ВВЕДЕНИЕ

Социальный прогресс прокладывает дорогу в процессе преодоления сложных противоречий, в ходе острейшей борьбы классов и социальных сил, неизбежной, пока существуют эксплуатация и эксплуататорские классы. «Чем сильнее ход исторического развития подтачивает позиции империализма,— отмечается в Программе КПСС,— тем более враждебной интересам народов становится политика его наиболее реакционных сил. Империализм оказывает ожесточенное сопротивление общественному прогрессу, предпринимает попытки остановить ход истории, подорвать позиции социализма, взять социальный реванш во всемирном масштабе. Империалистические державы стремятся координировать свою экономическую, политическую и идеологическую стратегию, пытаются создать общий фронт борьбы против социализма, против всех революционных, освободительных движений» 2.

На рубеже 70-х и 80-х годов нашего столетия политическая ориентация капиталистических стран заметно сместилась вправо. Этот сдвиг — следствие ряда причин, и прежде всего таких, как стремление империалистических кругов к социальному, политическому и идеологическому реваншу за ряд крупных поражений, которые они потерпели за два предшествующих десятилетия; выявившаяся в ходе обострения общего кризиса капитализма неэффективность традиционных средств регулирования капиталистической экономики и либеральных, бур- жуазно-реформистских и социал-реформистских рецептов ее исцеления; настоятельная потребность в пере-

з осмыслении устаревших политических и идеологических стереотипов и механизмов манипулирования общественным мнением.

Отмеченные тенденции весьма характерны для современной Франции, где размежевание социальных сил на протяжении всего послевоенного периода является неотъемлемой чертой политической жизни этой страны, а стремление монополистического капитала к восстановлению своих позиций после каждого крупного классового столкновения трудящихся с властью монополий сопровождается настойчивыми действиями по разобщению левых сил, отвлечению масс от борьбы за свои права. Так было после бурных событий конца 60-х — начала 70-х годов, так было и после победы на президентских выборах в 1981 г. социалиста Ф. Миттерана, в правительство которого первоначально входили и коммунисты. С приходом социалистов к власти в стране развернулось ожесточенное наступление правых во всех областях общественной и политической жизни.

Как отмечалось на XXV съезде Французской коммунистической партии (февраль 1986 г.), это наступление преследовало цель скомпрометировать усилия левых сил, направленные на поиски выхода из глубокого кризиса, охватившего французское общество, изолировать коммунистов, выдвигающих единственно последовательную и эффективную программу прогрессивных социально-экономических и демократических преобразований3.

В марте 1986 г. политическая ситуация сложилась так, что к власти вновь пришли правые буржуазные партии. Это во многом — результат непоследовательной политики правительства социалистов: в сфере экономики оно делало одну уступку за другой крупному капиталу, не могло приостановить рост безработицы; в области внутренней политики отошло от совместной с левыми силами программы, во внешней — заняло более проатлан- тическую позицию, чем прежнее правительство, в идеологии— переориентировалось с радикального лозунга о «разрыве с капитализмом» на поощрение принципа сво- бодного предпринимательства в духе неоконсерватизма.

Рвущиеся к политическому и идеологическому реваншу силы нашли прочную опору в мелкобуржуазных идейных течениях как правого, так и «левого» толка, сторонники которых особенно активно действовали во Франции на протяжении последнего десятилетия. Их концепции и идеи охотно используются реакционной буржуазной пропагандой при обосновании своих нападок на марксистско-ленинскую теорию, политику французских коммунистов, практику реального социализма, а также для расширения своей социальной базы.

В современном западном обществе имеются довольно многочисленные непролетарские слои, которые болезненно реагируют на усиление капиталистического гнета, обострение экономических и социальных конфликтов, возрастание антигуманистических тенденций империализма. Для значительной части этих слоев характерно, с одной стороны, углубляющееся разочарование в ценностях буржуазного общества, а с другой — неспособность и неготовность воспринять социализм как единственно реальную историческую альтернативу. Находясь под влиянием буржуазной пропаганды и насаждаемых ею идеологических мифов, они отвергают и капиталистическую, и социалистическую социальные системы, воспринимая их как якобы одинаково враждебные индивиду. Им присущи глубоко укоренившиеся в сознании мелкобуржуазные предрассудки и утопические иллюзии о возможности создания общества, ничем не стесняющего человека, освобожденного от власти, дисциплины и общественных авторитетов. Они ищут «третий путь», сочетающий «позитивные» черты капитализма и социализма. Буржуазные идеологи умело спекулируют на подобных иллюзиях и настроениях. По мере того как обнажаются социальные противоречия и контрасты капиталистического общества, они со всевозрастающим усердием стараются очернить реальный социализм в глазах масс, побуждая их примириться с капитализмом как якобы «меньшим злом» по сравнению с социализмом.

Особое внимание буржуазная антикоммунистическая пропаганда уделяет теориям тех идеологов мелкобуржуазного радикализма, которые после спада широкой волны непролетарского протеста 60—70-х годов на Западе пошли на капитулянтский союз с истеблишментом, сочетая пораженческие настроения с нападками на марксизм и социализм.

Современная мелкобуржуазная философия особенно наглядно отражает тупиковое состояние западной социальной науки. Об этом свидетельствует откровенное отречение ее представителей от философского наследия, выдаваемое за поиски «нового слова» или «третьего пути» в философии. В действительности прокламируемый нигилизм в отношении завоеваний человеческого разума продиктован стремлением умалить роль марксизма-ленинизма как законного наследника прогрессивных традиций общественной мысли.

Мелкобуржуазная философия отличается крайним эклектизмом, непоследовательностью, идейной пестротой, стремлением затушевать принципиальный водораздел между правой и левой сторонами политической дихотомии, размыть границу между материализмом и идеализмом в понимании коренных социальных проблем, между диалектикой и метафизикой, маскируя последнюю под субъективистскую негативную диалектику или подменяя ее эклектикой и софистикой. Одновременно она способствует нарастанию субъективно-идеалистических тенденции и агностицизма, тяготению к иррационализму, волюнтаризму и фатализму, социальному пессимизму, эпигонству, выдаваемому за новаторство. Все теснее становится ее связь с политикой, буржуазными средствами массовой информации, которые выработали сегодня на Западе весьма изощренные приемы влияния на сознание и поведение масс.

Сказанное особенно характерно для философско-пуб- лицистической деятельности сторонников течения, вышедшего на авансцену идейной жизни Франции на рубеже 70-х и 80-х годов под названием «новая философия» и получившего широкую известность на Западе. Оно является одним из наиболее воинственных реакционных течений современной западной общественной мысли. Представители «новой философии» выступают с ожесточенными нападками на марксистское учение о революции, общественном прогрессе, неуклонно ведущем человечество к коммунизму, пытаются выдать псевдонаучные решения многих настоятельных вопросов как альтернативу марксизму современной эпохи. На правах «бывших революционеров» (большинство «новых философов» в свое время были активными участниками майских событий 1968 г. во Франции) они тенденциозно интерпретируют поднятые «новыми левыми» острые политические, социальные и культурные проблемы, претендуют на создание философии, якобы наиболее отвечающей духу времени. Поэтому вполне понятен тот ажиотаж, с которым встретили появление «новой философии» буржуазные средства массовой информации.

В идеологической жизни современного Запада идеи и концепции «новой философии» были сразу же подвергнуты острой критике не только французскими марксистами, но и исследователями социалистических стран4. Первые отклики в советской печати на появление «новой философии» имели в основном публицистический характер. В статьях А. С. Грачева, Н. Н. Молчанова, Ю. Харлано- ва были подвергнуты критике политические и идеологические взгляды «новых философов», раскрыта их реакционная роль в идейной борьбе современной Франции5. Появились исследования (М. И. Ананьевой, Р. А. Гальце- вой, И. А. Гобозова, Ю. М. ''аграманова, И. М. Кутасо- вой, А. Д. Мазылу, Н. Б. Маньковской, И. С. Нарского6) по отдельным концепциям «новых философов».

Однако задача всестороннего критического рассмотрения «новой философии», особенно наглядно воплощающей установки современной буржуазной идеологии «любыми приемами приукрасить капитализм, прикрыть его природную античеловечность и несправедливость, навязать свои стандарты жизни и культуры; всеми способами очернить социализм, исказить смысл таких ценностей, как демократия, свобода, равенство, социальный прогресс»7, остается еще не полностью реализованной. Цель данной работы — внести определенный вклад в ее решение.