Параграф IV
О том, что Лейбниц не дает идеи восприятий, которые он приписывает каждой монаде
Что такое восприятие? Это, как я уже сказал, то, что испытывает душа, когда органы чувств получают какое- либо впечатление. Я согласен, что это довольно неопределенно и не приближает к познанию природы восприятия, и после этого признания не приходится задавать мне других вопросов. Но если я желаю приписать восприятия объекту, отличному от нашей души, то мне могут сказать, что, для того чтобы сообщить идею о них, недостаточно указать на то, что мы испытываем,— следует еще объяснить, что такое восприятия сами по себе. Действительно, пока восприятия известны лишь благодаря тому, что мы их осознаем, мы не вправе приписывать их другим объектам, кроме тех, о которых мы можем предполагать, что они осознают свои восприятия.
Таким образом, если бы я сказал вместе с Лейбницем, что восприятия — это различные состояния, через которые проходят монады, то мне могли бы возразить, что слово состояние еще слишком неопределенно. Если бы для определения его смысла я прибавил, что эти состояния суть представление чего-то и что благодаря этому монады уподобляются как бы зеркалам, непрерывно отражающим новые образы, то мне все еще можно было бы возражать. Каковы, спросили бы меня, идеи, обозначаемые словами представлять, зеркало, образы, если понимать их в буквальном смысле? Это фигуры, какими изображают их живопись и скульптура. Но в простом объекте не может быть ничего подобного. Следовательно, говоря о монадах, вы не понимаете этих слов буквально; если же вы отказываетесь от той первоначальной идеи, которую вы связывали с ними, TQ какова идея, которой вы замените ее?
Действительно, термины эти, получая метафорическое значение, сохраняют лишь косвенное отношение к своему первоначальному смыслу. Они означают, что в простых объектах имеются представления (representations), но эти представления совершенно отличны от тех, которые мы знаем, т. е. это представления, о которых мы не имеем никакой идеи. Таким образом, сказать, что восприятия — это репрезентативные состояния, все равно что ничего не сказать.
Что представляет (represente) 62, в самом деле, состоящее отдельной; гшшады? Состоящее других монад;- Таким абр&аом, состояние Канады А представляет еастоя- ния монад, В, С, D и т. д. Но о состояниях В, С, D и т. д. я имею такую же идею, как о состоянии А. Следовательно, говорить, что состояние А представляет состояния В, С, D и т. д., все равно что говорить, что некоторая неизвестная мне вещь представляет другие вещи, которые я знаю не лучше.
Объекты обладают, собственно, только абсолютными качествами, которые и делают их тем, что они суть. Что касается отношений, которые мы замечаем в них, то они отнюдь не присущи им; это лишь понятия, образуемые нами, когда, мы сравниваем их качества. Поэтому следует познать сначала их абсолютные качества. Подходить к этому иначе — значит молчаливо признавать, что не имеешь о них никакого понятия. Об отношениях, которые, как предполагают, существуют между ними, можно говорить лишь весьма неопределенно. Так, можно было бы попытаться сообщить.идею нескольких картин, говоря, что они взаимно представляют друг друга. Но Лейбниц не дает нам знания о том, что в монаде абсолютно. Все его усилия приводят в конце концов к тому, что он воображает между ними отношения, которые он может определить, лишь, яри помощш неопределенных и образных терминов зеркало, представление. Значит, он не имеет никакой идеи о них.
Ошибка этого философа в данном случае объясняется тем, что он не обратил внимания на то, что термины, обладающие в буквальном смысле некоторым точным значением, вызывают лишь очень неопределенные понятия, когда ими пользуются фигурально. Лейбниц думал, что он объясняет явления, в то время-как он пользовался лишь- малофилософским языком метафор. Он не заметил, что когда мы вынуждены пользоваться такого рода выражениями, то это служит доказательством того, что мы Не имеем вещи, о которой говорим. Эти ошибки обычны для тех, кто создает абстрактные системы. о'