Эти слова выходящий в Париже журнал «Африк-Ази» (14.4.1981) вынес в заголовок статьи о деятельности крупнейшей фрранцузской электронной корпорации «Томсон». Статья не по-теряла свою актуальность и сегодня: «От берегов Средиземного моря до Мыса Доброй Надежды — в таком обширном районе новый радиопередатчик в Мояби (Габон) сможет передавать программы на французском языке из Либревиля и ретранслировать передачи парижского иновещания «Радио-франс энтернасьональ». Это подчеркнул французский министр по вопросам сотрудничества Робер Галле, выступая недавно на открытии радиостанции «Африка № 1», в присутствии габонского премьер-министра Леона Мебиаме, министра информации и связи Закари Ми-обото и президента — генерального директора концерна «Том-сон» Филиппа Жискар д’Эстэна. Последний добавил, что передачи станции смогут достигать Южной Америки и всей Европы благодаря ее 22 многоэлементным полотнам антенн, обеспечивающим работу в семи различных направлениях в коротковолновом диапазоне от 5,9 до 21 мгц. «Африка № 1» сможет оказать глубокое влияние на эволюцию Африки», — подчеркнул министр Галле. Да, уж в этом можно не сомневаться. В самом деле, деятельность корпорации «Томсон» на Африканском континенте приобретает все более широкие масштабы, однако, помимо рассмотрения коммерческих успехов этой фирмы, уместно было бы задаться вопросом о значении данного промышленного проникновения, затрагивающего такие жизненно важные секторы как электросвязь, радио-те- левизионное вещание, гражданские и военные средства связи... В выступлении Робера Галле в Мояби, содержатся сведения, которые, отчасти давая ответ на эти вопросы, не могут не вызвать серьезного беспокойства. Полное овладение инфраструктурами средств информации и связи необходимо для достижения подлинной независимости. Однако все происходит так, словно Африканский континент все глубже погружается в обширную сеть-ловушку, сотканную, в частности, посредством оказания промышленной и технической «помощи» фирмой «Томсон» — то есть «помощи», которая в действительности направлена на защиту и усиление французских интересов в Африке. В чем своеобразие этого промышленного проникновения по сравнению с обычной деятельностью транснациональных корпораций? Прежде всего — и это главное отличие — технические, промышленные и военные мероприятия, которые носят клеймо «Томсон», являются частью широкой неофициальной кампании по распространению французского влияния, проводимой государственными, полугосударственны- ми или частными, но принадлежащими французскому государству, компаниями и учреждениями. Поэтому продажа или предоставление в распоряжение пользователя оборудования фирмой «Томсон» редко бывают обусловлены одним лишь коммерческим успехом — это прежде всего результат политической воли, диктуемой французскими интересами. Остается только констатировать, что такое технологическое давление создает возможность для проведения всякого рода вмешательства и представляет потенциальную угрозу для одного из важнейших секторов. Достаточно привести несколько примеров, чтобы показать реальную опасность такого положения. Создание национальных сетей связи, телефонных центров, радио- и телевизионных передающих и ретрансляционных станций, наземных станций связи через спутники — все это дает промышленникам полную информацию об оборудовании, которое любая страна считает стратегическим. В случае интервенции успех операции обеспечивают именно такого рода разведывательные данные. Между тем следует признать, что французское правительство находится в исключительно благоприятном положении для получения этих разведывательных данных. Не вдаваясь в подробный анализ характера отношений, существующих между промышленным партнером и политической властью, достаточно просто сообщить, что сумма торгового оборота «Томсон» во Франции в огромной мере зависит от прямых и косвенных заказов французских административных учреждений и государственных органов. Впрочем, технологическое развитие сектора средств связи и радиовещания — использование электроники и информатики — сделает эти вмешательства все более незаметными: знания сети связи, технических способов передачи обычно достаточно для того, чтобы перехватывать сообщения, глушить их, прерывать, и даже передавать ложные сообщения на волне официальной радиостанции. Уже доказано, что, например, развитие ультракоротковолновых сетей связи и связи через спутники — как это имело место в Заире, а скоро произойдет и в Нигере — существенно увеличивает эту опасность. Разумеется, наиболее значительна эта опасность в военной области. Фирма «Томсон» известна как специалист в области военной связи и радиолокации и она гордится тем, что продает свое оборудование во многие страны. Между тем, чем больше «Томсон» оснащает африканские армии, тем большие козыри оказываются в руках французских промышленников. Это означает, что в случае войны они будут иметь, в частности, все данные, использованные при шифровании передачи той или иной воюющей стороны! Все вышесказанное, относящееся к гражданской и военной области, позволяет понять стратегическую выгоду, — не считая торговой прибыли, — которую представляют для французских интересов максимально широкое распространение продукции «Томсон»: для Франции располагать «сетью» этой фирмы означает в любой момент располагать средствами, необходимыми для того, чтобы контролировать и воздействовать на события, происходящие в Африке. Это техническое проникновение все больше углубляется. Так, например, практика обслуживания техники специалистами фирмы и система подготовки африканских кадров во Франции способствует этому внедрению корпорации в Африке и представляет собой прекрасную иллюстрацию тактики «троянского коня». Число французских работников организаций сотрудничества в секторе электросвязи — около 150 человек в Африке — позволяет распространять там продукцию фирмы «Томсон». Более того, сеть подготовки во Франции африканских специалистов расширяет распространение этой техники, ибо стажировку они проходят непосредственно на предприятиях-поставщиках, «Томсон» даже учредила филиал для обеспечения именно такого рода деятельности: «Томсон» — кооперасьон». Стратегическая роль «Томсон» в Африке станет яснее, если мы рассмотрим положение в ЮАР. В этой стране присутствие этой корпорации имеет особо важное значение и продолжается уже многие годы, за которые созданы такие фирмы, как «Томсон-Бэрлоу», «Томсон электронике», «Содетег Африк дю сюд». Между тем несомненно (чего нельзя сказать о других странах Черной Африки), что корпорация «Томсон» переносила и продолжает переносить туда свою технологию производства, причем как в гражданской, так и в военной области. «Томсон» сотрудничает с промышленниками ЮАР, однако последние уже овладели управлением этим оборудованием. Таким образом, благодаря промышленной уловке, правительство ЮАР обладает в настоящее время обширными знаниями, относящимися к функционированию оборудования «Томсон», находящегося в Африке, что явно увеличивает способность ЮАР к интервенции. Все это отнюдь не исключает возможности получения Преторией дополнительной информации. Однако для Африки главная опасность в области электросвязи и трансляции заключается в расширении использования спутников связи. «Томсон» и к этому непосредственно причастна, так как эта компания производит основную часть спутников связи, а именно ту часть оборудования, которая и обеспечивает трансляцию. Первый французский спутник связи «Телеком-1», эксплуатация которого начнется в 1982-1983 гг., будет главным образом предназначен для обеспечения трансляции над французской территорией, однако он также позволит поддерживать дальнюю связь между Антильскими островами и Францией, с одной стороны, и островом Реюньон и Францией — с другой. Кроме того, ее можно будет использовать для нужд связи африканских государств. В действительности, и это необходимо подчеркнуть уже сегодня, под предлогом установления стабильной качественной связи между заморскими департаментами и метрополией, французское правитель ство создало спутник связи, сфера действий которого охватывает весь африканский континент! С какой целью это сделано? Сейчас утверждают, что спутник связи обладает лишь ограниченными возможностями в отношении Африки, однако подходящие случаи для организации подобного типа трансляции многочисленны, а технология «Томсон» на всех уровнях позволяет достичь значительной технической совместимости. Кроме того, необходимо констатировать, что, как и при всех передачах через спутник связи, на орбиту выводится, одновременно с первым, запасной спутник для обеспечения непрерывности связи в случае неисправности. Как используется при нормальной работе первого этот второй спутник связи, который имеет аналогичные технические параметры? Возможно ли его использование для передачи и приема информации, «конфиденциальный» характер которого играет главную роль? Франция наверняка небескорыстна, когда она побуждает африканские государства принять континентальную систему трансляций через спутник связи. Если коммерческие интересы очевидны, не менее очевидно, что огромное влияние оказывают другие соображения: наличие современной инфраструктуры связи на континенте позволит передавать во Францию массу информации — на выгодных условиях с точки зрения быстроты и затрат — которую трудно было бы собирать и передавать существующими сейчас средствами. Эта концентрация информации исключительно выгодна для французских военных, политических и экономических кругов. «Томсон» участвует также в реализации французской программы создания спутника «Спот» для наблюдения за Землей, который вступит в строй в 1984 г. Корпорации поручено разработать электронную систему, которая будет передавать на Землю данные, собранные спутником. Эта программа непосредственно затрагивает африканские государства и представлена как исчерпывающее изучение естественных ресурсов, то есть тем самым, как возможность для третьего мира более полно использовать их. В действительности же немногие государства располагают финансовыми и техническими средствами, позволяющими им непосредственно использовать эти наблюдения. Однако в любом случае Франция будет располагать результатами всех этих наблюдений и обрабатывать их для своих учреждений. Если судить об этом по организациям, причастным к этому проекту (Французский институт нефти, Бюро геологических и горнорудных изысканий и др.) легко можно сделать вывод, что за африканским континентом будет вестись исключительно тщательное наблюдение. Эта научная информация носит стратегический характер в силу того, что ею располагает третье лицо, — в данном случае Франция, — поэтому не следует забывать, что разница между научными и военными наблюдениями весьма незначительна. Министерство обороны Франции об этом прекрасно знает и проявляет соответствующий интерес к этой программе. Через несколько лет оно непосредственно воспользуется результатами исследований «Спот», чтобы запустить свой собственный спутник военной разведки, создание которого будет доверено. «Томсон». Однако в настоящее время вопрос сводится к следующему: кому будут передаваться результаты этих наблюдений? Возможно ли, что они будут передаваться, например, ЮАР? Хотя подобная операция предполагает нарушение международных соглашений, следует признать, что такая возможность не исключена. Действительно, ЮАР располагает исключительным средством шантажа: на ее территории находятся две контрольные станции французского Национального центра космических исследований (в Претории и Хартбисхуке) — станции, совершенно необходимые для слежения и корректирования орбит всех французских спутников связи. Что произойдет, если правительство ЮАР пригрозит взять в свои руки эти контрольные станции? Сможет ли оно добиться, в обмен на возвращение станций, доступа к этим ценным стратегическим данным? Если принять во внимание ее тесные связи с «Томсон» можно утверждать, что ЮАР могла бы быстро использовать эту информацию и явилась бы, таким образом, первой африканской страной, обладающей техническими возможностями для этого. Таким образом, Претория приобрела бы решающее преимущество, в частности, перед другими странами Южной Африки, и, кроме того, располагала бы сведениями в масштабах всего района относительно перспектив урожая и оценки минеральных ресурсов, а также, разумеется, данными, которые могли бы быть использованы при военных действиях. Деятельность «Томсон» на африканском континенте никак не сводится к простым торговым сделкам. Обстановка, в которой она развертывается, и используемые технические средства не могут оставлять никакого сомнения относительно преследуемых целей. Приведенные здесь различные примеры показывают, что как гражданские, так и военные формы внедрения «Томсон» в Африке влекут за собой серьезные политические последствия». Франция, единственная европейская страна, осуществляющая постоянное военное присутствие в Африке, располагает 7 тысячами военнослужащих на этом континенте, которые находятся в Джибути, Сенегале, Кот-д’Ивуаре, Габоне, ЦАР и Чаде. 13 из 18 франкоговорящих стран в Западной и Центральной Африке управляются военнослужащими или бывшими военнослужащими. Многие из них закончили французские военные учебные заведения и начали свою карьеру на службе во французской армии до получения их странами независимости. Многие из бывших колоний Франции в Западной Африке подписали соглашения, гарантирующие французскую военную помощь в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств, и французские войска многократно осуществляли вмешательство, начиная с неудавшейся попытки оказать поддержку конголезскому президенту Фюльберу Юлу в 1963 г. Одно из самых разрекламированных вмешательств Франции произошло в 1983 г., когда тогдашнее социалистическое правительство отправило свыше 3 тысяч военнослужащих и авиацию в Нджамену, чтобы помочь президенту Чада X. Хабре сдержать ливийское наступление на юг. Вероятно, самым заметным признаком французского военного влияния в Африке можно назвать роль Франции в Банги, где полковник французской армии фактически правит в бедной, но стратегически важной Центральноафриканской Республике. Полковник Жан-Клод Мансьон официально возглавляет президентскую охрану численностью 500 человек после того, как французские парашютисты свергли в 1979 г. императора Бокас- су. Однако дипломаты в столице говорят, что Мансьон является реальной властью за спиной президента Андре Колингбы, армейского генерала, захватившего власть в результате бескровного переворота в 1981 г. Англичане, без сомнения, ревниво относятся к любым проявлениям успеха «африканской» политики Франции. «Как же все так получается?» — задается вопросом корреспондент английского агентства Рейтер (8.1.1988) в сообщении из Буаке (Кот-д’И-вуар). Вероятно, всему виной 46-летний авиадесантник из элитарного Корпуса морской пехоты Франции подполковник Ги дю Плесси. Это он увековечивает французское военное влияние во франкоговорящей Африке. Возглавляя старейшее и самое престижное во франкоязычной Африке военное учебное заведение в Буаке, он руководит обучением офицерского состава во многих бывших африканских колониях Франции. Его назначение на этот пост указывает на всеобъемлющую роль Франции как жандарма в Западной Африке в течение почти 30 лет после того, как эти колонии получили независимость. Дю Плесси и еще 11 французских военных советников, откомандированных в вооруженные силы Кот-д’Ивуара, работают в Академии вооруженных сил вместе с ивуарийскими офицерами, которые, как и они, закончили элитарное высшее военное-общевой- сковое училище в Сен-Сире, во Франции. Созданная в 1963 г. в заброшенных казармах французской армии военная школа армии в Буаке подготовила за свою историю 520 выпускников (почти половина из них — офицеры из соседних стран), прошедших двухлетний курс, разработанный в Сен-Сире. «Мы работаем в тесном сотрудничестве с нашими ивуарийскими коллегами, которые зачастую закончили учебу в том же году, что и мы, выйдя из Сен-Сира», — заявил начальник военной школы в Буаке в интервью корреспонденту Рейтер. Все французские военные инструкторы работают по двухлетнему контракту. В академии также преподается семимесячный курс для офицеров-связистов из франкоязычных стран, полностью финансируемый Францией. В 1988 г. в числе 15 курсантов — офицеры-связисты из 12 разных стран — от Мавритании до Чада и Заира. Франция финансирует еще три военные школы во франкоязычных африканских странах: в Заире, Того и Сенегале. Период, когда африканцам приходилось отправляться во Францию для прохождения длительного и дорогостоящего военного обучения, практически завершился. «Мы даем здесь точно такое же образование, но на африканской территории и гораздо более соответствующее их будущей карьере», — отметил дю Плесси в заключение беседы, опубликованной агентством Рейтер. В Париже, конечно же, лучше знают, что в действительности нужно африканцам, арабам. Французские монополии не жалеют ни пороху, ни денег, ни фантазии, в конце концов, для продолжения неоколониалистской политики. И не все их начинания так двусмысленны и одиозны, как стратегического характера проникновение в Африку промышленников из компании «Томсон» и деятельность французских офицеров, выпускников Сен- Сира, не говоря уже об активности наемников, участвующих в разжигании междуусобных африканских войн. В конце 1987 г. в Париже состоялось торжественное открытие не имеющего аналогов на Западе Института арабского мира. Акт об учреждении ИАМ Францией и 20 государствами Лиги арабских стран был подписан семью годами ранее. «Витрина арабской культуры во Франции» получила сейчас в одном из красивейших районов французской столицы, на берегу Сены, импозантное здание — образец сверхсовременной архитектуры, прекрасное произведение искусства, в котором строгость бетона и металла замечательно сочетается с прозрачностью и световыми эффектами. Здание гармонирует как с местом расположения, так и с цивилизацией, с богатствами которой знакомит институт любого посетителя. На 29 тыс. квадратных метров расположились огромный музей, выставочные и лекционные залы, библиотека с 40 тыс. книг и периодикой сотен наименований, центр документации с 1500 досье по текущим событиям во всех арабских государствах, видеотека. Цель ИАМ — привлечь в этот культурный центр самую широкую публику и особенно молодежь. Американцы сумели отличиться в арабском мире продажей оружия сразу обеим воюющим сторонам — Ирану и Ираку. Осенью 1986 г. выяснилось, что администрация США тайно одобрила поставки американского оружия Ирану в надежде добиться освобождения американских заложников в Ливане. Полгода спустя, в апреле 1987 г. Совет национальной безопасности США Разрешил поставку Ирану через посредничество одной швейцарской компании американской компьютерной системы стои мостью 900 тыс. долларов, официально — для создания в Тегеране системы распределения электроэнергии. Ирану было также продано американское оборудование для приема спутниковых сигналов. Тогда же аналогичную технику госдепартамент разрешил продать Ираку — речь шла о компьютерной системе для расшифровки электронных фотографий земной поверхности (в том числе, разумеется, и вражеских позиций), посылаемых из космоса американским спутником «Лэндсат». «Барин приедет, барин нас рассудит», — безнадежность этой политической формулы для развивающихся стран очевидна. Последние могут рассчитывать лишь на собственные силы, так как их систематически надувают советники из бывших метрополий, США и ряда международных финансовых организаций. На начало 1988 г. из 37 наименее развитых стран мира 27 находились в Африке. Мировые цены на сырье упали до уровня 30-х гг. и большинство населения самого бедного континента на земном шаре почувствовало себя еще более обездоленным. Эксперты Организации африканского единства не без оснований считают, что внешний долг континента, достигающий 200 млрд долларов, к 2000 г. удвоится. Виновники такого положения известны и о мере их ответственности четко высказалась алжирская газета «Эль-Муджахид» (8.12.1987): «Кризис в области внешнего долга Африки проливает свет на опасные нарушения действия механизмов международных экономических отношений. Механизмов финансовых, торговых, валютных, которые слепо карают африканские страны, организуя их подлинное ограбление. С помощью Международного валютного фонда, Всемирного банка, Генерального соглашения о тарифах и торговле и других организаций, в которых господствуют крупнейшие западные державы, преследуется цель заставить развивающиеся страны расплачиваться за кризис, возникший, между тем, из-за неспособности капиталистической системы преодолеть свои собственные противоречия. До сих пор требования и жалобы Африки не получили удовлетворительного ответа. Если оставить в стороне конструктивные действия некоторых развитых государств (в настоящее время только Швеция и Канада аннулировали долги некоторых африканских стран), общая позиция остается крайне отрицательной. Вопрос о погашении долга по-прежнему рассматривается как простая финансовая операция, несмотря на международные экономические потрясения, которые делают практически невозможным обслуживание долга. А государства-кредиторы предлагают изменение национальных экономических структур путем принятия с согласия МВФ программы структурной перестройки, в основу которой положена либеральная концепция развития. С 1979 по 1986 год африканские страны были вынуждены 83 раза переносить сроки выплаты своих долгов (по меньшей мере 22 африканские страны вели переговоры о своих займах в рамках «Парижского клуба» или «Лондонского клуба»), но никаких положительных результатов так и не добились. Опыт показал, что отсрочка не дает никакого облегчения, а просто переносит срок выплаты, одновременно увеличивая общую сумму долга в результате применения рыночных учетных ставок. Африканские страны правильно оценили опасные пределы этой операции, чреватой дальнейшим усилением их зависимости. Они предлагают коренное изменение господствующей концепции отношений к долгу, которые учитывали бы потребности африканских стран в экономическом развитии. Созыв международной конференции по африканскому долгу в 1988 г. явился бы первым признаком важного изменения позиции стран-кредиторов». Барин судит в собственную пользу. И прогнозы его редко сбываются. 20 лет назад западные авторитеты предрекали «Драму Азии», — таков был заголовок нашумевшей книги известного шведского экономиста Гуннара Мюрдаля, — и излучали оптимизм в отношении будущего Африки. Таково было мнение именитых экспертов Римского клуба и Всемирного банка. В Экваториальной Африке, в отличие от Индии, в 60-х гг. люди с голоду не умирали. Сегодня Индия продает хлеб Советскому Союзу и Румынии, а Таиланд отпускает рис Китаю; в Азии хронические нехватки зерна ощущаются населением лишь Вьетнама, Камбоджи и Бангладеш. В Азии за последние 20 лет численность населения выросла на 50 процентов, а обеспеченность продовольствием на душу населения увеличилась на 20 процентов. Этот душевой показатель для жителей Черной Африки, наоборот уменьшился за последние 15 лет на 20 процентов. Ростовщик дает деньги в долг под высокие проценты, а учитель открывает человеку глаза на мир и учит ремеслу. Большинство влиятельных западных кругов в отношении с развивающимися странами предпочитает играть роль ростовщика, а не учителя; в вопросах образования империализм в странах «третьего мира» продолжает придерживаться весьма неблаговидной позиции. Выходящий в Лондоне журнал «Уэст Африка» (14.9.1987) посвятил специальный раздел проблемам просвещения в странах Западной Африки, в котором, в частности, говорится: «С 1975 г. или чуть раньше Север начал постепенно сокращать финансовую помощь странам Африки, и это в то время, когда африканские правительства испытывали все тяготы экономического спада, охватившего весь мир. Положение ухудшилось и, конечно, довольно сильно сказалось на университетах. Им все меньше и меньше выделяли иностранной валюты на удовлетворение их потребностей в книгах, журналах и оборудовании. Дальнейшему ухудшению положения способствовала также начавшаяся эмиграция африканских ученых в европейские, американские и другие иностранные институты. Перестали предоставлять помощь университетам и благотворительные организации. И, наконец, Всемирный банк стал настаивать на том, чтобы африканские правительства ограничили финансирование университетов. Банк советует направлять больше денежных средств из государственной казны, сейчас по большей части пустой, начальным и средним школам и на профессиональное обучение. США и Великобритания вышли из ЮНЕСКО, ощутимо сократив многосторонние источники помощи странам Африки и третьего мира. И вот мы видим сейчас, что американские и европейские институты энергично наращивают и рекламируют курсовые программы, специально составленые для африканцев. Они даже предоставляют стипендии, чтобы привлечь африканских студентов на эти новые курсы в своих университетах. Это по меньшей мере странно». А если говорить более откровенно, чем это может позволить себе лондонский журнал, то оказывается, что вместо помощи развивающимся странам в области образования, Запад всеми силами пытается переманить к себе молодых азиатов или африканцев, которым удалось получить высокую профессиональную квалификацию. Выходящая в Алжире газета «Эль-Муджахид» (15.1.1988) опубликовала сообщение, в котором говорится об утечке квалифицированных кадров, приобретающей масштабы национального бедствия в некоторых развивающихся странах: «Утечка умов из арабских государств в страны Западной Европы, Канаду и Соединенные Штаты приобретает тревожные масштабы. По подсчетам, оттуда выехали 24 тыс. врачей и 17 тыс. инженеров, то есть 23 проц. общей численности специалистов с высшим образованием в арабских странах и 7,5 тыс. научных работников, то есть 15 проц. общей численности научных кадров арабских стран. В феврале 1987 г. в Париже был проведен коллоквиум по этой проблеме и статистические данные по арабским странам указывают на то, что большинство студентов, обучающихся за рубежом, отказываются по окончании учебы возвращаться на родину, причем все они находят для этого причину или оправдание. Совершенно очевидно, что образ жизни в развитых странах на протяжении долгого времени оставался притягательным фактором для ученых, так как помимо материальных благ, моральных и социальных привилегий, которыми пользуются ученые в этих странах, они находятся там в условиях, благоприятствующих научной работе. В этом смысле очень поучителен пример США. Эта страна больше, чем другие, привлекает выдающиеся умы благодаря своей стратегии технического и военного превосходст- ва. 30 проц. членов Академии наук США — это люди неамериканского происхождения. Кроме того, это одна из стран, которая выделяет огромную часть (30 проц.) своего бюджета на научные исследования. Более того, по статистическим данным ООН на 1966 г., только в штате Нью-Йорк в то время число врачей-иранцев превышало общую численность практикующих врачей в Иране. В период с 1949 по 1966 год США переманили более 43 тыс. специалистов с высшим образованием из арабских стран (инженеры, врачи, физики, химики, технические кадры с высшим образованием и т. д.), не считая квалифицированных рабочих из разных отраслей промышленности. Поэтому арабские страны косвенным образом предоставили Соединенным Штатам важную, неоценимую помощь. В финансовом выражении эта помощь составляет 860 млн долл., что приблизительно равно расходам на подготовку этих кадров, если предположить, что подготовка одного специалиста обходится в 20 тыс. долл. Президент американского Корнеллского университета сказал в одном из своих выступлений, что «иммиграция иранских и пакистанских врачей имеет положительные результаты, так как это позволило нам сэкономить средства на подготовку и строительство 30 медицинских факультетов в год, включая все необходимое оборудование». Англия и Франция занимают в этом плане второе место после Соединенных Штатов. В Англии, в частности, работает много врачей, физиков и инженеров из Индии, Пакистана и Египта. Английское правительство постоянно требует возвращения 8 тыс. английских ученых, живущих в США. В связи с этим министр здравоохранения Великобритании заявил: «Не может быть и речи о том, чтобы превратить наши факультеты в фабрику по подготовке научных кадров., которыми воспользуются американские клиники». Что касается Франции, то там также работает значительное количество высококвалифицированных специалистов из стран третьего мира и, в частности, из стран Магриба. Даже сами французы признают высокую квалификацию этих специалистов, эмигрировавших во Францию, и особенно врачей (многие из них были отмечены наградами французской Академии). Явление «утечки умов» связано не только с притягательной силой развитых стран, но и с другими факторами. В числе причин утечки самой дорогой части человеческого капи- талла из отсталых стран надо назвать бытовые трудности, жестокость социальных, экономических и политических структур, отсутствие условий для научной работы. Совершенно ясно, что ученый не может быть лишен возможности распоря- жаться своим интеллектуальным потенциалом по собственному усмотрению. Таким образом, застой является одной из причин бегства выдающихся ученых в страны, где они имеют более широкие перспективы в будущем. В данном случае речь идет не о явлении, ограниченном во времени. Эта проблема гораздо серьезнее. Ее корни уходят в прошлое, она существует в настоящем и сохранится в будущем. Ее можно даже назвать основным фактором отсталости, способствующим социально-экономическому и культурному застою. Странам третьего мира пора понять следующую несправедливую закономерность: отдавая свои лучшие кадры развитым странам, которые взамен экспортируют свой и экономический и моральный кризис, они лишь углубляют свою отсталость. Из сложившейся международной экономической конъюнктуры эти страны должны сделать следующий вывод: необходимо сохранить свой человеческий капитал, так как самое большое богатство — это люди. Вернуть выехавших ученых — это вполне разрешимая проблема. Она зависит от политической воли заинтересованных стран, которые, хотят они этого или нет, должны перейти к конкретным действиям путем принятия совместной стратегии, включающей наряду с прочим создание научноисследовательских центров, объединяющих усилия, направленные на сотрудничество между странами Юга. Это вполне выполнимая задача, тем более для арабских стран, объединенных географической культурной и религиозной общностью». Переломить судьбу, уготованную молодым государствам Африки и Ближнего Востока, удалось властям Кувейта и Объединенных Арабских Эмиратов. В будущее Кувейта, писал советский еженедельник «Новое время» (4.3.1988), позволяет заглянуть знакомство с тамошним Институтом научных исследований — «его лабораториям, библиотеке, компьютерному центру, связанному с банками информации в десятках зарубежных университетов, могли бы позавидовать многие подобные учреждения». Нашим студентам остается об этом только мечтать и то только тем из них, которые представляют себе современный уровень технического и социального прогресса. В этом смысле адекватное, верное представление о загранице дает репортаж Владимира Пересады из Объединенных Арабских Эмиратов «Компьютеры в пустыне» (газета «Правда», 18.1.1988), начало которого цитируется ниже: «Отправляясь в ОАЭ, выписал из вышедшего в начале 70х гг. английского справочника такой пассаж: «Семь крохотных арабских княжеств, недавних протекторатов британской короны на востоке Аравийского полуострова, объединившись в независимую федерацию, намерены за счет доходов от нефти сделать быстрый рывок к вершинам цивилизованного развития. Задача честолюбива, но малореальна. В этом можно убедиться, посетив крупнейший из эмиратов — Абу- Даби: голая жаркая пустыня, по которой бродят стада верблюдов и овец, оставляет немного надежд на ощутимый успех в обозримом будущем». Этими фразами я запасся для того, чтобы иметь своего рода точку отсчета. Рассуждал примерно так: благодаря колоссальным доходам от нефти за полтора десятилетия в эмиратах что-то должно измениться. Действительность, однако, превзошла ожидания. Десятки электронно-вычислительных машин я увидел уже в абудабийском аэропорту. С ними запросто обращались люди в традиционных длинных рубахах «дишдаша» и головных платках «гутра», перевязанных черным витым шнуром. Потом видел ЭВМ в кабинетах редакторов газет и деловых людей, на нефтяных терминалах и в магазинах, на перекрестках, где ими регулируется движение и фиксируются нарушения правил, и просто на улицах, в маленьких павильончиках с кондиционерами, где за незначительную плату можно что- то подсчитать или написать на экране, тут же получив, если надо, текст в отпечатанном виде, а то и забавы ради покрутить кассету с какой-либо замысловатой игрой. Разумеется, ЭВМ страна не производит, а закупает за рубежом. Но закупает в больших количествах и самого разного назначения. Приобретение навыков работы на них — обязательная часть обучения в школах, которые прекрасно оснащены вычислительной техникой. К компьютеру приобщилось уже целое поколение граждан. И это лишь один из примеров того, как вчерашние бедуины умеют дальновидно, по- хозяйски распоряжаться своим природным богатством, с умом тратить «нефтяные деньги». Центральная часть города Абу-Даби, федеральной столицы ОАЭ, — набережная Персидского залива. Трудно даже представить, что не так давно здесь были лишь камни, песок да редкие, в основном глинобитные, строения. Сейчас это ультрасовременный район. Возводить на набережной здания менее 20 этажей не разрешается. Все они, как и в других кварталах Абу-Даби, сооружены из стекла и бетона, но ни одно не повторяет очертаний другого. Большинство небоскребов занято под конторы банков, страховых компаний, гостиницы. Кое-где модерн городской архитектуры «разбавлен» элементами арабского стиля, например орнаментом, но в Целом на городе лежит налет космополитизма. Недаром его называют «Манхэттеном Персидского залива». На улицах — исключительная чистота, что, надо сказать, редкость не только на Ближнем Востоке. Объясняется это тем, что в стране, и особенно в столице, ведется решительная борьба за «общественную гигиену». Выбросив клочок бумаги или окурок, в том числе из окна идущей автомашины, вы рискуете быть оштрафованы на 500 дирхамов (примерно 80 рублей). Весь мусор из магазинов и кафе собирают в специально завозимые туда пластиковые пакеты. Ночью город чистят, а также опыляют против грызунов и насекомых. Мух я не видел нигде, даже на рынках. Но особенно впечатляет в Абу-Даби обилие зелени и цветов. Вокруг знойные пески, а весь город в деревьях, лужайках, клумбах. Это результат планомерных действий и, разумеется, крупных затрат. Поскольку проблема обеспечения водой в стране решена — пробурены скважины, сооружены мощные опреснительные установки, ее в больших количествах пускают на орошение. К каждому дереву подведена отдельная трубка, на газонах «постреливают» разбрызгиватели, молодые кусты бережно обернуты влажным холстом. Более того, любому, кто захочет иметь «зеленый очаг», муниципалитет бесплатно привозит почву, высаживает деревья. Благодаря озеленению в городе складывается свой, заметно смягчающий жару микроклимат. Вообще примет прогресса немало: скоростные автомагистрали, связавшие все эмираты, несколько первоклассных аэропортов, телевидение и газеты, сотни школ, кварталы добротных жилых домов, обилие товаров, хотя и привозных. Наконец, самый высокий в мире уровень национального дохода на душу населения, что делает эти товары доступными для многих. Вопреки «британскому скепсису», бывшие протектораты, используя в качестве катапульты нефть, все же вырвались из отсталости в современность». Стремительное развитие средств информатики затронуло не только нефтедобывающие страны, но и весь африканский континент. В июне 1987 г. в столице Конго городе Браззавиле был учрежден панафриканский союз деятелей науки и технологии. Участники этой неправительственной международной организации с удовлетворением отметили прогресс Африки в сфере микроэлектроники, а вместе с ней и микроинформатики. Интересная информация на этот счет содержится в нижеследующей журнальной подборке из издающегося во Франции «Журналь де л’экономи африкэн» (15.5.1986):