§2.1 Феномен сакрализации института власти в свете формирования евразийской идеологии
Современный евразиец-традиционалист А. Г. Дугин, отмечает, что «учет пространственного фактора играл огромную роль в политической географии традиционных обществ, что сохранилось в качестве культурных реакций вплоть до наших дней. В частности, большинство традиций рассматривают ориентацию на Восток как нечто положительное, а на Запад, как нечто отрицательное, что в немалой степени влияет на массовое отторжение вестернизации традиционными обществами исламского и азиатского мира»1. Положительностью ориентации на Восток пропитаны работы современных российских традиционалистов не только в лице А. Г. Дугина, но и Г. Д.Джемаля, Ю. В. Мамлеева, О. В. Фомина, В.В. Штепы, С. В. Корнева и др. Важнейшими источниками их метафизических взглядов в основном служат именно философия и религия древней Индии – ведизма. Базой для развития ведизма послужили верования праиндоевропейцев, в т. ч. праславян. Для традиционалистов, как и современных русских язычников, древнеславянское «язычество» выступает как одна из форм верований ведизма. Хотя отцы евразийского движения основали свою идею на близости концепций древнеславянского и тюрко-монгольского мировоззрений, в трудах современных евразийцев-традиционалистов внимание этому аспекту не в полной мере уделяется. К. Г. Фрумкин в своей статье "Традиционалисты: портрет на фоне текстов" пишет, что, современное российское традиционалистское движение есть разновидность романтизма: весь традиционализм замешен на синтезе, скорее психологических, чем социальных тенденций2. В текстах традиционалистов мир предстает как Средиземье, в котором тайные ордена 1 Дугин А. Г. Трансформация политических институтов и структур в процессе модернизации традиционных обществ. Ростов, 2004. 2 Дружба народов. 2002. № 6. руководят сражением континентов, высшие касты ведут человечество к решению космических задач, гниющая Европа не дает выплеснуться русской энергии, инородцы грызут русский народ, авангардисты воплощают в жизнь принципы древней арийской расы, а рокеры верстаются в старообрядцы1. Романтизм традиционалистов, доведенный до агрессии, в основе которой лежат чувства разочарования и отчаяния, «завиральность» некоторых их идей свидетельствует о том, что сегодня не найдена альтернатива тому будущему, которое предлагает планете Запад2. Соглашаясь в целом с этим положением, можно предложить традиционалистам повернуться лицом не только к древней Индии, но и к тем «инородцам», по их мнению «грызущих» русский народ, т. е. тюрко-монгольским народам самой России, без которых немыслимо евразийское сообщество. Постулируемая в наши дни глубокая древность происхождения славян и близость их далеких предков к предкам ариев подтверждается многими исследованиями, но теория их совместного пребывания в областях Приполярья, основанная на изданной в 1903 г. работе известного индийского ученого Бала Гандхара Тилака «Арктическая родина в Ведах» не подтверждается. Хотя бы тем, что природно-климатические условия Приполярья не подходят для разведения лошадей, коров, овец – основы жизнедеятельности кочевников ариев. А те природные атмосферные явления, присущие приполярью и отождествленные Тилаком с данными Ригведы и Авесты, могли быть неправильно им поняты и истолкованы, вследствие недостаточности в то время сопоставительного исследования мифологического наследия в целом. А. Скляров в своей статье "Миф о Потопе: расчеты и реальность" говорит, что сегодня на основе комплексных исследований, в частности по тематике мирового потопа, активно выдвигается теория «проскальзывания» земной коры, предложенной Шульцем, который предположил, что механизм описываемых катаклизмов в мифах разных народов связан с движением литосферы как единого 1 Дружба народов. 2002. № 6. 2 Там же. целого быстрыми рывками, за которыми следуют долгие паузы вследствие падения метеорита в XI т. до н. э.1 Подобное «проскальзывание» коры способно обеспечить как изменение положения земных полюсов, сопровождаемое глобальными неоднородными изменениями климата, так и изменение видимого небесного свода. По расчетам специалистов, район Гималаев подпадает в приполярную область допотопного северного полюса. И в память об этом в Риг-Веде отразилось описание северного сияния. Много и других теорий – инверсии магнитного поля, метеорного потока леонидов, которые могли быть описаны как падающие с неба светящиеся стрелы и т. д. Утверждение о том, что год в Ведах состоит из одних суток и это означает полярный день или полярную ночь, длящиеся по полгода, тоже спорно. В эпической традиции тюрко-монголов, это типичный аллегорический прием, например, герой-ребенок растет не по дням, а по часам, день проходит – ему год, второй день проходит - ему уже два года и т. д. В Ведах год состоит из 10 месяцев, у якутов, например, солярный год состоит из 10 месяцев. И так можно поставить под сомнение многие доводы, приводимые в пользу полярной теории Вед. На общей исторической судьбе, близости менталитета и генетической родственности славян с туранцами, тюрко-монголами базировали свое учение все отцы евразийства, начиная с Н. С. Трубецкого, заканчивая Л. Н. Гумилевым. Этому аспекту современные традиционалисты особо не уделяют внимание, большинство из них «застряло» собственно в идее исключительно «арийства» славян на основе индийского ведизма. На наш взгляд, именно во взаимопроникновении, взаимообогащении основных концептов тенгрианства и славянского «язычества», их синергии основано сакрализация института власти, политической культуры и идеологий исторических евразийских союзов. Именно синергия сакральных концептов, являясь интегральной природной и 1URL: ttp://amkob113.narod.ru/potop/ естественной связью с духовным миром, проявляется в человеческом обществе как факторы формирования политических институтов и структур. Этот феномен наблюдается с древних времен в опыте идеологизации института сакральности, «божественности», «небесности» происхождения динлинских, хуннских шаньюев, тюркских каганов, монгольских императоров и вокруг этой идеи формировались союзы, объединения, достигшие глобального политического и экономического влияния в евразийском пространстве. Хунну, которые представляли западную, хунну-алтайскую ветвь из двух основных ветвей, на которые как предпологают многие исследователи, распалась древнейшая общность алтайских народов в период между X и V веками до н. э. (а к другой восточной ветви принадлежали тунгусо-маньчжурские племена), поклонялись Небу и Земле еще задолго до нашей эры. А гунны, т. е. хунну, оказавшиеся уже в IV в. н. э. в Восточной Европе, продолжали оставаться верными своему вероисповеданию с его культом Неба. Вполне возможно, что этот культ у древних праболгар (Тангра) по своему происхождению ближе всего стоит к хунну-алтайскому первоварианту культу Неба, нежели к более поздним его разновидностям, в частности к тюркской1. Почитание Тенгри/Неба как верховного божества было присуще едва ли не всем древним кочевникам Центральной Азии, независимо от этнической принадлежности2. В силу отсутствия исторических данных трудно судить о том, до какой степени был возведен культ Неба у древних хунну. Известно, что правители хунну, которые назывались шаньюями, устраивали при своем дворе церемонию поклонения Небу и Земле. Из всех алтайских народов именно у тюрков (VI-VIII вв.) и особенно монголов (XIII – XIV) древний культ Неба- Тенгри получил свою наиболее развитую форму3. Как отмечает Э. Пакер, полный титул хуннского правителя звучал как тенгри куду шаньюй, что означает 1 Бира Ш. К изучению истории культа Тнгри у монголов/Монголын тэнгэрийн ?зэл (Mongolian tengerism). Улан-Батор, 2011. С.14. 2 Кляшторный C. Г. Праболгарский Тангра и древнетюркский пантеон. София, 1984. С. 18. 3 Бира Ш. К изучению культа Тнгри у монголов/Монголын тэнгэрийн ?зэл (Mongolian tengerism).Улан-Батор, 2011. С. 14. величайший сын неба. Слово тенгри в тюркском и в монгольском языках по- прежнему означает «небо», однако, как пишет Э. Паркер своей работе " Татары. История возникновения великого народа", отмечает, что большинство ученых пока не пришли к единому мнению по поводу слова куду1. В этой связи, нами приводится пояснение, данное выше: куду, кудай, кюдэй, кюэттэй, кюэт на якутском, одном из самых архаичных их тюркских языков, означает меха кузнечного горна. Таким образом, в титуле правителя слово куду добавлено для подчеркивания происхождения хуннских родоначальников от военно-кузнечного рода, связанного со светоносной, огненной, плазменной природой Тенгри. В период власти Модэ этим титулом именовались не только пожизненные предводители родовых сообществ, но и правители, получившие власть по наследству. Чтобы усилить особый статус своей верховной власти, правитель раннефеодального государства добавлял к титулу шаньюй эпитеты Благодать божества Тенир, Божество Тенир, Благодать, ниспосланная Небом и др. Освещенность, божественность прерогатив кагана проступали в формуле его полной титулатуры. Так, суверен хунну во II в. до н. э. титуловался Поставленный Небом великий шаньюй. Позднее, по рекомендации китайского перебежчика, более пространно Рожденный Небом и Землею, поставленный Солнцем и Луною хуннский великий шаньюй. В документах, относящихся к I в. до н. э. нет упоминаний о столь длинном наименовании, но дается словосочетание чэнли гуту, где первое слово означает небо, второе сын. Это созвучно монгольскому тэнгэрийн хууд (сыновья неб) или тюркскому tain qut(y) - порождение неба, дух неба, благодать неба2. Здесь нами приводится уточнение, что слово гуту созвучно якутскому о?ото/огото (ребенок, дитя (кого-то)), в данном контексте дитя, сын Тенгри. Tanri da bolm'is el qutluy sad ttirk bilga baya 'isbara qayan, т. е. Небом рожденный (букв. на небе ставший [живым]), счастливый (или священный) князь 1 URL: http://www.bulgari-istoria-2010.com/booksRu/E_Parker_Tatary.pdf 2 Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи XIII в.: проблема исторической преемственности. М., 1993. С.70. державы, тюркский мудрый (или: великий, облеченный властью) Бага Ышбара- каган73. С. Е. Малов в работе "Памятники древнетюркской письменности" дает расшифровку и пояснение рунических надписей-эпитафий на стелах VIII в., поставленных в честь кагана Могиляна и его брата, военачальника Кюль-Тегина. : tanri tag tanri jaratm'is (или tanri da bolm'is) ttirk bilga qagan, т. е. Небу подобный, Небом поставленный (или Небом рожденный) тюркский мудрый каган 1. В отчете южносунского посла Чжао Хуна от 1221 г. описывается небесный обряд древних тюрков и отмечается - когда они пьют вино, т.е. кумыс или арака, они, прежде всего, совершают возлияние, т.е. кропление. Обряд сопровождается молитвами - восхвалениями в честь духов Неба и Земли. По словам посла, по каждому делу они непременно упоминают Тенгри-Небо. Он пишет, что когда они слышат гром, то «пугаются» и отправляются в поход. Здесь перевод слова «пугаются» видимо, неточен, так как слово куттанар имеет два значения. Например, с якутского переводится с одной стороны как пугается, с другой воодушевляется, обретает кут/дух Тенгри-Неба, что по смыслу больше подходит для тенгрианских церемоний. И таким образом, воодушевленные и одержимые духом Тенгри с возгласами «Тенгри/Небо велит!» они отправляются в поход. Спустя десять лет другой южносунский посол, Пэн Да-я, описывает повседневные разговоры, где тюрки все время подчеркивают «Силой Вечного Тенгри (Неба) и покровительством счастья императора!», «Тенгри (Небо) учит так!» или «Это знает Тенгри (Небо)!». Он отмечает, что у них не бывает ни одного дела, которое бы не приписывалось бы Тенгри (Небу). Так поступают все, без исключения, начиная с татарского правителя и кончая его народом» (Хэй-да ши- люе, с.143)2. И в наши дни эти выражения в ходу у многих тюрков и монголов в повседневном разговоре. Например, якуты, когда не знают что сказать или делать, 1 Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. М.-Л., 1951. С. 27, 33. 2 Юрченко А. Г. Историческая география политического мифа. Образ Чингис-хана в мировой литературе. СПб., 2006. С.70. привычно говорят «билбэтим, Айыы Тангара бэйэтэ билэр», т.е. «не знаю, Бог- Творец сам знает». Китайские императоры, признавая за государями второго Восточно-тюркского каганата царское достоинство, называли их Дэ-цзинь Гйедемиши Да Шаныой1. По-древнетюркски это tanri jaratm'is bilga sanyti, т.е. Тангри-Небом поставленный мудрый шаньюй/каган, иногда к хану обращались и просто дынлихан2. Из приведенных материалов в целом видно, что власть хуннским шаньюям (каганам) возложена волею Неба-Тенгри, они созданы Творцом мироздания как защитники, родоначальники. Истоки этой сакральной идеи можно проследить в материалах обширного эпического наследия тюрков и монголов, в частности якутских. В якутском олонхо К. Г. Оросина «Нюргун Боотур Стремительный» разворачивается сюжет, где в верхнем мире на вершине белоснежной девятиступенчатой мировой горы у пожилой пары рождается герой-ребенок, судьба которого жертвенной кровью предначертана благотворящим Аар (Айыы) господином верхнего мира на самом верхнем карнизе восьмигранного хрустального столба – мирового древа, который охраняется девой-жрицей верхнего мира удаганкой Айыы Умсуур. И в нужный час, по велению Творца - Аар (Айыы), она особым магическим способом «вынимает» из крови этой надписи заговоренную, предначертанную душу кут, «вдувает» его в темя новорожденного. По велению Аар (Айыы) этот ребенок спускается в средний мир людей для выполнения божественной воли, миссии стать, защитником рода, родоначальником, объединителем родов и племен 3. Эволюция этого концепта приосходит при тюркском каганстве и особенно при монгольском государстве (XIII в.), где формирование идеи единого верховного божества в лице Тенгри было теснейшим образом связано с утверждением 1 Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи XIII в.: проблема исторической преемственности. М., 1993. С.70. 2 Там же. 3 Эргис Г.У. Олонхо К. Г. Оросина «Нюргун Боотур Стремительный». Вып.1.- Якутск: Госиздат ЯАССР, 1947. - 410 с. единохаганства, как единый хаган должен управлять на земле, единое божество должно верховодить на небесах. Нет сомнения, что культ хагана и культ Тенгри были неразрывно взаимосвязаны и взаимообусловлены 1. Это вдохновило и обусловило беспрецедентный подъем моноголов в 13 и 14 столетиях, и эта вера была со временем развита в положение, что составила целостную политическую теорию, которая может быть названа Тенгризм2. Идеология тенгризма у монголов прошла три стадии развития. Когда Чингис- Хан основал Монгольское государство в 1206 г., она была нацелена на сакрализацию и легитимизацию мощи его Евразийской кочевой империи. Вторая стадия проходила в период всемирной экспансии потомков Чингис-хана. В это время тенгризм развился в утонченную универсальную теорию тенгризации, в соответсвии с которой все под Небесами должно быть объединено под управлением монголов. Третья стадия тенгризма началась с правления Хубилай- хана, который дополнил создание мировой империи завоеванием всего Китая. В отличие от своих предшественников Хубилай-хан был менее связан с завоеваниями, чем с проблемами умиротворения и консолидации мировой империи. В третьей стадии монгольская политика тенгризации мира достигла апогея и монгольская империя приобрела свой всемирный характер в период 35- летнего правления Хубилай-хана. Мир был действительно объединен под одной политической властью. Народы, идеи, информация и коммерция свободно потекли между странами через систему уртонных конных (ямских) станций. Был создан международный алфавит квадратного письма, поддержавший культурную интеграцию, создана астрономическая обсерватория в Азербайджане и столице Монгольской империи Даду (Пекин). Монголы вступили в контакт с разнообразными культурами. Обмен интеллектуальными достижениями от края до края Евразийского континета нашел выражение в мировой истории как «Сборник летописей» Рашид ад-Дина и т. д. 1 Бира Ш. К изучению культа Тнгри у монголов/Монголын тэнгэрийн ?зэл (Mongolian tengerism). Улан-Бато, 2011. С. 16 2 Бира Ш. Монгольская идеология тенгризма и Хубилай-хан/Монголын тэнгэрийн ?зэл (Mongolian tengerism).Улан-Батор, 2011. С.82. Как пишет Ш. Бира, культурное, экономическое, научное сотрудничество дало нечто большее, чем военные завоевания кочевых «варваров», которые не принесли ничего, кроме разрушения и резни. Скорее здесь имели место некоторые виды глобальных процессов, которые в некоторых отношениях могут быть сравнимы с современной глобализацией, особенно в условиях стран, теснее и больше объединенных, чем когда-либо ранее1. В целом на огромном евразийском пространстве обнаруживается три источника, близких по времени создания, но далеких в культурной традиции, обнаруживающих схождение в одном сюжете. Это верования четырех евразийских народов — тюрков и монголов Центральной Азии, гуннов Кавказа и дунайских болгар. Как пишет С. Г. Кляшторный своей работе "Древнетюркские племенные союзы и государства Великой Степи", рассказывают же нам о них рунические каменные стелы Монголии, греческая эпиграфика дунайской Мадары и Мовзес Каганкатваци, албанский историограф2. Памятники Мадара, крупнейшего культового центра праболгар, как бы связывают воедино культуры раннесредневековых кочевников долины Дуная, Северного Кавказа и Центральной Азии. Само святилище, величественный рельеф Мадарского всадника, эпиграфические тексты из Мадара позволяют очертить контуры религиозной идеологии и литургических действ праболгарских племен, чьей далекой прародиной были степи и горы Центральной Азии. Надпись Мадарского святилища (Болгария) упоминает имя верховного бога праболгар Тангра, которая связывает их сакральный мир с миром центральноазиатских кочевников, нашедшего свое отражение в орхонских надписях - древнетюркских камнеписных текстах первой половины VIII в. С. Г. Кляшторный на анализе рунических надписей приводит много примеров того, что именно Тенгри ниспосылал благодать или «приказывал» и побуждал к созданию и воссозданию государства тюрков. Само государство 1 Там же, С. 83 2 Кляшторный С. Г. Древнетюркские племенные союзы и государства Великой Степи. СПб.,1994. С. 8-91. именуется в енисейской рунике божественный эль. Йол-тенгри – это путь, по которому кут-души постоянно находятся в пути, и который связывает Верхний и Средний миры, также, как каганы, обращаясь к Тенгри-Небу с вопросами и мольбами осуществляют обратную связь Среднего мира с Верхним1. Здесь полностью передается тенгрианский концепт Путь Творца - Ак Жол, Йол Тенгри, Айыы Суола и т. д. О том же свидетельствуют и орхонские стелы, и надписи енисейских кыргызов, и древнеуйгурские рунические и курсивные тексты, и сведения мусульманских авторов о верованиях кимаков, кыпчаков, гузов, карлуков, и сообщения китайских источников о племенах, живущих к северу от Великой стены. Сколь ни были бы заметны те или иные различия племенных культов, они не нарушали общей структуры пантеона, сложившейся много раньше появления на исторической арене племени тюрк (460 г.). Речь идет о реальной историко-культурной и религиозной-идеологической общности, сложившейся в среде кочевых племен Внутренней Азии, общности, сохраненной ими в ходе многих миграций I тысячелетия н. э.2 Многие современные исследователи истории Северного Кавказа придерживаются мнения, что гунны Дагестана есть савиры. и барсилы, которые принадлежали к болгарским племенам. Тюркоязычные этнические группы Прикавказья и Северного Кавказа конца IV-VI вв. неотделимы от гунно- болгарских племен и тесно связаны с западной миграцией племен теле. На основе этого в Центральной Азии в V-VII вв. сформировались новые племенные союзы девяти огузов/токуз-огуз и десяти уйгуров/он-уйгур. Средневековый армянский историк Мовзес Каганкатваци князя северокавказских гуннов называет Алп Илитвер. Точнее это не имя, а его титул, звание алып эль тебер. В буквальном переводе Воин Эль Тебе, т. те. Верховный главнокомандующий союза, объединения. Этот титул носили и вожди волжских булгар. Титул эльтебер не был каганским, ханским, он обычен для тюрков Центральной Азии. Его носили вожди крупных племен и племенных союзов, 1 Там же 2 Там же сохранявших независимость. Например, из военначальников огузских племен, носивших титул иркин, лишь самые выдающиеся вожди уйгуров были эльтеберами. То обстоятельство, что князь гуннов в Дагестане носил титул эльтебера, указывает на его место в иерархии гунно-болгарских вождей Юго- Восточной Европы и признание им первенствующего положения других более значительных объединений племен как союз болгар-унногундуров при хане Кубрате или Хазарский каганат1. Албанский клирик Исраэль, житие которого передано в труде Мовзеса Каганкатваци, упоминает богов - Куара как бога молний и эфирных огней и Тенгри-хана, как чудовищного громадного героя, дикого исполина. По С. Г. Кяшторному в имени Куар отражено среднеперсидское xwar/солнце. Что приближает его опять же к тюркскому Хоро и древнеславянскому Хорс. Общеизвестно поклонение скифо-сарматов и сармато-аланов богу-солнцу. В пантеоне гуннов/хуннов образ Куар/Хоро слился с образом Тенгри-хана. Упоминания Тенгри-хана в тексте Мовзеса Каганкатваци выделяют его культ как главное зло, с которым боролся христианский миссионер Исраэль. Здесь вызывает интерес упоминание о двух родах святилищ, где свершались обряды в честь Тенгри-хана - капища, т. е. тенгрианские храмы, в которых установлены идолы, и священные рощи, где самые высокие деревья олицетворяли Тенгри-хана. В жертву ему приносили коней, которых закалывали в священных рощах, их кровью окропляли землю под деревьями, головы и шкуры вешали на ветви, а туши сжигали на жертвенном огне. При этом обряды сопровождались молитвами, обращенными к Тенгри-хану. Видимо, уничтожение священных деревьев, олицетворявших Тенгри-хана, и сооружение из их стволов гигантского креста стало кульминацией миссионерской деятельности Исраэля, символом его победы над «язычеством». Культ Тенгри-хана был центральным в пантеоне царства Алп Илитвера и описываемые обряды до деталей совпадают с тенгрианскими ритуалами 1 Там же поклонения Тенгри (Небу) древнетюркских племен Центральной Азии и Сибири, в том числе и якутскими обрядами Ысыах, дошедших до наших дней включительно. Также как кавказские гунны, тюрки VI-VIII вв. совершали регулярные жертвоприношения Тенгри в священных рощах и урочищах. Если кавказский гунно-болгарский пантеон обнаруживает родство с древнетюркским, то развитие культа Тенгри в политизированную религию раннефеодального государства показывают сихронные, но независимые друг от друга процессы VII-VIII вв. в Монголии и на Дунае. Происхождение от Тенгри каганского рода постоянно декларируют орхонские надписи. Этот факт свидетельствует его рождение в социально развитом обществе и о несомненном наличии государственного культа Тюркского каганата. В камнеписных памятниках или сообщениях иноземных наблюдателей упомянуты отдельные составные части этого культа - ежегодные жертвоприношения в храмах - «пещерах предков», расположенных в священных рощах и урочищах, где в роли жреца выступал сам каган, почитание духов предков, освящение каганских погребальных комплексов и стел. Гиперболизации культа вождя, царя-первосвященника, земной ипостаси небесного владыки, характерны и для Первого Болгарского царства. Общность пантеона, мифологии, обрядности, архаических верований и суеверий, установленная между тюрко-огузскими племенами Центральной Азии и гунно- болгарскими племенами Северного Кавказа, эта общность в большей или меньшей степени распространялась на религиозные верования дунайских праболгар с их культом Тангра. Поэтому родство древней центральноазиатской религии и религиозной идеологии праболгар закономерно как и выявление аналогов в других сферах народов Центральной Азии и болгар. Таким образом, еще задолго до крещения как Болгарии (864 г.), так и Руси (988 г.), на обширной территории евразийского континента, которая через два тысячелетия стала зоной контроля и влияния СССР, процветали государственные союзы, объединенные на основе тенгрианского концепта о мессианстве вождя и сакрализации института его власти. Тенгризм, как единая политическая идеология, способствовал собиранию территорий и укреплению евразийских государств. Всего лишь через полтора века после крещения Киевской Руси в недрах Внутренней Азии, согласно концепту цикличности Тенгрианского Пути, созрела и дала взрыв пассионарная энергия в лице Монгольской империи во главе с Чингис Ханом, которая вторглась и на территории русских княжеств. Это был очередной виток тенгрианского пути развития и начало новых процессов глобализации. В наши дни на стыке тысячелетий на этой же территории наблюдается процесс формирования очередного витка этого пути. И здесь важно осознание лидерами сакральных аспектов традиционного мировоззрения евразийских народов, в т. ч. концепта сакрализации института власти. На современном витке становления качественно нового Евразийского Союза необходимо понимание его лидерами глубинных мировоззренческих концептов евразийских народов, в т. ч. концепта сакрализации института власти и ее роли в глобальных интеграционных процессах.