<<
>>

ГЛАВА ВТОРАЯ ОБ ОЩУЩЕНИЯХ

§ 9. Совершенно очевидно, что идеи, которые называют ощущениями, таковы, что если бы мы были лишены органов чувств, то мы никогда не смогли бы их приобрести. Поэтому ни один философ не считал, что они врождены; это слишком явно противоречило бы опыту.
Но философы утверждали, что ощущения пе являются идеями, как будто сами по себе они не столь же репрезентативны, как любая другая мысль души. Таким образом, ощущения они рассматривали как нечто такое, что появляется лишь после идей и видоизменяет их; это заблуждение заставило их выдумывать системы не только причудливые, но и невразумительные.

Достаточно малейшей степени внимания, чтобы убедиться, что, когда мы воспринимаем свет, цвета, твердость, этих и других подобных ощущений более чем достаточно, чтобы дать нам все идеи, которые обычно имеют о телах. В самом деле, есть ли среди них какая-нибудь идея, которая не была бы заключена в этих первых восприятиях? Разве в них не содержатся идеи протяженности, фигуры, места, движения, покоя и все те идеи, которые зависят от этих последних?

Таким образом, когда отвергают гипотезу о существовании врожденных идей и предполагают, например, что бог дал нам только восприятия света и цвета, не рисуют ли эти восприятия нашим глазам протяженность, линии и фигуры? Но, говорят, нельзя убедиться при помощи органов чувств, что эти вещи таковы, какими они кажутся; следовательно, чувства совсем не дают их идей. Какая последовательность! А разве при помощи врожденных идей можно в этом скорее убедиться? Какое значение имеет, можно ли посредством органов чувств с до- стоверностыо узнать, какова фигура какого-то тела, или нельзя? Вопрос заключается в том, чтобы узнать, дают ли нам органы чувств идею фигуры, даже когда они нас обманывают. Я вижу фигуру, которая, я полагаю, является пятиугольником, хотя одной из своих сторон она образует угол, который мне не виден.

Это заблуждение. Но, в конце концов, разве это мешает ей дать мне идею пятиугольника?

§ 10. Между тем картезианцы и мальбраншисты столь сильно бранят чувства и столь часто повторяют, будто они лишь заблуждения и иллюзии, что мы их рассматриваем как препятствие на пути к приобретению каких-либо знаний; и из любви к истине пам хотелось бы, если это возможно, освободиться от этих взглядов. Дело не в том, что упреки этих философов не имеют абсолютно никаких оснований. Они заметили здесь множество заблуждений с такой проницательностью, что нельзя не признать, не совершая несправедливости, нашего долга перед ними. Но разве нельзя избрать нечто среднее? Нельзя ли найти в наших чувствах источник истин, так же как и источник заблуждений, и отличать их друг от друга настолько хорошо, чтобы мояшо было постоянно обращаться к источнику истин? Именно это целесообразно исследовать.

§ 11. Прежде всего совершенно достоверно, что нет ничего более ясного и более отчетливого, чем наше восприятие, когда мы испытываем те или иные ощущения. Что может быть яснее, чем восприятия звука и цвета?! Что может быть отчетливее?! Случалось ли нам когда- нибудь спутать эти две вещи? Но если мы хотим исследовать их природу и узнать, как они возникают в нас, то не нужно говорить, что наши чувства нас обманывают или что они дают пам неясные и смутные идеи; малейшее размышление покапает, что идеи, которые они нам дают, не таковы.

Между тем, какой бы ни была природа этих восприятий и каким бы образом они ни возникали, если мы поищем в них идею протяженности, идею линии, угла и каких-нибудь фигур, то, конечно, весьма ясно и весьма отчетливо обнаружим там эти идеи. Если мы еще поищем в них, к чему мы относим эту протяженность и эти фигуры, мы воспримем столь же ясно и столь Ж8 отчетливог что и протяженность, и фигуры относятся не к нам и не к находящемуся в нас носителю мысли, а к чему-то вне нас.

Но если мы хотим искать там идею абсолютной величины определенных тел или даже идею их относительной величины и их собственной фигуры, то мы найдем там лишь весьма сомнительные суждения, согласно которым один предмет будет ближе или дальше, а его размеры и фигура будут представляться в совершенно различном виде.

Есть три момента, которые нужно различать в наших ощущениях: 1.

Восприятие, которое мы получаем. 2. Отнесение его нами к чему-то вне нас. 3. Суждение о том, что то, что мы относим к вещам, в самом деле им принадлежит.

Нет ни заблуждения, ни неясности, ни путаницы в том, что происходит в нас, а также в отнесении этого нами к чему-то вне нас. Если мы размышляем, например, о том, что у нас есть идея определенной величины и определенной фигуры и что мы относим ее к такому-то телу, то здесь нет ничего, что не было бы истинно, ясно и отчетливо; вот эти истины несомненны. Если же возникает заблуждение, то лишь в той мере, в какой мы полагаем, будто такая величина и такая фигура в самом деле принадлежит такому телу. Если, например, я вижу издалека квадратное здание, а оно мне будет казаться круглым. Так что же, неясность и путаница есть в идее круглости или в том, что я отношу его к круг- лости? Я считаю это здание круглым — вот в чем заблуждение.

Значит, когда я говорю, что все наши знания происходят из чувств, не нужно забывать, что это верно лишь в той мере, в какой знания выводят из ясных и отчетливых идей, которые чувства в себе содержат. Что касается сопровождающих их суждений, они могут быть нам полезны лишь после того, как опыт, надлежащим образом опирающийся на размышление, исправил в них ошибки.

§ 12. То, что мы сказали о протяженности и фигурах, можно полностью отнести к другим идеям-ощущениям и может разрешить поставленный картезианцами вопрос: находятся ли цвета, запахи и т. д. в вещах? 16

Несомненно, нет ничего ошибочного в признании, что в телах есть качества, вызывающие впечатления в на- ших органах чувств. Трудность, которая, как указывают, здесь встречается, состоит в том, как узнать, похожи ли эти качества на то, что мы испытываем. Нет сомнения, что нас смущает именно то, что, замечая в себе идею протяженности и не видя никаких препятствий тому, чтобы допустить в телах нечто подобное, воображают, будто в них есть также нечто похожее на восприятия цветов, запахов и т. д. Это поспешное суждение, основанное лишь на этом сравнении, суждение о том, о чем на самом деле у нас нет никакой идеи.

Понятие протяженности, освобожденное от всех связанных с пим затруднений и взятое с самой ясной стороны, есть лишь идея нескольких вещей (efcres), которые нам кажутся находящимися вне друг друга 50.

Поэтому, предполагая вне нас наличие чего-то соответствующего этой идее, мы всегда представляем его себе столь ясно, как если бы мы его рассматривали лишь в самой идее. Совершенно иначе дело обстоит с цветами, запахами и т. п. Пока, размышляя об этих ощущениях, мы рассматриваем их как свои, как присущие нам, мы имеем о них весьма ясные идеи. Но если мы хотим, так сказать, отделить их от нашего существа п приписать их предметам, мы создаем нечто такое, о чем мы уже не имеем идеи. Мы склонны приписывать запахи и цвет вещам только потому, что, с одной стороны, нам приходится предположить в вещах нечто такое, что вызывает эти ощущения, и, с другой, потому, что эта причина от нас полностью скрыта.

§ 13. Напрасно стали бы мы говорить, что существуют неясные и смутные идеи или ощущения. Такие обороты могут иметь хождение лишь среди философов, которые не умеют придать большую точность своим выражениям. Если вы находите, что сходство портрета неясное и смутпое, разберитесь в этой мысли, и вы увидите, что в одних отношениях портрет сообразуется с оригиналом, в других — нисколько. Так же обстоит дело и с каждым из наших восприятий: то, что они в себе заключают, ясио и отчетливо; а то, что в них считают неясным и смутным, не относится к ним никоим образом. В отличие от портрета о них нельзя сказать, что они похожи лишь отчасти. Каждое из них столь просто, что все, что йаходится с ними в каком-нибудь отношении равенства, равно им во всем. Именно поэтому я предупреждаю, что на моем языке иметь ясные и отчетливые идеи будет означать, короче говоря, иметь идеи; а иметь неясные и смутные идеи — значит не иметь их вовсе.

§ 14. Думать, что наши идеи могут быть неясными, нас заставляет то, что мы недостаточно отличаем их от обычных выражений. Мы говорим, например, что снег бел, и высказываем множество других суждений, не думая о том, чтобы устранить двусмысленность слов. Поэтому так как наши суждения выражены неясно, то мы йолагаем, что в этой неясности виноваты сами суждения й идеи, которые их составляют; дефиниция исправила бы все. Снег бел, если подразумевать под белизной физическую причину нашего восприятия; он не бел, если под белизной подразумевать нечто такое, что подобно самому восприятию. Таким образом, эти суждения не являются неясными, но они истинны или ложны в зависимости от смысла, в каком употребляются термины.

Еще один мотив побуждает нас допускать неясные и смутные идеи — это наше непреодолимое желание много знать. По-видимому, наше любопытство толкает нас познавать, хотя бы неясно и смутно. Поэтому-то мы иной раз с сожалением замечаем, что нам не хватает идей 51.

Другие доказывали, что цвета, запахи и т. д. не находятся в предметах. Но мне всегда казалось, что их рассуждения недостаточно вели к прояснению ума. Я пошел другим путем и полагал, что в этих вопросах, как и во многих других, достаточно разобраться в наших идеях, чтобы определить, какому именно мнению следует отдать предпочтение.

<< | >>
Источник: ЭТЬЕНН БОННО ДЕ КОНДИЛЬЯК. Сочинения в трех томах. Том 1. Мысль - 338 с.. 1980

Еще по теме ГЛАВА ВТОРАЯ ОБ ОЩУЩЕНИЯХ:

  1. ГЛАВА ВТОРАЯ ОБ ОЩУЩЕНИЯХ
  2. ГЛАВА ВТОРАЯ О ВООБРАЖЕНИИ, СОЗЕРЦАНИИ И ПАМЯТИ
  3. глава вторая В КОТОРОЙ ТО, ЧТО БЫЛО ДОКАЗАНО В ПРЕДЫДУЩЕЙ ГЛАВЕ, ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ ФАКТАМИ
  4. ГЛАВА ВТОРАЯ О СПОСОБЕ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ИДЕЙ ИЛИ ИХ НАЗВАНИЙ
  5. ГЛАВА IV ОБ ИДЕЯХ ЧЕЛОВЕКА, ОБЛАДАЮЩЕГО ТОЛЬКО ОБОНЯНИЕМ
  6. ГЛАВА XI О ЧЕЛОВЕКЕ, ОБЛАДАЮЩЕМ ТОЛЬКО ЗРЕНИЕМ
  7. ГЛАВА VIII ОБ ИДЕЯХ, КОТОРЫЕ МОЖЕТ ПРИОБРЕСТИ ЧЕЛОВЕК, ОБЛАДАЮЩИЙ ТОЛЬКО ОСЯЗАНИЕМ
  8. ТРАКТАТ ОБ ОЩУЩЕНИЯХ ТКА1ТЁ DE SENSATIONS
  9. Глава вторая О ПРОСТЫХ ИДЕЯХ 1.
  10. Глава двадцать восьмая О ДРУГИХ ОТНОШЕНИЯХ 1.
  11. Глава вторая О СТЕПЕНЯХ НАШЕГО ПОЗНАНИЯ
  12. Глава 3                                                                                                               jjg Краткое описание психологической типологии К.Юнга
  13. ГЛАВА 1 ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ
  14. Глава 21 НАЦИИ И НАЦИЕСТРОИТЕЛЬСТВО
  15. Глава 1 Вторая мировая война
  16. Глава 1 ВВЕДЕНИЕ В ПРОБЛЕМУ
  17. ГЛАВА 6 Новгород