Гуманизм как культурная ориентация зародился в эпоху Возрождения, но вопрос о человеческом (или нечеловеческом) в человеке был поставлен и по-своему эффективно решен еще в древнегреческой культуре и философии. И хотя ответ на вопрос о том, что такое человек, давался с точки зрения самосознания, следует иметь в виду, что греческий гуманизм практически воплощался в пайдейе, системе воспитания, включающей не только самопознание, ученость, но и так называемую заботу о себе, благодаря которой свободный мужчина, рожденный властвовать, учился управлять собой. Участвуя в жизни государства, человек становился цивилизованным и этическим существом, отличающимся от варваров. Христианство задало новый образ человека как создания Божьего и интенсифицировало аскетические практики смирения плоти. При этом проблема солидарности решалась посредством душевных практик прощения и покаяния. Но, любя своих, христиане боялись и ненавидели чужих. История христианства — это история развития не только моральных норм, но и инквизиции. В эпоху Возрождения, которое принято считать освобождением человека от фанатизма готики, humanitas понимается не только как человечность, но и как ученость. Новое время исходит из идеала познающего субъекта и видит существо человека в разумности. Ставка на разум определяет характер воспитания, которое в основном опирается на познание. Знать о самом себе как можно больше, не оставлять без внимания ни одного аффекта, контролировать и оценивать социально значимые поступки правовыми нормами — в этом состоит реализация нового идеала человека. Одновременно с контролем за аффектами возрастает роль человека, понимаемого как субстанция бытия, как субъект истории. Установка на покорение природы реализуется в форме развития науки и техники. Однако освобождение от теоцентризма и практик покаяния, культивируемых христианством, попытка поставить человека на место Бога не привели к свободе. Мысля себя субъектом, а все остальное предметом приложения своей активности, человек направил ее на создание средств покорения природы. Его детища — наука и техника, задуманные как послушные средства, на самом деле постепенно привели к глубокому преобразованию самой сути человека. Мысливший себя господином, он вынужден был изменять себя вслед за изменениями техники, и сегодня она требует от него таких способностей, благодаря которым он мог бы ее обслуживать. Таким образом, произошло исчезновение, растворение человеческого в цепях циркуляции техники, информации, капитала. Положение только усугубляется по мере развития электронных средств связи. Экранная культура окончательно вытеснила реальность. Сегодня значимо то, что циркулирует по мировой паутине. Коммуникация не только не привела автоматически к эмансипации, но наоборот, закабалила человека еще больше. Все это обозначает необходимость осмысления самого идеала гуманизма. Критическое отношение к классическому представлению о нем наиболее ярко высказал Хайдеггер. Он видел кризис эпохи именно в чрезмерно завышенной самооценке человека. Это заставляет современных философов быть осторожнее с моралью и гуманизмом. Это очень инфекционные вещи, которые нужно брать в перчатках, чтобы не заразиться своеобразным «гуманистическим бешенством», которое проявляется в насильственном соблюдении прав человека. При этом не обращают внимания на то, о каком, собственно, человеке идет речь. Об автономном индивиде, европейце, выше всего ставящем индивидуальную свободу? Но такое понимание не только не согласуется с иными формами реализации свободы, но и обнаруживает свою ограниченность в рамках «идеи Европы», к смене курса которой призывают многие современные философы. В расхожем употреблении слова гуманный сегодня акцентируется в основном моральный смысл, оно означает некую мягкость, доброту, сердечность или душевность. Это слово характеризует человеческие отношения между сильными и слабыми, начальниками и подчиненными, предпринимателями и рабочими, мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми, педагогами и учителями, врачами и больными и т. п. Так, в современном гуманизме нашел пристанище призрак убитого рынком христианства. Гуманизм сводится к жалости и сочувствию, и это намертво связывает его с насилием и несправедливостью: громче всего призывают к гуманности именно тогда, когда в обществе царит жестокость. Гуманизм сегодня — это большая политика, и в этой связи он нуждается в критико-идеологической рефлексии. Примером служит контроль Гуманизм и мораль за соблюдением прав человека. В ряде случаев очевидно, что он выходит за рамки морального осуждения и становится формой политической репрессии. Гуманизм, человек и человечность — это не только общечеловеческие идеалы и базовые ценности, ориентирующие наше движение вперед, но и конкретно-исторические реалии, которые могут сильно отличаться друг от друга в различных пространственно-временных отрезках человеческой истории. Американцам казались бесчеловечными действия сербов, и НАТО начала бомбардировку Белграда с целью прекращения «гуманитарной катастрофы». При этом сербы тоже считали свои действия гуманными, направленными на самосохранение нации. Проблема в том, что если мы примем несоизмеримость представлений о гуманности в разных культурах, то попадем в тупики релятивизма; а если будем ориентироваться на общечеловеческий идеал, то неизбежно окажемся перед неприглядными последствиями европоцентризма. Таким образом, политический и правовой гуманизм может осуществляться не формально, а так сказать апоретически, что предполагает спор и достижение равновесия между разными пониманиями «человеческого». Современный гуманизм в развитых странах приобретает очень специфический характер. Он лучше всего раскрывается в терминах современной медицины и означает обезболивание, понимаемое в самом широком смысле этого слова. Пример такого гуманизма — несомненно, изобретение доктора Гильотина, известное техническое устройство, помогавшее быстро и безболезненно (по сравнению с дыбой и сожжением) перебраться в мир иной. Другой доктор, недавно осужденный американским правосудием, помогал безнадежно больным уйти из жизни. Это лишь отдельные парадоксальные примеры гуманизма, выражающегося в профилактике боли и зла. Суть стратегии современного гуманизма состоит в борьбе с ними, а там, где это невозможно, предпринимаются попытки анестезии. Не обходится и без подтасовок. Поскольку все, приносящее страдания, негуманно, то общество стремится избавиться от боли, голода, нищеты, жестокости. Даже репрессивные органы вынуждены сегодня отбеливать свои одежды и обзаводиться службами PR. Но проблема не только в изменениях моды, но и в разного рода гуманитарных движениях, направленных на защиту лиц, совершивших преступление. Современный преступник — это нередко образованный человек, знающий о своих правах и умело пользующийся этим. Можно понять ярость работников правосудия, бессильно наблюдающих во время суда, как закоренелый преступник с помощью адвокатов уходит от заслуженного наказания. Но не лучше и народные Глава 12. Личность, право и гуманизм трибуналы, обычно действующие во время революций. Вряд ли гнев народа можно считать воплощением справедливости. Классическое отношение к преступнику характеризовалось жестокой прямотой. Власть как бы говорила ему: ты нарушил закон и теперь будешь сидеть в тюрьме, питаясь хлебом и водой. Хотя комфорт европейских тюрем превосходит средний уровень жизни в иных слаборазвитых странах, сами европейцы заключение в них воспринимают как бесчеловечное наказание. Однако универсальные требования защитников прав заключенных нуждаются в обсуждениях, в ходе которых общественность должна решить вопрос о стратегии их применения в том или ином конкретном обществе. Комфорт в тюрьмах, сотрудничество в школах, профилактика болезней, компьютерная война, спекуляция на бирже — это, бесспорно, лучше концентрационных лагерей, палочной дисциплины, инфекционных заболеваний, кровопролитных войн и разбоя на улицах. Следует всячески ценить государство с человеческим лицом, и мы сами теперь на фоне разрухи испытываем ностальгию по отечески заботливому прошлому. Но следует напомнить о том, что именно в демократических государствах с высоким уровнем жизни происходят вспышки насилия и терроризма, возрождается расизм, развязываются войны. Хуже того, такие общественные системы не только ослабляют иммунную систему, но и порождают новые невиданные патогенные вирусы. Ответственность философов, таким образом, состоит не только в проповеди гуманизма, но и в исследовании так называемого зла. Замалчивать негативное — значит оставлять в тени то обстоятельство, что производство человеческого исключительно на основе утверждения высоких ценностей не вполне удалось. Технология власти в современном обществе настолько модифицировалась, что поначалу кажется исключительно советующей и рекомендующей. Институты советников и консультантов, терапевтов и психологов, специалистов по обстановке жилья, организации отдыха, разного рода страховки, учитывающие профессиональный риск и опасности на улице — все это образует плотную сеть, исключающую свободу. И сегодня протест принимает странные формы: люди время от времени начинают протестовать против врачей, навязывающих дорогостоящие методы лечения, против педагогов, воспитывающих детей, против всякого рода специалистов по здоровому образу жизни, навязывающих непрерывную борьбу с собой в форме диеты и тренировок. С одной стороны, все эти специалисты стремятся гарантировать сохранение важнейших жизненных ценностей — здоровье, право, образование, работу, жилье и т. п., а с другой стороны, все эти знания окончательно отнимают возможность самостоятельных решений и выбора своей судьбы. Жизнь, которая выглядела в наставлениях мудрецов предприятием опасным, но все-таки не безнадежным, если твердо придерживаться главных рациональных, моральных и психологических принципов, теперь предстает сложнейшим процессом, сопоставимым с конвейером гигантского завода, который обслуживают тысячи рабочих и специалистов. Человек в одиночку уже не может сегодня эффективно организовать собственную жизнь и попадает под власть рекламы и разного рода агентств, обслуживающих население. Раньше свобода достигалась на не подлежащей сомнению и отрицанию основе. Человек почитал родителей, любил родину, соблюдал традиции. Он считал себя частью природы и примирялся с фактом своего рождения в том или ином качестве, а также с болезнями и неизбежностью смерти. Сегодня медицина предприняла решительное наступление на болезни, говорит о возможности эвтаназии, а также позволяет планировать рождаемость, допускает выбор пола, пересадку органов и даже манипулирует генетическим наследством. Разумеется, все эти возможности выбора телесных и интеллектуальных качеств не преодолевают заданности человеческого существования, однако о ней уже не говорится как о судьбе. В каком-то смысле это опыт восстания против того, что прежде считалось неизбежным, но одновременно это и опыт закабаления человека системой новых правил и предписаний. Аскетизм, самоотречение, солидарность, альтруизм, экономия и ограничение потребления сегодня кажутся устаревшими добродетелями, так как современный порядок строится на основе не экономии, а траты. Современное общество потребления уже не ограничивает потребности, а управляет ими. Расчет и дальновидность, предусмотрительность и осторожность перестали культивироваться на индивидуальном уровне и уже не составляют основу человеческого этоса. Реклама, а также разного рода советы и рекомендации, касающиеся здорового образа жизни, вся система жизнеобеспечения мягко и ненавязчиво, но надежно и всесторонне опутывают человека своими сетями. Человек не должен ограничивать себя и бороться со своими желаниями, он должен их удовлетворять. Другое дело, что сами эти желания искусственно заданы, и поэтому их исполнение не только не разрушает, а наоборот, укрепляет систему порядка. Поэтому, говоря о современных формах протеста, приходится признать, что сегодня отрицанию человек подвергает самого себя, а не Природу, Бога, Государство или Метафизику. Контрольные вопросы и задания 1. Объясните отличие личности от индивида. 2. Что такое свобода? 3. Почему современность называют эпохой индивидуализма? 4. На какой основе возможна солидарность людей? 5. В чем отличие морали от права? 6. Чем, по-вашему, является право: ограничением или реализацией свободы? 7. Каковы положительные и отрицательные последствия моральной оценки права? 8. Что такое справедливость, относится это понятие к сфере морали или права? 9. Что такое гуманизм, как вы понимаете гуманность? 10. В чем состоят аргументы против абсолютизации норм морали и гуманности? 11. Как вы понимаете соотношение добра и зла? 12. Как относиться к негативным последствиям достижений цивилизации? 13. Как вы мыслите этическую оценку науки, политики, предпринимательства? 14. В чем отличие прикладной этики от запретительной морали? Литература 1 .Бодрийяр Ж. Америка. Предисловие. — СПб., 2000. 2. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения. — М., 1990. 3. Макинтайр А. После Добродетели. — Екатеринбург, 2000. А. Марков Б. В. Человек, государство и Бог в философии Ницше. — СПб., 2005. 5. РолзДж. Теория справедливости. — Новосибирск, 1995. 6. Хабермас Ю. Вовлечение другого. — СПб., 2001. 7. Швейцер А. Культура и этика. — М., 1973. 8. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. — М., 1994.