Семиотический метод в его проблематике, процедурах и приёмах

При этом обширность проблематики обусловливает принятый способ изложения: 1) перечисление основных семиотических направлений и концептов и исходя из задач данного пособия, сжатое изложение семиотического анализа и семиотики языка науки (метаязыка).

Если исходить из того, что «задача семиотики - описывать семиосферу, без которой немыслима ноосфера» [Иванов Вяч. Вс. 1998 : 751], то ясно, что основным направлением является метод семиотики как единого комплексного направления, в котором происходит интерпретация существующих систем знаков, служащих для выражения какой-либо информации. В основу этого метода, действующего везде, где осуществляются семиотические процедуры понимания, объяснения, интерпретации, на базе «триадической природы знака»: репрезентант - интерпретант - референт [Пирс 1967; 1983; 2000] и выделения Ч. Моррисом трёх сфер семиотического анализа: семантики, с и н т а к т и к и и п р а г м а т и к и [Моррис 1983], в которых реализуются три основные функции знака: соединительно-преобразовательная, референциальная и прагматическая, утилитарно-информационная [Лебедев 2008 : 529].

Предметом семантики (как раздела семиотики, логики и методологии науки) является, во-первых, исследование референциальной функции знаков и знаковых систем, т.

Предметом синтаксиса является исследование соединительно-преобразовательной функции знака и знаковых систем, т. е. возможностей создания из небольшого исходного набора знаков их систем путём взаимного присоединения их друг к другу и задание правил преобразований одних правильно построенных синтаксических систем в другие. Активно применяется в формализации теорий и знаний.

Предметом прагматики является утилитарно-информационная функция знаков и знаковых систем, т. е. исследование способов использования людьми знаков в различных целях (познавательных, духовных, практических). При этом главные вопросы прагматики - ценностные: для чего, с какой целью человек что-то обозначает и выражает именно таким образом?

Безусловно, все три названные функции знаков и знаковых систем взаимосвязаны, а обособлены только для удобства их исследования (Ж. Пиаже, Р. Якобсон, Р. Барт, Е. Пельц, К. Леви-Стросс, К. Льюис, Г. Амелин, В. В. Ильин, Ю. С. Степанов и др.).

Описанный всеобщий семиотический метод модифицируется применительно к специфике разных знаковых систем, а также в разных направлениях, из которых следует назвать: 1) логико-математическое направление, ведущее своё начало с работ Г. Лейбница, изучающее свойства логических и математических систем и искусственно формализованных языков (Б. Рассел, Д. Гильберт, К. Гёдель, А. Чёрч, Р. Карнап и др.); 2) математическое в исследованиях Б. Рассела, А. Уайтхеда, Д. Гильберта, Г. Генцена, А. Чёрча и др.; логико-семантическое и теоретико-мо дельное (Г. Фреге, Р. Карнап, А. Чёрч, Дж. Кемени, А. Тарский, А. И. Мальцев, А. А. Марков, Н. А. Шанин и др.).

Особо следует остановиться на гуманитарном направлении, в котором интерес сосредоточен не только на поиске значения, но особенно - на способе означивания, начиная с пионерских исследований Ф.

Активно разрабатываются 1) синтаксический аспект лингвистики: теория формальных грамматик, основанная на логико-математической и теоретико-множественной методологии; 2) семантический аспект: модель «Смысл ^ Текст»; 3) методологический аспект: поиски универсалий и теория порождения в работах Н. Хомского и его школы; 4) разнообразные прикладные направления, например, вероятностно-статистические описания языковых структур; работы Ю. В. Кнорозова по дешифровке древних письменностей и др. [См.: Баранов 2003; Герд 2005 и др.].

Приёмы, процедуры и технологии семиотического метода в структурной лингвистике повлияли на развитие метода семиотики: 1) в литературоведении: «формальная школа» Ю. Н. Тынянова, В. Б. Шкловского, Б. М. Эйхенбаума, В. Я. Проппа; работы Ю. М. Лотмана и др. по структурной поэтике [Барт 1989; Бахтин 1979; 2000; Лотман 1996; Семиотика и Авангард 2006 и др.]; 2) в эстетике - изучение «языков» кино, театра и др. видов искусства; 3) в психологии и педагогике - школа Ж. Пиаже, Л. С. Выготского, А. К. Гастева [Выготский 1982; 2007; Пиаже 1969]; 4) в этнологии, антропологии, культурологи, социологии и других науках [Усманова 2001 : 895-896; Финн 2010 : 520-521].

Описание модификаций семантического метода в разных концепциях и направлениях было бы неполным без характеристики семантического анализа (семанализа), разработанного Ю. Кристевой на новом этапе развития философии и науки, характеризующимся 1) поворотом философии XX века к философии языка (обращение к языку, речи, к анализу семиотической деятельности)[217]; 2) критикой классического структурализма (Р.

Исходя из этого, семанализ - это такая семиотическая концепция, теория текстуального означивания, которая является альтернативной соссюриан- ской семиологии и одновременно выступающая как форма «перевода» психоаналитических идей З. Фрейда и Ж. Лакана на язык лингвистики и семиотики [Усманова 2001 : 893]. Иначе говоря, эта семиотическая практика, базирующаяся на постструктуралистской и постмодернистской концепции текста и дискурса [Канке 2008 : 223].

Согласно Ю. Кристевой, семанализ, исследуя язык как означивающую деятельность, как дискурс, порождаемый говорящим субъектом, схватывает фундаментально гетерогенную сущность языка. Ю. Кристова усматривает в семанализе новую материалистическую диалектическую теорию означивания, внутренняя логика которой изоморфна её привилегированному объекту - поэтическому языку, который по сути своей является гетерогенным языком [Кристева 2000; 2004]. Ю. Кристева подчеркивает, что речь идёт не о линейной последовательности знаков, а об «означивающем комплексе», который маркирует множественное распределение бесконечности означивания [Кристева 2004 : 300-311].

Ю. Кристева считает, что семиотика не может себе позволить быть лишь продолжением лингвистики, распространением лингвистической модели (напомним, что речь идёт о структурной модели) на другие означивающие практики. Истоки семанализа она видит в рефлексии над означающим, порождающим текстом, благодаря чему семанализ открывает в своем объекте пространство «другой сцены» - экран, на который проецируется скрытая глубинная структура текста и производства текста, открытого любым значениям.

Таким образом, семанализ, отказавшись от жесткого структурно-системного кода естественного языка, намечает процедуры расширения семиотических практик, хотя получающих неоднозначную оценку [Канке 2008 : 223; Фе- щенко 2006 : 121][218].

В наши дни, когда осознано, что «границы семиотики подвижны» [Усманова 2001 : 896], расширение семиотического метода и семиотических практик продолжается. Так, перспективным представляется синтез современной семиотики и авангарда, на базе чего рассматривается а^ороеЬса как опыт и метод, создающий новые горизонты семиотического метода [Фещенко 2006 : 54-122][219].

В завершение остановимся ещё на понятиях - язык науки и метаязык , напрямую связанных с семиотикой.

Бурное развитие научного знания и расширение возможностей новых технологий в современном мире привлекают внимание ученых разных специальностей к вопросам языка науки (Н. Ю. Абелян, О. С. Ахманова, Л. Б. Баженов, М. Бунге, М. Вебер, Н. Бор, Н.Б. Гвишиани, М. М. Глушко, В. Г. Горохов, А. Н. Колмогоров, В. В. Мартынов, У. Найсер, Е. С. Никитина, В. В. Налимов. Г. И. Рузавин, Д. Сёрл, А. Х. Султанов, М. Фридмен, В. С. Швы- рев, Э. Шредингер, А. Эйнштейн, В. Н. Ярцева и др.).

Можно выделить целый «ряд предельно актуальных проблем, связанных с языком науки» [Никитина 2010].

Основная сложность состоит в том, что раскрыть понятие яз ык на уки можно только на скрещении нескольких областей знания и деятельности: логико-философском, семиотическом, науковедческом, лингвистическом и терминологическом .

Напомним, что проблема языка науки была поставлена в философии при обсуждении вопроса о научном методе в аспекте форм языкового выражения знания, что стимулировало идею создания идеального языка науки на базе осознания недостатков естественного языка как орудия обыденного общения и познания (Г. Лейбниц, Ф. Бэкон, Г. Фреге, Б. Рассел, Л. Витгенштейн).

Этот поиск, растянувшийся на несколько столетий, направил философскую мысль не столько на проблемы бытия, сколько на проблемы познания и философию языка XX века[220].

Одновременно шло осознание семиотических основ языка науки.

Для анализа языка науки исходными являются следующие положения: знаки и знаковые системы в природе и обществе образуют континуум, который по своей цельности сопоставим с эволюционным континуумом жизни; в этом континууме естественный язык не только хронологически, но и по своим семантическим характеристикам и универсальности занимает срединное положение между семиотиками искусств, передающими наглядно-образное содержание, и семиотиками наук - носителями абстрактно-логического знания; семиотики искусств и наук и их произведения принципиально более трудны для понимания, чем язык, поэтому язык, выполняя посредническую функцию, помогает разобраться в фантазиях поэтов и построениях ученых; в сравнении с семиотиками искусств, язык - более надежный передатчик информации, т.к.

Все это позволяет считать, что действительно изучение научного знания, безотносительно к знаковой системе, фиксирующей это знание, лишено смысла. Потому семиотическая компонента в языке науки обязательна, поскольку объективированное научное знание, рассмотренное как семиотическое (знаковое) позволяет исследовать его в разных аспектах: семантическом, синтаксическом и прагматическом.

Исходя из этого язык науки в настоящее время понимается в двух смыслах: широком и узком.

В широком смысле язык какой-либо науки (назовем его вслед за

С.Е. Никитиной - язык науки 1-А) приравнивается к системе специальных научных знаний, т. е. к самой науке, либо к её теории и её логике, в частности, к понятийному аппарату и способам рассуждений и доказательств. При этом существенно то, что во всех этих употреблениях под языком науки понимаются некоторые глубинные основы научного текста, не сводимые к языку текста поверхностного [Никитина 2010: 9]. При этом точного определения этого понятия не дается [Канке 2008: 324].

Узкое понимание термина язык науки дается в логике (назовем его язык науки 1-Б): «Язык науки - система понятий, знаков, символов, создаваемая и используемая той или иной областью научного знания для получения, обработки, хранения и применения знаний. В качестве специального языка конкретных наук обычно используется некоторый фрагмент естественного языка, обогащенный дополнительными знаками и символами... » [Ивин, Никифоров 1997: 381].

Как видно из этой дефиниции, язык науки 1-Б представляется в виде набора некоторых формальных знаковых систем с правилами их интерпретации.

Таким образом, если анализ языка науки 1-А включает в себя описание структуры научного знания, то анализ языка 1-Б заключается в описании типов терминов и предложений, посредством которых это знание объективизируется, хотя в целом разграничение философских и логических проблем анализа языка науки очень условно. Скорее всего язык науки 1-Б является способом представления языка науки 1-А.

При этом язык науки 1-Б состоит из нескольких слоев: выделяются объектные языки и вспомогательные языки, или метаязыки. Первые фиксируют знания об объектах науки, вторые строят и описывают первые. Объектный язык в свою очередь может делиться на несколько слоёв. Для языка современной физики, например, выделяются три слоя: 1) логический, к которому относятся логические правила, выводы, знаки для обозначения кванторов, связок и операций, 2) совокупность математических выражений, обслуживающих физические теории; 3) собственно физические термины [Канке 2008 : 271-272].

Иногда в языках науки различаются не два слоя (объект-языки и метаязыки), а три: язык данных (язык наблюдений); язык, на котором формируются гипотезы, и метаязык, выполняющий функцию аргументации (философский, методологический и др.) [Никитина 2010: 11].

Иными словами, в логико-философском направлении вопрос о соотношении метаязыка и языка-объекта трактуется хотя и не совсем однозначно (например, по Р. Карнапу, «всякая наука и есть язык этой науки»), но тем не менее метаязык естественных наук не «консубстанционален» с предметом изучения [Гвишиани 2008 : 245].

Отметим сразу же, что иначе обстоит дело с языком лингвистики как науки: «язык лингвистической науки (иначе метаязык языкознания) определяется как «язык второго порядка», т. е. как особая семиотическая система, которая используется тогда, когда говорят о языке же. Естественный человеческий язык при этом выступает как язык-объект..., т. е. язык «ручного описания» оказывается «консубстанциональным» с языком-объектом: имеет тождественную с ним субстанцию, или материальное выражение» [Гвишиани 2008 : 25].

Таким образом, различное понимание термина метаязык в логикофилософском направлении, с одной стороны, и в языкознании - с другой, может рассматриваться как случай «междисциплинарной», или внешний омонимии [Комарова 1991 : 103-104; Комарова, Краев 2008 : 150; Гвишиани 2008 : 25].

Язык науки с позиции лингвистики содержит иную проблематику, хотя сам термин имеет, как и в предыдущем направлении, две основные интерпретации: широкую и узкую, что является результатом истории формирования самого понятия язык науки [Комарова, Хасаншина 2009: 61-69].

Поскольку «в конечном счете всякое научное знание воплощается в тексты и познается только через тексты» [Герд 2005: 16], то в широкой интерпретации язык науки можно приравнять к языку научных текстов (назовем его языком науки 2-А). Объектом анализа языка науки в этом смысле являются все знаковые уровни письменной формы языка - лексика, морфология, синтаксис с точки зрения их функционирования в научных текстах (М. М. Бахтин, Р. Барт, О. Д. Митрофанова, В. В. Налимов, Л. Ольшки, Л. В. Славгородская, Л. Хоффман, Ю. Кристева...).

В свою очередь язык научных текстов можно рассматривать либо как функциональный стиль (А. Н. Кожин, М. Н. Кожина, О. А. Крылова, Л. В. Одинцов, М. П. Котюрова, О.Б. Сиротинина, А. Н. Васильева, Е. А. Баженова, Н. В. Данилевская, А. П. Сковородников, Т. Б. Трошева, В. Е. Чернявская...), либо как особый функциональный язык, выходящий за рамки общелитературного языка (Б. Гавранек, В. П. Даниленко, Л. Дрозд, А. И. Комарова...).

В первом случае анализ языка научных текстов входит в компетенцию функциональной стилистики, а также стилистики речи, прежде всего - научной речи и научных жанров; во втором случае осознается различие между понятиями стиль и язык, введенное Б. Гавранеком [ЛЭС 2002: 390], а потому анализируются функции языка научных текстов - функции объективации и передачи научного знания. В этом случае научный текст рассматривается как «форма фиксации научного знания и способов его представления» [Герд 2005 : 18].

Вторая, более узкая интерпретация понятия язык науки связана с пониманием его как особой знаковой системы, состоящей из специального словаря и специального синтаксиса, причем каждый элемент этой системы соответствует элементу конкретно-научного знания (язык науки - 2-Б). Как писал Ш. Балли, «научный язык совпадает с понятийно-логическим языком» [Балли 1961 : 144].

Такие языки входят в научный текст, составляя тем самым часть языка науки 2-А и делая его естественно-искусственным образованием. К языку науки 2-Б относятся формализованные, искусственные языки и язык любой науки [Комарова, Хасаншина 2009 : 37-40], центральным объектом которых является терминология.

Поскольку научная мысль реализуется, как мы уже подчёркивали, в соответствующем языке, а взаимодействие наук проявляет себя как взаимодействие их концептуальных аппаратов, то проблема языка науки должна быть поставлена как проблема терминологическая, что связано с формированием современного терминоведения как метанауки, на базе которой можно уточнить целый ряд основополагающих понятий языка науки.

Во-первых, выявить два конкурирующих в наши дни понимания языка науки, в его лингво-терминологических разновидностях: подъязык; язык для специальных целей - ЯСЦ, или (Language for special purposes - LSP); профессиональный язык: 1) смежное для терминоведения понятие функциональной стилистики, обозначающее наиболее развитую сферу функционирования терминов и терминосистем [Татаринов 2006: 348] и 2) специализированная форма национального языка, обслуживающая не общую, а частные коммуникативные сферы: науку, технику и т. д. [А.И. Комарова 2004 : 12; Комарова, Краев : 25].

При этом термины: подъязык и LSP понимаются 1) как синонимы [Андреев 1965 : 23; Ярцева 1975; Герд 2007; Никитина 2010] или 2) LSP ограничено областью науки и техники [Суперанская 2003 : 70; Гвишиани 2008 : 215-217 и др.], т. е. уже подъязыка..

Во-вторых, уточняются параметры языка науки в его горизонтальном срезе: а) объектный язык включает в себя необходимые лексико-семантические средства для фиксации знаний о соответствующей системе объектов: он жестко ориентирован на определенную онтологическую систему и б) метаязык ориентирован не на фиксированную предметную область, а на язык-объект: его основная функция состоит в построении, описании и выявлении закономерностей объектного языка.

Следовательно, метаязык можно определить как знаковую систему, которая интерпретируется на другую, т.к. связь между языком-объектом и метаязыком задается отношением интерпретации [Ким 2002 : 47; Комарова, Хасаншина : 37].

А также параметры языка науки в его вертикальном срезе: язык науки (структурированное научное знание) предстает как многослойное иерархическое образование, верхний слой которого включает три крупных блока: 1) категориально-понятийный аппарат; 2) терминосистему (терминополе); 3) средства и правила формирования понятийного аппарата и других (базового и небазовых) терминов.

Каждый из этих блоков свою очередь содержит в качестве субэлементов отдельные логико-языковые образования (второго, третьего и т. д. уровней). [Комарова, Краев 2008 : 23-31; Комарова, Хасаншина 2009 : 37-40; Никитина : 10-11].

В-третьих, продуктивной идеей для анализа языка науки является идея отождествления метаязыка с ЯСЦ [Куликова, Салмина 2002 : 101; Гвишиани 2008 : 3]. Это ещё раз подтверждает, что метаязык представляет собой естественно-искусственное образование. Это неоднократно подчеркивается многими исследователями: и в строго логическом смысле о метаязыке можно говорить применительно к формализованной системе [Вяч. Вс. Иванов 2004 : 8].

Итак, основной предназначенностью языка науки и его особенностью является способность фиксации, хранения и переработки большого объема точной, однозначной и доказательной научной информации, которая обладает об-

щезначимостью, безличностью, интерсубъективностью и неангажированностью [Язык науки 2007 : 304].

Завершая анализ языка науки подчеркнём, что нами освещена проблематика языка науки лишь в той степени, в которой этого было достаточно для создания «соединительного канала» между основными его интерпретациями.

Подведём итоги Анализ гибридных методологических уровней показал, что методы этих уровней, формируются на основе синтеза философской и общенаучной методологии, в результате чего они составляют метатеоретический базис современной науки. Анализ показал, что эти гибридные уровни взаимосвязаны и взаимопроницаемы. Так, 1) семиотика по-прежнему служит мостом между различными науками: естественными и гуманитарными, логическими и художественными [Фещенко 2006 : 60]; 2) семиотический метод тесно соприкасается с феноменологическим и герменевтическим [Там же : 75]; 3) синергетический метод может быть задействован сегодня как дополнительный к семиотическому методу [Там же : 101]; 4) в качестве методологического моста между семиотикой и синергетикой можно принять теорию радикального конструктивизма[221], разрабатываемую в настоящий момент на базе различных дисциплинарных областей: системной теории, кибернетики, когнитивной науки, психологии и др. [Князева 2004]. Взаимосвязь и взаимопроницаемость проанализированных гибридных уровней составляет единое целое современной науки и обеспечивает её связь с когнитивными ресурсами современной наличной культуры.

Вопросы и задания для обсуждения Перечислите основные концепты системологии. Охарактеризуйте предпосылки возникновения системологии. Каково соотношение системологии и общей теории систем? Что такое системный подход? Что значит исследовать систему? В чем состоит сущность системного метода? Каковы принципы синергетических систем? Назовите основания синергетического подхода. Каковы особенности синергетики и кибернетики как парадигмы научного

мышления?

10.Что такое семиотика как метанаука? Приведите аргументы «за» и «против» такой постановки вопроса.

Как Вы думаете, почему философ В. А. Канке назвал семиотику первой нау

кой, а лингвистику - второй? Почему концепт язык стал ключевым в современной науке и культуре в це

лом? Как Вы думаете, почему Ю. С. Степанов считает лингвистику «прообразом

общей семиотики»? В чем заключается специфика семанализа Ю. Кристевой? Каковы, с Вашей

точки зрения, его перспективы? Как соотносятся понятия язык науки и метаязык? Как бы Вы прокомментировали высказывание Павла Флоренского, вынесен

ное в эпиграф к этой главе пособия? Прокомментируйте высказывания:

«Все пути мысли более или менее ощутимым образом загадочно ведут через язык» (М. Хайдеггер).

«Синергетика - это новый диалог человека с природой» (И. Пригожин). «Человек является существом, которое целенаправленно конструирует действительность» (Е. Князева).

«Наука - язык» (П. Флоренский).

Литература для углубленного изучения

Абрамова 1983 Алефиренко 2009-а Барулин 2002 Блаубер, Юдин 1973 Борботько 2009 Буданов 2006 Булгаков 2008 Вебер 1990

Вернадский 1988; 1991 Ветров 1968 Винер 1968 Войтов 2004 Всемирная энциклопедия 2001 Гадамер 1998 Герман 2000 Гейзенберг 2006 Горелов 2010 Губанов 2009 Дейк 1981; 1989 Дильтей 1995 Добронравов Дорошевский 1973 Дроздова 2003

Ибраев 1981 Иванов Вяч. Вс. 1998 Канке 2008 Кедров 2006 Князева 2004; 2010 Князева, Курдюмов 1992;2005; 2010 Киященко 2000 Колмогоров 1997 Кохановский и др. 2008 Кристева 2000; 2004 Куайн 1982 Кузьмина 2009 Курдюмов 1988 Лебедев 2008 Лесков 2003 Лосев 1982; 2009 Лотман 1996 Марков 2011 Мартынов 1966 Мечковская 2004 Миловидов 2000; 2003 Мишанкина 2010 Моисеев 2000

Налимов 2003 Никитина 1997; 2010 Новая философская энциклопедия 2010 Новейший философский словарь 2001 О'Коннор 2006 Общая теория систем 1998

Общие проблемы философии 2007 Пайтген, Рихтер 1993 Панфилов 1977 Петров 2004 Пирс 1967; 1983; 2000 Порце 2006 Почепцов 1990; 2001 Пригожин 1987 Пригожин, Стенгерс 1986;1994 Прохоров 2005 Разумов, Благодатских 2006

Рамишвили 1978

Рассел 1957 Рикёр 1995; 1996; 2010 Роговкин 1988 Розин 2001 Рубаник 2000 Рузавин 1997; 1999 Садовский 1974; 1978 Семиотика 2001 Семиотика и Авангард 2006

Сигал, Юрьева 2009 Сироткин 2006 Системный анализ 2009 Сичивица 1979 Скрэгг 1983 Словарь философских терминов 2001 Советский энциклопедический словарь 2002 Солнцев 1977 Соломоник 1995 Степанов 1971; 1976; 1985;2006

Терехова 1986 Тихонов, Ворона 2009 Тюхтин 1988 Уайтхед 1990 Умков 1999 Урсул 1971 Успенский 1996-1997 Фейербах Фещенко 2006 Филипс, Йоргансен 2004

Философский словарь 2007

Философский энциклопедический словарь 1999 Флоренский 1998 Франселла, Баннистер 1987

Хайдеггер 1993 Хакен 2000 Хакинг 1998 Харман 1972 Хинтикка 1980; 2011

Хрусталёв 2009 Цепцов, Куарье 1997 Черняк 1975; 1983 Шалан 2004 Шарден 2001 Шаумян 2001 Шемякин 2003 Шеннон 1963 Шпет 1989; 2007 Штайн 2006 Штофф 1963; 1996 Щедровицкий 1997; 1998; 1999 Эйнштейн 1964 Эко 1998 Эшби 1964 Юдин 1997 Яблонский 2001 Яркова 2007 Яскевич 1991