Ь)              Средняя пора.

Время средней поры совпадает со временем первой межледниковой эпохи, сменившей гюнцское великое оледенение. Это время еще слабо освещено наукою как в отношении археологических, так и в отношении геологических явлений.

Прекрасно развитая береговая линия европейского континента, игриво и бесконечно расчлененный рельеф поверхности дают приют не только ксерофильным (степным) растениям, но и лесной, болотной и приречной береговой флоре [38]), которые, в свою очередь, манят и заселяются столь же разнообразными комплексами животного населения. Отогнанные ледниками в более теплые страны гигантские животные, частью завещанные еще плиоценом, вновь возвращаются в свои древние угодья. Огромнейший слон (Elephas meridionalis), носорог (Rhinoceros etruscus), гиппопотам (Hippopotamus major), гигантский олень (Cervus megaceros) и их жестокий антагонист— громаднейший из львов (Machairodus)—оказались снова в пределах Европы. На ряду с крупными животными вновь запестрели бесчисленные стада средних и мелких животных. Дикие лошади (Equus stenonis), быки, зубры, кабаны, олени, антилопы, львы и тигры теперь стали обычными обитателями европейских областей. Однако в равнинах, повидимому, господствовали степные флора и фауна.

Из образований рельефа особенного внимания заслуживают выработанные реками верхние древнейшие речные террасы.

Таковы были геологические и палеонтологические условия жизни европейского материка. Вероятно, они были таковыми же и в соответствующих географических широтах материков Старого и Нового света. Что касается тропических и экваториальных областей, то эти области, несомненно, оказывались в условиях менее благоприятных; страдая всегда от избытка тепла, они теперь, при наличности большой жары и сухости, должны были страдать гораздо более, чем в предшествующую ледниковую эпоху. Это не могло не отразиться дурно на многих представителях животного царства, пови-

димому, вымерших .как раз в это время. Так исчезли: Stegodon на Зондских островах и в Индии, Elephas meridionalis в Африке, большие гиппопотамы, махайродусы и многие другие, часть которых искала спасения в умеренных климатических зонах Европы, но, застигнутая там вторым оледенением, также погибла.

Нужно полагать, что таким же образом происшедшие в природе перемены отразились и на высших представителях животного царства: приматах и человеке. Вероятнее всего, часть их, вслед за толстокожими гигантами, подалась в страны более умеренного климата, другая же часть, оставшись в экваториальных и тропических зонах, приспособлялась к новым, более тяжелым условиям, или погибала. Таким образом, исчезли питэк- антропусы и спутники его, гигантские обезьяны вида Manis palaeojavanica.

Что же касается переселившихся в умеренные климатические зоны антропоморфных обезьян, то остатков их пока не найдено, если не считать за обезьяний обломок нижней челюсти, найденной в Англии, в графстве Суссэкс (Sussex), общине Пильтдаун. Эту челюсть настойчиво, но, повидимому, несправедливо, некоторые ученые вслед за Смитом Вудвардтом (Smith Woodward) приписывают фантастическому эоантропусу (Eoanthro- pusj !).              *

Труднее сказать что-нибудь о человеке: его остатки этого времени еще нигде не найдены, но, по уверению некоторых ученых, будто бы найдены, и не в одном, а во многих пунктах Западной Европы, произведения его рук в виде эолитов.

Самым ранним и вместе самым замечательным из названных местонахождений эолитов следует признать сен-престское. Оно обратило на себя внимание геологов и археологов более 50 лет тому- назад. Время его первоначально относили к концу плиоцена, но потом все довольно согласно стали относить к первой (гюнц-миндельской) межледниковой эпохе, совпадающей с средней порой эолитической эпохи. Предметы, приписываемые человеку, состоят из костей и кремней. Их добывают из песков и гравия каменоломен Сен-Прэ, на, правом берегу долины реки Эры, в окрестностях города Шартра (Chartres); пески и гравий имеют характер речных наносов, содержащих многочисленные кости ископаемых животных очень древней фауны, в состав которой входят: слоны (Elephas meridionalis), носороги (Rhinoceros etruscus), гиппопотамы (Hippopotamus major), огромный грызун из семейства бобров (Trogontherium Cuvieri), древнейшего вида лошади (Equus stenonis), древнейший зубр (Bison antiquus), гигантский олень (Сег- vus megaceros) и другие.

В 1863 году каменоломни Сен-Прэ посетил французский ученый Ж. Денуайе (J. Desnoyers) и, отчищая от песка некоторые из костей названных животных, заметил, что они покрываются ясными нарезами, из которых одни узки, другие широки и тупы, как будто они сделаны острыми или ретушированными кремневыми ножами (lames) 1). После этого Ж. Де-

а)              W. К. Gregory. «Studies on the Evolution of Primates». Bullet, of the Amer. Museum of Nat. History, vol. XXXV, art. XIX, p. 235—355. Автор посвящает несколько параграфов описанию челюсти из Пильтдауна и в заключение приписывает ее ископаемой шимпанзе (Troglodytes Dawsoni). Шимпанзе же он приписывает и зуб, найденный в Таубахе и описанный Нерингом, как зуб человека. Любопытно, что пильтдаунскую челюсть приписывал шимпанзе и специалист по млекопитающим, американский зоолог Миллер, назвавший ее «Pan vetus».

нуайе осмотрел все кости, добытые в разное время из каменоломен Сен- Прэ и хранившиеся в разных музеях и частных собраниях Франции, снова убедившись, что большая часть и этих костей имеет царапины и углубления, какие можно, казалось ему, произвести только кремневыми орудиями с приостренными концами й ретушированными краями. Далее Денуайе обратил внимание на то, что черепа гигантского оленя (Megaceros cornu- torum, Langel) оказывались во всех случаях, раздробленными одинаковым способом, именно: при основании рогов, где наносился сильный удар в лоб. Кости многих животных были разбиты поперечно и продольно, как бы с целью извлечения из них мозга.

Открытие Денуайе обратило на себя внимание таких крупных специа- листов-геологов, как Лартэ (Lartet) и Ляйэлль, которые не только осмотрели кости Сен-Прэ, но произвели некоторые опыты, чтобы правильнее объяснить явления, замеченные Денуайе, и в заключение оба явно склонялись в пользу допуска прикосновения к костям древнейшего человека. Их смущало только то, что в Сен-Прэ, где так много было доказательств пребывания человека, не было открыто ни одного кремневого или костяного орудия. Однако, такое отрицательное явление Ляйэлль удачно объяснил недостатком внимания рабочих, которые могли легко пропустить мелкие предметы незамеченными.

С течением времени, однако, доверие к обработанным рукою человека костям, видимо, ослабело: нарезы и царапины объяснили, как результат движения почвы, содержавшей кремни, и работою грызунов, вроде дикобразов, бобров, сурков, крыс и друг., присутствие которых в Западной Европе в четвертичный период было точно установлено. Доказательства естественного происхождения нарезов и царапин на костях Сен-Прэ были так ясны, что с ними не хотели считаться ни аббат Буржуа, ни Г. Мор- тилье, ни Г. Обермайер, ни многие другие; хотя все-таки оставались и такие ученые, которые очень зорко наблюдали, за каменоломней Сен-Прэ в надежде обогатить знание еще более вескими, более неопровержимыми фактами древнейшей жизни человека, и наблюдения их увенчались успехом: аббатом Буржуа были, наконец, найдены давно жданные кремневые орудия *).

Вторым местонахождением эолитов по справедливости должно считать форест-бед, близ г. Кромера, в Англии, обративший на себя внимание очень давно. Хорошее описание его дает Ч. Ляйэлль [40]). В разрезах норфолькского обрыва, к северо-западу от г. Кромера, на меловых отложениях, содержащих кремни, располагается любопытный слой с остатками на корню погибшего леса, давшего имя всему слою — форест-бед (forest-bed), т.-е. «лесного слоя». Лес погиб, затонув сначала в пресных и затем морских водах. Это случилось очень давно, о чем свидетельствует и мощность

— tto —

разнообразных наслоений почвы, покрывшей форест-бед сверху, и кости погребенной в нем фауны, по составу совершенно схожей с фауной Сен-Прэ.

В богатом ископаемым палеонтологическим материалом форест-беде выясняется любопытнейшее явление, именно, что чем совершеннее живые организмы, тем быстрее они исчезают. Растения, пресноводные раковины, насекомые, встреченные в форест-беде, одинаковы с видами, живущими и поныне, тогда как из видов млекопитающих многие совершенно исчезли.

В лесу росли: сосны (Pinus silvestris), ели (Pinus abies), тисс (Taxus baccata), ольха (Alnus), дуб (Quercus), в болотах леса цвели белые и Желтые кувшинки и другие хорошо знакомые нам виды растений. Но питались нежными стеблями и гуляли между деревьев леса уже невиданные нами животные, в роде слонов (Elephas meridionalis), носорогов (Rhinoceros etrus- cus), гиппопотамов (Hippopotamus major), огромных бобров (Castor trogon- therium), древнейших лошадей (Equus, вероятно, stenonis), быков-и другие.

В 1897 году, в одном из заседаний Лондонского геологического общества, В. Ж. Люйс-Эббот (W. J. Lewis-Abbott) сделал сообщение о кремнях, обработанных рукою человека, которые он сам лично нашел в отложениях форест-беда, близ Pi0HT0Ha(Runt0n) 2), недалеко от Кромера. Автор сравнил найденные им кремни с третичными эолитами разных местностей и нашел между ними много сходства, что и убедило его в обработке фо- рест-бедских кремней древним человеком. Однако и на этот раз произошли противоречия: антрополог Тома (Thomas) и археолог сэр Эванс (J. Evans) не пожелали разделить точку зрения г. Эббота и искусственную обработку форест-бедских кремней подвергли сомнению, которое разделяет М. Буль 3), Г. Обермайер и, конечно, многие другие ученые.

Особенно много эолитов средней поры было найдено в Бельгии. Ревностным собирателем их, как было выше замечено, явился А. Рюто, но он не одинок: его взгляд на эолиты, как* орудия человека, поддерживают во Франции Баллэ, Тиллен, Дюбюс и друг.; в Германии—Клаач, Гане, Краузе, Ферворн, Штейнман; имеются сторонники его в Англии, в Америке и других странах. Благодаря их общим усилиям, четвертичные эолиты были найдены: в Сицилии, Тунисе, Египте, Южной Африке, Индии и даже в Австралии. Время многих из них, однако, не совсем прочно установлено, поэтому приходится считаться только с бельгийскими и французскими. Типичнейший из них Рюто нашел в Западной Фландрии, близ села Reutel, именем которого он окрестил обширный комплекс эолитов, введя их в одну культуру 4). Последователь А. Рюто, лейтенант Bourlon, так характеризует кремни рётельской культуры 5);

Ill Сохранность их превосходная: следы окатанности на них совсем отсутствуют. Ретушь располагается по краям, именно так, как логически должна располагаться. Имеется налицо, кроме ретуши, для приспособления орудий к пользованию ими и выраженная дифференциация их видов. Среди них отсутствуют кремневые орудия более поздних эпох. Древность их подтверждается стратиграфическим положением в основе четвертичных отложений.

Второй, не менее обширный, комплекс эолитов А. Рюто соединил под именем маффлейской культуры, будто бы явившейся в конце средней поры на смену рётельской культуры. Эолиты найдены в долинах рек Сены, Уазы, Соммы, Эн, Оано, Самбры, но типичнейшие из них оказались в древнечетвертичных почвах, близ селения Маффле. По внешним формам эолиты маффлейской -культуры мало чем или даже совсем ничем не отличаются от эолитов рётельской культуры, ,но они стратиграфически, несомненно, моложе последних J).

К кремням маффлейской, как и к кремням рётельской культуры, относятся с недоверием, поэтому почти каждое сообщение о них непременно вызывает горячую критику. Стремление доказать их произведениями рук человека время от времени дает более солидные работы [42]), но и они мало помогают разъяснению дела. В результате же вопрос до сих пор остается нерешенным