Абсолютизация капиталистических порядков, провозглашение капитализма вечным строем является основным пороком буржуазной идеологии. Особенно отчетливо этот порок проявляется в период общего кризиса капитализма. Однако формы, в которые облекается антиисторизм буржуазной идеологии, не остались неизменными по сравнению с прошлым веком. Голословное отрицание возможности существования какой-либо другой системы, кроме капиталистической, не может иметь успеха в середине XX века, когда мировая социалистическая система все нагляднее демонстрирует свои преимущества. Симпатии трудящихся масс к социализму усиливаются и крепнут с каждым днем. Основной тезис буржуазной идеологии о вечности капитализма тщательно маскируется и преподносится теперь в новых формах. Обращает на себя внимание тот факт, что маскировка буржуазного антиисторизма начала наиболее широко применяться в последние годы, особенно после того, как на XXI съезде КПСС была намечена программа развернутого строительства коммунизма. Исторические решения XXI съезда КПСС означали, что коммунизм из светлой мечты превращается в действительность, что строительство его основ советским народом обеспечит победу социализма в мирном экономическом соревновании с капитализмом. Это был такой удар по престижу капитализма, от которого он уже не сможет оправиться. Даже его апологеты вынуждены делать все более широкие и скорбные признания по этому поводу. Они с унынием констатируют процесс разочарования в системе частного предпринимательства. В 1956 г. особенно громко прозвучал голос одного из последних «могикан» принципа «свободы действий» профессора Люд- вша фон Мизеса. В получившей известность книге «Ан- тикапиталистические настроения» он горько сетовал на то, что в Соединенных Штатах «много людей, особенно интеллигентов, страстно ненавидит капитализм». Образ- го описывая эту «ненависть», Мизес пытался доказать, булто она направлена не по адресу и основана на «заблуждениях». «Предубеждение и фанатизм общественного мнения,—писал он,—особенно ясно проявляются в том, что оно приклеивает эпитет «капитализм» исключительно к вещам отвратительным и никогда — к тому, что одобряется каждым. Что хорошего может дать капитализм? Все ценное создано вопреки ему, но зато плохие вещи являются наростами капитализма» 1. За истекшие же годы под влиянием растущих успехов социализма «антикапиталистические» настроиния усилились еще в большей степени. К крестовому походу на борьбу с этой «опасностью» тщетно призывают идеологи монополий. Американские профессора Л. Келсо и М. Адлер пишут «Капиталистический манифест», пытаясь доказать, что «чистый», без всяких примесей капитализм наиболее «разумен» и соответствует природе человека2. Но их творение не увеличило число приверженцев капиталистической системы. Годом позже американский профессор Кэлвин. Б. Хувер публикует в «Гарвард бизнес ревю» статью под характерным названием: «Может ли капитализм завоевать на свою сторону интеллигентов?». Выводы, к которым пришел Хувер, оказались для него весьма неутешительными. Он вынужден констатировать «почти полное отсутствие энтузиазма со стороны многих интеллигентов США по отношению к экономической и политической системе» этой цитадели капитализма. Причины этого правильно отмечены в статье прогрессивного еженедельника «Уоркер». По мнению еженедельника, два противоположных обстоятельства усиливают симпатии масс к социализму. С одной стороны, «...великие успехи Советского Союза и других стран социализма, недавний визит премьера Хрущева и его воздействие на американский народ в огромной степени повысили интерес не только к странам социализма, но и к социалистическим идеям вообще и к тому, что мог бы означать социализм для нашей страны». С другой стороны, рост внутренних противоречий экономического и политического развития самих США, особенно наступление большого бизнеса на трудящихся, «также усилило интерес к социализму и к социалистическим идеям» Американская пропаганда вынуждена прибегать ко все более изощренным приемам, чтобы хоть :как-то нейтрализовать влияние коммунистической идеологии на широкие народные массы. Эту задачу попытался «теоретически» обосновать современный апостол антикоммунизма Р. Никсон. В августе 1960 г. он издал пасквиль под названием «Значение коммунизма для американцев». «Мы должны признать, — заявил Никсон, — что коммунизм обладает притягательной силой... Мы должны прорваться через внешнюю оболочку и добраться до самого сердца коммунистической идеи, а основным ее положением является то, что общество в своем развитии неизбежно проходит определенные ступени». В этой связи Никсон призывает опровергнуть тезис о неизбежной смене капитализма социализмом, солидаризируясь с апологетической «теорией стадий роста» профессора У. Ростоу- В свете этих фактов становится абсолютно ясным, почему именно в последние годы и с такой настойчивостью империалистическая идеология подыскивает новые формы для доказательства старого, антиисторичного тезиса о вечности капитализма. В прежние времена этот тезис обосновывался тем, что капитализм неизменен, базируется на «вечных» принципах частной собственности, свободы конкуренции и буржуазной демократии. По данному вопросу линия, намеченная еще Смитом и Рикардо, оставалась определяющей до 30-х годов XX вв. В период первого этапа общего кризиса капитализма буржуазная идеология отказалась от доказательства «неизменности» капитализма. Его «вечность» и «абсолютность» стали обосновываться именно тем, что он «изменяем», эволюционирует, «совершенствуется» в «смешанный», «регулируемый» и т. п. капитализм. Но в последние годы под мощным натиском успехов мировой социалистической системы и этого оказалось недостаточно. Антиисторичный тезис о «вечности» капитализма вуалируется рассуждениями о «всемирной экономической эволюции» как современного капитализма, так и социализма к какому-то неведомому прежде, новому, «единому» строю. На белый свет выползла «теория гибридизации» или синтеза двух экономических систем. Капитализм самим ходом исторического развития был втянут в экономическое соревнование с социализмом, вопреки воле и желанию капиталистических воротил. Но они не остаются в роли пассивных наблюдателей того, как отживающая система теряет свои позиции. Ведя борьбу против социализма, сделав «антикоммунизм» стержнем своей идеологии, буржуазные магнаты и их теоретики все более активно изобретают различные рецепты усовершенствования капиталистической систе3 мы. При помощи новейшей концепции «экономической гибридизации» буржуазные идеологи рассчитывают сразу убить двух зайцев: во-первых, замаскировать грабительскую сущность монополистического капитализма, потушить пожар антикапиталистических настроений и «доказать» вечность капитализма простым исключением из обихода самого термина «капитализм» п голословным заявлением о восприятии «новой системой» лучших черт «капитализма и социализма»; во-вторых, оклеветать подлинный социализм, наделить его пороками капитализма, представить его «однобоким строем», нуждающимся в пополнении «новыми» принципами, наконец, и это прежде всего, «доказать» 'невозможность коммунизма. Для «обоснования» эволюции капитализма придуманы разные версии о его перерождении. На страницах периодической печати, в книгах ученых, в выступлениях общественных и государственных деятелей Америки замелькало словечко «трансформация». При помощи этого термина пропагандисты американского образа жизни начали трезвон о том, что капитализм в США якобы ко- 6 ренным образом переродился и не имеет ничего общего с традиционными представлениями о нем, сложившимися в XIX—начале XX веков. Впервые это положение было образно сформулировано в 1951 г. органом деловых кругов журналом «Форчун»: «Ничто не демонстрирует силу американского образа жизни и приспособляемость американской системы лучше, чем трансформация американского капитализма»1. Информационное агентство США выпускает для экспорта в другие страны брошюру «Народный капитализм», в которой утверждается: «Капитализм в Соединенных Штатах прошел через период, когда всеобщее благосостояние часто приносилось в жертву, когда создавались крупные состояния, в то время как рабочие перенапрягались и плохо оплачивались. Это принадлежит историческому прошлому. Сегодня картина совершенно иная». Основным фактором «трансформации» буржуазная идеология объявила ликвидацию неравенства в распределении доходов. Навдная с 1956 г., американские идеологи развернули широкую кампанию за пропаганду «народного капитализма». Газета «Нью-Йорк Геральд Три- бюн» ударила в набат: «Открытие одного единственного слова может изменить весь ход исторического развития», — провозглашалось в статье «Найти новое имя для капитализма». И, конечно, не осталась в стороне ведущая газета американских монополий «Нью-Йорк Таймс». «Отсутствие подходящего названия, — провозгласила газета, — ставило нас в затруднительное положение в мировой войне за умы людей. Народный капитализм должен заполнить этот вакуум»2. Вымысел о «народном капитализме» тут же был возведен в ранг официальной доктрины. Главный американский совет по рекламе объявил об открытии нового свойства «народного капитализма» в дополнение к выдумке о ликвидации неравенства в распределении доходов, — а именно того, что «большая часть американского народа владеет средствами производства». Пропаганда этой выдумки тут же получила широкий размай Новый зал фондовой биржи в Нью-Йорке немедленно был украшен громадной вывеской: «Нью-Йоркская фондовая биржа — краеугольный камень народного капитализма». Чтобы содержание вывески не осталось непонятным, ниже помещены пояснения: «Две важные линии развития отличают наш демократический капитализм — разделение собственности корпораций на акции и наличие бирж, где эти акции покупаются и продаются»; и «Наши национальные корпорации принадлежат миллионам людей». Сам председатель фондовой биржи Г. Фанстон опубликовал брошюру «Америка представляет собою народный капитализм» и выступил на эту тему в Лондоне 25 октября 1956 г. Миллионными тиражами издана брошюрка «Народный капитализм», снабженная серией фотографий из киноинсценировок о «блестящем образе жизни в США». В пропаганду «народного капитализма» включилась и реакционная художественная литература США. Так, в 1955 г. на литературном рынке появился роман С. Вильсона «Человек в сером фланелевом костюме». Роман тотчас же попал в списки «бестселлеров», по сюжету романа был снят фильм. В рецензии, опубликованной в «Нью-Йорк Таймс», подробно перечислялись «достоинства» этого произведения и прежде всего то, что «бизнесмены» в нем «не напоминают зверей», а «честность оказывается выгоднее цинизма». Герой романа Том Рат — средний американец, идеал которого — хорошая жизнь при минимальной затрате труда. Бизнесмен же Гопкинс, влюбленный в свое дело, трудится с утра до ночи. «Этот мир создали такие люди, как я», — с гордостью утверждает он. Противопоставляя этих людей, Вильсон стремится внушить мысль, будто капиталисты своим самоотверженным трудом создали райское общество, в котором каждому человеку обеспечена приличная жизнь. Разница же в материальном положении зависит лишь от способностей каждого, и Том Рат никогда не променяет своего спокойного существования на бешеную напряженность жизни Гопкин- са. Так художественная литература приходит на помощь дельцам и официальной пропаганде в поддержке мифа о «народном капитализме» как строе «равных возможностей». Пропаганда мифа о «народном капитализме» отнюдь не ограничилась потоком брошюр и «бестселлеров». К S его «обоснованию» приступили и реакционные ученые — холопы монополий, экономисты и социологи, подбросившие в котел империалистической пропаганды пухлые «исследования», наполненные туманными теоретическими рассуждениями и фальсифицированными данными. Достаточно указать 'на то, что проблеме «народного капитализма» была посвящена научная сессия Йельского университета, состоявшаяся 16—17 ноября 1956 г. В работе этой сессии приняли участие не только профессора университета, но и представители прессы и деловых корпораций. Сессию открыл старейший профессор Эдмунд В. Синнот, который объявил о необходимости вскрыть «истинную» природу американского капитализма. «Не только враги, — сетовал он, — которые желают представить Америку в ложном свете, но и друзья этой страны, даже сам американский народ понимают экономическую сйстему и культурные ценности США неполно или просто неверно» Итак, миф о «народном капитализме» прочно вошел в арсенал империалистической пропаганды. Однако каждый шаг реальной жизни капиталистического мира опровергал выдумки об уравнении доходов, превращении в собственников все большего круга лиц и ликвидации классовых антагонизмов. Лопнула и попытка «империалистических мозговых трестов» опорочить перед народными массами социалистический строй и доказать преимущества капитализма. Сокрушительным ударом по демагогии о «народном капитализме» явилась советская семилетка. Поэтому легенду о «народном капитализме» начали расцвечивать новыми красками, придумывать новые ярлыки. В потоке 'новых этикеток все чаще и чаще начинает попадаться одна, на которой начертано: «человеческие отношения в промышленности». Этикетка понравилась хозяевам бизнеса, ее отобрали, дан социальный заказ на ее разукрашивание и массовое производство. Буквально за один-два года выходят десятки «исследований», посвященных «человеческим отношениям», созываются конференции, придумываются детали новой сказки о гума- кизме монополистов и взаимном уважении капиталистов и рабочих. Пропаганда этой фальшивой идеи расширяется, ибо она позволяет избегать уж слишком скомпрометированного слова «капитализм». «Некоторые деятели капиталистических государств, — отметил товарищ Н. С. Хрущев в выступлении на митинге трудящихся г. Владивостока, — начинают понимать, насколько непопулярен капитализм в глазах трудящихся. Не случайно они придумывают разного рода термины, новые названия вроде «народный капитализм», «гуманный капитализм», чтобы обмануть трудящихся, ввести их в заблуждение». Особенно усилили свою пропагандистскую деятельность монополии во время и после поездки Н. С. Хрущева по США. Это и понятно. В выступлениях главы Советского правительства, «Коммуниста № 1», как называла американская печать Н. С. Хрущева, ярко, просто, доходчиво была раскрыта американцам сущность социалистической идеологии и громадные успехи Советской страны. Буржуазные идеологи ничего не смогли противопоставить этим идеям. Но они не оставили попыток хоть как-то нейтрализовать их воздействие на американский народ. Именно такая попытка была предпринята 17 сентября 1959 г. на заседании «Экономического клуба Нью- Йорка» мистером Генри К. Лоджем. Лодж сообщил, что он не является сторонником слова «капитализм» и предложил переименовать капиталистов в «экономических гуманистов». «Такую систему, — провозгласил г. Лодж, — лучше охарактеризовать как экономический гуманизм, нежели монополистический капитализм». Это еще один из многих вариантов на тему о «народном капитализме». Как видно, им нет числа! Но как доказать гуманность, скажем, акулы, целиком проглатывающей свою жертву? Как превратить^ капиталиста в ангела-хранителя наемного рабочего? Известно, при определенной ловкости рук, чего только не покажешь! Оказывается, что с недавних пор Америка — это страна «среднего класса»- Американскому народу внушается мысль, будто на протяжении последних десятилетий в США осуществлен целый ряд революций, приведших к перерождению эксплуататорской природы капитализма. Особая роль отводится «революции в доходах» .