ГЛАВА V ОБ ОДНОМ ПРЕДРАССУДКЕ, КОТОРЫЙ НЕ/ПОЗВОЛЯЕТ УБЕДИТЬСЯ В ОЧЕВИДНОСТИ ЧУВСТВА

не смешать привычку мнениЮ) чувствует.

Люди иногда замечали удивление

Душа приобретает СОвсем невежественного человека,

свои способности

так же, как и свои когДа он , СЛЫШИТ, как говорят идеи на иностранном языке; говорить на

своем языке представляется ему настолько естественным, что он верит, будто только его язык и является естественным. Относительно других предметов философы обманываются так же грубо. Мы видим тела [живых существ], которые начинают развиваться и переходят от возраста, когда они слабы, к возрасту, когда они становятся сильными. Здесь чувство не может нас обмануть, и никто не осмелился утверждать, что тело человека никогда не переживало детского возраста. Это, может быть, единственная нелепость, которую философы забыли высказать! Но разве меньшая нелепость — думать, что душа родилась обладающей всеми своими идеями и всеми своими способностями? Не достаточно ли наблюдать, чтобы увидеть, что развитие ее способностей и приобретение ее идей тоже имеют начало? Скажем больше: если и есть разница в этом отношении между телом и душой, то не в пользу души, ибо ей далеко до того, чтобы делать такие же успехи в своем развитии, какие делает тело.

33

2 Кондильяк, т. 3

Ведь мы не можем скрыть от себя, что ум приобретает способность размышлять, воображать и мыслить, так же как тело приобретает способность ловко и проворно двигаться. Мы еще помним время, когда не имели никакой идеи об определенных искусствах и науках. Красноречию, поэзии и всем так называемым мнимым природным дарованиям мы обязаны обстоятельствам и обучению. Единственное преимущество, которое дается при рождении,— это лучше предрасположенные органы; тот, чьи органы получают более яркие и разнообразные впечатления и легче приобретают привычки, становится в соответствии с родом своих привычек поэтом, оратором, философом и т. п., в то время как другие остаются такими, какими создала их природа. Не будем же слушать тех, кто беспрестанно повторяет: «остаются лишь тем, кем родились,— поэтами, ораторами и т. д. вовсе не становятся»; это, следуя предрассудку, говорит тщеславие.

Правда, как я доказал в другом месте 3, начало всему в нас положила природа, так как, создавая органы нашего тела, она определила наши потребности и способности. Стало быть, наши первые движения — следствие толчка, который дала природа; именно она их производит, но только мы сами, повторяя их, приобретаем привычки, вследствие чего эти привычки, которых мы бы не имели, если бы не природа, становятся нашим произведением.

„ Есть качества, в приобретении кото-

Нужно судить г г

о качествах, которые, Рых мы не сомневаемся, ПОТОМУ ЧТО

по нашему мнению, мы помним время, когда их у нас

всегда имели, по тем не было. Не дает ли это основание

качествам, которые, предположения, что среди ка-

как нам известно, г ^ ^

мы приобрели честв нет ни одного, которое не было

бы приобретено? Почему душа приобретает их в преклонном возрасте, если она не приобрела их в юном возрасте? Сейчас я вынужден исследовать, чтобы обучиться, а в детстве я обучался, не исследуя? Правда, память не сохраняет следов этих первых исследований, но чувство, которое уведомляет нас ныне о тех исследованиях, которые мы делаем, не позволяет нам сомневаться в том, что и в прошлом мы ими занимались.

Если у нас нет никакого воспомина-

Как мы можем судить ния 0 первых минутах нашей жизни, о том качестве

которое приобрели то как' скажут, сможем мы поставить в первые минуты себя в такое положение, чтобы почув- нашей жизни ствовать себя в точности такими, какими мы были? Каким образом мы вызовем у себя ощущение того состояния, которого больше нет и которое мы не можем вспомнить? Невежество всегда отбрасывает какие бы то ни было суждения относительно этого и считает невозможным все, чего не понимает.

Дело заключается не в том, чтобы приняться за историю мыслей каждого индивида, так как в способе чувствования каждого индивида есть нечто особенное, то ли потому, что всегда имеется различие между органами различных индивидов, то ли потому, что они не оказываются в одинаковых условиях. Но имеется также и общее устройство органов (organisation): все имеют глаза, хотя у разных людей они различны; все имеют ощущение цвета, хотя не одинаково замечают их оттенки. Имеются также и общие условия — таковы условия, которые обучают каждого индивида удовлетворять свои потребности одинаковыми средствами.

Таким образом, мы можем представить себе следствия того, что имеется общего в устройстве органов и в условиях, и по этому судить о происхождении наших способностей, так же как и о происхождении и развитии наших идей.

Главное заключается в том, чтобы хорошо различать, каковы вещи, о которых просвещает нас чувство, и какова степень их познания. Ибо если верно, что мы чувствуем все, что происходит в нас, то столь же верно, что мы замечаем не все, что чувствуем. Привычка и страсть постоянно вводят нас в заблуждение. Чтобы познать себя, нужно сначала наблюдать себя в таких общих условиях, где страсти меньше нас обманывают и где мы легче можем расстаться с нашими привычками.

Бесполезно спрашивать чувство о том, что происходило с нами в детстве. Но если мы рассмотрим эти общие условия, которые были одинаковы для любого возраста, тогда то, что мы чувствуем теперь, позволит нам судить о том, что мы чувствовали в то время, и мы будем вправе заключать от одного к другому. Например, при помощи этого способа мы с очевидностью усмотрим, что потребность составляет причину (principe) развития способностей. Этим объясняется то, что бывают такие обстоятельства, в которых человек добивается незначительных успехов, тогда как при других обстоятельствах он создает искусства, науки и различные системы, являющиеся основой обществ. Но все это было Вам достаточно доказано, и я перехожу к другим примерам.