ПИТЕР ГОТРЕЛЛ ЗНАЧЕНИЕ ВЕЛИКИХ РЕФОРМ В ИСТОРИИ ЭКОНОМИКИ РОССИИ

В историографии утвердилось мнение, что «большой» XIX век в России (1800—1914 гг.), как и XX, был отмечен несколькими переломными моментами, самые драматичные из которых — реформы 1860-х годов и революция 1905 г.

Идея перерыва постепенности в хозяйственном развитии получила широкое распространение в 1950—1960-е годы, в частности она нашла выражение во влиятельной теории «подъема к самообеспечивающемуся росту» известного американского экономиста Уолтера Ростоу6. В настоящее время доверие к этому подходу во многом утрачено, ибо имеются неоспоримые свидетельства структурных сдвигов и роста экономики в предшествующий «подъему» период. Показательно, что даже историки, разделяющие эту концепцию, нередко расходятся относительно хронологии «подъема» в каждой отдельной стране. Чем больше накапливается сведений о значительном повышении производительности труда еще до «рывка», о крупных инициативах в сфере экономической политики или предпринимательской деятельности, тем труднее согласиться с идеей революционного разрыва с прошлым

Альтернативный подход допускает, что на определенном этапе происходит ускорение темпов экономического развития, но отрицает возможность ограничения этого «рывка» рамками одного или двух десятилетий. Такая схема не предполагает резкого «скачка» на более высокую ступень, она представляет линию развития в виде кривой, которая постепенно все круче уходит вверх.

Какой же из двух моделей соответствует развитие экономики России в эпоху Великих реформ? Каждый, кто знаком с историографией проблемы, признает значимость концепции нарушения непрерывности в модели развития русской экономики, ( предложенной Александром Гершенкроном. То, что сама по се- бе крестьянская реформа не смогла создать благоприятных условий для экономического роста, заставило, по его мнению, правительство искать другие меры для преодоления отсталости, которые в свою очередь и явились причиной «рывка» 1890-х годов. В последующих исследованиях, однако, отмечается, что масштаб этого «рывка» явно был преувеличен. Как мы видим ниже, в последней трети прошлого века происходило ускорение развития на основах, заложенных еще в дореформенную эпоху3.

Историку экономики следует начинать свое исследование с определения количественных параметров экономических процессов, без чего любая зависимость между хозяйственным развитием страны и реформами останется чисто умозрительной. В первой части статьи рассматриваются общие тенденции хозяйственного развития в XIX в., основное внимание уделяется динамике основных экономических показателей в период с 1855 по 1875 г. Во второй части ставится задача определить, в какой мере эпоха Великих реформ обусловила фундаментальные изменения в структуре и развитии экономики.

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ В XIX в. Первостепенным требованием при анализе тенденций экономического роста в XIX в. является создание адекватной базы статистических данных. К сожалению, мы не располагаем данными для определения таких базовых показателей, как объем сельскохозяйственного производства, валовое промышленное производство, занятость населения и капиталовложения. Скудными являются также демографические сведения.

Для анализа темпов роста промышленного производства в распоряжении специалистов имеется два различных ряда данных. Один из них, рассчитанный в 1926 г. Н. Д. Кондратьевым и 30 лет спустя переработанный Раймондом Голдсмитом, основывается на физическом объеме производства 21 наименования товаров. Ряд Кондратьева охватывал период с 1885 до 1913 г.; используя те же источники, Голдсмит продлил его вплоть до 1860 г. Он также вывел оригинальный индекс промышленного производства, используя собственную методику. В результате Голдсмит пришел к выводу, что прирост продукции крупной промышленности в 1860—1900 гг. ежегодно составлял в среднем 5 с небольшим процентов.

Индекс промышленного производства может быть также рассчитан на основе стоимостных показателей объема продукции тяжелой индустрии. С 1860 по 1900 г. средний прирост промышленного производства в текущих ценах составил 4,6% в год. Поскольку оптовые цены на промышленную продукцию на протяжении 1870-х годов в целом снижались, то рост промышленного производства в постоянных ценах будет, вероятно, немного выше. Таким образом, близкая к 5% величина, каким бы способом она ни была получена, представляется наиболее обоснованным показателем темпов прироста промышленного производства России в 1860—1900 гг.5 Ускорение промышленного роста происходило в период после 1875 г., а затем вновь после 1888 г.

В дореформенный период промышленное производство также увеличивалось, хотя темпы его роста не поддаются точному измерению. Судя по стоимостным показателям в 1823—1843 гг., рост промышленной продукции был умеренным. Он ускорился в течение двух десятилетий после 1845 г. М. И. Туган-Баранов- ский связывал такое ускорение с расширением мелкого производства, доказывая (не совсем убедительно), что фабричное производство в это время вступило в полосу длительной стагнации. С. Г. Струмилин, напротив, утверждал, что крупное производство динамично развивалось. В 1845—1855 гг. выпуск продукции на одного занятого в крупной промышленности вырос в серебряных рублях на 25%, а в 1855—1863 гг. — на 85%. Однако, как мы увидим ниже, не все крупные предприятия внесли свой вклад в этот прирост7.

Состояние русского сельского хозяйства отнюдь не определялось только урожаями зерновых; в конце прошлого века они составляли лишь половину всей сельскохозяйственной продукции. К сожалению, мы не располагаем адекватными данными о других ее компонентах, поэтому последующие оценки базируются на данных о производстве зерна.

В 1870—1880-е годы можно говорить лишь о небольшом улучшении, и в течение последнего десятилетия XIX в. производство зерна на душу оставалось ниже уровня, достигнутого столетием раньше8.

Анализ положения в отдельных регионах выявляет существенные различия в их развитии. В Северном потребительском регионе длительное снижение производства зерна на душу населения было прервано непродолжительным подъемом в 1880-е годы9. В 1802—1811 гг. на долю этого региона приходилось 37% общего урожая по стране, а к 1851 —1860 гг. лишь 28%. Однако нельзя сказать, что этот регион находился в состоянии кризиса. Экономическая активность здесь все более концентрировалась на несельскохозяйственном производстве, регион мог рассчитывать на ввоз зерна из других мест. Развивался процесс региональной специализации. Гораздо более тревожным было снижение в первой половине столетия производства зерна на душу населения в Центральном регионе, где в 1850-е годы началось новое падение, которое не было остановлено вплоть до 1870-х годов10. С быстрым ростом населения ситуация еще более ухудшилась в 1880—1890-е годы, «кризис центра» к тому времени стал острым.

В противоположность неблагополучной ситуации в центральных областях возросло производство зерна на душу населения в Восточном производящем регионе11. Однако его вклад в валовой сбор зерновых оставался скромным: 12% в 1850-е и 15% н 1890-е годы. Весьма важным было последующее улучшение положения в Южном производящем регионе, где к 1880-м годам производство зерна на душу населения на 20% превысило уровень, зафиксированный в начале столетия, и на 30% —достигнутый в 1850-е годы. В 1802—1811 гг. Юг давал менее пятой части производимого зерна, его доля не изменялась в середине века, но к 1890-м годам она составила уже треть общего объема12.

Без учета указанных региональных различий невозможно создать более детализированную картину состояния сельского хозяйства до и после отмены крепостного права, которая позволила бы точнее оценить не только застой производства (в расчете на душу населения) в густонаселенных центрально-черноземных губерниях и на Нижней Волге, но и динамичное развитие других районов, а также начало региональной специализации еще до освобождения крестьян.

Главная проблема зернового производства состояла в том, что на протяжении первой половины столетия урожайность существенно не увеличивалась. По утверждению И. Д. Коваль- ченко, в 1850-е годы средние урожаи только на 5% превышали уровень полувековой давности. Эта фактическая стагнация плодородия земель компенсировалась ростом посевных площадей, что, однако, не смогло обеспечить рост производства зерна на душу населения.

В течение второй половины столетия производство зерна возросло на 65%. Урожайность увеличилась почти на 50%, а засеваемые площади расширились на 12%. Рост урожайности пришелся в основном на 1870—1890-е годы, в десятилетие реформ она росла довольно слабо. Общенациональная картина вновь скрывает интересные региональные различия. На Севере во второй половине века наблюдался устойчивый рост урожаев. На Юге резкое повышение урожайности произошло лишь к концу указанного периода: еще в 1860—1870-е годы урожаи здесь падали, а рост производства до 1880 г. происходил в основном за счет расширения посевных площадей. В Центральном районе площади под зерновыми культурами остались неизменными, однако, вопреки устоявшемуся мнению, урожайность постепенно повышалась. Наконец, развивалось земледелие на Востоке, где, как и на Юге, было еще немало неосвоенных земель.

Таким образом, поступательное развитие сельского хозяйства в России в прошлом столетии характеризовалось региональными различиями, расширением площадей под зерновыми культурами и весьма умеренным повышением продуктивности зе- мель. Освоение новых земель, внедрение новой техники, развитие специализации сельскохозяйственного производства были составляющими длительного процесса, который прямо не зависел от сохранения или отмены крепостного права. Немаловажную роль также сыграли рост населения, расширение рынков, строительство железных дорог, способствоваших освоению новых земель 13.

Статистика внешней торговли представляет еще один индикатор экономических тенденций в России XIX в. С трехлетия 1850—1852 гг. по 1870—1872 гг. экспорт в среднем возрастал на 6,3% в год. В 1860—1870-х годах этот показатель подскочил до 11,6%, т. е. почти в три раза превысил уровень, характерный для середины столетия (данные за 1840—1842 и 1860—1862 гг.). Впоследствии темпы резко упали: в течение двух последних десятилетий они составили приблизительно 2% в год. Несколько отличными были тенденции в развитии импорта. Несомненно, после 1850 г. его прирост увеличивался, хотя далеко не такими темпами, как экспорт. После 1870—1872 гг. здесь также наблюдалось резкое снижение, свидетельствующее о том, что последняя четверть века не характеризовалась быстрым расширением внешней торговли, которое пришлось, таким образом, в основном на третью четверть прошлого столетия 14.

Приведенные цифры подтверждают, что хозяйственный рост наблюдался еще в дореформенный период. Они также показывают, что быстрый рост экспорта в третьей четверти века был связан с увеличением спроса на русский хлеб. Строительство железных дорог, связавших русские порты с зернопроизводящи- ми регионами страны, способствовало громадному расширению экспорта. В начале 1860-х годов зерно составляло около трети всех экспортных поставок, а уже десятилетие спустя его доля возросла до половины.

Однако увеличение объема экспорта не привело к соответствующему росту других связанных с ним поступлений, например с перевозкой товаров, которая в основном осуществлялась иностранными торговыми судами 15.

Хотя импорт за 1860—1870-е годы увеличивался не так быстро, как экспорт, в этот период произошли важные изменения в его структуре. Россия, в частности, стала ввозить рельсы, паровозы и другую продукцию тяжелой промышленности в гораздо больших масштабах, чем прежде. В конце 1860-х — начале 1870-х годов эта практика привела к устойчивому дефициту торгового баланса. В начале 1860-х годов ввоз металла, металлоизделий и механизмов составлял 10% общего объема импорта, а к концу 1870-х годов их доля удвоилась. Такая пропорция была нарушена в 1880-е годы, когда стал быстро расти импорт хлопка-сырца. Только в конце 1890-х годов, когда капиталовложения в промышленность и железнодорожный транспорт достигли более высокого уровня, начался новый подъем импорта промышленных полуфабрикатов и средств производства.

Важную роль в расширении экспорта России играли внешние факторы, особенно увеличение спроса на русское зерно в Европе. Правительство, поддерживая строительство железных дорог, косвенно способствовало увеличению вывоза зерна за границу и ввоза оттуда средств производства. Оно также оказывало влияние на импорт посредством тарифной политики. Если в 1822—1850 гг. сохранялись высокие пошлины, то эпоха реформ характеризовалась более низкими тарифными ставками (их понижения были проведены в 1850, 1857 и 1868 гг.) и либерализацией торговли с европейскими странами. Дальнейшее развитие наметившейся в те годы тенденции было нарушено несколькими повышениями тарифов в 1877—1891 гг. Подобные меры отражали реакцию царского правительства на неблагоприятный торговый баланс 1870-х годов. Уже к 1891 г. пошлины на ввоз хлопчатобумажных тканей были в два раза выше, чем в 1868 г., пошлины на ввоз керосина утроились, на рельсы и паровозы они возросли в четыре, а на чугун — в десять раз16.

Принятые государством меры и благоприятные внешние факторы в совокупности способствовали увеличению объема торговли в третьей четверти XIX в. В тот период правительство придерживалось политики либерализации торговых отношений, давая России возможность воспользоваться наблюдавшимся тогда расширением европейской торговли, и поощряло строительство железных дорог, облегчая тем самым перевозки зерна. Впоследствии, исходя в основном из фискальных соображений, царское правительство, напротив, установило высокие тарифные барьеры. Это привело к снижению темпов роста импорта. В то же время правительство стремилось поощрять вывоз зерна, хотя темпы прироста экспорта в стоимостном выражении продолжали падать вследствие снижения цен на сельскохозяйственную продукцию на мировом рынке 17.

Анализ базовых экономических показателей, таким образом, не обнаруживает сколь-нибудь существенного перелома в развитии долговременных экономических тенденций в десятилетие реформ. Нет оснований говорить и о «великом рывке» конца столетия. Напротив, факты свидетельствуют, что в третьей четверти XIX в. произошло ускорение экономического роста и что оно продолжалось и в последней четверти. Реформы 1860-х годов проводились на фоне длительного экономического роста. Кажется маловероятным, что сами по себе институциональные реформы стимулировали ускорение хозяйственного развития, хотя, вероятно, они и сыграли в нем определенную роль. При объяснении причин быстрого роста экономики в указанный период в большей степени следует учитывать такие факторы, как повышение спроса на русское зерно на международном рынке, либерализация торговли, рост населения и его урбанизация, которые способствовали увеличению потребления, а также первую волну железнодорожного строительства. Политика либерализации торговли и строительства железных дорог свидетельствова- ла об изменении отношения к экономике в некоторых правительственных кругах. В этом смысле «дух реформы» — фактор, который нельзя игнорировать, изучая экономическую историю.

Исследование динамики хозяйственного развития позволяет выявить непосредственное воздействие реформ на процессы в экономике. К сожалению, историки экономики уделяли слишком мало внимания колебаниям экономической активности, за исключением показателя сбора зерновых. С определенной уверенностью можно констатировать, что экономическое положение в 1860—1865 гг. было довольно сложным, особенно по сравнению с благоприятными условиями, характеризующими вторую половину десятилетия. В промышленности период быстрого роста 1858—1861 гг. сменился спадом производства, который продолжался вплоть до 1866 г. Освобождение подневольного труда поставило промышленность в тяжелую ситуацию. Резкое (хотя и непродолжительное) сокращение заработной платы в первой половине 1860-х годов обусловило снижение массового потребления промышленных товаров. Восстановление уровня промышленного производства произошло только к концу десятилетия, но и позже правительственные субсидии и распоряжения служили поддержке предпринимателей. Состояние капиталовложений и экспорта на протяжении четырех лет после 1861 г. также было неудовлетворительным вследствие неустойчивости рынка. К счастью, это были урожайные годы. Проведение реформы в сельскохозяйственных районах России, несомненно, привело к сокращению посевов зерновых в 1861 —1863 гг. Однако оно было компенсировано высокими урожаями. Главным фактором здесь, вероятно, были погодные условия. Сохранение высокой урожайности благоприятствовало перестройке сельского хозяйства России: лишь урожай зерновых 1865 г. дал серьезные основания для беспокойства 18.

Эти краткие наблюдения приводят к выводу, что быстрый хозяйственный рост и структурные изменения в экономике — это два процесса, которые не совпадали друг с другом непосредственно. Только к концу 1860-х годов экономическое развитие приняло более стабильный характер. Эта проблема явно требует дальнейшего исследования.