II.I. Диалогизация эфира. Развитие жанров интервью и беседы
Радио диалогично по своей природе. Уже в первой «Радиогазете РОСТА» (1924 г.), которая по структуре была звуковой копией печатного издания, налаживают общение со слушателями. В нее помещают 10-15 ответов на письма, интересные не только для написавших, но и для широкой массы радиослушателей. А в октябре 1925 г. Радиосовет при Главполитпросвете провел комплексную программу изучения аудитории с помощью специальных анкет. Несмотря на достаточно упрощенные с современной точки зрения методы, которыми велись исследования, был сделан главный вывод - удовлетворить всю массу радиослушателей: рабочих, крестьян, служащих, интеллигенцию радиогазета не может. Соответственно, стал вопрос о дифференциации аудитории. Именно это разделение стало отправной точкой для появления разных по тематике и адресной направленности радиопрограмм. Чаще всего они имели ярко выраженную агитационную направленность. Радио старалось вовлечь слушателя в сферу важнейших событий политической, экономической и культурной жизни страны. «У микрофона выступали партийные и советские работники, лучшие пропагандисты и лекторы, стало традицией передавать по радио отчеты наркомов. Перед радиослушателями неоднократно выступали М.И. Калинин, Н.К. Крупская, А.В. Луначарский, Н.А. Семашко, Е.М. 89 Ярославский» . Выступления государственных деятелей стали традицией советского радиовещания. 82 Жанры и формы вещания на радио развивались под влиянием самых разных факторов: устной пропаганды, эстрады, речевых форм общения, газетных текстов, читаемых в микрофон, освоения собственной специфики. Сыграли свою роль кино и театр. Взаимное влияние эстрады и радио прослеживается уже в самом начале массового вещания. Первыми программами были концерты, которые включали в себя не только романсы и народные песни, оперные арии, фрагменты из оперетт, но и фельетоны, куплеты, частушки на злободневные темы. Одна из характерных черт эстрады - это ее мобильность, злободневность. Лозунг синеблузников «Утром в газете - вечером в куплете» как никакой другой подчеркивает эту связь. В учебнике по драматургии эстрадного представления авторы пишут: «Старинная куплетная формула действует и сегодня, давая возможность эстраде сиюминутно откликаться на важнейшие события нашей жизни. Чтобы создать в театре спектакль на современную тему, требуются месяцы, кинофильм также требует для съемок много времени, с быстродействием же эстрады может сравниться только радио, но там в этом аспекте речь может идти только об информации»83. Радио не столько равнялось на эстраду, сколько перенимало ее принципы: оперативная реакция на событие, языковая живость и разговорность. В радиогазетах 1920-х гг. для привлечения внимания аудитории под музыку исполнялись срифмованные на злобу дня строки. Мотив, чаще всего, был незамысловатый и знакомый аудитории. Даже комментарии по поводу зарубежных событий нередко исполнялись в этом жанре: Англичанин рвет и мечет, Места не находит, Что Китай ему перечит, С нами дружбу водит... У французского министра Целая морока - Не желают коммунисты Воевать с Марокко84 85. Уже при выпуске первых номеров «Радиогазеты РОСТА» возникла проблема стилевого отличия текстов, предназначенных для эфира, от газетных текстов, обсуждались вопросы особого композиционного построения радиосообщений. В своем программном заявлении редакция «Радиогазеты РОСТА» утверждала: «Радиогазета должна быть не только короткой, но и весьма живой, интересной и понятной, иначе радиогазету не будут слушать... Нашу радиогазету передают декламаторы-актеры. Один из них "ведет" газету. Он является чем-то вроде конферансье, которые выступают во время концертов, литературно-музыкальных вечеров на Q9 "эстрадах"». Эстетика радио своими корнями уходит в эстетику театрального искусства: лидеры и «звезды» радио пришли в студию со сцены и эстрады. Декламаторы-актеры - это прообразы дикторов, а позднее и журналистов. Одна из старейших дикторов Всесоюзного радио Н. Толстова в книге «Из записок диктора» вспоминает работу своих партнеров, великих актеров Н. Обуховой, В. Качалова, А. Неждановой, О. Книппер-Чеховой, В. Пашенной и других. Она приводит много историй, но акцент делает на том, что работа артиста, выступающего на профессиональной сцене, общающегося с живым зрителем, помогает ему подать информацию, установить прямой, искренний диалог и найти общий язык со слушателем - «зрителем виртуальным». Сцена держит актера в хорошей профессиональной форме (речь и т.п.), но вместе с тем специфика радио накладывает на него и многие другие требования. Толстова вспоминает: «Был у нас диктор, отличавшийся необычайным, несвойственным дикторам равнодушием: его не трогал ни один материал. Все передачи, независимо от их содержания, шли у него чистенько, без сучка, без задоринки, на хорошо поставленном голосе, но так однотонно, что слушать его было невозможно. “По радио надо “кровью читать”, - говорил ему М.М. Лебедев (диктор Всесоюзного радио - Н.Г.), - то есть быть всегда заинтересованным в содержании, верить в то, о чем читаете. Микрофон не любит равнодушных» . Этот принцип - соучастия, налаживания диалога (прямого в зрительном зале или опосредованного на радио) будет одним из главных в развитии и формировании жанров и форм радиожурналистики. В 20-е годы в журнале «Радиослушатель» писали: «Радиогазета - это не только газета без бумаги и расстояния, - это вообще газета новых форм. Рожденная от брака эфира с эстрадой, она от отца приобрела молниеносную быстроту пробега, а от матери - театральность, диалог»86 87. Диалогизация эфира складывалась и из первых форм обращения радио с аудиторией - радиоперекличек. Обратная реакция со слушателем в них была заложена изначально, а главная задача - агитация, достигалась за счет того, что, рассказывая о своих достижениях в профессии, несколько лучших работников одного профиля, перекликаясь, «заряжали» новаторством других. Конечно, нельзя сравнивать драматургическое начало и содержательную сторону выше перечисленных форм, но у них была одна цель - диалог со слушателем. Который наиболее явно выражается в одном из самых популярных для вещания жанров - интервью. «Радиоинтервью - коммуникативный акт между интервьюируемым, журналистом и слушателем. Его цель - получение актуальной, интересной информации от компетентного, сведущего человека. Суть этого жанра - чередование вопросов и ответов, которые представляют собой единое смысловое и эмоциональное целое, объединяемое одной темой».88 89 Подобное определение мы встречаем у многих исследователей радиожурналистики. Первые теоретики радио утверждали, что интервью пришло на радио из газеты. Современные ученые, среди которых В. Смирнов и Т. Лебедева, уже научно обосновали специфику и самостийность радиоинтервью. «Так или иначе, радиоинтервью быстро адаптировалось и приобрело качества, характерные для жанров звучащей журналистики. Газетчик обычно сам излагает ответы на заданные им вопросы. Даже если он пользуется диктофоном, все равно стенограмма после расшифровки специально обрабатывается для печати. На радио нередко интервью создается в тот момент, когда его получает слушатель: он присутствует при рождении 96 мысли». До отмены цензуры интервью, как и все прочие жанры, визировались, из текста расшифрованных записей иногда что-то приходилось вырезать. Большого разнообразия в темах не наблюдалось - освещение жизни колхозов, заводов, достижения государства в той или иной сфере и т.п. Но самые талантливые репортеры умудрялись и с этими ограничениями записывать интересные и свежие материалы. Мы согласимся с мнением мастера радиорепортажа Ю. Летуновым: «Формальное отношение, подход к интервью или репортажу с готовым штампом - убивает живое дело».90 Журналист в интервью - посредник между носителем информации и аудиторией. И посредник активный, творческий. Работа над радиоинтервью требует большой подготовки и профессионального мастерства. Вот как Ю. Летунов вспоминает о своем интервью с директором одной из подмосковных машинно-тракторных станций. «Это было давно. Уже не существуют МТС, но мне запомнился разговор с директором, разговор о хозрасчете. Тема была важная. Директор имел сложившееся мнение и некоторый опыт использования хозрасчета в машинно-тракторных станциях. Он мог говорить об интересующем его деле долго. Я внимательно выслушал собеседника и предложил ему всего два вопроса. И вот тут-то и начались трудности. Он терялся, говорил общие слова. Пришлось составить небольшой конспект, была филигранно отточена первая фраза и оговорено, какой пример нужно привести. Мы сделали несколько дублей. В итоге беседа получилась, потому что директор МТС увидел во мне человека, который поможет ему в 98 пропаганде дела, коим он был увлечен». Структура интервью зависит от темы, хронометража и мастерства журналиста. Классическое построение интервью: небольшое вступление, основная часть и заключение, было отработано не сразу. Первые диалоговые передачи радио больше напоминали современные опросы, где роль журналиста сводится к минимуму, вопрос - ответ, который собственно и являлся целью программы. Опытный журналист может не только раскрыть мысли своего героя при записи интервью, но и сохранить его особенности, колорит при монтаже пленки. В книге «Время. Люди. Микрофон» Ю. Летунов вспоминает талантливого радиожурналиста Л. Маграчева. «Прошло много лет, а я не могу забыть беседу Лазаря Ефимовича с Семеном Афанасьевичем Калабалиным - прототипом Семена Карабанова в «Педагогической поэме» Макаренко. Семен Афанасьевич рассказывает журналисту о первой встрече с Макаренко и замолкает. Пауза. Журналист все же просит рассказать о встрече. Пауза и вздох. Корреспондент говорит, что если не хочется 91 вспоминать, то не надо тревожить память. Снова пауза, а потом звучит голос Калабалина: - Первая встреча произошла в тюрьме...После разговора со мной строгий человек в длинной шинели внимательно посмотрел на меня и спросил: «Хочешь ехать со мной строить новую жизнь?» Я посмотрел в сторону начальника тюрьмы, всем видом показывая, что сие от меня не зависит. Тогда Антон Семенович попросил у начальника выйти с ним на минуту из кабинета. И только лет через десять я узнал, что Антон Семенович, давая расписку за меня и еще какие-то поручительства, не хотел, чтобы я видел эту процедуру, оскорбительную для меня как для человека.».92 Драматургия построения интервью подсказана жизнью. Г ерой рассказывает очень искренне, не стесняясь своих чувств. И журналист при монтаже сохранил его интонации, колорит речи, образ мыслей, чем помог слушателю почувствовать настроение Калабалина. Выпуклая документальность здесь обрела четкую драматургичность и стала «законченным литературным произведением».93 Очевидно, не каждое интервью является произведением искусства. От некоторых это и не требуется. Интервью мимикрирует под тот жанр, в который входит. Да и по способу включения в программу вещательного дня интервью выполняет разные функции и может быть: «а) отдельной передачей; б) кадром радиогазеты, радиожурнала, радиопрограммы; в) так называемым интервью - цитатой, «жанром в жанре», например, элементом репортажа или очерка».94 О смешении жанров сегодня говорят многие теоретики и практики радио. Но еще в 1970-е гг. Ю. Летунов совершенно справедливо замечал: «Жанры в чистом виде существуют редко - они взаимодействуют, элементы одних проникают в ткань других - они трансформируются, отражая сложность жизненных явлений, ситуаций, раскрываемых средствами журналистики».95 Драматургия построения интервью, на первый взгляд, достаточно проста: «вопрос-ответ». Но оригинальность композиции - это задача журналиста, причем не для технического усложнения конструкции, а для раскрытия образа героя. Опытные журналисты всегда хранят записи интервью, особенно людей известных. С каждым годом их ценность только возрастает. И обязательно эти «звуковые документы» понадобятся, станут украшением уже новой передачи. Например, обозреватель «Маяка» Ф. Фахми удивила в эфире своих гостей - прославленных ныне В. Спивакова, Ю. Башмета, Н. Петрова, В. Ашкенази - записями их первых интервью, сделанными во времена, когда они еще либо были студентами, либо готовились к первым конкурсам и концертам. Любая радиостанция имеет свой фондовый архив. Старые записи способны придать интервью новое звучание и краски. Большинство современных ведущих готовят лишь несколько официальных вопросов, а дальше уже «включают» звонки радиослушателей. Основа, скелет интервью - это вопросы. Журналист радио «Маяк» Людмила Дубовцева в своей статье «О секретах музыкальной радиожурналистики» вспоминает, как неохотно на интервью согласился Юрий Симонов - дирижер симфонического оркестра, долгое время бывший главным дирижером Большого театра. «Он (Ю. Симонов - Н.Г.) не любил вопросы типа «почему ушел из Большого театра?» и вообще не доверял нашей радиостанции (радио «Маяк» - Н.Г.), зная ее «спринтерский» характер. Однако его подкупил вопрос: «Вы впервые взяли дирижерскую палочку в возрасте трех лет. Она «потяжелела» в ваших руках за прожитые годы?» Он сразу «потеплел», видимо, вопрос затронул какие-то его глубокие личные чувства». Героя подкупило то, что журналист знаком с его биографией и не задает стандартных вопросов. В итоге получилось «легкое по настроению»96 97 интервью на достаточно серьезные, академические темы. Диалогичность, интерактивность - неотъемлемые признаки нашего времени, но часто журналисты выглядят совершенно беспомощными в эфире. По этому поводу Ю. Летунов высказался так: «Радио породило каких- то чрезмерно наивных «радиомужчин» и «радиоженщин», которые живут неизвестно в каком мире. По какой-то давней традиции журналист радио часто притворяется «незнайкой», человеком, который не читает газет, книг, не ходит в театры и музеи и удивляется всему, от всего приходит в умиление. Такой подход приводит к безликому «мы» в эфире».98 Мы согласны с автором. Хотя столь категоричное высказывание нельзя отнести ко всем журналистам. Многие программы в форме интервью ограничены форматом станции, формой программы, ее направленностью. Но в любом случае, даже в таком, по мнению Леонида Азарха, «прямолинейном жанре, как интервью»99, важно учитывать момент драматургии. Особенно сложно вводить в ткань интервью записные фрагменты, песни, музыкальные композиции. Здесь легко скатиться до банального «А теперь давайте послушаем». В интервью с известным композитором А. Рыбниковым о его музыке в новом фильме «Звезда», журналист мгновенно реагирует на неожиданные ответы героя, тем самым демонстрируя свою компетентность. Дубовцева: Вы родились в 1945, в год Победы. Наверное, как все мальчишки, любили играть в войну? Рыбников: Я был не очень воинственным ребенком. Война - это массовое насилие. Поэтому, как вы знаете, никогда не писал ни песен о войне, ни музыки к фильмам. Дубовцева: (озадаченно - заранее расписанный ход интервью рассыпался. Однако нельзя продемонстрировать свою растерянность. Включая музыкальную запись главной темы фильма): А как же тогда, Алексей Львович, вы услышали вот такую войну? (Звучит мелодия) 107 Рыбников отвечает долго и заинтересованно. Музыка стала продолжением слов, иллюстрацией к затронутой теме, а журналист избежал дежурных фраз. Природа звукового оформления интервью бывает разной, чаще всего это натуральные, документальные шумы - гул улицы, концертного зала, предприятия, даже необычная акустика помещения и т.д., они записываются синхронно, дают полное ощущение «картинки» и дополняют образ собеседника или раскрывают тему. Но иной раз интервью оформляют уже в студии, специально записанными или фонотечными шумами, музыкой. Прием «художественного монтажа» роднит такие формы интервью с документальной драмой, где игровая структура использует документальную стилистику, а иной раз соединяет подлинно репортажные и игровые элементы в пределах единого драматического целого. Иногда интервью ошибочно называют беседой. Это разные жанры, которые различаются ролями журналиста. В интервью он только задает вопросы. В беседе же он равноправный участник диалога. Может высказать свою точку зрения, проиллюстрировать мнение собеседника, поспорить с ним. Беседа пришла на радио не из газеты, а из обиходного речевого общения. Исследователь радио В. Смирнов пишет в своей книге 100 «Современная аналитическая журналистика»: «Все мы нередко беседуем друг с другом. Обсуждаем важные семейные дела насущные вопросы политической, общественной жизни. С другой стороны на радиобеседу оказала воздействие такая форма, как лекция. Еще на заре становления отечественного радиовещания в эфире звучали лекции, беседы, с которыми выступали ведущие политики, ученые, специалисты народного хозяйства» . Наиболее ярко это проявилось в созданном в 1928 г. на радио Рабочекрестьянском университете. Он давал определенные знания по русскому языку, математике и обществоведению, знания и умения по административно-хозяйственному делу, сведения по профессиональному движению и профессиональной работе. Каждый слушатель, выполнивший контрольные и зачетные задания, получал удостоверение об окончании университета. Для проведения занятий в университетах по радио были привлечены лучшие силы страны - крупные ученые и педагоги. Беседы на радио велись на абсолютно разные темы: от идеологических до проблем воспитания детей. «Радио активно помогало слушателям овладевать марксистско-ленинским мировоззрением. Решению этой насущной задачи были подчинены передачи на естественнонаучные темы, в том числе циклы бесед «Человек переделывает климат», «Дарвин и его учение», «Академик Павлов и его учение», «Строение вещества» и т.п.».101 102 На радио «Юность» тоже было большое количество программ в форме беседы. Они были адресованы молодой аудитории, их отличал душевный, не заштампованный стиль общения и конечно, возможность «прямого» общения с ведущими программы. Вот как А. Музыря отзывается об одной из самых популярных программ «Юности» - «Ваш собеседник»: «В «Собеседнике» крупным планом душа, ум и сердце нашего современника, нашего земляка, нашего соседа»103. И дальше «...В этих передачах нет ни острого сюжета, ни необычайных, сенсационных сообщений, есть только человек, и все, что в нем есть, выражено в голосе».104 105 Радиобеседа - жанр живого разговорного общения. Однако, как пишут авторы учебника по радиотелевизионной журналистике, «многоголосье пришло в радиоэфир не сразу, вопросы и ответы в этих беседах звучали в исполнении все тех же чтецов-актеров». Некая искусственность беседы кроется в предварительной подготовке журналиста к программе: продумывание драматургических ходов, направление беседы, круга тем, это необходимо для «затравки». Совершенно справедливо в новой серии «Мастер-класс радиостанции «Маяк» пишет спортивный обозреватель Николай Саприн (сотрудник радиостанций «Маяк», «Вести FM» - Н.Г.): «Если, скажем, один ведущий высказывает одно мнение, а другой, подыгрывая ему, совершенно иное, возникает иллюзия полемики в студии. Это «разогревает» слушателей, и они активнее звонят в студию и высказывают свои мнения и аргументы на этот счет».106 В этом просматривается связь жанра с практикой сценического искусства - деление «на голоса», игровое начало, которое нисколько, как мы уже говорили выше, не мешает документальности программы. М. Королева - журналист, заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы», помимо программ о русском языке ведет информационные программы. Это всегда беседы или интервью в прямом эфире, где ежедневно обсуждают наиболее злободневные политические и общественные темы дня. Ее гостями бывают политики, экономисты и прочие статусные люди. Но даже в таких программах она, со своим коллегой Владимиром Варфоломеевым, применяет игровое начало - деление на роли. «Допустим, предстоит дискуссия “Надо ли замораживать цены на хлеб?”. Я спрашиваю: “Ты за или против?” Он говорит: “Я - за”. Я говорю “Хорошо, тогда я буду против!” (Даже если на самом деле я - за). И каждый из нас придумывает аргументы».107 Этот несколько искусственный прием выполняет определенную задачу - делает беседу интересной, разноплановой и объемной. Главное выразительное средство этого жанра - слово. Несмотря на изначально агитационно-просветительский характер жанра, форма беседы носила и задушевный характер, если у микрофона был человек, талантливо владеющий словом, знающий и любящий предмет своего разговора, уважающий аудиторию. Одним из признанных мастеров радиобеседы был литератор, ученый, артист Ираклий Андроников. Исследователи отмечают, что почти все «устные рассказы» Андроникова - это повествования, связанные с его собственной жизнью, и их «личностность» - одно из наиболее привлекательных качеств его бесед у микрофона. Узкопрофессиональные вопросы научной и музыкальной жизни он превращал в доверительные беседы, доступные самой широкой публике. «Выяснилось, что редкий дар Андроникова - умение установить душевную связь с любой аудиторией - сохраняется и тогда, когда перед исполнителем вместо живых глаз - микрофон студии звукозаписи или красный глазок телекамеры».108 Андроников рассказывал о театре, литературе, писателях, поэтах, актерах так, словно перед ним не было заранее написанного текста. Одним из современных мастеров вести беседы о музыке на радио считается В. Татарский. Его передача «Встреча с песней» впервые появилась на волнах Всесоюзного радио 31 января 1967 г. Татарский сразу выбрал форму доверительной беседы. Автору удалось познакомить слушателей со многими произведениями, на которые в то время навешивались ярлыки: «вульгарный», «пошловатый», «бытовщина» (например, из репертуара Л. Утесова или группы «Битлз»). История передачи тесно связана с историей страны. После чешских событий августа 1968 г. началось цензурное давление на выбор песен, потом «перестроечные испытания», но «Встреча» все выдержала. И став короче на десять минут, все же сохранилась в эфире - теперь уже «Радио России». Программа В. Татарского - прекрасный пример беседы, где автор ведет живой, непринужденный разговор с аудиторией, позволяет себе импровизации, ведущий прекрасно владеет предметом беседы, но за этим стоит долгая, кропотливая работа. Татарский читает сотни писем, готовит музыкальные заявки - ответы. На вопрос Н. Кирилиной (журнал «Журналист») «Не хотелось ли вам что-либо поменять или обновить во “Встрече”?» Татарский ответил: - «Встречу с песней» нельзя трогать. Все мои попытки что-либо в ней изменить встречают резкое неприятие слушателей. Что-то должно оставаться незыблемым. Людям нужен хоть какой-то признак хоть какой-то стабильности. Единственное, что я позволил себе сделать, так это сменить конечную заставку - «Одинокую гармонь» на «Лунную ночь над Москвой». Но даже эта крохотная реформа вызвала гнев аудитории. «Встреча с песней» - это разговор со слушателями. Поэтому может меняться содержание, наполнение передачи, форму же трогать не надо. В конце концов, когда вы приходите в Третьяковскую галерею, у вас же не возникает желания все поменять там!»109. В эфире отечественного радио используется несколько видов беседы: монолог, диалог, полилог, дискуссия. Но если раньше преобладающей формой была беседа-монолог (выступления писателей, врачей, агрономов и т.п.), то сегодня руководство станций предпочитает диалог или дискуссии. Тема всегда должна быть спорной, поэтому приглашается несколько гостей, задача журналиста - направлять разговор в нужное русло, контролировать ситуацию. Одним из первых циклов «бесед в живой аудиторией» были программы «Беседы о музыке» Д. Кабалевского. Они транслировались из концертного зала, наполненного московскими школьниками. Эмоциональная реакция зала невольно передавалась радиослушателям. «Беседы» Д. Кабалевского, а позже «разговорные передачи» для детей «Наша дружная семейка», «Малая Невка» Ольги Терентьевой, потом диспуты Аллы Слонимировой на радиостанции «Юность» были некими прототипом современных ток-шоу. Этот вид беседы сегодня есть на каждом информационно-музыкальном радио. Они зависят от формата станции, эфирной сетки, рейтингов и т.п. Но задача шоу неизменна - информировать, образовывать, развлекать. Соотношение информации и музыки всегда зависит от формата станции, но развлекательная функция на современных станциях сегодня все же доминирует. После 2008 г. радио «Маяк» стало позиционировать себя как разговорное радио, и форма беседы в «прямом эфире» стала одной из преобладающих. Станция изменила сетку вещания, пригласила новых ведущих. Руководство сделало ставку на людей шоу-бизнеса, ярких, порой одиозных личностей. С. Стиллавин, А. Комолов, О. Шелест, Ф. Толстая, М. Голубкина, Тутта Ларсен, С. Рост и другие - «герои дня». Сегодня большинство из них уже не работает на «Маяке». Но тогда для руководства станции были важны именно эти люди. Каждый был популярен, хорошо знаком молодому поколению своими достижениями на актерском, музыкальном или медийном поприще. В «прямом эфире» они поднимали абсолютно разные темы - острые, социальные, развлекательные, в качестве гостей выступали эксперты, общественные деятели, персоны шоу-бизнеса. Многие ведущие забывали сменить амплуа, снять маску веселого и беззаботного человека, даже когда поднимали очень серьезные темы. «Разнообразная музыка, игры с легкими вопросами, для поиска ответов на которые не надо листать энциклопедии, рассуждения о том, кто победит в хоккейном матче или на конкурсе красоты, - все это развлекает, особенно, если преподнести соответствующим образом».110 111 Интервью, беседы, ток-шоу в «прямом эфире» - это знак уже нашего времени. Диалогизация эфира стала нормой и неотъемлемым признаком. Это, по мнению В. Олешко , привело к «психологической перестройке» в сознании слушателей. Они стали принимать активное участие в обсуждении программ, а порой и сами моделировать тему бесед. Например, в ежедневной программе «Особое мнение» («Эхо Москвы») гости программы, а это всегда известные журналисты и медийные лица, отвечают только на вопросы слушателей, присланные на эфирный номер, интернет-сайт радиостанции или заданные по телефону прямого эфира. Ведущий в этой программе скорее модератор, он лишь выбирает из огромного потока самые интересные вопросы, мнения. Передача уже много лет выходит в эфир ежедневно, пользуется популярностью и в сети интернет, о чем свидетельствует высокий интерес пользователей к страницам расшифровок этих бесед и дискуссий в прямом эфире. Вместе с тем, активная диалогизация, прямое общение увеличило этическую нагрузку ведущего. В.В. Смирнов пишет: «Журналист может выполнять роль стимулятора разговора, его дирижера, но всегда - слушателя, подбадривающего человека, приглашенного в студию. Журналист должен помнить об аудитории не вообще, а настраиваться на ту ее группу, к которой адресована передача»112. Принципиальность ведущего, его амплуа - очень важный момент. Они зависят от личных качеств, но подчас корректируется форматом и политикой радиостанции, на которой журналист работает. Заместитель главного редактора, ведущий и корреспондент радиостанции «Эхо Москвы» Владимир Варфоломеев четко обозначает по этому поводу позицию своей станции. «Кто бы ни был нашим гостем, мы гостеприимные хозяева. Но до того момента, пока они не вошли в студию. Как только человек оказался в студии, мы оставляем хорошие манеры за дверью...Это происходит не потому, что мы плохо относимся к гостю, а потому, что из 120 большинства людей только в такой манере можно что-то вытянуть». Иначе ведут себя ведущие на «Радио России». И. Гмыза - автор и ведущий ежедневного интерактивного ток-шоу «Особое мнение» - всегда корректен, даже если задает острые, неудобные собеседнику вопросы, хорошо владеет темой, у него есть свое мнение, но при этом он дает возможность высказаться гостю и слушателю. Сегодня композиционно-стилистический строй беседы изменился. Все чаще журналист в стремлении завоевать внимание и доверие слушателя прерывает свой монолог «радиоцитатами»: фрагментами интервью, репортажными сюжетами.113 114 Несмотря на исключительную документальность беседы: обсуждение горячих тем, присутствие реальных героев, звонки слушателей, в ее драматургическом построении заметно влияние радиотеатра. Это и многоголосие, диалоги между ведущими, присутствие «случайных» изобразительно-выразительных средств (музыка, шумы), заранее подготовленные элементы сценария, в который в принципе можно вносить изменения. Такая «коллажная форма» используется во многих современных ток-шоу, несмотря на то, что она зависит от формата станции, адресной направленности, временного отрезка и темы. Радио начинало существовать как «митинг для миллионов». Оно обращалось к аудитории так же, как говорят с трибуны, но постепенно становилось все богаче в жанровом отношении, все ближе были его контакты с людьми. «Оставаясь и митингом и театром, радио стало еще и нашим собеседником», - пишет Александра Музыря. Краткие выводы Жанры и формы вещания на радио развивались под влиянием самых разных факторов: устной пропаганды, эстрады, речевых форм общения, газетных текстов, читаемых в микрофон, освоения собственной специфики. Сыграли свою роль кино и театр. Мы отмечаем, что уже в первой «Радиогазете РОСТА» журналисты налаживают общение со слушателями. Сыграли свою роль в развитии диалогизации эфира и массовые выступления у микрофона государственных деятелей. В первых радиоконцертах, помимо классической музыки, звучали фельетоны, куплеты, частушки на злободневные темы. Диалогизация эфира складывалась и из первых форм общения радио с аудиторией - радиоперекличек, радиомитингов, радиособраний. Важный этап диалогизации - появление жанров интервью и беседы. Рассматривая вопрос о том, какие факторы влияли на их развитие, мы особо отмечаем использование в этих жанрах изобразительно-выразительных средств радио, влияние радиотеатральных принципов, которые используются и в современном радиоэфире. 115