Валеология

* Во-первых, психотерапия, как уже отмечалось, стоит на стыке различных областей знаний, а это требует от специалиста большого кругозора и компетентности.

* Во-вторых, психотерапия — это специфический метод лечения, состоящий из практических, подчас очень трудоемких методик, а это требует от врача при их освоении и проведении умения, терпения и трудолюбия.

* К сожалению, в наш век стремительного технического прогресса, рационализма, социальных и экономических преобразований сохранить духовность, которая "поднимает больных с постели", врачу очень трудно, и это еще больше повышает степень требовательности к себе.

В нашей стране быть хорошим врачом очень непросто. На подготовку врача уходит 7800 часов, из них 97 % — на изучение тела и заболеваний отдельных органов и лишь 3 % — на психологию, этику и деонтологию. Иными словами, налицо ветеринарный подход к подготовке врача. И это средневековое мышление тянется от Парацельса. Именно он 25 июня 1527 года публично сжег книги Гиппократа, Галена, Авиценны, назвав их авторов "великими шарлатанами", учившими: врач должен хорошо знать не только, что действует на человека, но и те внутренние природные силы в самом организме, которые воспринимают это воздействие. "Не верьте им, — восклицал Парацельс перед изумленными студентами, — ибо болезнь — это сорняк, который нужно найти и вырвать с корнем".

Психотерапевту необходимо знать не только клинику заболевания, которое он лечит, но в еще большей мере — психологию больного человека. Боль-210

Философия и метафизика психотерапии

ной терпимо относится к диагнозу "неврастения", хуже (особенно женщины) — к диагнозу "истерический невроз" и уж совсем негативно — к таким диагнозам, как "психопатия", "алкоголизм" или "шизофрения. Больные с пограничными нервно-психическими расстройствами к психиатру идут неохотно: в определенной мере это относится и к психотерапевту, особенно если он работает на базе психиатрического лечебного учреждения. Пациент всегда ждет от психотерапевта чуда. Авторитет врача, или, как говорил А.А. Портнов, "ореол, которым окружено его имя", — несомненно важный фактор, влияющий на эффективность психотерапевтического лечения. Но этим фактором нужно пользоваться умело.

В погоне за легким и быстрым успехом психотерапевт может незаметно скатиться до уровня знахаря или эстрадного артиста. Психотерапевтов, которые с легкостью обещают вылечить СПИД, рак, болезнь Литтла или лучевую болезнь, еще Проспер Мериме называл "торговцами надеждой". Такая постановка вопроса вовсе не означает, что психотерапевт не должен участвовать в лечении тяжелых органических и психических заболеваний. Психотерапевтически можно снять невротическое наслоение, нарушение сна у больного раком, эмоциональное напряжение у перенесшего инфаркт миокарда, чувство неполноценности у больного церебральным параличом, но обещать полное излечение подобных заболеваний только психотерапевтическим методом по меньшей мере жестоко и несерьезно.

* Во-первых, психотерапия, как уже отмечалось, стоит на стыке различных областей знаний, а это требует от специалиста большого кругозора и компетентности.

* Во-вторых, психотерапия — это специфический метод лечения, состоящий из практических, подчас очень трудоемких методик, а это требует от врача при их освоении и проведении умения, терпения и трудолюбия.

* К сожалению, в наш век стремительного технического прогресса, рационализма, социальных и экономических преобразований сохранить духовность, которая "поднимает больных с постели", врачу очень трудно, и это еще больше повышает степень требовательности к себе.

В нашей стране быть хорошим врачом очень непросто. На подготовку врача уходит 7800 часов, из них 97 % — на изучение тела и заболеваний отдельных органов и лишь 3 % — на психологию, этику и деонтологию. Иными словами, налицо ветеринарный подход к подготовке врача. И это средневековое мышление тянется от Парацельса. Именно он 25 июня 1527 года публично сжег книги Гиппократа, Галена, Авиценны, назвав их авторов "великими шарлатанами", учившими: врач должен хорошо знать не только, что действует на человека, но и те внутренние природные силы в самом организме, которые воспринимают это воздействие. "Не верьте им, — восклицал Парацельс перед изумленными студентами, — ибо болезнь — это сорняк, который нужно найти и вырвать с корнем".

Психотерапевту необходимо знать не только клинику заболевания, которое он лечит, но в еще большей мере — психологию больного человека. Боль-210

Философия и метафизика психотерапии

ной терпимо относится к диагнозу "неврастения", хуже (особенно женщины) — к диагнозу "истерический невроз" и уж совсем негативно — к таким диагнозам, как "психопатия", "алкоголизм" или "шизофрения. Больные с пограничными нервно-психическими расстройствами к психиатру идут неохотно: в определенной мере это относится и к психотерапевту, особенно если он работает на базе психиатрического лечебного учреждения. Пациент всегда ждет от психотерапевта чуда. Авторитет врача, или, как говорил А.А. Портнов, "ореол, которым окружено его имя", — несомненно важный фактор, влияющий на эффективность психотерапевтического лечения. Но этим фактором нужно пользоваться умело.

В погоне за легким и быстрым успехом психотерапевт может незаметно скатиться до уровня знахаря или эстрадного артиста. Психотерапевтов, которые с легкостью обещают вылечить СПИД, рак, болезнь Литтла или лучевую болезнь, еще Проспер Мериме называл "торговцами надеждой". Такая постановка вопроса вовсе не означает, что психотерапевт не должен участвовать в лечении тяжелых органических и психических заболеваний. Психотерапевтически можно снять невротическое наслоение, нарушение сна у больного раком, эмоциональное напряжение у перенесшего инфаркт миокарда, чувство неполноценности у больного церебральным параличом, но обещать полное излечение подобных заболеваний только психотерапевтическим методом по меньшей мере жестоко и несерьезно. В связи с этим вспоминаются слова Кречмера о том, что "современному врачу отвратительна роль волшебника".