| Только пожертвовав собственной личностью, можно соединиться с Единым.
ЧТО такое МИСТИКа? Слово мистика происходит от греческого «mystikos» — «таинственный» и обозначает практику, нацеленную на единение с тем, что лежит за пределами чувственного мира. В более широком плане это — нерациональное знание, основанное на интуиции и сопричастности с Универсумом. Поскольку мистика находится на доречевом и допонятийном уровне, ее трудно анализировать и описывать, но это не основание ее отрицать.
Дж. Мак-Тоггарт утверждает, что в основе мистики лежат две фундаментальные идеи: доктрина мистического единства и доктрина мистической интуиции. Согласно доктрине мистического единства реально существует большая степень единства, чем та, которая распознается в пределах обычного опыта. Доктрина мистической интуиции означает, что существует способ познания, ставящий познающего в более тесное и непосредственное отношение к тому, что познается по сравнению с обычным опытом. Мистическая интуиция является примером мистического единства.
Третьей фундаментальной характеристикой называют мистическую любовь.
Мистическая сопричастность, как считает Л. Леви-Брюль, до- и внелогична. Источник мистики, как и искусства — не логика, а эмоции. Логика начнет преобладать со времени становления мифологии.
Л. Леви-Брюль прав в том, что мистика не соответствует логике, и возможность ее развития облегчается тем, что первобытные люди не замечают очевидных противоречий: «Эта позиция тесно связана, с одной стороны, с мистической ориентацией их сознания, которое не придает большой важности физическим или логическим условиям возможности каких-либо вещей, а, с другой стороны, с
36
малой склонностью к выработке понятий» (Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937. С. 259).
Мистика отвлечена от всего находящегося в чувственном
|, мире и зовет в иной мир, который становится миром духовной культуры. Создание культуры невозможно без отвлечения от мирско-
t го. Мистика — начало духовной культуры в фило- и онтогенетическом смысле. Каждый творец должен пройти этап абстрагирования. Если он не перейдет кдругим отраслям культуры, то останется
? в области мистики.
Формула мистики «все вещи имеют невидимое существова-
f ние в такой же мере, как и видимое» применяется ко всем суще-
I ствам и явлениям природы. Определение мистики как сверхъесте-
Первая отрасль духовной культуры
(
ственного явления оправдано и в том смысле, что с мистики начинается культура как нечто отличное от природы. Сверхъестественное есть выходящее за непосредственно природное. Этот аспект является новым и важным с точки зрения культуры.
Мистика отвечает на основные воп-Р.ОСЫ, стоящие перед духовным человеком: «Что есть истина?», «Что та-
: кое жизнь и смерть?», «Что такое сам человек?». В отличие от материальной культуры, духовная культура, включая все созданное человеческим духом, не обязательно должна быть видимой. Первая
I ее форма — мистика — незрима. Именно с нее начинается диффе-
й ренциация мира и отделение от него человека и его произведений. Не нуждаясь в понятийном мышлении и слове, мистика возникает до появления разума и речи. Как заметил Л.И. Мечников, «быть может некоторые хорошо установленные явления „ясновидения" можно'было бы свести к пробуждению особых ощущений, атрофированных у человека, но присущих-животным» (Мечников Л. И. Этюды оптимизма. М., 1987. С. 182). Многие психологи считают, что нижний этаж человеческой психики и познания человеком материального мира — это чувственное познание, осуществляемое независимо от какого бы то ни было воздействия речевых знаков и речевой коммуникации. Такое.познание могло быть присуще неандертальцам, когда не было никакого речевого общения, но на-
Ьчалось захоронение трупов. Одним из подтверждений сказанному
«
служит тот факт, что слово «предок» у многих первобытных народов означает также мистическую силу, присущую явлениям приро-
— 37
Мистика — незримая культура
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
**
V5^
*,«-
**
ды. Отсюда берет начало культ, из которого развивается духовная культура. Если принять за данность, что магия и религия исходят из мистического мироощущения, то становится понятным, каким образом духовная культура начинается до появления речи и разума.
Мистика могла зародиться из культа почитания предков, которым передавались функции создателей мира и культуры: фантазия соединялась с реальностью, как соединяются два мира — чувственный и сверхъестественный. Последующая духовная культура представляет собой материализацию мистического опыта. Поэтому духовная культура идет не столько от сельскохозяйственных культур, сколько от культа — первых ритуалов.
Облегчает переход от предков человеческих к предкам мифическим то обстоятельство, что «предки человеческого типа принадлежат, как и другие покойники, к миру невидимых сил. А этот мир очень близок к мифическомулшру, если он даже и не сливается с ним... В обоих случаях сношения, которые можно иметь с этими предками, принадлежат к тому разделу опыта первобытных людей, который я, в отличие от положительного опыта, назвал мистическим. Другими словами, они вводят в действие аффективную категорию сверхъестественного. В этом, возможно, заключается объяснение того, что мифическое существо, «творец» или «создатель» человеческой группыГпризнается ее предком без признания его прародителем в собственном смысле слова и что, наоборот, человеческие предки часто облекаются таким сакральным престижем, который сходен, если не тождественен, с престижем, каким окружены мифические существа» (Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 300—301).
Л. Леви-Брюль прав в том, что выделение сверхъестественного мира не требовало предварительного философствования — философии в тот период не было. Мистика не результат рефлексии, а способ непосредственного освоения реальности. По его мнению, первобытные умы ориентированы мистически, т. е. всегда готовы видеть во всем мало-мальски странном или необычном действие сверхъестественных существ. В соответствии с основной мистической установкой внимание их сосредоточено на мире сверхъестественных и мифических существ, в котором находятся подлинные причины.
Все сверхъестественное познается путем мистического соединения с ним, не связанного логическими ограничениями. Это и
38 -—
дало возможность Л. Леви-Брюлю выделить дологическое мышление, которое в то же время является «интенсивно мистическим».
Для мистически ориентированного мышления не существует неизменных причинно-следственных связей. Все может быть, tt-чудесное наиболее интересно. «Мистически ориентированные, эти умы сейчас же готовы признать позади существ и фактов нашего мира наличие невидимых сил и потенций. Они чувствуют их вмешательство каждый раз, когда что-нибудь странное или необычное поражает их. На их взгляд «сверхприрода», следовательно, облекает, проникает и поддерживает природу... Именно от нее возникают те мифологические темы, которые так озадачивают наш ум и которые обнаруживают столь любопытное сходство во всех частях света» (Там же. С. 357—358).
Культура господствует над жизнью, а не наоборот — такой вывод делает в отношении мистики Л. Леви-Брюль: мистический план является здесь предпосылкой утилитарного плана и господствует над ним, но не сливается с ним. Основы всей первобытной жизни определяются данной отраслью культуры. Выбрав огромную лиственницу, первобытный человек от нее ведет свой род. Дерево становится тотемом, т. е. прародителем данной группы. Представления о тотемном родстве носит мистический характер, поскольку тотем отождествляется с общественной группой.
Как можно одно и то же принимать за лиственницу, человека и бога? В тумане неясные очертания можно принять и за дерево, и за человека, и за сверхъестественное существо. Столь же туманно дологическое мышление. Разум не появился сразу, он развивался постепенно. И на протяжении всего этого времени мышление человека не было логичным, как сейчас. Из того, что мышление ныне существующих примитивных народов является мистическим, Л. Леви-Брюль приходит к выводу, что и мышление доисторических обществ было таковым. Строго говоря, ни один ныне живущий народ не является дологически мыслящим, у этих народов в большей степени сохранились остатки дологического мышления.
Аргументом в пользу мистики как первой отрасли культуры служит и биологический принцип связи фило- и онтогенеза. Физическое развитие ребенка, повторяющее во внутриутробном состоянии все стадии эволюции живого, сопровождается после его рождения духовным развитием, повторяющим все стадии культуры, начиная с мистики. Мистика — духовное детство человека,
—•• 39
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Мистика — незримая культура
когда он еще не умеет говорить, читать и г исать, но по-своему духовно воспринимает мир.
Мистическое единство человека с природой
Для первобытного человека сверхъестественный мир тесно связан с природой. Мистическое единство основано на том, что сверхъестественное является общим для природы и человека. «Священные камни или деревья почитаются не благодаря их естественной сущности, а лишь потому, что они являются иерофаниями, потому что они «отражают» что-то, уже являющееся не минеральным или растительным, а священным — «совершенно иным» (ЭлиадеМ. Мифы, сновидения, мистерии. М., 1996. С. 141).
Взгляд первобытного человека на природу, как считает Э. Кассирер, не является только теоретическим или практическим, в сочувственным. Он глубоко убежден в кровном родстве всех форм и называет данное всеединство силой, позволяющей противостоять страху смерти, «несомненно, одному из самых общих и глубоко укоренившихся инстинктов человека» (Опыт о человеке. М., 1998. С. 541).
Мистическое единство является следующим этапом развития. Оно сменяет единство человека и природы, чтобы затем стать речевым и мифологическим.
На мистической сопричастности, слитности человека с явлениями природы, и его возможности влиять на них основывалась магия. Вероятно, магические обряды были продолжением способности первобытного человека к подражанию и внушению как способу добиваться нужных результатов от животных (недаром существует термин «имитативная магия»).
Связывал человека с природой и тотемизм. Для человека тотемного периода живое не может быть просто жертвой. Между группой и ее тотемом существовало полное взаимодействие. «То-темическая философия туземцев объединяет человека и природу в одно живое целое, символизируемое и сохраняемое комплексом мифов, церемоний и священных мест. Если мифы не будут сохраняться так, как это подобает, если церемонии не будут выполняться, если священные места не будут содержаться как святилища духов, то жизненная связь оборвется, человек и природа окажутся разъединенными, и ни у него, ни у нее не будет больше той гаран-
тии, которая обеспечивает продолжение их существования» (Леви-БрюльЛ. Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 264).
Среди первобытных верований присутствует фетишизм — вера в сверхъестественную силу природных или искусственных предметов; анимизм — вера в наличие души у животных; обожествление предков и т. п. Человек постепенно отходил от единства с природой, но в своем мышлении продолжал воспринимать мир целостно, а себя — как его часть. Первобытные народьцближе к природе за счет мистических связей, которые очевидны для них. ПоЛ. Леви-Брюлю, главное для них — сопричастность с природой, где душа и тело неразделимы. Ощущение мистической все-связанности — самая характерная черта первобытного мышления, объясняемая его синтетическим характером. Синтез превалировал над анализом, как в наше время анализ над синтезом. Преобладание коллективных, синтетических по своей сути представлений историк выводил из однородности строения общества. Эти коллективные представления остаются в человеке, опускаясь на бессознательный уровень (коллективное бессознательное).
Л. Леви-Брюль указывает на сопричастность между землей и общественной группой, жившей на данной территории, когда каждая из них чувствует себя мистически связанной с той частью территории, которую она занимает или по которой передвигается. За каждым кланом закреплялось свое место и направление в пространстве. Отсюда символ земли в виде квадрата ил^и четырехугольника с четырьмя остриями на каждой вершине угла.
Мистическое единство между территорией и живущими на ней человеческими и другими существами — «родство по местности». «Продукты ее земли, растения и животные, растущие и живущие на ее земле, это — она сама (общественная группа — А.Г.), не метафорически, а в полном смысле слова... Всякое покушение на то, что растет или живет на этой земле, ощущается туземцами как посягательство на самую жизнь» (Там же. С. 302, 303).
Природа, окружающая определенную группу, племя или группу племен, фигурирует в их представлениях не как система объектов или явлений, управляемых законами согласно правилам логического мышления, а как подвижная совокупность мистических взаимодействий. Поэтому первобытный человек заботился о сохранении и поддержании того, что для нас является естественным порядком вещей.
40
41
Мистика — незримая культура
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Древние культы Зачатки культов, по-видимому, появились у неандертальцев. Культ предков у
первобытных народов означает, если так можно сказать, культ культуры, потому что предки являются ее создателями. Сами предки называются «вечными и несотворенными» и этим подтверждается торжество культуры.
Значение культуры для первобытных народов очень велико, они считают, что когда жили предки «все существа и предметы, напротив, обладали еще необычайными способностями: они потеряли их в течение поколений, чтобы сделаться заурядными людьми, животными, растениями» (Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 318).
В древних культах нет представления о высших существах, отделенных от мира, потому что нет еще дифференциации, которая связана с возникновением логики. Древние люди не разделяли себя с окружающим миром.
Л. Леви-Брюль считает, что мистическое у первобытных народов слито с физическим, а стало быть здесь мы имеем дело с генезисом мистики. Цель древних культов — осуществление мистического сопричастия между общественной группой и животными и растительными видами, необходимыми для ее существования. В более развитых цивилизациях это переходит в мистическое взаимодействие между человеком и богом.
Вот пример. Австралиец арунта под влиянием ритма, пения и пляски, под влиянием усталости и коллективного возбуждения во время церемонии теряет отчетливое сознание своей личности и чувствует себя мистически связанным с мифическим предком, который был одновременно и человеком и животным. Можно ли говорить, что он «представляет» или мыслит себе принципиальную однородность человека и животного? Разумеется, нет, но он глубоко и непосредственно чувствует это.
Отсюда представление о мистической силе, заключенной в предметах-талисманах. Та же роль отводится вещим птицам, мистическая сила которых переходит на почву. Любой камень необычайной формы имеет мистическое значение и может быть объектом почитания.
Первобытному человеку представляется совершенно естественным, что одна и та же мистическая сила может в одно и то же время действовать сразу в нескольких местах. Принцип древних мистических культов таков: нет ничего такого необы-42 -
чайного и странного, что не могло бы случиться, раз вступившая в действие мистическая сила является достаточно могущественной.
М. Элиаде утверждает, что шаманский комплекс в примитивных обществах также основан на мистических переживаниях. Шаман говорит на языке животных, становится их другом и повелителем, подтверждая тем самым гипотезу, что человек на ранних стадиях своей эволюции обладал способностью внушения.
Составная часть С развитием речи и понятийного мышле-
культуры ния мистика постепенно отходит на вто
рой план, но так как основные психичес
кие структуры, обеспечившие ее становление, остаются, она за
нимает заметное место в других отраслях культуры. Искусство
возникло как материализовавшаяся в культах мистика.
Вот, скажем, какие характеристики получают русские писатели у исследователей культуры. «Каждый человек обладает нравственной интуицией, различением добра и зла; у Гоголя она граничила с ясновидением... если же не принять мистического реализма Гоголя, то уж дальше за ним идти нельзя. Тут основа всего его мировоззрения» (Мочульский К.В. Духовный путь Гоголя// Русская идея. Т. II. М., 1994. С. 451). «Киреевский верил, что посредством объединения в одно гармоническое целое всех духовных сил (разума, чувства, эстетического смысла, любви, совести и бескорыстного стремления к истине) человек приобретает способность к мистической интуиции и созерцанию, которые делают для него доступной суперрациональную истину о боге и его отношении к миру» (Лосский И.О. История русской философии. М., 1991. С. 17). К.Н. Леонтьев — «романтик и мистик в корне своем... проповедник изуверства во имя мистических целей» (Бердяев НА. Философия творчества, культуры и искусства. Т. 2. М., 1994. С. 254, 247). «В духовном складе Вл. Соловьева «царство мистических грез», действительно, всегда занимало не малое место» (Зеньковский В.В. История русской философии. Т. 2. Ч. 1. М., 1991. С. 11). Толстовская мистика единой души у всех людей отнюдь не противоречила его рационализму. На поверхности лежит и апокалиптическая мистичность Достоевского.
Особенно большое значение имела мистика в поэзии. «Исчезновение моей личности, — писал А.Теннисон, — представлялось мне не уничтожением, а единственной настоящей жизнью».
43
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Мистика — незримая культура
«Умное делание», сосредоточение на мандалах (простейших знаках, сочетаниях слов), представление древних индийцев о Едином как истине и источнике всего существующего, йога, теософия, учение кришнаитов — везде встречаемся с очень сильным мистическим началом. Д. Судзуки, говоря о мистицизме восточной культуры, как о «дзэн», поясняет, что «восточному уму присущи спокойствие, тишина и невозмутимость» (Основы дзэн-буддизма. Бишкек, 1993. С. 23). Таким образом, к мистике отнесен целый тип культуры.
Большое значение имела мистика в философии, зачастую составляя основу систем и направлений. Первоначальный хаос в философии Древней Греции напоминает мистическую нерасчлененность мира, как и концепция единого и неподвижного Бытия, разработанная Парменидом. Платон выдвинул представление о мистической любви к «миру идей». Аристотель провозгласил: «Действительно, знание тождественно с его объектом».
Сдобренный восточными, прежде всего индийскими учениями, мистицизм оплодотворил философские системы Нового времени. Характерное для мистики представление о тождестве бытия и мышления стало отправной точкой для Шеллинга и Гегеля. Можно сказать, что они философски обосновали современную мистику, хотя первооткрывателем все же следует считать Канта. «У кого из читавших Гегеля, — пишет У. Джемс, — может явиться сомнение, что его идея о совершенном Существе, поглощающем в себе все, что вне его существует, — идея.господствующая над всей гегелевской философией, — родилась как следствие преобладания в сознании этого философа подобных мистических состояний, которые для большинства людей являются подсознательными. Выяснение этой мысли, столь характерной для мистического состояния сознания, является задачей гегелевской философии, зиждущейся, без сомнения, на мистическом чувстве» (Джемс У. Многообразие религиозного опыта. СПб., 1992. С. 310).
На протяжении всей своей истории философия, впрочем, имела и особое мистическое направление. К. Поппер утверждал, что мистика — реакция на крах закрытого общества, по своему происхождению направленная против открытого общества. «Эта реакция может быть охарактеризована как бегство в мечту о рае, в котором племенное единство раскрывается как неизменная реальность» (Поппер К. Открытое общество и его враги. T.I. M., 1992. С. 389).
44
Мы видим мистику не только в плясках и заговорах, где она соединяется с искусством; не только в мифологических сюжетах, являющихся художественным воплощением мистических видений; но и в религиях, основанных как, скажем, христианство на мистической сопричастности, осуществляющейся путем схождения бога в мир для его спасения. Указывая на мистицизм как начало духовной жизни, В. Джемс полагает, что все корни религиозной жизни, как и центр ее, мы должны искать в мистических состояниях сознания. Мистицизм религий он называет «систематически культивируемым». Само за себя говорит название книги Р. Штайнера «Христианство как мистический факт и мистерии древности», где не только христианство, но и философия, и мифология сводятся к мистике.
В религию мистика входит как представление о связи между человеком, Богом и святыми. Все христианские таинства мистичны. Обычай приносить пищу на кладбище — остаток мистической всесвязанности. Молчальничество христианских подвижников, посредством которого они приобретали мудрость и ясновидение, несомненно, мистического свойства.
Все три мировые религии — буддизм, христианство, ислам — имеют свое мистическое направление — соответственно дзэн, старчество, суфизм. В них много общего, а различия зачастую оказываются малосущественными или вообще надуманными.
Православный оптинский старец Варсонофий различал следующие виды молитвы как способы концентрации энергии и отказа от себя: устную, умную, сердечную, духовную и выходящую за пределы сознания. Это соответствует разделению тел человека на плотное, тонкое, астральное, ментальное и абсолютное сознание. «Души... имеют даже одежды, — подчеркивал отец Варсонофий, — только это будет не грубое тело, а более тонкое, газообразное». Каждый последующий вид молитвы основывается на предыдущем. Умная молитва — молитва в уме, сердечная — молитва всем телом. Первая переходит во вторую. «Первый от Господа дар в молитве — внимание, то есть когда ум может держаться в словах молитвы, не развлекаясь помыслами, но при такой внимательной, неразвлекаемой молитве сердце еще молчит... Вторая молитва, второй дар — это внутренняя молитва, когда уже ум и сердце соединены, то есть когда мысли и чувства в согласии направлены к Богу.. .Третий дар есть молитва духовная... Эта молитва — молитва видения. Достигшие этой молитвы видят духовные предметы
45
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Мистика — незримая культура
так, как мы видим чувственные предметы... Они смотрят уже очами духа» (Житие схиархимандрита Варсонофия. М., 1995. С. 219— 220). Вот результат одного конкретного переживания : «я поняла тогда, что такое настоящая молитва: индивидуум выходит за пределы своего одиночного заключения, чтобы сознать свое единство со всем существующим, опускается на колена, как смертный, и поднимается приобщенный к бессмертию» (Джемс У. Многообразие религиозного опыта. С. 315).
П. Минин писал, что поскольку христианская мистика сохраняет в человеке самое дорогое для него — его свободу и его личность, и поскольку она общение с Божеством, даже в самой таинственно-интимной стороне его, рассматривает как общение личностей, она, в отличие от языческой натурмистики, может быть названа мистикой личности. Но заключительная ступень «умного делания», о которой говорит отец Варсонофий, когда человек отказывается от своей личности, позволяет вспомнить индийскую мистику. Божественный мрак, в котором человек познает бога, сродни буддийской нирване, а смирение и самоукорение входит в восьмеричный путь Будды. Христианский мистик Я. Беме говорит о видении трех миров, причем внешний видимый мир представлял собою порождение двух миров — внутреннего и духовного. Это соотносится с представлением о трех мирах, о которых говорилось в первой главе.
В науку мистика входила в качестве представления о жизненной силе (концепция, идущая от Аристотеля к Дришу) и физических теорий XX в. «Цель мистиков во все времена состояла в том, чтобы избавиться от оков жизни, избежать мучений и иллюзий обманчивого мира. Эйнштейн претворил эту цель в высшее предназначение физики как науки. В то время как мистики стремились жить в этом мире, как если бы он был иллюзией, Эйнштейн, приняв, что окружающий нас мир действительно иллюзорен, поставил перед собой задачу сформулировать законы, которые превратили бы этот мир в прозрачную умопостигаемую Вселенную, очищенную от всего, что так или иначе влияет на человеческую жизнь, будь то память о прошлом или предчувствие будущего» (Пригожий И., Стенгерс И. Время, хаос, квант. М., 1996. С. 40).
Многие нынешние вполне рациональные концепции, как, скажем, концепция ноосферы Тейяра де Шардена с ее идеей свертывания взаимоотношений человека и природы в точку Омега, являются завуалированной мистикой.
46
Не обходится без мистики и идеология, проявляя мистическое отношение к вождям, классам, нациям, принципам.
Таким образом, мистика пронизывает все отрасли, и не удивительно, что именно она лежит в основе культуры.
Современная МИСТИКа В современной мистике много от
представлений первобытных народов. Все нынешние суеверия имеют древнюю основу. По мнению М. Элиаде, «экстаз временно и для ограниченного числа людей-мистиков — воссоздает первоначальное состояние человечества» (Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. С. 70).
Мы сталкиваемся с двумя вещами: с одной стороны, с повышенным интересом к мистике; с другой — с искренним удивлением, как цивилизованный человек может в это верить. Может, во первых, потому, что он — потребитель культуры, а, во вторых, возврат к мистике как древнему феномену, который навсегда остается внутри нас, никогда не исключен. «Правополушарное» мистическое мышление может выйти на первый план в любой момент в случае, если левое полушарие подчинится ему и будет нейтрализовано. Люди проваливаются в мистику, как в сон, когда снимаются более высокие этажи культуры. Современная мода на мистику вызвана падением престижа всех других отраслей культуры, в том числе философии, науки и т. д.
В мистике мы имеем дело со знанием, которое трудно проверить. Многочисленные жертвы мистическими увлечениями можно объяснить удобством мистики для внедрения: ее нельзя опровергнуть (как науку); не надо обосновывать (как философию); она не нуждается в таланте (как искусство); не обременена соблюдением традиций (как религия); не навязывается (как идеология); не нуждается в каких-либо материальных механизмах (как техника) и в знании преданий (как мифология).
Мистика изучается не в рамках какой-либо другой отрасли культуры, а сама по себе — в своей самоценности и первозданно-сти. Это по крайней мере позволяет сделать вывод, что мистические озарения идут из глубин человеческой психики, из ее нижних (по происхождению изначальных) этажей. В мистических рассказах описывается исчезновение пространства, времени и ощущения личности. Мир теряет форму и содержание. Остается чистое абсолютное Я и откровение смысла жизни.
- 47
Мистика — незримая культура
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Мистицизм обычно противопоставляют рационализму. Данный тезис справедлив в том смысле, что роль мистицизма в обществе в принципе постепенно убывает, а роль рационализма увеличивается. Это два процесса, идущие в разные стороны. «Источник этих (мистических — А.Г.) интуиции, — пишет У. Джемс, — лежит в нашей природе гораздо глубже той шумно проявляющейся в словах поверхности, на которой живет рационализм» (Джемс У. Многообразие религиозного опыта. С. 70—71).
Значение МИСТИКИ Значение мистики состоит прежде
всего в том, что она формирует представления о сверхъестественном и культурных героях, являющихся создателями всего существующего. Образ культурного героя есть образ «предка», с захоронения которого начались культы. В нем культура хранит воспоминание о своем исходном пункте. То, что культурные герои зачастую оказываются полуживотными-полулюдьми, свидетельствует, что в мистических представлениях мир культуры тесно связан с миром природы и миром человека, причем между этими мирами существует единство, которое может быть названо не только мистическим, но в широком смысле слова культурным. «Предки» понимаются великими скорее в духовном, чем в физическом отношении и обладают способностями, намного превосходящими способности нынешних колдунов и экстрасенсов.
Культурные герои в современных учениях порой принимают вид Учителей Человечества. «В своих духовных достижениях и психических возможностях каждый из Великих Учителей неизмеримо раздвинул рамки привычных границ пространства, времени и вещества и потому его можно считать Полным, Цельным Человеком, в то время как обыкновенный индивид на сегодняшней стадии эволюции пока еще представляет собой фрагмент подлинного Человека» (Ключников С.Ю. Провозвестница эпохи огня. М., 1991. С. 57). Одно из достижений мистики заключается в представлении о высших совершенных существах.
В мистике человек отождествляет себя и культурного героя-предка и пытается сохранить то, чего он лишился в процессе эволюции. М. Элиаде отмечает, что уход от времени и отказ от истории являются существенно важными элементами всех мистических переживаний. Первое помогает преодолению страха смерти. «Достигнув этого состояния мистического экстаза первобытный человек не
48
чувствует себя больше беззащитным перед неподдающимися предвидению угрозами сверхъестественного мира. Он обрел в этом мире нечто даже большее и лучшее, чем помощь, чем защиту, чем союзников. Сопричастие, реализованное церемониями, — вот в чем его спасение» (Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 129). Значение мистики в том, что она дает «анасте-зиологическое откровение», сообщающее покой душе, дает разгадку тайны, содержащейся^ самой этимологии данного термина, хотя ее нельзя передать другим в силу неизреченности мистических интуиции. Последующие отрасли культуры пытаются найти словесную формулировку данных откровений.
В сознании неизбежно присутствует личное Я, а стало быть представление о смерти. Выход из сознания (или как еще говорят, приобретение космического сознания, сверхсознания) позволяет преодолеть осознание смертности и страх смерти. Борясь против смерти, мистика соединяет человека с Вечным. «Это не было убеждение, что я достигну бессмертия, это было чувство, что я уже обладаю им» (Джемс У. Многообразие религиозного опыта. С. 318).
С мистикой тесно связана магия, которая является по сути техникой мистики, а магические обряды — прообразами последующих более развитых ритуалов. Многие магические действа основаны на стремлении вызвать какое-либо явление природы путем подражания ему, и это свидетельствует о больших возможностях подражания первобытного человека и значении, которое он этому придавал. Мистическая культура не создала цивилизации, так как мистика не выходит из сферы духа. Но без нее последующая эволюция была бы невозможна.
Мистическая духовность еще не является в полном виде разумной деятельностью, но она также и не относится к области чувств, так как ее истоком является нечто, находящееся между чувствами • и разумом, особый канал связи и приобретения информации.
Мистику можно сопоставить с первым фазисом теологического мышления по О. Конту. Анализируя три фазы теологической стадии мышления — фетишизм, политеизм, монотеизм — он, по существу, имеет в виду три отрасли культуры: мистику, мифологию, религию. На стадии фетишизма преобладают инстинкт и чувство; на стадии политеизма — воображение. Во втором фазисе предметы лишаются навязанной им жизни, переносимой отныне на вымышленные существа. Здесь подмечен переход мистики в мифологию и
— 49
Мистика — незримая культура
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
процесс становления логического1 мышления. Внутренняя жизнь отходит от вещей и рассматривается сама по себе. Затем разум начинает все более и более сокращать прежнее господство воображения. Происходит постепенный переход от мифологии к философии, от теологической к метафизической стадии. Теперь ясно, что на пути рационализма можно выделить не три, а больше стадий. Все началось с дологической стадии, на которой сформировались мистика и искусство. Лишь на стадии мифологии появилась логика, необходимая для объяснения происходящего-. Каждая предыдущая стадия пыталась взять реванш в иной форме с использованием других достижений, что и удалось дважды (религия и идеология).
Мистика жертвы Считая древнейшим культ умерших,
Г. Спенсер относил к первоначальному виду жертвоприношений «кормление» покойников. Вторая стадия жертвоприношения — жертвоприношение духам и богам, третья — принесение в жертву себя. Без этого невозможно соединение с Единым. Когда появились жертвоприношения, сказать нельзя, но они известны в самых примитивных культурах собирателей. Принесение в жертву представляет собой освящение жертвы, которой может быть и животное (в том числе тотемное), и человек. Так как жертва почитается священной, то вкушение жертвенного мяса — это как бы поедание бога (в христианстве эту роль выполняет причастие). Получалось, что священное животное, родовое божество приносилось как бы в жертву самому себе.
Мистика присутствует в жертвоприношениях на всех его исторических этапах, например, в представлении о мистических свойствах крови как очистительного средства. «Многие весьма распространенные среди первобытных людей обряды, более или менее различающиеся в деталях, имеют целью использовать мистические свойства крови, добиваясь сопричастия им определенных предметов и определенных существ. Так, в Британской Новой Гвинее... девять человек этих туземцев поднялись по реке Сприби, чтобы построить себе лодку. Когда последняя была готова, туземцы принялись искать жертву, кровью которой они должны были крестить лодку согласно своему обычаю. Они встретили одного несчастного туземца с реки Сприби, которого и убили» (Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 2 3— 214). Часто жертва приносилась в начале строительства, и таких
50 -._______
примеров можно привести множество. Подобные факты Л. Леви-Брюль квалифицирует как «мистическую гигиену». Кровь в этом случае выступает как мистическая сила. «Это жизненное начало борется с другой силой, такой же невидимой, с другим зловредным началом, с дурным влиянием, каковым является болезнь. Кровь имеет силу колдовского средства, лекарства, одерживающего победу над околдованием» (Там же. С. 215). Это справедливо, однако, лишь в случае, когда речь идет о жертве.
В мифологии данное мистическое представление трансформируется в идею очистительной жертвы, которая приносится во время обряда жертвоприношения. «Тот, кто вольно или невольно нарушил традиционные правила и в силу этого считает себя находящимся в преддверии несчастья (нарушение табу сделало его нечистым), тот, кого преследует неудача (доказательство того, что он находится под действием дурного влияния), должен совершить церемонию очищения при посредстве крови из сердца животного, которое обычно указывается ему ведуном или знахарем. Животное приносится в жертву и чаще всего съедается стариками около священного огня. Тот, кто хочет совершить над собой обряд очищения, не получает своей доли мяса. Он обязан энергично натирать верхнюю часть тела и руки кровью, проделывая это до тех пор, пока все корки грязи, наросшие на его теле и несчищавшиеся, быть может, в течение многих лет, не отстанут от кожи и не смешаются с этой кровью» (Там же. С. 224).
Освободиться от своих грехов можно и с помощью так называемого «козла отпущения», в роли которого выступают различные животные и даже растения.
По мнению Р. Смита, кровь тотемического животного символизирует единство общины, а его ритуальное умерщвление и поедание есть суть заключения «кровного союза» общины с ее богом.
К'теме «культура и жертва» мы будем возвращаться не раз. Пока отметим, что захоронение предков было первой жертвой человека, породившей духовную культуру. Человек все более отходил от окружающего мира, но стремился вернуться в него с помощью жертв, призванных восстановить утрачиваемое единство. Развитие словесной культуры сопровождал ось мистическим отказом от слова (христианские молчальники), поскольку как утверждал еще Лао-цзы, «говорящий не знает, а знающий не говорит». Мистика отказывается и от разума, от всего присущего
—_—- 51
I
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
человеку на более высоких стадиях развития. Наконец, мистика настаивает на отказе от личности, т. е. на жертве основным, что есть у человека и что рассматривается тождественно самой его жизни. Это присуще буддизму, в котором отказ от личности составляет высшую ступень восьмеричного пути Будды; есть это и в христианской мистике.
Человек приносит в жертву самое дорогое для него — разум, речь, личность. Ради чего? Ради истины, которую говорящий не может высказать; ради культуры, которая сопровождает человека на всем пути его существования. Жертва предстает как двигатель жизни — и не только в первобытной культуре.
ВОПРОСЫ ДЛЯ ПОВТОРЕНИЯ
Что такое мистика?
Каковы ее характерные свойства?
На каком этапе развития человечества возникает мистика?
Что такое дологическое мышление?
Как тотемизм, анимизм, фетишизм связаны с мистическим отношением к действительности?
В чем причина единства первобытного человека с природой?
Какое значение имеет мистика для развития других отраслей культуры?
Почему всегда в принципе возможно, а в последнее время имеет место увлечение мистикой?
Как соотносится мистическое и рациональное?
Каково значение мистики?
Кого называют культурными героями и Учителями Человечества?
Как связано возникновение мистики с преодолением страха смерти у первобытного человека?
Что такое магия?
Как соотносятсямистикаимагия?
Как связаны с мистическими представлениями жертвоприношения?
РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. Джемс У. Многообразие религиозного опыта. СПб., 1992.
2. Леви-БрюльЛ. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937.
3. Мистическое богословие. Киев, 1991.
4. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1980.
5. Штайнер Р. Христианство как мистический факт и мистерии древности. Ереван, 1991.
6. ЭлиадеМ. Мифы, сновидения, мистерии. М., 1996. |