<<
>>

Происхождение человека, как творца археологических памятников.

Т. Гекели, знаменитый английский зоолог XIX века, назвал вопрос

о              происхождении человека «вопросом всех вопросов человечества»; и это’ совершенно справедливо, так как в решении его заключается истинное познание самого себя, или начало высшего мировоззрения.

С глубокой древности человек стремился к правильному решению этого основного * вопроса разумной жизни. За отсутствием положительных знаний он пытался найти решение в религиозном вдохновении, поэтических мечтах и догадках. Таким образом возникли различные сказания и мифы, приписывающие создание людей то всесильным богам, то чудодейственным силамл природы.

За тысячи лет до Р. Хр. вавилоняне думали, что Мардук, великий Лог древнейших семитов, создал первую человеческую пару, смешав глину -с божественной кровью. Вариант этого мифа был заимствован евреями и введей в их «Библию», как непогрешимый догмат, как священный ..завет.

Древние греки и римляне решали вопрос иначе. Одни из их мыслителей полагали, подобно вавилонянам, что человек создан богам^ из неодушевленной материи; другие думали, что он произошел из морского ила, путем произвольного зарождения; и, наконец, по мнению третьих, он был ^вечен.

Христианские народы восприняли учение евреев и, следуя их библейскому завету, верят, что Бог сотворил первого мужчину, Адама, из земли, одухотворив его разумною душою, и первую женщину, Еву, из ребра Адама. Эта пара людей жила в земном раю, потерянном за грехи. От нее произошли и размножились все современные люди.

Более тысячи лет такое воззрение на происхождение человека оста- 'валось господствующим. Первый серьезный удар был нанесен ему великими открытиями материков западного полушария. Решительно не допуская возможности проникновения в отдаленные земли людей Старого света, христиане стали утверждать, что вновь открытые люди, хотя и похожи ¦на обыкновенных людей, но произошли не от одних предков, не от Адама и Евы.

Насколько такой взгляд был серьезен, можно судить по тому, что для признания американских индейцев настоящими людьми, достойными ^крещения и небесного христианского рая, потребовалось особое предписание святейшего римского папы, которое, однако, не в силах было совершенно уничтожить еретическую теорию о «преадамитах», или людях, происшедших не от Адама и Евы.

В XVIII веке еще больший удар еврейско-христианскому догмату шанесло открытие антропоморфных обезьян. В это время впервые возникли мысли о родственности диких людей с обезьянами, и, иод воздействием таких могучих мыслителей, как Руссо и Кант, создалась гипотеза о возможности развития человека из больших антропоморфных обезьян.

В 1755 году знаменитый естествоиспытатель Линней включил человека в общую классификацию животных и назвал его, по правилам двойной ^естественно-исторической терминологии, «Homo sapiens».

В начале XIX века был провозглашен закон, что природа не делает скачков: «natura non facit saltum». Этот закон требовал, чтобы развитие живых организмов совершалось в непрерывной преемственности и строгой последовательности. По этому закону, если, как теперь положительно выяснено, предки наши существовали в четвертичный период, то предки их должны были существовать в третичном периоде и далее—в мезозойской, /палеозойской и архейской эрах. Но так как в древнейших эрах среди земных существ не было других животных организмов, кроме простейших и низших в виде инфузорий, моллюсков и т. п., то, следовательно, в то время и человеческий предок имел одну из тех же форм. После, прогрес- .сивно развивающиеся животные прошли через формы рыб, пресмыкающихся

и,              наконец, млекопитающих; следовательно, на ряду или даже во главе с ними развивались и предки человека, пока, наконец, не получили и не передали нам настоящей человеческой формы, представляющей теперь венец ‘органического развития на земле.

В 1809 году Ж. Ламарк, в своей «Зоологической философии», положил «первое и твердое основание учению о трансформизме, или эволюционной :геории животных форм, указав на полную подчиненность ей и человека.

Позже теорию Ламарка развили и отчасти фактически обосновали? еще более знаменитые естествоиспытатели: Уоллес, Ч.

Дарвин и Гекели._ Последние двое направили свои исследования на специальное решение вопросов о происхождении человека, о его животной природе и развитии духовной деятельности. Их трудами было положительно установлено, что- человек по своей организации и эмбриональному развитию имеет ближайшее сродство с антропоморфными обезьянами и что некоторые рудиментарные органы и аномалии у отдельных субъектов указывают на развитие человека из соответствующих животных стадий.

Естествоиспытатель Э. Геккель смело углубился к самому корню рроисхождения животных организмов на земле и представил схему онтогенетического развития человека через низших позвоночных, асцидий иlt; гаструл, из первородной животной клетки. Его доклад, под заглавием: «Происхождение человека», сделанный в 1898 году на IV Международном конгрессе зоологов в Кембридже, является итогом всех работ XIX века по этому вопросу.

Считаясь с ощутительными пробелами палеонтологических сведений и относительной незначительностью остатков древнейших животных организмов, Геккель все же нашел возможным установить историческую[22] последовательность главных ступеней развития рода позвоночных и в праве - был заключить, что «происхождение человека от вымершей третичной цепи приматов не есть более туманная гипотеза, но исторический факт».

В настоящее время, в начале XX века, вопрос об онтогенетическом развитии человека из низших животных существ находится в следующем положении.

Первое появление животных на земле относится к концу архейской эры. Астрономия и геология удостоверяют, что земля первоначально имела вид огненного шара, на котором существование живых организмов, похожих на современные, было совершенно немыслимо. Последние явились лишь. тогда, когда поверхность земли достаточно охладилась; при этом одни допускают, что споры простейших живых существ уже от века носились и носятся в мировом пространстве, попали оттуда на землю и развились в разнообразных формах; другие полагают, что живые существа развились из вещества и сил, свойственных самой земле *).

Независимо от положений астрономии и геологии, издревле существует учение, что все в мире и самый мир сотворены Богом.

Не касаясь здесь последнего решения, относящегося к области непосредственной веры, к области чувства, религиозного миропонимания, а не опытной науки, разберем, насколько удовлетворительны два первые решения интересующего нас вопроса; действительно ли они дают нам ответы о начале мировой жизни.

Для подтверждения первого учения указывают на то, что мелкие и даже крупные части неземной материи, в виде так'называемых метеоритов,, постоянно падают на землю из мирового пространства. Одинаково с ними могли попасть на землю из того же пространства' и жизненные зародыши. В наше время споры бактерий всюду носятся в воздухе, выносят холод в 200 градусов и остаются жизнеспособными без всякого воздуха; следовательно, подобные зародыши могли вечно носиться в мировом холодном и безвоздушном пространстве, находясь при этом как бы в сонном состоянии,

пока не попадали в благоприятные для своего пробуждения1 и развития! среды.

Сущесшвенным недостатком такого объяснения является, однако,. тот, что мировБгх зародышей никому еще не удавалось наблюдать, да и допуск; такого явления вовсе еще не решает вопроса, а только переносит его- решение из одной более доступной для нас сферы в другие, менее доступные.

Для доказательства второй гипотезы указывают, что неорганическая материя земли несомненно обладает творческими силами, благодаря которым до настоящего времени беспрерывно возникают совершенно определенные индивидуальные формы кристаллов, являющихся самыми низшими1 органическими существами. Возможно, что и первые живые органические' существа явились результатом подобных творческих сил земной природы.

По мнению Геккеля и других авторитетных естествоиспытателей, живые ощущения должны считаться основным свойством всей мировой' материи; поэтому, при благоприятных сочетаниях физико-химических материалов и элементов движения, непременно должны явиться формы чувственной жизни.

Время охлаждения раскаленного земного шара, ознаменовавшееся грандиозными физическими и химическими соединениями* результатом которых явились вода, воздух и другие стихийные явления., было наиболее удобным для развития земных животворящих сил.

В наши дни главные усилия естествоиспытателей направлены к обоснованию этой идеи опытами и положительными фактами. Благодаря таким усилиям, французский ученый Бон, работая под руководством знаменитых супругов Кюри, положительно установил, что слабые лучи радия обладают некоторым животворящим действием, оживляя обессиленные ш глубокоусыпленные организмы и побуждая к развитию неоплодотворенные. яйца животных.

В начале., 1905 года английский ученый Берк сделал опыт самопроизвольного зарождения при помощи действия радия на стерилизованный бульон. В результате ему удалось получить явление микроскопических телец—«радиоб», повидимому, размножающихся делением, наподобие одноклеточных микроорганизмов. Берк доказывал, что эти-то самозарождаю- щиеся организмы и есть простейшие живые существа, в роде примитивных, бактерий.

Но опыты Берка вызвали справедливое сомнение, допускающее, по мнению академика Тарханова, возможность того, что благотворные лучи радия не возбуждали жизнь в абсолютно мертвой материи, а только возвращали к жизни заключенные в ней живые организмы, крайне обессиленные и усыпленные стерилизацией, как это выяснили опыты Бона.

В сентябре 1907 года ежедневная пресса сообщила нам, что профессор . Сорбоны Ив Делаж достиг того, что, под воздействием особых химических реактивов на неоплодотворенные яйца морских ежей и звезд, заставил в них пробудиться зародыши нормальной жизни, заставил их пройти все фазы трансформации в личинки, все естественные для этих животных превращения м получить возможность умереть в зрелом возрасте.

Хотя, по первым известиям, еще нельзя принять открытие Делажа .за совершившийся факт, но,, в виду научно доказанных опытов Бона, Кюри и отчасти Берка,, мы уже в праве признать этот факт возможным.

Когда возникли живые организмы, то стали развиваться по законам, вложенным в их сущность и сущность всего мироздания.

Процесс развития живых существ настолько ярко выражен в природе, что является вполне доступным нашему .наблюдению, и гипотеза о про-

мсхождении всех животных форм от одной простейшей формы с каждым днем получает все большее и большее число подтверждений.

По этой гипотезе все живые организмы, не исключая человека, развиваются из клетки. Отсюда заключают, что первичной животной формой «а земном шаре была простая клетка. Миллиарды наиболее консервативных простейших животных (Protozoa) удержали до сих пор эту первичную «форму, обозначив первый этап развития животного царства. ^

Раз возникнув, живые организмы непременно должны были применяться к окружающей, часто изменчивой обстановке и вступить во взаимную борьбу из-за обладания наилучшими жизненными средствами. Это служит причиною уклонения от первичной формы и появления все более м, более сложных и совершенных существ.

По мнению Геккеля, второй стадией развития животных явилась -гаструла, т.-е. организм, состоящий из многих клеток, образующих вид мешочка, с пищеварительною полостью внутри. Зародыши всех более развитых животных, от акалефы до человека, непременно проходят через эту стадию развития; гаструльные же личинки Pemmatodiscus остаются в этой стадии до настоящего времени, обозначая второй этап развития животного царства.

Впоследствии из первобытных гаструльных форм (гастреад) образовались неподвижные животные в виде губок, кораллов и других, а также подвижные, из которых в ближайших стадиях развития образовались черви.

Далее следовал переход высших форм червей в насекомых, моллюсков, иглокожих и позвоночных. В переходных формах от червей к позвоночным особенно интересными являются асцидии. Это—-маленькие морские животные, заключенные в скорлуповидную оболочку из вещества, похожего ?на клетчатку. По своему "строению они занимают место между червями и моллюсками, приближаясь более к первым, чем ко вторым. В теле этих животных имеется тонкая хрящевая полоска, расположенная как хорда, или спинная струна, представляющая первый зачаток позвоночного столба. У ланцетника, стерляди, осетра, аку/ы спинная струна приобретает все более и более твердую структуру, а у костистых рыб переходит в настоящий позвоночный столб.

От жаберных позвоночных рыб получили начало легочнодышащие сухопутные животные. Возможность такого перехода доказывается существованиями двоякодышащих рыб (Ceratodus Forsteri) и сухопутных животных (Siredon pisciformis), а также и тем, что зародыши всех вообще рептилий, птиц и животных, со включением человека, имеют в известные моменты эмбрионального развития формы головастиков или рыб с жаберными щелями наг шее.

От легочнодышащих амфибий прризошли сумчатые и „настоящие млекопитающие, на которых, в настоящее время, закончился цикл высшего развития животного царства.

Млекопитающие отличаются образованием плаценты. Плацента, или послед (детское место), имеет огромное значение для развития зародышей lt;в утробе матери. Дознано, что у родственных видов образование плаценты совершается одинаково. У низших обезьян (лемуров) образование плаценты lt;идет другим путем, чем у высших обезьян; у гиббонов же и оранг-утанов, по исследованию Зеленки, это образование оказалось совершенно одинаковым, как и у человека. Отсюда естественно заключают, что названные животные принадлежат к одному семейству с человеком. Это—первое положительное доказательство кровного родства высших представителей царства животных. Второе подобное доказательство отыскано в самых свойствах их крови.

Кровь состоит из сукровицы, или кровяной жидкости, и кровяных телец. Кровь разных животных отличается формою последних; кровяные тельца то продолговаты, то круглы, то крупны, то мелки, словом—не одинаковы у рыбы, саламандры, птицы и млекопитающих. «Эта глубокая •своеобразность крови у каждой группы животных,—говорит Бельше,—обусловливает то, что нельзя безнаказанно переливать кровь одного животного в кровеносную систему другого, отличного от него. В подобном случае две крови как бы воюют друг с другом. Кровяная плазма одного животного уничтожает кровяные тельца другого. Животное, кровь которого таким образом искусственно смешана с чужою кровью, скоро испытывает роковые последствия этой борьбы в своих кровеносных сосудах: оно впадает в судороги и, в конце концов, погибает совсем, как гибнет город, на улицах ..которого вспыхнуло кровавое междоусобие. И это мы наблюдаем даже?, у животных, которые, в общем, пожалуй, стоят близко друг к другу например, у млекопитающих. Кровь кошки, впрыснутая собаке, разрушает ¦кровь последней, и наоборот. Но и тут есть граница. Кровь кошки, естественно, не разрушает крови кошки же. Но такое мирное уживание крови различных животных наблюдается уже несколько раньше. Очень близко [родственные животные легко переносят кровь друг друга. Кровь собаки •оказывается настолько близкой к крови волка, что можно без всякой опасности для животного смешивать кровь одного из них с кровью другого. Точно так же обстоит дело у лошади и осла. Но вот недавно исследователь « "Фриденталь, в Берлине, стал смешивать кровь человека и обезьяны. Пока для исследования служили человек и низшие обезьяны, кровь одного оказывалась ядом для крови другого. Но как только смешали кровь человека с кровью шимпанзе, наступил мир. Граница взаимной враждебности была шерейдена; крови человека и человекообразной обезьяны оказались настолько [подходящими друг к другу, что они легко уживались рядом» *).

К тем же результатам привели недавние опыты английского физиолога Грюнбаума над биологической реакцией крови человека и обезьян.

Биологическая реакция крови представляет новый способ определения родства между животными, отличающийся большею точностью, чем морфологические показания. «Если мы приготовим из крови кролика кровяную (сыворотку и прибавим к этой прозрачной и бесцветной жидкости несколько капель крови грызуна другого вида, например, морской свинки, то не произойдет ничего необыкновенного. Кровь морской свинки сохранит свою обычную окраску, и красные шарики останутся приблизительно . неизменными. Прибавляя к сыворотке кролика, вместо крови морской •свинки, несколько капель ее кровяной сыворотки, увидим, что эти две прозрачные жидкости смешаются, при чем не произойдет тоже ничего не -обыкновенного.

«Если же, наоборот, мы приготовим сыворотку из крови такого ^кролика, которому предварительно была впрыснута кровь морской свинки, то убедимся, что сыворотка эта (называемая серумом) обладает новыми [И поистине удивительными свойствами. Прибавив к этому серуму несколько ^капель крови морской свинки, мы вскоре увидим, что эта красная жидкость изменяется. Из мутной она становится прозрачною. Смесь сыворотки подготовленного кролика и крови морской свинки принимает оттенок красного вина, разбавленного водою. Изменение это произошло вследствие растворения красных шариков морской свинки в кровяной сыворотке подготовленного кролика.

х) В. Бельше. «Происхождение человека», стр. 23 и 24.

«Серум приобрел и другое, не менее достопримечательное свойство. Если к нему прибавить уже не цельную кровь морской свинки, а только* ее кровяную сыворотку, то смесь почти мгновенно помутнеет, и в ней получится более или менее обильный осадок.

«Итак, впрыскивание крови морской свинки кролику изменило серум, последнего и вызвало в нем новые свойства: растворять красные шарики, морской свинки и давать осадок в смеси с кровяною сывороткою того же- животного.

«Серум животных, подготовленных предварительными впрыскиваниями крови других животных видов, часто бывает строго специфичным. В таком случае серум дает осадок только с сывороткою того вида, кровь которого была впрыснута, и растворяет кровяные шарики только того же вида. Но существуют примеры, когда сыворотка подготовленного животного растворяет не только красные шарики того вида, кровь которого служила для впрыскивания, но также кровяные шарики соседних видов. Так, кровяная сыворотка кролика, которому несколько раз впрыскивали куриную кровь, становится способной растворять не только красные кровяные шарики курицы, но и голубя, хотя в меньшей степени.

«Этими свойствами серумов воспользовались в судебной медицине для распознавания происхождения пролитой крови.

«Как известно, часто бывает очень важно узнать, происходит ли кровяное пятно от человеческой или от животной крови.

«До последнего времени не умели отличить кровь человека от'крови * других млекопитающих. Поэтому попытались узнать, нельзя ли растворить красные шарику кровяного пятна серумом животных, предварительно привитых человеческою кровью. Положительный результат указывал бы на то, что кровавое пятно происходит от человеческой крови. Но вскоре нашли, что метод этот недостаточно точен. С другой стороны, убедились- в том, что метод осадков дает гораздо более определенные результаты.

Вот что необходимо для этого. Какому бы то ни было животному (кролику,, собаке, овце, лршади) несколько раз прививают человеческую кровь. Спустя некоторое время у этого животного берут кровь и приготовляют из нее светлый и прозрачный серум, хорошо освобожденный от кровяных шариков.. Если к полученной кровяной сыворотке прибавить несколько капель человеческой сыворотки, то тотчас образуется осадок, падающий на дно сосуда. Таким путем убеждаются в том, что приготовленный серум достаточно деятельный, и тогда, с его помощью, можно отли.чить человеческую кровь,, даже высохшую. С этою целью растворяют ее небольшое количество в физиологическом растворе и вливают в пробирку, заключающую серум животного, привитого человеческою кровью. Если через короткое время в жидкости образуется осадок, то это значит, что пятно действительно произошло от человеческой крови. Метод этот начинает уже проникать в судебно-медицинскую практику.

«Вышеупомянутая реакция интересна для нас в том отношении, что она способна выяснить родственную связь между животными видами. Серум животного, подготовленного кровью курицы, дает осадок не только с куриным серумом, но и с голубиным; он остается, наоборот*;1 неизменным,, если к нему прибавить серум млекопитающих. Эта реакция указывает, следовательно, что между курицей и голубем существует довольно близкое родство. Другой пример: серум животного, приготовленный с бычачьей кровью, дает обильный осадок, если к нему прибавить немного бычачьей же кровяной сыворотки, но не дает этой реакции с кровяными сыворотками целого ряда других .млекопитающих, даже с серумом овцы, оленя ш

лани !). Следовательно, родство между бычачьей породою и другими жвач-- ными не настолько велико, как родство между курицей и голубем.

«Что же мы видим относительно серума животных, привитых человеческою кровью? То, что серум, дающий осадок с человеческою кровяною сывороткою, обнаруживает подобную же реакцию исключительно с серумом некоторых обезьян (малым павианом) 2).

«Грюнбауму 3) в Ливерпуле удалось достать довольно значительное- количество крови трех больших человекообразных обезьян: гориллы, шим- нанзе и оранг-утана.

«Во-первых, он убедился в том, что серум животных, привитых человеческою кровью, дает осадок не только с последней, но и с кровью вышеупомянутых человекообразных обезьян. Оказалось невозможным отличить этот осадок, как качественно, так и количественно, от того, который получается с'человеческою кровью.

«Для контроля этого результата Грюнбаум брал серум животных, привитых кровью гориллы, шимпанзе и оранг-утана. Все три вида серумов; давали осадки с кровью этих трех обезьян и, в той же степени, с кровью человека» 4).

Таким образом вполне оправдалось мнение Дарвина о родстве антропоморфных приматов с человеком, и получили большую прочность законы Гекели, говорящие, во-первых, что «анатомические различия, отделяющие человека от гориллы и шимпанзе, не так велики, как различия, отделяющие этих человекообразных обезьян от низших обезьян», и во-вторых, что «морфологические различия между человеком и антропоморфными восточными обезьянами не так велики, как различие между этими человекообразными обезьянами и собакообразными обезьянами, низшими, узконосыми».

Итак, едва ли возможно более сомневаться в том, что кровное родство человека с антропоморфными обезьянами положительно установлено. Однако, сопоставляя эти родственные виды, легко заметить и большую разницу, как в деталях их скелетов, мускулатуре, наружных покровах тела, так и во всем складе их духовной жизни. Все это, несомненно, указывает на весьма давнее обособление видов от общего их корня и совершенно самостоятельное развитие. А если это так, то мы в праве полагать, что чем древнее представители этих видов, тем сходства между ними должны быть больше. И, действительно, такое положение подтверждается палеонтологическими находками.

Современные культурные и дикие представители человеческих рас довольно сильно отличаются друг от друга; тем не менее мы во всех их легко узнаём человека, как по строению его скелета и мускулатуре, так и по произведениям его рук.

Удаляясь от современного вглубь прошедшего, сначала мы также легко распознаем человека по тем же признакам, но затем изделия его становятся все грубее и грубее, делаются спорными и, наконец, совсем неотличимыми от естественных предметов. Параллельно и скелет человека становится грубее, получает обезьяновидные признаки и, в конце концов,, становится спорным или даже неузнаваемым в смещении с обезьяньими? костями.              0

х) Uhlenhuth. Deutsch. Med. Wochenschrift, 1901, S.,82.

2} Wassermann und Schiitze. Berliner Klinische Wochenschrift, 1901- The Lancet, 1902. И. И. Мечников; «Этюды о природе человека», стр. 36—39.

Подобное явление, но в обратном направлении, замечено и по отношению к обезьянам, древнейшие представители которых оказались с более ¦выраженными человеческими признаками.

Недавно (да и теперь еще) противники животного происхождения человека основывали свои опровержения на отсутствии определенных палеонтологических свидетельств об искомой связи человека и обезьян в одном корне. Они указывали, что найденные в разных местах ископаемые обезьяны, в том числе и антропоморфные, существенно не отличаются от современных форм; точно так же ископаемые остатки человека не указывают на более низкую организацию, чем та, которая встречается у современных дикарей, и таким образом нисходящие генеалогические линии обезьян и человека будто бы не направляются под углом к одной точке, а идут все время параллельно друг другу.

Однако, после знаменитой находки Дюбуа остатков ископаемой обезьяны Pithecanthropus erectus, приведенные возражения потеряли решительно всякий смысл, так как этими остатками положительно установлено (Пересекающееся направление генеалогических линий человека и, по крайней мере, одной из антропоморфных обезьян, именно гиббона (Hylobates).

Наиболее изученной ископаемой формой примитивного человека ¦является неандертальская. Эта форма характеризуется черепом, похожим на обезьяний, стоящим по своему развитию гораздо ниже черепов современных дикарей, и генеалогическая линия, проведенная от нас на неандертальских людей, принимает ясно животное, бестиальное направление.

Pithecanthropus erectus Дюбуа принадлежит к древнейшим представителям гиббонов. Он имел рост равный человеческому и почти вдвое *более современных гиббонов, ходил вертикальной человеческой походкой, имел череп, вмещавший значительно больший объем мозга, чем существующие виды обезьян [23]), и приближался настолько к человеку, что специалисты зоологи и антропологи были в затруднении—поставить ли его в среду людей или в среду гиббонов-ббезьян. Отсюда очевидно, что генеалогическая линия гиббонов, с удалением вглубь веков, через Pithecanthropus’a получает направление человеческое.

Следовательно, генеалогические линии человека и гиббона должны сойтись в одной точке. При научном анализе, даже возможно установить образ того общего родича, который соединит в себе обе линии.

Сравнивая контуры черепов неандертальского человека и Pithecanthropus’a, невольно поражаешься сходством их очертаний. Черепа эти не целы, но по счастливой случайности от них сохранились одинаковые части. Их кривые сверху и сбоку—в плане и разрезе — представляются весьма похо'жими. Резко выраженные надбровные дуги, отсутствие чела и сравнительно широкий затылок для них характерны почти в одинаковой степени. Разницу представляют объемы черепов: неандертальский череп гораздо более черепа Pithecanthropus’a.

Сходные признаки, очевидно, указывают на существование их у предка обеих генеалогических ветвей; разница же должна объясняться или прогрессивным развитием этого признака у одной ветви, или равномерным прогрессивным и регрессивным удалением обеих ветвей от общего их ррдового ствола.

Должно заметить, что неандертальский человек жил в средине, а. Pithecanthropus—в начале четвертичной эпохи. Время, отделяющее их. друг от друга, огромно; оно, вероятнее всего, гораздо более времени, отделяющего нас от неандертальского человека. Поэтому, допуская первое* объяснение разницы объемов черепов, мы в праве считать, как это и делают многие из специальных исследователей вопроса, Pithecanthropus’a; за общего предка современных человека и гиббона; допуская же второе, мы в праве полагать, что искомая общая форма должна быть среднею- между неандертальскою и питекантропною. В последнем случае решающее значение могли бы иметь ископаемые остатки других средних видов антропоморфных обезьян, но, к сожалению, они еще не найдены.

. Из всего приведенного легка усмотреть, какое важное значение для археолога имеет изучение обезьян, почему мы и позволим привести здесь- небольшой очерк этих животных.

Обезьяны делятся на два отряда: 1) собственно обезьян (Simiae,. Pitheci) и 2) полуобезьян (Prosimiae).

Отряд полуобезьян считается низшим. Дарвин и Геккель считают его^ и наиболее древним, полагая, что из этого отряда развился впоследствии отряд настоящих обезьян. По своему внешнему виду современные полуобезьяны очень разнообразны. Рост их не велик, с кошку и менее. Они живут на деревьях; питаются растительною и животною пищею; родиною- их служит Африка, особенно остров Мадагаскар, Индия и большие острова Южной Азии.

Отряд настоящих обезьян представляет высший отдел млекопитающих. Рост и строение их тела весьма разнообразны: одни похожи на белок,, другие—на человека. У большинства видов руки и ноги похожи на руки человека тем, что большие пальцы их противопоставляются остальным. Умственное развитие выше, чем у других животных. Общественность также* весьма развита. Большинство видов живет в лесах, и только немногие— в скалистых горах. Пищею им служат плоды и растения, а также насекомые, яйца птиц, мелкие позвоночные животнь^ и в исключительных, случаях моллюски.

За исключением Австралии, обезьяны водятся на всех материках. Их обширный отряд делится на три семейства: 1) узконосых (Catarrhini).. широконосых (Platyrrhini), и 3) игрунковых, или когтистых (Arctopitheci).

Семейства игрунковых и широконосых обитают в Америке, преимущественно в девственных лесах Бразилии. Это—небольшие животные, некрупнее собаки и не менее белки. Тело их тонко и довольно стройно,, снабжено длинным хвостом; большой палец передних конечностей не противополагается прочим, как в задних конечностях; ногти то плоские, то острые, как когти зверей. Живут исключительно на деревьях; питаются плодами, семенами, листьями, цветами, а также насекомыми, пауками, птичьими яйцами, птенцами и медом. В умственном и физическом отношении стоят выше полуобезьян, составляя как бы связующее звено между отрядом полуобезьян и более развитым семейством узконосых обезьян..

Узконосые обезьяны обитают только в Старом свете. Они делятся на два подсемейства: собакообразных (Cynopitheci) и человекообразных— (Anthropomorpha).

Собакообразные обезьяны живут в Японии, Китае, на Малайском- архипелаге, в Индии, Кохинхине, Южной Аравии, во всей Африке, за исключением восточной Сахары, и в Испании. Принадлежат к самым живым и подвижным животным. Обитают на деревьях и скалах. Питаются растительной и животной пищей. Рост имеют небольшой. Бывают с хвостами

и без хвостов. По умственному и физическому развитию близко стоят к широконосым и игрунковым обезьянам Америки.

Самую высшую по общему развитию группу представляют человекообразные обезьяны. Их четыре вида: гориллы (Gorilla gina), шимпанзе (Simia troglodytes), оранг-утаны (Pithecus satyrus), и гиббоны или длиннорукие обезьяны (Hylobates). По устройству и расположению глаз и ушей человекообразные обезьяны ближе всего стоят к человеку. Руки их длиннее, а ноги короче, чем у человека; хвоста нет; за исключением лица и пальцев ног, все тело покрыто шерстью. Обитают, исключительно, в тропических лесах. Для ночлегов и жилья устраивают на деревьях гнезда в виде платформ, которые покрывают крышею, защищающей от солнца и , дождя. Живут парами, семьями и обществами. Питаются плодами , и животною пищею.

Горилла обитает в лесах Западной Африки. ’Это—самая крупная обезьяна. Рост самцов достигает 190 см., т.-е. роста высокого человека. Сложение его уродливее, но гораздо массивнее и сильнее, чем у человека. Живут гориллы тесными семьями. «Так как они истребляют большое количество пищи,—говорит Копенфельс,—то ведут странствующую жизнь: ночуют всегда там, где их застанут наступающие сумерки. Поэтому каждый вечер устраивают себе новое гнездо из крепких, стройных деревьев, толщиною немного более 3 см., на высоте 5—6 метров от земли; оно напоминает гнездо журавля, располагается между первыми разделениями ветвей дерева и свивается из зеленых веточек. В гнездах ночуют детеныши, а если им холодно, то вместе с ними помещается и мать; самец же сидит, съежившись, у основания ствола, прижавшись спиною к последнему; так проводит ,он ночь и охраняет своих от нападения леопарда. В сухое время года, когда в глубине лесов замечается недостаток в воде и пище, гориллы посещают плантации туземцев, где, как это обыкновенно делают обезьяны, производят большие опустошения». На свободе горилла храбро защищает себя и семейство от врагов. В неволе ведет себя симпатично, напоминая более неуклюжего человека, чем обезьяну. Привязывается к сторожу. Любит общество. К детям относится очень любезно и снисходительно. Питается обыкновенно кухонным столом; приучается есть ложкою, любит жаркое. Весь образ жизни его напоминает человека.

Шимпанзе также живет в тропических лесах Африки, не область распространения его значительно обширнее. Рост немного меньше, чем у гориллы, достигает 170 см. Нрав на свободе довольно дикий; он не боится нападать даже на преследующего его охотника. По словам Саважа, «шимпанзе избегают по возможности мест, обитаемых человеком. Свои жилища, имеющие больше вид гнезда, чем хижины, устраивают на деревьях, вообще не особенно высоко над почвою», покрывая их густою крышею для защиты от дождя. Пища их на свободе состоит преимущественно из растений и плодов. В неволе они привыкают пользоваться комфортом; остаются добродушными; удовольствие выражают смехом, похожим на смех человека; привыкают есть ложками и пить стаканами.

Оранг-утан, что, собственно, значит «лесной человек», обитает в .девственных болотистых лесах Суматры и Борнео. Рост его достигает 135 см. Животное отличается большою силою. Питается преимущественно плодами; в неволе же ест все, что ему дают, не исключая жареного мяса и рыбы; пьет из стакана, обращаясь с посудою бережно. На свободе устраивает себе гнезда на деревьях. Во время дождя, по словам даяков, оранг-утаны прикрываются листьями пандануса и очень большими папоротниками. «В голосе его,—говорит Брэм,—можно отличить только два

звука: один—слабый, свистящий гортанный звук, который указывает на •его душевное волнение, и другой—страшный рев, напоминающий несколько рев испуганной коровы и выражающий страх». Череп молодых очень похож на детский череп человека, «о у взрослых получает сильно выраженные животные черты. У старых оранг-утанов отрастает борода.

Гиббоны живут в лесах Ост-Индии и на больших Зондских -островах. Они отличаются необыкновенно длинными руками. Рост их не превышает одного метра. Голова—яйцевидной формы. Лицо очень похоже на лицо человека, детеныши же выказывают сходство с человеческими детьми и во всем организме. Гиббоны обладают громким голосом и могут петь целую музыкальную гамму. При движении часто принимают совершенно прям'ую походку, при чем наступают на всю ступню, как человек, и совершенно по-человечески держат свои длинные руки по бокам тела. Любят страстно своих детей, и матери часто купают их для чистоплотности в реке.

Гиббоны ‘ делятся на несколько видов. Все живут в глухих лесах, избегая человека. Неволи почти не переносят, поэтому жизнь и нравы их менее изучены.

Гораздо выше обезьян природе стоит человек. Его главное превосходство над антропоморфными обезьянами заключается в большом объеме мозга. Чтобы оценить значение этого органа, следует указать на то, что микрокефалы, обладающие наименьшим мозгом, не выучиваются говорить или пользоваться членораздельною речью, этим величайшим орудием обмена и развития идей; поэтому представляется весьма правдоподобным, что отсутствие членораздельной речи у антропоморфных обезьян зависит лишь от незначительного объема их мозга.

Топинар, в своей «Антропологии», приводит целый ряд таблиц с измерением емкости черепов человека и антропоморфных обезьян, из которых видно, что мозг первого в три раза более мозга последних *). Очевидно, этому превосходству человек обязан своим удивительным развитием умственных способностей, благодаря которым он открыл искусство добывать огонь, выучился обрабатывать Орудия, необходимые для личной обороны и добывания пищи, выучился строить плоты и лодки, чтобы плавать по воде и т. п.

Но, помимо умственного превосходства, человек наделен и лучшим физическим строением. Он имеет сильные ноги, на которых быстро и уверенно движется, находясь в вертикальном положении, при чем его высоко- поднятая голова получает широкий кругозор и вполне господствующее положение, а свободные руки всегда готовы осуществить зарождающиеся в голове идеи и желания.

Постоянное стремление человека к вертикальному положению, естественно, отразилось на строении и развитии всех органов тела и далеко -отклонило их от соответствующих органов ближайших родственных животных—антропоморфных обезьян.

J) Топинар „Антропология11, стр. 41. Измерение емкости черепной полости:

европейский человек, кругл, числом . . . 1.500 куб. сантим.

16 горилл,              самцов              531

3              „              самки              472 оранга              самца                             439

1              „              самка              418

7 шимпанзе, самцов              421 „              самки              404

Существуют различия и у разных представителей человеческого рода.. Эти различия касаются как существеннейшего человеческого признака-— объема мозга х), так и других более второстепенных признаков, каковыг взаимные отношения всех частей тела, строения волос, цвета кожи, формы черепов и т. п. Антропология, специально изучающая человеческий род! в его целом и в отношении других зоологических групп, дает несколько- видов классификаций с подразделениями всего рода на расы, группы, типы и т. п. Основания классификаций испытывались разнообразные, но до настоящего времени ни одна из них не признается вполне научно обоснованною и удовлетворяющею всем практическим запросам. Трудность деления объясняется близостью и перепутанностью повторных связей между различными группами людей, а также и недостаточностью собранных материалов.

Из старых классификаций заслуживают внимание—Линнея и Блу- менбаха.

Линней отнес человека к первому порядку—Primates, включавшему., кроме человека, обезьян, полуобезьян и летучих мышей.

Во главе порядка поставлен человек—Homo sapiens. Вид его подразделен на четыре разновидности, или pac|i: а) американца (Americani),., b) европейца (Europei), с) азиатца. (Asiatici) и d) африканца (Aferi).- В основу деления положены цвет тела, свойства волос, характер, умственные способности и друг.

Блуменбах делил человеческие племена на пять рас, или разновидностей: а) кавказскую, Ь) монгольскую, с) эфиопскую, d) американскую' и е) малайскую. В основу деления положены те же внешние признаки,, какие мы видим у Линнея, но, кроме того, обращено внимание на форму черепа и лица.

Классификация Блуменбаха долгое время считалась наиболее удовлетворительною, и она До сих пор имеет приверженцев, как в Германии,, так и в России.

Из новейших классификаций для археологов особенно интересна, классификация Топинара. Топинар делит род человека на три расы, понимая последние как самостоятельные виды: а) белую, узконосую (leptorrhini), b) желтую, средненосую (mesorrhini) и с) черную, широконосую (platyr- rhini). Каждая раса характеризуется формой волос, показателями черепов, цветом волос и кожи, величиною тела и типами главных народов.

В настоящее время сделаны определения первобытных ископаемых видов. Таким образом установлено, что древнейшим известным видом в Западной Европе являлся Homo heidelbergensis, вторым—Homo nean- derthalensis и третьим—Homo sapiens. Черепа вида Homo neanderthalensis* характеризуются низким сводом, большим откосом лобной кости и сильным развитием надбровных дуг. Эти признаки в черепах Homo sapiens отсутствуют, они имеются лишь у некоторых племен Австралии, но в более развитой форме мы их находим у горилл и гиббонов. Самым характерными

О              Ibid. стр,, 218. Емкость черепов по измерению Мортона:

38 европейцев                            1.534 куб. сантим,

18 монголов              1.421              „              „

79 африканских              негров              .              .              .              1.364              „              „

10 океанийских „              ...              1.234              „

152 перувианца              1.234 „              ,              „

25 мексиканцев                            1.339              „              „

164 других американцев              .              .              .              1.234              „

черепом вида Homo neanderthalensis считается неандертальский, именем которого назван вид. Череп найден в 1857 году, в пещере, а по другим показаниям-—близ пещеры Неандерталь, около Дюссельдорфа. Вместе с черепом были открыты и другие кости скелета. Последние совершенно утратили органическое вещество и легко липли к языку, т.-е. приобрели свойства костей, весьма долго лежавших в земле. Скелет отличался мощным развитием: ребра его сильно закруглены; кости конечностей толсты, крепки и тяжелы; череп с толстыми стенками, узким лбом, с необыкновенно выдающимися надбровными дугами, напоминает черепа антропоморфных обезьян.

Предполагаемое родословное древо антропоморфных и человека, по Кейсту, Осборну и др.

Рис. 5.

Предполагаемое родословное древо антропоморфных и человека, по Кейсту, Осборну и др.

Некоторые ученые отрицали всякое археологическое и антропологическое значение неандертальского черепа, считая его патологическою формою или уродливым отклонением от нормального развития. Но в настоящее время стали известны уже многие черепа древнейшего времени, представляющие ясно выраженные черты, свойственные, неандертальскому черепу.

Значительно позже в Европе появился вид Homo sapiens; древнейшие костяки его в Европе находятся с памятниками палеолитической эпохи.

На этом мы закончим обзор вопроса о «Происхождении человека» и скажем словами Топинара: «Какова бы ни была тайна мироздания, но живые существа представляются нам теперь такими, как будто они произошли друг от друга (рис. 5). Хотя все еще существует много пробелов, но с каждым днем число их уменьшается вследствие неожиданных от-

Археология.              5

крытий в недрах земли, в безднах океана или в каком-нибудь уголке земного шара... Несомненно, что человек удивительным образом выделяется из ряда животных и справедливо господствует над всем живым миром нашей планеты. Но не следует забывать, что, с анатомической точки зрения, он не представляет существенных отличий от своих ближайших соседей в зоологической системе, т.-е. от человекообразных обезьян; у него мы видим те же органы, отличающиеся только некоторыми второстепенными подробностями; его органы чувств, его ноги, руки, таз, грудь, сердце устроены так же, как и у них, мозг его также одинаков, за исключением только объема. В физиологическом отношении мы видим то же самое: отправления человеческого тела составляют почти повторение того, что совершается у животных; болезни также схожи; единственное отличие заключается в количестве и степени координации умственных способностей, сумма которых обусловливает суждение, рассудок, ум» *)•

<< | >>
Источник: Городцов В.А.. Археология. Том 1. Каменный период. 1923

Еще по теме Происхождение человека, как творца археологических памятников.:

  1. Источники, используемые в книге
  2. VII. ОСВЯЩЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ 1918. V.3L Вознесение ІЬсподне. Ночь
  3. Культура Древней Греции
  4. 21. Веротерпимость и буддизм
  5. Оккультная символика разделения пантеона на группы тэнгриев
  6. М
  7. ПРАЗДНИКИ И ЗРЕЛИЩА В ГРЕЦИИ
  8. Христианство и «новая хронология»
  9. В. Ф. ГЕНИНГ ЗАМЕТКИ К ПОСТРОЕНИЮ ТЕОРИИ АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ (АК)
  10. Введение.
  11. Происхождение человека, как творца археологических памятников.
  12. с)              Поздняя пора.
  13. Средняя пора
  14. а) Ранняя пора.
  15. Средняя пора.
  16. Глава 3g Дж.-Д. Рэй ЕГИПЕТ В ПЕРИОД С 525 ПО 404 Г. ДО Н. Э.
  17. Глава 4 Д.-М. Льюис ТИРАНИЯ ПИСИСТРАТИДОВ
  18. Лекция двенадцатая ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛА РУССКАЯ ЗЕМЛЯ?