Засветились на французской территории экраны пятой и шестой программ, а отношения между Францией и Люксембургом резко ухудшились. Связь между телевидением и дипломатией, как всегда, оказалась самая непосредственная. В Великом герцогстве Люксембургском рассматривают телевидение в качестве стратегической, наиболее престижной и чуть ли не главной отрасли национальной экономики. Карликовое государство в центре Западной Европы, самое небольшое из 12 стран ЕЭС, к середине 80-х гг. стало для своих соседей грозным конкурентом в области телевидения, так как все причитающиеся ему по международным соглашениям частоты телевизионного вещания оно употребляло на подготовку телепрограмм на Францию, Бельгию, ФРГ. Имея в Париже, Брюсселе и у себя дома десятки съемочных студий, оснащенных по последнему слову техники и связанных между собой каналами связи, как если бы они находились в одном здании, Люксембургская телевизионная компания (ЛТК) с филиалами является на континенте крупным производителем всех видов телевизионной продукции. Частная коммерческая люксембургская телепрограмма РТЛ («Радио теле-Люксембург») на французском языке принимается в нескольких французских восточных департаментах и передается по всем кабельным сетям Бельгии, собирая до 15 процентов денежных поступлений от всего бельгийского рынка рекламы. В ФРГ компания РТЛ, совместно с крупнейшим издательским концерном Бертельсмана, с 1984 г. готовила телепрограмму на немецком языке, успешно конкурировавшую на западных землях ФРГ с тамошним центральным телевещанием. С августа 1985 г. эта частная западногерманско-люксембургская телепрограмма «РТЛ- плюс» транслируется на сети кабельного телевидения по всей территории ФРГ и через западноевропейский спутник ЕКС-1. Люксембургское телевидение, еще недавно находившееся в вассальской зависимости от Парижа, отныне согласно продолжать сотрудничество с Францией лишь при условии доступа на общефранцузскую аудиторию, — в Люксембурге страстно хотели заполучить контракт на пятую или шестую телепрограммы, — или на телезрителей всей Западной Европы через французский спутник непосредственного телевизионного вещания. Спутник еще только проектировали, Берлускони и не мечтал обосноваться в Париже со своим «Каналом-5», перспективу открытия шестой «музыкальной» телепрограммы никто всерьез не воспринимал, а страсти уже кипели в самых высших эшелонах власти Великого герцогства. Выборы в мае 1985 г. президента ЛТК протекали не менее напряженно, чем процедура избрания главы государства или очередного состава национального парламента. В правительственных канцеляриях Парижа не скрывали своей заинтересованности, так как французская дипломатия преследовала тогда две цели: не расхолаживать люксембургских амбиций насчет партнерства с Францией и, самое главное, сорвать очередные планы американского вторжения в телевизионный эфир Западной Европы через договоренность и альянс с Люксембургом. Проиграв Берлускони, руководители ЛТК заявили журналистам, что подадут в международный суд в Гааге за новаторство французских партнеров, отказавших им в участии в парижской телепрограмме номер пять. До суда дело не дошло, но ЛТК не сложила оружия, доказывая, что именно ее частная телепрограмма РТЛ, ввиду огромных запасов собственной отснятой продукции, могла бы функционировать во Франции без чрезмерного использования заокеанских телефильмов и рекламы. Насчет «собственной продукции» никто не спорил; но отношения США и Люксембурга в области телевизионно-долларового обмена вызывали у западноевропейской прессы нескончаемые комментарии. Телевидение Люксембурга на двадцатый год своего существования вышло вдруг из хронического бюджетного дефицита и стало приносить прибыль Завсегдатаи телерынков на французском Лазурном берегу с удивлением заговорили, что РТЛ стала единственной из частных телекомпаний континента, располагающей финансовыми возможностями для закупки практически любого количества американских телесериалов («Монд», 13.10.1985). Готовясь к выходу на широкие аудитории, РТЛ занялось созданием солидной службы теленовостей, предложив сотрудничать у себя крупным международным обозревателям из французских, бельгийских и западногерманских газет, расширив сеть для сбора информации в тех регионах, на которые идет вещание и став абонентом американской информационной телепрограммы КНН и банка видеоизображений той же компании «Кейбл ньюс нету- орк» (КНН Теда Тернера). Проамериканская ориентация люксембургского телевидения давно перестала быть секретом. Ведь еще задолго до дележа пирога с пятой и шестой программами, французы знали, что представляют собой все претенденты. Чтобы справиться о политическом климате в Люксембурге в 1984 г., достаточно было перелистать французские газеты. «Нам угрожает сателлит янки», «ТВ: Америка наступает на Европу», «Американский червяк в европейском яблоке», «Начинается война спутников» — под такими заголовками французская пресса сообщила в июне 1984 г. о том, что Люксембург заключил с президентом американского консорциума «Коронет» К. Уайтхе-дом соглашение, согласно которому Великое Герцогство Люксембург будет использовать американский спутник связи для прямого телевизионного вещания. Эту новость во Франции расценили как «удар ножом в спину»: соглашение перечеркивало ранее достигнутую всего месяц назад договоренность (после года почти непрерывных переговоров на правительственном уровне) о том, что Люксембург будет пользоваться для этих целей французским спутником «ТДФ-1», который предполагалось запустить в ноябре 1985 г. В Париже явно не ожидали такого поворота событий, тем более что вскоре государственный секретарь Франции по вопросам техники коммуникаций Ж. Фийу должен был отправиться в Люксембург для подписания межгосударственной конвенции, которая стала бы юридической основой для совместного использования телевизионного спутника. Отказ Люксембурга прежде всего ставил под вопрос всю программу запуска «ТДФ-1», ибо два из четырех его каналов предназначались для Великого Герцогства. Но главная опасность заключалась в том, что с помощью своего спутника, который может транслировать сразу по 16 каналам, Соединенные Штаты получали возможность наводнить Западную Европу американской телепродукцией, в том числе рекламой. Парижская печать уже окрестила его «Сателлитом кока- кола» с легкой руки французского министра почт Луи Мександо. 16 телевизионных программ должны захлестнуть телевизионные экраны западноевропейцев. Это, во-первых, создает угрозу для местного телевидения и, во-вторых, будет способствовать насаждению заокеанских «ценностей» в ущерб национальной культуре и самобытности. Почему же Люксембург решил отказаться от французского спутника в пользу американского? Главная причина — это давление, которому подверглась маленькая страна из-за океана. За президентом «Коронета» К. Уайтхедом, который одновременно являлся и лицом официальным — директором управления США по вопросам коммуникационной политики, стояли мощные силы — издательский концерн «Тайм-лайф», «Бэнк Соломон Бразерз» и другие. Кроме того, в победе американцев был также заинтересован ряд западноевропейских концернов — итальянских, западногерманских, англий ских, которые тесно связаны с заокеанскими монополиями и которые надеялись в свою очередь извлечь выгоду из этой сделки. Надо отметить, что американцы предложили правительству Люксембурга выгодные условия — арендовать два канала спутниковой телесвязи из 16 действительно дешевле, чем два канала из 4 Но дело было не только в этом. Вместо того, чтобы платить французам за аренду спутника, крошечное Великое Герцогство прельстилось возможностью просто-напросто запродать США свой спектр телевизионных частот на геостационарной орбите (выделенных этой западноевропейской стране по международным соглашениям) и постоянно наживаться таким образом, делая деньги в буквальном смысле из воздуха. Парижская печать предупреждала, что Европа и Америка стоят на пороге настоящей войны спутников, которая может иметь далеко идущие последствия. Запуск французского телевизионного спутника был отложен на осень 1986 г. — и отнюдь не по причинам технического характера. Строили его французские фирмы «Аэроспасиаль» и «Томсон» на юге Франции (около г. Канны) при содействии одной западногерманской компании-смежника, разработавшей ряд узлов для этого спутника. Еще оставаясь на Земле «ТДФ-1» обошелся в 120 млн долларов. Но игра стоила свеч, по мысли французских буржуазных политиков и частного бизнеса. Новый спутник прямого телевизионного вещания, первый в Западной Европе, обещал легко доносить голос и образ Франции до телезрителей от Шотландии до Польши и от Румынии до Сенегала. Подножка французам в результате американо-люксембургского сговора привела официальный Париж в состояние не растерянности, а бешенства. Ведь там издавна и с полным на то основанием привыкли рассматривать телевидение и радио герцогства как придаток, нет — как составную часть, французской аудиовизуальной пропаганды. Все студии «Теле-Люксембурга» находились всегда в Париже, откуда звук и изображение передавались по кабелю на территорию герцогства, между границами Франции и ФРГ, и оттуда уже шли в эфир. Французское министерство почт всерьез рассматривало вопрос о том, чтобы обрезать кабель между двумя странами. Подумав, решили попытаться по дипломатическим каналам отодвинуть сроки запуска «Коронет» — американского телемонстра, способного со своим огромным количеством программ дезорганизовать, точнее обанкротить, многие западноевропейские телецентры. «Мы вполне сможем добиться, что Европейский союз телекоммуникаций не зарегистрирует техническую заявку Люксембурга и США, так как по уставу союза любой проект телевещания получает одобрение только при условии согласия всех лимитрофных заинтересованных стран», — заявили в Елисейском дворце (парижский журнал «Экспресс», 15.6.1984). Французы, придавленные заокеанским конкурентом, принялись также уверять западноевропейцев не спешить с «Коронетом», так как за падноевропейское сообщество под эгидой Франции вполне, мол, способно изготовить самостоятельно многоканальное технологическое чудо типа американского спутника «Коронет». Чтобы как- то противостоять натиску США, руководители Франции и ФРГ Франсуа Миттеран и Гельмут Коль в ходе встречи 29 мая 1984 г. в Рамбуйе, под Парижем, договорились ускорить ход работ по совместному проекту 1979 г. относительно создания нового поколения спутников непосредственного телевизионного вещания. Эксперты обеих стран должны были также решить непростой вопрос относительно совместимости технических характеристик телевизионных спутников разных типов. Четырехканальный французский «ТДФ-1» еще не будучи запущенным в эксплуатацию морально устарел — для приема его передач требовалось снабдить телевизоры особыми приставками и антеннами. Для приема передач шестнадцати-канального американского спутника под вывеской Люксембурга (спутник даже хотели вначале назвать ГДЛ — латинская аббревиатура Великого Герцогства Люксембурга, а потому присвоили ему американское название его же родной фирмы «Коронет») понадобились бы другие приставки. Какой телезритель раскошелится сразу на две (по 300 долларов каждая), с помощью которой можно принимать потенциально большее число телепрограмм (шестнадцать, большинство из которых американские, — и ни за одну из них телезрителю не надо ничего платить). Вслед за Люксембургом американцы надеялись договориться с некоторыми западноевропейскими частными телекомпаниями и с их помощью «поливать» Европу фильмами с маркой «Made in USA». Французские газеты большинства политических направлений отмечали с глубоким беспокойством тот факт, что если американцы запустят «Коронет» без согласия международных инстанций, то глушить эти программы над французской территорией не будет никакой технической возможности («Фигаро», 29.5.1984). Но те же газеты с горечью отмечали, что американцы, вполне возможно, одержат верх в условиях, когда Франция, «похоже, стала чемпионом по внедрению отсталых технологий» («Матэн», 15.3.1984). Не совсем справедливые слова, хотя, тем не менее. Проект спутника «ТДФ-1», решение о производстве которого подписали в 1979 г. президент Жискар д’Эстен и канцлер Гельмут Шмидт спустя несколько лет увязок и проволочек устарел, несмотря на впечатляющие вес (1028 кг) и размеры (размах антенн и солнечных батарей 22 м, высота 6 м). Выяснилось уже в 1984 г., что наземная индивидуальная приемная аппаратура для домашних телевизоров стала в пять раз более совершенна, что позволило делать спутники непосредственного телевизионного вещания в пять раз меньше весом. Американцы в 1984 г. были готовы запустить на орбиту спутники «Коронет» с антеннами в пять раз более направленного действия, чем у французского «ТДФ-1» и позволяющие концентрировать посылаемый на землю сигнал на желаемую территорию, не орошая понапрасну моря и океаны. Истратив сотни миллионов долларов на космический и наземный (индивидуальные приемные устройства для телевладельцев) проекты «ТДФ-1» французы стали поговаривать, что этот франко-западногерманский спутник им вовсе не нужен. Точно так же как вдвойне не нужен американский, работа которого сулила западноевропейцам огромные потери — в первую очередь не экономического характера. Чтобы спасти лицо, парижская газета «Матэн» (15.3.1984), орган правящей группировки социалистов, писала, что мастодонт «ТДФ-1» стоит все-таки запустить, переделав его в общенациональный ретранслятор телесигналов нового телевизионного высококачественного изображения, — 1125 строк вместо 625, — не уступающего кино. Но даже радужные перспективы телевидения будущего не могли развеять мрачных размышлений. «Волк уже в овчарне, — писала та же газета «Ма- тэн» (28.5.1984). — Найдутся ли у западноевропейцев силы выставить его оттуда?» В случае с «Коронетом», американцам в 1985 г. пришлось отступить, громко ругаясь по поводу «нежелания косных европейцев понять свою выгоду» и дать возможность утвердиться в Старом Свете заокеанским телепрограммам. Доводы руководства компании «Коронет» были при этом не лишены логики: западноевропейцы и так импортируют все, что предлагают им США. Правильное замечание. Но пока у руководителей Западной Европы еще есть некоторые основания говорить, что именно они являются хозяевами в собственном доме. Полная утрата монополии на телевидение в пользу американцев лишила бы капиталистические страны Европы остатков их былого суверенитета. Этим объясняется появление на страницах европейской буржуазной печати более 6000 статей о спутнике «Коронет». «Ну и ну, — удивлялись руководители американской компании, — ведь пока что на европейском континенте мы держим всего шесть сотрудников в лондонском бюро площадью в 60 кв. м. Правда, мы ассоциированы с самой крупной в мире сетью кабельного телевидения «Хоум Бокс Оффис» (США) и наш генеральный директор был советником президента Никсона и создателем первого в мире спутника телевизионного вещания. Но утверждать, что мы являемся проводниками политики культурного империализма США в Западной Европе — это несправедливо. Мы как раз стремились дать западноевропейскому бизнесу еще один шанс попытать удачу в проникновении в американскую телеаудиторию». А как же это сделать, спрашивает удивленный корреспондент парижской «Матэн» (23.4.1985) исполнительного директора «Коронет» Уильяма Колтаи, который ответствовал так: «Мы — свободная страна. У нас в Лос-Анджелесе можно принимать 125 телевизионных программ со спутников, 40 программ показывают кабельные телесети, есть десять телепрограмм на испанском, китайском, корейском и других языках». Корреспондент переходит к другому вопросу, оставляя читателю возможность самому рассудить, что престижнее: американцам давать французам, к примеру, две телепрограммы в добавление к их четырем общенациональным или бельгийцам предоставлять одну свою телепрограмму жителям Лос-Анджелеса (одного города, но не всей Америки) в добавление ко многим десяткам местных каналов телевидения США Ответ ясен — быть пятым выгоднее, чем сто двадцать пятым, да и дешевле и эффективнее в данном случае; американцам, в отличие от бельгийцев или даже французов, есть что показывать для иностранцев и языковый барьер у дяди Сэма за рубежом самый низкий сегодня в мире, по сравнению с другими наречиями. Одержав на время победу над происками янки в Европе, сторонники франко-западногерманского спутника «ТДФ-1» воспрянули духом, назвали в прессе предполагаемое время его запуска (лето 1986 г.) и осуществили. унификацию стандартов телевизионного вещания на континенте. В апреле 1985 г. Европейский союз телевещания опубликовал сухое коммюнике о введении новой телевизионной вещательной системы «Д2-Мак Паке», взамен распространенных ныне на континенте двух систем — ПАЛ и СЕКАМ. Как говорилось выше, во Франции, в социалистических странах и в части Африки придерживаются со времени массового распространения цветного телевидения стандартов системы СЕКАМ, в Северной Америке и в Японии — системы НТСК, в остальной части мира — система ПАЛ. Унификация телевизионных стандартов давно назрела и экспертам Европейского союза телевещания нужно было лишь сделать выбор между предложенными им готовыми разработками. Остановились на совместном проекте французской фирмы «Томсон» и голландской «Филипс», так как их единый стандарт требовал минимальной технической доводки уже имеющихся в эксплуатации телевизоров. Небольшой дешевый переходник, подключаемый к домашнему телевизору, дает возможность принимать телеперадачи любого из трех названных телестандартов, любого типа спутника. В названии «Д2-Мак Паке» «Мак» означает определенный стандарт видеоизображения, а «Паке» — способ передачи звукового сопровождения. Новый стандарт позволяет транслировать через космос телепрограмму с четырьмя звуковыми дорожками, на которые можно записать оригинальный текст и три его дублированных варианта. Телезрителю остается лишь выбрать тот язык, на котором ему удобнее слушать передачу. Стереофония, телетексты, спутниковая трансляция, цифровое телевидение, многопрограммное телевещание, повышение качества телеизображений и перевод его на киноэкран — все эти и многие другие совершенства становятся доступными с использованием нового унифицированного стандарта цветного телевещания. Правительство генерала де Голля в 1967 г. выбрало систему СЕКАМ для того, чтобы позволить зарождающейся французской электронной индустрии («Томсон») противостоять западногерманским гигантам («Сименс», «Телефункен», «Грюндик»). Два десятилетия спустя за падноевропейцы решили сдать порядком устаревшие стандарты ПАЛ и СЕКАМ в музей телевидения и дать лишний шанс страдающим от массового импорта из Японии фирмам электроники капиталистической Европы, т. е. объединиться на основе единого стандарта «Д2-Мак Паке» против японцев и американцев. Последние намерены отстаивать в международных организациях предложенный Японией стандарт телевизионного вещания на 1125 строк, в противовес «Д2-Мак Паке». 1988 г войдет в историю телевидения Европы как начало работы двух западноевропейских спутников непосредственного телевизионного вещания (НТВ). Первым в июле был запущен с французского космодрома в Африке, с помощью французской ракеты- носителя «Ариан», западногерманский «ТВ-Сат». В ноябре таким же манером был выведен на ту же геостационарную орбиту аналогичный, но уже французский спутник «ТДФ-1». Каждый из этих спутников НТВ предназначен для ретрансляции четырех телевизионных программ. ФРГ решила три канала отдать под национальное телевидение, а четвертый занять многочисленными (16 дорожек) экспериментальными радиопередачами в цифровом коде. Французский вариант эксплуатации спутника НТВ предполагал вначале уступить один канал англичанам, другой отдать под «Канал-5» Берлускони, третий пустить под западноевропейскую французскую государственную телепрограмму на основе «дайджеста», выжимки из лучших передач первых трех парижских телепрограмм. Четвертый канал был резервный, хотя и планировалось передать его в аренду телевидению Люксембурга. По числу телеканалов спутники — близнецы «ТДФ-1» и «Тивисат» оставали от той космической техники, которая уже «зависла» в небе над Западной Европой. Самый первый из трех запущенных в 1983—1985 гг. спутников телесвязи типа «Евтелсат-1Ф1» международного пользования передавал чуть не на весь континент три западногерманские телевизионные программы (ZDF-2, SAT-3G, SAT-1G], голландскую («Euro-TV»), французскую (TV-5), две британские («Sky Channel», «Music box») и швейцарскую («Pay Sat»). Еще две британские частные телепрограммы транслировались с другого международного спутника «Интелсат-5», запущенного в 1983 г. и имевшего мощность 10 ватт. «Евтелсат-1Ф1», хотя и был вдвое мощнее, но телеизображение с него можно было принимать только на трехметрового диаметра параболические антенны, снабженные дорогостоящими усилителями сигналов из космоса (общая стоимость — не менее 5 тыс. долларов). Такие антенны имеют кабельные телевизионные сети, которые в свою очередь получили пока еще слабое распространение на континенте: к 1990 г. «кабель» получат лишь 15 процентов семей, имеющих телевизоры. Спутники «ТДФ-1» и «Тивисат» мощностью по 250 (!) ватт уже не требуют стационарных наземных приемных центров, а изображение с них принимается при помощи параболической антенны диаметром 60 и 90 см индивидуального пользования. Антенна уста новлена на солидной треноге и настраивается на спутник с точностью до миллиметра; никакого рода помехи, от грозы или проходящей мимо электрички, не влияют на качество приема. Владелец антенны в 90 см щелчком переключателя на панели управления телевизором может чуть сдвинуть зеркало антенны и принимать уже другой спутник НТВ. У каждого из спутников есть на земле две зоны уверенного приема — первая из них охватывает на «ТДФ-1» всю Францию, Швейцарию, Бельгию и Люксембург, юг Англии, север Испании, северную половину Италии, часть Австрии, ФРГ и Голландии. Телезрители на указанных территориях могут принимать программы с «ТДФ-1», располагая домашней телеантенной на 60 см. С помощью более крупной антенны (90 см в диаметре) сигналы данного спутника могут принимать телезрители т. н. второй зоны приема, проживающие на значительно большем ареале, т. е. те, кто живут в Западной и Центральной Европе и в Северной Африке. Соответственно, программы с западногерманского спутника НТВ можно принимать проживающим внутри эллипса первой зоны, охватывающей ФРГ, Австрию, Швейцарию, ГДР, Бельгию, Голландию, Люксембург, часть Польши и Чехословакии; во вдвое больший эллипс второй зоны уверенного приема попадают территории от Финляндии до Марокко, от Ирландии до Греции. Стоимость антенны на 60 см — от 350 до 500 долларов в зависимости от фирмы-изготовителя, цена более крупной антенны (на 90 см) колеблется в пределах 700—1000 долларов. К этим немалым расходам добавляется покупка преобразователя стандартов (сигнал системы «Д2-Мак Паке» не может прямо попадать на экраны телевизоров системы ПАЛ или СЕКАМ) стоимостью не менее тысячи долларов. Общие расходы составят в итоге, по подсчетам специалистов (газета «Фигаро», 9.9.1985), не менее 1000—1600 долларов. Утешает западноевропейцев то, что, во-первых, многоквартирный жилой дом может иметь одну параболическую 90-сантиметровую антенну коллективного пользования, во-вторых, эта антенна сможет принимать сигналы со всех спутников НТВ, как нынешних, так и разных последующих поколений и, в-третьих, с появлением многостандартных телевизоров («Д2-Мак Паке» — ПАЛ — СЕКАМ) и налаживанием поточного многомиллионного производства антенн стоимость подключения к спутниковому непосредственному телевещанию будет падать — по некоторым прогнозам, в странах «Общего рынка» в 1986—1990 гг. будет установлено 9 млн антенн из общего потенциального их числа в 25 млн (французский журнал «Сиане э ви», 1986, №1). Газета «Монд» (13.9.1985) подсчитала, что производство только параболических антенн для НТВ за 10 лет принесет западноевропейским промышленникам заказов на 13 млрд долларов. А преобразователи к новому стандарту «Д2-Мак Паке» или телевизоры нового поколения для приема передач НТВ со спутников? Золотое дно, одним словом. Чем больше капиталов вводится в оборот, тем острее разгорается контурентная борьба в международном масштабе. Война телевизионных спутников в Старом Свете продолжается. Великое Герцогство, в свою очередь, не отказалось от планов запустить спутник ГДЛ («Гран дюше де Люксембург») мощностью 50 ватт. 16 каналов этого спутника заполнить особенно будет нечем, но стремительность технического прогресса путает многие карты. В 1986 г. выяснилось, что некоторые наземные индивидуальные устройства для приема сигналов со спутников НТВ вполне способны принимать телепрограммы и с будущего люксембургского ГДЛ, и даже с существующих двух французских двадцативаттных спутников системы «Телеком». История с американским «троянским конем» под кличкой «Ко-ронет», которого дошлые люксембуржцы едва не запустили в 1984 г. в западноевропейскую обитель, подстегнула французов на еще один технологический и финансовый подвиг. В начале августа 1984 г. с космодрома в Куру, в далекой латиноамериканской Гвиане, Франция запустила свой первый спутник связи «Телеком-1А» на геостационарной орбите. Выступая на космодроме перед журналистами, министр почт Л. Мександо дал понять, что французам и всем западноевропейцам предстоит сообща преодолеть угрозу, исходящую от проектов «Коронет» и ИБМ. Французский министр указал, что эксплуатация нового спутника позволит объединить между собой все компьютерные, телефонные и телевизионные сети на национальной территории, обслуживать каналы международной связи — и таким образом «отказаться от услуг опасных конкурентов, в частности, компании ИБМ» (газета «Монд», 8.8.1984). Американский транснациональный гигант ИБМ, захватив львиную долю поставок на предприятия и учреждения стран Западной Европы компьютерной и телекоммуникационной техники, домогался разрешения «повесить» над Старым Светом спутник, с помощью которого ИБМ стал бы хозяином всей ретранслируемой информации. Компания ИБМ предоставила американским бизнесменам в начале 80-х гг. серию спутников связи с обеспечением услуг электронной почты (200 одностраничных писем теоретически могут быть переданы за тысячи километров в течение пяти секунд), организации междугородних телевизионных конференций, высококачественной и надежной (цифровой, а не аналоговой) телефонной связи, перманентного обмена информацией между компьютерными сетями и множеством их клиентов. При одном только объявлении в 1977 г. о создании в структуре ИБМ подразделения «Сателлайт бизнес систем» американские телефонные компании тут же подали в суд, хотя и проиграли этот процесс против ИБМ. Любой из спутников связи, запущенных ИБМ над территорией США, способен пропускать через себя в секунду 450 млн информационных знаков 1 или 0. Французский «Телеком-1 А» обладал втрое меньшими возможностями. И тем не менее, услуги американцев были отвергнуты в Елисейском дворце, так как «Телеком-1А» предоставил Франции то, что не купишь нигде ни за какие деньги — упрочение национального суверенитета и дополнительные гарантии государственной стабильности. Французы помнят, писала газета «Фигаро» (6.8.1984), как запустив в космос с космодрома во Флориде франко-западногерманские спутники связи типа «Симфония» американцы не разрешили запланировать французскую спутниковую телефонную, телексную и телевизионную связь Парижа с заморскими департаментами и территориями (в частности, на Антильских островах и в Гвиане). Благодаря сопряженной работе двух одинаковых спутников типа «Телеком» (второй из этой серии спутников «Телеком-1 Б» был запущен в мае 1985 г.) во Франции была принята в эксплуатацию сеть военной связи «Сиракузы», создание которой было поручено в 1980 г. министерством обороны французской фирме «Томсон». Как заметила все та же «Фигаро» (20.3.1984) «новая система связи позволит французским интервенционистским силам поддерживать непрерывный контакт с метрополией во время операций за границей (типа агрессии Франции в Чаде — Г. В.) или в международных зонах (газета имеет в виду непродолжительное участие французских военных в составе сил ООН в Ливане — Г. В.)». С помощью «Телеком» во всех стратегически важных для Франции зонах в Африке и в Азии, французских заморских департаментах и территориях налажена прямая телексная, а также автоматическая международная телефонная связь с метрополией через космос, что позволяет вести одновременно четыре тысячи телефонных разговоров. Соответственно, телефонная связь обретает новый смысл и использование ее будет расширяться. Число обладателей телефонов во французских заморских территориях с 1980 по 1990 гг. должно возрасти в пять раз и достигнуть уровня в 400 тыс. абонентов. Использование национального телекоммуникационного спутника связи дало толчок к расширению технической программы устройства по всей Франции 50 центров по проведению видеоконференций (в начале 1984 г. такие центры существовали лишь в 13 французских городах), каждый из которых представлял собой зал, оснащенный приемнопередающей телевизионной аппаратурой. Крупная фирма или министерство получает возможность созвать к определенному часу необходимых им лиц по всей стране в эти центры и общаться с ними — своеобразный телемост, только не между двумя студиями, как это бывает в известной советско-американской телепрограмме, а между практически неограниченным числом этих студий. Экономится таким образом, дорогое для всех время. Программа «Телеком» — два спутника на орбите и один запасной на Земле, 150 наземных приемно-передающих станций — обошлись Франции в 3 млрд франков (или в полмиллиарда долларов). По мнению официального Парижа, в некоторых сферах независимая политика окупает себя, как бы дорого она ни обходилась. В 1984 г. Франция стала первым западноевропейским го сударством, располагавшим собственным спутником связи, рассчитанным исключительно на «домашние нужды» и эксплуатировавшимся только в национальных целях. И это в то время как соседи Франции тихо роптали, говоря о незагруженности двух спутников связи, аналогичных французским и запущенных с одного и того же французского космодрома в Куру, по заказу западноевропейской организации телекоммуникационных спутников «Евтелсат». Парижские газеты с удовлетворением отмечали, что нормальное функционирование «Телекома» на орбите и широкий набор представляемых с его помощью услуг убедили западноевропейское космическое агентство, а также англичан, заказать французским фирмам «Матра» и «Томсон» изготовление на заводах в Тулузе серии в 15 штук таких же космических аппаратов, с их последующим запуском с французского космодрома в Куру. Французы надеялись на возможные заказы от Китая и. США. В это можно поверить, так как себестоимость изготовления серийного спутника ниже во Франции, чем в США. Французский телекоммуникационный бум 80-х годов сравним во своим масштабам с той ожесточенностью, с какой эта страна отстаивала двумя десятилетиями раньше свое твердое намерение следовать собственной политике в области национальной обороны. В 1985 г Австрия, Бельгия, Великобритания, Испания, Италия, Канада и Нидерланды договорились о финансовых условиях совместной эксплуатации спутника непосредственного телевизионного вещания «Олимпус», который предполагалось запустить в 1987 г. для обеспечения ретрансляции паневропейской телепрограммы и для проведения ряда технических экспериментов. В более отдаленной перспективе, после 1992 г., Европейская организация спутниковых телекоммуникаций «Евтелсат» предполагает, имея на то согласие Бельгии, Великобритании, Италии, Нидерландов, Швейцарии и Швеции, сообща запустить новое поколение спутников непосредственного телевизионного вещания, взамен нынешних отдельных национальных спутников «ТДФ-1» (Франция), «ТВ-Сат» (ФРГ) или «Телеикс» (Швеция). Запуск и эксплуатация 12—20 канального спутника на паритетных началах позволили бы западноевропейским странам в 8—10 раз сократить расходы на космическое ретранслирование одной телевизионной программы, отмечала парижская газета «Фигаро» (27.5.1985). В ноябре 1985 г. «Евтелсат» получила статус постоянной международной организации (ведет свою деятельность с 1977 г.) и обосновала свою штаб-квартиру в Париже. В Западной Европе многие влиятельные политические силы, будь то среди левых или даже правых партий, полны решимости противостоять идеологической и культурной экспансии США. В то же время любая ведущая империалистическая держава Старого Света, каждая крупная западноевропейская компания ведет в отношении своих более слабых иностранных партнеров ту же политику, от которой страдает сама, когда подвергается засилью американского и японского капитала. Таковы уж законы капиталистической конкуренции. К каким только ухищрениям не прибегает крупный капитал в поисках возможностей расширения телебизнеса за границей. В начале 1986 г. французские власти начали рассматривать заявление 28-летнего ливанца Рагид аль-Шама, директора «Ра-дио-Ориент», самой крупной парижской радиостанции, вещающей на арабском языке (миллион и более слушателей, особенно во время исламских религиозных праздников). Аль-Шама заявил, что он готов вести круглосуточное телевизионные вещание на арабском и французском языках, транслировать арабские фильмы с субтитрами на французском, а также давать программы сугубо исламского характера. «Около двух миллионов людей, знающих арабский язык, — граждан Франции или приезжих — составили бы аудиторию этой парижской телестанции, которая вела бы собственные съемки с приглашением актеров из стран арабского мира, которые так любят посещать Париж. И потом эти программы мы с успехом продавали бы в арабские страны. Какой-нибудь телефильм видного египетского режиссера Юседа Шаина на фоне Эйфелевой башни. Или, если выражаться точнее, ислам под французским флагом — разве это не престижно? Арабскую теленовеллу, снятую на улицах Парижа, тут же купят в Марокко или в Ираке», — рассуждал с журналистами ливанский теленувориш. Итак, «Арабвидение» с центром в Париже, с французскими идеями и французским акцентом? А почему нет? Можно быть уверенным, что французские власти, поддерживаемые монополиями, не пожалеют средств на телевизионную экспансию Франции за границей. Телезрители Западного Берлина и его окрестностей, т. е. жители близлежащих районов ФРГ, ГДР и, разумеется, ее столицы, Берлина, могут смотреть при помощи обычной антенны программы французского телевидения, которые каждый вечер в течение трех-пяти часов транслирует из Парижа через спутник телеслужба контингента вооруженных сил Франции в Западном Берлине. Для 12 тыс. французов этого города-государства родное телевидение является приятным бесплатным развлечением. Налогоплательщикам Франции и Западного Берлина это удовольствие обходилось в миллион франков ежегодно, а с 1984 г. запуск нового спутника и растущая инфляция увеличили эти расходы до четырех миллионов франков. Из иностранных телепередатчиков в Западном Берлине французский — самый маломощный. Длительность ежедневных телепрограмм оккупационных подразделений вооруженных сил США и Великобритании, мощность их передатчиков впечатляет на столько, что делает очевидным цель подобного рода телевизионного вещания — захватить прочное место в эфире и охватить как можно большее количество немецких телезрителей. Идеологическое влияние или коммерческий расчет в поисках новых рынков сбыта долгое время достигался американцами и анг личанами в Западном Берлине без использования телевизионных спутников, а путем ежедневной переброски самолетом видеокассет с новостями и другого рода телепередачами и фильмами. Спасаясь от засилья американских телесетей, власти Канады в 1979 г. заключили с Францией договор о регулярных поставках видеокассет с записями французского телевидения (2500 часов в год или 7,5 часов ежедневно). Так, во франкофонной канадской провинции Квебек стала работать платная кабельная сеть французского телевидения. Французское и канадское правительство ежегодно выплачивает парижскому телевидению сумму в 1,5 млн канадских долларов в качестве компенсации. Французы еженедельно переправляли самолетом десятки кассет с видеозаписями передач, канадцы переписывали их ввиду различий стандартов телевизионной аппаратуры обеих стран, составляли телевизионные программы, анонсировали их в местной печати, а затем транслировали с опозданием на месяц со дня выхода этих передач в эфир в Париже. Такое временное смещение создавало иногда забавные ситуации: ведь многие телепередачи привязаны именно к событиям текущего момента и не рассчитаны на месячное опоздание. Согласно франко-канадскому договору, подтвержденному соглашением 1982 г., французская сторона обязалась ежегодно закупать канадской телевизионной продукции минимум на сто часов. Конечно, 2500 часов и 100 — разница большая. Но и это прогресс, если учесть, что американцы не берут на себя и даже таких скромных обязательств по отношению к тем странам, которые наводняют своей телепродукцией. Ни одна из империалистических держав по своей воле не откажется от национальной монополии на телевидение. Журнал «Фигаро-магазин» (1.2.1986), приветствуя восхождение на пост премьер-министра Франции Жака Ширака, вынес на обложку три ключевых тезиса правительственной программы правых. Один из этих тезисов гласил: «Пятый телевизионный канал! Да, но только без Берлускони». Этот владелец крупной итальянской частной кабельной телесети вознамерился осчастливить французов предоставлением им новой общенациональной пятой телепрограммы итало-французского производства. Пресса Франции, и не только прогрессивных убеждений, стала все активнее ратовать за продолжение работ по прокладке по всей национальной территории подземных световод-ных кабелей. По техникоэкономическим и социальным последствиям световодное каб- лирование можно сравнить с электрификацией и телефонизацией. К тому же — налицо видимость гарантии (т. е. подобие защиты) от неконтролируемого телевторжения извне. Но такие предосторожности хороши в условиях, когда страны-партнеры мирового сообщества придерживаются хотя бы элементарных норм международного общежития. США, кажется, решительно настроены отказаться от следования таким нормам даже в отношении своих союзников в Западной Европе.