Кякисалми-Корела (Корельский город)

Первые известия о карельском укреплении в устье Вуоксы связаны с попытками шведов взять под свой контроль приладожскую (восточную) часть Карельской земли, центром которой являлась небольшая островная крепость Кякисалми (Корела новгородских источников) (рис.

Несмотря на хорошую освещенность ранней истории города в источниках XIII-XV вв., как русских, так и шведских, наличие дискуссионных вопросов, неясность строительной биографии, планировки, отсутствие данных о первоначальных укреплениях и, наконец, времени основания, планомерные археологические исследования древней Корелы были предприняты лишь в 1972-1973 и 1975-1976 гг. А.И. Кирпичниковым (рис. 64). После первых раскопок Т. Швиндта в крепости в 1891 г. (две траншеи) прошло немногим более 80 лет.

Целью раскопок 1970-х гг. было дополнить данные письменных источников по истории города на Вуоксе археологическими материалами, изучить культурные напластования и выявить их стратиграфию, получить достоверные данные о постройках и материальной культуре периода Средневековья.

Раскопы А.Н. Кирпичникова 1970-х гг. (10) охватили значительную часть внутренней площадки крепости. Наиболее перспективный участок обнаружился в северо-восточном углу крепостного двора, где раскопки проводились в течение 1972, 1975 и 1976 гг. (рис. 64, раскопы 2, 9, 10) (Кирпичников 1979: 52-73. рис. 1: 1984: 125-134; Kirpitsnikov 1983: 72-73). Автор раскопок, рассматривая вопрос о соотношении первоначально упомянутой в летописи карельской крепости Кякисалми (1295 г.) и построенного новгородцами

Рис. 64. Крепость Корела.

План по А.Н. Кирпичникову (1979). 1-10 — раскопы 1970-х гг., 11 — раскоп 1989-1990 гг., 12 — раскоп 1992 г. (куртина), 13 — раскопы 1993 г., х — шурф за северной стеной крепости

в 1310 г. нового «города», приходит к выводу, опираясь на летописные источники и результаты раскопок, что заново построенный «Корельский городок» (Корела) существовал на новом месте. Строительство 1310 г. осуществлялось по единому плану и в течение короткого срока (Кирпичников 1979: 56-57; 1984: 126). Раскопками 1970-х гг. выявлено, что культурные остатки, связанные с периодом Средневековья, подразделяются на два утолщающихся к краям острова строительных горизонта общей толщей 0,5-2,6 м. Толщина верхнего горизонта, выявленного на глубине 0,5-0,7 м (у края острова на глубине до 1,5-2,6 м), составляла 0,2-0,9 м. Его выявленная по данным дендрохронологии дата — 1360-1380 гг. Границей между этим и лежащим ниже горизонтом является углистый слой, сопоставимый с отраженным летописью пожаром 1360 г. Общая толщина нижнего горизонта 0,3-1 м. Дендрохронологически он относится к 1310-1360 гг. Дерево в культурном слое значительно лучше сохранилось в окраинной части города. При разборке нижнего строительного горизонта в разных местах острова обнаружено 8 срубных жилищ со стороной 3,5-5 м и печами в одном из углов. Для увеличения площади острова строители возвели по его краю подкладочную деревянную платформу, на которой установили дома и, вероятно, круговые укрепления из городней.

но 100-110 изб с населением — включая женщин и детей — 300-330 человек (Кирпичников 1979: 59-60). При исследовании нижнего строительного горизонта в соседстве с русскими изделиями встречены вещи карело-финского облика, и это приводит к заключению, что наряду с новгородцами в «городе» проживали также карелы, что согласуется с известиями летописи. Постройки верхнего горизонта сохранились хуже. Подавляющее большинство изделий этого горизонта бесспорно связано с русским городским ремеслом. Первоначальные укрепления Корельского городка при раскопках выявлены не были; они, вероятно, перекрыты трассой укреплений позднейшей поры. Из летописи известно, что после тотального пожара 1360 г. городские укрепления были усилены боевой каменной башней — «костром», открытой при раскопках 1972 г. в юго-западном углу крепости (Кирпичников 1979: 52-73; 1984: 122-144, рис. 57-60).

В 1989 г. экспедиция ЛОИА АН СССР под руководством автора данной работы приступила по инициативе А.Н. Кирпичникова к новому циклу исследований на территории крепости в г. Приозерске. Целью работ было получение новых данных о культурном слое и, прежде всего, наиболее древних его напластованиях, учитывая опыт и материалы раскопок 1970-х гг. Под место раскопок был выбран участок площадью 50 кв. м в северо-восточном углу крепостного двора между раскопом 10 А.Н. Кирпичникова 1976 г. и куртиной крепости (рис. 64, раскоп 11). С северной стороны его границей был раскоп 1975 г. (№ 9). Раскопки на этом участке продолжили и в следующем, 1990 г. Объектом исследований 1992 г. была восточная куртина: раскоп этого года (30 кв.

Основным, давшим стратиграфию всех культурных напластований, хорошо сохранившиеся горизонты дерева и большое количество предметов материальной культуры, был раскоп 1989-90 гг. (рис. 64, раскоп 11). Он, собственно говоря, являлся полигоном, на котором использовались и отрабатывались методы полевой археологии и естественных наук, принятые в России и Финляндии. Результаты работы этой Российско-Финляндской междисциплинарной экспедиции подробно представлены на различных конференциях и опубликованы в различных изданиях (подробнее об этом см.: Saksa 1998: 107-125; Uino 1997: 261-269). Остановимся на кратком изложении результатов.

Вся верхняя часть земли в раскопе состояла из строительного мусора — обломков кирпичей, кусков извести и известняка с включениями обломков стекла, костей животных, гвоздей, обломков глиняных сосудов, а также крупных камней — остатков ранее здесь находившихся, но впоследствии разобранных построек XVII-XVIII вв. Мощность этого слоя 80-130 см. Под ним фиксировались тонкие, в 20-30 см, слои и линзы глины, ниже которых

следовал слой черной «жирной» земли толщиной в 20-40 см — верхний горизонт напластований периода Средневековья (рис. 66). На большей части раскопа непосредственно под слоем дерна встречены большие камни, после выемки которых выявилась нижняя часть каменной постройки со стенами шириной в 2 м. Ее восточная стена осталась не вскрытой, так как она перекрыта более поздней куртиной.

Стены постройки сохранились на высоту 80-200 см. Постройка, как показали последующие раскопки, была поставлена непосредственно на мощные бревна конструкции новгородского времени. Ее строители лишь заложили под фундамент один слой продольных бревен. Вход, на месте которого был положен большой плоский камень, находился на уровне глиняных прослоек, то есть около 1 м ниже уровня современной дневной поверхности (рис. 66; 74). На этом же уровне находится поверхность, с которой был выкопан котлован для этой постройки. Время ее строительства можно определить с помощью карт шведского периода (XVII в.). Каменная постройка на этом месте видна на карте 1680 г. (Schvindt 1898: 91, приложения). Однако ее нет на карте 1650 г., так же как и на позднейшей карте 1697 г. Стало быть, искомая постройка была возведена между 1651 и 1680 гг. По картам того времени видно, что в крепости именно в этот период проводились капитальные строительные работы: спрямлялись стены, менялись формы угловых бастионов, на дворе крепости появлялись новые постройки (Schvindt 1898: 89). Эта деятельность продолжалась и позднее, что видно и из того, что на месте восточной стены рассматриваемой постройки прошла обновленная и расширенная куртина. Постройка, занимая большую часть раскопа, разделила его на две части: западную и восточную (внутри стен). В обеих частях фиксировался упомянутый выше слой черной земли, в котором было много древесной щепы, обломков гончарных сосудов, костей животных, а также вещи: янтарный крестик с процарапанным на поверхности восьмиконечным крестом, игральная фишка, восемь вислых свинцовых печатей (рис. 67; 71-73). Последние найдены в пределах одного квадрата и относятся к наместникам новгородского владыки, утверждавшим акты землевладения. Они являются остатком небольшого «семейного» архива и датируются серединой — третьей четвертью XV в. (Сакса, Янин 1996: 187-194). Никаких остатков построек в этом слое не было. Единственное, в юго-западном углу раскопа на месте находки печатей зафиксирована линза глины диаметром 1 м и толщиною 20 см.

Рис. 67. Крепость Корела. Свинцовые печати XV в. из раскопок в Кореле в 1989 г.

на прослежена также на месте северо-восточного бастиона крепости. Ниже слоя черной земли на глубине 230-250 см был выявлен горизонт дерева, состоящий в западной части раскопа из настила из толстых бревен, уложенных в направлении С-СЗ-Ю-ЮВ, под которыми лежали несколько поперечных (рис. 69; 60). Внутри постройки зафиксированы нижняя часть сруба с полом из тонких стволов ели, а также угол второй, уходящей под куртину постройки. При раскопках 1992 г. было замечено, что отмеченный горизонт дерева продолжается и под выявленной тогда каменной стеной. Горизонт застройки новгородского времени, таким образом, в этой части острова выходил за границы крепости шведского и более позднего русского времени. Для этого горизонта имеется серия дендрохронологических и радиоуглеродных дат. Датирование произведено в радиоуглеродной лаборатории ИИМК РАН, в лаборатории Геологической службы Финляндии и в отделе экологии унта Йоенсуу (дендрохронология). В общей сложности дендрохронологически датированные 7 спилов относят его ко времени 1330-1370-е гг. и, учитывая, что кора не сохранилась и бревна могли утратить по различным причинам верхние кольца, эту дату можно еще омолодить (Zetterberg, Saksa, Uino 1995: 215-220). Внутри каменной постройки при разборке основания сруба с полом ниже его на слое крупнозернистого песка прослежено одно отдельное бревно. Поскольку составляющие нижний венец сруба бревна были плохой сохранности, для радиоуглеродного датирования был взят образец дерева из пола, давший конец XIII в. (Kankainen, Saksa, Uino 1995: 41-47; Saksa 1998: 115; Saksa, Kankainen, Saarnisto, Taavitsainen, 1990: 65-68; Uino 1997: 265266). Налицо противоречие в датировке лежащих на одном уровне бревен двух частей раскопа. Можно объяснять его использованием двух методов датирования, если бы конструктивно эти части не различались: в восточной части бревна составляли платформу, а внутри постройки за каменной стеной обнаружены были срубы, поставленные на слои крупнозернистого песка. Под бревнами же платформы прослеживался слой щепы и песка, а лишь затем следовал слой такого же песка с включением мелких камней. В этом горизонте дерева были найдены грузила и поплавок от рыболовных сетей, пряслица, обломки кремня, донышко от берестяного туеса, поясная пряжка.

Чрезвычайно интересным оказался слой крупнозернистого песка толщиной 40-60 см, ранее принимаемый за материк. Он начинался на глубине 180-220 см от дневной поверхности (рис. 66). В этом слое фиксировались прослойки древесной щепы, а также обнаружено значительное количество различных предметов и изделий из металла, дерева, кожи. Среди находок преобладают пряслица, грузила для сетей, точильные камни, обломки бронзовых пластин, капли застывшей бронзы. Много керамики, бус, украшений из бронзы, в том числе и карельских типов (рис. 70-72). Из бытовых предметов выделяются два цилиндрических замка. Никаких деревянных конструкций в этом горизонте не обнаружено. Слои щепы, наиболее интенсивный из которых зафиксирован в средней части слоя крупнозернистого песка (толщиной 5-10 см), а также вертикально стоящие колья свидетельствуют о какой-то деятельности на острове в момент возникновения этого слоя. Об этом же свидетельствует более мощная прослойка щепы и обрезков дерева в юго-западном углу раскопа, выступая своеобразным клином, основная часть которого скрыта за пределами раскопа. Анализ находок из верхней и нижней частей слоя песка показывает, что между ними нет какой-либо значительной разницы во времени; они также не различаются по структуре — весь песок этого слоя происходит из одного места. Наличие в нем украшений карельских типов (рукояти ножей, овально-выпуклые и подковообразные фибулы, цепедержатели крестовидные и их фрагменты) и керамики, среди которой имеется характерная именно для карельских городищ форма с прямым венчиком и тремя валиками на внешней стороне, приводит к предположению, что песок на окраинную часть острова был принесен из места, на котором уже существовали культурные отложения. По-видимому, в срединной части острова находилось возвышение, на котором располагалось первоначальное карельское поселение, а еще ранее, по всей видимости, могильник. Предпо-

Рис. 70. Крепость Корела. План горизонта дерева XIV в.

Рис. 71. Крепость Корела. Находки из нижних горизонтов

1 — крестик каменный, 2 — крестик янтарный, 3 — печать свинцовая, 4 — накладка бронзовая, 5 — крестик из слоя строительного мусора, 6, 7, 8 — обломки бронзовых браслетов,

9 — медная монета XV в., 10-16 — каменные и стеклянные бусы, 17 — игральная фишка

ложение основывается на находке в слое вещей последней четверти I тыс. — начала второго тыс. н. э. (равноплечные фибулы эпохи Меровингов и эпохи викингов, обломки пластинчатых браслетов с тремя рельефными валиками на поверхности, топор, некоторые типы бус, подковообразная фибула типа 10 по X. Сальмо) (рис. 71, 1-5, 7-13; рис. 72, 6-8, 12; 73, 7, 12-13), а также на факте отсутствия в слое лепной керамики, что не характерно для культурного слоя поселения, но обычно для могильников VII-XI вв. в Восточной Финляндии и Карелии.

Ниже этого слоя на глубине 260 см от дневной поверхности в югозападной части раскопа выявлен еще один горизонт дерева, лежащий непосредственно на материке — голубой глине, неровности которого снивелированы подсыпкой из мелкозернистого песка (рис. 66, 74). Это самый край первоначального поселения, представленный лежащими в направлении З-В бревнами и составляющими прибрежную платформу. Целая серия радиоуглеродных дат относит время существования этого поселения к XIII в. (рис. 74) (Kankainen, Saksa, Uino 1995: 41-47; Saksa 1992: 16-17; 1998: 116125; Uino 1997: 266-267).

Раскопки 1989-90 гг. выявили еще одну особенность, связанную с этой островной крепостью. Проведенные нами в июле 1990 г. нивелировочные

Рис. 72. Крепость Корела. Находки из нижних горизонтов

1-3 — рукояти ножей бронзовые, 4 — накладка ножен бронзовая, 5 — фрагмент подковообразной серебряной фибулы, 7 — фибула подковообразная бронзовая, 8 — фибула кольцевая бронзовая, 9 — подвеска бронзовая, 10 — игольник, 11 — цепедержатель, 12 — равноплечная фибула, 13 — фрагмент равноплечной фибулы, 14, 16 — перстни серебряные,

15 — фрагмент бронзовой бусины, 17 — головка шейной гривны

замеры показали, что нижний горизонт дерева находится лишь на 34 см выше современного уровня Вуоксы, который до спуска воды в районе Кивиниеми (Лосево) в 1857 г. был на 2,5-4 м выше (Seppovaara 1984: 18). Значительно выше уровень воды в районе Кексгольма был и в XVII в., что хорошо видно из шведских и русских карт этого времени (рис. 75, 76). Следовательно, на момент возникновения поселения на острове уровень воды был близок к современному и на этом участке находились пороги, отмеченные новгородской летописью. Теперь уже совершенно ясно, что вся история древнего Корель- ского городка связана с этим островом. Постоянный подъем уровня воды Вуоксы, связанный с наклоном и поднятием земной коры на территории Финляндии и Карельского перешейка, а также вражеские набеги вынуждали укреплять и расширять остров, поднимая его берега и укрепляя их деревян-

Рис. 73. Крепость Корела. Находки из нижних горизонтов

1 — топор, 2-4 — камни точильные, 5, 9 — оселки сланцевые, 6 — обломок тигля, 7, 8 — пряслица, 9, 10 — грузила от сетей, 11 — поплавок из сосновой коры

ными настилами. Следы этой деятельности, отмеченные также летописью под 1295 и 1310 гг., хорошо выявились при раскопках 1989-90 гг.

В итоге можно заключить, что цикл проведенных в 1970-х гг. под руководством А.Н. Кирпичникова раскопочных работ и исследования средневековых напластований в древней Кореле не только раскрыл характер застройки города и особенности его материальной культуры, но и определил узловые моменты будущих раскопок. Последние, в свою очередь, поставили целый ряд новых вопросов, как-то: происхождение вещей VIII-XI вв. в культурном слое, размеры и особенности застройки нижнего строительного горизонта XIII в., занятия его жителей, последовательность строительных этапов и связанной с ними динамики расширения острова, особенности материальной культуры на каждом из этих этапов, изменение гидрологической обстановки на протяжении всей истории существования крепости на Вуок- се. В настоящий момент можно все же утверждать, что главными занятиями жителей первоначального карельского поселения, наряду с рыбной ловлей, были ремесло и торговля. Достаточное развитие получило и сельское хозяйство: в окрестностях крепости, как явствует из последних палеоботанических

Рис. 74. Крепость Корела.

План нижнего горизонта с обозначением мест взятия образцов для радиоуглеродных дат

съ

а

ж

gt;2

gt;§

§

S

к

исследований, уже в XIII в. существовали постоянно обрабатываемые поля (Lempiainen 1995: 83-94; Uino 1997: 156-164). Эта ориентация на сложение и развитие торгово-ремесленного и укрепленного племенного центра сохранялась на протяжении всего Средневековья.

Факт возникновения к концу XII-XIII вв. на Вуоксе новой системы укреплений — племенных карельских центров, ориентированных также на торговоремесленную деятельность, фиксирует этап сложения качественно нового территориального и этнокультурного образования — Карельской (Корельской) земли. В основе жизнедеятельности ее населения лежали в значительной мере определяющиеся ее географическим положением факторы: удобные водные пути, возможности пушной охоты и торговли, плодородные земли. Системообразующую роль играла водная система Вуоксы, на территории которой и концентрируется основной массив средневекового населения. Основным элементом системы расселения была деревня, как правило, однодворная, с прилегающими к ней земельными и прочими угодьями, а также находящимся рядом кладбищем. Общими могли являться наиболее богатые рыбой места ловли, оборона, торговые операции и другие формы экономической деятельности, требующие больших усилий. В основе безопасности этой экономически и культурно процветающей системы, помимо рассмотренных выше укреплений и поголовного вооружения мужского населения, лежали также хорошо отлаженные политические и торгово-экономические, взаимовыгодные связи с Новгородом. С последней четверти XIII в. характер этих связей меняется в сторону наибольшей зависимости от Новгорода в связи с изменившейся внешнеполитической ситуацией; Карелия стала порубежной территорией.