyle & Warbick. Law of the European Convention on Human Rights. Oxford. 2009. P. 811 – 867. 2 См.: там же. С. 871 — 880. 3 См.: Bowring B. Russia’s Accession to the Council of Europe and Human Rights: Compliance or Cross-Purposes? // European Human Rights Law Review. 1997. V.2. P. 628. 4 См.: Jordan P. A. Does Membership have Its Privileges?: Entrance into the Council of Europe and Compliance with Human Rights Norms // Human rights quarterly. 2003. V. 25. P. 680. Западным исследователям представлялось, что интеграция Российской Федерации в Совет Европы приведет к негативным последствиям для законности страсбургской системы защиты прав человека. Во-первых, участие России повысит вероятность того, что европейское право прав человека не будет соблюдаться. Во-вторых, это, скорее всего, даст вызов так называемой внутренней «страсбургской точки зрения». Учитывая трудности, с которыми Россия столкнется при соблюдении европейского права прав человека в своем внутреннем правовом порядке, а также трудности, связанные с вынесением решений Страсбургом российскому правительству, у Совета Европы возникнет сильное искушение создать двухуровневый правовой порядок, предъявляющий России пониженные требования. А это, в свою очередь, сможет повлечь со стороны других государств-членов Совета Европы ослабление их обязательств по соблюдению европейских стандартов защиты прав человека1. Однако, как было отмечено С.А. Глотовым, депутатом Государственной Думы из группы «Народовластие», который в 1992 году входил в российскую делегацию в Парламентской Ассамблее Совета Европы, вступление России в Совет Европы несет определенные плюсы для этой международной организации. Во-первых, принятие в членство России дает Совету Европы «второе крыло», как возможность для поощрения расширения влияния ценностей и норм Западной Европы в этой стране с населением в 500 млн. человек. Во-вторых, это послужит укреплению европейской безопасности. В-третьих, сделает объединенную Европу более сильной в соперничестве с Соединенными Штатами и Японией. В-четвертых, эта правозащитная организация смогла бы оказать поддержку российским «реформаторам». В-пятых, непринятие России в нее могло бы обозначать поддержку роста терроризма в России2. 1 См.: Janis M. Russia and the “Legality” of Strasbourg Law // European Journal of International Law. 1997. V. 8. С. 98. 2 См.: С.А. Глотов. Право Совета Европы и Россия. Краснодар. 1996. С. 11. Какие же цели и интересы преследовала Российская Федерация, выразив намерение стать членом европейской системы защиты прав человека? Во-первых, вступив в эту организацию, Россия рассчитывала получить основательную трибуну для выражения собственных интересов и поддержки в формировании общественного мнения. В частности, данная трибуна могла бы быть использована для защиты русскоговорящего населения стран Балтики, а также с целью выражения негативного отношения России к экспансии НАТО. Во-вторых, вступление в названное содружество помогло бы проведению правовых и социальных реформ в России. В-третьих, это способствовало бы организации международного гуманитарного сотрудничества. В-четвертых, Совет Европы обеспечил бы арену для интеграции России и стран бывшего СССР. В-пятых, членство в Совете Европы создало бы условия для прямого сотрудничества между регионами европейских стран и республиками, краями и областями стран СНГ. В-шестых, длительный опыт европейских стран в политической борьбе различных партий и групп дал бы основу для правовых норм, которые гарантируют деятельность оппозиции и сменяемость власти1. К моменту вступления в рассматриваемую правозащитную организацию Российская Федерация отвечала далеко не всем ее требованиям. И, получая членство в европейской системе защиты прав человека, Россия взяла на себя ряд обязательств, приняв федеральный закон «О присоединении Российской Федерации к Уставу Совета Европы» от 23 февраля 1996 года2. 1 См.: Bowring B. Russia’s Accession to the Council of Europe and Human Rights: Compliance or Cross-Purposes? / European Human Rights Law Review. 1997. V.2. P. 634-635. 2 См.: СЗ РФ.1996. 26 февраля. № 9. Ст. 774. Статья 3 Устава Совета Европы в качестве условия членства устанавливает, что «любой член Совета Европы признает принцип верховенства права и принцип, в силу которого любое лицо, находящееся под его юрисдикцией, должно пользоваться правами человека и основными свободами. Он обязуется искренне и активно сотрудничать в достижении цели Совета...»1. В Заключении Парламентской Ассамблеи Совета Европы 193 (1996) от 25 января 1996 г. по заявке России на вступление в Совет Европы указываются те действия, предпринятые Российской Федерацией, которые свидетельствуют о ее твердом намерении стать членом Совета Европы, в частности: 1) С 1992 года Россия принимает участие в различных направлениях деятельности Совета Европы, подключаясь к выполнению межправительственных программ «сотрудничества и содействия» (например, в области правовых реформ и прав человека) и направляя делегацию со статусом специально приглашенной для участия в работе Парламентской ассамблеи и ее комиссий; 2) Начиная с 7 мая 1992 года между Россией и Комитетом министров установлен «политический диалог»; 3) Россия присоединилась к ряду конвенций Совета Европы, в том числе к Европейской культурной конвенции; 4) В первоочередном порядке с использованием международной экспертизы разрабатываются новые Уголовный, Уголовно-процессуальный и Уголовно-исполнительный, Гражданский и Гражданско-процессуальный кодексы, основанные на принципах и стандартах Совета Европы; Указанный документ содержит также перечень обязательств, которые возлагаются на Российскую Федерацию в связи с вступлением в Совет Европы: 1. Принять соответствующие стандартам Совета Европы новые законы: о роли, деятельности и организации Прокуратуры и Управления 1 Официальный веб-сайт Совета Европы / www.hub.coe.int — 22.03.2013 г. уполномоченного по правам человека; о защите национальных меньшинств; о свободе собраний и свободе вероисповеданий; 2. На законодательном уровне урегулировать статус адвоката, учредить профессиональную коллегию адвокатов; 3. Привлечь к суду лиц, признанных ответственными за нарушения прав человека, в особенности в связи с событиями в Чечне. 4. Обеспечить реальное осуществление прав, закрепленных в статье 27 Конституции и Законе о свободе передвижения и выбора места жительства; 5. Улучшить условия содержания заключенных, в частности, нечеловеческие условия содержания во многих следственных изоляторах; 6. Передать в ведение Министерства юстиции управление пенитенциарными учреждениями и надзор за исполнением наказаний1; 7. В установленные сроки подписать и ратифицировать конвенции Совета Европы, такие как: Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод и в течение одного года ратифицировать Конвенцию и Протоколы к ней 1, 2, 4, 6, 7 и 11, а также еще до момента вступления в силу Протокола 1 признать право на подачу индивидуальных жалоб в Европейскую комиссию по правам человека и обязательную юрисдикцию Европейского Суда по правам человека (статьи 25 и 46 Конвенции); Европейскую конвенцию по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания; Рамочную конвенцию о защите национальных меньшинств; Европейскую хартию о местном самоуправлении; Хартию о региональных языках и языках меньшинств; а также подписать и ратифицировать другие конвенции Совета Европы, в частности, касающиеся выдачи преступников; взаимной помощи в уголовно- правовой сфере; перемещения лиц, приговоренных к наказанию; отмывания, выявления, изъятия и конфискации доходов от преступной деятельности, и с момента вступления соблюдать основополагающие принципы, закрепленные 1 См.: п. 7 Заключения Парламентской Ассамблеи Совета Европы 193 (1996) от 25 января 1996 г. по заявке России на вступление в Совета Европы // Официальный веб- сайт Совета Европы / www.hub.coe.int — 22.02.2013 г. в вышеупомянутых конвенциях1. 8. Оказывать лицам, ранее депортированным из оккупированных стран Балтии, или их потомкам помощь в возвращении в свои страны в соответствии с подлежащими разработке специальными программами репатриации и компенсации. 9. Разрешать международные и внутренние споры мирными средствами; 10. Пересмотреть закон о федеральных службах безопасности с тем, чтобы привести его в соответствие с принципами и стандартами Совета Европы; в частности, должно быть отменено право Федеральной службы безопасности (ФСБ) иметь в своем ведении и управлять местами предварительного заключения; 11. Принять закон об альтернативной гражданской службе, как это предусмотрено статьей 59 Конституции; 12. Сократить и, в конечном счете исключить, случаи жестокого обращения, а также гибели людей в вооруженных силах, не задействованных в вооруженных конфликтах. Для того, чтобы проанализировать влияние правового опыта Совета Европы на правовую систему Российской Федерации, необходимо рассмотреть вопрос о том, насколько эффективно она исполнят возложенные на нее Советом Европы обязательства, какие проблемы при этом возникают, и с чем они связаны, а также, каким образом изменился правовой опыт Российской Федерации под влиянием европейской системы защиты прав человека. После вступления России в Совет Европы ею прежде всего были подписаны Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года2, Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания 1987 года3, Европейская 1 См.: там же. п. 10. 2 См.: СЗ РФ. 2001. 8 января. № 2. Ст. 163. 3 См.: СЗ РФ. 1998. 7 сентября. № 36. Ст. 4465. хартия местного самоуправления 1985 года1, Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств 1995 года2, Хартия о региональных языках и языках меньшинств 1992 года3. С учетом принятых на себя обязательств Россия существенно обновила свое законодательство. Были разработаны и введены в действие новый Уголовный кодекс РФ4, новый Гражданский кодекс РФ5, новый Гражданский процессуальный кодекс6, новый Уголовно-процессуальный кодекс7, Уголовно- исполнительный кодекс8, федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»9, федеральный конституционный закон «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации»10, федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации»11, федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединений»12, федеральный закон «Об обеспечении конституционных прав граждан Российской Федерации избирать и быть избранными в органы местного самоуправления»13 и другие. Вступив в Совет Европы, граждане Российской Федерации получили возможность обращаться за защитой своих прав, предусмотренных 1 См.: СЗ РФ. 1998. 7 сентября. № 36. Ст. 4466. 2 См.: СЗ РФ. 1999. 15 марта. № 11. Ст. 1256. 3 См.: Официальный веб-сайт Государственной Думы Федерального Собрания РФ / www.iam.duma.gov.ru/node/3/4736 - 02.2014 г. 4 См.: СЗ РФ.1996. 17 июня. № 25. Ст. 2954. 5 См.: СЗ РФ. 1994. 5 декабря. № 32. Ст. 3301. 6 См.: СЗ РФ. 2002. 18 ноября. № 46. Ст. 4532. 7 См.: СЗ РФ. 2001. 24 декабря. № 52 (ч. I). Ст. 4921. 8 См.: СЗ РФ. 1997. 13 января. № 2. Ст. 198. 9 См.: СЗ РФ. 2002. 10 июня. № 23. Ст. 2102. 10 См.: СЗ РФ. 1997. 3 марта. № 9. Ст. 1011. 11 См.: СЗ РФ. 1997. 6 января. № 1. Ст. 1. 12 См.: СЗ РФ. 1997. 29 сентября. № 39. Ст. 4465. 13 См.: СЗ РФ. 1996. 2 декабря. № 49. Ст. 5497. Конвенцией о защите прав человека и основных свобод 1950 года, в Европейский Суд по правам человека. Изменения в российском законодательстве произошли также во многом вследствие исполнения вынесенных против Российской Федерации постановлений Европейским Судом по правам человека. Несмотря на определенные положительные шаги в рамках интеграции России в Совет Европы, нельзя сказать, что правовая практика Российской Федерации на сегодняшний день отвечает необходимым требованиям. Проблема несоответствия внутренней правовой системы стандартам Совета Европы относится не только к Российской Федерации, но и к другим странам с казалось бы сложившейся демократической системой. Это объясняется прежде всего не сознательным нарушением прав человека, а укоренившейся исторической особенностью их понимания и возможными границами их реализации на основе существующего правового опыта. Здесь и осуществляется одна из основных функций международных стандартов — гармонизация национального правового опыта с международными стандартами, что в конечном итоге приводит к их качественно новому развитию1. Хотелось бы отдельно подчеркнуть, что гармонизация именно практической составляющей правового опыта Российской Федерации остается на довольно низком уровне. Основным показателем уровня гармонизации российского правового опыта с европейскими стандартами защиты прав человека является число постановлений Европейского Суда по правам человека о нарушении Российской Федерацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года (далее - Конвенция). Согласно статистическим данным за 2013 год в Суд поступило 12,330 жалоб, за этот год нарушения Конвенции были установлены в 129 жалобах. За период с 1998 года по 2013 в отношении Российской Федерации было 1 См.: Ягофаров С.М. Международные стандарты по правам человека и российское уголовное судопроизводство / Под ред. А.П. Гуськовой. Оренбург. 2006. принято 1,475 постановлений, в которых Суд установил нарушение прав, гарантированных Конвенцией, что значительно превышает показатели по абсолютному большинству других стран-членов Совета Европы1. Парламентская Ассамблея Совета Европы в своей резолюции 1896 (2012) О выполнении Российской Федерацией своих обязательств2 отметила проблемы в правовой системе Российской Федерации, одними из которых являются следующие: а) отсутствие независимости судебной системы. В качестве примера Парламентская Ассамблея приводит вынесенный в декабре 2010 года приговор по делу Михаила Ходорковского; б) наличие случаев насилия в отношении журналистов. Виновные по делам, связанным с убийством журналистов остаются безнаказанными; в) применение пыток и причинение смерти в местах лишения свободы. Крайнюю озабоченность Совета Европы вызвали дела Сергея Магнитского и Веры Трифоновой; г) ситуация на Северном Кавказе, в частности, в Ингушетии и Дагестане, связанная с серьезными злоупотреблениями со стороны сотрудников правоохранительных органов, которые выражаются в убийствах, пытках, похищениях людей, а также безнаказанность этих лиц. Проблему гармонизации правового опыта России с европейскими стандартами защиты прав человека характеризуют также большое количество постановлений Европейского Суда по правам человека, которые не исполняются на территории Российской Федерации, а также значительное число «клоновых» жалоб, поступающих от граждан Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека. Указанные факты ставят перед исследователями вопрос — какое место занимает европейское право прав человека в правовой системе Российской Федерации, ее правовом опыте. При ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, которая является основой европейского права прав человека, было отмечено, что Россия «признает ipso facto и без специального 1 Annual Report 2013. Registry of the European Court of Human Rights. Strasbourg. 2014. P. 201 – 205. 2 См.: Официальный веб-сайт Совета Европы / hub.coe.int — 22.02.2013 г. соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации». Россия связана обязательством, предусмотренным ч. 1 ст. 46 Конвенции, исполнять окончательные постановления Европейского Суда по правам человека по спорам, в которых она является Стороной1. «Права и свободы, закрепленные в Конвенции, а также решения Суда, в той степени, в какой они выражают общепризнанные принципы и нормы международного права, - являются составной частью российской правовой системы»2. Конвенция, также, как и Конституция РФ, исходит из того, что общепризнанные в современном правовом государстве основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения и не могут быть отменены. Вследствие этого, как отмечает В.Д. Зорькин, Конвенция занимает особое место по сравнению с традиционными нормами международного права и международными договорами. На основании ст. 15 Конституции РФ Конвенция включена в российскую правовую систему в качестве международного договора, имеющего приоритет над внутренним законодтельством. В силу ст. 15 и 17 Конституции РФ Конвенция действует в качестве конституционного инструмента признания и защиты прав и свобод человека и гражданина, то есть в качестве конституционного права3. Б.Л. Зимненко особо подчеркнул в своей статье, что в правовую систему России при ратификации Конвенции были инкорпорированы также судебные акты, принятые Европейским судом по правам человека, но не 1 См.: ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» от 30.03.1998 г. / СЗ РФ. 1998. 06 апреля. № 14. Ст. 1514. 2 Зорькин В.Д. Современный мир, право и Конституция. М. 2010. С. 478. 3 См.: там же. 478-480. любые, а только такие, которые отвечают определенным критериям. «Во-первых, судебный акт должен быть принят в отношении Российской Федерации, то есть, ответчиком по делу должна являться Российская Федерация. Если по рассматриваемому делу Российская Федерация выступает в качестве третьего лица, то судебный акт, принятый по такому делу, не должен становиться частью правовой системы России. Во-вторых, судебный акт должен устанавливать факт нарушения Российской Федерацией Конвенции и/или Протоколов к ней. Данный критерий имеет важное значение. Европейский Суд по правам человека, рассматривая дело, принимает два вида судебных актов — решение о приемлемости и постановление. Констатация Судом факта нарушения государством-участником Конвенции и/или Протоколов к ней отражается исключительно в постановлениях, и поэтому, решения о приемлемости, принятые Судом даже в отношении России, согласно Закону не должны являться частью ее правовой системы. Более того, не каждое постановление Суда, принятое по делу, где в качестве ответчика выступает Российская Федерация, является частью правовой системы, а только такое постановление, где Судом констатирован факт нарушения Россией конвенционных положений. В-третьих, постановление Европейского Суда, вынесенное против Российской Федерации, где констатирован факт нарушения Россией Конвенции и/или Протоколов к ней, должно вступить в законную силу, то есть стать обязательным для государства. Указанный критерий не предусматривается в Законе, однако, данное положение непосредственно следует из содержания Конвенции, согласно статьи 44 которой «постановление любой из Палат становиться окончательным, если: а) стороны не заявляют, что они будут просить о передаче дела в Большую Палату; или б) по истечении трех месяцев с даты вынесения постановления не поступило обращения о передаче дела в Большую Палату; или в) Коллегия Большой Палаты отклоняет обращение о передаче дела в Большую Палату»1. 1 Зимненко Б.Л. Решения международных межправительственных организаций и правовая система Российской Федерации // Российский ежегодник Таким образом, решения Суда, отвечающие указанным критериям, являются основаниями для возникновения, изменения и прекращения правовых отношений в Российской Федерации. Приведенные рассуждения основаны на положениях двух постановлений Пленума Верховного Суда РФ, касающихся применения российскими судами общей юрисдикции норм международного права и, в частности, Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. Это Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. № 5 г. Москва «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»1 и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней»2. К примеру, согласно п.п. 2 п. 4 ст. 413 УПК РФ основанием возобновления производства по уголовному делу являются установленные Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанные с а) применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции; б) иными нарушениями положений Конвенции. п. 7 ст. 311 АПК РФ также содержит положение, в соответствии с которым «установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения, по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека» является основанием для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам. Хотелось бы выразить свое согласие с указанными позициями об особом положении Конвенции и постановлений Европейского Суда по международного права. 2006. С. 36 — 40. 1 См.: Российская газета. 2003. 2 декабря. 2 См.: Российская газета. 2013. 5 июля. правам человека в правовой системе Российской Федерации. А также еще раз подчеркнуть, что это особое положение определяется сферой регулирования — сферой прав человека, которая на сегодняшний день не является предметом исключительно внутренней компетенции государств. Однако, говоря об особом месте Конвенции и постановлений Европейского Суда по правам человека в правовой системе Российской Федерации, В.Д. Зорькин указывает, что Конституция РФ занимает высшее положение. «Конституция в статье 15 устанавливает приоритет международного договора над положениями закона, но не над положениями Конституции. Монополия на истолкование положений Конституции и выявление конституционного смысла закона принадлежит Конституционному суду. И поэтому истолкование Конституции, данное высшим судебным органом государства, не может быть преодолено путем толкования Конвенции, поскольку ее юридическая сила все-таки юридическую силу Конституции не превосходит»1. По мнению В.Д. Мазаева, на сегодняшний день существует коллизия в вопросе приоритета международных договоров над Основным законом РФ. С одной стороны, Конституция РФ, гарантирующая суверенитет российской правовой системы, с другой – общепризнанные принципы и нормы, являющиеся ее составной частью. По действующему законодательству, если международные нормы противоречат российскому праву, то они должны подлежать изначально оценке Конституционного Суда на предмет соответствия Конституции. Так, по его взгляд выглядит идеальная система. В реальности же Конституционный Суд интерпретирует по-своему, а правоприменители ждут, когда нормы станут официально признаны этой инстанцией2. Вопрос о соотношении европейских правовых стандартов защиты прав человека с положениями Конституции РФ и соответственно с национальными 1 Зорькин В.Д. Предел уступчивости // Российская газета. 2010. 29 октября. 2 См.: Горбачев А. «Валерий Зорькин намерен установить «предел уступчивости» // газета «Политика». 2013. 2 ноября. интересами Российской Федерации остро возник в октябре 2010 года, когда Европейский Суд по правам человека принял постановление по делу Маркин против России1, вызвавшее большой общественный резонанс. Российский военнослужащий Константин Маркин обратился в Конституционный Суд РФ после того, как ему, одинокому отцу троих детей, было отказано в предоставлении отпуска по уходу за детьми гарнизонным военном судом. Конституционный Суд РФ не нашел оснований для удовлетворения жалобы. Европейский Суд по правам человека, куда в дальнейшем обратился Константин Маркин, признал в данном случае нарушение статьи 14 Конвенции (запрещение дискриминации). Ответом на это постановление стало выступление В.Д. Зорькина с публикацией в Российской газете, где он назвал подобные постановления политическим решениями, отметив, что «когда такие решения принимаются во благо защиты прав и свобод граждан и развития нашей страны, Россия всегда будет безукоснительно их соблюдать. Но когда те или иные решения Страсбургского суда сомнительны с точки зрения сути самой Европейской конвенции о правах человека и тем более прямым образом затрагивают национальный суверенитет, основополагающие конституционные принципы, Россия вправе выработать защитный механизм от таких решений. Именно через призму Конституции должна решаться, и проблема соотношения постановлений КС и ЕСПЧ. … Так же, как и другие европейские государства, Россия должна бороться и за сохранение своего суверенитета, и за бережное отношение к Европейской конвенции, защиту ее от неадекватных, сомнительных решений». В своем выступлении В. Зорькин предложил разработать механизм защиты национального суверенитета России от неблагоприятных для нее решений Суда2. 1 См.: Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Константин Маркин против России» от 7.12.2010 // Информационная система Европейского Суда по правам человека / www.hudoc.echr.coe.int 2 См.: Зорькин В.Д. Предел уступчивости // Российская газета. 2010. 29 октября. Несмотря на то, что это предложение вызвало острую критику со стороны правозащитного сообщества1, оно нашло отражение в соответствующем законопроекте члена спикера Совета Федерации А. Торшина2. Законопроект предусматривал, что при коллизии международного договора и внутригосударственного закона приоритет отдается международному договору, однако решения межгосударственных органов будут исполнятся на территории Российской Федерации в случае, если Конституционный Суд РФ установит несоответствие внутренних норм, к которым относятся решения, с положениями Конституции РФ, а вынесенные Европейским Судом по правам человека постановления ей не противоречат. В соответствии с указанным законопроектом постановление Европейского Суда по правам человека не является основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного акта по новым обстоятельствам, если федеральный закон, который применялся при рассмотрении конкретного дела, не признан не соответствующим Конституции РФ Конституционным Судом РФ3. К настоящему моменту данный законопроект не принят. Однако он свидетельствует о явном неудовлетворении официальных властей Российской Федерации содержанием некоторых постановлений, принятых Судом по российским делам. Еще одним примером тому служит высказывание члена Государственной думы Александра Агеева, первого заместителя комитета по конституционному законодательству, который заявил: «Нормы международного права иногда превалируют над нашими внутренними нормами, и это нехорошо, так как не все они приемлемы для 2011. 1 См., напр.: Ермолаева Н. Ветер перемен // EHRAC Бюллетень. Выпуск 1(8). 2 См.: Торшин предлагает сделать решения КС приоритетными над решениями ЕСПЧ // Веб-сайт: РИА Новости / www.ria.ru/politics/20110620/390536573.html – 25.09.2011. 3 См.: Волков В.Н. Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике Конституционного Суда РФ. Законопроект А. Торшина // Российский ежегодник международного права. 2011. С. 218. нашего государства. Например, повсюду разрешают заключать однополые браки. По идее, если мы руководствуемся общепризнанными положениями международного права, эта норма должна действовать и у нас. Однако не уверен, что наши граждане одобрили бы ратификацию подобной нормы. Наше законодательство нужно защитить от неких общепризнанных норм международного права. Не все общепризнанные нормы должны слепо выполняться»1. На сегодняшний день дело Константина Маркина закончено. Российской Федерацией было обжаловано решение в Большую Палату Европейского Суда по правам человека, которая в марте 2012 года оставила первоначальное решение без изменений. Подобная точка зрения, ставшая сегодня официальной позицией российских властей, тем не менее, не является бесспорной. Она сомнительна с позиции положений Венской конвенции 1969 года «О праве международных договоров», в статье 26 которой сказано, что «Каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться»2. Кроме того, как справедливо, отметил Генеральный секретарь Совета Европы Турбьерна Ягланда: «Права человека важнее национальных законов и не могут подчиняться узким политическим интересам. А Европейский Суд по правам человека помогает странам реформировать свои правовые системы в соответствии с Конвенцией»3. Анализируя вопрос о месте европейского права прав человека в правовой системе Российской Федерации, возникает вопрос о том, как другие государства-члены Совета Европы воспринимают правовой опыт данной организации. Пытаются ли они сопротивляться постановлениям Европейского Суда по правам человека, которые вступают в противоречие с национальным законодательством и практикой его применения? 1 Газета «Известия». 2013. 25 декабря. 2 Сборник международных договоров СССР. Выпуск XLII. 1988. 3 Волков В.Н. Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике Конституционного Суда РФ. Законопроект А. Торшина / Российский ежегодник международного права. 2011. С. 218. В течение всего действия Конвенции и функционирования Европейского Суда по правам человека путь каждого государства Европы в восприятии опыта европейской системы защиты прав человека зависел от таких факторов как национальная модель соотношения международного и внутригосударственного права, эффективность внутренней правовой системы, правовые традиции государства. Интересно отметить, что некоторые государства не торопились включать новые стандарты в свой внутренний правовой опыт. Например, Франция до 1980-х годов занимала позицию, согласно которой Конвенция не имела в ее правовой системе практически никакого статуса. В случае нарушения Конвенции, установленного Европейским Судом по правам человека, государство, исполняя свои обязательства ограничивалось выплатой компенсации заявителю. Со временем отношение к прецедентному праву Суда менялось, и сегодня, как отмечают исследователи, ни одно европейское государство не исходит из оставшейся в прошлом французской точки зрения1. На сегодняшний день, несмотря на повышенный уровень сотрудничества государств в этой сфере, отношение к европейскому праву прав человека нельзя назвать единообразным. Кроме того, по мнению ученых, невыполнимой считается задача по научной классификации национальных подходов к Суду и моделей имплементации его прецедентного права2. Это обусловлено тем, что каждое государство обладает своим внутренним правовым опытом, своими традициями и интересами, влияющих на то, какой эффект придается тому или иному постановлению Суда. Интересно отметить, что положение Конвенции и постановлений Европейского Суда по правам человека не зависит от концепции соотношения международного и внутригосударственного права в конкретной стране. 1 См.: H. Keller, A. Stone Sweet. “Assessing the Impact of the ECHR on National Legal Systems”. 2008. P. 682-683. 2 См.: там же. P. 678. Например, Бельгия, которая придерживается дуалистической модели, наделила Конвенцию статусом, по которому она занимает место высшее по отношению к текущему законодательству. В некоторых других государствах с дуалистической моделью весьма неохотно ссылаются на Конвенцию и постановления Европейского Суда по правам человека при вынесении решений (ФРГ, Италия, Ирландия)1. В одних государствах национальное законодательство обязывает суды принимать во внимание решения Европейского Суда по правам человека (например, такая обязанность установлена в Акте соединенного Королевства О правах человека 1998г.2). В других, эта обязанность вытекает из правовой доктрины (например, в ФРГ3). Известны и случаи резко отрицательного отношения к конкретным постановлениям Европейского Суда по правам человека и игнорирования содержащихся в них требований по принятию общих мер. Ярким примером является дело Хирст против Соединенного Королевства4, в котором Суд установил, что введенный еще в 1870 году законодательный запрет принимать участие в голосовании всем лицам, отбывающим наказание в виде лишения свободы, нарушает Конвенцию. Несмотря на неоднозначные подходы к правовому статусу европейского права прав человека в правовом опыте конкретного государство, в целом можно отметить тенденцию развития сотрудничества государств в рамках Совета Европы. 1 См.: там же P. 686. 2 См.: R. Sapienza. Convenzione europea dei diritti umani e Human Rights Acts 1998: in margine all’obbligo delle corti inglesi ‘to take into account’ la giurisprudenza della Corte di Strasburgo. Diritti Umani E Diritto Internazionale. 2008. P.260. 3 См.: Giuseppe Martinico. National Judges and Supranational Laws: Goals and Structure of the Research // The National Judicial Treatment of the ECHR and EU Laws. Ed. G. Martinico & O. Pollicino. 2010. P.14. 4 См. Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Хёрст против Великобритании» от 06.10.2005 // Информационная система Европейского Суда по правам человека / www.hudoc.echr.coe.int Аксиоматичный в настоящее время тезис о том, что права человека не являются внутренним делом отдельно взятого государства, не может быть нивелирован соображениями национальных интересов. Представляется, что будущие взаимоотношения России и Суда должны строиться в контексте этого соображения. ВЫВОД: Присоединившись к Совету Европы, Российская Федерация начала активную деятельность по гармонизации своего правового опыта с европейскими правовыми стандартами защиты прав человека, в частности, с момента присоединения Российской Федерации к данной международной организации значительная часть российского законодательства претерпела изменения. Гармонизация российского правового опыта способствует проведению правовой реформы в Российской Федерации, а Совет Европы выступает координатором происходящих изменений. В процессе интеграции Российской Федерации в Совет Европы отмечается благоприятное влияние правового опыта Совета Европы на правовую систему Российской Федерации. Юридический опыт Совета Европы, воздействуя на правую систему Российской Федерации способствует ее становлению как демократического государства. Количество постановлений Европейского Суда по правам человека, вынесенных в отношении Российской Федерации, о наличии нарушений прав человека, значительное число «клоновых» жалоб, поступающих от граждан Российской Федерации в Суд, а также наличие постановлений Суда, которые не исполняются на территории Российской Федерации, свидетельствует о проблемах в соответствии правового опыта Российской Федерации правовому опыту Совета Европы, особенно практической его составляющей.