«ГЕНЕРАЛ НАДЕЖДЫ» И ТЕХНОКРАТЫ. ЧИЛИ В 50-е гг. XX в.

Экономические успехи Чили в 1940-х — начале 1950-х гг. привели к росту национального дохода на 40 %. Несмотря на левоцентристский характер правительств, этот экономический рост не привел к сближению уровней дохода различных слоев общества. Напротив, этот разрыв увеличился: доходы высших слоев возросли на 60 %, среднего класса — на 46 %, в то время как доходы трудящихся увеличились всего на 7 %. Несбывшиеся ожидания, а также растущая инфляция привели в начале 50-х гг. к усилению социального недовольства и росту забастовочного движения в стране.

14 лет нахождения у власти радикалов продемонстрировали истощение внутренних ресурсов как чилийского радикализма, так и традиционных партий страны в целом, их политики союзов. Радикалы, консерваторы, фаланга и демократы в 1952 г. выдвинули единого кандидата Педро Энрике Альфонсо. Главным

' См.: Arellano J.P. Politicas pubiicas у desarrollo 1924—1984. Santiago, 1985. P. 125.

его соперником был никогда не оставлявший мечту вернуться в президентский дворец бывший диктатор, генерал Карлос Ибаньес дель Кампо.

В Латинской Америке в эти годы чрезвычайно популярной была перонистская Аргентина, которая стремилась представить себя третьей мировой силой наряду с СССР и США. Перонизм, или хустисиализм42, в те годы многим представлялся третьим вариантом развития, отличным от капитализма и социализма. В Чили было немало симпатизировавших Перону, и этим решил воспользоваться К. Ибаньес. Особую роль в предвыборной кампании 1952 г. сыграла харизматическая, яркая деятельница Мария де Ла Крус Толедо, повсюду заявлявшая, что доктрина К. Ибаньеса — это чилийский хустисиализм. Через нее, а также и напрямую перонистское правительство Аргентины финансировало избирательную кампанию К. Ибаньеса.

В 1951 г. на съезде в Чильяне Аграрно-лабористская партия официально выдвинула кандидатуру К. Ибаньеса на пост президента. Лозунгами генерала были борьба с олигархией, поддержка рабочих организаций, начало аграрной реформы. Он обещал бороться с коррупцией и политиканством, выбрав своим символом метлу, которой обещал вымести из страны разложившихся и продажных политиков. К. Ибаньес обещал отменить закон «о защите демократии» и легализовать компартию. Первое в истории страны участие женщин в выборах президента сыграло не последнюю роль в успехе Ибаньеса. На его сторонников большое влияние оказывали бесспорная харизма генерала и зажигательные речи Марии де Ла Крус, а также разочарование народа в традиционных политических партиях, что, в конечном счете, принесло победу бывшему чилийскому диктатору.

Помимо Аграрно-лабористской партии К. Ибаньеса поддержали «народные социалисты» и демократы, опиравшиеся на широкое и аморфное народное движение в поддержку бывшего диктатора. Между тем, немногочисленная соцпартия, из которой накануне было изгнано правое крыло, вместе с коммунистами, все еще находившимися в подполье, создала небольшую коалицию «Фронт народа».

Правые Либеральная и Консервативная партии выдвинули кандидатуру алессандриста, бывшего министра в правительстве Х.А. Риоса, Артуро Матте, который со своими 27,8 % голосов занял второе место в выборной гонке. Правительственный кандидат радикал Педро Альфонсо получил лишь 19,9 %, что было крупным поражением Радикальной партии, правившей в Чили в течение 14 лет. Конгресс утвердил победу К. Ибаньеса, который второй раз стал президентом страны.

Придя к власти путем свободного волеизъявления народа, К. Ибаньес должен был искать поддержку в гражданском обществе, среди политических партий и организаций. В свой первый кабинет он пригласил социалистов. В первый год его правления, в 1953 г. более 30 объединений чилийских профсоюзов создали Единый профцентр трудящихся Чили (КУТ). К. Ибаньес пытался проводить популистскую политику, подражая аргентинскому президенту Х.Д. Перону. В феврале 1953 г. аргентинский президент посетил Чили и сразу завоевал симпатии широких народных масс благодаря своему красноречию и ярким личным качествам. Х.Д. Перон вынашивал планы создания блока латиноамериканских стран, где у власти находились националистические правительства, сходные с аргентинским. Национал-реформист- ские режимы Веласко Ибарра в Эквадоре, В. Пас Эстенссоро в Боливии, Жетулио Варгаса в Бразилии должны были составить основу этого блока. Чили при новом президенте дополняла этот геополитический процесс. К. Ибаньес поддерживал проект Пе- рона. Впервые в истории чилийский президент посетил идеологически близкую Боливию, где в апреле 1952 г. победила Национальная революция, были проведены национализация горнорудной промышленности и аграрная реформа. В подражание Перону в 1955 г. К. Ибаньес создал в президентском дворце особый «рабочий» департамент, целью которого была координация деятельности профсоюзов и правительства1.

Популистские попытки правительства К. Ибаньеса удовлетворить социальные требования трудящихся привели к всплеску инфляции.

Социалистическая партия в 1954 г. отошла от поддержки К. Ибаньеса и в 1956 г. объединилась с недавно вышедшими из подполья коммунистами в новую левую коалицию — Фронт Народного Действия (ФРАП). После XX съезда КПСС чилийская компартия сделала своим основным лозунгом переход к социализму мирным путем, что было зафиксировано в феврале 1956 г. на X съезде КПЧ. Генеральный секретарь КПЧ Гало Гонсалес говорил на съезде: «Наша партия ставит перед собой конкретную задачу объединения большинства нации — от рабочего класса до национальной буржуазии — в целях освобождения страны от империалистических и полуфеодальных пут»43. Идея мирной революции отвечала давним традициям чилийской политической культуры, таким, как многопартийность, стабильность, толерантность, а также многолетнему опыту борьбы компартии. В новой коалиции социалисты предстали обновленной и вновь набиравшей силу партией. В июле 1957 г. СПЧ провела объединительный съезд, определивший программную задачу партии как мирное завоевание власти, построение социализма в условиях демократии и установление в Чили Демократической республики трудящихся44.

Ослабление чилийского радикализма размывало политический центр, но образовавшееся пространство довольно быстро заняла Христианско-демократическая партия Чили (ХДП), созданная в 1957 г.

В то же время традиционные Консервативная и Либеральная партии продолжали терять свои позиции, что привело чилийских правых к поиску каналов своего представительства в предпринимательских организациях, таких, как Организация содействия промышленному развитию (СОФОФА), Национальная организация сельских производителей (СНА), Конфедерация производства и торговли (СПС), Торговая палата Сантьяго, в профессиональных ассоциациях (коллегия инженеров), а также СМИ — газета «Меркурио», особенно ее экономический отдел, журнал «Эстансия» и другие.

В 1955 г. в Чили прибыла так называемая миссия Клей- на-Сакса из частной консультационной американской компании, которую пригласило чилийское правительство для анализа экономического положения в стране.

Миссия Клейна-Сакса привела к внутреннему конфликту в правительстве, что усиливало политическую нестабильность и постоянные шараханья президента справа налево. Борьба в кабинете разгорелась между министром экономики Хуаном Россе- ти, предлагавшем политику строгой экономии, и министром внутренних дел Гильермо Педрегалем, который выступил за расширение программы общественных работ, что могло спровоцировать очередной виток инфляции. Рост цен, экономические неурядицы на фоне правительства, погрязшего во внутренних распрях, спровоцировали новые забастовки и беспорядки.

Вспыхнувшая в 1954 г. забастовка на медедобывающих предприятиях распространилась на всю страну. Президент объявил осадное положение сначала на севере Чили, затем в городах Сантьяго и Вальпараисо. Генерал стал действовать, как и в годы своего первого президентства: установил цензуру, арестовывал политических противников. Однако Конгресс не только не утвердил декрет об осадном положении, но и вовсе отменил действие всех других распоряжений президента.

Испытывая сложности на политическом поле, К. Ибаньес обратился к военным, среди которых у него было немало сторонников. В армии его последователи создали тайную организацию «Линеа Ректа» (Прямая линия). В феврале 1955 г. президент пригласил некоторых офицеров (в основном полковников, уже предложенных на генеральское повышение) на частную беседу в Ла-Монеду. Полковники высказали ему свои пожелания: уволить из армии некоторых старых генералов, предоставить президенту диктаторские полномочия, восстановить экономический порядок и избавить Чили от коммунизма. К. Ибаньес не поддержал полностью офицеров, но и не отмежевался от их движения, что привело в ярость армейскую верхушку. Часть генера лов в знак протеста заявили о своих отставках, командование вооруженных сил потребовало наказания участников заговора, но К. Ибаньес отказался сделать это. Постепенно «заговор» военных приобрел в освещении чилийской прессы зловещие масштабы, хотя в реальности он не был значительным событием*. Вскоре К. Ибаньес вынужден был уступить давлению армии, и полковников-заговорщиков привлекли к военному суду. Тайная ложа «Линеа ректа» была распущена, а ее члены подвергнуты дисциплинарным взысканиям.

Левые партии, поддержавшие К. Ибаньеса на выборах 1952 г., окончательно отвернулись от него. К левому блоку ФРАП присоединилась Народно-социалистическая и Народно-демократическая партии, в то время как Аграрно-лабористская теряла своих членов и популярность. На выборах в Конгресс 1957 г. оппозиция К. Ибаньесу как справа, так и слева укрепила свои позиции. Радикалам удалось удвоить свое представительство в парламенте, также хорошие результаты получили Фаланга и консерваторы. Аграрно-лабористская партия потеряла половину своих депутатских мест. Теперь К. Ибаньесу пришлось править с оппозиционным Конгрессом, и последние месяцы его президентства прошли на фоне беспорядков и насилия.

Особое место заняли события 2 апреля 1957 г., когда на улицы Сантьяго вышли тысячи человек, протестовавших против повышения цен на общественный транспорт и топливо. Правительство, ссылаясь на рекомендации миссии Клейна-Сакса, повысило цены на бензин, который до того субсидировался бюджетом. Рабочие и студенческие организации призвали к протесту, который вылился в насилие, поджоги транспорта, хаос в столице. К. Ибаньес прибегнул к помощи армии в наведении порядка. В результате более 20 человек были убиты, арестовано множество видных оппозиционеров и простых манифестантов. Однако, подавляя народные выступления железной рукой, К. Ибаньес лишь способствовал росту популярности левых партий.

Президентская кампания 1958 г. показала растущую силу союза коммунистов и социалистов, поддержавшего лозунг КПЧ о «чилийском пути к социализму» через завоевание власти на выборах (стратегия, принятая КПЧ после XX съезда КПСС). Кандидатом ФРАП стал популярный в народе сенатор-социалист Сальвадор Альенде. Его программа предусматривала национализацию меди, налоговую и аграрную реформы, дальней шую индустриализацию страны и искоренение бедности. Радикалы попытались привлечь на свою сторону левых, однако дискредитированная своими предыдущими правительствами партия не смогла создать коалиции ни с левыми, ни с правыми и была вынуждена выступить самостоятельно. Ее кандидатом был не имевший никаких шансов Луис Боссай. Быстро набирающая популярность ХДП также выдвинула собственного кандидата, сенатора, основателя фаланги Эдуардо Фрея.

Правые партии, либералы и консерваторы поддержали Хорхе Алессандри, который попытался предстать перед избирателем технократом и политически независимым кандидатом, далеким от политики и партийных дрязг. Он был министром финансов в 1947—1950 гг., и тогда его главным достижением стала победа над инфляцией, которая и в конце 50-х гг. продолжала оставаться самой актуальной проблемой Чили. Алессандри был образованным, честным, простым в обхождении человеком. Его популярность была очень высока.

Главная интрига выборов заключалась в том, что при противостоянии левых и правых центр не примкнул ни к одной из группировок. Политический центр Чили был представлен ХДП, еще не имевшей достаточной силы для самостоятельной победы, и радикалами, окончательно потерявшими всякий шанс на успех. Ситуация для левых осложнялась тем, что с крайне популистской, националистической и левацкой программой выступил самовыдвиженец, бывший священник Антонио Саморано, которого прозвали «поп из Катапулько».' Ему удалось привлечь на свою сторону часть левых избирателей, что позволило X. Алессандри выйти на первое место, получив 31,6% голосов. За С. Альенде проголосовало 28,9 %. Разница между кандидатами составила всего 2,7 %, или 33 тыс. голосов. Таким образом, А. Саморано фактически отнял у С. Альенде голоса 41 тыс. потенциальных левых избирателей и тем самым помог X. Алессандри стать президентом республики. Радикалы получили 15,6 %, а Э. Фрей — 20,7 %, что свидетельствовало о преобладании в Чили политического центра, который из «радикального» становился демохристианским.

Результаты выборов продемонстрировали дальнейшую политическую поляризацию чилийского общества и его очевидный сдвиг влево. Особенностью президентских выборов 1958 г. стал раздел политических симпатий в стране на три примерно равные части голосовавших за правые партии, центр и левых. Политиче ский успех левых или правых в этих условиях напрямую зависел от колебаний центра, представленного ХДП и радикалами1.

Кабинет X. Алессандри получил прозвище «правительство управляющих», ибо провозгласил необходимость первоочередного решения экономических проблем страны. X. Алессандри стремился обеспечить развитие Чили поощрением крупного капитала и привлечением иностранных займов, что способствовало промышленному росту, но не решало стратегических проблем. Первый год его правления был относительно успешным: валютные запасы страны выросли на 500 %, иностранные кредиты — на 300 %, снизилась безработица, а инфляция держалась на уровне всего 3 %. Тем не менее полученных ресурсов оказалось недостаточно для обеспечения капитализации чилийской экономики. Внешняя задолженность страны выросла, и в итоге политика X. Алессандри не привела к значительному экономическому росту47. Радикалы и прочие сторонники государственного регулирования и продолжения импортозамещающей индустриализации заняли крайне критическую позицию по отношению к правительству X. Алессандри. На парламентских выборах 1961 г. правые партии, на которые опирался X. Алессандри, получили менее одной трети голосов. Это лишило президента парламентской опоры и заставило его искать поддержки центристов, что означало сворачивание курса на либерализацию экономики.

Между тем успехи первого этапа импортозамещающей индустриализации сменились нарастающими проблемами, особенно явно обозначившимися к концу 1950-х — началу 1960-х гг. Главным источником валюты продолжала оставаться горнодобывающая промышленность, с той разницей, что место селитры после Второй мировой войны заняла медь, основные месторождения которой находились в руках американских компаний. Используя конъюнктуру, сложившуюся в годы холодной войны, США под лозунгом своих стратегических нужд поддерживали «договорные» цены на чилийскую медь на уровне гораздо ниже мировых. Правительство Чили попыталось разрешить эту проблему установлением высоких налоговых пошлин на продукцию медных корпораций. С тех пор высокие налоги на медь стали основным источником поступлений в госбюджет, от них зависело и даль нейшее развитие индустриализации. Поэтому колебания международных цен на медь сразу же отражались на способности Чили закупать за границей промышленное оборудование.

Наиболее ощутимой для населения экономической проблемой Чили в 1950-е гг. стала инфляция. На ее рост повлияли различные факторы, среди них проводившаяся кейнсианская политика стимулирования потребления, рост государственных расходов как в производственной, так и в социальной сферах, а также постоянное создание новых рабочих мест в госсекторе при нестабильности доходов госбюджета. В 1936—1940 гг. ежегодный рост инфляции в среднем составлял 8 %, в следующее пятилетие — 16%, в 1946—1950 гг. он превысил 20%, продолжая увеличиваться48 В Чили резко выросла внешняя задолженность (в 5 раз за 1952—1958 гг.), а ввоз в страну капиталов и технологий усугублял зависимость страны от экспорта сырья. Все это тормозило развитие промышленности и, в конечном счете, привело к истощению возможностей импортозамещающей индустриализации.

Другой проблемой, обострившейся в 1950-е гг., был аграрный вопрос. Чилийское сельское хозяйство было неспособно удовлетворить нужды страны в области ее обеспечения продовольствием. Ежегодное увеличение сельскохозяйственного производства примерно на 1,7 % в 1950-е гг. отставало от прироста населения (1,8 % в год), в то время как промышленный рост в этот период составлял в среднем 7 % в год . Еще в 1942 г. Чили начала импортировать продовольствие, тратя на это валюту, столь необходимую для завершения индустриализации страны.

В 1962 г. в Чили был принят первый закон об аграрной реформе, который предусматривал экспроприацию необрабатываемых, заброшенных и плохо обрабатываемых земель. Принятием этого закона правые надеялись, с одной стороны, удовлетворить интересы традиционной олигархии, опоры правых партий, а с другой — ответить требованиям американской программы «Союз ради прогресса». Из всех земель, разделенных между крестьянами в период правительства X. Алессандри, 70 % являлись государственной собственностью и лишь 30 % составили частные угодья, проданные их хозяевами государству для этой цели. Поэтому осуществление закона практически не затронуло помещичье землевладение и привело к усилению движения за аграрную реформу в Чили. Ускорение темпов миграции из села в город в 1950-е гг. не позволяло развивавшейся промышленности быстро трудоустраивать новых рабочих, что вело к обострению социальных проблем в городах, усиливало неравенство в доходах населения. Итоги экономического развития Чили к концу 50-х гг. оценивались в стране довольно пессимистически49, а кризис модели импортозамещающей индустриализации заставил правительство задуматься о поисках альтернатив.

В 1958—1960 гг. правительство X. Алессандри предприняло некоторые попытки либерализации экономики, отменив контроль КОРФО за внешней торговлей и ее монопольное право решать, на какие цели использовать валюту от экспорта. Однако эти шаги, а также некоторое увеличение иностранных инвестиций не улучшили ситуации в экономике. Проблемы нарастали, в последний год правления X. Алессандри, 1964 г., рост инфляции в Чили достиг 50 %. В итоге правое правительство было вынуждено вернуться к прежней модели экономики и снова уповать на государство.

Победа кубинской революции в 1959 г. оказала огромное влияние на политическую ситуацию в Латинской Америке, и Чили не стала исключением. Однако в отличие от большинства стран региона, где в 1960-х гг. стали создаваться революционные движения, которые стремились повторить кубинский опыт партизанской войны, основные левые партии Чили, коммунисты и социалисты, остались верными своей стратегии мирного парламентского пути победы на выборах. В августе 1965 г. в г. Консепсьоне было создано Левое Революционное Движение (МИР), уповавшее на «кубинский путь» и вооруженную борьбу, но в целом эта стратегия не была поддержана другими левыми силами. Влияние Кубы на чилийский социализм было весьма значительным еще и потому, что речь шла не только о путях революции в Латинской Америке, важна была сама идея о вступлении континента в революционную эпоху, таким образом, революция в Чили становилась реальной и возможной. Кубинский опыт вдохновлял и сторонников мирного «чилийского пути к социализму».

С другой стороны, центристские политические силы Чили, бывшие сторонниками социальных перемен, но противниками революции, понимали необходимость срочных действий, чтобы не допустить повторения в Чили кубинского опыта. Это понимали и в США, где администрация президента Дж. Кеннеди начала осуществление континентальной программы «Союз ради прогресса», целью которой было осуществление реформ во из бежание революции. Высокий процент проголосовавших за левых в Чили на президентских выборах 1958 г. вызвал беспокойство американской администрации, и ее взоры обратились к чилийским христианским демократам, в которых виделась альтернатива приходу к власти левых сил.

В 1962 г. Конгресс принял закон об избирательной реформе, который упрощал регистрацию избирателей. Этот акт подводил итог действия многочисленных законопроектов, принимавшихся с 1957 г. с целью демократизации избирательной системы. Благодаря новым правилам число чилийцев, имевших право голоса с 1958 по 1962 г. возросло с 1 156 576 до 2 915 114, что было гигантским увеличением электората. Успехи индустриализации и структурный кризис в сельском хозяйстве, общие явления для всех стран региона, породили массовую миграцию сельского населения в города. Новые горожане привносили обычаи и психологию деревни, кроме того, городская инфраструктура не была способна полностью абсорбировать этих людей, выталкивая их в зону маргинальных кварталов, которыми обрастали все крупные латиноамериканские города. Большинство новых чилийских избирателей принадлежали к бедным и беднейшим слоям населения, часто проживали в маргинальных поселках, спутниках больших городов. Это стало вызовом для всех партий, в том числе и для левых, традиционно сориентированных на промышленных рабочих и городских служащих. Новые избиратели оказались вне влияния традиционных партий. Зато новые партии, с новыми идеями находили отклик у этих людей.

В конце 1950-х — начале 1960-х гг. в Чили наблюдался головокружительный рост влияния ХДП. На парламентских выборах 1957 г. она получила 9,4 % голосов, а в 1961 г. — уже 15,4 %, на муниципальных выборах 1963 г. — 22,8 %, а на парламентских выборах 1965 г. — 42,3 %!. За ХДП голосовали католики, ранее отдававшие свои голоса консерваторам. Партия пользовалась поддержкой чилийской католической церкви, находившейся в тот период под влиянием идей второго Ватиканского собора, который провозгласил приоритетом в деятельности церкви социальные задачи Идеи французов Ж. Маритэна, Э. Муньера, левокатолического журнала «Esprit», бельгийского мыслителя и доминиканского священника Ж.П. Лебре оказали огромное влияние на чилийскую интеллигенцию. На лидера ХДП Э. Фрея произвели большое впечатление лекции Ж. Маритэна, которые он посещал в Париже. Философия Ж. Маритэна, идеи социальной справедливости были тесно связаны с развитием демократии и Евангельским призывом к взаимопомощи и милости к ближним.

В конце 1950-х Орден иезуитов прислал в Чили известного бельгийского иезуита и социал-христианского мыслителя Роже Векеманса для поддержки ХДП в борьбе с коммунизмом. Э. Фрей и многие другие дсмохристианские лидеры учились в иезуитских школах, были лично и интеллектуально связаны с иезуитами, что обеспечило быстрый успех миссии Р. Векеманса. Иезуиты активно работали над планами противодействия левым марксистским силам в Чили, они так же, как и левые говорили о модернизации и социализме. Альтернативой левым могли стать только христианские демократы. В 1962 г. чилийский епископат поручил Р. Векемансу и сподвижнику Э. Фрея Ренато Поблете подготовить «пасторское послание» в поддержку ХДП. Во время президентской предвыборной кампании 1964 г. ХДП распространяла тысячи копий этого послания, призывавшего верующих противостоять марксистскому наступлению.

Чилийская христианская демократия вышла на политическую арену страны с программой «революции в условиях свободы», представ перед избирателем альтернативой как капитализму, так и коммунизму. В программе ХДП говорилось о построении в Чили «коммунитарного общества» как миссии партии, в ней звучало христианское обращение к человеку как личности, а не просто потребителю или производителю1. Эти лозунги отвечали и общей религиозности чилийского народа, и тогдашним ожиданиям общества. ХДГІ смогла уловить умонастроения многих социальных слоев, особенно недавно перебравшихся в города крестьян, женщин, среднего класса, а также части молодого поколения традиционной элиты.

На президентских выборах в Чили в 1964 г. ХДП пользовалась решающей поддержкой США. В расследовании американского сената «Тайная деятельность ЦРУ в Чили. 1963—1973», известном как доклад комиссии Черча, приведены следующие цифры: в 1963—1964 гг. США потратили в Чили около 4 млн долл. на различные акции, целью которых было избежать победы

С. Альенде на президентских выборах50. Чтобы оценить масштабы этих трат, стоит напомнить, что душевой доход в Чили в то время составлял около 400 долл. в год.

Сенатская комиссия США констатировала: «свыше половины затрат на проведение кампании по избранию кандидата христианских демократов было оплачено Соединенными Штатами... Помимо этой финансовой поддержки ЦРУ развернуло активную антикоммунистическую пропагандистскую кампанию. Широко использовались печать, радио, фильмы, брошюры, плакаты, листовки, прямые рассылки по почте, транспаранты и надписи на стенах. Это была «кампания запугивания», в ходе которой рисовались картины вторжения советских танков и кубинских пехотных частей, нацеленная в первую очередь на женщин. Организация христианских демократов распространила сотни тысяч экземпляров антикоммунистического пасторского послания папы Пия XI... Использовалась дезинформация и «черная пропаганда» — материалы, исходившие якобы от Коммунистической партии Чили. В течение первой недели интенсивной пропагандистской деятельности финансируемая ЦРУ группа готовила по двадцать радиопередач в день в Сантьяго и по сорок четыре для провинциальных радиостанций; 12-минутные передачи новостей пять раз в день по трем радиостанциям Сантьяго и двадцати четырем провинциальным каналам; тысячи карикатур, множество платных объявлений в печати... Пропагандистская кампания велась и на международной арене. ЦРУ проводило политические акции независимо от кампании христианских демократов среди различных избирателей, в том числе для обитателей трущоб, крестьян, организованных рабочих и диссидентов-социалистов*\

Впервые в истории Чили президентские выборы стали ареной прямой идеологической конфронтации, политической битвой холодной войны, где США оказали столь мощную поддержку своим ставленникам. Впервые во время президентской кампании в Чили демохристианский кандидат использовал современные избирательные технологии, подготовленные с помощью американских экспертов. Финансирование СССР Коммунистической партии Чили в то время не превышало 200 тыс. долл. в год51. Этих денег хватало на содержание партийного аппарата и неотложные нужды компартии, но они не могли повлиять на исход президентских выборов.

Однако было бы упрощением считать, что вся кампания Э. Фрея была построена на антикоммунизме и выиграна благодаря этому, она несла в себе большой положительный заряд — идея «революции в условиях свободы» пробудила энтузиазм в самых широких слоях чилийского общества, особенно среди молодежи.

Э. Фрей организовал свою предвыборную кампанию под лозунгом создания «Молодой родины», что вызывало ассоциации с первыми годами войны за независимость Чили, называемыми в чилийской исторической традиции «новая родина», а также подчеркивало особое внимание ХДП к молодежи. В июне 1964 г. демохристиане организовали грандиозное народное шествие «Марш Молодой родины». Тысячи людей из различных районов страны пешком, на автобусах прибыли в столицу, где перед 300 тыс. человек, собравшихся в парке Коузиньо (ныне парк О’Хиггинса), Э. Фрей провозгласил; «Вы и есть родина! Да, друзья мои, именно Вы. Вы — родина во благодарение Господу! ХДП делала все, чтобы предстать перед избирателем подлинно народной партией, представлявшей всех обездоленных чилийцев.

По мере радикализации ХДП в ее лексиконе стали преобладать антикапиталистические лозунги и призывы к социальной революции. ФРАП и его кандидат С. Альенде, напротив, делали все возможное, чтобы успокоить правых. В первую очередь, ФРАП стремился заполучить голоса радикалов, и даже предложил их лидеру Хулио Дурану пост вице-президента. Этого поста при дееспособном президенте в Чили не было, и левые предлагали внести соответствующую поправку в конституцию. Учитывая сильный религиозный компонент в пропаганде ХДП и традиционную светскую и даже антиклерикальную направленность идеологии КПЧ, СПЧ и радикалов, левые также попытались привлечь на свою сторону массу верующих. Было создано «Католическое альендистское движение», целью которого была мобилизация верующих во имя победы левых, что не имело особого успеха. В то же время С. Альенде удалось привлечь на свою сторону часть либералов антиклерикалов во главе с бывшим сенатором Грегорио Амунатеги.

Компартия следовала своим традициям парламентской политической борьбы и стратегии мирного завоевания власти. Надо признать, что вся история КПЧ является ярким образцом приспособления ею менявшихся установок Коминтерна к своей традиционной стратегии мирной политической борьбы, что вызывало шквал критики со стороны более радикальных социалистов. Даже в первые годы своего существования и принятия на словах тактики «класс против класса», КПЧ и Л.Э. Рекабаррен боролись внутри профсоюзов против революционных методов борьбы, которые им навязывали анархо-синдикалисты, принимая при этом участие в выборах в составе полностью буржуазного Либерального альянса.

Изменения в коммунистическом движении после XX съезда КПСС как нельзя лучше совпадали с излюбленной стратегией чилийских коммунистов. Еще до этого съезда, в период подполья и суровых репрессий в 1948 г. из КПЧ была изгнана группа Рейносо, предлагавшая партии перейти к вооруженной борьбе. У чилийских коммунистов идеология всегда была на службе тактики, для оправдания которой всегда находилась нужная цитата или марксистское положение. КПЧ делала ставку на союз со всеми возможными партиями, в том числе и классово чуждыми. Так было во время Народного фронта, так было и в I960—1970-е гг. Эта политическая гибкость полностью отвечала чилийским традициям и настроениям большинства населения, что обеспечивало компартии постоянную широкую поддержку избирателей.

Социалисты в этот период были разделены на три противостоящих друг другу течения. «Ленинисты», занимавшие центристское положение в партии, исповедовали теорию пролетарской революции и классовой борьбы, рассматривая профсоюзы как главный инструмент классового воспитания и организации революции. Крайний левый фланг занимали так называемые «кастри- сты» (по имени лидера кубинской революции Фиделя Кастро), призывавшие к вооруженной борьбе и открытой конфронтации с политической системой. Они группировались вокруг главного теоретического органа СПЧ «Кларин», возглавляемого сенатором Карлосом Альтамирано, ставшего впоследствии генеральным секретарем партии. Самые близкие к коммунистам позиции занимало умеренное крыло социалистов, лидером которых был С Альенде. Во время предвыборной кампании 1964 г. доминировали идеи именно этой фракции, в то время как в профсоюзах со циалисты выступали с ультрареволюционной риторикой, давая серьезный повод своим противникам обвинять левых в подготовке еще одной кубинской революции на континенте,

В рабочем движении росло влияние левых партий, социалистов и коммунистов. Если в 1953 г. число голосовавших за представителей этих партий в профсоюзах составляло 46 % их членов, то в 1965 г. — уже 75 %. Особенно сильными были коммунисты и социалисты в крупнейших профсоюзах угольщиков, в меднорудной промышленности, на крупных фабриках, среди строительных рабочих, портовиков, а также учителей. Практически полный контроль марксистских партий над профсоюзами делал их опасным политическим соперником.

Система «равновесия трех третей» чилийской политической системы серьезно пошатнулась на выборах 1964 г., когда правые партии основательно потеряли свои позиции. В марте 1964 г. накануне президентской кампании в сельском округе Курико, где правые были традиционно сильны, состоялись дополнительные парламентские выборы в связи со смертью действующего депутата. Правые, уверенные в своей победе, надеялись придать этим выборам характер общенационального плебисцита накануне президентских. Созданный в октябре 1961 г. Демократический фронт в составе радикалов, либералов и позднее присоединившихся к ним консерваторов, выдвинул кандидатом по этому округу Родольфо Рамиреса, связанного с местными землевладельцами и элитой района. Правые рассчитывали на его победу благодаря близости к представителям властей округа. ФРАП поддержал сына умершего депутата, врача О. Наранхо, известного своей благотворительной деятельностью и работой с бедняками. ХДП колебалась и де-факто поддержала левых.

Кандидат правых потерпел поражение в своем традиционном бастионе. После этого урока правые партии решили отказаться от выдвижения собственного кандидата на президентских выборах и поддержали Э. Фрея По словам самого победившего в Курико депутата-социалиста, левые «получили одного депутата, но проиграли борьбу за президентское кресло». Таким образом, если в ситуации «трех третей» у левых был реальный шанс победить, при исчезновении одного из полюсов у избирателей осталась лишь альтернатива выбора между социалистом С. Альенде и кандидатом ХДП, поддержанным правыми. Программа Э. Фрея имела много общих пунктов с программой социалиста С. Альенде, но была умеренной и потому привлекла более широкие слои населения. «РЕВОЛЮЦИЯ В УСЛОВИЯХ СВОБОДЫ»

Э. Фрей получил па президентских выборах 1964 г. абсолютное большинство голосов — 54 %, а в Конгрессе ХДП имела 82 места, т, е. абсолютное большинство, что позволило новому президенту отказаться от поддержки правых партий и перейти к реализации реформ н интересах самых широких слоев населения. Кандидат левых партий С. Альенде получил 38,6 % голосов, таким образом, результаты выборов отразили дальнейший сдвиг чилийского общества влево. Это был максимальный результат, полученный коалицией коммунистов и социалистов, который им не удалось повторить даже в победный для них 1970 г. Чилийская христианская демократия одержала победу на выборах с помощью правых, после чего начала осуществлять широкую программу реформ, идущую вразрез с их интересами. По мере углубления преобразований росла поддержка ХДП средними и малоимущими слоями, и христианские демократы стали править в одиночку, отказавшись от традиционной для Чили политики союзов и коалиций.

Годы президентства Э. Фрея (1964—1970) стали серьезной попыткой чилийской христианской демократии решить стратегические проблемы развития страны реформистским путем. Приход к власти ХДП вызвал большой политический и эмоциональный подъем народных масс. В своем первом послании к Конгрессу в 1965 г. президент Э. Фрей говорил об этом настроении: «Это политическое движение начертало на своих знаменах самые дорогие сердцу народа надежды и ожидания, которые являются самым страстным для огромного большинства нашего народа стремлением. Этой надеждой являются перемены в условиях свободы, быстрые преобразования устаревших и несправедливых форм общественной жизни при условии зашиты и сохранения подлинных ценностей, завоеванных нашим народом. Мы боремся за созидание без разрушения, за верность служения интересам Чили» .

ХДП попыталась кардинально изменить экономическую политику, одновременно проводя радикальные социальные реформы. Политика замещения импорта исчерпывала себя, экономика страны развивалась неустойчиво. Программа экономических реформ ХДП предусматривала продолжение индустриализации Чили и расширение внутреннего рынка, ее ключевыми пунктами стали развитие медной промышленности и сельского хозяйства, Эта программа стала основой глубоких преобразований чилийского общества, провозглашенных Э. Фреем как «революция в условиях свободы».

В 1966 г. началось осуществление программы «чилизации» меди (выкуп контрольного пакета акций крупнейших медных предприятий у американских компаний), за счет реализации которой правительство Чили надеялось получить значительные доходы, необходимые для осуществления социальных программ христианской демократии. Помимо меди правительство обратило внимание на другие крупнейшие компании, ставшие монополистами на рынке. В результате переговоров чилийскому правительству удалось увеличить долю государства в чилийских предприятиях американских электрической и телефонной компаний. Правительство Э. Фрея намеревалось увеличить участие чилийского государства в медной промышленности, идя по пути создания смешанных предприятий с американскими компаниями и постепенного выкупа их акций. В 1964 г. 85 % производства чилийской меди находилось под контролем двух американских компаний, «Анаконды» и «Кеннекотта». Медь составляла 61 % чилийского экспорта52. Компания «Кеннекотт», владевшая крупнейшим в Чили подземным рудником «Эль Теньенте», предложила свой план передачи 51 % акций в собственность чилийского правительства. Однако стоимость этих акцией устанавливалась самими владельцами американской компании и была значительно выше рыночной. Кроме того, правительство Чили сроком на 20 лет снизило с 80 до 40 % налог на продажи для этих компаний, что значительно увеличило их прибыль. И наконец, административное управление предприятиями продолжало осуществляться американцами, что сводило к нулю результаты реформы.

«Анаконда К0» не приняла участие в этом соглашении с правительством. Эта компания владела самыми крупными в мире открытыми рудниками Чукикамата и Эль-Сальвадор, представ лявшими огромную ценность, особенно осознанную в период роста цен на медь, спровоцированного вьетнамской войной Конгресс, включая левых христианских демократов, требовал от правительства включить «Анаконду К0» в ту же схему «чилиза- ции», а в случае сопротивления национализировать. Компания была вынуждена в 1969 г, принять эти условия, сходные с предложенными «Кеннекотгу». Столь невыгодная для Чили ситуация вызвала бурю недовольства в стране, включая саму ХДП, в итоге на выборах 1970 г. ее кандидат Р. Томич включил требование национализации меди в свою программу.

Вторым важным пунктом «революции в условиях свободы» было осуществление аграрной реформы. С начала 1960-х гг. одним из главных тормозов развития чилийской экономки стало сельское хозяйство, где господствовала система латифундий, приводившая к низкой производительности труда и фактически исключавшая крестьян из внутреннего рынка, а землю из активного оборота капитала. Идея необходимости проведения аграрной реформы охватывала все более широкие слои общества — левые и центристские партии, просвещенную часть горожан, католическую церковь, движимую социальной доктриной, а также международные организации, работавшие в Чили — ЭКЛА (Экономическая Комиссия ООН для Латинской Америки) и ФАО (Организация ООН по вопросам продовольствия). В свою очередь, США в рамках программы «Союз ради прогресса» увязывали оказание финансовой помощи стране с реализацией аграрной реформы, стремясь не допустить социального взрыва в деревне.

В 1967 г. в Чили был принят новый закон об аграрной реформе, предусматривавший экспроприацию за выкуп помещичьих земель сверх лимита, эквивалентного по продуктивности 80 га орошаемых земель, а также неэффективных хозяйств. В ходе проведения аграрной реформы в 1965—1970 гг. было экспроприировано 1134 поместья общей площадью 3,4 млн гектаров. Тем самым был положен конец господству латифундий в чилийской деревне, но новые формы землевладения и землепользования были не вполне определены. После экспроприации земля не передавалась крестьянам в личную собственность, вместо этого создавались сельские кооперативы, так называемые «асентамьенто», где земля находилась в коллективном владении в соответствии с идеалами «коммунитарного социализма». Коммунисты поддержали этот эксперимент, в то время как правые обвинили ХДП в реализации марксистских программ социализации деревни.

Аграрная реформа в Чили быстро принесла плоды. Несмотря на засуху 1968 г. рост продукции земледелия в 1965 -1970 гг. составил около 5 % в год по сравнению с 2,3 % в предшествующее пятилетие. Продукция животноводства в 1965—1970 гг. росла ежегодно на 5,5 % (в предыдущее пятилетие — на 2 %)’. Однако этого увеличения производительности чилийского сельского хозяйства было недостаточно для обеспечения страны продовольствием, его импорт продолжался. На экспроприированных землях было создано более 900 крестьянских асентамьенто, но лишь немногие из них превратились в успешные предприятия, большинство же сталкивалось с отсутствием опыта управления, нехваткой денег на закупку техники.

Аграрный кризис ускорил процесс миграции сельского населения в город, разрушил привычный крестьянский мир. Вчерашние инкилино искали себя в новых ролях членов кооперативов или сельских наемных рабочих, а традиционная сельская элита, латифундисты теряли экономическую опору, а вместе с ней и смысл собственного существования. Дети экспроприированных землевладельцев в 1960-е гг. были вынуждены искать новые источники доходов в сфере политики, предпринимательства, образования, составив конкуренцию средним слоям. Новое поколение традиционной элиты сохранило верность католическим убеждениям и впоследствии, став органичной частью новой власти при военном режиме, сделало католический консерватизм в духе Опус Деи' одной из важнейших идеологических опор авторитарного режима.

Другой стороной аграрного кризиса и массовой миграции безработных крестьян в города стали маргинализация и обеднение значительной части городского населения, ускорившиеся в середине 1960-х гг. В 1970 г. городское население Чили составило уже 75 %, в одном лишь Сантьяго была сосредоточена треть населения страны. Хронический дефицит жилья привел к образованию на городской периферии «грибных поселков» нищеты, промышленность не успевала поглощать новые рабочие руки, обострились проблемы в социальной сфере. В чилийских горо- дах резко увеличилось число так называемых новых бедных, занятых в основном на небольших предприятиях и в неформальном секторе экономики. Политические взгляды этих слоев характеризовались крайней неустойчивостью и радикализмом, новые бедные лишь частично восприняли традиционную рабочую культуру.

Правительство Э. Фрея создало новые социальные учреждения, так называемые организации «народного продвижения» — комитеты жителей, центры матерей, которые занимались улучшением состояния бедных кварталов, налаживанием инфраструктуры, медицинским обслуживанием и строительством школ. Цель «народного продвижения» состояла в преодолении маргинальное™ значительных слоев чилийского населения. Э. Фрей заявлял: «Маргинальность является основной характеристикой больших групп городского и сельского населения, которое не участвует в жизни нашего общества, не пользуется социальными благами, которые должны предоставить им разумно организованное общество и государство» .

Органы так называемого «народного продвижения» были созданы ХДП без санкции закона, что вызвало шквал критики как слева, так и справа. Оппозиция обвиняла правительство и ХДП в том, что через эти органы комитеты христианских демократов занимались собственной рекламой и созданием своих избирательных бастионов. Левые же, в том числе и в рядах ХДП, критиковали эту политику за ее популизм и патернализм в отношении беднейших слоев населения, что, по их мнению, порождало в них лишь конформизм и апатию, уничтожая всякий революционный порыв.

В интеграции в городскую среду маргиналов большую роль сыграла политика «социальной мобилизации», проводимая правительством ХДП. Христианские демократы способствовали созданию и развитию соседских и кооперативных организаций, обучали домохозяек основам домашней культуры и гигиены, проводили культурные мероприятия в маргинальных поселках. Таким образом, новые городские жители обретали традиции солидарности и социальной организации, сыгравшие после военного переворота 1973 г. важную роль амортизатора приспособления населения к неолиберальной экономической модели (организация общих котлов в поселках бедноты и пр.).

Скорость перемен, начавшихся в стране при правительстве христианских демократов, превосходила способность основных социальных групп адаптироваться к ним. Политические силы Чили, привыкшие к установившимся формам представительства и взаимодействия с избирателями, не могли в полной мере ответить на это новое состояние общества. В обществе усилились радикальные, левацкие настроения, прежде всего среди молодежи. Левое революционное движение (МИР) в ноябре 1967 г. в Чильяне провело свою конференцию, которая провозгласила партию марксистско-ленинской и заявила о конечной цели: создание в Чили «революционного государства». В дальнейшем МИР сыграло важную роль в общей дестабилизации политической обстановки в стране вплоть до военного переворота 1973 г.

Радикальное крыло в ХДП создало в 1968 г. движение «Молодая церковь», которое в августе того же года захватило здание кафедрального собора в Сантьяго и удерживало его некоторое время. Хотя официальная церковь поддерживала правительство, христианская молодежь требовала все более решительных действий. Глашатаем ее идей стал журнал иезуитов «Менсахе», писавший во все более революционном тоне. Кроме того, в западном мире происходили серьезные потрясения, приведшие к выступлениям протеста молодежи в 1968 г. Их откликом в Чили стало движение за университетскую реформу, начавшееся в Консепсьоне в 1967 г. и охватившее большинство студентов страны. Все эти новые социальные, политические и культурные явления дали начало радикальным молодежным политическим движениям как левого, так и правого толка.

Придя к власти, ХДП являлась неоднородным движением, в котором различные идейные течения постоянно вели борьбу между собой. Чилийские христианские демократы восприняли многие идеи обновления в католицизме, ставшие очень популярными накануне второго Ватиканского собора. Идеи Маритэ- на, Векеманса, так называемого «коммунитарного социализма», как средства изменения режима собственности и преодоления капиталистической эксплуатации, а также концепции «рабочего соуправления» фабриками и «народного капитализма» были положены в основу программных положений ХДП. Э. Фрей предлагал создать экономические советы с участием профсоюзов, в задачу которых входило планирование и регулирование развития народного хозяйства. Самыми яркими пропагандистами коммунитарного идеала были левые демохристиане X. Сильва

Солар и Жак Чончоль, который вместе с Рафаэлем Морено стал вдохновителем аграрной реформы.

Ж. Чончоль, агроном, работавший представителем ФАО на Кубе, являлся признанным лидером левого центра в ХДП, так называемых «терсеристов» (от испанского «tercero» — третий), выступавших за третий путь — ни социализм, ни капитализм, Ж. Чончоль был главой чилийского Института сельскохозяйственного развития (ИНДАП). В 1967 г, он возглавил партийную комиссию, разрабатывавшую стратегию партии при проведении будущих преобразований. Эта комиссия представила руководству ХДП его доклад, прозванный правыми «План Чончоля», суть которого заключалась в программе глубоких реформ, ведущих к «некапиталистическому пути развития». Вскоре этот «план» был единодушно принят партией. Его активно поддержало левое крыло, так называемые «мятежники» во главе с Рафаэлем Гумусио, который рассчитывал стать следующим кандидатом в президенты от ХДП.

Параллельно с этими дискуссиями под давлением финансовых трудностей правительство ХДП было вынуждено принимать непопулярные экономические меры. Отсутствие кредитных ресурсов для капиталовложений привело правительство к принятию «плана обязательных накоплений», позволявшего мобилизовать средства широких масс населения. Этот план неизбежно ухудшал положение беднейших слоев. Партия, ведомая левыми демохристианами, воспротивилась правительству, что привело к отставке министра финансов. В конце концов внутрипартийная борьба завершилась при прямом вмешательстве Э. Фрея отставкой Р. Гумусио с поста лидера партии, т. е. полным поражением левых. Ж. Чончоль был вынужден покинуть пост директора ИНДАП.

Руководящие позиции в ХДП оказались в руках фреистов и кастильистов (по имени лидера фракции Кастильо), придерживавшихся элитистских взглядов на развитие партии, предпочитавших союз с технократами и придававшие гораздо большое значение советам экономистов из ЭКЛА, чем концепциям «коммунитарного социализма». Преобладание правых в партии вело к ее отчуждению от народных масс.

В 1966 г. резко ухудшились отношения ХДП и профсоюзов. Забастовки с требованиями повышения зарплаты на медедобывающих рудниках «Эль Теньенте» и «Эль Сальвадор» были объявлены незаконными. Правительство отправило войска на их подавление, было убито 6 шахтеров. Президент Э. Фрей обви нил в провоцировании трагических событий левые партии, оправдав действия военных. Протест народных масс подталкивал студенческую молодежь к экстремистским выступлениям. В 1969—1970 гг. МИР организовало движение бездомных — по самовольному захвату земель, а в бедных городских кварталах (poblaciones), особенно в своем бастионе Консепсьоне, начало формировать народное ополчение, которое носило пока чисто демонстрационный характер. Тогда же миристы произвели несколько «революционных экспроприаций», попросту говоря, ограблений банков. В июне 1969 г. полиция раскрыла так называемую «школьную герилью» в долине Майпу близ Сантьяго, а в мае 1970 г. в Вальдивии, что свидетельствовало о крайнем полевении студенчества. Все эти события создавали в стране обстановку политической нестабильности и предреволюционного нетерпения,

В марте 1969 г. полиция жестоко расправилась с манифестацией протеста в г. Пуэрто-Монтт на юге Чили, где было убито несколько жителей. Правительство вновь поддержало действия полиции. Часть ХДП и молодежная организация партии в энергичных выражениях осудили власти. Дело шло к разрыву левого крыла с официозной частью ХДП. Как партии ФРАП, так и левые демохристиане обвинили в расправе тогдашнего министра внутренних дел и лидера правого крыла партии Эдмундо Переса Суховича. Левацкая организация организованный авангард народа приговорила его к смерти, а через два года привела приговор в исполнение. Левые и молодежь в ХДП радикализировались под влиянием студенческих выступлений 1968 г. в Европе и повстанческого движения Э. Че Гевары в Боливии, вступали в самостоятельные политические союзы и пакты с марксистскими студенческими организациями, все более удаляясь от руководства партии.

В мае 1969 г. в руководстве ХДП и на заседаниях Национального совета партии обсуждалась стратегия на предстоящих президентских выборах 1970 г. Было предложено две программы. Одна базировалась на тезисе Ж. Чончоля о «некапиталистическом пути развития» и предполагала союз с коммунистами и социалистами. Ее поддержали терсеристы и «мятежные», к которым присоединились более умеренные Радомиро Томич, Бернардо Лейтон и Ренан Фуэнтеальба, основатели ХДП, пользовавшиеся огромным авторитетом в партии. Официозная часть руководства партии выступила с программой «собственного пути», отрицавшего всякую возможность союза с марксистскими партиями, за продолжение курса Э. Фрея на «революцию в условиях свободы». Голосование с небольшим перевесом дало победу правоцентристам.

Через несколько дней после заседания Национального совета ХДП руководители ее левого крыла Ж. Чончоль, Р. Гумусио, X. Сильва Солар, а также практически все руководство молодежной организации вышли из партии. Так было положено начало раскола в христианской демократии. Оставшиеся в партии терсеристы создали фракцию «Новых левых», а в 1971 г. они также покинули ряды ХДП, образовав Левохристианскую партию. Покинувшие ХДП в 1969 г. левые создали Движение единого народного действия (МАПУ), присоединившееся к коалиции коммунистов и социалистов. В 1969 г. отставные военные, сторонники К. Ибаньеса, создали левое политическое движение Независимое народное действие (АПИ), также протянувшее руку сотрудничества коммунистам и социалистам. Создание новых левых партий в Чили свидетельствовало о дальнейшем полевении страны.

Демохристианское правительство привело чилийское общество в движение, пробудив в самых широких слоях населения надежды на скорейшее улучшение их социально-экономического положения, но не смогло осуществить их в полной мере. Общий сдвиг общества влево принимал все более радикальный характер, во многих умах господствовала идея революции, что нашло свое отражение в результатах следующих президентских выборов в Чили. Христианская демократия открыла дорогу к власти Народному Единству, за что Э. Фрей получил от правых прозвище «чилийского Керенского». Итоги экономического развития Чили в этот период показали, что проводимые ХДП преобразования не позволили преодолеть внутренних противоречий модели импортозамещающей индустриализации. Фактором, усугубившим ситуацию, стало прекращение целенаправленной американской помощи христианской демократии в 1968 г. после прихода к власти администрации Р. Никсона, начавшей проводить менее идеологизированную, прагматическую политику по отношению к латиноамериканским странам.

Значительна е внутренние сдвиги произошли и среди правых политических сил Чили. Либеральная и консервативная партии объединились с ультраправой Партией национального действия, во главе которой стоял деятель профашистского толка Хорхе Прат. Новая партия стала называться Национальной. Объединенные правые вновь обратились к фигуре X. Алессандри, рассчитывая таким образом победить левых и ХДП. Поляризация общества привела в движение армию. В октябре 1969 г. произошло восстание полка «Такна» в Сантьяго. Во главе вышедших из повиновения военных стоял командующий армейского дивизиона на севере страны генерал Роберто Вио. Один из журналистов тогда сказал о Р. Вио: «солдафон с лицом солдафона». Он прилетел на рейсовом самолете в Сантьяго, появился в полку «Такна», принял командование и повел солдат на мятеж. Непосредственным поводом для мятежа было низкое жалование, реальная стоимость которого постоянно уменьшалась из-за инфляции, и ставшие правилом задержки его выплаты, тяжелое экономическое положение военных. К полку «Такна» присоединились несколько других столичных частей и школа унтер-офицеров.

Узнав о восстание Э. Фрей заявил: «Ничто не заставит меня уйти с поста!» Такая решительная позиция президента остудила горячие головы. Все политические партии, за исключением социалистов, поддержали власть. Единый профцентр КУТ объявил всеобщую забастовку. Вокруг президентского дворца начали строить баррикады, пригонять мусорные контейнеры, перегораживая ими центральные улицы города, чтобы воспрепятствовать проходу военной техники. Лишь благодаря активному вмешательству генерала Рене Шнейдера это выступление было подавлено, и дисциплина в войсках восстановлена. Командующий вооруженных сил ушел в отставку, его место занял Р. Шнейдер. Конгресс принял решение об увеличении жалования военным. Правые видели в военных своих естественных союзников. Р. Шнейдер занимал жесткую позицию в отношении невмешательства армии в политику и уважения буквы закона и Конституции. Его позиция, вошедшая в историю как «доктрина Шнейдера», стала для чилийских ультраправых главным препятствием на пути их союза с военными.

На предстоящих президентских выборах усилилась конфронтация между левыми и правыми, при очевидном спаде христианской демократии. Сгруппировавшиеся вокруг X. Алессандри правые провозгласили необходимость разгосударствления экономики и передачи инициативы частному сектору, в свою очередь, левые и значительная часть ХДП видели причину неудач в половинчатом характере реформ и выступали за их углубление. Это поставило на повестку дня в Чили вопрос о социализме.