Филы

Триттии обеспечивали связь между местным и государственным управлением. Три тритгии, по одной от каждой из трех областей, были объединены в одну новую филу, а десять фил, которые получились в итоге, исполняли те функции в политической жизни Афин, которые при солонов- ской системе осуществлялись четырьмя ионийскими филами.

Ионийские филы не были отменены, но сохранились они только для религиозных целей. Каждой из десяти новых фил был назначен какой-нибудь аттический герой в качестве мифического предка и священного покровителя, чье имя впредь эта фила носила («герой-эпоним»), и в каждой филе был установлен культ в честь такого героя[860]. Мы слышим, что назначение эпонимов было осуществлено при помощи дельфийского оракула, который выбрал их из предложенного списка с именами ста героев (Аристотель. Афинская полития. 21.6). Здесь сомневаться можно лишь относительно числа 100; то, что Клисфен, как и все остальные создатели нового социального и политического порядка в античной Греции, искал одобрения в Дельфах для божественной ратификации своей реформы, не может вызывать никаких сомнений. Незадолго до середины V в. до н. э. последовательность фил (обозначавшаяся цифрами) была упорядочена в соответствии с неким принципом, цель которого остается для нас неясной. Список павших воинов, датируемый не ранее 447 г. до н. э. (М—L 48), является самым ранним источником, из которого можно узнать об этой последовательности (в других источниках она представлена с некоторыми отклонениями): I — Эрехтеида, П — Эгеида, Ш — Пандионида, IV — Леонтида, V — Акамантида, VI — Энеида, VH — Кекропида, VIE — Гиппо- фонтида, IX — Эантида, и X — Антиохида[861].

Отдельно взятая фила содержала в себе своего рода поперечный срез всей Аттики, поскольку в каждой филе была представлена каждая область. Фила олицетворяла уже состоявшееся преодоление границ, установленных местными поселениями, и помогала каждому члену собрания филы воспринимать Аттику как единую, целостную страну.

Потенциальные региональные конфликты могли, таким способом, разрешаться уже на собраниях фил, поэтому противоречия подобного рода не должны были всплывать на государственном уровне, а конституционная структура не распадалась на фрагменты из-за столкновения локальных интересов. Это была также предохранительная мера против захвата каким-нибудь родом господствующих позиций в своей филе и использования им завоеванного положения в собственных политических интересах. Способ, которым триттии формировали каждую филу, не имел никакого отношения к топографии. В большинстве случаев три триттии, составлявшие одну филу, располагались в большем или меньшем удалении друг от друга. Но есть примеры, когда часть внутренней триттии какой-либо филы непосредственно примыкала к береговой триттии той же самой филы, и в некоторых немногочисленных случаях подобная смежность, видимо, противоречила цели расформирования аристократических опорных районов, которая, как мы видели, была одним из побудительных мотивов для клисфеновских реформ. Например, внутренние и береговые триттии филы Эантиды находились по соседству друг с другом, и в их число входили соответственно демы Афидна и Марафон, из которых последний был писистрагидской территорией, отделенной, однако, от Афидны гористым ландшафтом; то же самое можно сказать о внутренних и береговых трит- тиях Эгеиды. Даже если тритгия, к которой относились поселения Тетраполиса (или Четырехградья, — союза четырех общин на Марафонской равнине: Марафона, Эноя, Пробалинфа и Трикорифа. —А.З.), была ослаблена отделением Пробалинфа от Марафона, это вряд ли был обдуманный шаг реформатора по внедрению в ту же самую филу двух триттий, в которых прежде доминировали Писистратиды. Эти и другие подобные феномены клисфеновских реформ проще всего объяснить, согласившись с аристотелевским заявлением о том, что для распределения триттий по филам была проведена жеребьевка. Против этой, традиционной, точки зрения был выдвинут тот аргумент, что триттии значительно отличались друг от друга численностью населения: если бы Клисфен желал выровнять десять его фил, хотя бы приблизительно, по числу жителей, мог ли он положиться на волю жребия и тем самым допустить возможность объединения трех крупных или, наоборот, трех малых триттий в одну филу?[862] Однако, помимо того факта, что клисфеновская система могла легко перенести некоторые расхождения в размере отдельных фил, в конечном счете вероятность того, что одна фила окажется чрезвычайно большой, а другая — чересчур маленькой, представлялась настолько незначительной[863], что в политическом смысле для Клисфена было безопасней доверить подбор триттий беспристрастному решению жребия, нежели ставить себя под удар, пытаясь извлечь личную или политическую выгоду из этого дела путем собственных манипуляций.

После того, как триттии были сочленены так, чтобы устранить древние родовые и местные культовые организации с политической сцены, уже не имело особого значения, какие именно триттии составили новую филу. Тот факт, что каждая из трех триттий выбиралась из другой области, сам по себе являлся достаточной гарантией против доминирования особых региональных интересов одной филы над остальными. Кроме того, если бы в какой-нибудь филе начала преобладать триттия одной области, другие девять фил всегда могли нейтрализовать эту ситуацию. Поэтому нет причин отвергать не подтверждаемую другими древними источниками информацию Аристотеля о методе подбора тритгий в каждую филу, в особенности потому, что жребий мог придать больше прочности новому порядку, нежели такая система, при которой каждому было бы известно, что состав фил умело подобран Клисфеном и его людьми.

Вопрос о техническом аспекте этой процедуры остается дискуссионным. Клисфеновские реформы отличались сложностью, а распределение граждан по новым группам предполагало обстоятельную работу, причем настолько значительную по объему, что это ставит под сомнение утверждение Аристотеля [Афинская полития. 21.1) о ее выполнении в архонт- ство Исагора, ибо данное заявление предполагает, что в пределах одного года Клисфен не только привлек народ к сотрудничеству — от чего он прежде отказывался, — но успел также составить список демов, установить границы трех областей, определить состав каждой из тридцати тритгий, разработать структуру фил и перечень их героев-покровителей, а также приписать каждую триттию к одной из фил. И на всё это накладывалась работа по организации совета пятисот и изменений в порядке избрания должностных лиц, необходимость чего вытекала из создававшейся им новой системы фил. Как можно было исполнить весь этот объем дел за один-единственный год?

На указанный вопрос, который долгое время ставил исследователей в тупик, недавно был дан убедительный ответ[864], хотя молчание наших источников всё же оставляет его в ранге гипотез.

Клисфен без особых трудностей убедил буле и народное собрание в необходимости новой политической конфигурации, которая позволяла избежать династической борьбы, а также в том, что политическую инфраструктуру Аттики следует построить не на кровно-родственном, а на территориальном базисе. Идея о замещении фратрии демом в роли наименьшей административно-территориальной единицы немедленно привела к появлению воодушевленных приверженцев из числа простого народа. Тогда же Клисфен мог предложить общие контуры своего проекта, а именно: десять новых фил будут созданы для замены четырех ионийских фил, каждая новая фила будет состоять из трех тритгий, выбранных по жребию, причем в одну филу будут выбраны по одной тритгии из трех крупных географических областей, на которые естественным образом делилась Аттика и которые, видимо, с незапамятных времен всеми опознавались как таковые. Первый шаг в реформе с неизбежностью привел к следующему — каждая триттия должна была иметь известное число демов в качестве образующих ее единиц.

Ни одна из тех трудностей, которые возникали на этапе, предшествовавшем окончательному представлению проекта, не относилась к числу непреодолимых. Самая главная проблема заключалась в том, чтобы внести в списки демов всё население Аттики; задача эта кажется трудноразрешимой только в том случае, если предположить, что разграничительные линии, отделившие географически один дем от другого, проводились тогда впервые. Однако необходимость в таком предположении отпадет, ес-

ли мы осознаем, что демы являлись скорее единицами населения, нежели географическими районами. Нелепо думать, что за пределами городских стен местные жители нуждались в каких-то топографах, которые бы назвали имя той местности, в которой эти жители проживали; состав административно-территориальной единицы мог быть определен с помощью простой инструкции, гласившей, что каждый человек должен зарегистрироваться в своей родной деревне[865]. Задолго до реформ пять основных городских районов представляли собой хорошо опознаваемые объекты, достаточно четко отделенные друг от друга, чтобы выполнять функцию де- мов; также и пригороды обладали к тому времени своей собственной идентичностью.

В тех случаях, когда несколько изолированных поселений нужно было объединить в один дем, эта задача выполнялась без особых трудностей. Составление списка демов не заняло слишком много времени, как и назначение в каждый из них своего демарха, которому надлежало представить перечень своих демотов (членов данного дема).

Также не составляло особого труда определить названия и общую территорию каждой триттии и провести жеребьевку, посредством которой одна трипия из каждой крупной области вошла в состав одной новой фи- лы. В большинстве случаев группирование демов в триттии происходило само собой, как видно из того факта, что большинство триттий были названы по наиболее важным демам, включенным в их состав. Что действительно было сделать непросто, так это записать в триттию какой-нибудь особый дем, отдельно от его естественных соседей, поскольку любое специфическое предложение, внесенное Клисфеном при первичном представлении своей реформы, наталкивалось, судя по всему, на столь мощное противодействие, что оно могло сорвать успешное выполнение программы в целом. Но как только общее очертание проекта было одобрено, доработку деталей поручили сравнительно небольшой группе лиц. Если целью отделения дема Гекала от естественных соседей в самом деле было желание — что весьма вероятно — расформировать опорный узел Исагора, совершенно невероятно, что этот пункт вошел в первоначальный проект реформы, представленный экклесии в то время, когда Исагор являлся архонтом. Если какие-то манипуляции и имели место, то предприняты они могли быть лишь после того, как общий план реформ был уже одобрен.

<< | >>

↑

Источник: Под ред. ДЖ. БОРДМЭНА, Н.-ДЖ.-Л. ХЭММОНДА, Д-М. ЛЬЮИСА,М. ОСТВАЛЬДА. КЕМБРИДЖСКАЯИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО МИРА ТОМ IV ПЕРСИЯ, ГРЕЦИЯ И ЗАПАДНОЕ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕОК. 525-479 ГГ. ДО И. Э.. 2011

Еще по теме Филы:

- Альтернативная история - Антропология - Археология - Всемирная история - Древняя Русь - Загадки древних цивилизаций - Историография - История древнего мира - История Европы и Америки - История Латинской Америки - История науки и техники - История России - История советской России - История средних веков - История стран Азии и Африки - История Украины - Мемуары военных - Музееведение, консервация и реставрация - Научно-популярная история - Нумизматика - Этнография и этнология -

- Абитуриентам и школьникам - Бизнес-литература - География - Гуманитарные дисциплины - Для школьников и абитуриентов - Журналистика и СМИ - Исторические науки и археология - Конфликтология - Культурология - Литература по недвижимости - Медицинская литература - Менеджмент и маркетинг - Политология - Право - Психология и педагогика - Публицистика - Студентам и аспирантам - Технические науки - Физика - Физическая культура и спорт - Философские науки - Философы - Экология и природопользование - Экономика - Языки и языкознание -