Отмена диктатуры пролетариата и установление власти бюрократии, ставшей новым капиталистическим классом
На XXII съезде ревизионистское руководство Советского Союза провозгласило «общенародное государство», коротко и ясно объявив, что Советский Союз уже прошел стадию диктатуры пролетариата («Известия» за 19 октября 1961 г.). Так как рабочий класс есть проводник диктатуры пролетариата, следовательно здесь не может быть больше рабочего класса, осуществляющего эту диктатуру, и нет больше иных классов, которые рабочий класс как наиболее прогрессивный должен вести за собой, пока существуют классы. Только отмирание классов делает государство как классовый инструмент ненужным. Это означает, что во второй фазе коммунизма диктатура пролетариата имеет задачу подготовки отмены классов, пока эта последняя задача не выполняется в ходе их постепенного отмирания. Маркс мог ответить на этот вопрос только в общих научных терминах. Ленин развил марксизм также и в этом вопросе и ясно подчеркнул: «Социализм есть уничтожение классов. Диктатура пролетариата сделала для этого уничтожения все, что могла. Но сразу уничтожить классы нельзя. И классы остались и останутся в течение эпохи диктатуры пролетариата. Диктатура будет ненужна, когда исчезнут классы. Они не исчезнут без диктатуры пролетариата. Классы остались, но каждый видоизменился в эпоху диктатуры пролетариата; изменилось и их взаимоотношение. Классовая борьба не исчезает при диктатуре пролетариата, а лишь принимает иные формы» (В.И. Ленин. ПСС, т. 39, стр. 279). Ревизионисты пересмотрели не только Маркса, но и Ленина. Невозможно отменить диктатуру пролетариата, не предав рабочий класс и социализм. Невозможно отменить диктатуру пролетариата, не намереваясь восстановить капитализм. Пока существуют классы, будет существовать классовая борьба, и диктатура пролетариата будет необходима. Ленин писал в своем «Привете венгерским рабочим»: «Уничтожение классов — дело долгой, трудной, упорной классовой борьбы, которая после свержения власти капитала, после разрушения буржуазного государства, после установления диктатуры пролетариата, не исчезает (как воображают пошляки старого социализма и старой социал-демократии), а только меняет свои формы, становясь во многих отношениях еще ожесточеннее… Чтобы уничтожить классы, нужен период диктатуры одного класса, именно того из угнетенных классов, который способен не только свергнуть эксплуататоров, не только подавить беспощадно их сопротивление, но и порвать идейно со всей буржуазно-демократической идеологией, со всем мещанским фразерством насчет свободы и равенства вообще… Мало того. Только тот из угнетенных классов способен своей диктатурой уничтожить классы, который обучен, объединен, воспитан, закален десятилетиями стачечной и политической борьбы с капиталом, — только тот класс, который усвоил всю городскую, промышленную, крупно-капиталистическую культуру, имеет решимость и способность отстоять ее, сохранить и развить дальше все ее завоевания, сделать их доступными всему народу, всем трудящимся, — только тот класс, который сумеет вынести все тяжести, испытания, невзгоды, великие жертвы, неизбежно возлагаемые историей на того, кто рвет с прошлым и смело пробивает себе дорогу к новому будущему, — только тот класс, в котором лучшие люди полны ненависти и презрения ко всему мещанскому и филистерскому, к этим качествам, которые так процветают в мелкой буржуазии, у мелких служащих, у «интеллигенции», — только тот класс, который «проделал закаляющую школу труда» и умеет внушать уважение к своей трудоспособности всякому трудящемуся, всякому честному человеку» (В.И. Ленин. ПСС, т. 38, сс. 386-388). Это — решительное осуждение ревизионистского руководства КПСС. Если требуются еще доказательства открытого предательства бюрократии, следующей капиталистическим путем, мы исследуем теперь вопрос, сложились ли вообще предпосылки перехода от первой ко второй фазе коммунизма: 10. Уровень производства не сравнялся и не превзошел уровень производства в главных капиталистических странах; 11. Не было никакого обилия продуктов: напротив, отчасти были даже значительные нехватки; 12. Две формы общественной собственности еще не сблизились достаточно и сельскохозяйственные артели еще не развились в коммуны, чтобы в обозримом будущем стало возможным слияние обеих форм собственности; 13. Противоположность между городом и деревней и между физическим и умственным трудом еще не исчезла: напротив, эта противоположность еще более обострилась в связи с ростом бюрократии и ее привилегий; 14. Классовые различия еще существовали. Помимо противоречий внутри народа были еще антагонистические противоречия с капиталистическими элементами внутри страны и с внешним капиталистическим миром; 15. До введения коммунистического принципа распределения «каждому по потребностям» было еще далеко, так как ни материальные, ни духовные условия для этого еще не были достигнуты. Так что, переход от первой ко второй фазе коммунизма совершенно не был обоснован. Ведущие ревизионисты в СССР пичкали всех ложью об «общенародном государстве», как признаке перехода ко второй фазе коммунизма только чтобы отменить диктатуру пролетариата, захватить власть у рабочего класса, чтобы установить свое капиталистическое господство. Они преобразовали Красную Армию, инструмент власти рабочего класса, бюрократизируя ее и предоставляя военному руководству те же привилегии, которые имели сами (эти меднолобые с золотыми звездами на погонах, увешанные медалями, участники традиционных парадных маршей, ощутили себя наравне с буржуазными офицерами и без колебаний превратили инструмент власти пролетарской диктатуры в инструмент власти господствующей бюрократии). А что же насчет партии, КПСС? Настоящие марксисты-ленинцы были атакованы, изгнаны и подвергнуты преследованиям. Эта партия превратилась в ревизионистскую, как и остальные компартии. Партия рабочего класса, как объявили, была «общенародной партией», также как диктатура пролетариата была «общенародным государством». Ревизионистская «народная партия» является партией бюрократии, новой монополистической буржуазии. «Программное воззвание советских революционных коммунистов большевиков» проливает свет на последствия этой новой власти: «Следовательно, над всей практической жизнью страны господствуют бюрократы. Народ не может убирать их, если он пожелает этого. Зато бюрократия может убрать любого сотрудника партийного и советского аппарата, если он окажется для нее слишком честным и преданным интересам народа… Бюрократия превратила социальную демагогию в щит для своего благополучия… Разве могут быть сомнения в полнейшем перерождении бюрократии[,] в полнейшем опустошении ею всех форм социалистической жизни и социалистического сознания, когда непосредственно видишь нашу обыденную жизнь в настоящее время? Полнейшее отсутствие всякого энтузиазма в массах, полное равнодушие к делу, общественная жизнь, превращенная в комедиантство, полное господство эгоистического начала, подавление всего живого, активного, свежего, — вот итог господства бюрократического строя» (Программное воззвание советских революционных коммунистов большевиков. — Пекин, Издательство литературы на иностранных языках, 1967. — сс. 50, 51, 52). Так низко пала советская бюрократия, эта поклонница капиталистического пути. Только на такой основе она могла уничтожить диктатуру пролетариата и проводить реставрацию нового типа капитализма в Советском Союзе. (Первоначально издано как «Revolution?rer Weg» №7, «Die Restauration des Kapitalismus in der Sowjetunion», часть 1, 1971 г.)