Состав неологизмов в современном русском языке

Распространено ошибочное мнение, что неологизмы — это все новые слова. Однако новыми мы называем слова, которые впервые слышим; в числе их могут быть и заимствования, и придуманные кем-то словечки, и даже просто иностранные, неизвестные нам...

У новых слов, которые быстро завоевывают признание и закрепляются в языке, появляется одно любопытное свойство: они очень быстро «взрослеют» и выходят из состава неологизмов. Чтобы слово сознавалось как неологизм, оно должно стилистически выделяться, обращать на себя внимание, а к некоторым новым словам мы так быстро привыкаем, что забываем об их особой судьбе. Поэтому в языке можно наблюдать странные явления; синонимы, в разное время пришедшие в язык, ведут себя по-разному: один «не стареет», а другой быстро «повзрослел». Сравним слова телевидение и дальновидение. Какое из них вы отнесете к неологизмам? Несомненно, второе, потому что оно кажется необычным, как будто бы его нарочно кто-то придумал. Однако оно появилось еще в 30-е годы XX в. в речи специалистов, которые работа ли в этой области. Но потребности в его частом употребление тогда не было, и это слово знали лишь немногие. Когда же телевизоры прочно вошли в нашу жизнь, в языке закрепилось новое наименование передачи изображения на расстояние — телевидение. Оно вызвало к жизни и множество других (телевизионный, телеателье, телепередача, телезритель и др.) и так быстро было освоено, что никто теперь уже не станет относить его к неологизмам, а его синоним дальновидение и до сих пор остается неологизмом.

Неологизмы бывают разные. Выделим в их составе семантические, которые как лексемы были известны в языке давно, но вдруг стали употребляться в совершенно новом значении. Так, если спросить у любого русского человека, что означает слово «боевик», он, не задумываясь, скажет, что так называют участников бандформирований, которые никак не хотят сложить оружие.

От семантических неологизмов отличаются лексические, которые создаются по продуктивным моделям или заимствуются из других языков. К лексическим неологизмам относятся слова, образованные с помощью суффиксов (лунит, земляне, подписант), приставок (прозападный, антивандальный), суффиксально-префиксальные новообразования {расстыковка, прилунение)', наименования, созданные путем словосложения (марсоход, взяткоемкость, раскрестьянивание), сокращенные слова (евро, федерал, нал), сложносокращенные (деморос), аббревиатуры (ФБР, ГКЧП). Причем стремительное пополнение лексики в связи с социальными преобразованиями в России способствует быстрому закреплению в языке таких неологизмов, и они переходят в состав активного словаря. А некоторые уже успели даже архаизо- ваться (вспомним гекачепистов, ваучеризацию, МММ, «Ронику» и др.).

Для молодых людей названия некоторых финансовых пирамид неизвестны, они стали историзмами.

В зависимости от того, входят ли неологизмы в язык или являются лишь факторами речи, создаются «на случай», различают неологизмы языковые (общенародные) и окказиональные (от лат.

В письменной речи окказионализмы могут цитироваться при передаче чьих-либо разговоров, выступлений, шуток. Так, в газете рассказывается о фестивале «Золотой Остап», посвященном юмористам. В связи с этим публикуется «Тронная речь Президента Российской Академии Юмора» Александра I (Ширвиндта): «ЗОЛОТОЙ ОСТАП» — это замечательная бессмыслица в ряду общей бессмыслицы, которая существует в стране. (Бессмысленные аплодисменты.) Самая веселая бессмыслица. (Веселые хлопки.) Остап и сегодня, как ни странно, актуален по всем параметрам. (Возгласы: «Верно говорит!») Как бы его ни отфе- стиваливали, всегда получается современно («АиФ»).

Окказиональное словечко можно услышать по телевизору; например, ведущий программы «Утро» обещает появляться на экране еже- буднично. В книжном литературном языке окказионализмы могут употребляться, если в тексте воспроизводится диалог. Например, в интервью с бывшим пресс-секретарем президента, журналистом Сергеем Медведевым: —

Можете вспомнить какой-нибудь смешной случай из вашей телевизионной практики? —

Самое страшное в прямом эфире — это когда нападает хохотунчик и ужасно трудно удержаться от смеха... («Известия»).

Окказионализмы, употребленные однажды на газетной полосе, не отличаются особой художественностью, но в контексте они оказываются на месте, а иногда авторы придают им яркую сатирическую окраску.

Современные публицисты любят политические шутки. Так, в период избирательной кампании президента Ельцина в газете была опубликована статья под заголовком: «Ельцинарии всех стран, объединяйтесь!» (о конференции сторонников Б.Н. Ельцина.

Хунте

Нам порядок обеспечен,

Комитет нам друг и брат!

Он немного пиночетен И слегка хусейноват.

(Владимир Орлов. «ЛГ»)

Не менее острыми были частушки, которые публиковали газеты после путча:

Эх, бубенчики да колокольчики,

Звонче нету вас, демтрезвончики\

(Там же)

Возможности экспрессивного использования индивидуальностилистических неологизмов неисчерпаемы, однако выразительная сила этих речевых средств зависит от мастерства их создателей.

Обращение к окказионализмам не исключено и в текстах, далеких от веселой тематики. Например, известный публицист Леонид Радзихов- ский, анализируя ленинскую национальную политику, вводит стилистический неологизм Союзгулаг, несущий в себе резко отрицательную экспрессию: ...Вряду всех больших и малых обманов в фундамент страны был заложен и этот. И все было нормально, пока голое насилие держало липовые республики в общем Союзгулаге. Ослабло насилие — ложь обнажилась («ЛГ». 1991. 12 июня).

Таким же негативнооценочным является и стилистический неологизм в заголовке статьи «Очередь за льготой, или Очередная совглупость» («ЛГ»). Однако и в трудные времена изобретаются веселые, добрые новые словечки-шутки, которые должны вызвать у читателя улыбку, например: «Путешествие из Москвы в Конфетенбург» (заголовок статьи о названиях московских улиц — Медовый переулок, Кисельный и пр.); Барду нужно высказаться, выговориться, выпеться!

Окказиональные словечки постоянно встречаются в разговорной речи, выполняя чисто практическую функцию: не зная названия того или иного предмета, мы на ходу придумываем для него свое слово. Особенно забавно это делают малыши (Смотри, как налужил дождь! Я уже намакаронился).

Созидательные силы языка неисчерпаемы.

В зависимости от условий создания неологизмы делятся на две группы: общеязыковые и авторские. Возникновение первых не связывается с именем их создателя, другие же вводятся в употребление известными писателями, общественными деятелями, учеными. Большинство новых слов относится к этой группе. И хотя у каждого вновь созданного слова есть творец, обычно он остается неизвестным. Никто не может сказать, например, кем придуманы слова боевик, челнок, рыночник, земляне. Такие неологизмы называют анонимными. Иногда новое слово создается по такой продуктивной модели, что его начинают употреблять одновременно многие.

Ко второй группе неологизмов относятся авторские, например созданное В.В. Маяковским слово прозаседавшиеся и подобные. Перешагнув границы индивидуально-авторского употребления, став достоянием языка, такие новые слова присоединяются иногда к активной лексике. Так, давно освоены языком впервые употребленные М.В. Ломоносовым термины созвездие, полнолуние, притяжение; введенные Н.М. Карамзиным слова общественность, общедоступный, человечный и др. А.Д. Кантемир, известный русский сатирик, подарил нам слово понятие, Ф.М. Достоевский — стушеваться, М.Е. Салтыков- Щедрин — головотяп, А.Н. Радищев впервые употребил слово гражданин в новом значении — «человек, подчиняющий личные интересы общественным, интересам Родины».

Новые слова, которые создаются писателями, журналистами для достижения образности речи, называются индивидуальностилистическими. Они в сравнении с обычными словами более емкие по смыслу. Так, в выражении В.В. Маяковского «город прижа- блен» заключено значение «город распластан, как жаба». Или определение декабрый у того же поэта (Вот и вечер в ночную жуть ушел от окон хмурый, декабрый). Ведь это не то же самое, что прилагательное декабрьский. Декабрый — это поэтическое определение настроения лирического героя, не случайно в связи с этими строчками мы вспоминаем поговорку смотрит декабрем. Такие неологизмы долго не теряют своей свежести, в чем убеждают нас многочисленные примеры образных, то романтически приподнятых, то иронически сниженных, но всегда забавных и остроумных новообразований. Практически у каждого писателя можно найти интересные слова, использованные впервые: сочножелтые (плоды), огнезвездный (океан) (Г.Р. Державин), широкошумные (дубравы), тяжелозвонкое (скаканье) (А.С. Пушкин), омедведила (тебя захолустная жизнь), небокоптитель (Н.В. Гоголь), романомания (В.Г. Белинский), нечего тут подробничать, некогда опомниться за невременьем (Ф.М. Достоевский), брюхопоклонники, пенкосниматели, борзописцы (М.Е. Салтыков-Щедрин). Особенно ценят индивидуальностилистические неологизмы поэты. Приведем примеры современных авторов: роботизация, геологиня, чарлъстонит (палуба) (Е.А. Евтушенко); послегрозовые (сады), переплеск (крыльев), колоколили (звезды) (А.А. Вознесенский); кинжалозубные, молоткорукие (роботы) (С. Кирсанов).

Однако не все индивидуально-стилистические неологизмы удачны. В истории русской литературы, особенно поэзии начала XX в., было немало примеров неудачного словотворчества: неологизмы нередко становились непреодолимым препятствием к пониманию текста. В увлечении писателей неологизмами кроется опасность пустой игры словами.