Инвентарь женских погребений

Украшения для волос «сюкерё»

Украшение представляет собой булавку с ажурной дугой, свитой из пучков серебряной проволоки (рис. 21, 1). На Карельском перешейке найдено 7 экземпляров подобных изделий (Schwindt 1893: 124, kuv.

Рис. 21. Карельские женские украшения

1 — сюкерё, 2 — шейная лента, 3-8 — броши

Abb. 1103; Кочкуркина 1978: 58-60). Они найдены в составе кладов или на могильниках: в Хийтола Кильпола (3641: 1), Саккола Сипилянмя- ки (10663: 1), на Тиверском городище (2740: 1) (клады), в Леппясенмяки (отдельная находка), Патья (отдельная находка) (10817: 30), в Кекомяки-6 (2595: 109), в Тонтинмяки-1/1888 (2592: 5). В некоторых могилах найдены бронзовые иглы со спиральной головкой, аналогичные иглам на булавках сю- керё: Кекомяки-1 (2489: 111, два экз.) и 5 (2595: 46), Леппясенмяки-4 (2494: 43) — всего 4 иглы.

Иногда сюкерё ошибочно называют застежками для волос, хотя они служили лишь для закалывания, так как игла на булавке ни в одном из семи случаев не достает до второго петлеобразного конца.

Шейные ленты и нагрудные (круглые) застежки (броши)

Шейные ленты изготовлялись из бересты, обшитой тканью. На полученную таким образом полосу шириной немногим более 1 см нашивались позолоченные серебряные накладки круглой или прямоугольной формы (рис. 21, 2). В погребениях найдено 6 таких лент. Две ленты найдены в женских могилах в Кекомяки-6 (2595: 113) и в Леппясенмяки-4 (2494: 20), остальные найдены в мужских погребениях в Суотниеми-1 (2487: 1), 2 экз. — в Кекомяки-1 (2489: 344) (Schwindt 1893: 126, 141). Одна такая лента найдена на могильнике Тууккала (Heikel 1889: 47).

Нагрудные круглые застежки (броши) изготовлялись из серебра или серебра с примесью меди и украшались растительным орнаментом, центральную композицию которого обычно составлял крест различной формы (рис.

Нагрудные застежки встречены в женских погребениях и кладах серебряных вещей. Всего их найдено на территории Карельского перешейка 16 экземпляров, 13 — в могилах: Суотниеми-3 (2487: 50), Кулхамяки (2596: 4), Кекомяки-1 (2489: 106), 3 (2489: 375), 5 (2595: 14,78), 6 (2595: 114), Тонтин- мяки-1/1886 (2491: 29 — свинцовая, плохо сохранившаяся), 1/1888 (2592: 4), 5/1888 (2592: 58 — плоская из бронзы), Леппясенмяки-4 (2494: 35), Патья, отдельная находка — (10817: 46) и три — в кладах серебряных вещей: Тивер- ский городок (2740: 17), Кильпола (3641: 2) и Сипилянмяки (10663: 2) (Sch- windt 1893: 112-114; Nordman 1924: 69-89; 1945: 221-237; Kivikoski 1973: Abb. 1065-1073, 1120-1122; Кочкуркина 1981: 117 (№ 196, 198), Uino 1997: 219, 298, 317-318; Saksa 1998: 37-38). Одна круглая серебряная брошь происходит из разграбленных в 1998 г. могил на п-ове Большом (Раммансаа- ри) на оз. Вуокса (Приложение 2). Такие же броши найдены на могильнике Тууккала в Восточной Финляндии (6 экземпляров) (Heikel 1889: 190, kuv. 41-46). Одна из них, снабженная с обратной стороны рунической надписью, является прямой аналогией находке с п-ова Большой (Tomantera 1994: 3550). За пределами Карелии и Восточной Финляндии подобные украшения встречаются в Швеции, на Готланде, в Эстонии, в древнерусских областях (Nordman 1924: 19-59, Nordman 1945: 2; Kivikoski 1973: 134, Abb. 1065-1073, 138, Abb. 1120-1121; Корзухина 1954: 123, 144, 146). К.А. Нордман считал эти застежки готландскими изделиями и датировал их 1150-1250 гг. (Nordman 1924: 19-59; 1945: 233). Тиверская брошь имеет, по его мнению, восточное происхождение, а застежка-медальон из Кекомяки-6 с изображением Марии Оранты, служившая первоначально подвеской, изготовлена по южнорусским или византийским образцам. Это же касается переделанной в брошь подвески-медальона с о-ва Кильпола (Nordman 1924: 19, 45). В. Антоневич полагал, что позолоченный серебряный медальон из Кекомяки-6 был изготовлен в одном из ювелирных центров северной части Древней Руси и непосредственно связан с художественным стилем, господствовавшим в XII- XIII вв.

Скорлупообразные (овально-выпуклые) фибулы

Бронзовые черепаховидные (овально-выпуклые) фибулы служили наплечными застежками женского убора и одновременно носителями его остальных нагрудных металлических деталей, а именно — пронизок и цепедержателей, к которым подвешивались ножны ножей, копоушки и различные привески. Из выделенных Ю. Айлио (Ailio 1922) одиннадцати типов финских овально-выпуклых фибул на изучаемой территории найдены фибулы шести типов: С, D, Е, F, Н, К. (Рис. 22, 1-14). В количественном отношении они далеко не равнозначны: фибулы типов С и H исчисляются многими десятками, а типы Е и K представлены единичными экземплярами. Соответственно и внимание исследователей сконцентрировалось на фибулах трех наиболее многочисленных групп. Типология фибул типа Н по Айлио была детальнее разработана в статье П.-Л. Лехтосало (Lehtosalo 1966). Фибулы типов C и F по Айлио подверглись исследованию в работах Э. Линтури (Linturi 1980; 1982). Разделение фибул на типы в этих исследованиях было произведено на основе различия в орнаментации, а на группы (подтипы) — по различающимся деталям в орнаментации, присущей фибулам каждого конкретного типа. О. Хальстрём в своем исследовании происхождения финских черепаховидных фибул обратил внимание на область Хяме как исходную территорию отдельных их типов (af Hallstrom 1948). Ю.-П. Таавитсайнен в своей докторской диссертации обратился к рассмотрению вопросов хронологии и распространения фибул в свете новых исследований и находок (Taavitsai- nen 1990: 85-95). Л. Томантеря, специализируясь на технике изготовления овально-выпуклых фибул, пришла на основе ее изучения к новым интересным выводам по истории происхождения фибул, процессу их изготовления и дальнейшего развития (Tomantera 1994).

а) Фибулы типа C (с зооморфным орнаментом).

Рассмотрим фибулы с зооморфным орнаментом типов C, C1, C2, СЗ (по Айлио) и их более дробные группы C1/1a, C1/1b, C1/2, C2/1a, C2/1b, C2/2, С2/3а, C2/3b, C2/4, а также такие индивидуальные группы, как фибулы с овально-заостренными концами, фибулы с закругленными концами (по Лин- тури) (всего 12 подгрупп) (рис.

Рис. 22. Карельские овально-выпуклые фибулы. 1-14

(Ailio 1922: 28-31). В Финляндии и Карелии найдено 75 фибул упомянутых типов. За пределами этой территории насчитывается 9 экземпляров (Linturi 1980: 1, liite 1; Кочкуркина 1978: 50-51, 52; Uino 1997: 354-355; Saksa 1998: 3839; Кирпичников 1979: 66; 1980: 14; Кирпичников, Сакса 2002: 138-141, рис. 2, 1, рис. 3, 2; Кильдюшевский 2008: 77-79, рис. 1, 2, 13). В 2004 г. две карельские фибулы с зооморфным орнаментом найдены на р. Мге (Сорокин 2006: 94-111; 2008: 106, рис. 8, 2). Происхождение фибул с зооморфным орнаментом

все исследователи, начиная с Ю. Айлио (Ailio 1922: 18-19), единодушно ведут от скандинавских скорлупообразных фибул с орнаментом в стиле «Вогге» типа 48В по Я. Петерсену (Petersen 1928: 55, fig. 48). (af Hallstrom 1948: 57-59; Linturi 1980: 4-10). О. Хальстрем отмечал, что на фибулах типа C1 прослеживается влияние скандинавских фибул типа 51 по Я. Петерсену (af Hallstrom 1948: 59). Э. Линтури дополняет, что незначительное сходство в отдельных деталях можно отметить и на фибулах типов 37 и 44 по Я. Петерсену, а также на скандинавских равноплечных фибулах (Petersen 1928: 67, 69; Kivikoski 1973: 93, Abb. 673), на которых, как и на фибулах типа 51 по Я. Петерсену, проявляется изображение звериной морды, схожей с фигурой на нижнем конце фибул типа C1 (Linturi 1980: 4). Однако исследовательница обоснованно заключает, что наиболее достоверный прототип фибул типа C — это восточноскандинавские скорлупообразные фибулы типа 48В по Я. Петерсену, с которыми карельские фибулы имеют наибольшее сходство в орнаментальной композиции (Linturi 1980: 5-8, 14). По некоторым деталям орнаментации скандинавским фибулам типа 48В близки и более поздние по отношению к фибулам типа C1 фибулы типа C2 (Linturi 1980: 48-49).

Фибулы группы C1 (подгруппы C1/1a, C1/1b, C1/2 (по Линтури)).

Общее количество — 13 экземпляров. Девять из них найдены на территории Финляндии. По одному экземпляру найдено на острове Кильпола (3247: 13) (C1/1a) и на городище Паасонвури близ г. Сортавалы (C1/1b) в СевероЗападном Приладожье, на могильнике Тууккала (мог. 22) в области Саво (C1/1b) и на Ижорском плато (Инкере) (Linturi 1980: 13; Линтури 1984: 148-155; Кочкуркина 1980: 84, табл. 9: 4).

Подгруппа C1/1a состоит из четырех фибул, найденных в Виитасари (2605: 1), на острове Кильпола (3247: 13), в Перниё Паарскюля (10794) и в Хаухо Мяннистонмяки (9766: 7) (Linturi 1980: 14-15). Фибулы настолько одинаковы, что можно предположить возможность их изготовления в одной мастерской. Две фибулы этой группы (10794 и 9766: 7) были найдены на могильниках с сожжениями XI в.

Подгруппа C1/1b включает в себя три фибулы из разных мест: Миккели Тууккала (2481: 209), Инкере Войскорово (5411: 1), городище Паасонвури. Фибулы этой группы отличаются от фибул предыдущей группы лишь высотой и крутизной рельефа. Все фибулы этой группы найдены на могильниках вне могил, лишь одна из них происходит из погребения 22 на могильнике Тууккала (2481: 209). Эта фибула найдена в паре с фибулой типа Н, двумя крестообразными цепедержателями, ножом, бронзовыми бусинами и другими вещами (Heikel 1889: 209-210). О. Хальстрем датировал могилу началом или первой половиной XII в. (af Hallstrom 1948: 58, 66). П.-Л. Лехтосало датирует это погребение XIII в. (Lehtosalo 1966: 33-35). Э. Линтури полагает, что фибула типа С1/1в из погребения 22 старше самой могилы и не может датироваться ХШ в., так как она представляет типологически более раннюю ступень (Linturi 1980: 72-73).

Подгруппа C1 /2 состоит из пяти фибул: две найдены в Калвола Пахнай- мяки (5960: 9, 10), одна — в Урьяла Ванхакюля (7276: 3), одна — в Саксмяки (10201: 15) и одна — в Янаккала Макасинмяки (11938: 1), то есть все найдены за пределами Карелии, в центральной Финляндии (Linturi 1980: 16-18). Эти фибулы, по мнению Э. Линтури, также могли быть изготовлены по одной модели и в одной кузнице (Linturi 1980: 18). Четыре фибулы этой группы (5960: 9, 1; 10201: 15 и 11938: 1) найдены в погребениях второй половины XI — начала XII в. (Linturi 1980: 75-77).

В итоге выясняется, что фибулы группы C1/1a найдены на могильниках с сожжениями XI в., а фибулы типологически более младшей группы C1/2 найдены в погребениях с трупоположениями, выявленных на могильниках с погребениями по обряду трупосожжения, датируемых второй половиной в. или XII в. Поэтому Э. Линтури считает возможным их изготовление уже в середине XI в. Фибулы группы C1/1b найдены в комплексе с вещами в. или даже XIII в., при том, что они по Э. Линтури находятся на той же ступени типологического развития, что и фибулы группы С1/1а. Исследовательница объясняет это более продолжительным бытованием и изготовлением этих фибул (Linturi 1980: 78).

Фибулы группы C2 (подгруппы C2/1a, C2/1b, C2/2, C2/3a, C2/3b, C2/4, индивидуальные фибулы с заостренными концами и фибулы с закругленными концами (по Линтури)).

На территории древней Карелии найдено 23 экз. Одна целая фибула и обломок второй найдены при раскопках в крепости Орешек (Кирпичников 1979: 66; 1980: 14; Кирпичников, Сакса 2002: 141, рис. 3, 2; Кильдюшевский 2008: 77-79, рис. 1, 2, 13).

Подгруппа C2/1 включает 17 фибул, из числа которых 13 идентичных между собой фибул составляют подгруппу 1a, а оставшиеся четыре — подгруппу 1b.

В подгруппу C2/1a входят следующие фибулы: 5 экз. из Тууккала (2481: 50, 279, 28-1, 324, 329), 2 экз. из Висулахти (13441: 18, 28), 2 экз. из Миккели Сакастинмяки, 3 экз. из Хиитола (2298: 185; 186, 2520: 40) и одна из Курки- ёк (3108: 4). Это серийная группа (Linturi 1980: 27-30). Шесть фибул этой подгруппы (2481: 279, 284; 2481: 324, 329; 13441: 18, 28) найдены в женских могилах (Миккели, мог. 36 и 40; Висулахти, мог. III), которые трудно однозначно датировать из-за недостаточной разработанности хронологии карельских женских украшений. В Висулахти-III найден серебряный позолоченный перстень типа рис. 1097 по Э. Кивикоски (Kivikoski 1973: 136), а во рту погребенной — брактеат XIII в. (Sarvas 1972: kuv. 9).

Подгруппа C2/1b состоит из четырех фибул, две из которых найдены в Ряйсяля Ивасканмяки (вероятно, в погребении) (3130: 10, 11) и две — в могиле Висулахти-XIV (13769: 97, 98). Фибулы из Ивасканмяки идентичны и похожи на фибулы подгруппы С2/1а. Различна лишь крутизна рельефа. Непосредственная связь наблюдается и между парой фибул из Висулах- ти и фибулами упомянутой серийно выполненной подгруппы С2/1а. Обе могилы по Э. Линтури датируются второй половиной XII в. (Linturi 1980: 30-31, 80-81). Однако в Ивасканмяки среди прочих вещей найдена простая кольцевидная фибула, подобная тем, которые связываются с торговлей Ганзы и датируются XIII-XIV вв. (Blonqist 1947: 135; Kivikoski 1951: 29; Sarvas 1971: 59).

Подгруппа C2/2 представлена тремя фибулами: Миккели Висулахти, мог. VI (13769: 38), Хиитола Кюлялахти (9533: 1), одна происходит из Швеции, из Экебю в Оланде (случайная находка) (Linturi 1980: 31-32). Лишь одна фибула из Миккели происходит из погребения, где были еще найдены Ф-образная пронизка, бронзовые бусины, фрагмент кольчужной цепи и позолоченный перстень того же типа, что и в погребении III этого же могильника. Эта находка может служить указанием на то, что фибулы групп С2/1а и C2/2 сосуществовали (Linturi 1980: 81).

Подгруппа C2/3 включает 15 фибул, из которых 10 идентичных фибул составляют подгруппу C2/3a, а остальные 5 фибул — подгруппу C2/3b. Подгруппа C2/3a: Суотниеми-3 (2487: 46), Кекомяки-1, 6 (2489: 70, 78, 87, 92; 2495: 119, 128), Тонтинмяки-1/1888 (2592: 6, 16) и одна из Юрва в Северной Финляндии (Linturi 1980: 33-36). За исключением последней, все остальные фибулы были найдены в погребениях, которые К.А. Нордман датировал XIII в. (Nordman 1924: 60, 80, 148). Э. Линтури, как и Ю. Айлио (Ailio 1922: 23), считает, что погребения в коллективной могиле 1 в Кекомяки были совершены в разное время: три погребения в XII в. и одно в XIII в. Могилу 6 на могильнике Кекомяки и могилу 1/1888 на могильнике Тонтинмяки она датирует XII в. Могилу Суотниеми-3, по ее мнению, с равным основанием можно отнести как к XII в., так и к XIII в. (Linturi 1980: 86-88, 89).

Подгруппа C2/3b. Из пяти очень схожих между собой фибул этой группы лишь две найдены в погребении Леппясенмяки-4 из Лапинлахти (2494: 18, 21). Две фибулы найдены в Кексгольме (1922: 411; 2520: 49) и одна — в Ки- виярви. Рисунок на поверхности этих фибул такой же, как и на фибулах подгруппы C2/3a, только рельеф более плоский. Э. Линтури считает возможным использование при изготовлении фибул этих подгрупп одной общей модели (Linturi 1980: 36-38). Датировка этих фибул затруднительна, так как найденные в погребении в Лапинлахти вещи относятся к типам XII-XIII вв. (Nordman 1924: 57-58; Linturi 1980: 89-90). Э. Линтури считает, что фибулы подгруппы C2/3b могут быть моложе фибул подгруппы C2/3a. В целом фибулы группы C2/3 датируются XII в. и, возможно, началом XIII в. (Linturi 1980: 90, 91).

Подгруппа C2/4 состоит из четырех фибул: двух найденных в Суомуссал- ми (5335), в Тампере Вилусенхарью, мог. 24 (17208: 132) и двух — у деревни Кирсино в бассейне р. Мги (все найдены за пределами Карелии) (Linturi 1980: 38-39; Сорокин 2008: 106, рис. 8, 2).

Индивидуальные фибулы с заостренными концами.

Эта группа составлена семью несколько отличающимися от других по величине, деталям орнаментации и качеству исполнения фибулами, оставшимися за пределами основных групп. Две происходящие из Висулахти-5 фибулы (13759: 22, 26) идентичны. Одна из фибул найдена в Помаркку (2274) (у Ю. Айлио она значится как фибула типа D (Ailio 1922: 78, №18)), одна (2596:1) — на могильнике Кулхамяки в разрушенном погребении с сохранившимися металлическими принадлежностями женского убора (Schwindt 1893: 13-14). По одной фибуле найдено в Саккола (2924: 10), Улямаа Мюттиля (1469: 2) и на городище Паасон- вури (Linturi 1980: 39-43; Кочкуркина 1981: 84, 136, табл. 9, 1). Погребение из Кулхамяки датировано 1150-1250 гг. (Nordman 1924: 58).

Индивидуальные фибулы с закругленными концами.

Все фибулы, характеризующиеся закругленностью концов, найдены за пределами Северо-Западного Приладожья и Финляндии.

Одна найдена в крепости Орешек (фибула из Орешка, по мнению Э. Лин- тури, случайно оказалась в слое XV в. (Linturi 1980: 92). В действительности эта фибула происходит из слоя начала XIV в. (Кирпичников 1979: 66; 1980: 14; Кирпичников, Сакса 2002: 141, рис. 3, 2; Кильдюшевский 2008: 77-79, рис. 1, 2, 13). Две обнаружены в погребении на южном берегу Ладоги у дер. Мышкино, и еще одна фибула найдена в кургане у деревни Пьянково в Костромской области (Третьяков 1931: 20; Рябинин 1986: 69-70, табл. III, 10; Linturi 1980: 92). Датируются индивидуальные фибулы, как и фибулы групп C2/1, C2/2 и C2/3 XII в., некоторые, возможно, первой половиной XIII в. (Linturi 1980: 92-93, 101).

Фибулы группы C3.

В Карелии представлены пятью фибулами, три из которых найдены в погребениях: две на могильнике Патья (10710: 1а и 1b), и одна в могиле из Лейникюля (10691: 1). Остальные фибулы найдены на полуострове Ховин- саари (531) и в деревне Тиури (фрагмент) (4661: 4). Фибулы из Ховинсаари и Патья совершенно идентичны, а фибула из Лейникюля отличается лишь более худшим качеством вторичной обработки (Linturi 1980: 96).

Группа C4.

Представлена только одной фибулой из Пюхяярви (14134) (Linturi 1980: 54).

б)              Фибулы типа D (фибулы с акантовым орнаментом).

Эти фибулы по своей орнаментации примыкают к фибулам типа С. Они также происходят от скандинавских образцов. Акантовый, растительный орнамент на этих фибулах наложен на зооморфный орнамент — основу. Причем на фибулах сохраняются все шесть зооморфных фигур, а характерные завитки аканта вырастают из диагональных линий и симметрично заполняют пространство между фигурами (Ailio 1922: 28-31; Linturi 1980: 56-59; Tomantera 1994: 41). Э. Линтури считает, что эти фибулы происходят от фибул типа C2. Они, в частности, по форме напоминают фибулы группы C2/3 (Linturi 1980: 58-59). В общей сложности известно 15 фибул этого типа, восемь из них найдены в погребениях (две в Карелии): Тонтинмяки-5/1888 (2592: 60, 77),

Тууккала-7 (трупосожжение) (2481: 144, 145), Лаппеэ Каускила (13098; 1, 2; 13365: 74), Юлямаа Мюттюля (14169: 1). Остальные фибулы найдены в Туук- кала (2481: 48, 49), в Юва Суурниеми (6455), Лаппеэнранта Аннила (16858), Кеуруу Лихьямо (3660: 1), Помаркку (2274), одна происходит из неизвестного места (18800) (Linturi 1980: 56-59, 97; Uino 1997: 355; Saksa 1998: 39). Четырнадцать фибул полностью идентичны и, видимо, выполнены по одной модели или в одной форме. Лишь фибула из Помаркку отличается от остальных более высоким рельефом и отдельными деталями. Все фибулы выполнены очень тщательно и, несомненно, являются изделиями первоклассного мастера. Для точной датировки этих фибул нет достаточных оснований, вероятнее всего, фибулы типа D датируются XII в. (Linturi 1980: 100). Две фибулы типа D найдены на могильнике Тууккала в могиле 7, в яме среди остатков трупосожжения вместе с фибулой типа Н, которая отнесена П.-Л. Лехтосало-Хиландер к группе поздних фибул XII в. (Lehtosalo 1966: 34).

В своей работе Э. Линтури не ограничилась выделением типов и указанием комплексов и мест находок, но предприняла попытку проследить развитие фибул с зооморфным орнаментом от их общего прототипа — фибул типа 483 по Я. Петерсену (Linturi 1980: 45-49). Развитие проявляется, прежде всего, в изменении и потере старых черт и приобретении новых. На фиксации этих изменений и построен типологический ряд, который не только представляет цепочку последовательно сменяющихся групп фибул, но и включает побочные группы. Схема составлена аргументированно, она опирается на большой материал и представляется убедительной. Вызывает возражение лишь стремление автора ограничить бытование фибул XII в. вопреки имеющимся находкам из слоев начала XIV в. (Кирпичников 1979: 62-66). Она не учитывает того, что фибулы продолжали оставаться в употреблении как часть одежды и после смены обряда на христианский, когда в могилу перестали класть вещи.

Интересные наблюдения получены Э. Линтури при исследовании состава металла (путем взвешивания). К сожалению, такому исследованию подверглась лишь часть фибул. В итоге проведенного анализа было определено, что из серийных (или имеющих черты серийного производства) фибул (к серийным относятся группы: C1/2, C2/1a, C2/3a, D. Черты серийного производства наблюдаются также на фибулах групп C1/1a, C2/2, С2/4 и на трех фибулах типа С3). Четыре фибулы группы C1/2 (5960: 9, 10; 10201: 15; 11938: 1) имеют одинаковый вес и, следовательно, могли быть отлиты одновременно; пятая содержит больше олова, чем предыдущие. В группе C2/1a четыре фибулы из шести близки по весу (2481: 324, 329; 13441: 18), а оставшиеся две отлиты из более легкого металла. Вероятно, они все были изготовлены в разное время. Обе фибулы группы C2/1b (130: 10, 11) могли быть отлиты в одно и то же время. Две фибулы группы C2/2 (13769: 38; 9533: 1) изготовлены из разного металла. Из большой группы C2/3a, к сожалению, удалось исследовать лишь три фибулы: (2489: 78, 87) — из Кекомяки-1 и (2487: 46) — из Суотниеми-3. Все они имеют одинаковую плотность, что указывает на вероятность изготовления фибул этой группы в одно время. Две исследованные фибулы группы C2/4 (5335 и 17208: 132) также имеют одинаковую плотность. Фибулы группы C1/1a имеют большое содержание олова. Три фибулы типа СЗ (531, 10710: 1a, 1b) сделаны из содержащей большое количество олова бронзы или вовсе из олова. Видимо, это одна производственная серия. В двух остальных фибулах этого типа меди содержится больше. Все фибулы типа B, за исключением одной из Тууккала, мог. 7 (2481: 145), имеют почти одинаковый вес, однако нет уверенности, что фибулы этого типа изготовлены в один прием. В целом, значительных различий в весе между фибулами различных групп не наблюдается (Linturi 1980: 63).

Следует в заключение отметить, что классификация Э. Линтури и ее наблюдения, с помощью которых стало возможным выявить серийные группы фибул и ареал их распространения, могут служить в качестве хорошего и надежного вспомогательного материала при работе и над общими проблемами карельской истории. Типологический метод, при котором во главу угла ставится анализ орнаментации, оказался при работе с карельским материалом наиболее эффективным.

Подобная методика применена нами при анализе отдельных, оставшихся за рамками рассмотренных выше классификаций, категорий карельских украшений. При этом выявилось, что предметы из некоторых полученных нами групп находились в одних и тех же могилах с фибулами определенных серийных групп по П.-Л. Лехтосало и Э. Линтури. Это позволило выявить комплекс одновременно бытовавших предметов украшения и приблизительно одновременно совершенных погребений даже в тех случаях, когда в потревоженных могилах сохраняется лишь часть металлических деталей погребального убора (см. ниже в настоящей работе). Стало возможным также привязывать отдельные случайные находки предметов украшений к определенному узкому хронологическому горизонту.

в)              Фибулы типа Н (с ракообразным орнаментом).

Эти фибулы (группы H/IA, H/IB, H/IC, H/IIA, H/IIB, H/IIC по

Лехтосало-Хиландер) составляют наиболее многочисленную группу — всего их найдено 105 экземпляров (рис. 22). Из этого числа 50 экз. происходят с Карельского перешейка и Северо-Западного Приладожья, 34 экз. — из района г. Миккели в области Саво, 9 экз. — из области Хяме, по 3 экз. найдено в Руокалахти и Лаппеэ в Восточной Финляндии, 3 экз. — на севере страны и 1 экз. — в области Уусимаа. Места трех находок неизвестны. За пределами территории Карельского перешейка и Финляндии одна фибула найдена в Швеции, три — в крепости Орешек и на прилегающей к ней территории, три — в Новгороде (в ярусе 13 на усадьбе Е Неревского раскопа, в Троицком и Андреевском II (2 экз.) раскопах), по одной на Рюриковом городище под Новгородом и в Юго-Восточном Приладожье, Старой Ладоге и Изборске. Две фибулы найдены в 2004 г. на р. Мге (Ailio 1922: 42-57, 78-81; Lehtosalo 1966: 22-38; Tomantera 1992: 108; 1994: 43-45; Гроздилов, Третьяков 1948: 85, табл. III; Кочкуркина 1978: 46; Седова 1981: 84; Варенов 1997: 97, 102-103;

Saksa 1998: 39-40; Кирпичников 1980: 14; Кирпичников, Сакса 2002: 138— 141, рис. 2, 5, 6, рис. 3, 3; Носов, Хвощинская 2004: 126—129, рис. 2; Степанов 2004: 62, 66, рис. 4г; Кильдюшевский 2008: 77—79, рис. 1, 3; Сорокин 2008: 106, рис. 8, 1).

Группа H/IA («двухглазные» фибулы). Эта группа состоит из четырех раздельно найденных фибул: две в Карелии: Ряйсяля Ивасканмяки (1922: 419) и Саккола Лапинлахти (4636: 2), две найдены в Миккели Тууккала (2481: 41, 42), (Lehtosalo 1966: 24, 35).

Группа H/IB («четырехглазные», сильно выпуклые фибулы). Состоит из трех раздельно найденных фибул: одна из них происходит из Ряйсяля Ивасканмяки (1922: 420), остальные — из Холлола Кирккайланмяки (10048: 1, 2) (Lehtosalo 1966: 24, 35).

Группа H/IC (большие «четырехглазые» фибулы) включает десять фибул. Три фибулы найдены в Карелии, в Саккола Лапинлахти (1922: 409; 2520: 32; 7291: 21 (Паямяки-1917)), две — в Холлола Киркайланмяки (20450), две — в Миккели (2481: 44; 13917) и по одной фибуле найдено в Настола Ру- ухиярви (5374: 1), Хаапакюля (7066: 1) и в Рускалахти Хяменсаари (5374: 1). П.-Л. Лехтосало датирует фибулы группы H/IC XI—началом XII вв. (Lehtosalo 1966: 24—25, 35—36; 1980: 66—68).

Группа H/IIA (фибулы с округлыми концами) включает четырнадцать фибул, из которых восемь найдены в Карелии. Фибулы подразделяются на четыре подгруппы:

Подгруппа 1 состоит из девяти фибул, отличающихся уплощенностью концов. Две из них найдены в могиле Тонтинмяки-6/1888 (2592: 152, 156), две найдены около Кексгольма, вероятно, в могиле (9832: la, 1b) и одна — в Яаккимаа Микли (4635: 19), четыре — в Тууккала (2481: 45, 47; 2481: 119, 120). Фибулы этой подгруппы датируются XII в., вероятно, первой его половиной (Lehtosalo 1966: 28, 36).

Подгруппа 2 представлена двумя фибулами, в орнаментации которых отсутствуют поперечные листы. Одна из них найдена в Антреа Корпилахти (3310: 29), вторая — в Швеции.

Подгруппа 3 представлена фибулой из Миккели Тууккала, у которой поперечный лист верхней части имеет зубчатку (10631).

Подгруппа 4 составлена из двух фибул, не имеющих никаких характерных черт. Одна из них найдена в Кильпола (5237: 8), а вторая — в Патья (10817: 24) (Lehtosalo 1966: 36).

Группа H/IB (фибулы со слабо заостренными концами).

В эту группу входят 54 фибулы, из которых 20 экз. найдены в Карелии. Фибулы подразделяются на три подгруппы:

Подгруппа I (H/IIB:1) состоит из восьми фибул с четким рисунком. Две найдены в могиле Тонтинмяки-1/1886 (2491: 17; 21), по одной фибуле найдено в Ряйсяля (11747), Куркиёки Соскуа (2819: 6), Акаа Тойяланйоки (2572: 404), Миккели Куухкюля, мог. V (10862: 66), Кемпеле (15500: 1) и в Тюрвян- то Лепаа (Lehtosalo 1966: 36).

Подгруппа 2 (H/IIB:2) состоит из восемнадцати выполненных серийно фибул с плоским рельефом. Прослеживается две серии; часть фибул относится к вариантам этих серий.

Серия а представлена восьмью фибулами, большая часть которых происходит из погребений. Все фибулы происходят из Карелии. Три найдены в Куркиёках, в погребении на горе Сяккимяки (2053: 2а, 2в) и в деревне Терву (5446: 1), две — в могиле 5 из Кекомяки, (2595: 17, 28) и две — в Лапинлахти (4421: 5, 9415: 2) (Lehtosalo 1966: 36-37). Исследовательница считает, что все эти фибулы были изготовлены в одной кузнице в течение короткого промежутка времени в XII в. (Lehtosalo 1966: 29-31).

Серия b представлена десятью фибулами с еще более уплощенным рельефом, чем у фибул предыдущей серии. Они также могли быть изготовлены в одной мастерской, расположенной, вероятнее всего, в районе г. Миккели, где найдена большая часть фибул этой группы: Тууккала, мог. 37 (2481: 38, 46; 2481: 298); мог. 42 (2481: 337, 339), Висулахти, мог. XV (13769: 88). Оставшиеся фибулы найдены в Ряйсяля Ивасканмяки (1922: 418), Куркиёки Терву (2011: 14), Хиитола Кильпола (5418: 19). Место находки одной фибулы неизвестно (Lehtosalo 1966: 31-32, 37). Фибулы этой серии датируются, как и предыдущие, XII в., может быть, несколько более поздним временем.

Большую часть фибул этой подгруппы следует отнести к вариантам серий а и b, так как на некоторых из них отсутствуют следы серийного производства или отдельные детали в орнаментации, либо они настолько па- тинизированы, что их трудно отнести к определенной серии. Эта группа состоит из 23 фибул, расположенных в приводимом списке по мере убывания общих с серийными фибулами черт: Падасёки Вирмайлансаари (1738), Сортавала Путсинлахти (2231: 27), Тууккала (2481: 39), Тууккала, мог. 37 (2431: 297), Кулхамяки (3336: 240), Лапинлахти (Паямяки-1917) (7291: 18), Соданкюля Мутениа Юдикенття (5606: 319), Туусула Сювяранта (8216). Две фибулы найдены в Мышкино на южном берегу Ладоги, места находок двух фибул неизвестны. Одна фибула происходит с Рюрикова городища под Новгородом (Носов, Хвощинская 2004: 126-129, рис. 2). Остальные фибулы найдены в Саккола Нойсниеми (1922: 410), Ивасканмяки (1922: 417), Тууккала (2481: 40), Тууккала, мог. 11 (2481: 170, 172) и мог. 16 (2481: 189, 190), Тиури (4661: 3), Лапинлахти (Паямяки-1931) (9415: 1), Муола Канниланёки (9454), Салла Каллунки (13687) (Lehtosalo 1966: 37; Uino 1997: 355-356; Saksa 1998: 40). По мнению П.-Л. Лехтосало, они изготовлены в различных литейных формах или по различным моделям. Некоторые из этих фибул производились и в XIII в. (Lehtosalo 1966: 32). Исходной формой для фибул серий а и b могли служить фибулы подгруппы H/IIB: 1 (подгруппа 1), так как при орнаментации была соблюдена обычная схема, но техническое исполнение рисунка более тщательное, рельеф высокий, линии четкие (Lehtosalo 1966: 32).

Подгруппа 3 состоит из пяти «индивидуальных» фибул: Тууккала-9 (2481: 156, 159), Лаппеэ Каускила (13365: 21, 26) и Яааккима Микли (5649: 3).

Группа H/IIC (фибулы с сильно заостренными концами).

Эта группа подразделяется на четыре подгруппы.

Подгруппа 1 состоит из двух фибул, напоминающих своей орнаментацией фибулы группы B: Тууккала-1934 (9969: 2, 3).

Подгруппа 2. Фибулы с большим числом нарезок («морщинистый» вариант). К этой группе относятся четыре схожие между собой фибулы. На этих фибулах расходящиеся от центра «крылья» украшены также и на концах двумя нарезками, а отростки нижних пальметок рассекаются нарезкой (бороздкой). Рельеф фибул очень плоский, как будто рисунок выгравирован. Пара таких фибул встречена в Тууккала, в могиле 26 (2481: 226, 227), которую К.А. Нордман датирует XIII в. (Nordman 1924: 43), одна найдена в разрушенной могиле на могильнике Тууккала (2481: 43) и одна найдена в паре с фибулой типа C1 в Тууккала-22 (2481: 208) (Lehtosalo 1966: 33).

Подгруппа 3. Фибулы этой подгруппы примыкают к рассмотренным выше; у них нарезка имеется только на крыльях. Сюда относятся две фибулы из Сортавала Хюмпеля (3452: 7, 8) и фибула из мог. 7 с сожжением в Тууккала (2481: 146). В обеих могилах были встречены подковообразные фибулы с нарезкой на дуге, которые датируются в основном XII в. (Salmo 1956: 84), благодаря чему и сами могилы можно отнести к этому же времени (Lehtosalo 1966: 34).

Подгруппа 4. К ней относятся выделяющиеся своей орнаментацией фибулы из Настола Руухиярви (8115: 1) и Тууккала-3 (2481: 127). Последняя найдена в паре с фибулой, орнаментированной концентрическими линиями (тип B по Ю. Айлио) (Ailio 1922: 16-18), что позволяет датировать ее первой половиной XII в. (Lehtosalo 1966: 34).

Среди фибул типа Н есть несколько сильно поврежденных огнем, не поддающихся определению. К ним относятся фибулы из Ряйсяля Ивасканмяки (1922: 421), Суотниеми, мог. 3 (2487: 47), Куркиёки Кууппала (10670: 143) и Миккели Мойсиё (11070: 92) (Lehtosalo 1966: 38).

Из-за недостатка датирующего материала хронологическое определение фибул затруднительно, однако некоторая относительная датировка фибул возможна. Они изготовлялись, по мнению финляндских исследователей, возможно, с XI в. и по начало XII в., так как в достоверно датированных концом XIII в. погребениях их нет. Считается, что большие, узкие и остроконечные фибулы являются наиболее ранними; затем по времени следуют фибулы с округлыми концами, со слабо заостренными (овальными) концами и качественно выполненные, еще более поздние «серийные» фибулы и их варианты и, наконец, фибулы подгрупп H/IIB: 3 и H/IIC: 1, которые являются, судя по инвентарю комплексов, самыми младшими (Тууккала-9, Тууккала, 1934 г., Лаппее Каускила) (Lehtosalo 1966: 35).

г)              Фибулы типа F (с орнаментом в виде плетенки).

Фибулы этого типа также хорошо известны среди древностей СевероЗападного Приладожья (рис. 22). В общей сложности найдено 26 экз. из 12 мест. По различиям в деталях орнаментации они были поделены Ю. Айлио на четыре подтипа: F1, F2, F3, F4, (Ailio 1922: 32-39; Tomantera 1994: 41-43). Э. Линтури выделила среди них более дробные серии (Linturi 1982: 130-141).

Плетеный орнамент на фибулах, по мнению Х. Аппельгрена-Кивало, происходит от вьющихся гирлянд аканта. Композицию из переплетающихся линий он считал уже финской, хотя и сформировавшейся под восточным влиянием (Appelgren-Kivalo 1910: 84-90). Ю. Айлио, согласившись с тем, что орнамент несет финский отпечаток, отмечал, что композиция имеет иное, общеевропейское происхождение (Ailio 1922: 32-34). Плетенка на фибулах образована четырьмя шнурами, которые хорошо сопоставляются с орнаментацией западно-финских круглых фибул. На скорлупообразных фибулах змеиный орнамент развился в геометрический (Ailio 1922: 32-34). Все же это развитие нельзя называть чисто финским явлением. Орнамент, состоящий из завитков, прослеживается во всей Северной Европе и ведет свое происхождение от германской «звериной» орнаментации конца эпохи переселения народов. Отмеченная «геометризация»: шнуры, узлы, плетенка — характерна для северного стиля, в котором слились воедино стиль «Еллинге» и стиль «больших зверей».

Тип F1. Орнамент на фибулах образован узкой вьющейся двойной лентой. Тип представлен 19 экземплярами, семь из которых происходит с Карельского перешейка и Северо-Западного Приладожья: Суотниеми-3 (2487: 49, 65), Каукола Кулхамяки (2488: 7), Каукола Кулханпелто (5174: 395), Пю- хяярви (2520: 48), по одной фибуле найдено в крепости Кореле и на городище Паасонвури. В Финляндии, в провинции Саво в Миккели найдено 6 экз., на могильнике Тууккала (2481: 51, 52 и 2481: 240, 241 — в мог. 27) и в Вису- лахти, мог. XXIX. Два экземпляра происходит из провинции Хяме (Настола Руухиярви Ристимяки) и один найден в Похьянмаа, в Тёуся (5059: 5) (Ailio 1922: 32; Кирпичников 1979: 63, 66; Кочкуркина 1981: 83, табл. 9, 2; Linturi 1982: 130-138; Tomantera 1994: 41-43; Uino 1997: 355; Saksa 1998: 40).

Тип F2. Орнаментальная композиция на этих фибулах составлена из симметрично расположенных на фибуле широких двойных шнуров, места соединения которых обозначены двумя-тремя штрихами. Свободные места между линиями на поверхности фибулы заполнены кружочками. По мнению Ю. Айлио, эти фибулы уже настолько отличаются от предыдущих финских фибул, что их следует рассматривать как параллельную форму развития (Ailio 1922: 34-35, kuv. 13). Пять очень схожих между собой фибул этого типа найдены на территории древней Карелии: Сортавала Каннас (2231: 26), Куркиёки Хямеенлахти (2616: 7), Каукола Коверила (6910: 30) и Саккола- Укконен (10333: 1, 2) (Ailio 1922, 34-35; Tomantera 1992, 107; Uino 1997: 355; Saksa 1998, 41).

Тип F3. Группа представлена маленькими фибулами, орнаментальная композиция которых состоит из широкой тройной ленты, переплетающейся в виде решетки. По мнению Ю. Айлио, эта форма типологически может происходить от предыдущей (F2), где встречаются подобные детали орнаментации (элементы решетки) (Ailio 1922: 35). Три относящиеся к этому типу экземпляра также происходят из Приладожской Карелии: Каукола Кекомя- ки, мог. 5 (2595: 82, 85) и Хиитола Кавосалми (2298: 188) (Ailio 1922: 188; Tomantera 1992: 107; Uino 1997: 355; Saksa 1998: 41).

Тип F4. Небольшие по величине фибулы, орнамент на которых составлен из двойных широких шнуров, образующих две противоположные переплетающиеся восьмеркообразные фигуры. На двух экземплярах кромка фибулы украшена растительными акантовыми завитками. Ю. Айлио сравнивает орнаментацию этих фибул с рисунком на фибулах типа J (фибулы с орнаментом в виде гирлянды) и считает, что эта связь происходит от общих образцов или влияний (Ailio 1922: 17, 36). Следует отметить, что схожий мотив переплетающихся восьмерок с «сердцевидными» окончаниями встречается в орнаментации других найденных на Карельском перешейке и в СевероЗападном Приладожье предметов украшений: подковообразных серебряных фибул, копоушек, ножен ножей. Все три фибулы этого типа найдены на Карельском перешейке, в Саккола Лапинлахти (4636: 3), Каукола Монтонен (4636: 7) и Метсяпиртти Коукунниеми (6458: 2) (Ailio 1922: 17, 36; Tomantera 1992: 102; Uino 1997: 355; Saksa 1998: 41).

Фибулы типа F1, по мнению Ю. Айлио, вошли в употреблении в первой половине XI в., так как обе фибулы из Настола найдены на том же могильнике, где встречены и круглые финские фибулы эпохи викингов, относящиеся к концу X в. Однако на этом же могильнике есть материал и начала XII в. К наиболее младшим экземплярам фибул типа F1 можно отнести фибулу из Теуся, которая относится к погребению, в котором найден топор, датируемый временем около 1100 г. (Ailio 1922: 37).

Фибулы типа F2 Ю. Айлио датирует первой половиной XI в., а фибулы типа F3 — серединой XI в. Фибулы типа F4 относит ко времени около 1000 г. или несколько более позднему (Ailio 1922: 37-38). Линтури (Linturi 1982: 136-138) относит появление фибул с плетеным орнаментом к XII в., что подтверждается современными исследованиями (см.: Tomantera 1994: 41).

д)              Фибулы типа Е.

Тип первоначально получил название по месту находки первой такой фибулы в дер. Рокосина в приходе Каукола (2595: 2) (рис. 22). Ю. Айлио считал, что на этой фибуле проявляются различные орнаментальные мотивы: спирали, пальметки, отдельные черты зооморфной орнаментации. Датировал он ее первой половиной XI в. (Ailio 1922: 31-32, kuv. 10). Позднее количество находок подобных фибул волютоообразными завитками поднялось до десяти. Большая их часть (6 экз.) происходит из Хяме (Хаухо Алветтула (9874), Настола Руухиярви (1 экз.), Холлола Киркайланмяки, мог. V (1 экз.) (Ailio 1922: 31-32; af Hallstrom 1948: 47-48, 59-60; Lehtosalo-Hilander 1980: 66-68; Hirviluoto 1981: 5; Tomantera 1992: 106-107; Uino 1997: 355; Saksa 1998, 41).

О. Хальстрем назвал эти фибулы по месту одной находки «группой Хаухо» (af Hallstrom 1948: 59). Приведенные им фибулы из Хаухо и Настола отличаются от фибулы из Рокосина как по величине (длина 5 см против 7,1 см у последней), так и по орнаментации. Основной мотив на них — четыре регулярных углубления в центре, окруженные полукружьями, и отходящие от них к концам двойные расходящиеся спирали или простые пальметки. Имеющиеся по кромке фибул нарезки О. Хальстрем сопоставляет с орнаментацией финских фибул с кружковым орнаментом (тип В) и считает поэтому, что фибулы типа F возникли в Хяме под влиянием фибул типа В. Он также высказал мнение, что от «группы Хаухо» начинается длинная линия развития финских фибул (af Hallstrom 1948: 60).

е)              Фибулы типа G.

Фибулы, украшенные рисунками в виде лилии (тип G), по мнению О. Халь- стрема, являются вариантом фибул типа Е и входят в эту же «хямесскую» группу фибул (рис. 22). Они, как и фибулы «группы Хаухо», датируются XI в. (af Hallstrom 1948: 47-49, 60). Известны девять подобных фибул, шесть из которых происходят из Хяме и лишь одна с Карельского перешейка, из Пюхяярви (9172: 2). Одна фибула в паре с фибулой типа A найдена в Швеции, в Гротреске и одна — в Новгороде в ярусе 13 на усадьбе Е (Ailio 1922: 39-42; af Hallstrom 1948: 47-49, 60; Tomantera 1992: 107; Варенов 1997, 99, 103). Датировку этих и других фибул «хямесской» группы уточняют результаты радиоуглеродного датирования могилы V/1978 на могильнике Холлолан Киркайланмяки, относящие ее ко второй половине XII в. (Taavitsainen 1990: 78, 84; Saksa 1998: 41).

ж)              Фибулы типа I.

Фибулы с крестообразным узлом (тип I) также типологически связываются с фибулами «группы Хаухо» (тип Е), так как на них имеются спиралевидные завитки на обоих концах (рис. 21, 13). Все три фибулы этого типа найдены за пределами Карельского перешейка и Северо-Западного Прила- дожья (Ailio 1922: 59-60; af Hallstrom 1948: 48, 60).

з)              Фибулы типа J.

Фибулы, украшенные рисунком в виде гирлянды (тип J), также немногочисленны; из пяти идентичных между собой экземпляров лишь одна найдена на Карельском перешейке на Тиверском городке (Кочкуркина 1981: 44, табл. 4, 2; Ailio 1922: 59, 60; af Hallstrom 1948: 62) (рис. 22).

и)              Фибулы типа K.

Фибулы со спиралевидным узором (тип K) представлены двумя различными по орнаментации изделиями. Одна из них с орнаментом в виде знака § найдена на Карельском перешейке в Ряйсяля (1922: 422) (рис. 22) (Ailio 1922: 60, 61; af Hallstrom 1948: 62, 63).

к)              Фибулы типа B.

Фибулы с семью концентрическими кругами в центре и по периметру поверхности типа B по Айлио на Карельском перешейке и в Северо-Западном Приладожье не встречены. На территории Финляндии лишь на могильнике Тууккала в области Саво найдены два подобных изделия (Ailio 1922: 16-18). Одна фибула типа B происходит из Новгорода (Нутный раскоп) (Варенов 1997: 101, 103).

Пронизки

Пронизки Ф-образной формы являлись неотъемлемой частью карельского (как и в целом прибалтийско-финского) женского праздничного убора

Рис. 23. Пронизки 1-7, цепедержатели 8-13

(рис. 23, 1-8). Зачастую они снабжались привесками различной формы. На Карельском перешейке и в Северо-Западном Приладожье их найдено в общей сложности 35 экз., из которых 28 экз. — в погребениях и 2 экз. — на поселениях (Schwindt 1893: 129; Кирпичников 1979: 65; Кочкуркина 1981: 44, табл. 4, 4; Saksa, Uino, Hiekkanen 2003: 404-406).

Все известные пронизки поделены нами на два типа, подразделяющиеся на несколько вариантов (Saksa 1990a: 69-73; 1998, 42-43, kuv. 5: 1-8, рис. 22, 1-7). В основе деления на типы лежит форма пронизок (количество ушек), в основе деления на варианты — расположение ушек и орнаментация.

Тип I — пронизки с одной парой ушек.

Тип I, вариант 1 — неорнаментированные пронизки с ушками на центральном утолщении (I:1).

Тип I, вариант 2 — орнаментированные пронизки с ушками в центре между двумя крайними утолщениями: a — орнамент в виде спирали, b — орнамент в виде волнистой линии, c — шнуровой орнамент (I: 2a, I: 2b, I: 2c).

Тип I, вариант 3a — пронизки, концевые утолщения которых орнаментированы продольными расходящимися ромбовидными нарезками, ушки расположены на центральной утолщенной части (I: 3).

Тип I, вариант 3b — концевые утолщения не орнаментированы.

Тип II — пронизки с двумя парами ушек.

В количественном отношении пронизки распределяются по типам и вариантам следующим образом: I: 1 — 6 экземпляров: 4 экз. происходят из погребений в Кекомяки: мог. 1 (2489: 88), мог. 6 (2489: 123, 131) и Тонтин- мяки-5/1888 (2592: 63). 1 экз. найден на Ховинсаари и еще одна пронизка встречена при раскопках на Тиверском городке. Одна подобная пронизка найдена на могильнике Тууккала в области Саво (отдельная находка) (2481: 57).

I: 2а — 6 экземпляров: 3 экз. найдено в Кекомяки, мог. 1 (2489: 71, 79, 93, фрагмент четвертой), 1 экз. — в Тонтинмяки-3/1886 (2491: 65), 1 экз. найден в разрушенном погребении в Ивасканмяки (1922: 427).

I: 2b — 4 экземпляра: 1 экз. найден в Тонтинмяки-1/1886 (2491: 16), 2 в Паямяки-1931 (9415: 5, 6) в погребении, 1 экз. в погребении в Лейникюля (10691: 4).

I: 2с — 2 экземпляра из мог. 5 в Кекомяки (2595: 21, 32). 5 экз. таких пронизок найдены на могильнике Тууккала: три случайные находки (2481: 55, 61) и две найдены в погребении 42 (2481: 337, 340). 1 экз. найден в Каускила. Три экземпляра, относящихся к 2-му варианту пронизок, найдены на могильнике Патья в Лапинлахти (10710 — пара из погребения, 10817: 27).

I: 3а — 2 экземпляра: отдельная находка из Кулхамяки (2535: 4) и одна найдена при раскопках в крепости Корела. 5 экз. пронизок типа I: 3а найдено на могильнике Тууккала: три случайные находки и две из мог. 27 (2481: 58-60, 242, 243).

I: 3b — 6 экземпляров найдены на могильнике Тууккала: одна случайная находка (2481: 126), остальные происходят из погребений: мог. 9 (2481: 162), мог. 36 (2481: 280, 285), мог. 37 (2481: 299, 300). 2 экз. пронизок типа I: 3в найдены на могильнике Каускила.

Тип II — 6 экземпляров: 2 экз. найдены в потревоженной могиле в Кул- хамяки (2596: 8, 9), две пронизки — в могиле Леппясенмяки-4 (2494: 17, 22), по одной пронизке найдено в Тонтинмяки-5/1888 и 9/1888 (2592: 80; 193), (2481: 38, 53, 54, 71). 10 экземпляров пронизок типа II найдены на могильнике Тууккала: четыре — случайные находки и шесть — из погребений: мог. 11 (2481: 170, 173), мог. 26 (2481: 228, 229) и мог. 40 (2481: 325 и 330).

Цепедержатели

Цепедержатели, как и овально-выпуклые фибулы и пронизки, являются одной из основных частей металлического убора женского костюма. Их общее количество — 51 экземпляров.

Цепедержатели разделены нами на два основных типа: двухспиральные (тип I) и крестообразные (тип II) (рис. 23, 8-13). Первых на изучаемой территории найдено 27 экземпляров, вторых — 24 экземпляра, из них в погребениях найдено 17 цепедержателей типа I и 13 экз. — типа II (Schwindt 1893: 130; Kivikoski 1973, 25; Кирпичников 1979: 66; Кочкуркина 1978: 84, табл. 9, 13, 14). Упомянутые два типа в свою очередь делятся на варианты, причем в основе деления, как и в случае с пронизками, лежат различия в форме и орнаментации (Saksa 1998: 43-44, kuv. 5: 9-13).

Тип I, вариант 1 — простой вариант, состоящий из петли, концы которой свернуты спиралью (I: 1).

Тип I, вариант 2 — усложненный вариант, при котором спирали сливаются с петлей (литые) (I: 2).

Тип I, вариант 3 — сложная ажурная форма в двух разновидностях: а) — декоративной и b) — без декоративного оформления нижней части (литые) (1: 3а, 1: 3b).

Тип II, вариант 1 — цепедержатели с петлеобразными ушками на противоположных концах (II: 1).

Тип II, вариант 2 — цепедержатели с перпендикулярно развернутыми ушками (ушки могут быть литыми или приклепанными).

Количественно по типам и вариантам цепедержатели распределяются следующим образом:

Тип I: 1 — 6 экземпляров: Кекомяки-1 (2489: 72, 80) и 5 (2595: 22, 23), Кильпола (2298: 174), Купарисенмяки (7754: 67), еще 1 экземпляр найден в Тууккала, мог. 3 (2481: 132).

Тип I: 2 — 7 экземпляров: Тонтинмяки-1/1886 (2491: 15, 19) и 6/1888 (2592: 155, 160), Рииска (2520: 29), Кивипелто (2298: 152), Наскалинмяки (7901: 69), 1 экземпляр найден в Тууккала-3 (2481: 129).

Тип I: 3а — 12 экземпляров: Кулхамяки (596: 10, 11), Кекомяки-1 (2489: 89, 94) и —5 (2489: 84, 87), Кекомяки, отд. находка (2298: 167), Тонтинмя- ки-3/1886 (2491: 38) и 1/1888 (2592: 7, 19), Паямяки-1917 (72: 23), Хиитола- Пелкова (1922: 434).

Тип I: 3b — 1 экземпляр из Раммасаари (2298: 159) — отд. находка.

Тип II: 1 — 13 экземпляров: Кулхамяки (2535: 4), Кекомяки, отд. находки (2298: 168), Леппясенмяки-4 (2494: 16(?), 23), Рокосина (2535: 3), Патья, 2 экз. из погребения (10710: 1), Лейникюля, 2 экз. из погребения (10691: 2), Кюлялахти (8887), Паасонвури (1979 г.) (1 экз. из серебра). Шесть цепедержателей типа II: в Тууккала: мог. 7 (2481: 149, 150), мог. 22 (2481: 208-210), мог. 40 (2481: 326, 331). грубо отлитых экземпляра найдены в Тонтинмяки — мог. 5/1888 (2592: 65, 5).

Тип II: 2 — 11 экземпляров: Кекомяки-6 (2489: 124, 133), Тонтинмя- ки-13/1888 (2592: 143, 145), Леппясенмяки-4 (2494: 16?), Кильпола (2298: 178), Паямяки, мог. (1931 г.) (9415: 3, 4), там же, мог. 1917 г. (7291: 20), Патья, отд. находка (10817: 28, 48), Паасонвури (1979 г.) (1 экз. из серебра). Большое число цепедержателей этого типа найдено на могильнике Тууккала в области Саво (2481: 61) две (63, 70, 71, 72 — отдельные находки, мог. 2 (2481: 122, 123), мог. 7 (2481: 148), мог. 9 (2481: 160, 161), мог. 11 (2481: 170, 173), мог. 16 (2481: 192, 193), мог. 26 (2481: 228, 229), мог. 27 (2481: 244), мог. 36 (2481: 281), мог. 37 (2481: 301, 302), мог. 42 (2481: 338, 341) — всего 29 экземпляров.

Четыре двуспиральных цепедержателя типа I и один крестовидный типа II найдены при раскопках в Новгороде на Троицком раскопе (Варенов 1997: 102-103).

Ножны ножей орнаментированные

Такие характерные и непременные предметы карельского женского убора, как орнаментированные бронзовыми оковками ножны ножей, также поддаются классификации. Отдельные типы выделяются нами по форме бронзовых деталей ножей, а варианты — по их орнаментации (Saksa 1990a: 69-73; 1998: 43-44). Известные нам 25 ножен подразделяются на следующие пять типов (рис. 24, 1-10):

Тип I — продольная пластина (наконечник) ножен плавно расширяется от места крепления ножек к поясу к носку. Имеется до трех и более поперечных кольцевых оковок.

Тип II — наконечник ножен резко, уступом расширяется в нижней части ножен, где его верхняя кромка имеет волнообразный край. Кожа на таких ножнах обычно украшена (прошита) бронзовой проволокой.

Тип III — металлический наконечник ножен охватывает всю нижнюю половину ножен. Верхняя часть обычно скрепляется двумя кольцевыми оковками.

Тип IV — бронзовая ажурная обкладка занимает всю поверхность ножен.

Тип V — простые кожаные ножны.

Тип I, вариант 1 — наконечник ножен орнаментирован §-видным завитком, концы которого распускаются в виде листа аканта. Поперечные кольцевые оковки украшены выпуклым «жемчужным» орнаментом (I: 1) (рис. 24, 1).

Тип I, вариант 2 — наконечник ножен орнаментирован гравированным рисунком в виде сплетенных лент с завитком на конце. Поперечные кольцевые оковки орнаментированы аналогично. Их нижняя кромка фигурно оформлена (I: 2) (рис. 24, 2-5).

Тип II, вариант 1 — наконечник ножен украшен орнаментом в виде извивающейся 8-образной ленты. Нижняя кромка поперечных кольцевых оковок фигурно оформлена. Кожа ножен прошита бронзовой проволокой (II: 1) (рис. 24, 6).

Тип II, вариант 2 — наконечник ножен и оковки украшены штрихованным сложным орнаментом, состоящим из «сердцевидных» фигур и различных завитков. Кожа ножен прошита бронзовой проволокой (II: 1) (рис. 24, 7).

Типы III (рис. 23, 8-9), IV (рис. 24, 10) и V не имеют вариантов.

Рис. 24. Ножны ножей 1-10

Количественно по типам и вариантам ножны распределяются следующим образом:

Тип I: 1 — 10 экземпляров: Кекомяки: мог. 5 (2 экз.) (2595: 40, 41; 69, 70, точечный орнамент (под одним номером отмечен нож, под вторым — ножны), мог. 6 (1 экз.) (2595: 143, 146), Тонтинмяки, мог. 3/1886 (1 экз.) (2491: 60, 61), мог. 5/1888 (1 экз.) (2592: 95, 96), мог. 5 (1 экз.) (2592: 164; 165 на ножнах штрихованный орнамент); Леппясенмяки-4 (1 экз.) (2494: 11, 12); Патья-1/1937 (1 экз.), отд. находка (10817: 23), Паямяки-1931 (1 экз.) (9415: 17, 18). На могильнике Тууккала найден 1 экз. (отд. находка) (2481: 33).

Тип I: 2 — 3 экземпляра: Кекомяки-3 (1 экз.) (2489: 371, 372), п-ов Большой (Раммансаари) (1998 г.), 1 экз. найден в Тууккала (отд. находка) (2481: 32).

Тип II: 2 — 1 экз. в Леппясенмяки, мог. 3 (494: 7, 8 — точечный орнамент).

Тип III — 4 экземпляра: Суотниеми-3 (1 экз.) (2487: 53), Кекомяки-1 — (1 экз.) (2489: 169, 170), Ивасканмяки, отд. мог. (1922: 423, 424), Тууккала-9 (1 экз.) (2481: 167).

Тип IV — 4 экземпляра: 1 экз. — Патья, отд. находка (10817: 45) и 3 экз. найдены в Тууккала; мог. 16 (2481: 195), мог. 26 (2481: 23), отд. находка (2481: 31).

Тип V — 2 экземпляра Кекомяки-1 (2489: 62, 61) и Тонтинмяки-1/1888 (2592: 22, 23). Несомненно, число кожаных ножен было значительно большим, но не все они сохранились.

Металлические оковки ножен ножей карельских типов найдены также в Новгороде в количестве 4 экз. при раскопках в Новгороде на Неревском и Троицком раскопах (Варенов 1997: 94-103).

Рукояти ножей орнаментированные

Бронзовые литые рукояти ножей с плетеным узором в могилах находятся, как правило, в могилах с орнаментированными ножнами, в культурных же слоях поселений это почти исключительно отдельные находки. Ножи с такими рукоятями найдены в могильниках и на поселениях Карельского перешейка и области Саво в количестве 26 экемпляров. Отдельные рукояти ножей найдены в Швеции, на Ижорском плато, в крепостях Корела (5 экз.), Тиверский городок, Орешек, Копорье, в Новгороде (6 экз.) (Кирпичников 1979: 69-70; Кочкуркина 1982: 118-120; Варенов 1997: 94-103).

По погребальным комплексам они распределяются следующим образом: Кекомяки-1 — 1 экз., мог. 3 — 1 экз.; Тонтинмяки-1 — 1 экз., Леппясенмя- ки-4 — 1 экз.; Паямяки-1917 — 1 экз.; Паямки-1931 — 1 экз.; Патья-1937 — 1 экз.; Патья-21 — 1 экз.; Тууккала-7, 9, 16 и 26 — по 1 экз.; Каускила — 1 экз.

Копоушки

Копоушки (уховертки) носились карельскими женщинами подвешенными за цепочку к поясу. Изготовлялись они из бронзы или меди. Всего их найдено 22 экземпляра, из которых 19 экз. найдено в погребениях (5 экз. — в разрушенных) и 4 экз. — на поселениях (Shcwindt 1893: 132-133; Kivikoski 1973: 146, Abb. 1212-1214; Кочкуркина 1981: 40-44, табл. 4, 6, 9, 10, 13; Saksa 1998: 46-48, kuv. 6, 11-15).

Рис. 25. Копоушки 1-5

Копоушки разделены нами на два основных типа: тип I — цельные и тип II — прорезные (рис. 25, 1-5).

Тип I, вариант 1 — орнамент в виде S-образного завитка (рис. 25, 1).

Тип I, вариант 1а — завиток заканчивается акантовым листом (рис. 25, 2).

Тип I, вариант 2 — орнамент в виде треугольных, «сердцевидных» фигур (рис. 25, 3).

Тип I, вариант 2а — поле между основным «сердцевидным» рисунком заполнено частыми штрихами, на верхнем конце в круге — четырехконечный крест.

Тип II, вариант 1 — орнамент в виде прорезного S-видного завитка (основная масса копоушек этого типа) (рис. 25, 4-5).

Количественно по типам и вариантам копоушки распределяются следующим образом:

Тип I: 1-4 экземпляра: Тонтинмяки-1/1888 (2491: 11), Леппясенмяки-4 (2494: 15), Паямяки-1931 (9415: 13), Сяркисало (2298: 156).

Тип I: 1а — 2 экземпляра из Ивасканмяки (922: 425) и Патья (10817: 43).

Тип I: 2 — 2 экземпляра: Кулхамяки (2596: 13), Хиитола Коккола (3247: 11).

Тип I: 2а — 3 экземпляра: Кекомяки-1 (2498: 35, 66), Тонтинмяки-1/1888 (2592: 9).

Тип II: 1-7 экземпляров: Тонтинмяки-7/1888 (2592: 425), 9/1888 (2592: 192), 13/1888 (2592: 244), Хиитола Коккола (с ушками) (3247: 12), 3 экз.

найдены на Тиверском городке (одна с ушками). Часть копоушек Кекомя- ки-5 (2595: 39), Тонтинмяки-5/1888 (2592: 110), Патья (10710) либо не имеет орнамента, либо он не просматривается на вещи.

Копоушка из Тиверского городка (Кочкуркина 1981: табл. 4, 13) имеет орнамент из двух волютообразных зеркально расположенных фигур, аналогии которому нам не известны.

В заключение можно отметить, как и в случае с ножнами, что копоушки являются более индивидуальными по орнаментации предметами, чем скорлупообразные фибулы, рукояти ножей, цепедержатели и пронизки.

Фибулы подковообразные

Подковообразные фибулы в костюме карельской женщины служили для скрепления наплечной накидки и фаты. Они были довольно крупными по величине (диаметр 9-12 см) и изготовлялись из серебра. Наружная поверхность фибул сплошь украшена гравированным плетеным или растительным орнаментом. Различаются два типа карельских фибул: фибулы с пластинчатой дугой и продольным ребром (около 20 экз.) и выпуклые (около 10 экз.) (Salmo 1956: 89, 94; Kivikoski 1973: 132, Abb. 1043, 1044; Saksa 1990a: 69-73) (рис. 26, 1-5). Вместе с тем, на изучаемой территории (в том числе и в погребениях) найдены фибулы и других типов: с рифленой дугой и с треугольной в сечении дугой.

В целом, фибулы подразделяются на три типа и индивидуальные, нетипичные экземпляры:

Тип I — пластинчатые фибулы, тип II — выпуклые фибулы, тип III — фибулы с рифленой дугой. По орнаментации фибулы разделяются на варианты.

Тип I, вариант 1 — фибулы с орнаментом в виде переплетающихся линий с завитками на концах, образующих сложную композицию с Х-образными фигурами на стыках и без элементов растительной орнаментации (побегов листьев) (рис. 26, 1).

Тип I, вариант 1а — то же, но орнамент выполнен короткими штрихами (рис. 26, 2).

Тип I, вариант 2 — фибулы с орнаментом в виде переплетающихся линий с завитками в форме растительных побегов и листьев (рис. 26, 3).

Тип II, вариант 1 — фибулы без орнамента.

Тип II, вариант 2 — фибулы с орнаментом в виде цепочки «сердцевидных» или «лировидных» фигур (завитков) (рис. 26, 4-5).

Тип III, вариант 1 — фибулы с маковидными головками.

Тип III, вариант 2 — фибулы с пирамидальными головками.

Количественно по типам и вариантам подковообразные фибулы распределяются следующим образом:

Тип I, вариант 1а — 6 экземпляров: Кекомяки, мог. 1 (2489: 232), мог. 5 (2595: 7), мог. 6 (2595: 108), Кулхамяки (2596: 5), Тонтинмяки-1/188б (2491: 32), 1/1888 (2592: 2).

Тип I, вариант 2 — 3 экземпляра: Кильпола (3641: 3), Кекомяки-1 (2489: 104), Сипилянмяки (10663: 7).

Рис. 26. Подковообразные фибулы 1-5

Тип II, вариант 1 — 2 экземпляра: Тонтинмяки-6/1888 (2592: 150) (бронзовая), мог. 7/1888 (2592: 170) (бронзовая).

Тип II, вариант 2 — 8 экземпляров: Кекомяки, мог. 2 (2489: 274), мог. 3 (2489: 326), мог. 5 (2595: 11, 80), нетипичная, маленькая и бронзовая, мог. 6 (2595: 135), Патья (10817: 31), Сортавала-Рантуэ (9121: 2).

Тип III, вариант 1 — 1 экземпляр: Тонтинмяки-1/1886 (2491: 25).

Тип III, вариант 2 — 1 экземпляр: Тонтинмяки-5/1888 (2491: 56).

Индивидуальные, нетипичные экземпляры — Кекомяки-1 (2489: 180, серебряная фибула с треугольной в сечении дугой и орнаментом в виде набегающей волны) (Schwindt 1893: kuv. 248) и Тонтинмяки-1/1886 (249: 28, бронзовая (?) фибула с плоской без ребра дугой и плетеным выполненным штрихами орнаментом) (Schwindt 1893: kuv. 249). Ближайшие аналогии карельским фибулам I типа найдены на территории Ижорского плато, в кладах из Эстонии и северной Финляндии. Однако, если фибулы из Ижорской земли подобны карельским, то эстонские и северо-финские экземпляры выделяются своими более крупными размерами и отсутствием орнамента (Tallgren 1938: t. 2, tahv. XXIV: I; Bjorkman 1957: fig. 76-80).