Действие обязательств. Образ исполнения

Естественный способ прекращения обязательственного правоотношения — исполнение его. Римское право устанавливало ряд условий, при соблюдении которых должник освобождался от исполнения обязательства.

Во-первых, оно должно быть исполнено только тем лицом, которое способно распоряжаться своим имуществом 537. В источниках римского права мы не найдем прямого указания на то, что строго личные обязательства должны быть исполнены только должником. Римское право определяло порядок, согласно которому обязательство могло быть исполнено не только должником, но и любым лицом, даже без ведома и согласия должника 538. Платить нужно кредитору или тому, кому он прикажет — iussu eius, или опекуну, попечителю, доверенному, наследнику, рабу-управляющему — servus actor 539. В римском государстве допускалось существование лиц, субсидиарно (подсобно) управомоченных на получение платежа, то есть solutonis causa adiectus — лицо, добавленное для целей платежа. Личное исполнение должником обязательства требовалось только в том случае, когда его содержание имело строго личный характер 540. Согласно римскому праву, если делимость исполнения не была предусмотрена, то в этом случае, если предмет обязательства и допускал деление, веритель не обязан соглашаться на исполнение его по частям 541.

Во-вторых, исполнение производится только кредитору, который может распоряжаться своим имуществом, его законному представителю, поверенному, лицу, специально указанному в договоре.

В-третьих, содержание обязательства непосредственно влияет на исполнение его. Так, обязательство нельзя было исполнять по частям. Кроме того, по соглашению сторон предмет обязательства мог быть заменен 542. При Юстиниане эта норма получила развитие с введением datio in solutum necessaria 543, а именно: если должник по денежному займу обладал имуществом, для которого он не сумел найти покупателя, то кредитор был обязан принять его по справедливой оценке в качестве исполнения.

По русскому гражданскому праву порядок исполнения обязательства должен был, как и в римском праве, соответствовать условленному в соглашении. А за отсутствием соглашения — законному порядку или такому, который вытекал из содержания обязательства, то есть сущности действия, составляющего его объект 544. Заключение о сущности записанного в договоре принадлежало по русскому праву суду 545.

Для сравнения: по современному российскому праву, если кредитором принята часть того, что ему следует, это не лишает его права требовать от должника немедленного исполнения обязательства в остальной части, если бы даже состоялось и соглашение об отсрочке исполнения. Согласно норме, заложенной в ГК РФ («Исполнение обязательства по частям»), кредитор вправе не принимать исполнения обязательства по частям, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, условиями обязательства и не вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства 546.

Однако в некоторых, исключительных, случаях русское право допускало частичное исполнение обязательства. Несмотря на то, что само обоюдное соглашение могло установить возможность исполнения действия и по частям, оно обязывало верителя к принятию частичного исполнения помимо соглашения. Так, еще Г.Ф. Шершеневичем было замечено 541, что векселедержатель не вправе отказаться от предлагаемого ему частичного исполнения и может совершить протест лишь в неплатеже остальной суммы 548. Так же и по приговору земского начальника, мирового или городского судьи, уездного члена окружного суда, ввиду отсутствия наличных средств ответчику может быть рассрочена уплата долга на определенные

сроки 549.

Но эти случаи составляли исключения 550 и не допускали распространительного толкования. Должник обязан исполнить именно то действие, которое имелось в виду при возникновении обязательства. Без согласия верителя должник не имеет права предлагать исполнение другого действия, хотя бы оно представляло и большую имущественную ценность. Исполнение любого другого действия, кроме условленного, создавало видимость как бы неисполнения обязательства и не лишало верителя его права требования 551.

Таким образом, как для римского, так и для русского и российского права, обязательство означает, в первую очередь, юридическую связанность должника обязанностью совершить или, наоборот, воздержаться от совершения какого-то определенного действия в пользу кредитора. Главную роль играет исполнение, к которому относится все обязательство. И в римском, и в отечественном гражданском праве обязательственное право с самого начала рассчитано на прекращение его естественным образом, то есть путем исполнения. Этим оно и отличается от правоотношения по принадлежности материальных благ на праве собственности или другом вещном праве. Гражданское законодательство еще с римского права устанавливало базовое правило, без которого невозможно себе представить никакой нормальной хозяйственной деятельности: обязательства должны исполняться надлежащим образом и в установленный срок. Кроме того, личный характер исполнения обязательства, как и в римском праве, существовал в отдельных случаях, когда, например, индивидуальность (личные качества) должника имела значение. Так, личный наем, доверенность, товарищество, комиссия обусловливались способностью, знанием, опытностью, искусством должника, и потому веритель был заинтересован, чтобы обязательство исполнилось тем лицом, которое к тому обязалось 554. Вместе с тем во многих обязательственных отношениях интерес верителя не был связан с личностью должника, то есть ему было безразлично, кем исполнялось обязательство. В качестве примера можно привести норму 555 о том, что векселедержатель, в случае неудовлетворения со стороны должника, не вправе отвергнуть платеж от третьего лица.

За исключением случаев, предусмотренных договором или законодательством, односторонний отказ от исполнения обязательства или одностороннее изменение условий договора как в римском, так и в русском праве, не допускались.

Исполнение, произведенное надлежащим образом, всегда прекращает обязательство. К определению исполнения обязательства при самом заключении соглашения предъявляются, конечно, определенные требования. Исполнение не должно быть невозможным, недозволенным или безнравственным, а также слишком неопределенным, то есть должно поддаваться оценке в деньгах, считали авторитеты римской юриспруденции. Аналогичный принцип содержит и отечественная цивилистика: договоры, содержащие условия, наступление которых невозможно, не имеют законной силы, они ничтожны.

Успешное исполнение заключенных сделок, их эффективность во многом зависят от того, насколько прочно и надежно стороны защитили в них свои права и интересы, поэтому изучение механизмов и способов обеспечения исполнения обязательств, их преемственности или самостоятельного пути в их разработке для России всегда имело важное практическое значение.

Под понятием «место исполнения обязательства» обычно подразумевается то место, в котором должник обязан исполнить, а кредитор принять действие, составляющее объект обязательственного отношения.

Определить место исполнения обязательства важно в силу того, что цены на товары, а также и цена кредита могут быть разными в зависимости от региона, а потому этот вопрос бы поставлен еще римскими юристами 556. Обычно место исполнения договора по римскому праву определялось условиями соглашения. Место исполнения могло быть определено альтернативно. В этом случае выбор места исполнения по закону принадлежал должнику, а в случае неисполнения выбор места суда — истцу 557. В том случае, если место исполнения не было обусловлено, надлежащим местом исполнения, locus opportunus, считалось то, где может быть предъявлен иск по данному обязательству.«Cum...neque adscriptum, quo loco detur, quocumque loco petetur, dari debet» — «если (в сделке, например, в завещании) не добавлено, в каком месте должно произойти исполнение, то оно должно иметь место в том месте, где будет предъявлен иск»558. Место подсудности определялось принадлежностью лица к той или иной общине, либо местом жительства должника.

В том случае, если в договоре обусловлено место исполнения, например, Эфес, а иск предъявлен в Риме, то истец обязан в своем исковом требовании упомянуть о месте исполнения, Эфесе, в противном случае считалось, что он допустил в своем исковом требовании стеснение прав ответчика в виде plus petrio loco (излишнее, неправильное требование истца в отношении места), а это влекло за собой отказ в иске 560. Со II века д. н. э., когда в практику римского общества вошло заключение обязательств между лицами, живущими в разных местах, и в отношении товаров, находящихся не в месте заключения договора, место заключения и соответственно исполнения обязательства стало играть все большее значение.

В дореволюционном праве России исполнение обязательства в ином, нежели это обусловлено в обязательстве, месте рассматривалось как просрочка или как уклонение от исполнения обязательства 561. Как и в римском праве, если в договоре не указано место исполнения обязательства, то нередко оно определялось самим законом, восполняющим волю сторон. Порядок, определенный законом, указывает на общее правило или обычай (в каждую эпоху, он, естественно, мог быть разным), установившийся между указанными лицами в их постоянных сношениях, например, в предшествующих поставках товар доставлялся до склада (сравним норму ст. 316 ГК РФ, и тогда выяснится ее явная аналогия и с римским и с русским дореволюционным правом: если место исполнения не определено законом, иными правовыми актами или договором, не явствует из обычаев делового оборота или существа обязательства, исполнение должно быть произведено... и далее определяются конкретные места исполнения в соответствии с видом обязательства).

Русское гражданское право исследовало и такие случаи, когда стороны обходили молчанием вопрос о месте исполнения, и он не выяснялся заведенным порядком.

Вместе с тем русское право допускает исключение из этого правила в том случае, когда содержание обязательства состоит в передаче вещи, определенной индивидуальными признаками. Тогда местом исполнения является место нахождения данной вещи. В сделках с недвижимостью сама природа вещей приковывает место исполнения к месту нахождения недвижимости. Сравним также это исключение с ГК РФ, которое аналогично русскому праву: «...по обязательству передать земельный участок, здание, сооружение или другое недвижимое имущество — в месте нахождения имущества...»563.

В римском праве вопрос о времени исполнения обязательства решался, прежде всего, в соответствии с условиями договора сторон: обязательство должно быть исполнено в срок, предусмотренный в договоре сторон. В том случае, если срок в договоре не установлен, то первоначально действовало правило, сформулированное в комментарии Помпония к Сабину: «In omnibus obligationibus, in quibus dies non ponitur, praesenti die debetur» — «во всех обязательствах, в которых срок не предусмотрен, долг возникает немедленно»564. Или, согласно терминологии наследственного права, ubi pure quis stipulatus est, et cessit et venit dies — если договор заключен без срока и условия, то момент возникновения обязательства и срок исполнения совпадают 565. Однако расширение торгового оборота в Риме, увеличение количества сделок выявило иную проблему: договор, заключенный в одной части империи сегодня, не мог быть сразу же исполнен в другой ее части, если дата исполнения не оговаривалась условиями самого договора. Поэтому по мере развития договорного права на принципах «доброй совести» подробнее стала оформляться норма о действии таких договоров, в которых срок исполнения обязательства не предусматривался. Так было установлено правило Ве- нулея, согласно которому определение срока должно быть предоставлено судье, который в качестве доброго мужа соображает, какой срок потребовался бы заботливому хозяину для исполнения 566. В тех случаях, когда конкретный срок исполнения обязательства сторонами устанавливался, римские юристы толковали его установление интересами обеих сторон, а не одного только должника. Поэтому судья должен был выяснить в таком случае, в чьих интересах был установлен такой срок и не нарушены ли досрочным исполнением обязательства интересы чьей-либо стороны по соглашению. Так регулировались случаи досрочного исполнения обязательства 567. Римское право установило также нормы о просрочке исполнения соглашения.

Русское право закрепило и ту норму из римского права, которая регулировала случаи, когда срок не установлен и не мог быть определен из сущности обязательства. Тогда веритель точно так же, как и в римском праве, получал право требовать исполнения обязательства немедленно по его установлении, оставляя должнику столько времени, сколько необходимо для совершения действия 568. В договоре процентного займа должник так же, как и в римском праве, не мог потребовать, чтобы веритель принял у него до срока занятую сумму, потому что таким путем нарушался бы интерес верителя 569. Но русское законодательство допускало исключение из этого правила: по займам, по которым условленный рост за пользование капиталом превышал 6 %, должник имел право в любое время, спустя 6 месяцев по заключении займа, возвратить занятый капитал570.

Из приведенного сравнения можно сделать вывод, что вся конструкция исполнения обязательства в русском праве была основана на нормах, сложившихся в римском праве. Вместе с тем накопление хозяйственного опыта в условиях экономического развития России в XIX веке стимулировало детализацию законодательства, включение в него таких норм, которые исходили из российской специфики экономического развития или сложившихся в стране традиций. Так, русское право устанавливало различные отсрочки исполнения обязательства (moratoria), по-русски — «полетные грамоты». В некоторых из них оговаривались особые случаи, допускавшие отсрочку исполнения обязательств: «смятения и бегство населения из городов, пораженных холерой... ввиду запутанности в юридических сделках, какую может произвести резкая перемена таможенной политики...» Такие отсрочки для векселей, — писал Г.Ф. Шершеневич, — были установлены в 1905 и 1906 годах по случаю народных волнений»511.

Срок исполнения обязательства регулируется в статье 314 ГК РФ. Ее содержание полностью соответствует и римскому праву, и дореволюционному законодательству. То есть в данном случае наблюдается полная преемственность и рецепция. Законодатель лишь устанавливает семидневный срок исполнения обязательства со дня предъявления требования кредитором. Кроме того, российское гражданское право в качестве дополнительных условий исполнения обязательства в семидневный срок бланкетно ссылается на возможное регулирование такого срока в иных законах и правовых актах, условиях данного обязательства, обычаях делового оборота или в существе обязательства. Не противоречит такой преемственности и содержание статьи 315 ГК РФ, регулирующей досрочное исполнение обязательства. Таким образом, наблюдается стремление законодателя максимально учесть исторический опыт и современную практику обязательственных правоотношений.