Истоки, формирование и эволюция политического реализма

Политический реализм не следует путать или однозначно отождествлять со школой реальной политики (Realpolitik), которая сформировалась в западной политической науке после Второй мировой войны и главным объектом исследования которой является система международных отношений.

Политический реализм рассматривает в качестве главного объекта исследования сущее, т. е. мир таким, каков он есть на самом деле. Здесь как нельзя лучше подходит позиция Н. Макиавелли, который всячески подчеркивал, что государственный деятель должен руководствоваться политическими реалиями, если не хочет обречь себя на неудачи и поражения, ибо «кто оставляет в стороне то, что есть, в пользу того, что должно быть, скорее придет к гибели, чем к спасению» [125, р. 65].

Реализм базируется на основополагающих постулатах: во-пер- вых, главным субъектом и носителем власти является государство, главное предназначение которого состоит в обеспечении безопасности своих граждан как от внутренней, так и особенно от внешней угрозы; во-вторых, государство как территориально организованное единство выступает в качестве основного актора мировой политики; в-третьих, конкуренция и конфликт лежат в самой природе политики и поэтому неустранимы из жизни общества; в-четвертых, сила и насилие представляют собой незаменимые инструменты разрешения конфликтов - как внутриполитических, так и между государствами, крайним выражением которых является война; в-пятых, государства всячески стремятся наращивать свою мошь и оценивают интересы свои и противника в терми- 194 нах силы и др.

Реализм исходит из самоочевидного факта, что в основе политики, как правило, лежат не какие-то благие пожелания или идеологические, моральные или иные соображения, а прежде всего интересы, которые рассматриваются в качестве главного движущего мотива политики.

На международной арене любое уважающее себя государство нередко отбрасывало в сторону идеологические, моральные или иные соображения, если они не соответствовали его национальным интересам, реальным или воображаемым. Нет необходимости доказывать, что этот постулат одинаково верен и применительно к внутриполитическим реальностям. История предоставляет нам множество примеров того, как вчерашние заклятые политические противники становились близкими союзниками и, наоборот, сегодняшние близкие союзники и друзья завтра оказывались во враждебных друг другу лагерях.

Этот феномен вытекает из уже отмечавшегося факта, что сущность политики определяется борьбой за власть и господство в группе, организации, государстве, между государствами на мировой арене.

С известной долей упрощения можно сказать, что политический реализм возник с появлением власти и государства. Условно говоря, начиная с Адама и Евы, борьба различных конфликтующих интересов, утверждение reson d'etre государства, его зашита от внутренних и внешних угроз, сила или угроза применения силы или насилия составляют важнейшие детерминирующие факторы политики как в рамках отдельно взятой страны, так и на уровне мирового сообщества в отношениях между различными государствами.

Но при всем сказанном важнейшие постулаты современного политического реализма впервые в более или менее очерченном виде были сформулированы Н. Макиавелли и Т. Гоббсом. Им в разной степени принадлежит идея силы в качестве важнейшего инструмента политики, как внутренней, так и внешней.

Возвеличив государство, Макиавелли, убежденный в греховной сущности человека, его порочности, эгоизме, питающих его дурные влечения и страсти, готов был жертвовать во имя такого государства не только благом отдельных членов общества, но и морально-этическими соображениями. Не удивительно, что его «Государь» неразборчив в средствах, он силен, как лев, умен и хитер, как лиса, может не сдержать слово, отказаться от обещаний и т.д., если это диктуется соображениями зашиты интересов государства. Иначе говоря, Макиавелли подчиняет средства целям и отделяет нравственность от политики.

Н емаловажную роль в формировани и политического реализма с ыг- рал Т. Гоббс, который, подобно Макиавелли, исходил из признания греховной и эгоистической сущности человека. Не приемля мысль Аристотеля, считавшего, что человек - «политическое животное», Гоббс обосновывал идею, согласно которой человек по своей природе антисоциален. Единственное равенство между людьми в естественном состоянии - это их способность убивать друг друга. Поэтому, говорил он, «в отсутствие силы, способной вызывать страх, люди живут в состоянии войны». Исходя из такой позиции, Гоббс был убежден в том, что сила создает право, а не наоборот. Ибо право является правом лишь в том случае, если его можно ввести в действие, и ценой безопасности является верховная суверенная государственная власть.

Природа человека, руководствующегося в своих действиях завистью и амбициями, такова, что между людьми возникает состояние всех против всех. Истинный закон природы состоит в самосохранении, которое можно обеспечить лишь в том случае, если люди вступают между собой в договорные отношения, чтобы передать свои полномочия правителю - «левиафану», который один способен обеспечить им безопасность.

Следует отметить, что Макиавелли и Гоббс отнюдь не были первооткрывателями, поскольку, как показывает исторический опыт, мало найдется властителей, которые не руководствовались бы этими принципами, когда речь шла об укреплении и зашите их власти, прибегая, если это необходимо, к вероломству и насилию.

В разработку политико-философских оснований этой традиции немаловажный вклад внесли О. Конт, И. Г. Фихте, Г. В. Ф. Гегель, Ф. Ницше, отцы-основатели разного рода элитистских кон- 196 цепций и др. Их объединяло признание того, что стремле- ниє к господству составляет врожденное свойство человеческой природы. Особенно широко они использовали этот тезис для объяснения поведения государств на международной арене, полагая, что те, как и отдельно взятые индивиды, в своих действиях руководствуются собственными эгоистическими интересами.

К данной традиции можно отнести теоретиков баланса сил и позже приверженцев школы Machtpolitik (силовая политика), традиционной геополитики, а также если не всех, то во всяком случае большинство элитистских концепций, в которых внимание концентрируется на конкуренции между различными элитистскими группами за власть и влияние. Все они склонны ставить в центр внимания проблемы политической власти, средства и методы ее завоевания и удержания, опираясь прежде всего на силу.

В значительной степени в рамки этой традиции укладываются разработки геополитиков конца XIX-первых десятилетий XX в. К. Чел- лена, А. Мэхэна, Г. Макиндера, К. Хаусхофера и др.

Пожалуй, один из главных принципов политического реализма во внешней политике того периода на примере поведения тогдашнего премьер-министра Франции Ж. Клемансо на Парижской мирной конференции изложил Дж. М. Кейнс в своей книге «Экономические последствия Версальского мирного договора», получившей большую популярность. «Клемансо, - писал он, - питал к Франции те же чувства, что Перикл к Афинам: все, что имеет цену, заключается в ней, все остальное не стоит ничего; но теория его политики была та же, что у Бисмарка. Он видел перед собой только д Францию; о человечестве, включая сюда и французов, о своих кол- < легах он не думал вовсе... его философия не допускала «сентимен- о. тальности» в международных отношениях. Нации это - реальные ? существа, из коих вы любите одну, а к остальным чувствуете без- 5 различие или ненависть. Слава той нации, которую вы любите, яв- | ляется вашей желанной целью, однако в большинстве случаев ее мож- | но достигнуть за счет вашего соседа. Политика, основанная на силе, ° неизбежна, и эта война и результат ее не учат ничему новому» (38]. |