Замена основного экономического закона социализма основным экономическим законом капитализма
Основной экономический закон социализма основан на борьбе рабочего класса под руководством коммунистов за максимальное удовлетворение постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества. В этой борьбе Советский Союз, управляемый КПСС под руководством Ленина и Сталина, достиг существенных успехов, несмотря на исходящую от империалистических стран постоянную угрозу. В 1939 г. тогдашний декан Кембриджского университета Хьюлетт Джонсон (Hewlett Johnson) издал книгу «The Socialist Sixth of the World» («Социалистическая шестая часть суши»). Он подытожил некоторые достижения социалистической системы следующим образом: «В Советском Союзе все заводы, шахты, железные дороги и судоходство, земля и торговые организации является собственностью всего народа. Экономическая и социальная жизнь страны планируется в интересах общества. Полное равенство позволяет гражданам, независимо от расы или национальности, участвовать в управлении государством в соответствии со своими способностями. Полное равенство полов, «равная плата за равный труд» является фундаментальным законом. Равная возможность образования обеспечивается повсюду, возраст окончания школы сейчас поднимают до семнадцати лет, в университетах студентам предоставляются стипендии. Все обеспечены работой; безработицы нет; экономические кризисы прекратились, цены устойчиво снижаются, а заработная плата — растет. Максимальная продолжительность рабочего дня — восемь часов, средняя — до семи. Все рабочие получают оплаченный отпуск продолжительностью по меньшей мере две недели в году. Всем предоставляется бесплатное медицинское обслуживание: рабочие получают заработную плату при болезни, как если бы они были на работе. Женщины получают длительный отпуск с сохранением полной оплаты, когда не работают до и после родов» (с. 88). В то время, когда были достигнуты эти успехи, условия жизни масс в империалистических странах быстро ухудшались в результате мирового экономического кризиса. После захвата власти мелкобуржуазные бюрократы в Советском Союзе постепенно отменили основной закон социализма и заменили его основным законом капитализма, основанным на борьбе капиталистического класса за получение максимальной прибыли. Сначала были сделаны уступки стремлению бюрократов на заводах, в колхозах и совхозах к личной выгоде. Это дало им далеко идущие привилегии. Цены на закупаемую государством основную продукцию сельских хозяйств были подняты, а объемы поставок при этом — снижены. Таким образом, колхозы были способны приносить дополнительную прибыль, которая прежде всего пошла на пользу бюрократам в администрации. В феврале 1957 г. Центральный комитет КПСС распустил ряд центральных промышленных министерств. Заводам и административным органам в различных регионах была предоставлена свобода распоряжаться производством. Региональные бюрократы воспользовались этим и регулировали производство в интересах своей личной прибыли. Результаты были бедственны. Даже «История КПСС», изданная советскими ревизионистами, признает это: «Перестройка управления промышленностью имела некоторые положительные стороны. Однако вскоре проявились отрицательные стороны перестройки, выразившиеся в раздробленности руководства отраслями промышленности, нарушении сложившихся экономических связей между предприятиями разных районов, застою в развитии техники, развитию у функционеров местнических настроений, вредящих общегосударственным интересам» (Geschichte der Kommunistischen Partei der Sowjetunion (История Коммунистической партии Советского Союза), 3-е отредактированное издание. — Frankfurt, 1971. — с. 711). Это отразилось на поставке товаров населению. Значительные растраты сырья, низкое качество продукции, волокита с введением новых технологий — все это было результатом реставрации капитализма. Так же, как прежде, выполнение плановых целей и соответствующее распределение фондов по заводам определялось по количеству произведенных товаров (обычно в тоннах). Так как руководителей в первую очередь интересовали высокие премии, получаемые за достижение целевых показателей, следствием было низкое качество продукции и растрата сырья. Эти явления существуют и поныне. Иногда ревизионистская пресса также сообщает о них; например, «Правда» за 5 июня 1974 г.: «Сегодня основной показатель деятельности строителей — объем выполненных работ. В погоне за этим объемом они стремятся в первую очередь сделать более выгодную для себя кладку стен, монтаж железобетонных, металлических конструкций. Такие работы, как правило, материалоемки и не требуют больших затрат труда. Тут хорошо выглядит использование фонда заработной платы, есть реальная возможность получить ежеквартальную премию. Вот и растут, как грибы, особенно бурно в начале года коробки зданий. А отделка и ввод в эксплуатацию отодвигаются на второй план. Иначе говоря, для строителей в таких условиях главное — освоить как можно больше средств, а не стремление завершить объект в срок». Особенно серьезны последствия для обеспечения народа важными потребительскими товарами. Низкое качество и нерегулярность поставок вызывают такое недовольство населения, что даже ревизионистские лидеры КПСС не могут не признать существование этих пороков и в своих отчетах съездам КПСС весьма регулярно критикуют их. «Правда» за 23 марта 1974 г. дает следующий пример: «Самым верным ориентиром при планировании производства и ассортимента товаров должен быть спрос населения. Однако, как свидетельствуют письма в «Правду», он все еще недостаточно изучается и учитывается. Часть предприятий выпускает товары устаревших фасонов и расцветок, к тому же плохо исполненные. Именно по этой причине на межреспубликанских ярмарках в прошлом году торгующие организации не купили у промышленности одежды на сотни миллионов рублей, в магазинах скопилось много нераспроданной обуви». В регионах проживания национальных меньшинств все должно быть еще хуже. Из сообщения «Ереванского коммуниста» за 1 июня 1974 г. о XIII съезде армянских потребительских кооперативов следует, что с 1970 г. до 1974 г. «38 процентов произведенных предметов одежды и 37 процентов трикотажа, полученных Армянской ассоциацией потребительских кооперативов, обнаружили дефекты и были возвращены поставщикам». В своей книге А.Н. Ефимов, директор НИИ экономики Государственного комитета планирования СССР, ясно связывает такие явления со стремлением руководства к максимально возможной прибыли. Он пишет: «Однако опыт показывает, что в ряде случаев предприятия, выпускающие старую или менее качественную продукцию, оказываются в лучшем положении, чем предприятия, осваивающие новые изделия. Выборочные данные по ряду заводов говорят о том, что увеличение доли новой продукции снижает рентабельность в целом по заводу» (А.Н. Ефимов. Советская индустрия (производственный аппарат, управление и планирование). — М., «Экономика», 1967. — с. 297). Особо серьезной проблемой при Хрущеве была, наряду с низким качеством товаров, растрата материалов. Это происходило вследствие того, что цели производства для многих продуктов считались достигнутыми или перевыполненными при расходовании или производстве определенного количества материала. Чем больше материала пропадало впустую, тем скорее выполнялся план и тем больше премий получали руководители. Хрущев в 1956 г. обещал догнать по объему производства монополистически-капиталистические США. Одиннадцатью годами позже Ефимов получил совершенно иные результаты: «В Советском Союзе расходуется 600 тонн стального проката для изготовления машиностроительной продукции на один миллион рублей; в США — только 340 тонн. В Советском Союзе каждый грузовик транспортного парка требует четырех наборов шин в среднем; в США — только одного, но намного лучшего качества. Из того же количества исходных материалов советская промышленность производит гораздо меньшее количество продукции. Из того же количества древесины мы производим гораздо меньше, чем в США: в семь раз меньше фанеры, в восемь раз — целлюлозы, в 5.5 раз — бумаги и в семь раз — картона» (там же, сс. 202-203). Из-за такого положения дел советские лидеры почувствовали необходимость экономической реформы и дальнейшего продвижения реставрации капитализма. Хрущев был смещен. Центральный комитет КПСС, теперь под руководством Брежнева и Косыгина, принял 29 сентября 1965 г. «Новые методы экономического управления». Суть реформы была в том, что максимальная прибыль теперь была недвусмысленно установлена как решающий критерий управления экономикой. «Вся система планирования, руководства производством и материального поощрения должна быть направлена на обеспечение высоких темпов развития общественного производства и повышение его эффективности. Важнейшим условием достижения указанных целей является создание у коллективов предприятий заинтересованности в разработке более высоких плановых заданий, в улучшении использования производственных фондов, рабочей силы, материальных и финансовых ресурсов, совершенствовании техники, организации труда, повышении рентабельности производства» (постановление Пленума Центрального комитета КПСС от 29 сентября 1965 г.; «Правда» за 1 октября 1965 г.). Чтобы добиться этого, необходимо «улучшить использование таких важнейших экономических рычагов, как прибыль, цена, премия, кредит» (там же). Позже плановые показатели были преобразованы. Вместо объема валовой продукции в качестве индикатора был принят объем реализации продукции. Это должно было предотвратить производство предприятиями только товаров, наиболее прибыльных для них, которые позже не смогут быть проданы и только заполнят склады. Монополии западных государственно-монополистических стран также в основном заинтересованы не в объеме продукции, а в объеме реализации. Только когда товар продан, капиталисты получают прибыль. Можно подумать, что эта ориентация на сбыт означает большее приспособление советской экономики к истинным потребностям народа, чем в прошлом. На деле руководители предприятий вообще не думают о потребности масс в улучшении качества товаров и производстве новых продуктов — если это не обещает более высокой прибыли. В последнее время они начали устанавливать более высокие цены при улучшении качества. Часто, однако, это является скрытым ростом цен, который позволяет увеличить прибыль посредством установления монополистической цены. Это возможно благодаря тому, что в Советском Союзе соревнование на внутреннем рынке гораздо ограниченнее, чем в западных капиталистических странах. Поэтому, тенденция к застою и распаду проявляется здесь еще отчетливее. В 1965 г. прибыль стала решающим показателем выполнения плана на основе проданной продукции. Доля произведенной трудящимися прибавочной стоимости, которая остается на предприятиях для распределения, зависит от количества прибыли. Руководители предприятий стремятся по возможности увеличить эту долю. Ревизионисты вовсе не делают секрета из факта, что стремление к максимальной прибыли является их движущей силой: «Цель экономической деятельности на предприятии — чистая прибыль, которая остается на предприятии. Она является стоимостным выражением части чистого продукта, произведенного на предприятии, сверх того, что положено общественным собственникам, занятым на предприятии, за их работу, и обществу. Поэтому ориентировка предприятий на потребности общества означает развитие интереса предприятий в большом приросте чистой прибыли как особого производственного интереса» (Ruth Walter (лектор кафедры «политэкономии социализма» в партшколе Центрального комитета СЕПГ им. К. Маркса). Interessen im ?konomischen System (Интересы в экономической системе). — c. 145). Ревизионисты неизменно продолжают указывать, что в Советском Союзе нет частной собственности на средства производства, из чего они заключают, что не может быть никакой эксплуатации. Это заключение неправильно. В Федеративной Республике Германии также никто не мог бы сказать, что является владельцем государственного «Salzgitter AG». И все же люди там эксплуатируются с целью получения максимальной прибыли. Однако, наиболее важные средства производства в Германии сегодня находятся в распоряжении небольшой кучки монополистических капиталистов, полностью подчинившими себе государственную машину. Другая форма в Советском Союзе. Там бюрократы в партийном, государственном и хозяйственном аппарате контролируют наиболее важные средства производства, банки, торговые организации и транспортные средства. Экономическая и политическая власть не отдельны друг от друга, какими они кажутся в западных государственно-монополистических странах. И экономическая, и политическая власть находится в руках ведущих партийных и правительственных бюрократов. Они непосредственно управляют средствами производства, так же, как государственным аппаратом. Партийная, государственная и хозяйственная бюрократия может фактически считаться совокупным владельцем средств производства, и она требует для себя соответствующей доли прибыли. Дивиденд зависит не от того, кто сколько имеет акций, а от положения в партийной и государственной бюрократии. Быть членом КПСС — фундаментальное условие вхождения в круг владельцев средств производства. Все остальное зависит от подъема по карьерной лестнице партийного и государственного аппарата. Такая карьера, конечно, нелегкий путь при всей беспринципности бюрократов, включающий все виды соревнования и борьбы за власть. Соревнование и борьба за власть, имеющие место в западных государственно-монополистических странах между монополиями и группами монополий, происходят в Советском Союзе внутри КПСС. В Советском Союзе прибыль, полученная от трудящихся, делится между руководителями предприятий, с одной стороны, и партийными и государственными бюрократами — с другой. Последние назначают руководителей предприятий и могут уволить их. Предприятия обязаны платить государству установленный процент от стоимости средств производства как налог на производственный фонд. «Налог на производственный фонд изменяет даровой характер авансирования производственного фонда», — говорит «W?rterbuch der ?konomie, Sozialismus» («Словарь экономики, Социализм»), 2. Auflage (2-е изд.), Berlin, 1969, с. 642. Партийные и государственные бюрократы расценивают средства производства как свою собственность, которую они, так сказать, авансируют предприятиям. Поэтому они заинтересованы в постоянном расширении средств производства (основного производственного фонда), так как это увеличивает их прибыль. Здесь лежит движущая сила расширения и модернизации продукции в бюрократическом государственно-монополистическом капитализме. В 1950 г. в Германской Демократической Республике около 30 процентов прибавочной стоимости (фонда накопления) использовалось для инвестиций в расширение основного производственного фонда, 35 процентов — на расширение основного непроизводственного фонда (здравоохранение, культурные учреждения, социальное обеспечение). В 1967 г. только 28 процентов от фонда накопления использовалось для последней цели, в то время как 56 процентов использовалось для расширения основного производственного фонда (там же, c. 24). Карл Маркс писал в «Критике Готской программы» о расширении основного непроизводственного фонда при социализме: «Во-вторых, то, что предназначается для совместного удовлетворения потребностей, как-то: школы, учреждения здравоохранения и так далее. Эта доля сразу же значительно возрастет по сравнению с тем, какова она в современном обществе, и будет все более возрастать по мере развития нового общества» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, с. 17). Совершенно противоположным образом дела обстояли после отмены социализма и установления бюрократического монополистического капитализма, вследствие стремления к максимальной прибыли.