Сущностные характеристики политической философии

В первом качестве она представляет собой особую дисциплину (или поддисциплину), призванную изучать духовные и мировоззренческие аспекты мира политического.

Во втором же качестве - это та сфера духовной деятельности g людей, где формируются мировоззренческие, нормативные и цен- ностные основы мира политического, сама идея политического, о идеи государства и власти и т.п.

Можно сказать, что политическая философия, затрагивая одно- § временно сферы как философии, так и мира политического, рас- & полагается в области пересечения философии и политической науки. = С одной стороны, политическая философия является частью общей § философии в собственном смысле слова. Более того, в качестве само- ^ стоятельного феномена на определенном этапе исторического раз- s вития она вышла из лона общей философии. С другой стороны, она 5 теснейшим образом связана с политической наукой и в отдельных сво- ? их аспектах входит в нее в качестве самостоятельного подраздела, g_ Поэтому очевидно, что ее судьбы теснейшим образом связаны с * судьбами как философии, так и политической науки. К тому же она з не может не иметь определенных точек соприкосновения С СОЦИО- Ц логией и особенно с политической социологией. g

Для раскрытия сущности и содержания понятия политической и философии, по-видимому, в качестве отправной точки следует взять основные сущностные характеристики самой фи- 47

лософии. Главное ее предназначение, как известно, это искание или постижение истины о сущности и смысле самого бытия. Приступая к написанию своего фундаментального трехтомного труда «Лекции по истории философии», Г.

Цель философии — познать истину, т. е. неизменное, вечное, сущее само по себе. История же занимается вещами преходящими, тем, что некогда существовало, а в другое время уже исчезло, стало достоянием минувших времен. Если философия «имеет историю, то история есть лишь изображение ряда минувших образов познания, в ней нельзя найти истину, ибо истина не есть минувшее» [ 16, т. 1, с. 74].

В не меньшей степени соображения Гегеля верны применительно и к политической философии. Дело в том, что для мира политического характерна высочайшая степень динамизма. А это означает, что здесь многие феномены, события, процессы настолько эфемерны и быстротечны, что зачастую исследователь не в состоянии поспевать за ними, тем более схватить в этом калейдоскопическом I водовороте не то что истину, но и просто элементарные причинно- н следственные связи.

и

В действительности, как справедливо подчеркивал Гегель, в по- ? нятии истории философии противоречия нет, поскольку каждая | наука, в том числе и философия, помимо своей внутренней, имеет щ также внешнюю историю, «историю своего возникновения, распро- I странения, расцвета, упадка, возрождения» (16, т. 1, с. 75]. Точно так о же, несмотря на вышесказанное, нет противоречия и в понятии э политической философии, которая также имеет как внутренний, так h и внешний аспекты.

а:

J. Поэтому, говоря, что политическая философия занимает некую 8 точку пересечения между политической наукой и философией, | имеется в виду вся сложность и многоаспектность мира политичес- ^ кого. В данном смысле она призвана осветить скрытый принцип | всего мира политического в его явленности. Она концентрирует вни- | мание на сущностных аспектах, на самой природе политических s феноменов. Это, говоря словами Э. Гуссерля, «морфологические ° сущности» мира политического. Внешний аспект составляет кон- гч кретные проявления, формы и факты, так сказать, феноменальную

га СТОРОНУ ПОЛИТИЧЄСКОГО.

™ Поэтому в центре внимания политической философии стоят воп- L_ росы о сущности государства и власти, их предназначении и целях, их отношении к природе человека и общества и др.

Однако любой политический феномен, например власть, невозможно сколько-нибудь четко фиксировать в понятиях, взятых изолированно от других феноменов. Чтобы выявить ее сущность, необходимо определить содержание понятия «государство», а его, в свою очередь, нельзя выяснить, не выявив то, какое именно содержание мы вкладываем в понятие «политическое». Власть, взятая в ее конкретной явленности, в чисто практическом ее воплощении или в сциентистском, эмпирико-фактографическом аспекте, лишается многих своих важных сторон, редуцируется и упрощается.

Поэтому при анализе власти применяется множество подходов, g каждый из которых имеет свое понимание момента истины, остав- ляя при этом как бы за скобками вопрос о природе власти как чело- о веческого, социального феномена вообще. Используя разные методо- логические подходы и методы исследования, политическая наука '§ призвана раскрывать место, роль и функции власти и властных от- & ношений в мире политического, их взаимосвязей с другими сфера- * ми человеческой деятельности и т.д. <

о

Политическая философия, подчеркиваю, призвана в данном кон- | тексте определить природу и предназначение власти. Когда говорят s о внутренней стороне, то имеют в виду сущность феномена власти, s

CL

характеризующейся в идеальных, абстрактных категориях.

Ф

и вечное, которое присутствует в настоящем. Ибо, выступая в сво- |

ей действительности одновременно и во внешнее существование, и

разумное, синоним идеи, выступает в бесконечном богатстве форм, §

явлений и образований» [16, т. 1, с. 54|. и

История, не без оснований отмечал Б. Кроче, содержит философию внутри самой себя в виде предметов ее сужде- 49

ний. Во многом и политика как важнейшая сфера жизнедеятельности человека содержит в самой себе собственную философию. В этом контексте политическая философия является составной частью политической действительности.

Мир политического имеет наличное, объективное бытие и бытие абстрактно-идеальное. Последнее, как сказал бы Э. Гуссерль, есть «латентный разум» мира политического, существует в форме идеи — понятия в себе и для себя. В этом качестве политическое бытие, возможно, составляете явной или неявной форме интегральную часть любого человеческого общества. Иное дело, что вплоть до Нового времени, когда началось разделение гражданского общества и мира политического на самостоятельные сферы социума, оно было как бы неразрывно слито с другими аспектами человеческого существования.

Задача политической философии состоит в постижении идей, теорий, принципов, постулатов, мыслей, лежащих в основе мира политического. Они, в свою очередь, раскрываются в понятиях. «В s философии, — писал Т. Гоббс, — определения предшествуют опре- ь деляемым именам. При обучении философии начинают именно с определений, и весь дальнейший процесс приобретения знания ? сложных вещей осуществляется посредством синтеза, путем сложе- S- ния понятий» (21, т. 1, с. 132]. Поэтому важная функция полити- щ ческой философии состоит в разработке понятийно-категориаль- | ного аппарата и языка политической науки. 0

Понятия, обозначая те или иные явления, призваны выделять те 3 особенности мира, которые в настоящий момент считаются важ- ^ ными.

недопустим, поскольку в таком случае они не могут служить делу накопления, интерпретации и трансмиссии философско-теорети- 2

ческого знания.

| При этом следует подчеркнуть, что в политической философии, ? равно как и в других социальных и гуманитарных науках, важную ° роль играет абстракция. Особенно отчетливо она проявляется в по- гчі нятиях, которые, отражая явления, не связанные с определенным « контекстом, с конкретным местом и временем, характеризуются го различной степенью ответственности.

В философии именно абстрактные понятия играют решающую роль, поскольку, переступая границы конкретных событий 50 и ситуаций, они указывают на общие свойства сходных

событий и ситуаций. Но теория не может обойтись без понятий, относящихся к переменным свойствам явлений, отражаемых абстрактными понятиями.

В то же время очевидно, что осмыслить, объяснить и предсказать события можно, только определив отношения между различными понятиями. Идеи, теории, постулаты, принципы, составляющие ткань политической философии, возможны лишь как результат группирования понятий в суждения или утверждения. Сами теоретические суждения могут в той или иной степени отличаться друг от друга по форме. Существует множество аргументов как «за», так и «против» различных форм. Это вполне естественно, если учесть, что для поисков правильных ответов на поставленные вопросы необходимы соответствующие параметры и критерии их оценок. Поэтому естественно, что в задачу политической философии входит осмысление содержания конкретных политических понятий.

Немаловажное значение с данной точки зрения приобретает правильная трактовка основополагающих понятий политической философии, соответствующая национально-культурным и общественно-историческим реальностям. Возьмем, например, понятие «демократия», которое в дословном переводе с древнегреческого языка означает «народовластие», или «власть народа».

Важнейшим признаком демократии в соответствии с таким пониманием я вляется признание народа каждой конкретной страны носителем верховной власти.

Если проанализировать базовые признаки античной и современных форм демократии, то между ними обнаруживаются качественные различия. По-разному трактуется понятие демократии и в современном мире. Так, на Западе базовые демократические ценности и принципы получили практическое воплощение в разнообразных Политических режимах, соответствующих национально-культурным, историческим и иным традициям стран и народов региона. Естественно, что восточные народы с органическими национально-культурными традициями также имеют собствен- 51

ное, ізо многом отличное от западных народов понимание демократии.

Нельзя не затронуть здесь и мнения, что демократия может быть или тоталитарной, или авторитарной. Это явное недоразумение, основывающееся на подмене понятий. Если рассматривать его с точки зрения форм власти, то очевидно, что при всей внешней схожести отдельных атрибутов (например, принцип избрания путем всеобщего голосования, бывший в тоталитарной системе формальным и чисто ритуальным процессом, результаты которого заранее были предопределены) тоталитаризм (или авторитаризм) и демократия по подавляющему большинству системообразующих принципов представляли собой прямо противоположные формы организации и реализации власти.

Это применимо к большинству понятий политической философии, таким, как либерализм, консерватизм, радикализм и др., содержание которых в соответствии с меняющимися социальными и политическими реальностями подвергалось существенным измене- s ниям в историческом развитии.

? Теоретические суждения должны быть систематически органи- зованы в соответствии с избранным теоретиком углом зрения и по- ? нятийным аппаратом. Задача абстракции состоит в том, чтобы уп- ростить реальность, не искажая при этом ее сути. Если в большин- ? стве социальных и гуманитарных наук абстракция возможна а | posteriori, то в политической философии она допускается a priori.

Политический философ не просто описывает факты, олицетвори ряемые событиями политической жизни, а выявляет сущности, в ^ которых достигается единство внутренней и внешней сторон фено- _§. менов, поскольку они обусловлены именно этими фактами. Иначе 8 говоря, политическую философию интересует не столько эмпири- § ческая, фактографическая сторона мира политического, сколько значимость и смысл его в целом. Если философия как таковая при- g звана постичь природу вещей вообще, то политическая философия т имеет своей целью понимание природы политических вешей. t Философия, говоря словами Гегеля, есть постижение наличного ° и действительного. С этой точки зрения политическая философия rj концентрирует внимание на сущем, т. е. мире политического, тага ком, каков он есть на самом деле. Она призвана постигать сущность го политического, определять, так сказать, в последней инстанции при- ^ роду политических вещей в самом широком и глубинном понимании этих слов. Объясняя суть своей книги «Философия пра- 52 ва», Гегель писал: «Данная работа, поскольку в ней содер- жится наука о государстве, будет попыткой постичь и изобразить государство как нечто разумное в себе. В качестве философского сочинения она должна быть дальше всего от того, чтобы конструировать государство таким, каким оно должно быть; содержащееся в нем поучение не может быть направлено на то, чтобы поучать государство, каким ему следует быть; его цель лишь показать, как государство, этот нравственный универсум, должно быть познано» [17, с. 54-55].

Следует отметить, что этот тезис, верный для философских проблем права, нуждается в определенных оговорках применительно к политической философии. Особо следует подчеркнуть, что сущность политического отнюдь не исчерпывается конкретно существующими реальностями. Политическая философия имеет своей задачей выяснение природы политических вещей со всеми их атрибутами, такими как добро и зло, реальное и идеальное, сущее и должное, совершенное и несовершенное, справедливое и несправедливое, подлежащее сохранению или изменению, одобрению или осуждению и т.д. в политике.

Политическая философия, как отмечал Л. Страус, представляет собой попытку заменить мнение о природе политических вещей знанием об их природе [151, р. 5-6]. Интегральной частью знания о политических вещах включают интерпретации, трактовки, субъективные оценки. Последние по самой своей природе предполагают принятие или непринятие, выбор или отклонение, одобрение или | осуждение этих вещей. Поэтому они не могут быть нейтральными. Их невозможно правильно понять, еслй они не рассматриваются в о терминах добра и зла, справедливости и несправедливости, сущего .§. и должного и т.д. '§

Показательно, что в античной философии в качестве одной из глав- & ных выступала проблема добродетели, рассматриваемая прежде всего | как идеал, т. е. должное. По большому счету сущее, т. е. наличные по- < литические реальности, соизмерялось с идеалом. Более того, как счи- ^ тал Л. Страус, главная причина кризиса современной политической | философии состоит в разрыве с классической политико-философ- Ч ской традицией, главным объектом внимания которой, по его словам, р было должное. Здесь неважно, прав Страус или нет. Суть вопроса со- g_ стоит в том, что политическая философия не может не касаться воп- * роса о критериях и качествах, дающих отдельному человеку, группе, | классу право управлять другими людьми, партией, государством. Под- и нимая этот вопрос, политический философ не может не коснуться ос- | новополагающих морально-этических норм и правил человеческого и общежития, составляющих сердцевину системы легитимизации большинства существующих форм правления. 53

Политическая философия, включающая комплекс теорий, концепций, идей, имеет одной из своих целей легитимизацию или делегити- мизацию определенного политического порядка. Она призвана выявить истинность или ложность общепризнанных политических норм и ценностей. Поэтому она всегда ставит под сомнение господствующие концепции политического порядка. При этом она призвана определить некую магистральную линию политического развития. С этой точки зрения, пожалуй, прав был Э. Берк, который утверждал: дело теоретика-философа — указать истинные цели государства; дело же политика-практика — найти соответствующие средства для достижения этих целей и успешно пользоваться этими средствами.

Необходимо отметить, что составным компонентом политической мысли и, несомненно, политической философии являются разного рода политические утопии, предлагающие альтернативные существующим, более совершенные, на взгляд их авторов, формы государственно-политического устройства. Более того, один из величайших философов всех времен и народов Платон создал модель х утопического государства, а его труд «Государство», в котором из- н ложена эта модель, рассматривается как политико-философское произведение. К тому же политическая философия имеет дело не 5 только с сущим, но и должным, она оперирует также гипотетико- дедуктивными категориями по формуле «что было бы, если бы». Она щ отдает предпочтение той или иной политической системе, напри- х мер демократии перед тоталитаризмом, или, наоборот, предлагает о свои модели политического развития в качестве наиболее совершен- з ной альтернативы.

? Все изложенное говорит о том, что мир политического и поли- тическая философия как неотъемлемая часть его пронизаны мораль- 8 но-этическим началом. Из этого вытекает, что политическая фило- g софия не может не затрагивать аксиологический аспект мира поли- тического. Более того, можно говорить о политической аксиологии 2 как самостоятельном подразделе политической философии. | Смысл жизни коренится не только в рациональных, научных, s поддающихся исчислению и строго научному анализу феноменах, ° но и в иррациональном, традиционном, волевом, эмоциональном, rvi характерологическом и т.д., что не всегда и не обязательно поддаст ется такому анализу. Человек не мыслим без мифа, сами табу и ш табуизация, сыгравшие столь большую роль в восхождении чело- <1 века из стадного состояния, теснейшим образом связаны с мифическим началом. Можно даже сказать, что в определенном 54 смысле сама история человечества пронизана мифологи- ческим началом, поскольку не только жизнь простых людей, но и жизнеописания великих людей, а также феноменов, творивших эту историю, в большинстве случаев окутаны как бы непроницаемой оболочкой мифического. Я имею в виду не только божественных и полубожественных, легендарных и полулегендарных героев и персонажей, вроде Зороастра, Конфуция, Будды, Иисуса Христа, Мухаммеда и других, и созданные ими религиозные системы, но и, казалось бы, самых что ни на есть реальных личностей в лице древнеегипетских фараонов, Дария, Александра Македонского, римских императоров, халифов, средневековых королей и др., которые якобы получали свою власть прямо от Бога.

В истории зачастую случалось так, что роль, которую тот или иной политический или государственный деятель играл на авансцене, постепенно приобретала самостоятельное и доминирующее значение, полностью отодвигая надальний план или вовсе элиминируя ее первоначального носителя. Совершенно бездарные носители королевского или иного титула, унаследовав трон от своих великих предков, в глазах народа становились помазанниками Божьими просто в силу того, что они играли предоставленную им роль. Бывало и так, что роль обходилась без своего исполнителя.

В этих и многих других качествах миф является интегральной, неотделимой частью человеческой истории, и человек не имеет бу- | дущего без мифа, без мифологии, без веры. Мобилизующие мифы, символы, иллюзии составляли один из могущественных факторов ° истории. Именно ИМ ВО МНОГОМ обязаны СВОИМ появлением КОЛОС- -е- сальные пирамиды и сфинксы в течение тысяч лет египетской ис- '§ тории и гигантские христианские соборы в Европе. Их именем и & под их руководством создавались и уничтожались громадные и мо- s гушественные империи. Все они воплощаются в политической ми- | фологии, понимаемой в самом широком смысле слова. ^

При этом необходимо учесть следующий момент. Зачастую миф I отождествляется с нечто примитивным, первобытным, чуждым х Мышлению современного цивилизованного человека и поэтому под- Ї лежащим преодолению. Исходя из этого подхода, многие авторы всерьез пытались обосновать мысль о том, что миф либо сам собой, 3 либо усилиями рационалистической науки исчезнет как сколько- | нибудь значимый фактор общественной и политической жизни. Ь Разве миф, говорил, например, Э. Кассирер, не обречен на исчез- § новение «перед лицом подлинной, научной истины, перед лицом и Понятия природы и предметности, созданных в рамках чистого познания? Миф с его миром мечты и волшебства пред- 55

ставляется раз и навсегда канувшим в небытие с первыми лучами научного видения мира» [37, с. 19).

Однако мифическое продолжает жить и даже пропветать в современном мире, несмотря на беспрецедентные успехи научного знания. Иначе и быть не может, поскольку, как справедливо подчеркивал Гете, миф, как и поэзия, отражает то, «на чем держится глубинное единство мира», и поэтому он способен постигать высшую истину. Живучесть мифа объясняется прежде всего тем, что он питается из безвременных глубин истории и традиций. История полна свидетельств того, что любые попытки развенчания одних мифов неизбежно сопровождались возрождением старых или же появлением новых, не менее привлекательных и дееспособных мифов. Каждая эпоха, отвергая или в модифицированном виде сохраняя старые, непременно создавала и собственные мифы, в том числе и политические. С оговорками можно согласиться с Р. Пегга- цони, утверждавшим, что от повторения мифа зависит «сохранение и умножение жизни» и даже «всего мира... который не может суще- s ствовать без мифа», ибо истина мифа есть «истина жизни». J Классический миф, как правило, не сочинялся каким-либо кон- кретным автором, он формировался как бы спонтанно, обкатываясь ? и выкристаллизовываясь в народном сознании множества поколе- I ний людей. Современный же миф специально конструируется и со- щ знательно внедряется в массовое сознание. Однако и он невозможен х без стадного сознания, основанного на слепом повиновении господ- 0

ствующим предрассудкам и не способного критически осмыслить э происходящие в обществе события и процессы. Именно живучесть їг и, более того, расширенное воспроизводство такого стадного, или А бараньего, сознания в современном мире объясняет тот факт, что в 8 условиях господства научного знания люди зачастую руководству- 1

ются примитивными, фантастическими и даже бредовыми идеями.

Большей частью миф консервативен, поскольку он призван ин- 5 тегрировать людей в существующую систему, сформулировать, обо- I сновать, распространять определенные стереотипы, штампы, клише t социального поведения. Это — инструмент иллюзорного преодоле- ° ния, снятия противоречий. Это — образ, дающий философскую cs значимость фактам повседневной жизни. В этом качестве миф пред- го ставляет собой одну из реальностей истории. Миф и связанные с го ним символы, иррациональный образ способны оказывать реши- il тельное влияние на политическое поведение и действия людей, сыграть роль цементирующего элемента, вокруг которого мо- 56 гут сплотиться огромные массы людей.

Особую актуальность мифу, прежде всего политическому, в наше время придает тот факт, что расширение, экспансия составляет неотъемлемую сущностную характеристику евроцентристской цивилизации. Если раньше это качество проявлялось в освоении и покорении остальной ойкумены, то начиная с промышленной революции — в экономическом и технологическом росте и связанном с ним увеличении «показного» потребления. Причем технический прогресс двигается прямо-таки гигантскими темпами, и большинство людей не в состоянии угнаться за ним из-за отсутствия времени и способностей. Это создает благоприятные условия для усиления роли и значимости разных мифов и искусственно сконструированных стереотипных образов или имиджей, призванных регулировать поведение населения. Это, в свою очередь, проявляется в таком врожденном качестве электронных средств массовой информации, как кумиротворчество, или массовое творчество знаменитостей на час или на более длительный срок. Данное качество широко используется также для производства и распространения разных концепций-мотыльков на потребу дня, таких как идеи конца света, столкновения цивилизаций, единополярного мира с Соединенными Штатами на недосягаемой для других стран и народов вершине и более мелкомасштабные на региональном, страновом, групповом и других уровнях. |

Учитывая подобные и иные моменты, Б. Рассел отводил фило- софии промежуточное место между теологией и наукой. Подобно О теологии, говорил он, задача философии состоит «в спекуляциях -§. по поводу предметов, относительно которых точное знание оказы- '§ валось до сих пор недостижимым». Но в то же время «подобно на- у уке, она взывает скорее к человеческому разуму, чем к авторитету, і будь то авторитет традиции или откровения». Все конкретные зна- < ния принадлежат к науке, а догмы, выходящие за пределы конкрет- | ных знаний, — к теологии. «Между теологией и наукой, — продол- | жал Рассел, — имеется Ничейная Земля, открытая для атак с обеих Ї сторон; эта Ничейная Земля и есть философия. Почти все вопросы, ? которые больше всего интересуют спекулятивные умы, таковы, что g^ наука на них не может ответить, а самоуверенные ответы теологов ™ более не кажутся столь же убедительными» [66, т. 1, с. 1 1[. Эти | рассуждения в полной мере применимы и к политической фило- U софии, призванной ответить на те вопросы, которые не под силу | ни отдельно взятому строго научному анализу, ни тем более вере, и

Важной составной частью политической философии является методология, представляющая собой определенный 57

способ видения и организации исследования. Концептуальный и идейный арсенал методологии, в совокупности составляющий общий подход к решению стоящих перед политической наукой проблем, базируется на мировоззренческих постулатах, разрабатываемых в политической философии.

Итак, к задаче политической философии относятся поиски ответов на следующие и подобные им кардинальные вопросы: в силу каких причин возможна политическая самоорганизация общества? каковы факторы, определяющие политическую самоорганизацию общества? как создаются, сохраняются, изменяются и распадаются различные политические системы? что есть raison d'etre государства? в какой мере политическую реальность можно изобразить в соответствующих понятиях и терминах? насколько их содержание значимо для субъектов политики? что именно лежит в основе права: божественный закон, разум, естественное право, право сильного, насилие и т.п.? как совместить права и свободы отдельного индивида с его ответственностью перед обществом или с правами кол- s лектива? и т.п.

ь Адекватные ответы можно найти, выявив взаимосвязи и соот- ношение целого и частного, общего и индивидуального, теории и 5 практики, свободы и равенства, свободы, справедливости и равен- S. ства и т.п. в мире политического.

х м

С