§ 3. РЕЦЕПЦИЯ ПРИ РАЗЛОЖЕНИИ ФЕОДАЛЬНЫХ И СТАНОВЛЕНИИ БУРЖУАЗНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Приспособленное к обіцим условиям сравнительно низкого уровня раннего феодализма римское право оказалось оторванным от быстро развивавшихся буржуазных отношений. Успехи Возрождения показали слабую пригодность феодализированного римского права к требованиям более высокого состояния общества и товарного производства. Гуманисты, отстаивая идею

5 Зак. 173

естественного равенства людей, достоинства и свободы личности, требовали справедливости и законности, а право, не отвечавшее этим условиям, отказывались признавать таковым. Выступая против средневековой схоластики, сословного неравноправия, гуманисты обрушивались и на их проявления в праве. Представители филологической школы права подвергали резкой критике искажения римского права, допускаемые в судебной практике и комментариях поздних глоссаторов. Высмеивалось и бичевалось крючкотворство «образованных юристов», основанное на хитростях казуистики и средневековой схоластики, прикрываемых авторитетом римского права. Об этих юристах Цазий (1461 —1535 гг.) — один из видных деятелей филологической школы — писал: «Эти крючкотворы напитывают своим ядом суды, подымают на смех судей, тревожат покой честных людей, смущают государственную жизнь; они одинаково ненавистны богу и людям».

Учеными-юристами нового направления проводится большая работа по восстановлению точного смысла римских законов, их знания как целостного явления. Были устранены искажения текста древних рукописей и восстановлены те их места, которые ранее вовсе не приводились и были забыуы. Предметом изучения снова становится римское право, как оно выглядит в Своде Юстиниана и сочинениях виднейших римских юристов, а не те или иные их интерпретации и комментарии к ним.

С XVI в. признанным центром изучения римского права становится Франция. Здесь выдающуюся роль в изучении римского права сыграл Яков Куяций (1522 —1590 гг.). Он изучает чистое римское право, рассматривает его в связи с развитием общественной жизни и культуры Древнего Рима. Ему, в частности, принадлежит восстановление знаний о сочинениях таких выдающихся римских юристов, как Папиниан, Ульпиан, Павел. Куяций проводит верную мысль о невозможности практического использования римского права без учета тех условий, в которых оно возникло и развивалось. Куяций был прекрасным лектором. Огромные познания и новизна подхода привлекали массу слушателей на его лекции.

В интерпретации юристов филологической школы римское право соединяется с гуманистическими идеями, совершенствуется метод исторического анализа, римское право рассматривается и изучается все целиком, в его развитии. Широкой разработке подвергаются отдельные институты римского права, вопросы его применения, исследуются содержащиеся в нем противоречия.

Однако, как и прежде, необходимость регулирования в недрах феодального строя капиталистических отношений обусловила широкое использование упрощенных или модернизированных институтов римского права.

Хотя на втором этапе продолжалась научная обработка римского права, все же решающее значение имела практическая деятельность юристов. Во Франции легисты, получив образование в университетах и вполне уверовав в римское право как «единственный источник правды и сраведливости», поддерживали короля в его борьбе против духовных и светских феодалов. Легисты выступали за политическую централизацию, за расширение апелляционных полномочий судебного парламента в Париже; легисты были противниками сепаратизма мест, особых привилегий дворянства и городов. Они же, опираясь на римское право, укрепляли право частной собственности.

В Германии роль юристов в деле рецепции во многом „ определялась тем фактом, что распространение образования и знания римского права подорвало значение суда шеффенов. Шеффены назначались пожизненно и должны были судить, руководствуясь обычаями и житейским опытом. Они, как правило, не были знакомы с римским правом, поэтому и можно было ус- лышать: «Ничто не кажется мне более неправильным, чем то, что в провинциях право применяется пахарями, которым по причине невежества извиняется незнание законов»30. Судьи и юрисконсульты при судах, первоначально не вмешивавшиеся в совещания шеффе- нов, со временем получают решающий голос в составлении решений, которые утверждались шеффенами. Отдельными юристами создавались правовые сборники, содержавшие в более или менее систематизированном виде действующие нормы местного и римского права. Таким сборником было Саксонское зерцало (XIII в). В нем, в частности, римское servus (раб) переводилось как «крепостной», а ряд римских норм о рабах распространялся на наиболее бесправные группы феодально зависимого населения, для регулирования их земельных отношений с помещиками использовался римский институт эмфитевсиса.

Подрыву значения суда шеффенов в значительной мере способствовал переход к письменному судопроизводству и развитие института апелляции. В 1495 году создается о б ще и м пе р с к и й суд (Reichskammergericht) в качестве высшей судебной инстанции Германской империи. Первоначально он состоял наполовину из рыцарей, а наполовину из докторов права. Вскоре было признано, что в состав имперского суда по возможности следует включать рыца- рей, сведущих в римском праве. Имперский суд выносил решения на основе «общего», т. е. прежде всего римского права. Отныне суды низших инстанций, если они не желали отмены своих решений, обязаны были руководствоваться римским правом. В Имперском суде формировались и кадры низших судов — молодые юристы в течение определенного времени должны были проходить при нем практику. Имперский суд становится основным каналом рецепции римского права в Германии. Правда, он не приобрел того значения, которое имел, например, Парижский судебный парламент, но князья, выступавшие против распространения на их земли апелляционных прав Имперского суда, создавали собственные апелляционные инстанции, которые в своей деятельности руководствовались тем же римским правом.

Рецепция римского права более широко охватила сферу гражданского права, во Франции — институты займа, завещания, опеки, а также право частной собственности.

Q 1

сти на ту же вещь» .

Показательно отношение феодального права к вопросу о взыскании процентов по займам и торговле вообще. Следуя догматам христианской религии, каноническое право запрещало взимание процентов по займам (то же самое мы наблюдаем и в мусульманском праве), считало торговлю дурным делом. Развитие товарно-денежных отношений приводит все же к тому, что эти постановления обходятся практикой. Например, взимание процентов по займу начинает рассматриваться как получение вознаграждения за риск. Для достижения той же цели в ограниченной форме использовался и римский институт товарищества.

Рецепция затронула и другие составные части римского права — уголовное, процессуальное. Здесь она была направлена на достижение тех же целей — укрепление правовыми средствами власти господствующего класса, способствовала защите и развитию частной собственности. Так, позднее римское уголовное право с его подчас растяжимыми формулировками, с неопределенными составами преступлений вроде «оскорбления величества» — «Crimen laesae majestatis» — было взято за образец при разработке феодальных уголовно-правовых средств защиты принципов абсолютизма32.

«Каролина» (Constitutio criminalis Carolinae) — наиболее известный кодекс феодального уголовного и уголовно-процессуального права Германии (1532 г.)33 — широко применяла абсолютно неопределенные санкции; почти дословно повторяла некоторые римские уголовно-правовые формулы («злостность восполняет недостаток возраста»), воспроизводила отдельные аспекты римского понимания необходимой обороны или принцип талиона («тот, кто своей ложной присягой навлекает на кого-либо уголовное наказание, должен быть подвергнут тому наказанию, которое он хотел своей лжеприсягой навлечь на другого»). Относительно последнего положения следует заметить, что Каролина, следуя за римским уголовным правом, освобождала от ответственности за ложные донесения об измене. В ней содержались неоднократные отсылки к «императорскому праву», «общему праву империи», под которыми разумелось прежде всего измененное римское право. Например, ни за одно преступление не могла быть назначена смертная казнь или какое-либо телесное, увечащее, позорящее наказание, если это не предусматривалось императорским правом.

Общим образом оценивая роль рецепции в развитии феодального права, нельзя впадать в крайность, видя в нем только римское влияние. Так же и Каролина выросла из немецкой судебной практики, она строилась на феодальной основе. В свою очередь эта практика формировалась под сильным влиянием римской правовой культуры в том ее виде, в каком она была привнесена в Германию юристами, обучавшимися в Италии.

То же самое следует сказать и о влиянии римского права на уголовный процесс. Инквизиционный (розыскной) процесс имеет истоки и в деятельности сеньориальных и королевских судов еще каролингской монархии. Все ее позаимствования отдельных процессуальных форм из работ итальянских церковных и светских криминалистов не меняют того основного положения, что Каролина выросла из немецкой судебной практики феодалов34.

Не только во Франции и Германии, но и в Польше XV — XVI вв. влияние римского права ощущалось прежде всего в области гражданского права. Рецепция способствовала здесь расширению сферы частной собственности (освобождение недвижимой собственно- сти от платежей в пользу третьих лиц; развитие права:; завещаний; рост кредита; женщинам предоставлялось право заниматься коммерческой деятельностью). В области уголовного права рецепция оказала влияние на конструирование понятия вины, исключающих вину обстоятельств (ошибка, понуждение, несовершеннолетие), а также обстоятельств, исключающих противоправность действия (необходимая оборона). Под влиянием Каролины в Польше устанавливается разная мера ответственности для главных исполнителей и coy- частников .

На Руси заимствование некоторых, впрочем, искаженных норм римского уголовного и гражданского права наблюдается в Соборном уложении 1649 г. Известно, что Каролина изучалась Петром I при подготовке «Воинских артикулов». Влияние иностранного, в том числе римского, права на правовое развитие Русского государства не отменило, как в Англии, Германии или Польше, самостоятельного характера этого процесса. На Руси это влияние чувствовалось слабее.

Признавая размах и широту восприятия опыта римского права в феодальной Западной Европе, нельзя и преувеличивать значение этого явления. Сплошь да рядом сходные с римскими местные институты права возникали самостоятельно, а затем уже «романизировались», обосновывались с помощью римских источников. Некоторые русские и иностранные авторы XIX в., склонные преувеличивать значение рецепции в становлении феодального или буржуазного права, все же отмечали, что институты римского права, его понятия, термины «чисто внешним образом пристегивались к тем отношением, которые находили у себя дома»36. О характере рецепции римского права в Германии Цопфель писал: «Большое число институтов германского права, практическое значение которых не могло оспариваться теоретиками-романистами, обосновывалось концепциями римского права и, кроме того, снабжалось римскими именами и исками»37.

Нередко высшие достижения римского рабовладельческого права приспосабливались для регулирования сравнительно простых феодальных отношений. Отсюда возникали многочисленные противоречия и неувязки. Требовалась коренная переработка римских норм применительно к иным социально-экономиче- ским условиям и как следствие — римское право воспринималось в искаженном и «неправильно понятом» виде. Так, в Англии на собственной феодальной основе право первоначально развилось как процессуальное право, сложилось деление собственности на «реальную» и «личную» (по соответствующим искам). В Риме реальные иски тоже служили для защиты права собственности, но личные иски имели совсем иное значение — защищали обязательственные отношения. Брактон и его последователи игнорировали это различие, а римскими реальными и личными исками обосновывали деление собственности на реальную и личную. Во Франции, например, в области семейного права, чрезвычайно широкие права главы семьи и ограниченная правоспособность взрослых детей подкреплялись римскими терминами и понятиями, воспроизводимыми по Дигестам.

В результате второго этапа рецепции было достигнуто не просто углубленное познание римского права, а его усвоение на более высокой ступени феодализма. Во Франции рецепция способствовала стиранию правовых различий севера и юга, что подготовило создание единого права и его последующую кодификацию. Итогом второго этапа рецепции было наиболее полное слияние римского права с местным. Если во Франции на основе экономической и политической централизации государственные органы играли заметную роль в правотворчестве, а влияние римского права в этой области было умеренным, то в Германии экономическая, политическая и юридическая отсталость способствовали тому, что римское право рассматривалось не только как идеал и «общий юридический указатель», но как непосредственно действующее; в «глоссированном» виде оно было рецепировано целиком (in complexu). Действие его норм предполагалось очевидным фактом до тех пор, пока не будет доказано обратное. По отношению к праву отдельных местностей за римским правом признавалось первенство: его называли «первоначальным», «общим для всех», а местное право — «дурными неразумными обычаями». Считалось, правда, что онй действует в качестве субсидиарного источника, т. е. восполняет пробелы местного права. Кроме того, стороны, ссылавшиеся на норму местного права, сами должны были и доказать ее су- ществование. Сочетание измененного римского права с правом, развившимся на местной основе, приводит в Германии к образованию так называемого «современного римского права», которое по его римскому источнику Дигестам и Пандектам начинают именовать пандектным правом. О положении, сложившемся в Германии во второй половине XVII в., С. Муромцев писал: «С первого взгляда, это был хаос понятий и постановлений, вышедших из римского и канонического права, из права древненемецкого и из новых местных и императорских законов. Ни одно юридическое понятие не мыслилось в его первоначальном виде... Тем не менее в основании этого кажущегося хаоса лежала органическая сеть современных ему жизненных отношений»38. Старое и новое, переплетаясь самым причудливым образом, создавали качественно новый сплав.