Гибкая рациональность поиска смысла (в парадигме деятельностного подхода С. Л. Рубинштейна) С. И. Масалова (Ростов-на-Дону)

Специфическим способом отношения человека к миру является деятельность. Иного способа бытия человека не существует. Деятельность представляет собой процесс преобразования и познания окружающего человека мира (природы, общества), в котором он представлен активным деятельным и познающим субъектом, противостоящим познаваемому миру как объекту.

Кроме того, субъект в процессе деятельности познает себя, раскрывая пласты и аспекты своего внутреннего мира, свойства, качества, умения, навыки способности. Но он же и преобразует себя в соответствии с изменяющимися обстоятельствами своего бытия и особенностями своей деятельности.

Эти «азы» философии (онтологии, гносеологии) и психологии пришли в науку благодаря философу и психологу Сергею Леонидовичу Рубинштейну, который разработал деятельностный подход, ставший «ключом» понимания сущности субъекта в его взаимодействии с миром, который он же познает и преобразует.

С. Л. Рубинштейн считал деятельность содержательной, предметной - именно как взаимодействие субъекта с объектом. Специфика и природа объекта определяют специфику и природу деятельности.

Деятельность всегда реальна, по мнению С. Л. Рубинштейна, а не фиктивна и не символична, к тому же она чрезвычайно многообразна. «Виды человеческой деятельности определяются по характеру основного «продукта», который создается в результате деятельности и является ее целью». (Рубинштейн, 2005, с. 34). С. Л. Рубинштейн различает: а) практическую (специально трудовую), материальную, основной эффект ее направленности заключается в изменении материального мира, в создании материальных продуктов; она является базовой, фундаментальной; б) теоретическую (специально познавательную), «идеальную», поскольку «идеален» продукт, составляющий ее цель и который она порождает (наука, искусство).

Деятельность представлена также внутренней и внешней формами. К внешней форме относится прежде всего практическая деятельность. Теоретическая деятельность в большей степени характеризуется внутренней формой, так как логические процессы, выработка абстракций, понятий скрыты, имманентны. Но как внутреннее и внешнее тесно взаимосвязаны, так и теоретическая деятельность невозможна без практической, и наоборот, практическая деятельность осуществляется под «руководством» теоретической.

Тем более что все эти виды деятельности субъекта основаны на деятельности психической, предполагающей наличие потребностей, интересов, желаний, воли познающего субъекта, удовлетворение которых осуществляется сложной системой действий. Психические процессы предстают как сложные процессы, возникающие на функциональной основе, но не сводящейся к ней, характеризуются С. Л. Рубинштейном как деятельность (Рубинштейн, 2005, с. 170).

Бинарность (внешняя-внутренняя, практическая-теоретическая) деятельности познающего субъекта обнаруживается в процессе поиска смысла, который сопровождает нас всю сознательную жизнь.

Понятие смысла является междисциплинарным и определяется в науке двояко: а) как объективное - суть, главное, основное содержание - в познаваемом объекте, или поведении, или сообщении;

является синонимом понятия значения (в лингвистике, логике, теории познания); б) как субъективное - личностная значимость познаваемого объекта, или поведения, или сообщения в отношении к интересам, потребностям субъекта (в психологии, социологии, философской антропологии).

В поиске смысла проявляется сущность человеческого познания вообще, того, что Рубинштейн называл диалектикой познания как деятельности и как созерцания, созерцательностью в смысле заинтересованности человека в познании мира таким, каков он есть на самом деле. И здесь аспекты смысла - объективное и субъективное - переплетаются, создавая полноту бытия.

Поиск смысла - это духовная «пища» личности. Смысл многообразен и «потенциально бесконечен» (М. М. Бахтин). Безусловно, весь спектр характеристик познающего субъекта, проявляемых им в деятельности, сопровождается одновременно и поиском смысла жизни как экзистенциальной вершины познания мира. Это хорошо выразил Ф. Ницше: «У кого есть „зачем" жить, может выдержать почти любое „как"». В психологическом плане смысл жизни рассматривается: а) как психическое образование со своей структурной иерархией, системой больших и малых смыслов; б) как психологический механизм, функция которого существенно обусловливает поведение человека и становление его личности (Чудновский, 1998).

Смыслопоисковая деятельность раскрывает всю полноту природы познающего субъекта, особенно его мышления, новизну в понимание которого внес С. Л. Рубинштейн и его ученики, создав теорию мышления как деятельности и как процесса.

Мыслительная деятельность - это рациональная деятельность.

Проблема рациональности актуальна как проблема ментальной сущности познающего субъекта. Понятие рациональности достаточно многозначно по смыслу. В целом рациональное как понятие означает в своем смысловом ядре сочетание двух основных значений - разумного и соизмеримого как в сознании, так и в деятельности.

Многообразие форм деятельности порождает многообразие и форм рациональности знания, и рациональности действия, показывающих относительность, противоречивость и историчность рационального, которое преодолевается динамичным развитием субъекта.

Носителем рационального сознания, реализующим его в рациональной деятельности, является субъект, располагающий рациональными и иррациональными формами познания в их единстве.

Деятельность, как выше отмечено, протекает в многообразных формах.

Эти психические особенности познающего субъекта проявляются при взаимодействии с объектом и обусловлены им. С. Л. Рубинштейн разработал всеобщий принцип детерминизма: деятельность субъекта определяется своим объектом не прямо, а лишь опосредствованно, через ее внутренние, специфические закономерности (через цели, мотивы и т. д.). Причем внешние причины действуют только через внутренние условия того, на кого или на что эти внешние воздействия оказываются (Рубинштейн, 1957). Таким образом, согласно С. Л. Рубинштейну, при объяснении любых психических явлений личность выступает как целостная система внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия.

Обратимся к анализу особенностей познавательной деятельности, понимая ее не только как поиск истины (в науке), но и как поиск смысла. В этом поиске субъект ищет не только общий смысл бытия, но и свой собственный смысл - смысл жизни, косвенным результатом которого является поиск своей идентичности, смысла своего Я, поиск сути своей природы, самопознание. И здесь, как нигде, наиболее ярко наблюдаем единство рационального и иррационального.

Говоря об иррациональном в познании, мы выходим на его носителя - субъекта, который непосредственно осуществляет процесс познания, и без которого процесс познания невозможен. Но субъект действует не в каком-то виртуальном пространстве как абстрактный субъект, это - прежде всего «живой», онтический субъект, обладающий всеми конкретными онтологическими, антропологическими, психологическими, гносеологическими и др.

В условиях постнеклассической науки при формировании картины мира современная эпистемологическая парадигма учитывает природу познающего субъекта в его соотношении с объектом. Отсюда проблема взаимоотношения рационального и иррационального в научном познании и в поиске смысла в целом требует учета социально-психологического фактора, объяснения эмоциональных проявлений, интуиции, антропологических и дологических характеристик познающего субъекта, сопровождающих познавательную, в том числе научную деятельность, как ее внутренний латентный фон.

Таким образом, в современной эпистемологии актуальным является поиск новых, более адекватных форм научной рациональности, соответствующих более глубокому проникновению в тайны и познания в целом и научного творчества в частности.

Введем понятие «гибкая рациональность», характеризующее когнитивную природу познающего субъекта в его деятельности.

Мы считаем, что любая рациональность является в той или иной мере «гибкой». «Гибкая» рациональность предстает как логическое познание в сочетании с дологическими и антропологическими предпосылками. «Гибкую» рациональность мы сопоставляем с «жесткой». Основное расхождение между ними - по способам познания как когнитивной деятельности, пониманию природы познающего субъекта и по вопросу о соотношении объекта и субъекта. «Жесткая» рациональность как антипод «гибкой» рациональности ассоциируется нами с относительно устойчивой совокупностью правил, норм, стандартов, эталонов мыслительной и предметной деятельности определенного сообщества; с формальной логикой, классическим типом рациональности, метафизическим способом мышления, принципом однозначной детерминации, линейности и др.

Прежде всего, скажем о самом термине «гибкость» как о критерии различия гибкой и жесткой рациональности.

На наш взгляд, в понятии гибкости можно вычленить такие аспекты: 1) определенное непосредственно данное и явное качество субъекта, его онтологию; 2) качества субъекта, приобретаемые как новые во взаимодействии его с окружающей средой в процессе деятельности; 3) качества субъекта, формирующиеся, проявляемые в определенных обстоятельствах на основе определенной методологии, а до этого -«таящиеся», скрытые, латентные.

В психологической литературе гибкость мышления рассматривается как свойство продуктивного мышления, проявляющееся в перестройке имеющихся способов решения задачи, в изменении способа, перестающего быть эффективным, на оптимальный (Гилфорд, 1968; Ермакова, 1987; Калмыкова, 1981). Решая проблему, субъект: выделяет в объекте его свойства, скрытые до этого от субъекта; выделяет новое, переоценивает, перестраивает образ ситуации; ищет возможности преобразования предыдущего опыта; активно преобразует как знания, так и свою деятельность в новых условиях; перестраивается сам, становится гибким. Мышление предстает как творческий процесс, в котором преобразование объектов осуществляется с использованием механизма - анализ через синтез.

Аспектами гибкости рациональности мышления в ее онтологии можно считать чуткость, зоркость, проницательность, глубину, историзм мышления, его диалектичность, мудрость. В основе всех этих ипостасей гибкости мышления лежит знание и высокая чувствительность, резонансная настроенность на объект. Антиподы гибкой рациональности мышления: догматизм, ригоризм, косность мышления, ригидность (перцептивная, аффективная, мотивационная), эгоцентризм, повышенная самооценка, узость интересов, упрямство, игнорирование других альтернатив.

На основе идей С. Тулмина (Тулмин, 1984) и В. Поруса (По-рус, 1999) о роли субъекта и понимания в познании можно определить гибкую рациональность как действие человеческого интеллекта в сфере научной деятельности на основе не только и не столько соблюдения логических законов и правил, сколько с учетом процесса и способов, методов получения знания, а также эволюции понимания знания самим субъектом.

Такое представление о рациональности включает в себя более глубокое понимание возможностей познания, нежели в случае простого соблюдения законов и правил логики. Логические методы познания служат лишь инструментом познания. Главное в познании - деятельность ученого как субъекта познания и адекватное соответствие процесса получения знания, особых стандартов рассуждения субъекта процессу познания в целом. Можно рассматривать данную точку зрения как стремление субъекта познания адекватно отразить в вербальной форме все нюансы взаимосвязи объекта и субъекта познания, как стремление наиболее полно выявить особенности перехода от абстрактного к конкретно-всеобщему с учетом особенностей эволюции взаимосвязи объекта и субъекта познания. Такая рациональность является гибкой. Она дополняет «классическую» (логически «жесткую») научную рациональность.

Поиск истины в науке как смысл деятельности ученого сочетает оба вида рациональности - «жесткую» и «гибкую».

В философском смысле «гибкая» рациональность как логическое познание учитывает роль предпосылочного знания, методологии, культурно-исторических условий научного творчества познающего субъекта и соотносит ее со своим прошлым посредством оборачивания метода и уплотнения научного знания, обнаруживая в себе ростки будущего. Гибкость характеризует субъекта со стороны его первичных антропологических и психологических характеристик, а также со стороны приобретаемого нового или проявляющегося латентного качества субъекта в его деятельности по взаимодействию с окружающей средой. Гибкость сознания познающего субъекта рассматривается как эффективное свойство сознания, способствующее совершенствованию, трансформации и модернизации методологии решения практических и теоретических задач.

Исходя из данных соображений, гибкая рациональность характеризуется нами как проявление человеческого интеллекта в сфере философии и науки на основе не только и не столько соблюдения логических законов и правил, сколько с учетом целерациональности и целесообразности познавательного процесса, различных способов, методов (индуктивных, дедуктивных и др.) получения знания, а также эволюции понимания знания самим субъектом. Такое представление о рациональности включает в себя более глубокое понимание возможностей познания, нежели в случае простого соблюдения законов и правил логики. Гибкая рациональность - это свободное развертывание ментальной сущности активно познающего субъекта, его самосознания в процессе деятельности.

Гибкая рациональность свойственна постнеклассическому типу рациональности, сочетающему как диалектическое мышление, достигшее стадии конкретной всеобщности в теоретическом сознании, так и синергетическое мышление, демонстрирующее нелинейность, стохас-тичность процесса познания. Истоки гибкой рациональности складывались и в других исторических типах рациональности. При этом гибкая рациональность предстает как высшая форма стратегии познания.

Гибкая рациональность имеет две «ипостаси» - гибкость рациональности как знания и гибкость рациональности как деятельности, включающая гибкость методологии самой деятельности.

Гибкая рациональность - это развертывание ментальной сущности активно познающего субъекта, его самосознания в процессе деятельности. Становление гибкой рациональности - процесс вероятностный, а не алгоритмизированный.

Таким образом, задача и смысл науки, научной деятельности субъекта - дать всеобъемлющую картину знаний не только об объекте исследования, но и о самом субъекте - «живом», настоящем, действующем субъекте, создающем картину мира об объекте в соответствии со своим ментальным опытом; включить субъекта в ту картину мира, которую он изучает - как его неотъемлемую часть, причем - наиболее активную, весомую, результативную, эффективную, системообразующую, без которой нет как объекта познания, так и самого процесса познания в целом.

Можно сказать, что поиск смысла есть познавательный процесс с доминантой гибкой рациональности, а результат этого процесса, т. е. обретение смысла, есть процесс с доминантой жесткой рациональности как ядра деятельности. Ведь, найдя смысл, субъект обретает себя, становится «субъективно неуязвимым», «его ничем не одолеешь». Смысл (ценности, взгляды и т. п.) становится особой духовной реальностью обновленного субъекта.

В процессе становления участвуют различные методы и формы рационального познания и формы иррационального познания (например, интуиция, воображение, сомнение), адекватные раскрывающимся новым возможностям познающего субъекта, заинтересованного в реализации своих потенциальных когнитивных возможностей и способностей. Ведь «всякая собственно мыслительная форма по идее должна снимать и свертывать в себе длинный и сложно организованный процесс последовательных и звездообразно стыкующихся мыслительных, рефлексивных и метамыслительных фиксаций, а понимание этой мыслительной формы предполагает обратный процесс развертывания (по сути дела, декодирования) всей этой сложной последовательности мыслительных, рефлексивных и метамыслительных преобразований» (Щедровицкий, 1986). А генератором всех этих переплетений и преобразований является субъект, активность его сознания и самосознания, проявляющиеся в деятельности. Как говорил Ницше, «свет внутри меня».

Говоря о гибкой рациональности поиска смысла, отметим еще две его составляющую - лингвистическую и коммуникативную.

Все свои действия познающий субъект сопровождает в общении посредством языка, речи (внутренней или внешней), выражает свои знания, мысли в знаковой форме. А смысл есть содержание того или иного выражения (знака, слова, предложения, текста). Употребляя те или иные языковые выражения, субъект показывает уровень познания смысла, а также осмысленность самого языкового выражения. Язык выступает средством, инструментом членения и осмысления мира (Витгенштейн, 1921). В основе осмысления лежит понимание. Смысл и есть структурное представление процессов понимания, структурный коррелят самого понимания, задающий особую форму существова ния знаков.

С рождением когнитивных наук фиксируется форма гибкой рациональности - когниция, концепт, категория (как грамматическая форма). Различные языковые структуры соответствуют формам выражения когнитивного содержания. Они всегда адекватны культуре мышления познающего субъекта, его исторической эпохе. В настоящее время интенсивно развиваются исследования по совершенствованию языковых средств выражения новых форм рациональности. Когнитивная наука выделяет и описывает концепт как опорный пункт человеческого знания. Концепт как языковое средство есть универсальный способ превращения объективного мира в мир человеческого (смыслового) бытия. Концепт реализуется в слове, в словосочетании, высказывании, дискурсе. Результаты исследования генезиса и функционирования языкового сознания подтвердили актуальность выдвижения и дальнейшего изучения когнитивными науками, прежде всего когнитивной лингвистикой, антропоцентрического фактора, подчеркивающего значимость и активную роль говорящего субъекта в процессах смыслопорождения и конструирования языковой, а вместе с ней - и общей картины мира. Язык фиксирует индивидуальные характеристики познающего субъекта как части этноса, а за ним стоящие характеристики самого этноса, его культуры, бытового и иного дискурса.

Концепт, являясь элементом языковой картины мира как частного вида модели мира в целом, выполняет свои вербальные и мировоззренческие функции: языковая картина мира строится как результат речемыслительной деятельности; выражаются глубинные смыслы познающего субъекта и его этноса; аккумулируется культурный уровень каждой языковой личности, включенной в конкретно-историческую эпоху; фиксируются культурные ценности, отношения, идеалы, этнопсихологические и этнолингвистические особенности определенного исторического времени. Подтверждается антропоцентрический принцип устройства языка, согласно которому в основе языковой действительности находится сам человек. В концепте субъект, реферируя получаемую в культурно-этническом социуме информацию, обрабатывает и перерабатывает ее, опираясь на определенные методологические предпосылки, установки, ценности. Концепт как «новый продукт» представляет собой объективную информацию в субъективном видении, на основе и в соответствии со своими ментальными особенностями, «когнитивной матрицей», аналитическими способностями, включая также и иррациональные формы познания. Так концепты, прежде всего философские, предстают как регулятивы гибкой рациональности.

Концепт вербально фиксирует результаты восприятия мира в процессе поиска смысла. Здесь уместно проанализировать высказывание С. Л. Рубинштейна: «Чувственное и смысловое содержание восприятия... не рядоположны; одно не надстраивается внешним образом над другим; они взаимообусловливают и взаимопроникают друг в друга» (Рубинштейн, 2005, с. 235).

С. Л. Рубинштейн не говорил непосредственно о концепте, но его отношение к идее Гельба и Гольдштейна, выдвинувших положение о том, что основной особенностью нормального восприятия человека является его «категориальность», вызвало резкую критику: «Мы отвергаем эту идеалистическую концепцию категориальности восприятия и исходя из диалектического тезиса о единстве общего и единичного в восприятии человека» (там же, с. 238).

Используя концепт в качестве вербальной характеристики гибкой рациональности, мы тем самым солидарны с С. Л. Рубинштейном, что восприятие - это еще не логика, не рациональное, выраженное в категории. «Концепт - форма прототипической категоризации и ее результат. Иная ипостась концепта - быть регулятивом гибкой рациональности, проявляя свою сущность как единство и форма рационального и иррационального познания в деятельности эмпирического субъекта, включенного в конкретный культурно-исторический социум» (Масалова, 2006, с. 11). Организуя способы видения, конструирования реальности, концепт отличается от других конструктов, обладающих чисто познавательными инструментальными функциями, именно своей онтологической «наполненностью» - отражением целостности способов видения, конструирования и конституирования картины мира познающим эмпирическим субъектом.

Сущность смысла открывается также в его коммуникативной природе. Коммуникативная модель гибкой рациональности поиска смысла характеризует индивидуальность восприятия познающего субъекта в процессе деятельности и общения и проявляется в социальном взаимодействии, в котором действующий субъект предстает «живой формулой», социальным «Я», предзадающим содержание знания об объекте индивидуальными «перспективами» (Меас1, 1950). Гарантом его «объективности» является не тот факт, что он адекватно отображает реальный мир, а то, что он является выражением коллективного опыта, передаваемого культурой и существующего в этом плане независимо от индивидуального сознания.

Поиск смысла диалогичен, «актуализироваться он может, лишь соприкоснувшись с другим (чужим) смыслом, хотя бы с вопросом во внутренней речи понимающего» (Бахтин, 1986).

Таким образом, мы нашли аспект поиска смысла в деятельности посредством гибкой рациональности, которая характеризует познающего субъекта во всей полноте его когнитивной природы. Проблема гибкой рациональности не решена, она находится лишь на стадии окончательного осознания необходимости ее дальнейшей более глубокой теоретической разработки. Впереди работы по нахождению механизма, форм, методологии гибкой рациональности. Смысл и здесь выступает как динамическая система сознания, а мышление предстает и как процесс, и как деятельность. Идеи С. Л. Рубинштейна получают в постнеклассической науке новую трактовку, новое видение.

Литература

Асеев В. Г. Мотивационные характеристики реализации смысловых установок // Вопросы психологии. 1999. № 6.

Бахтин М. М. К философии поступка // Философия и социология науки и техники: Ежегодник 1984-1985. М., 1986.

Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1921.

Гилфорд Дж. Три стороны интеллекта // Психология мышления / Под ред. A. M. Матюшкина. М., 1968.

Ермакова Е. С. Изучение гибкости мышления дошкольников // Вопросы психологии. 1987. № 2.

Золотухина-Аболина Е. В. Рациональное и ценностное (проблемы регуляции сознания). Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1988.

Калмыкова З. И. Продуктивное мышление как основа обучаемости. М., 1981.

Масалова С. И. Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности: трансформация от античности до Нового времени. Ростов-на-Дону:

Изд-во РГПУ, 2006.

Ойзерман Т. И. Рациональное и иррациональное. // Вопросы философии.

1977. № 2.

Порус В. Н. Цена «гибкой» рациональности (о философии науки Ст. Тулмина) //

Философия науки. Вып. 5. М., 1999. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. СПб., 2005. Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. М., 1957. Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1984.

Чудновский В. А. К вопросу о структуре смысла жизни //Вопросы психологии.

1998. № 6.

Чудновский В. Э. Смысл жизни как психологическая реальность // Вопросы психологии. 1999. № 1.

Щедровицкий Г. П. Схема мыследеятельности - системно-структурное строение, смысл и содержание // Системные исследования: Ежегодник. 1986.

М., 1987.

Мвай D. The philosophy of the act. Chicago, 1950.