Глава III FAKE-ОППОЗИЦИЯ

«Другая Россия» - что это такое? С точки зрения персонификации на этот вопрос достаточно просто ответить. Анализ материалов средств массовой информации, собственных документов «Другой России» позволяет определить круг персоналий, которых можно к ней отнести.

Прежде всего, большинство этих людей одновременно состоят и в других организациях. Однако каких-либо решений о слиянии всех этих организаций в одну обнаружить не удалось. Ответить однозначно на вопрос о том, являются ли все члены этих организаций членами «Другой России», и на вопрос, можно ли считать

их отдельной организацией или объединением, не представляется возможным. В любом случае можно говорить о том, что название «Другая Россия» (далее - Другие™) стало своеобразным торговым знаком, который обладает элементом новизны, и с его помощью организация становится узнаваемой для журналистов.

Вместе с тем остается неясным, что такое «Другие» с формальной точки зрения. Дело в том, что Другие™ имеют сразу четыре формы: всероссийская конференция, гражданский конгресс, политическое совещание, оппозиционная коалиция. Причем не только различные средства массовой информации, но даже различные участники / члены этой структуры одновременно используют все формы или названия. Также совершенно непонятно, являются ли Другие™ политической или общественной организацией - нам еще придется вернуться к этому позднее.

Другие™ презентуют себя представителями большей части, если не всего гражданского общества России, или, по выражению В. Рыжкова, считают себя «форумом, на который собран весь цвет российского гражданского общества». Для того чтобы читатель мог определиться, в какой степени правомерно говорить об этом, нам придется разобраться в составе Других™.

Поскольку первой из четырех форм Других™ стала всероссийская конференция, предложим начать с нее. Участников всероссийской конференции «Другая Россия» можно разделить на четыре большие группы (в порядке убывания): иностранные гости (38 человек), представители Объединенного гражданского фронта (28 человек), представители Народно-демократического союза (26 человек), представители Национал-большеви- стской партии (21 человек). Меньшим количеством человек представлены организация «Мемориал» (13 человек), партия «Союз правых сил» (7 человек), движение «Трудовая Россия» (4 человека), незарегистрированная структура «Республиканская партия» (4 человека), организация «За права человека»

(4 человека), партия «Яблоко» (4 человека). На конференции также присутствовали 17 журналистов, критерий подбора которых можно однозначно определить как «критическая позиция по отношению к государственной власти». Остальные участники - различные московские и региональные организации, преимущественно правозащитной тематики, представленные од- ним-тремя членами.

Можно ли говорить о том, что данные люди представляют гражданское общество России? Очевидно, что наиболее многочисленная группа на конференции Других™ - граждане иностранных государств - к российскому гражданскому обществу отношения не имеют. Значительная их часть не имеет отношения и к западному гражданскому обществу, представляя разнообразные государственные структуры. Можно ли говорить о том, что оставшиеся представляют все российское гражданское общество?

Для сравнения можно ознакомиться со списком из 1054 федеральных и региональных организаций, чьи проекты были рекомендованы Общественной палатой РФ.

Представим на суд читателя анализ идеологии и базовых ценностей основных участников коалиции Других™ - Г. Каспа

рова, М. Касьянова (на данный момент - бывшего активного участника), Э. Лимонова, А. Илларионова.

Начнем со структуры, которую возглавляет радикальный писатель Эдуард Савенко (Лимонов). НБП можно назвать классической fake-структурой.

alt="" />С самого начала декларируемое и настоящее содержание резко отличаются. Несмотря на присутствие в названии Национал-большевистской партии слова «партия», НБП никогда не была партией в обычном понимании и никогда не была зарегистрирована в качестве партии. Этот пример хорошо демонстрирует второе свойство fake-структур готовность к видоизменению и мутации своих взглядов и идеологии в зависимости от запросов внешней среды вплоть до занятия совершенно противоположной позиции. Например, в своей программе 1994 года НБП провозглашала, что сущность «национал-бол ыпе- визма» заключается в «испепеляющей ненависти к античеловеческой

системе троицы: либерализма/демократии/капитализма» и «национал-большевик видит свою миссию в разрушении системы до основания», а также, что «на идеалах духовной мужественности, социальной и национальной справедливости будет построено традиционалистическое, иерархическое общество».

В 2004 году на V всероссийском съезде национал-большевиков была принята новая программа (без отмены старой), в которой главной целью НБП провозглашалось «превращение России в современное мощное государство, уважаемое другими странами и народами и любимое собственными гражданами, путем обеспечения свободного развития гражданского общества, независимости СМИ».

Ироничное отношение к радикально-экстравагантным взглядам Э. Лимонова проскальзывает даже на страницах зарубежной печати. Например, The Wall Street Journal (США) в статье 1 апреля 2005 года пишет:

«...В тюрьме он [Э. Лимонов. - Ред.] написал семь книг. Одна из них называлась "Другая Россия"; в ней он призывает к созданию огромного "Евразийского государства", где будут проживать "вооруженные общины кочевников", более молодые члены которых будут практиковать свободную любовь. Чтобы иметь достаточную численность населения, писал он, всех молодых женщин заставят рожать не менее четырех детей, пока они находятся в возрасте 25-35 лет. В предстоящей революции, писал он, "люди будут погибать молодыми, но это будет весело"».

Предоставим читателю возможность подробнее ознакомиться и с Народно-демократическим союзом, и с Объединенным гражданским фронтом. Обе организации достаточно новые и известны главным образом своими лидерами: бывшим председателем правительства М. Касьяновым и шахматистом Г. Каспаровым. По своей программе и идеологии в большинстве западных стран обе организации считались бы левыми, социалистически ориентированными (поддержка безработных, сирот, бесплатное образование, контроль над ценами), с существенным уклоном в популизм.

Например, в своих программных тезисах, принятых на III конференции 25 февраля 2006 года, Объединенный гражданский фронт провозгласил целый ряд левых, социально ориентированных лозунгов. Например, «преодолеть опасный дисбаланс в среднедушевых доходах населения между Москвой и другими регионами».

Очевидно, что этот лозунг носит явно популистский характер. Каким образом Г. Каспаров собирается преодолеть этот разрыв? Очевидно, что, даже если принять их предложение - «в региональных бюджетах должно оставаться не менее половины суммы собранных в регионе налогов», - этого будет недостаточно.

Другой пункт программы ОГФ: «Вернуть гражданам старые долги. Являясь правопреемником Советского Союза, Россия несет прямую ответственность по внутреннему долгу СССР В начале 90-х годов в условиях экономического краха правительство России отказалось от этого долга. Теперь, когда финансовые возможности страны многократно возросли, нелегитимно и без

нравственно не признавать эту задолженность. За счет экспорта природных ресурсов, некогда являвшихся общенародной собственностью, государство должно найти форму адекватной компенсации россиянам, являвшимся клиентами Сбербанка, Госстраха и иных кредитных организаций СССР и утратившим свои сбережения в ходе реформ». Надо признать, что в этом вопросе ОГФ занимает более левую позицию, чем даже КПРФ.

Еще один программный пункт Г. Каспарова: «Установить социальные приоритеты государственного бюджета: доля расходов на социальные нужды должна соответствовать нормам, принятым в развитых демократических странах».

Однако никаких «норм, принятых в развитых демократических странах» не существует. Доли социальных расходов бюджетов Швеции и США кардинально различаются. Интересно отметить, что по доле социальных расходов Россия ближе всего именно к США.

Еще более социалистический, левый характер имеет Народно-демократический союз М. Касьянова. Например, в своем манифесте они пишут: «Мы за действенную, системную и уважительную поддержку слабых и немощных, пенсионеров и безработных, инвалидов и сирот, направленную в том числе на социальную адаптацию оторванных от общества людей» и «Мы за доступное и качественное образование и здравоохранение. Мы против платности элементарных социальных услуг».

Именно так: «против платности элементарных социальных услуг», т.

Смотрим дальше: «Мы против попустительства росту цен» - т. е. за регулируемые цены?

Парадоксальным образом оказывается, что программа М. Касьянова сближается с программой КПРФ десятилетней давности, даже фразы и выражения используются похожие. Например, в своей программной речи на учредительном собрании

движения «Народно-демократический союз» М. Касьянов использует один из любимейших тезисов КПРФ о том, как «антинародный режим убивает народ»:

«Каждый год население страны уменьшается почти на миллион человек. Причем уходят из жизни люди в расцвете сил - 4050-летние, сваленные в одночасье инфарктами, инсультами, психическими расстройствами. Россия находится среди мировых лидеров по числу самоубийств и насильственных смертей».

Аналогичными, левыми, становятся и акценты в материалах - «старики, нищие, дети, инвалиды»:

«Процветание страны измеряется не числом миллиардеров, а количеством нищих на улицах, детей в детдомах и брошенных всеми одиноких стариков. Мы больше не должны терпеть социальной сегрегации миллионов людей - это и брошенные дети, и одинокие старики, и инвалиды, и бесправные мигранты».

Далее идет тезис о необходимости бесплатного здравоохранения и образования:

«Поэтому, в частности, пора прекратить разговоры об ускоренном переходе на страховую медицину - у нас для этого слишком больное и слишком бедное население, мало кто способен отчислять из своей зарплаты достаточно средств на собственное лечение. Давайте для начала обеспечим бесплатную систему здравоохранения необходимыми ресурсами, а затем - как дополнение к этому - будем развивать страховые принципы здравоохранения. Среднее образование должно вновь стать гарантированным и бесплатным. Необходимо значительно повысить фи

нансирование образования и зарплату преподавателей, вернув Учителю реальный авторитет в школе и в обществе.

В свою очередь, качественное высшее образование не может быть уделом избранных. Молодежь должна иметь возможность получить современные знания и умения вне зависимости от материального благополучия своих родителей».

Так же как и Г. Каспаров, М. Касьянов призывает к возврату и индексации сберегательных вкладов:

«Пора вернуть нашим гражданам старших возрастов утраченные ими в 1991 году сберегательные вклады. Это можно сделать в короткий срок, и это, в том числе, позволит многим людям закончить процедуру приватизации своих тесных квартир, в которых они прожили десятки лет».

Остается загадкой, каким образом, по какой логике такая позиция может сочетаться с убеждениями активного участника Других™ А. Илларионова, который занимал и продолжает занимать ультралиберальную позицию: резкое снижение государственных расходов, в особенности уменьшение социальных, приватизация государственного сектора, полное открытие российской экономики. Объединение этих позиций возможно только в варианте fake-логики.

Сравните два фрагмента: «...гигантская концентрация власти, привилегий, богатства, технологий в руках корпораций - в их гонке за максимальными прибылями - преграждает путь к прогрессу и справедливости, уничтожает всякие перспективы для тех самых миллионов рабочих, которые создают прибыли, но остаются в стороне, как отработанный материал».

«...лишь меньшинство пользуется плодами экономического роста... по официальным статистическим данным, разрыв в доходах между группами наиболее и наименее обеспеченного населения постоянно увеличивается. Острая несправедливость, незащищенность и явное неравенство - эти главные пороки сложившегося общественного устройства в равной мере ощущаются и бедными, и богатыми».

Не только смысл, но и направленность, и даже слова совпадают. Между тем первый отрывок принадлежит Ральфу Найдеру - известному американскому активисту антиглобалистского движения и радикальному экологу, считающему, что избежать катастрофы, ожидающей «общество растущего потребления», можно только при помощи антирыночной революции. Второй отрывок принадлежит М. Касьянову - бывшему председателю правительства России, ныне лидеру Народно-демократического союза.

В аналогичной радикально левой тональности выдержана оценка Г. Каспарова российского бизнеса. Обсуждая репутацию богатых россиян, проживающих в Лондоне, в своем интервью журналу The Times (Великобритания) от 26 марта 2007 года он говорит: «Они ведут себя нагло, потому что они делают деньги из ничего. Это дикие деньги. Представители новой российской элиты презирают интеллект. Они покупают эту яхту и ту, это легкие деньги, с которыми они легко расстаются».

Итак, читатель мог убедиться в том, что как ОГФ Г. Каспарова, так и НДС М. Касьянова по своей идеологии являются типичными левыми, социалистически ориентированными организациями, с существенным уклоном в популизм. Причем по целому ряду вопросов позиции ОГФ и НДС имеют более левую позицию, чем даже КПРФ.

Между тем для представителей либерального российского сообщества, а тем более для западного, Г. Каспаров и М. Касьянов не без успеха позиционируются как правые демократы-реформаторы, ориентированные на свободный рынок. Читатель может это легко увидеть по западным публикациям.

Например, журнал Forbes (статья Майкла Фридмана от 4 мая 2007 г.) пишет о союзе Э. Лимонова с М. Касьяновым и Г. Каспаровым: «.данная группа объединилась с либералами и демократами-рыночниками в общей критике Кремля. Вместе с ними ее сторонники выходят на уличные шествия».

В The Times от 21 марта 2005 года:

«По политическим убеждениям Каспаров глубоко консервативен; по экономическим - правый».

The Washington Times от 17 апреля 2006 года:

«Г-н Касьянов, которого президент Путин отправил в отставку в 2004 году, начал борьбу за кресло главы государства, основав в апреле Народно-демократический союз - движение, призванное объединить усилия всех реформаторов».

Сложно предположить, что Г. Каспаров и М. Касьянов, учитывая их предыдущие биографии, «прозрели» и стали убежденными левыми. Скорее можно говорить о том, что обе организации намеренно используют микс из левых лозунгов в надежде получить поддержку населения. В этом ярко проявляются классические свойства fake-структур - выступать с одной идеологией, а подразумевать другую, различные части их идеологии противоречат друг другу, а ценности легко меняются в зависимости от выгоды.

Четвертый участник - А. Илларионов, которого большинство членов коалиции рассматривают в качестве интеллектуального и экономического лидера Других™. «Жемчужиной» его политико-экономического анализа, озвученного в программном выступлении на известной конференции, в многочисленных статьях и интервью (например, в газете «Коммерсантъ» от 23 января 2006 г. и в интервью радио «Эхо Москвы» 23 марта 2006 г., цитаты из которых используются в дальнейшем), является концепция «корпоративистского государства», которым, по его мнению, стала Россия. Под этим он предлагает понимать модель государства, в которой государственный аппарат и государство находятся под контролем некой «корпорации», которая «не ограничивается российской территорией» и «не знает деления по нацио-

нальному или этническому принципу».

L              /|              I              9              ^              ном этой «корпо-

11 щj              рации» (бывший

канцлер чужой страны оказыва-

обозначения системы, обеспечивающей эксплуатацию трудящихся крупными корпора-

циями (как, например, во времена А. Гитлера), либо в связи со спецификой глобализации, в которой активную роль играют транснациональные корпорации («корпоративный глобализм»), занимающиеся примерно тем же. Такие публицисты, как Джордж Оруэлл также приходили к выводу о том, что «корпоративизм» является следствием естественного развития капитализма и свободного рынка.

По мнению интеллектуального лидера Других™, «корпо- ративистское государство» одновременно является проявлением и «российского империализма» («Новый российский империализм приобретает отчетливый корпоративистский облик»).

Учитывая левую риторику своих коллег по коалиции из Других™, западный политолог однозначно пришел бы к выводу, что бывший чиновник занимает позицию левого критика современного капитализма, особенно негативно оценивая доминирующую роль транснациональных корпораций.

Между тем А. Илларионов известен как ярый сторонник активной экспансии западных корпораций в экономику России. Его рекомендации направлены на удовлетворение в первую очередь именно их потребностей - устранение ограничений на иностранные инвестиции в энергетику и полномасштабная приватизация всего энергетического сектора (нефть, газ, электроэнергетика), отказ от создания «газового ОПЕК» и т. д. Объяснить это несоответствие позиций в рамках обычной, а не fake-логики не представляется возможным.

Далее А. Илларионов приходит к выводу, что политика власти России по расширению госсектора ставит нас в ряд с государствами третьего мира.

Цитируем дословно его выступление на радио «Эхо Москвы»: «...Ливия, Венесуэла, Ангола, Чад, Иран, Саудовская Аравия, Сирия, Ирак. Почему эти страны упомянуты здесь?.. В этих странах основные экономические активы, основные эко

номические ресурсы находятся в собственности госкомпаний». Правда ли это?

Представим на суд читателя исследование известного американского консервативного фонда Heritage Foundation, который позиционирует себя в качестве структуры, которая «верит в свободное предпринимательство, ограниченное правительство, сильную национальную оборону и традиционные американские ценности». Очевидно, что ее представителей сложно упрекнуть в положительной предвзятости к России, а по вопросу участия государства в экономике фонд занимает одну из наиболее критических позиций.

Ежегодно фонд проводит исследование «Индекс экономической свободы». Одна из составляющих этого индекса носит название «государственное вмешательство в экономику» и оценивается через «потребление ресурсов правительством в процентах от общей экономики», «долю дохода, получаемого государством от владения бизнесом и собственностью», «экономический продукт, выпускаемый госкомпаниями», а также «долю прибыли, получаемой от госкомпаний и собственности». Следуя за А. Илларионовым, можно предположить, что в России государственное вмешательство в экономику за последнее время как минимум увеличилось до угрожающей степени, перейдя от «нормального» уровня западных стран до уровня стран третьего мира. Предоставим читателю убедиться в экономической безграмотности этих выводов.

По результатам исследования Heritage Foundation за 2006 год по показателю «государственное вмешательство в экономику» такие страны, как США, Канада, Германия, Испания, имеют индекс 2 (или низкий уровень вмешательства). Некоторые читатели уже предполагают, что этот уровень в России оценен как высокий - так же как (что можно понять из слов А. Илларионова: «Теперь среди них и Россия...») в Ливии, Венесуэле, Анголе, Чаде, Иране, Саудовской Аравии, Сирии и Ираке.

Однако согласно исследованию Heritage Foundation уровень «государственного вмешательства в экономику» в России равен 2 (низкий). Такой же имеют США, Германия, Испания. Австралия, Новая Зеландия, Великобритания, Финляндия, Чили и Израиль, например, имеют индекс 2,5. То есть в этих странах больший, чем в России, уровень вмешательства государства в экономику.

Еще больший индекс - 3 (средний) - в Дании, Нидерландах, Швеции, Франции, Китае. При этом в 1995, 1996, 1997 годах Россия по уровню вмешательства государства в экономику имела индекс 5 (или очень высокий); в 1998, 1999, 2000, 2001-м - индекс 4 (высокий); в 2002 и 2005-м - 2,5 (между низким и средним); а в 2006, 2004 и 2003-м - 2 (низкий). То есть в течение десятилетия в России отмечается явная тенденция к уменьшению государственного влияния на экономику. Для сомневающихся отметим, что для этих оценок Heritage Foundation использует не экспертные, а официальные статистические данные Международного валютного фонда.

Таким образом, можно ясно говорить о том, что рассуждения эксперта А. Илларионова о повышенном по сравнению с западными странами уровне централизованного государственного вмешательства в экономику страны, а также основанный на этом вывод об ускоренном движении России к «корпоративистскому государству», подобному Ливии, Венесуэле, Анголе, Чаду, с экономической точки зрения не имеют под собой основы.

Приведем еще несколько примеров. В начале 2003 года государство в Норвегии было собственником 43% акций от общего количества акций компаний, которые были представлены на бирже в Осло. В частности, государство является основным владельцем нефтяного сектора, на который приходится 46% дохода от экспорта страны.

В 2003 году правительство Франции приняло решение о выделении более семи миллиардов евро для приобретения акций

крупнейшей в стране промышленной компании Alstom - одного из лидеров мирового машиностроения. С экономической точки зрения терпящая банкротство Alstom для французского государства значительно более проблемный актив, чем прибыльная, с положительной конъюнктурой рынка компания «Сибнефть» для российского. Как минимум мы должны признать, что «массированная интервенция» (в терминологии А. Илларионова) французского правительства с экономической точки зрения носила значительно менее выгодный для государства характер.

Следуя новой российской полемической традиции, необходимо было бы также обсудить, насколько эти действия поставили Францию в один ряд с «Ливией, Венесуэлой, Чадом», а также «очевидную» коррупционность французской власти и т. д. Не будем тратить на это время.

Несостоятельность концепции А. Илларионова очевидна. Остается предположить либо низкий профессиональный уровень этого эксперта, либо его приверженность тем же fake-принципам, то есть способность говорить об одном, а подразумевать другое, не обращая внимания на явные противоречия в собственных утверждениях.

Итак, читатель может убедиться в том, что основные организации и фигуры, составляющие коалицию Других™, по отдельности носят характер fake-структур. К сожалению, рассмотрение объединения Других™ в качестве отдельного субъекта дает не лучшие результаты.

Очевидно, что левая, социально ориентированная риторика ОГФ и НДС существенно отличается от провозглашаемых ими правых, рыночных, принципов. Им обоим в большой степени противоречит неистовый призыв Э. Лимонова к «испепеляющей» ненависти к демократии в виде «Сталин - Берия - ГУЛАГ». Единственное, что является общим для всех Других™ - это отношение к политической системе России, в

общем виде характеризуемой ими с помощью слов и выражений: «кровавый режим», «конец демократии и свободы», «тотальная цензура в СМИ», «тоталитаризм», «всесилие спецслужб», «Запад нам поможет».

Вера части Других™ в справедливость этих слов не требует подтверждения весомыми доводами, какого-либо обсуждения и даже влечет за собой отказ от признания очевидных фактов. Например, ежемесячное получение заработной платы сотрудниками радиостанции «Эхо Москвы» от Газпрома, следовательно, по логике Других™, от власти, никак не мешает им рассуждать о тотальном ограничении СМИ, об уничтожении свободы слова и так далее.

С поведением Э. Лимонова сходна линия другого активиста Других™ - бывшего депутата Законодательного собрания Санкт-Петербурга С. Гуляева. Он объявил о создании нового движения «Народ», учредительная конференция которого прошла 23-24 июня в Москве при активной поддержке представителя партии «Яблоко» А. Навального. Известный политтехно- лог fake-структуры Других™ С. Белковский выразил уверенность в том, что С. Гуляев будет участвовать в президентских выборах. Потенциальный кандидат изобрел новый невиданный в науке термин «националист-демократ», пояснив свое поведение следующим мотивом: «Власть пытается спекулировать этой темой, создавая “Великую Россию” и другие движения. Мы тоже не будем упускать эту тему, так как запрос в обществе на национализм и демократию достаточно высок».

Подобно Э. Лимонову, С. Гуляев и А. Навальный пытаются использовать популярные в электорате идеи:

«В слове "популизм" нет ничего плохого. Это лишь означает, что программа должна быть ориентирована на наименее обеспеченных граждан, каковых в России большинст

во. Она должна быть написана тем языком, которым говорят люди. Если агитатор "Другой России" не может за две минуты разъяснить человеку со средним образованием тот или иной пункт программы, значит, этот пункт надо безжалостно из программы удалять».

(В. Линдерман, соратник Э. Лимонова)

«Он нам нужен, этот марш. Посещение "Русского марша" окончательно убедило меня в том, что идея изъятия у фашистов права на провозглашение национальных идей и лишения их лидерских позиций в "русском движении" не только совершенно правильна - она вполне реализуема».

(А. Навальный)

Тот факт, что кто-либо начинает использовать лозунги или идеи, явно имеющие популистский оттенок, в рамках демократического общества может иметь только моральную оценку: их право. Однако соединение в едином понятии национализма и демократии.

Еще более странным с точки зрения предполагаемой позиции нового националистического крыла Других™ выглядит желание провести летнюю конференцию в Эстонии:

«Выездное совещание в Эстонии планируется на начало июля. Программа этой поездки еще только обсуждается. Сейчас идет активная подготовка к "Маршам несогласных" в Питере и Москве, а после их проведения уже будет совещание в Эстонии. Почему для саммита "Другой России" была выбрана именно Эстония? Это вопрос политический. Российские власти сейчас категорически испортили отношения с нашей некогда братской республикой и

ближайшим соседом. Мы считаем, что надо восстанавливать нормальные отношения».

Как известно, эта страна намеренно и последовательно нарушает права человека по отношению к русским и поддерживает деятельность фашистских объединений. Каким образом совместить программу «национального возрождения» и поддержку страны, ведущей антирусскую политику? С самого начала - объявления о своем создании - структура «Народ» оказалась ярким представителем широкого класса fake- структур.

В любом случае современная политическая система России позволяет каждому свободно думать и говорить. Кому-то нравится Путин, кому-то - Буш, а кому-то - Че Гевара или «Сталин - Берия - ГУЛАГ», как, например, одному из лидеров Других™. В таком контексте становятся ясными причины безболезненного соединения, казалось бы, несовместимых fake- структур в коалицию Других™.

Одним из свойств таких структур является их способность к мгновенному объединению во «вторичные fake-структуры» вне зависимости от провозглашаемой идеологии. Именно этим объясняется, что представители НБП проявили готовность подкорректировать или вовсе заменить свои лозунги. Или, как говорит Г. Каспаров, «лимоновцы продемонстрировали абсолютную готовность к принятию такой культуры и достаточно быстро с нами вырабатывают, учитывая, что там Каспаров, Рыжков, Касьянов, очень быстро вырабатывают совместные документы». Уже не кажется циничным призыв Объединенного гражданского фронта «ввести уголовную ответственность за незаконное обогащение публичных лиц и государственных служащих согласно ратифицированной РФ конвенции ООН против коррупции» и не возникает вопрос, разделяет ли

требование уголовной ответственности государственных служащих лично М. Касьянов. Согласно принципам функционирования fake-структур это абсолютно не важно.

Рассмотрим отдельно основной программный тезис Других™ - декларируемое ими стремление к демократическим свободам и правам человека: «содействие развитию демократических институтов и процедур», «содействие развитию правовой базы РФ как демократического общества». Именно так - в качестве единственных защитников этих ценностей - их воспринимают западные средства массовой информации.

Например, The Wall Street Journal от 2 мая 2007 года пишет:

«Активист Каспаров, выступающий в поддержку свободной прессы и демократии, к несчастью для себя, подвергся

репрессиям, которые наверняка были организованы либо Путиным, либо его приспешниками».

«.При Владимире Путине демократия в России умирает. Остается надеяться, что народ в силу своих убеждений и при поддержке цивилизованного мира не позволит этому случиться, что он поддержит в неравной борьбе активистов, подобных Гарри Каспарову». апреля 2007 года:

«Бывший чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров в последние годы получил новую известность как ведущий демократический активист России. Он - олицетворение нравственной силы, лежащей в основе объединения оппозиционных организаций, известного под названием "Другая Россия"».

Il Sole 24 Ore 24 апреля 2007 года:

«Сегодня из тюремных подземелий, не всегда метафорических, не принятые во внимание Лимонов, Каспаров и Касьянов поднимают голос, возвещая о конце демократии».

Между тем планы Других™ не только не соответствуют демократическим принципам, но и являются их прямой противоположностью, некой Другой демократией™. Частью которой, например, является запрещение ряда партий и крупнейшей части гражданского общества, связанной с Общественной палатой РФ. В своих документах Другие™ так и пишут: «Обязательным условием считаем роспуск “Единой России” и упразднение Общественной палаты».

Они напрямую ставят своей целью насильственное изменение системы страны и российского общества: «. в “Другой

России” сложился консенсус по вопросу, скажем, масштабной политической реформы: ограничение президентской власти, передача полномочий парламенту, правительство ответственно перед парламентом, передача и финансовых, и политических полномочий в регионы».

Более того, Другие™ призывают к фактическому уничтожению государственной власти через отстранение государственных служащих: «В новой России нынешние высокопоставленные чиновники (как на федеральном, так и на региональном уровне), а также руководство спецслужб должны быть законодательно лишены возможности работы в системе государственного управления».

В этом же стиле выдержаны заявления примкнувшего к Другим™ бывшего правозащитника В.В. Буковского. В своем интервью газете Corriere Della Sera (Италия) от 26 сентября года он говорит: «В противоположность тому, что принято считать на Западе, Россия не двигается по направлению к демократии и рыночной экономике. Последние президентские выборы, когда избиратели должны были выбирать между лидером коммунистов и полковником КГБ, показывают, что за демократия дается этой стране. Выборы на русский манер». Остается загадкой, почему избрание президентом США, например, Дж. Буша, работавшего директором ЦРУ, является демократичным, а избрание В. Путина - нет.

Другие™ прямо говорят о том, что «оставляют за собой право игнорировать те законотворческие инициативы российской власти, которые, с нашей точки зрения, противоречат букве и, самое главное, духу Конституции». Какие уж там западные принципы уважения судебной власти, Конституционного суда? Другие™ предоставляют самим себе право определять, что противоречит слову и даже духу Конституции, а что нет. Сами же они и собираются определять, подчиняться им законам или нет. Вот такое Другое™ «развитие правовой базы». Очевидно, что такая про

грамма никакого отношения к демократическим ценностям не имеет, а точнее, является их прямым отрицанием.

В радиопередаче Sunday Profile на австралийском сетевом радио ABC 3 апреля 2005 года Г. Каспаров заявляет: «Думаю, сегодня у русских искаженное представление о капитализме, либеральной демократии и рыночной экономике». Вероятно, изложенные выше фрагментарные взгляды и являются, по его мнению, правильным представлением о капитализме и демократии.

В основном своем лозунге - в приверженности демократическим ценностям - Другие™ также подтверждают свой статус fake-структуры: никакого отношения к декларируемым ими ценностям их программа и намерения не имеют, декларируется одно, а реально за этим стоит совершенно другое. Фактически Другие™, не скрывая, претендуют на монопольную политическую власть в России, причем власть, никоим образом не подкрепленную мандатом народа.

Читатель мог убедиться в том, что высказывания Г. Каспарова и М. Касьянова во многом по смыслу совпадают с риторикой известного американского левого активиста антиглобалистского движения Р. Найдера. Однако между Ральфом Найдером и Каспаровым - Касьяновым, не говоря уже о Лимонове, есть огромная разница. Зеленая партия (от нее Р Найдер баллотировался на пост президента США) становится партией и субъектом политического процесса. Участвуя в политике США, в 2000 году кандидат от Зеленой партии Р. Найдер получает свои законные 2,7%.

Между тем Другие™ действуют совершенно иным образом. В конференции Других™ участвовали представители как минимум трех политических партий: «Союз правых сил», «Яблоко» и КПРФ. Все эти партии прекрасным образом существуют и участвуют в нормальной политической жизни. Предположим, что целых трех партий недостаточно для того, чтобы представить народу цели и идеалы Других™, получить его поддерж

ку, войти в органы законодательной власти. Естественным выходом было бы создание своей партии.

Однако, не считая неудачной попытки приобретения Демократической партии России, ни Г. Каспаров, ни М. Касьянов даже не предпринимали попыток создания партии или участия в муниципальных и региональных выборах. Почему они этого не делают? Существование оппозиционной КПРФ опровергает версию о неминуемом жесточайшем противодействии кремлевской администрации. У меня не возникает сомнений, что в случае отказа в регистрации они могли бы дойти до Страсбургского суда - не мытьем, так катаньем партия была бы зарегистрирована. Между тем даже не было сделано такой попытки.

Почему? Ответ простой: Другие™ даже при полнейшей прозрачности выборов и усиленном финансировании не смогли бы пройти в Государственную Думу. Никакое регулярное появление на телевизионных каналах не смогло бы помочь М. Касьянову, Г. Каспарову и А. Илларионову - вспомним хотя бы пример «Яблока», когда Г. Явлинский монопольно занимал большую часть эфира канала НТВ. Другие™, осознавая свою электоральную непривлекательность, принципиально остаются общественными организациями и тем самым отказываются от нормального участия в политике. Согласно собственной самооценке и юридической форме своих организаций Другие™ презентуют себя в третьем секторе. В рамках современной демократической системы государства, как в западных государствах, так и у нас, предполагается, что общественные и неправительственные организации могут вести разнообразную деятельность: защищать интересы различных частей общества, привлекать внимание общества к тем или иным проблемам, даже пытаться влиять на власть.

Однако основная цель Других™ для представителей гражданского общества достаточно своеобразна - как можно быстрее перестать быть представителями гражданского общества, а

стать собственно властью. Не в виде власти моральной или власти убеждения, а непосредственно исполнительной, законодательной и т. д. На это ясно указывают выступления и программные документы такого «цвета гражданского общества», как Каспаров - Лимонов - Касьянов. Можно ли эти цели оценить как естественный продукт деятельности гражданского общества? Очевидно, что Другие™ ставят явные политические цели, такие, какие могут ставить политические партии. Какой уж тут «гражданский контроль над властью», который якобы стремятся восстановить Другие™? Это непосредственное стремление к обладанию властью.

Впрочем, это и не скрывается - итоговое заявление участников конференции «Другая Россия» так и заканчивается: «.мы намерены осуществлять эту власть непосредственно и через своих представителей». Другие™ именно и собираются стать самой властью. Таким образом, мы приходим к еще одному проявлению fake-характера Других™: оставаясь общественными организациями и отказываясь от участия в выборах, они требуют власти как крупнейшие политические партии; обладают минимальной поддержкой и количеством членов, а претендуют на представление интересов всего общества и т. д.

В рамках западной демократической системы такие «общественные организации», как Другие™, смотрелись бы достаточно странно. Представим себе, например, Human rights watch, которая бы провозгласила, что среди американских правозащитных организаций сложился консенсус по ограничению власти президента США, передаче полномочий в конгресс, а кроме того, требовала бы обязательного роспуска Демократической партии, изменения системы выборов президента. Как бы смотрелась Human rights watch, если бы ее лидер провозгласил, что власть США, включая избранного президента, поддержанного народом, конгрессом и сенатом, - команда из ЦРУ, а также отъявленные врали и имитаторы (аналогично речи С. Ковалева).

Особенную «поддержку» американского народа вызвала бы информация о том, что такие «общественные» организации стала бы масштабно финансировать, например, Саудовская Аравия, официальные религиозные представители которой стали бы посещать их мероприятия, а мусульманские СМИ хором стали бы называть таких правозащитников «оппозицией». Картину довершали бы проводимые в Вашингтоне и Нью-Йорке «правозащитные марши» с обязательным элементом программы в виде прорыва кордонов полиции и использования неформальной лексики и мата по отношению к журналистам в прямом телевизионном эфире. Между тем именно это и происходит с Другими™ в России.

Очевидно, что в рамках демократической системы государства Другие™ не имеют шансов. Единственная их возможность - создать свою, Другую демократию™, выстроенную под себя.

Первый шаг - мимикрировать под общественные организации и гражданское общество, переформатировать повестку дня под свои задачи. Приучить общество к тому, чтобы их мизерные действия и шаги получали преувеличенное внимание средств массовой информации. Например, по сравнению с недавними маршами в США, в которых, протестуя против ущемления прав мигрантов или против войны в Ираке, на улицы выходили миллионы людей, количество людей, участвующих в «маршах» Других™, смехотворно мало. В интерпретации Других™ миллионы американских недовольных - незначительный сбой в тотальной системе демократии, а пара тысяч сотоварищей Лимонова - Каспарова - Касьянова - угнетенный «цвет гражданского общества», восставший против режима.

Дальнейшие замыслы Других™ - постараться изменить и в конечном итоге сломать демократическую систему российской власти, получить для себя преимущества, несоизмеримые с

собственным весом в обществе и поддержкой их населением, дискредитировать и ослабить партии и государственные структуры, в конечном итоге - попытаться захватить власть.

Именно поэтому Другим™ так мила атмосфера хаоса первой половины 90-х годов - атмосфера слабости, а во многих сферах - отсутствия власти. При изучении программных документов Других™ возникает своеобразное ощущение дежавю - уже виденного.

Взять, например, их лозунг «Ликвидация номенклатурной системы льгот и привилегий на всех уровнях». Возможность раз в неделю получать дефицитные продукты, заказать хороший костюм раз в год, приобрести «Жигули» по специальной (укороченной) очереди, иностранные изделия легкой промышленности по сниженной цене была одним из основных поводов для ненависти в адрес функционеров КПРФ. Однако о какой номенклатурной системе льгот можно говорить в 2007 году? Открою страшную тайну: выбор в кафе большинства бизнес-центров или столовых крупных коммерческих структур (нередко бесплатных для сотрудников) давно лучше, чем в столовой Администрации Президента, которую иначе как скромной не назовешь. То, что Другие™ берут на вооружение лозунг ликвидации давно не существующих «номенклатурных льгот»,

доказывает только то, что они по-прежнему ощущают себя внутри приятной их сердцу атмосферы хаоса 90-х.

Впрочем, с этим временем их роднит и другая черта, которая внушает куда более серьезные опасения. В своем обращении Г. Каспаров подчеркивает: «мы не случайно назвали новую организацию “фронтом”». В истории можно найти «хорошую» компанию «фронту» Г. Каспарова. С лета 1988 года в СССР стали создаваться многочленные народные фронты и националистические движения. Одними из первых они были созданы в прибалтийских республиках. Все эти «фронты» приняли деятельное участие в распаде СССР, а многие из них - и в попытках разрушения России. Приведем несколько цитат из высказываний Других™:

«...полноценный субъект Федерации, государство, состоящее в равноправном союзе с другими государствами - членами Федерации.» (Э. Лимонов), «предоставление регионам права самостоятельно определять модель организации государственной власти в своем субъекте Федерации».

В этом же стиле выдержана некая «Программа гражданского согласия», которая создана «в соответствии с решениями Первого и Второго конгрессов, поддержанных июльской конференцией “Другая Россия”» и которую уже рассматривают на «Комитете действия Всероссийского гражданского конгресса»:

«Предоставление более широких возможностей для регионов в экспериментальном порядке опробовать ту или иную политическую или социально-экономическую модель».

Это ли не желание продолжить хаос первой половины 90-х годов, который почти привел к распаду России? Может быть, нам хватит одного Дудаева, который в «экспериментальном порядке опробовал иную политическую модель»?

Очевидно, что желание fake-структуры Других™ состоит в уничтожении всей системы российского государства и общества - в создании для них (Других™) эксклюзивных и антидемократических привилегий (доступа к власти без участия в выборах и одобрения народа), они состоят в требованиях уничтожения других политических субъектов, поддержанных в отличие от них народом. Придерживаясь этих целей, fake- структура Других™ неминуемо объявляет войну не Президенту РФ В. Путину и его окружению, как им кажется, а большей части общества и политической системы России.

Фактически они объявляют войну всем тем, кто голосовал за В. Путина или за любого из легитимных субъектов политического процесса, всем тем, кто голосовал за любую из признанных политических партий. Они объявляют войну и всем существующим партиям, не исключая те, которые имеют отношение к «Другой России»: СПС и «Яблоко», которые, в силу ряда их идеологических лозунгов, станут первейшими врагами.

Именно об этом напрямую говорил представитель Других™ С. Ковалев. Для этого человека, искренне ненавидящего Россию, безусловно, такая война «против всех» мила и привычна. Процитируем его выступление на «Другой конференции»: «...команда из КГБ... Грязная контора... откуда проник во власть упомянутый президентов десант, она уже не вооруженный отряд партии, как прежде, наоборот, теперь у них есть своя угодливая партия на побегушках. Ну и служивая “правая”, и служивая заслуженная Общественная палата, и разнообразные служивые советы “при. ”, и даже двухпалатный служивый парламент. В общем, укомплектованная команда вралей и имитаторов». Вот и описание врагов: Президент России, Общественная палата, Совет Федерации и Государственная Дума, «Единая Россия», СПС.

Наличие политических сил, имеющих государственную программу и взгляды, отличающиеся от взглядов тех, кто нахо

дится в данный момент у власти, является естественной составляющей политической системы современного демократического государства. В России большинство зарегистрированных партий в той или иной мере говорят о своей оппозиционности партии власти, которой является «Единая Россия». Об оппозиционности открыто заявляет «Справедливая Россия», выступившая одним из инициаторов принятия закона об оппозиции, о своей оппозиционности говорят ЛДПР, СПС и так далее. Ярчайшим примером оппозиции в России, безусловно, является КПРФ - примером парламентской оппозиционной партии со своей идеологией, добивающейся власти в рамках демократической системы.

Для подтверждения ее оппозиционности достаточно почитать ее программу:

«Нынешний правящий режим обманом и насилием пытается вернуть народы нашего Отечества к варварскому, примитивному капитализму. Целенаправленно уничтожаются производительные силы, наука и культура. Во всех слоях населения неуклонно растет сопротивление правящему режиму. Организуются и сплачиваются народно-патриотические силы, силы социального и национального освобождения... Возглавить растущее народное сопротивление насильственной капитализации страны. отстранить от власти мафиозно-компрадорскую буржуазию, установив власть трудящихся, патриотических сил».

Никакие политические технологии не смогут научить Каспарова и Касьянова такой ритмичности стиля, энергетике фраз и гармоничности слога - на ум мгновенно приходят кадры фильма «Броненосец Потемкин».

Однако именно fake-структура Других™ претендует на статус «единственной оппозиции». Ей во многом удалось при

обрести такой имидж в глазах западных политиков и средств массовой информации: «Экс-чемпион мира Гарри Каспаров стремится объединить российскую оппозицию, бросая тем самым вызов Владимиру Путину» (Focus, 25 октября 2005 г., Германия), «Каспаров - новая фигура российской оппозиции» (TF-1, мая 2005 г., Франция), «Каспаров - строитель оппозиции Путину» (The New York Times, 11 марта 2007 г., США), «Свободный мир и его лидер, Соединенные Штаты, должны помочь таким защитникам свободы, как Гарри Каспаров, не менее решительно, чем Рональд Рейган помогал советским диссидентам» (The Washington Times, 17 апреля 2007 г., США) и т. д.

Однако между тем, что понимают под оппозицией на Западе, и тем, какой оппозицией в действительности является fake-структура Других™, есть огромная разница. Наличие политических сил, имеющих государственную программу и взгляды, отличающиеся от убеждений тех, кто находится в данный момент у власти, является естественной составляющей политической системы современного демократического государства. Такая политическая альтернатива имеет множество задач и даже далеко не всегда называется оппозицией.

Например, в США фактически отсутствует термин «оппозиция» в контексте долговременной политической силы. При обсуждении внутриполитических вопросов об оппозиции говорят лишь в контексте определенного политического вопроса или конкретной фигуры. Например, «оппозиция войне в Ираке», оппозиция соглашению CAFTA, оппозиция Дж. Бушу и так далее. Применительно к основным элементам политической системы - Республиканской или Демократической партии - этот термин не используется вовсе. Вне зависимости от того, к какой партии принадлежит президент США, применительно к сенату и конгрессу используются понятия «меньшинство» или «большинство» - в зависимости от того, какая из партий имеет большее количество

голосов в соответствующем органе. Несмотря на обилие неправительственных организаций, выступающих с позиций, кардинально отличающихся от позиции правительства США, ни одну из этих организаций, как правило, не называют «оппозицией». Говорят об оппозиции применительно к конкретному вопросу или фигуре.

По мнению политолога С. Заславского, появление особого правового статуса оппозиции связано с распространением так называемой Вестминстерской модели демократии. Например, в Великобритании, Австралии и Канаде наибольшая неправительственная фракция наряду с правительством (в Великобритании - с Кабинетом Ее Величества) имеет официальный статус оппозиции Ее Величества. В Индии, Новой Зеландии, Ирландии и ряде других стран она именуется «официальной оппозицией».

Оппозиция пользуется особыми правами, которые большей частью не закреплены законодательно, а базируются на политических традициях. С течением времени отдельные аспекты деятельности оппозиции перешли в официальные документы.

Впервые официальная оппозиция была формально признана в Великобритании в 1937 году - о лидере «лояльной оппозиции Ее Величества» было упомянуто в Акте о министрах короны. В Великобритании лидер номинально утверждается главой государства и получает жалованье из государственной казны. В Австралии он входит в список лиц, которым в случае недееспособности премьера могут быть переданы его полномочия.

Особый статус официальной оппозиции свидетельствует не столько о правах, сколько об обязанностях. Официальная оппозиция обязана сформировать теневой кабинет, члены которого контролируют министров. Парламентской оппозиции гарантируется право на получение регулярной информации от правительства и официальной документации.

В континентальных странах Западной Европы собственно статус оппозиции, как правило, предметно не регулируется: в центре внимания здесь в основном гарантии политическим силам, находящимся в меньшинстве. Тому есть свое объяснение: в этих странах партийная система обычно представлена не одной, а несколькими влиятельными оппозиционными партиями, конкурирующими не только с правительством, но и между собой. Такие оппозиционные фракции зачастую не способны сформировать дееспособное теневое правительство, которое может в случае кризиса взять власть в свои руки, т. к. для формирования нового большинства им необходимо будет объединяться с одной из сил, формировавших предыдущую коалицию.

Таким образом, в этих странах правовой защите подлежат права скорее не оппозиции, а политического меньшинства, которое также имеет власть и несет за власть ответственность.

Так, в конституции ФРГ и регламенте бундестага закреплено «право меньшинства». По требованию четвертой части состава парламента может быть сформирована следственная комиссия. Также фракции могут подавать правительству «большой запрос» и требовать обсуждения. Не менее трети депутатов могут потребовать созыва внеочередного заседания бундестага, а по запросу одной десятой депутатов и решению двух третей проводится закрытое заседание. Специально закрепляемые права меньшинства, с одной стороны, служат защитой для оппозиции со стороны парламентского большинства, а с другой - позволяют рассматривать альтернативные решения политических вопросов и доводить их до сведения общественности.

Фактически ни в одной из западных стран нет практики широкого использования понятия «оппозиция» применительно к общественным организациям, вне зависимости от их массовости и критичности отношения к правительству. Напротив, практически во всех этих странах, в контексте своих собственных го

сударств, под оппозицией понимается необходимый политический субъект - элемент полноценного функционирования и политической системы, и самой власти.

Совершенно не такой является fake-структура Других™, которая заявляет о своей оппозиционности всему государству и политической системе России. Это принципиальная позиция Других™:

«Когда мы говорим про демонтаж системы, мы говорим про демонтаж той системы, в которой оппозиция являлась частью власти».

(Г. Каспаров)

«Думаю, нам удастся обрушить стены этого ужасного государства».

(Э. Лимонов)

В этом контексте Другие™ кардинально отличаются, например, от КПРФ, которая, являясь настоящей оппозицией, продолжает спокойно функционировать, проводить митинги, марши и шествия, участвовать в выборах. Казалось бы, по логике существования тоталитарной системы, о которой говорят Каспаров - Касьянов - Лимонов - Илларионов, набора призывов КПРФ более чем достаточно для запрещения. Однако КПРФ является нормальной политической партией - субъектом политического процесса, партией, представляющей интересы определенной части общества, партией с реальными, а не придуманными или купленными членами, партией с ясной идеологической программой, партией, участвующей в реализации государственной власти. В отличие от fake-оппозиции Других™, которая, как мог уже убедиться читатель, претендует на монопольную политическую власть, но не имеет на это ни оснований, ни тем более перспектив.

Впрочем, ознакомившись с высказываниями и интервью разного рода «оппозиционных» правозащитников и активистов Других™, у непредвзятого российского, а тем более западного читателя возникает стойкая убежденность в том, что большинство из них ни в коей мере не пытаются завоевать или сохранить авторитет в глазах населения России. С чем связано такое на первый взгляд странное поведение? Вероятно, свою роль играет свойственное целому ряду «оппозиционеров» чувство высокомерия и превосходства, в других случаях на первый план выходит недостаток знаний и самоуверенность.

Например, бывший диссидент В. Буковский на вопрос польской газеты Tygodnik Powszechny 30 июля 2007 года: «Почему вы хотите участвовать в президентских выборах 2008 года?», отвечает:

«Я хочу помочь обществу проснуться. Пока в качестве альтернативы Путину предлагаются бывшие коммунисты.

А меня в стране знают как узника совести. Коннотации, связанные с моей персоной, однозначны. Я хотел бы, чтобы общество пробудилось от спячки».

Уверенность в том, что бывшего правозащитника - не самого известного, несколько десятков лет не участвующего в общественной жизни России, «знают в стране», может вызвать только иронию. Более того, несмотря на попытки представить бывшего олигарха М. Ходорковского и десяток осужденных по уголовным статьям аналогом советских диссидентов, понятие «узник совести» отсутствует в лексиконе современной России. Самоуверенность же 64-летнего бывшего диссидента, считающего, что его появление из Лондона после 30 лет отсутствия может «пробудить страну от спячки», вызывает лишь мысли о его неадекватности и непонимании жизни страны. Однако основным мотивом, по всей

видимости, является максимальное желание «понравиться» западной аудитории и пренебрежение российской. Это единственное разумное объяснение нижеследующим высказываниям и заявлениям, которые не могут не вызвать отторжения и негативного отношения со стороны граждан России.

Например, М. Касьянов возмущается тем, что у России есть свои собственные национальные интересы и политическая культура:

«У сегодняшней России по любому вопросу свое собственное мнение; у нас другое видение мира; у нас другая организация жизни» и «Запад прав, когда критикует нас, а мы должны принимать эту критику как нормальное демократическое государство».

(Corriere Della Sera, 8 июня 2007 года)

Еще более странно поступает Э. Лимонов, когда бравирует наличием у него американского вида на жительство в газете The Washington Post (США) 16 августа 2005 года:

«...Лимонову доставляет удовольствие перспектива решительного противостояния с властями. И он почти не проявляет беспокойства в связи с тем, что ему может "светить" еще один, более длительный срок тюремного заключения. Смеясь, он сказал: "У меня все еще есть моя грин-карта"».

Надо ли говорить, что в сознании абсолютного большинства жителей России наличие у политика американского вида на жительство никак не добавляет ему авторитета? Аналогичным образом поступает Г. Каспаров, рассказывая газетам о своей квартире на Манхэттене и о том, что его третья жена рожает детей в Финляндии и Нью-Йорке: «.Когда я видел его [Каспа

рова. - Ред.] в 1993 году, его первая жена Маша как раз вот-вот должна была родить его первую дочь Полину в Хельсинки, где в то время принято было рожать богатым русским женам. Пять месяцев назад его третья жена, 25-летняя Даша, экономист по специальности, родила в Нью-Йорке его третьего ребенка, Аиду. “Финляндию мы выбирали из соображений удобства. Нью- Йорк в этот раз был обусловлен безопасностью. Мы не хотели рисковать, рожая дочь в российской больнице”. Даша и Аида до сих пор в Америке, в квартире Каспарова на Манхэттене» (The Times, 26 марта 2007).

Тот факт, что Г. Каспаров является миллионером, а также то, что оснащение больниц в Нью-Йорке или Хельсинки лучше оборудования средних российских, не вызывает сомнения. Однако стоит ли политику, каковым считает себя Г. Каспаров, специально подчеркивать эти факты перед российской аудиторией? Ответ очевиден. Между тем, описания благосостояния Г. Каспарова в СМИ носят достаточно систематический характер. Например, журналистка The Wall Street Journal (США), в котором продолжает работать шахматист, в своей статье от 29 января 2007 года таким образом описывает его «новую квартиру»: «.ехала на встречу с Каспаровым в его новую квартиру. В районе, где он живет - на Манхэттене, на прекрасной улице, в доме, выполненном в стиле 20-х годов, - немало суши- баров. Консьерж доложил обо мне, и Каспаров поприветствовал меня на входе.»

На этом фоне особенно выделяется его привычка публично подчеркивать свой интеллект, что он также делает в достаточно неуместной форме: «У меня есть стратегическое видение, я могу просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед, и у меня есть интеллект, которого остро не хватает этой стране» (радиопередача Sunday Profile на австралийском сетевом радио ABC, 3 апреля 2005 года).

Впрочем, не менее неуместным, с точки зрения россиян, видится и поведение бывшего правозащитника Ю. Рыбакова, который в своем интервью газете Lidove noviny (Чехия) 26 февраля 2006 года похвалялся тем, что вместе с С. Ковалевым отказывается вставать при исполнении гимна России. Очевидно, что аналогичное поведение в США поставило бы крест на карьере любого политического или общественного деятеля. Еще более оскорбительно выглядят его сравнение России с тюрьмой и оценка ее народа как общества с психологией «раба или зэка», неспособного жить в условиях свободы, в том же интервью: «...общество, которое закрылось не только за семьдесят лет большевистского правления, а гораздо раньше, сформировало психологию раба или зэка. Представьте жизнь в огромной тюрьме, которой была Россия. К сожалению, становится все яснее, что большинство проблем России происходят от неспособности человеческой массы жить в условиях свободы» (Ю. Рыбаков).

С. Ковалев, в свою очередь, в своей статье в Gazeta Wyborcza (Польша) 29 января 2007 года сетует на то, что отсутствие оккупации России по примеру Германии не привело к появлению в России чувства исторической вины, и резко осуждает протест России против эксгумации советских солдат в Таллине: «Протест России против перенесения памятника советским солдатам в Таллине - это верх лжи и двойных стандартов. Россия протестует, потому что нами правят наследники сталинской эпохи. Несчастье России состоит в том, что, в отличие от других народов, у нас нет понятия “национальной вины” или “исторической вины”. Немцам после Второй мировой войны было легче сделать это, поскольку они были оккупированы и денацификация была им навязана сверху. В России после падения коммунизма ничего такого не произошло, и результаты этого мы чувствуем и сегодня».

Не может удержаться и радикальная либералка В. Новодворская, поведение которой давно вызывает лишь иронию, ее цитирует польская газета Wprost (Польша) в статье от 15 июня года: «Браво эстонцам, браво полякам - за то, что вы пытаетесь ликвидировать символы советского рабства».

Журналистка и писательница романов Ю. Латынина, также декларирующая свою оппозиционную направленность, в интервью польской газете Tygodnik Powszechny от 16 апреля 2007 года сравнивает поведение России с насильником, говорящим на уголовном сленге из своих детективных романов: «Известная российская писательница и публицистка Юлия Латынина сатирически представила способ реализации внешней политики российскими властями. Представьте себе мальчишку-двоечни- ка. Соседу справа он подложил кнопку на сиденье. У соседа слева порвал тетрадку во время контрольной. Еще одну девочку из класса он притиснул на переменке в туалете, хотел поцеловать, но она отбивалась, он сунул ей ножик к горлу и сказал: “Нажалуешься, сука, убью”. Очевидно, что такого рода сомнительные аналогии могут понравиться польской аудитории и не могут не вызвать отторжения со стороны российской».

Другой тенденцией большинства fake-оппозиционеров, вызывающих резко негативное отношение к себе российского общества, стал открытый призыв к западным странам к действиям, которые могут нанести наибольший ущерб России. Желание групп с радикальными взглядами всячески осложнить жизнь власти понятно - еще большевики страстно желали поражения России и всячески старались поддержать японцев во время Русско-японской войны или немцев во время Первой мировой. Однако открытый призыв к борьбе с Россией в современной ситуации не может восприниматься населением страны иначе как предательство и уж точно не может добавить авторитета людям с такими взглядами.

Между тем примеров такого рода предостаточно. Г. Каспаров в статье The New York Times (США) 10 июля 2006 года призывает занять жесткую позицию и исключить Россию из G8: «Западным лидерам давно пора занять более жесткую позицию, если они хотят, чтобы их разговорам о демократии верили. Замечательная возможность представится им на этой неделе - саммит “Большой семерки” в Санкт-Петербурге. Я говорю “семерки”, а не “восьмерки”, потому что все еще надеюсь, что Западу достанет коллективного духа, чтобы поставить членство России в клубе в зависимость от ситуации с демократией в стране» и «Загадкой остается, почему Запад продолжает обращаться с Россией как с союзником».

В интервью The Wall Street Journal (США) 29 января 2007 года он снова возвращается к этой теме: «Самое худшее, что произошло с демократическим движением, - это то, что Россию приняли в группу семи ведущих демократических стран мира» (словосочетание “Большая восьмерка”, как эта группа сейчас называется, он не желает даже произносить), а 31 июля 2006 года советует: «Если Запад все еще следит за тем, с кем он дружит, то Путина пора исключить из списка друзей».

Аналогичным образом выступает М. Касьянов в газете Corriere Della Sera 8 июня 2007 года: «Мы не можем быть частью “Большой восьмерки”, имея антидемократическую систему». Ему вторит Л. Алексеева в своем интервью The Times (Великобритания) 28 декабря 2005 года: «Россия несвободна, и просто нонсенс передавать председательство в “Большой восьмерке” стране, которая несвободна».

В своих статьях в The Wall Street Journal (США) 30 марта 2007 года Г. Каспаров всячески старается напугать Россией и ее бизнесом, используя самые резкие выражения: «...инвесторы увидят, как их российские партнеры с максимальной скоростью набивают карманы, в любой момент готовые сбе

жать в тайгу - или в свои заграничные поместья». И критикует Запад за недостаточную борьбу: «Недостаток у Запада политической воли, готовности собраться с духом и признать истинное положение вещей в России приводит лишь к поощрению Путина и его банды». При этом стоит отметить, что в отличие от американских, российские средства массовой информации - по версии Каспарова, полностью контролируемые Кремлем - по отношению к нему не употребляют выражения «банда Каспарова».

Деятельное участие в желании дискредитировать Россию принимает и М. Касьянов. Например, на вопрос газеты Focus (Германия) 18 мая 2007 года: «Является ли сегодняшняя Россия надежным поставщиком энергоносителей?», он отвечает: «Этот режим не является. Он доказывает свою ненадежность собственными действиями, когда де-факто использует поставки газа для оказания политического давления на своих соседей. Вместо того чтобы выстраивать доверительные отношения, вместо того чтобы убеждать наших партнеров в ЕС в надежности России как поставщика, в возможности повышения доли российских поставок, он делает прямо противоположное. Между тем доверие в деле поставок газа крайне важно, и, подрывая его, Кремль наносит ущерб нашим национальным интересам».

Сложно представить, что во времена СССР и жесткой конфронтации с Западом поставки газа были надежными, а сейчас перестали. Не менее странным образом, по мысли М. Касьянова, оказывается, что, требуя справедливых цен на газ у Украины, мы наносим ущерб собственным интересам. Однако эта точка зрения «удивительным» образом оказывается близка тем элитам западных стран, которые хотят заставить Россию поставлять газ по сниженным ценам.

Еще более радикальными высказываниями отличается

А.              Подрабинек, в интервью газете Tygodnik Powszechny (Польша)

30 июля 2007 года он призывает к холодной войне против России: «Если существует государство, которое демонстрирует экспансионистские устремления в отношении других, а Россия такова, то я бы сказал, что холодная война в качестве ответа демократических стран просто желательна».

В интервью газете Il Sole 24 Ore (Италия) 12 февраля 2007 года «интеллектуальный лидер» Других™ А. Илларионов заявляет: «.я повторяю: так называемый западный мир ничего не предпринял, чтобы остановить движение России вспять», а в The Washington Times (США) 18 октября 2006 года продолжает пугать: «Один из уроков, который я вынес из своего российского опыта, состоит в том, что свобода неделима. Если свобода умирает в одной стране, за это приходится расплачиваться и другим странам. А сейчас несвободные страны начинают взаимодействовать, что создает для нас гораздо более серьезные проблемы, чем прежде».

Fake-правозащитник С. Ковалев в газете Liberation (Франция) 11 декабря 2006 года на вопрос издания: «Так что же должен делать Запад?», прямо советует: «Будучи производителем нефти, Россия зависит от своих западных клиентов. Они могут сказать: “Подавитесь вашей нефтью! Если вы больше не хотите продавать ее на Запад, то вам придется давать ее вашим гражданам в качестве зарплаты”. Россия вновь стала угрозой в мире».

К нестройному хору пугающих Россией присоединяется и Г. Явлинский: «.пассивный изоляционизм, определяемый идеей о том, что все за пределами России так или иначе является абстрактным, это неотъемлемая часть российского образа мыслей. Этот тип мышления создает очень большую опасность для России, и он столь же опасен для ее ближайших соседей и для Запада» (Project Syndicate (США), 9 июля 2007 года).

Между тем, согласно американским исследованиям рядовые жители США в подавляющем большинстве практически не

интересуются международной политикой. Создает ли этот американский тип мышления такую же угрозу ближайшим соседям и всему Востоку? Информированный читатель заметит, что угроза скорее появляется тогда, когда США начинают интересоваться ситуацией в других странах.

Если бы российский бизнес хотя бы в минимальной мере интересовался личностью В. Буковского, то заявления последнего против его экспансии в Европу, безусловно, были бы неприятным сюрпризом: «В экспансии российского капитала, в том числе в приобретении европейских предприятий энергетического сектора, я вижу угрозу» (Tygodnik Powszechny, 30 июля 2007 года).

Он не сдерживает и своего восхищения антироссийской позицией Польши и всячески призывает к ужесточению отношения к своей бывшей родине. В статье газеты Rzeczpospolita (Польша) от 20 ноября 2006 года: «Теперь Польша, заблокировав принятие мандата ЕС на переговоры о новом соглашении с Россией, показала, что такое отношение она считает возмутительным. И эта реакция понятна. Хорошо, что такое вето вообще состоялось». «В конце концов польские политики должны это понять. Как говорила в таких ситуациях премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер, используйте собственное оружие! Если у вас есть возможности действовать, просто пользуйтесь ими. Было бы смешно, если бы вы этого не делали. А, как известно, госпоже Тэтчер удалось добиться очень многого для своей страны в Европе». «Польские политики должны осознавать, что в Европе действительно многие были рады тому, что Варшава наложила вето по вопросу о новом соглашении Россия - ЕС. Тем более что податливость Европейского союза в отношении диктатуры, рождающейся в России, абсолютно непереносима». В газете Corriere Della Sera (Италия) 16 июля 2007 года он продолжает эту тему:

«Журналист: Как должны поступить Европа и Соединенные Штаты?

В. Буковский: Требуется жесткий ответ, пропорциональный угрозе. Необходимо что-то сделать, поскольку вялый тон, звучавший до последнего времени, лишь на руку Москве. Когда Путин в июне сказал, что готов нацелить ракеты на Европу, НАТО должно было ответить ультиматумом. Журналист: Но не приведет ли это к обострению кризиса?

В.              Буковский: Напротив. С Путиным больше нельзя вести мирные беседы, потому что российская общественность воспринимает эту фазу как новую холодную войну, со сражениями. Если народ России подумает, что он выиграл эту партию, то ставка возрастет: что мы будем делать, если они оккупируют Эстонию?»

Последняя фраза особенно показательна - дело не в абсурдности предположения бывшего диссидента. В этом вопросе есть четкое разделение: они - российское государство и мы - Запад, Европа, НАТО. Становится понятно, что, употребляя выражение «мы», именно к последним намеренно или подсознательно причисляет себя В. Буковский. В этом же интервью он не сдерживает своего разочарования позицией Англии по поводу отказа России выдать своего гражданина: «В XIX веке произошла аналогичная история: иностранными агентами был отравлен британский гражданин, но тогда к берегам Санкт-Петербурга был направлен королевский флот. В XIX веке были прерваны дипломатические отношения. Теперь же Лондон заявил, что считает это преступление уголовным и что он не намерен ковыряться в делах секретных служб. Таким образом, поскольку Лугового никогда не выдадут, дело можно считать закрытым».

В интервью газете Tygodnik Powszechny (Польша) 30 июля 2007 года, говоря о народе России, В. Буковский употребляет

выражение, которое еще более точно характеризует его внутренний мир: «Меня раздражает смирение этого народа». Становится ясно, что к народу России он себя больше не причисляет. Такого рода позиция, тем более оглашаемая публично, смотрится более чем странно в связи с его планами «пробудить общество от спячки» (В. Буковский) и принять участие в выборах президента РФ в качестве кандидата. Однако именно это поведение позволяет максимально «понравиться» прозападной аудитории, которая существенно важнее для них, чем российская.

В любом западном государстве деятельность такой группы внутри страны расценили бы не иначе как экстремистскую и маргинальную. В этом проявляется еще одно fake-свойство Других™, которые принципиально не хотят быть оппозицией в классическом, западном смысле, а стремятся ею лишь называться для получения моральной, финансовой и организационной поддержки. Именно поэтому Другие™ являются fake- оппозицией. С точки же зрения современной реальности западных стран, количество и массовость протестных выступлений в которых на порядок больше российских, для Других™ есть точные и общепринятые термины - «радикальная группа протеста» или просто «группа протеста».

Как мог убедиться читатель, структура, декларирующая ориентацию на ценности и мировоззрение других стран, противопоставляющая их российской политической культуре, в ходе своего развития удивительным образом приобретает fake-характер не только по российским, но и по западным стандартам. Вероятно, такого рода закономерность рано или поздно проявляется во всех общественных или политических структурах, черпающих ценностные основания и ресурсы для своего существования в любых других источниках, отличных от народа и общества своей собственной страны. Происходит своеобразная оптимизация - остаются лишь те формы деятельности

или идеологии, которые соответствуют воззрениям и запросам этих источников или личностным потребностям лидеров этих структур, постепенно исчезают минимальные содержательные стороны их деятельности и основания для существования, происходит полное отдаление от реальных запросов и образа мыслей населения собственной страны, исчезают механизмы обратной связи и самоограничения.

В итоге конкретные структуры такого рода теряют свое содержание и смысл не только в рамках русской политической культуры - они перестают соответствовать стандартам политической культуры западных стран.

alt="" />