РАЗВИТИЕ МЕТОДОВ ПОТОГОННОЙ СИСТЕМЫ ТРУДА ПОД МАСКОЙ «ЭКОНОМИЧЕСКОГО ГУМАНИЗМА»
В последние годы арсенал пропагандистов «народного капитализма» «обогатился» доктриной о «человеческих отношениях» в промышленности, или, как предпочел назвать эту выдумку г-н Лодж, «экономическим гуманизмом». Экономисты, социологи и дельцы США твердят о том, будто погоня за прибылью перестала быть главным движущим мотивом капиталистического производства, в связи с чем само слово «капитализм» якобы неприменимо к экономической системе США. Целью американского производства, сообщают буржуазные идеологи, стала забота о человеке, обеспечение условий для роста каждого, установление «равных возможностей» и ликвидация классов. Этот насквозь фальшивый тезис перепевается на разные лады. В сборнике статей «Исследование человеческих отношений в промышленности» один из авторов, сотрудник крупной компании «Сирс, Робэк энд К» Д. Уорси утверждает, будто получение прибыли «отнюдь не единственная и не главная цель» предпринимателей. Этой целью, пишет он, является забота о благосостоянии людей, желание создавать каждому работнику условия «для личного роста» 37 и т. д. Уорси не жалеет сил, чтобы «опровергнуть» стереотипный взгляд на администрацию, согласно которому ее действия определяются корыстными интересами хозяев. «Наоборот, — пишет этот идеолог монополий, — администрация заинтересована в хороших отношениях с рабочими», чтобы «обеспечить лучший образ жизни для себя и своих работников» 2. Вопрос о происхождении доктрины «человеческих отношений» и о сущности этой доктрины довольно полно изложен в работах итальянского экономиста М. Спинел- ла, который принял участие в упоминавшемся обмене мнениями в Риме в октябре 1958 г. Эта доктрина означает поиски новых методов установления контроля монополистической буржуазии над рабочим классом. Не случайно, что именно национальная ассоциация промышленников (НАП) в США — наиболее реакционная организация монополистического капитала Америки — первой приступила к разработке основ этой доктрины. С самого начала основная цель в поисках новых методов построения отношений между администрацией и рабочими сводилась к усилению интенсификации труда. Еще в 1951 г. НАП собрала в Нью-Йорке «международное совещание по вопросам производительности труда». С тех пор теория и практика «человеческих отношений» получила громадный размах. Творцы доктрины «человеческих отношений» прямо подчеркивают, что задача этой теории состоит в примирении труда и капитала, воспитании у рабочих чувства ответственности за работу предприятия, трудового подъема и прочего, или, иначе говоря, в усилении интенсификации труда. Сотрудник Мичиганского университета Г. Виленский надеется с помощью кампании за «человеческое отношение» убедить рабочих рассматривать цели предприятия как «свои собственные» и признать «право начальства руководить ими»38. Для этого, с его точки зрения, необходимо внушить рабочим, будто у них общие интересы с администрацией. Эта весьма удобная для монополий доктрина быстро перекочевала в другие страны. Один из руководителей научно-исследовательского комитета по вопросам индустриальной психологии при Совете медицинских исследований в Англии Мэрриот провозгласил, что причиной отказа рабочих увеличивать выработку является недоверие к администрации. «Поэтому, — заявляет он, — в настоящее время представители всех политических воззрений признают, что более широкое участие рабочих в делах производства является жизненно важной проблемой» К Широко используется демагогия о «человеческих отношениях» в Италии, Франции, Бельгии и в других странах. В Италии монополии создали целый ряд специальных комитетов для осуществления практики «человеческих отношений», сущность которой сводится к тому, чтобы внушить каждому человеку мысль о необходимости увеличить выработку. Но если в США, например, творцы этой доктрины и не скрывают ее целей — любыми способами усилить интенсификацию труда, то в других странах, особенно в Италии, делаются попытки увязать практику «человеческих отношений» с христианской моралью, скрыть истинные цели этой доктрины, добиться примирения труда с капиталом не на грубой «материалистической основе», а на базе библейской заповеди любви к ближнему. Однако христианская мораль в данном случае прекрасно служит монополистам в деле разобщения единства рядов рабочего класса, в «попытках отвлечения его от революционного ниспровержения капиталистического строя. Ханжество итальянских проповедников «человеческих отношений» вполне отчетливо выступает а книге о «человеческих отношениях», написанной Джан- карло Моро-Висконти, генеральным секретарем «Центра по человеческим отношениям», учрежденного «в целях содействия моральному оздоровлению в области труда». Этот рыцарь католической морали сладко вещает о том, что, когда «человеческие отношения» станут обычным типом отношений между капиталистами и рабочими, «не будет иметь значения, чьей собственностью является предприятие». Буржуазный идеолог поведал далее миру свое открытие, сделанное в этой связи. Оказывается, что в условиях «человеческих отношений» «речь больше не идет об эволюции пролетариата в экономическом смысле, речь идет уже об его эволюции в смысле духовном» 39. Из-под черной сутаны явственно выглядывают когти ярого врага социализма. «Самосовершенствуйтесь, — твердят рабочим, — отвлекитесь от земной юдоли скорбей, не все ли равно, в чьих руках собственность». В новой по форме доктрине отчетливо проявляется дух «Ре- рум новарум» — энциклики папы Льва XIII (1891 г.), названной уже в то время «антикоммунистическим манифестом». Борьба против коммунизма и рабочего движения при помощи разнообразных, изощренных форм социальной демагогии—вот ее центральная задача. Под покровом мистических рассуждений о христианской морали всячески охраняется цепкая хватка капитала, защищается в замаскированной форме проводимая им интенсификация труда. Если американский бизнесмен Чарльз- Э. Вильсон на упомянутой конференции НАП (национальная ассоциация промышленников) прямо заявилг что «исключительно важно добиться максимального увеличения производства в свободном мире» для осуществления «военных программ», то Акилле Марацца — де- мохристианский депутат и министр труда—ссылается на Иисуса Христа. «...Его закон любви и равенства уничтожил до основания прежнюю экономику древнего мира, веками зиждевшуюся на эксплуатации рабского труда. И два тысячелетия спустя мы снова выдвигаем — как залог грядущего обновления человеческих отношений в экономике— не что иное, как закон любви и равенства, провозглашенный христианством». Смысл этой демагогии был разоблачен ВИКТ еще в 1955 г. Система «человеческих отношений» была охарактеризована ею как стремление (предпринимателей, «используя новые критерии психологического и профессионального формирования рабочего, породить в массах, в социальной среде, в семье, в каждом индивидууме об()аз мышления, подчиненный формам эксплуатации, которые связаны с развитием монополистического капитализма. При этом преследуется цель, чтобы трудящийся в возможно большей мере приспособился к интенсификации труда и стремился подавить в себе сознание того, что капиталистический способ производства основан на эксплуатации, заставить его поверить в то, что труд — это вид деятельности, присущий в равной степени предпринимателю, как и рабочему, и что на предприятиях можно создать условия для воплощения в жизнь стремлений» общих и для хозяина и для рабочего» К Система «человеческих отношений» не только не приносит трудящимся выгод, но направлена на подчинение их интересам капиталистов, преследует цель заставить рабочих отказаться от классовой солидарности и борьбы. Доктрина «человеческих отношений» активно распространяется монополиями и во Франции, являясь важным моментом в кампании за повышение производитель- ности труда, ведущейся французскими капиталистами уже 12 лет. По официальным данным, с 1949 по 1956 г. производительность труда во Франции повысилась на 29 процентов, главным образом за счет интенсификации труда. Высокие темпы работы изматывают рабочих, многие не выдерживают их, пожилые выбрасываются на улицу. В результате этой кампании прибыли монополий растут, положение трудящихся ухудшается. «Человеческие отношения» активно используются предпринимателями для попыток раскола рабочих, проникновения в рабочий класс буржуазной идеологии, мысли о том. что сам рост производительности труда обеспечит подъем благосостояния всех без ликвидации капиталистических производственных отношений. Система «человеческих отношений» призвана дополнить серией различных «психологических приемов и организационно-технических мероприятий» старую патерналистскую идеологию, получившую особенно широкий размах в развитых капиталистических странах после II мировой войны. За счет громадных монопольно высоких прибылей буржуазия выделяла крохи на патерналистские мероприятия, проводимые предпринимателями: премии за «лояльность», подарки к праздникам, организацию отдыха, детских садов, строительство жилья и т. п. Задачей патерналистской политики было привязать рабочего к предприятию, ослабить классовую борьбу, расколоть ряды рабочего класса, расширить сферу рабочей аристократии, развращенной подачками хозяев. Распределение средств, выделяемых в плане проведения подобных мероприятий, полностью зависит от предпринимате* лей, носит резко выраженный авторитарный характер и используется против профсоюзов. Поэтому старый патернализм оказался разоблаченным в глазах трудящихся масс. Американский социолог Дэвис признавал, что «в основном патернализм оказывается неэффективным из- 46 за того, что он носит авторитарный характер. Опека предпринимателей по отношению к рабочим несовместима с чувством собственного достоинства рабочих и их стремлением самим контролировать свою собственную судьбу»40. Именно поэтому на помощь патернализму призвана система «человеческих отношений» — концентрированное воздействие на психику рабочих в целях примирения их с новыми формами эксплуатации. Как подчеркнул профессор А. М. Румянцев в выступлении на конференции в Риме в октябре 1958 г., одна из основных причин, по которой монополистическая буржуазия оказалась вынужденной в современный период более широко, чем раньше, прибегать к новым методам в области «рабочей политики», состоит в стремлении монополий усилить степень эксплуатации рабочего класса за счет роста относительной прибавочной стоимости, за счет дальнейшего повышения интенсивности труда 41. Таким образом, используя идейку о «человеческих отношениях» для усиления потогонной системы труда и роста прибылей, идеологи монополий маскируют свои* истинные цели флером рассуждений о благе людей, ликвидации эксплуатации, установлении «новых» отношений гуманизма, любви и взаимного уважения между предпринимателями и рабочими. С этой точки зрения оказывается, что достаточно лишь убедить рабочих в «человеческом» отношении к ним, чтобы произошло чудесное превращение «алчного капитализма» с его классовой борьбой, в «экономический гуманизм», не знающий социальных противоречий. Антинаучный характер этих реакционных иллюзий совершенно очевиден. Ведь «социальный климат» создается,не пожеланиями людей, а характером производственных отношений, обусловленных отношениями собственности. Не случайно поэтому пропагандисты «человеческих отношений» всячески избегают вопроса о том, изменились ли отношения собственности в современном капиталистическом мире, или ссылаются на выдумку о «демократизации капитала», не выдерживающую соприкосновения с фактами. Господство капиталистической собственности с объ- «ективной необходимостью вызывает к действию погоню за прибылью как единственную цель производства, а в условиях империализма — погоню за монопольно высокой прибылью. Эксплуатация наемного труда углубляется. Пределом оплаты рабочего остается величина стоимости рабочей силы, отражающая традиционный для данного времени и страны уровень жизни. Но стоимость рабочей силы учитывает не те потребности, которые могут быть удовлетворены в результате достигнутого прогресса производства, а лишь те, удовлетворение которых необходимо для нормального воспроизводства рабочей силы. Однако монополистический капитал отказывает рабочему классу и в удовлетворении этих традиционно необходимых потребностей, хищнически расточая главную производительную силу общества. Лишь в ожесточенной классовой борьбе рабочий класс вынуждает монополии признать необходимость удовлетворения некоторых потребностей трудящихся, кроме тех, которые обеспечивают лишь физиологический минимум. Факты хищнического расточения рабочей силы с результате бешеной интенсификации труда хорошо известны. Даже в официальном сборнике Департамента труда США признано, что громадное увеличение числа рабочих с 1900 по 1955 г. сопровождалось значительным уменьшением процента пожилых рабочих. В 1890 г., согласно данным этого сборника, около 68 процентов лиц в пожилом возрасте продолжало работу. К 1955 г. эта пропорция упала до 38 процентов «Некоторые конторы по найму рабочей силы не дают даже анкеты для поступления на работу, как только узнают, что вам больше 45 лет»42, — писал один американский рабочий. Это объясняется тем, что безмерная интенсификация труда исключает возможность нормального восстановления работоспособности, в связи с чем организм рабочего изнашивается к 40—45 годам. Именно в этом возрасте рабочие, как правило, выбрасываются за ворота фабрик и самый что ни на есть «экономический гуманизм» отнюдь не обеспечивает им получение новой работы — единственного источника существования. Тем не менее фарисеи «человеческих отношений» твердят о взаимном уважении, прикрывая хищнический замысел этой идеи, сводящийся к попыткам дальнейшего развития системы выжимания пота. Об этом проговариваются и некоторые идеологи «человеческих отношений». «Рабочие, заметив изменение отношения к ним, — писал проф. Ллойд Манн, — будут более удовлетворены своим положением на производстве... и в конечном счете станут работать более продуктивно *. Доктрина «человеческих отношений» весьма благосклонно встречена предпринимателями, стремящимися найти «ключ к сердцу рабочего» и ослабить влияние профсоюзов. Теоретические рецепты новой версии о «гуманном капитализме» оформляются в систему конкретных мероприятий,' рассчитанных на отупление классового сознания рабочих и обеспечение интенсификации труда. В США существует специальная организация, дающая по заказу монополий советы о том, как увязать интересы компании с требованиями рабочих и вдохновить последних на разрешение стоящих перед хозяевами проблем. Монополия «Дженерал Электрик» располагает специальным отделом с большим штатом «экспертов» для обеспечения системы «человеческих отношений», а фирма «Джерен стандард» разработала многочисленные способы установления «дружеских отношений» с рабочими, в частности встречи дирекции с работниками под лозунгом: «Классовый мир выгоден промышленности». . Однако организаторы «дружеских» встреч и консультаций с рабочими отнюдь не стремятся к свободному обмену мнениями, учету предложений и требований рабочих. Трудящимся отводится роль безмолвных слушателей, и, как только они пытаются подать свой голос, слышится резкий хозяйский оклик. «Бизнес—это не дискуссионный клуб, — заявляет В. У. Ноулз. — Консультации совсем не значат, что предприниматели отказываются от власти» 43. Идеологи монополий придают большое значение выработке психологических приемов, с помощью которых можно было бы убедить рабочих поднять выработку. Они всячески стараются внушить рабочим лживую мысль, будто капиталистическое производство ведется? ради достижения благосостояния всех людей, в связи е чем труд рабочего, так же как и деятельность администрации, направлен к достижению общей цели, имеет большое общественное значение. В этом направлении и разрабатываются различные рекомендации для административного персонала. Социолог Г. Виленский советует, чтобы администраторы проявляли «личный интерес» к людям, не стояли над душой работающих, не занимались мелкой опекой, «не карали сделавших ошибку»44. В наставлении для мастеров одной из крупнейших компаний США «Лайф иншуэренс К°» «человеческие отношения» характеризуются как «искусство так обращаться с людьми, чтобы они сами по доброй воле вели себя желательным образом»45. «Сохраняйте дружескую улыбку,—рекомендует наставление.—Мы иногда забываем, — поучает социолог Стрэтерн, — что наши лица имеют свойства принимать недружелюбное выражение, если мы не будем стараться сделать это выражение чуточку более приятным. Не забывайте, что бедняги рабочие вынуждены глядеть вам в лицо.... Фальшивую улыбку очень легко разгадать, но улыбка, идущая от самого сердца, придает бодрость и уверенность нашим парням рабочим и как бы говорит: «Я расположен к тебе, я уважаю тебя. Будем вместе трудиться»46. Этот совет, как в зеркале, отражает сущность фальшивой демагогии об экономическом гуманизме. Среди приемов психологической обработки трудящихся широкое распространение получила система «исповедей». Многие предприятия создают специальный штат «исповедников», задача которых состоит в беседе с рабочими, выслушивании их жалоб и невзгод, короче, в том, чтобы помочь рабочему «излить душу» и успокоиться на этом. Эта унизительная для человеческого достоинства система особенно развита в США. Например, в компании «Уэстерн электрик» системой исповедей охвачено 34 тыс. человек, а на содержание заводских психологов компания тратит до 250 тыс. долларов в год. Об этой системе с гневом отзываются и некоторые буржуазные ученые. «Есть что-то жестокое и трагическое в этих человеческих исповедях мужчин и женщин,—писал французский социолог Ж. Фридман, — которых искусно заставляют рассказывать о своих жизненных условиях, своей нужде, своих больших и малых проблемах и которым только этого и достаточно, чтобы успокоиться»47. Вся эта «психотерапическая» обработка сознания трудящихся направлена к обеспечению интересов монополий, к ликвидации профсоюзного движения. Предприниматели используют для этого все средства — массовые фабричные издания, радио, листовки, желтые профсоюзы, исповеди и т. д. Цели системы «человеческих отношений» весьма откровенно выболтал американский экономист Чемберлин. «Если предприниматели научатся понимать, что у рабочего на уме, — писал он,—и смогут воздействовать на его состояние... они научатся удовлетворять желания рабочих, и тогда профсоюзы исчезнут, как ненужные». Среди различных методов, разрабатываемых в плане «человеческих отношений» с целью подрыва влияния боевых профсоюзов, большое место отводится заводской печати, газетам, издаваемым руководством монополистических предприятий. Через заводскую печать монополии осуществляют свое воздействие на рабочих. На это расходуются огромные средства. В 1957 г. в Западной Германии выходило 441 заводских газет и журналов, тираж которых достиг 5 млн. экземпляров. В газете «Индустрикурир» (28 июня 1958 г.) сообщалось, что «заводская печать является одной из форм участия предпринимателей в общественной жизни и как таковая, естественно, защищает точку зрения руководств ва предприятия не только в области заработной платы, но и во всех остальных вопросах». Именно на заводскую печать возлагают монополии задачу повседневной проповеди «классового единства». Об этом было прямо сказано в годовом отчете федерального объединения союзов Западной Германии: «В наше напряженное время заводская печать остается для средних и крупных предприятий прекрасным средством для установления человеческих контактов на производст ве и для освещения жизни предприятия в форме, доступной для всех занятых на нем рабочих и служащих». Что собою фактически представляет эта «доступная форма», убедительно показывает практика некоторых японских последователей «человеческих отношений», обрабатывающих рабочих на «научной» основе. В выступлениях И. Ионэхара и С. Такахара на Римской конференции приводится пример, когда один японский предприниматель распространил среди своих рабочих календари, в которых на- каждый день имелось меню с расчетом калорийности блюд. Составлено меню было таким образом, что* бы уверить рабочих, будто их нищенской заработной платы вполне достаточно для «научно обоснованных» норм питания, а, следовательно, участие в профсоюзах и забастовочной борьбе может лишь повредить... самим же рабочим! В других странах применяются более изощренные формы обработки трудящихся при помощи заводской печати, листовок и т. п., но суть их остается той же. Хотя фабричные издания выходят под маской «невмешательства в политику», они направлены исключительно на защиту монополий, против интересов рабочих. Другим методом установления «человеческих отношений» является организация различных курсов повышения квалификации, конференций и т. п. не только для мастеров, но и для всех рабочих. Это отражает новые потребности монополистического капитала в век сложнейшей техники и автоматизации. Резкое увеличение стоимости оборудования заставляет капиталистов в ряде случаев стремиться повысить уровень технических знаний рабочих, чтобы предотвратить порчу ценного и сложного оборудования. Преподносится же это как забота о личности рабочих. Большое внимание монополии уделяют специальной подготовке руководителей, особенно среднего и низшего административного персонала, который специально обучается методам «человеческих отношений» для установления «социального мира» на каждом участке предприятия. При этом, как правило, перенимается богатый опыт американских монополий. В США разработана специальная метотика подготовки и обучения «начальников», известная под названием «TWI» («Training within Industry»), распространившаяся и в капиталистических странах Европы. Итальянский специалист по этой «мето дике» Паули, раскрывая ее цели, писал о том, что для организации производства недостаточно заботиться только о технической стороне дела. «Необходимо, прежде всего, — учил он предпринимателей, — приучить работников предприятия отождествлять собственные интересы с интересами всех членов их организации... Если руководство предприятия не располагает кадрами, соответствующим образом обученными и, следовательно, способными обеспечить связь между руководством и рабочей силой — эта цель недостижима» К Иными словами, методика подготовки и использования «начальников» является одним из важных звеньев всей политики «человеческих отношений», направленной на превращение технического персонала в орудие воздействия на. рабочих. Важнейшей задачей «начальников» в этих условиях становится не столько участие г> процессе производства и контроль за ним — это в значительной степени обеспечивается принудительно самим ритмом движения конвейера иди системы машин—сколько осуществление «организационных функций». Не трудно догадаться, что представляют собою эти «функции». Это не что иное, как создание организации предпринимателей, осуществляющей их политику в отношении рабочих. Прежде всего такая организация стремится подорвать влияние профсоюза, ограничить возможность трудящихся выдвигать свои требования, отстаивать их, бороться за более выгодные условия при заключении коллективных договоров. Следовательно, главной задачей «начальников» становится борьба против профсоюзов и самостоятельного рабочего движения. Проблема борьбы сознательных рабочих против наступления монополий на права профсоюзов стоит чрезвычайно остро, особенно в США, где предательская политика АФТ-КПП парализует и низовые организации, дискредитирует профсоюзы в глазах трудящихся. Буржуазная теория «классового сотрудничества» принята на вооружение реформистскими лидерами профсоюзов в США и стала официальной доктриной АФТ-КПП, федерации двух крупнейших профсоюзных центров, воз- яикшей в декабре 1955 г. Реакционное руководство АФТ-КПП во главе с Д. Мини нагло предает интересы рабочего класса, поддерживая агрессивную и милитаристскую политику американского капитализма, распространяя легенду о том, что воинствующий американский капитализм лучше всего служит интересам народа. Реакционные бюрократы АФТ-КПП полностью приспособили свою программу к буржуазному мифу о «человеческих отношениях», придав ему антисоветскую окраску. Они пропагандируют буржуазные теории в среде рабочего класса, отупляя его классовое сознание. Мини предложил заключить с крупным капиталом «пакт о ненападении» на базе гармонии интересов капитала и труда в современной Америке. В американских профсоюзах процветают коррупция и рэкет, являющиеся прямым порождением связей профсоюзной бюрократии с предпринимателями и исполь^ зуемые для личного обогащения профсоюзных лидеров. Например, один из профсоюзных «лидеров-рэ- кетиров» Билли Биофф на вопрос о методах его работы цинично заявил: «Нам наплевать, будет ли зарплата рабочих повышаться или понижаться. Мы заинтересованы только в получении своего куша, и мы не задумываемся над тем, каким способом его получить» К В книге одного из профсоюзных деятелей Д. Барбаша «Практика юнионизма» приводятся сведения о приемах «работы» профсоюзных рэкетиров. «Каналы личного обогащения, — пишет он, — многочисленны: обкрадывание профсоюзной кассы, взятки с рабочих, вымогательство взяток у предпринимателей, подделка платежных ведомостей, прямое воровство 2. Капитал не скупится на оплату профсоюзной бюрократии, которая служит ему верой и правдой в отравлении сознания рабочих. Наряду с идеологической пропагандой в этих целях нередко пользуются провокациями, шпионажем и прямым насилием. Профсоюзная газета «АФЛ-СИО Ньюс» сообщила подробности грязной деятельности так называемой «Ассоциации по взаимоотно48 шениям между предпринимателями и рабочими», во главе которой стоял Шефферман. Эта ассоциация об служивала 300 компаний в 32-х штатах. Ее агенты проникали в профсоюзы, срывали забастовки, выявляли прогрессивных членов союзов, шпионили за ними, всячески препятствовали объединению рабочих. Так, в результате их деятельности в компании «Сирс Робек» с 1953 по 1956 г. из 205 тыс. работников этой фирмы было объединено в профсоюз только 14 тыс. За эти услуги фирма выплатила «ассоциации» 240 тыс. долларов49. Бюрократия АФТ-КПП на словах отмежевывается от деятельности подобных гангстерских организаций, но фактически проводит линию, преследующую аналогичные цели, лишь несколько другими методами. Профсоюзная бюрократия слилась с монополистическим капиталом, и не удивительно, что она так усердно пропагандирует его идеологию. Исполком АФТ-КПП принял так называемые «этические кодексы» и провозгласил борьбу с коммунистами и их сторонниками в профсоюзах, к которым причисляются все противники политики классового сотрудничества. Эта предательская политика стала альфой и омегой деятельности профсоюзной бюрократии. Мини прямо заявил, что «интересы предпринимателей и рабочих скорее взаимозависимы, чем враждебны... Один не может процветать без другого»50. Подобные высказывания не единичны. Нгпример, председатель профсоюза рабочих сталелитейной промышленности Д. Макдональд вслед за Мини заявляет: «Существует взаимная опека между одной группой занятых трудом, известных как администраторы, и другой группой, известных как рабочая сила»51. А председатель профсоюза швейников С. Хиллмен, обосновывая требования отказа рабочих от стачечной борьбы, выдвинул «новую» мысль о том, что «до сих пор профсоюзы руководствовались в своей борьбе главным образом чувством возмущения против эксплуатации». Однако, по его мнению, эти «чувства» перестали отвечать принципам новой эры — «классовому сотрудничеству». «Отныне,— продолжает Хиллмен, — они будут все более и более руководствоваться чувством социальной ответственности и ответственности за состояние промышленности» *. Подобная демагогия,, содержание которой подсказано открытыми идеологам» монополистического капитала, грубо искажает капиталистическую действительность, свидетельствуя о том, что профсоюзная бюрократия в США окончательно предала интересы рабочего класса и стала одним из рупоров им* периалистической пропаганды идей «неокапитализма». В выступлении Дж. Морриса из США в Риме в октябре 1958 г. были приведены яркие факты* показывающие, что курс на «классовое сотрудничество» обеспечил создание благоприятной обстановки для различных видов коррупции и еще более широко распространенных «легальных» деловых сделок, заключаемых профсоюзными боссами. Резервные средства фондов, созданных для различных видов социального обеспечения, достигают миллионных сумм. Находятся они под контролем предпринимателей и профсоюзов, а иногда только профсоюзов. Профсоюзные боссы широко применяют практику инвестирования средств этих фондов в различные доходные предприятия, что превратилось в источник коррупции и личного обогащения. Например, Объединенный профсоюз горняков в результате инвестирования своего фонда, предназначенного для улучшения благосостояния рабочих, сумел захватить контроль над вторым крупнейшим банком в Вашингтоне и приобрести крупную долю участия в одной большой судостроительной фирме. «Распространение различных форм легальной коррупции, — сделал вывод Дж. Моррис, — идет рука об руку с практикой классового сотрудничества. Там, где есть рабочий лидер, который берет взятку или получает «жирный куш», там всегда ищите кого-то среди предпринимателей, который дает таковую — за определенную цену, конечно»52. Рядовые члены профсоюзов усиливают борьбу против бюрократии, коррупции, «легального бизнеса». Идеологи и практики «человеческих отношений», стремясь к усилению капиталистической эксплуатации, лживо утверждают об изменении природы капитализма, «гуманизме» этого «лучшего из миров», ликвидации классовых антагонизмов. Французский социолог Блетон расхваливает современный капитализм за то, что он якобы уничтожил классовые грани в силу «унификации жизненных условий». «В Америке отсутствует классовая борьба, — твердит М. Лернер, — ибо открытое общество и почти неограниченная социальная мобильность позволяют каждому осуществить любую мечту» К «В США, Англии и Скандинавских странах капитализм обнаружил удивительную способность приспособиться к изменившимся социальным условиям», — вторит ему П. Кон. Этот «необычный строй» включил «всех в процветающее общество средних классов»53. Но даже некоторые буржуазные ученые вынуждены опровергать эту монополистическую пропаганду. Например, профессор социологии университета штата Оклахома Виятт Маррс выступил в 1958 г. с книгой под характерным заголовком: «Человек у вас на спине. Введение в искусство жить за счет современного общества». Хотя этот буржуазный идеолог и далек от анализа реальных классовых антагонизмов, тем не менее даже он вынужден сделать признание, что «владельцы земли и капитала занимают стратегическую позицию и имеют обычно достаточно сил, чтобы навязать свою волю рабочему» 54. Показательно, что Маррс называет «социальными паразитами» не только нищих, воров и мошенников, но и рантье, банкиров, богатых наследников. Характернейшим примером последствий осуществления политики «человеческих отношений» является сталелитейная промышленность США, рабочие которой всегда находились в привилегированном положении. Использование новой техники и бешеная интенсификация труда после II мировой войны привели к тому, что выпуск продукции и прибыли капиталистов баснословно возросли, но положение трудящихся не улучшилось, а над сотнями тысяч металлургов нависла угроза безработицы. Президент профсоюза Макдональд, обеспечивая предпринимателям возможность беспрепятственного повышения интенсификации труда, провозгласил основой своей политики «взаимное доверие» между предпринимателями и профсоюзными лидерами. Эта предательская политика охотно принята предпринимателями, но отнюдь не устраивает рабочих, многие из которых оказались безработными или заняты неполную неделю. Именно в сталелитейной промышленности, несмотря на по* пытки профсоюзных боссов активно проводить политику «сотрудничества», в послевоенный период прошло шесть всеобщих забастовок. Последняя, самая продолжительная и упорная, состоялась летом — осенью 1959 г., продолжалась более трех месяцев и охватила до полумиллиона рабочих. Забастовка прекратилась лишь после того, как президент США применил против бастующих рабочих антирабочий закон Тафта-Хартли. Этот факт еще раз подтверждает, что теория «классового сотрудничества», пропагандирующая легенду о «гармонии» между рабочими и капиталистами и «гуманизме» последних, отвергается рабочим классом, который видит свое будущее не в «классовом мире с капиталом», а в открытой борьбе за требования подлинна человеческой жизни. Но эти требования никогда не удовлетворит выдуманный буржуазией «синтез капитализма и социализма», под которым фактически подразумевается монополистический капитализм. Лишь социалистическая система, которая неизбежно восторжествует над отжившим свой век капитализмом, обеспечит подлинно человеческие отношения между членами социалистического общества. В нашу эпоху, основное содержание которой составляет переход от капитализма к социализму, великие преимущества социалистического строя во всех областях жизни бесспорны. Мировая социалистическая система превращается в решающий фактор развития человеческого общества. Коммунизм из светлой мечты становится близким завтра. Мировая же система капитализма охвачена глубоким процессом упадка и разложения. Всесторонне проанализировав все подтверждающие это положение факты, Московское (ноябрь 1960 г.) Совещание представителей коммунистических и рабочих партий пришло к выводу, что в развитии общего кризиса капитализма наступил новый этап. «Все это, — говорится в Заявлении Совещания, — еще раз опровергает лживые выдумки буржуазных идеологов и ревизионистов о том, что современный 5S капитализм превратился якобы в «народный капитализм», создал так называемое «государство всеобщего благоденствия», способное преодолеть анархию производства и экономические кризисы и обеспечить благосостояние всех трудящихся»1.