Социальная структура: кочевые племена и оседлый «феодализм»

Для уяснения того, как было организовано центральноазиатское общество, необходимо обратиться к анализу поселенческих образцов, архитектуры, а также информации, содержащейся в письменных источниках.

Информация о крепостях содержится как в сочинениях, посвященных походам Александра, так и в археологических материалах. Следует отличать цитадели, заложенные Киром на Яксарте в качестве оплотов персидской власти (см. выше в данной главе, п. П, 1), от укрепленных пунктов согдийских владык[578], где в случае военной угрозы укрывалось всё месг- ное население, причем вместе со скотиной и запасами.

Основная часть населения проживала в неукрепленных городках и в небольших селениях в оазисах. Для одной только Хорезмии известно о существовании 285 поселений, каждое из которых представляло собой группу от восьми до пятнадцати домов, отстоявших друг от друга на 50— 120 м112. Многочисленные деревни площадью около гектара были обнаружены в Маргиане113 и в дельте Теджена114, однако о неукрепленных поселках Бактрии известно очень мало. Тем не менее можно вывести общий принцип, в соответствии с которым в регионе возникали поселения такого рода: они развивались вдоль ирригационных каналов и всегда поблизости от важных пунктов, которые могли представлять собой цитадель или, по крайней мере, некий административный центр, если не настоящий город115. Каналы и административные центры являлись двумя полюсами, к которым, как кажется, тяготели все поселения.

Гражданская, религиозная и погребальная архитектура дает некоторое представление об общественной жизни и социальной иерархии. Универсальным строительным материалом были необожженная глиняная масса [для глинобитных построек] или кирпич-сырец. Гражданская архитектура в Хорезмии демонстрирует огромное разнообразие в размерах земельных участков (от 600 до 3000 кв. м, включая дворы и сады) и жилых домов (от 100 до 200 кв. м). Традиционный хорезмийский дом размером 16 х 10 м состоял из двух-трех комнат по одну сторону коридора. Одно из раскопанных в Дингильдже хозяйств определяется исследователями как небольшое поместье, поскольку здесь было шесть комнат;116 дома подобного размера были найдены на комплексе Дахан-и Гуламан в Дрангиане117.

В Бактрии также попадаются интересные находки118. На городище Алтын раскопаны два больших дома с простой планировкой — так называемый «летний дворец» (4400 кв. м) (рис. 9) и «зимний дворец» (11 296 кв. м). В первом сооружении все комнаты соединены общим коридором, опоясывающим центральный двор, во втором комнаты расположены в линию по одной стороне двора с колоннадой119.

Рис. 9. Алтын-10, строение П; реконструкция «летнего дворца». (Публ. по: В 614: рис. 45.)

Религиозная архитектура изучена плохо, поскольку обнаружено крайне мало ее образцов. На памятнике Пачмак-тепе в Бактрии найдена ступенчатая платформа сакрального назначения123. В Систане, в Дахан-и Гуламан, известен храм огня — здесь были раскопаны алтари и здания с колоннами124. Одна постройка со следами кремаций, имевшая, вероятно, культовый характер, была открыта археологами в местечке Пшактепа (на юге Узбекистана)125. Всё это, впрочем, ничего не говорит о жреческих кастах. Погребальная архитектура дает больше информации, хотя наши знания ограничены почти исключительно саками. В нижнем течении Яксарта, в Тагискене, находятся мавзолеи, датируемые VII—V вв. до н. э.; они состоят из квадратных комнат, вписанных в круг[579]. В Чирик-Рабате известны два монументальных мавзолея: один квадратный, а другой — круглый, напоминающий первую (относящуюся к IV в.

Саки с нижнего течения Яксарта (тиграхауда?., парадрайя?), не все из которых являлись кочевниками, оставили монументальные погребальные строения, указывающие на существование в их обществе важной иерархической градации. Однако имущественные отличия, в обычной жизни кочевников измерявшиеся, вероятно, количеством лошадей и овец, на погребальном уровне проявляются исключительно в качестве и количестве заупокойных даров. В Казахстане, Сибири и на Алтае различия в погребальном инвентаре засвидетельствованы раскопками лучше, и они здесь гораздо существеннее (включая количество приносившихся в жертву лошадей). К счастью, письменные источники дополняют археологические данные и позволяют пролить свет на социальную жизнь как кочевых, так и оседлых народов. Кочевое общество носило племенной характер[585], причем в некоторых племенах женщины, похоже, пользовались привилегированным социальным статусом, в отличие от того что можно наблюдать в современных им оседлых обществах[586]. Система ирригации не только задавала определенный тип функциональной иерархии оседлого населения, но и порождала особую модель заселения территории, основывавшуюся на оросительных сетях и окружавших эти сети центрах.

шойтра (зачту), племя; и дахъю, народ137. Каждая группа, вероятнее всего, возглавлялась вождем, Дарий же присвоил себе тшул «Царь Народов (дахъю)», что можно понять как «Царь Персии, Мидии, Бактрии и т. д.»[589]. Таким образом, социальная иерархия ахеменидской Центральной Азии представляется вполне понятной, если рассматривать ее в целом, однако существовала также и другая социальная классификация, исходившая из функций, выполнявшихся в обществе такими тремя группами, как (1) жрецы, (2) воины, (3) земледельцы и пастухи[590].