Аргос и Пелопоннесский союз
Взаимная неприязнь двух государств, Аргоса и Спарты, существовала всегда, поскольку население этих стран увеличивалось, а плодородная земля, соответственно, сокращалась. Извечная вражда по поводу границ, длившаяся не одно поколение, переросла в борьбу за Фиреатиду — область, лежавшую между ними.
Спарта вышла победителем в этом противостоянии и продолжила распространять свою власть над землей, лежащей за горным хребтом Парной. Это означает, что в конечном итоге Спарта подчинила своему контролю всё морское побережье в южном направлении, включая остров Киферу. Новое столкновение было неизбежно, и оно должно было случиться, как только следующее поколение аргивян достигнет боеспособного возраста. Как было отмечено выше, некоторые из союзников Спарты, находившиеся к северу от нее и граничившие с аргосской землей, присоединились к Пелопоннесскому союзу, быть может, главным образом ради гарантий получения помощи против Аргоса в вопросе о хотя и нерегулярных, но непрерывно возобновлявшихся вторжениях и ответных нападениях. Особенно антиаргосски был настроен Коринф. Соперничество за контроль над богатым и прославленным храмом Зевса в Немее могло стать главной причиной этого, поскольку поблизости проходила южная граница коринфской земли, этого места достигала и сфера влияния Аргоса; так что небольшие государства Флиунт и Клеоны, которые соперничали за управление повседневными делами этого выдающегося святилища, располагавшегося как раз между ними, обращались за помощью к Коринфу и Аргосу соответственно. Нужно сказать, что религиозное и политическое влияние, которое выражалось через контроль над одним из панэллинских святилищ, обычно весьма заботило «большого брата» и приносило ему более крупные выгоды, нежели любому маленькому государству. Например, для спартанцев политическая ценность Элиды как члена союза заключалась главным образом в том влиянии, которое Спарта приобрела здесь посредством своих прежних успехов на Олимпийских играх. Борьба за контроль над Дельфами описана в другом томе (КИДМ Ш.З: гл. 41, п. V); из четырех важных святилищ именно Дельфы обладали наибольшим значением, поскольку их оракулу был присущ авторитет также и в сугубо светских делах. С политической точки зрения, праздник в честь Посейдона на Исгме был наименее значим. То, что эти общегреческие игры управлялись из Коринфа, могло быть оправдано исторически и географически, к тому же основные сферы ответственности Посейдона (море и землетрясения) оставались более примитивными, менее поддающимися политическому влиянию, нежели культы в Дельфах и Олимпии.Поэтому неудивительно, что приблизительно в конце 6-го столетия ар госский вооруженный отряд помог мегарцам одержать верх над Коринфом. Об этой победе мы знаем от землеописателя Павсания (VI.19.12— 14). Во П в. н. э. он видел в Олимпии сокровищницу, построенную мегар- цами на средства от их военной добычи. Он рассказывает о скульптурной группе на фронтоне, изображающей гигантомахию (данная скульптурная группа частично сохранилась до нашего времени; см. рис. ЗЗ)[901], а также о щите, прикрепленном на верхушке фронтона, с посвятительной надписью, где о коринфянах говорится как о побежденных; «lt;...gt; и, — добавляет Павсаний, — говорят, что аргивяне помогали мегарцам против коринфян», факт, который, вероятно, был изложен в посвятительной надписи, ибо неясно, каким иным способом гид Павсания по Олимпии мог бы узнать такую деталь о пограничном конфликте, случившемся в столь отдаленные времена.
Не имел Аргос и внешнего влияния, будучи запертым в Пелопоннесе. При этом некая связь между Аргосом и Афинами, зафиксированная для третьей четверти этого столетия, существовала, пожалуй, в виде ксении между влиятельными семьями, нежели в виде какого-то официального соглашения. Второй женой афинского аристократа Писистрата стала ар- гивянка, и когда он успешно осуществил свою последнюю попытку захватить власть над Аттикой, его вооруженный отряд частично состоял из аргосских наемников [КИДМ Ш.З: гл.
44, п. Ш.1). Это, однако, вовсе не означает, что между двумя городами могла легко осуществляться переброска войск, хотя таковое и случилось вновь в V в. до н. э. (через Эпидавр и Саронический залив), когда Афины и Аргос заключили между собой союз.Учитывая извечную враждебность между аргосцами и спартанцами, весьма вероятно, что в конце VI в. до н. э. их отношение к возможному продвижению персидских сил было диаметрально противоположным. Когда Крез, вопросив оракул о том, кого следует просить о вооруженной помощи против Персии, воспринял ответ «Самых могущественных среди греков» как указывающий именно на Спарту, это было явным оскорблением Аргоса, что и могло послужить причиной его последующего решения (точная дата неизвестна) заключить некое соглашение с Персией, возможно, договор о «cpiXta xai ?evta» (о межгосударственной дружбе и гостеприимстве), символом чего служил пропагандистский миф о том, что аргивянин Персей был их общим предком. Позднее аргивяне, конечно, утверж-
Рис. 33. Реконструкция фасада Мегарской сокровипщицы в Олимпии. (Публ. по: Furtwangler A. Olympia П: ил. 36.)
дали, — и это, возможно, была правда, — что они заранее знали от самого Великого Царя о планировавшемся в 481 г. до н. э. походе на Грецию. Ар госцы также говорили, что вскоре после своего поражения под Сепеей в 494 г. до н. э. (см. ниже, п. VII) они обратились к дельфийскому оракулу за консультацией по поводу своей дальнейшей политики и получили в ответ изречение, рекомендовавшее им оставаться настороже в отношении «опасности, исходящей от соседей», — на деле этот совет означал: оставаться в пределах собственных границ на позициях нейтралитета и предостережение от какого бы то ни было энергичного военного альянса с другими греками или негреками вплоть до того момента, пока их сыновья не достигнут боеспособного возраста (Геродот. VI.77; VH. 148—152).
Это был один из тех нескольких случаев обращения греческих государств за советом к богу, когда оракулы Аполлона в Дельфах и в Милете (в Дидимах), как кажется, либо в завуалированной форме предостерегали от сопротивления Персии, либо открыто советовали не выступать против нее.
Геродот приводит примеры таких обращений: Кима Эолийская, Книд, Милет, Афины, Крит (1.158—159,174; VI. 19; VII. 139,140,169); сюда следует добавить также одну позднюю копию письма царя Дария I
Гадату (сатрапу провинции Иония)[902], в котором вслед за похвалой его усердию в некоторых делах содержится следующий текст:
Но что касается того, что ты пренебрег моими распоряжениями в отношении богов, то, если ты не переменить образа своих действий, я дам тебе возможность познать гнев моей оскорбленной души; ведь ты обложил налогом священных садовников Аполлона и повелел им пахать неосвященную землю, игнорируя отношения моих предков с этим богом, который говорил истинную правду персам и lt;...gt; [здесь камень отколот].
Еще по теме Аргос и Пелопоннесский союз:
- 3.1. Античная Греция (III тыс. до н.э. – 30 г. до н.э.)
- Лекция 4: Греция в архаический период и создание классического греческого полиса
- Афины в правление Перикла.
- Архидамова война.
- Непрочное перемирие.
- Сицилийская экспедиция и Декелейская война.
- Политическая история Греции в IV в. до н.э.
- Античная Греция (III тыс. до н.э. - 30 г. до н.э.)
- Глава 4 Д.-М. Льюис ТИРАНИЯ ПИСИСТРАТИДОВ
- Спарта и Пелопоннесский союз
- Аргос и Пелопоннесский союз
- III. Положение в Греции