§ 2. Правительственные указы по земельному вопросу

Исключительное значение для дальнейшего развития края имело принятие правительством указа от 11 февраля 1736 г. Он появился в разгаре борьбы с восстанием 1735 —

1736 гг. Составленный начальником Оренбургской экспедиции И.

Указ затронул многие стороны жизни населения края. Значительная его часть посвящена землевладению башкир и регулированию земельных отношений. При рассмотрении аграрного вопроса можно выделить несколько аспектов: воп

росы землевладения башкирских общин, процесс колонизации края и регулирование здесь земельных отношений.

Новый подход к землевладению башкир заключался в серьезном ограничении прав вотчинников. Царское правительство, представители его администрации в крае стали распоряжаться землями по своему усмотрению, раздавать их дворянам и другим переселенцам, строить крепости и заводы. Новым было также снятие запрещения башкирам продавать свои земли. Формально это звучало как расширение прав вотчинников. На деле они были ограничены даже в выборе покупателей: земли башкиры могли продавать только дворянам,

офицерам и мишарям. По существу это было не столько право башкир на реализацию своей собственности, сколько право перечисленных категорий покупать земли у башкир

ских общин. Правда, законодатель пытается представить, что данное решение принято, исходя из интересов башкир: «Хотя по прежним указам и воеводским наказам в Уфимском уезде у башкирцев земли и угодья покупать и крепить невеле- но, однако ж ныне усмотрено, что то запрещение им башкирцам весьма неполезно: того ради, для лучшей их впредь с сего указа, земли и угодья тамошним жителям дворянам и офицерам и мещерякам у башкирцев покупать и за себя крепить

позволить...»122.

чался его основной смысл.

Зато власти пошли на расширение права переселенцев по землепользованию на территории края. Если прежде боль

шинство мишарей являлись припущенниками-арендаторами башкир, то теперь им предоставлялись угодья повстанцев. В указе было отмечено: «Служилым мещерякам от башкир

цев быть отделенным за их верность и службу, что они к противностям не пристали и против их служили, земли, которыми они по найму у башкирцев владели, а те башкирцы были в воровстве и бунте, те дать им вечно безоброчно: первому

старшине — 200, есаулам, писарю, сотникам по 100, рядовым по 50 четвертей». Кроме мишарей, власти сделали подобные шаги относительно тептярей и бобылей. Эти две группы населения в большинстве своем так же проживали в качестве при- пущенников на территории башкирских волостей. В указе было отмечено: «Застарелых тептярей и бобылей от башкир

цев отрешить, за разорение от воров-башкирцев оброков им платить не велеть, оставить их при одном прежнем ясачном платеже в казну»123.

Что касается проблемы колонизации, то указ исходил из необходимости резкого усиления всех ее форм. В колонизационном потоке преобладал военный компонент. Это означало массовое основание крепостей, редутов, форпостов с размещением в них значительных гарнизонов. В указе по этому поводу говорилось: «О строении вновь городков для свобод

ного к Оренбургу проезда караванов и обозов и лучшего содержания Башкирской и Бухарской сторон в надлежащем подданстве: чинить вам по своему рассмотрению»124.

Гарнизоны новых крепостей, наряду с полками, переведенными из центральных городов, должны были комплектоваться за счет добровольцев из яицких, сакмарских и уфимских казаков, мишарей и сибирских крестьян, не верстанных в службу казачьих и дворянских детей сибирских городков, а также годных в службу «русских людей ссылочных»125.

земли столько, сколько давано уфимским дворянам и казакам...». Таким образом, башкирские земли в радиусе от 10—12 до 30 — 40 верст от центра укреплений передавались в распоряжение дворян и других служилых людей последних. Аналогичными по смыслу являлись пункты указа, посвященные заводскому строительству. Начальники Экспедиции получили право по своему усмотрению размещать их на территории края: «О строении горных заводов одного в Оренбурге, другого пониже Сакмарска у Яика, третьего завода в Казанском уезде на реке Шешме или иной ниже Вяцкого устья статскому советнику Кирилову чинить, усмотря лучших способов к пользе интересов наших, по своему разсуждению»126.

Относительно новизны указа в регулировании земельных отношений в крае можно сказать, что хотя и в предшествующее время правительство занималось подобной деятельностью, теперь были созданы новые условия, при которых регулирующая роль государства возросла многократно. К тому же, сейчас оно могло иногда игнорировать основополагающие договоренности с башкирами, заключенные при присоединении. Все содержание статей указа посвящено земельным отношениям. Царское правительство в одностороннем порядке сосредоточило всю полноту прав собственности на землю в своих руках. Правда, оно официально не отказывалось от признания вотчинных прав башкир на землю.

Таким образом, правительственный указ от 11 февраля 1736 г. провозгласил новую политику в крае, в области земельных отношений в особенности. Он носил характер программного документа государства.

В последующие десятилетия правительство издавало различные указы, развивавшие идеи данного указа. Немало решений было принято относительно землевладения башкирских общин. В ряде законов отражается тенденция, направленная на сохранение прежнего правового режима о землевладении башкир. В царском указе от 20 августа 1739 г. говорится о снятии ясака с тех башкирских угодий, которые отошли для основания крепостей.

Важное значение имело совещание руководителей края — начальника Оренбургской комиссии И. И. Неплюева и уфимского вице-губернатора П. Д. Аксакова, проведенное 10 июля 1742 г. в Бердской крепости. Согласно одной из резолюций, следовало признавать вотчинное право только за «верными» башкирами. Таким образом, власти решили поддержать тех башкир, которые не участвовали в восстании 1735— 1740 гг. В то же время подтверждалось положение указа 1736 г. относительно купли-продажи башкирских угодий. При этом земельные сделки следовало оформлять только в Уфимской и Исетской провинциальных канцеляриях. Власти могли узаконивать лишь те сделки, которые «...чинены от всех волостей по жалованным грамотам... » Не допускалась

продажа тех башкирских угодий, владельцы которых явля

лись чьими-либо должниками128.

Определенным подтверждением владельческих прав баш

кирских общин стало появление указа от 13 марта 1744 г. Здесь вотчинники были вправе отчуждать свои земли для.

заводского строительства129.

Отмене поземельного налога — «ясака» и введению соля

ной монополии государства в регионе был посвящен сенатский указ от 16 марта 1754 г. Однако в нем также отмечается сохранение прежней привилегии башкир — вотчинного пра

ва на землю. Оренбургской губернской канцелярии было рекомендовано сделать официальное заявление для башкир о

том, что «...им теми землями по-прежнему владеть, как ныне владеют...»".

Как известно, в ходе восстания 1755 г. некоторые башкиры с семьями и скотом бежали в казахские степи. В Манифесте императрицы Елизаветы Петровны от 1 сентября 1755 г. относительно них говорилось следующее: «...ежели

они...

в случае их возвращения и принесения повинной130.

Указ от 23 июня 1757 г. касается порядка продажи башкирских земель. Здесь было введено разъяснение о необходимости узаконения тех только продаж, которые осуществля

лись с согласия «волостных людей». При этом царские чиновники должны были выявить согласие всех вотчинников на отчуждение земли. Только при отсутствии среди них споров

допускалась продажа. Дополнение в выше установленный порядок последовало с изданием указа от 30 ноября 1759 г.

С этого времени при осуществлении земельных сделок (купле-продаже, аренде башкирских земель) должны были присутствовать представители (поверенные) от волости. Их следовало выбрать из числа знатных и богатых членов общины (волости) в количестве не менее 10 человек. Поверенные должны были иметь при себе тексты договора относительно будущей сделки и верительное письмо. На последнем документе должны были поставить тамги (печати) все вотчинники волости. Доход от продажи или сдачи в аренду надо было равномерно распределить между всеми совладельцами волостной земли. Сенат узаконил новые уточнения и подчеркнул действительность указов 1736 и 1742 гг.131

Владельческие права башкирских общин были вновь подтверждены в указе от 15 марта 1761 г. В нем отмечалась необходимость согласия всех вотчинников при продаже или аренде волостной земли. В 1788 г. Сенат издал дополнительный указ, который фактически продублировал содержание предшествующего законодательного акта132.

Как отмечено выше, важной государственной задачей являлось упрочение позиций правительства в крае. Эту задачу решали строительством крепостей и увеличением в них гарнизонов. Было принят ряд новых указов, в том числе по земельному обеспечению их населения. В указе от 20 августа 1739 г. ставится задача строительства крепостей по окраинам Башкирии, по рекам Самара, Яик, Уй и Тобол. Их гарнизоны должны были состоять из ландмилицких полков, переведенных из Закамской линии, Оренбургского и Уфимского драгунских полков и украинских черкес. Из Сибири сюда же переводились пехотный батальон и 2000 казаков. Все эти формирования наделялись участками земли вблизи крепостей. При этом следовало обеспечить равномерное расположение воинских частей вдоль границы, что объяснялось необходимостью как обеспечения военно-полицейских функций, так и наделения гарнизонов соответствующими угодьями для ведения хозяйства. В то же время предоставление земли для гарнизонов крепостей не означало решения всех проблем. Об этом свидетельствует появление указа от 5 марта 1741 г., где поднимается вопрос об обеспечении жалованьем

гарнизона Табынской крепости133.

В некоторых случаях власти решались на смену дислокации конкретного укрепления. Неудачное расположение крепости, отсугствие водных и лесных ресурсов для жизнеобеспечения гарнизона стали причиной двукратного перевода Оренбургской крепости. Об этом говорится в указе от 15 октября 1742 г., которым было узаконено строительство Оренбурга на новом месте134. Увеличение сети крепостей в крае приводило к изменению структуры военно-служилого населения. В нее вливались различные сословные и этнические группы. Правительство не могло не учитывать эти сдвиги. Кабинет своим решением от 21 мая 1740 г. санкционировал прием в гарнизоны крепостей края казаков и крестьян. Сенат 27 июня 1744 г. легализовал беглых крестьян, уже ставших оренбургскими казаками. Указами от 23 июля 1741 г. и 6 марта 1744 г. было официально разрешено включение украинцев в состав гарнизонов крепостей135.

Как известно, в указе от 11 февраля 1736 г. большое внимание уделено обеспечению земельными владениями русских дворян на территории края. Так, с этой целью последним было разрешено покупать башкирские земли. В центральных уездах основным источником роста дворянских земель являлось государственное пожалование. Этот принцип проводился и в Башкирии со времени появления здесь дворян. Тем не менее правительство считало необходимым не только еще раз провозгласить этот принцип относительно русского дворянства в крае, но и наделить местную администрацию правом раздачи земли дворянам за счет башкирских вотчин. Об этом свидетельствует принятие указа Сената от 8 августа 1743 г. Правда, его текст почему-то не был опубликован в «Полном

Собрании Законов Российской империи» и остался вне поля зрения исследователей. Поэтому при изучении истории формирования дворянского землевладения в крае исследователи решающую роль в этом процессе отводили покупке башкирских земель. Между тем в указе от 8 августа 1743 г. говорится о раздаче башкирских земель от имени государства дворянам, военным и гражданским чиновникам: В зависимости

от чинов «...отвести в вечное владение... » то или иное количество земельных владений. Другими словами, государственные раздачи лежали в основе формирования дворянского землевладения в крае. Наряду с этим, в данном указе вновь было подтверждено преимущественное право на покупку земель для дворян, офицеров и чиновников136.

В 1762 г. правительство повелело оренбургскому губернатору осмотреть и описать территории вдоль рек Самара, Сак- мара и Яик для раздачи земель желающим из числа отставных военнослужащих, в первую очередь дворянам. Вполне в духе этой политики форсированного расширения дворянского землевладения в Башкирии было донесение оренбургского губернатора И. А. Рейнсдорпа от 11 января 1770 г. на имя императрицы Екатерины II. Здесь предложено срочно измерить

и описать «... праздно лежащие здесь земли... те из них части, которые для казенного употребления явятся не нужны, продать из казны дворянам за наличные деньги»137.

Правительство понимало, что невозможно решить поставленную задачу упрочения своих позиций в крае, опираясь только на дворян, офицеров и чиновников, что необходимо развернуть массовую колонизацию, следовательно, стоял вопрос об обеспечении землей и остальных категорий переселенцев. Сенатский указ от 3 августа 1736 г. санкционировал поселение в крае отставных офицеров и солдат. Для каждой семьи этих переселенцев полагалось предоставить от 20 до 30 четвертей земли (10—15 десятин). В указах от 27 декабря 1736, 2 ноября 1750 гг. говорилось о необходимости поселения на Закамской укрепленной линии отставных военных. Выделенные земли следовало закрепить в вечное владение138.

Важным был вопрос о переселении в край русского крестьянского населения, об обеспечении их земельными наделами. Долго и сложно решался вопрос о беглых крестьянах в законодательном плане. В указе от 31 июля 1739 г. говорится о возможности переселения в Башкирию государственных и заводских крестьян из Сибири. По указу от 24 июля 1736 г. запрещалось переселение в край беглых крестьян. Представители местной администрации были обязаны задерживать их и отправлять обратно в места выхода. Указ от 15 февраля 1738 г. запрещал принимать переселенцев на жительство в крепости по р. Яик. Указ от 20 августа 1739 г. требовал от начальника Оренбургской комиссии В. А. Урусова возвращения в места выхода крестьян, самовольно поселившихся в оренбургских крепостях. В 1745 г. оренбургский губернатор приказал башкирским старшинам, чтобы они задерживали беглых людей «всякого звания» для отсылки их на прежнее место жительства или службы139.

Интересно решался властями вопрос земельных отношений русских крестьян с башкирами. Легальные переселенцы обеспечивались земельными наделами. При пользовании землями башкир-повстанцев они не платили им оброка. Однако русских крестьян обязали выплачивать оброк за пользование угодьями «верных» башкир.

Среди переселенцев было немало представителей нерусского населения — служилых мишарей, татар, тептярей и бобылей- Последние две категории состояли из крестьян-татар, мишарей, чувашей, марийцев, мордвы, удмуртов. К тому же большинство из них являлось припущенниками башкир. Именно поэтому для решения вопроса относительно их земельного обеспечения появилось множество указов. В указе от 17 марта 1738 г. подчеркивается сложность проблемы урегулирования земельных отношений башкир с их припу- щенниками, в частности, с мишарями. Основная идея заключалась в том, чтобы арендованные у башкир угодья могли быть закреплены за мишарями. При поселении мишарей самостоятельными деревнями надо было отделить их земли от сопредельных владельцев. Окончательное решение данного вопроса было возложено на руководство края. В указе от 20 августа 1739 г. подтверждается право мишарей владеть без уплаты оброка башкирскими землями, которыми они пользовались до сих пор.

Подобные решения правительства вызвали недовольство башкир. В итоге власти достаточно скоро скорректировали свой курс. Об этом свидетельствует резолюция вышеупомянутого совещания от 10 июля 1742 г. в Бердской крепости, на котором было решено официально подтвердить владельческие права «верных» башкир-вотчинников. При этом припу- щенники были обязаны выплачивать оброк в их пользу. Если припущенники не хотели платить оброк за землю, то они могли переселиться на угодья башкир-повстанцев. Здесь они должны были жить отдельными деревнями140. Все эти положения были вновь подтверждены сенатским указом от 21 июня 1745 г. Однако здесь речь идет только о служилых татарах и мишарях, являвшихся прежде при пущен ми ка ми в башкирских волостях. Здесь говорится о необходимости уплаты оброка последними в пользу «верных» башкир. Если же те не желали оставаться в статусе припущенников, то они могли переселиться на земли «бунтовщиков» и жить там отдельными деревнями. В указе от 16 марта 1754 г. говорится о сохранении за служилыми татарами и мишарями права собственности на землю141. Сенатский указ от 26 мая 1747 г. существенно расширил земельные права тептярей и бобылей: с этого

времени они освобождались от уплаты поземельного оброка башкирам. Тептяри и бобыли были признаны владельцами башкирских угодий, которыми они пользовались142.

Однако перечисленные указы не сняли противоречий и споров между башкирами и различными категориями переселенцев. Особенно острой была борьба за землю между башкирами и мишарями. Последние добивались полной реализации указа от 11 февраля 1736 г. об обеспечении их землями за счет башкирских вотчин, а башкиры отстаивали свои

права. Челобитные со взаимными претензиями систематически поступали в государственные органы. После очередной челобитной мишарей Сенат в 1.788 г. приказал уфимским властям удовлетворить их требования за счет «бунтовщичьих земель». В ответ местная царская администрация предложила закрепить за мишарями те угодья, где они проживали, а теп- тярей и бобылей наделить по 15 дес. на душу м. п. Свое решение уфимские власти мотивировали тем, что в виду общинного характера владения невозможно определить кому принадлежит земля — повстанцу или «верному» башкиру. Наконец, в указе Сената от 18 ноября 1790 г. говорится следующее: «Иск, производимый от мещеряков на башкирцов об отдаче им по указу 1736 г. земель, уничтожить, и земель, принадлежащих башкирцам, воровскими и бунтовщичьими не называть». Пожалованные от имени государства земли следовало разделить между мишарями в соответствии с их чинами. Кроме того, мишарям была предоставлена «...свобода нанимать у башкирцов земли и жить на них по взаимному между

ими договору». Тептярям и бобылям за счет башкирских вотчин следовало выделить по 15 дес. на душу м. п. В случае

нехватки земли припущенников можно было удовлетворить за счет «пустопорожних земель». Это были угодья, конфискованные у башкир в ходе восстаний 30-х гг. XVIII в.

Мишари, тептяри и бобыли были недовольны этим указом и продолжали подавать челобитные о закреплении за ними

всех «бунтовщичьих угодий». Башкиры же требовали от правительства подтвердить свои вотчинные права. Так, их представители А. Абызбаев и А. Султанов в 1793 г. обратились к императрице Екатерине II, чтобы «...земли, которые всемилостивейше пожалованы предкам нашим, утвердить в непоколебимое, вечное и потомственное владение наше»143.

В этой обстановке Сенат 1 сентября 1793 г. подтвердил основные положения указа от 18 ноября 1790 г., где говорилось, в частности, о том, что во владении мишарей, тептярей и бобылей сохраняются земли, купленные у башкир или пожалованные государством. Но мишари более не должны были претендовать на башкирские земли на основе указа от 11 февраля 1736 г. и называть их бунтовщичьими землями; башкирам запрещалась продажа земель, закрепленных за мишарями, тептярями и бобылями144.

Важное место в законодательных актах правительства занимали вопросы развития промышленности, обеспечения

ее земельными угодьями. Правовой основой действий правительства в этом направлении являлись принципы указа от 11 февраля 1736 г. В последующее время власти стремились более конкретно очертить принципы заводского строительства. Для этого Берг-Коллегия и начальник края тайный советник И. И. Неплюев выработали «Определение» от 13 марта 1744 г. Согласно данному документу были отменены ограничения, мешающие частным предпринимателям в строительстве горных заводов. Отныне заводчики были вправе покупать и брать в аренду башкирские угодья для разработки рудных богатств. При этом для заводских строений устанавливалась норма в 50 дес. Кроме того, после заключения контракта с вотчинниками на территории в радиусе 50 верст от центра будущего завода запрещалась организация других предприятий. Владельцы заводов были обязаны указать в тексте купчей или арендного договора сведения о реально выплаченных деньгах. В то же время со стоимости руды предприниматели могли уже ничего не платить в пользу башкир-собственников земли27.

Согласно сенатскому указу от 16 апреля 1744 г. «Об отдаче Табынского медного завода симбирскому купцу Тверды- шеву и о заключении с ним контракта от казны» при обнаружении руды на землях бывших повстанцев, эти участки безвозмездно изымались в казну. Если же рудное место принадлежало «верным» башкирам, то «таковых за землю удовольствовать таким образом, каким быть без обид». По указу от 13 октября 1753 г. в Оренбургской губернии разрешалось строительство лишь частных заводов. Каждому предприятию отводилось «под заводское строение, под плотину и фабрики — 100 дес., на выпуск — 50 дес.». Остальные потребности в земельных площадях (рудные месторождения, леса и т. д.) владельцы заводов должны были удовлетворить за счет башкирских угодий путем долгосрочной аренды либо покупки.

25 мая 1754 г. Берг-Коллегия принимает решение «О дозволении желающим отыскивать в Оренбургской губернии руду, краски, каменья и учреждать заводы беспрепятственно». Последнее означало распространение на Башкирию общероссийского законодательства относительно заводского строительства. При этом следует отметить, что в крае промышленники получили значительные льготы на приобретение земли, а башкиры-вотчинники были существенно ущемлены: размер обязательного отвода их земель к заводам был в два раза больше по сравнению с общероссийскими положениями. Кроме того, они были лишены возможности получить тридцать вторую долю прибыли заводской продукции28.

Власти стремились увеличивать количество переселенцев в Башкирию и за счет криминальных элементов. В указе от 19 марта 1744 г. содержатся распоряжения о ссылке в Оренбург преступников из числа купцов, мастеровых и ремесленников. О высылке в край преступников, которые годны для несения казачьей службы или занятия сельским хозяйством, говорится в указах от 4 мая 1740 и 7 июня 1745 гг. Сенатский указ от 1746 г. разрешает направлять для поселения в Оренбурге всех «непомнящих родства». Там им выделяли земельные участки. Указы от 17 сентября 1742 г., 8 марта 1744 г.,

12 июня 1745 г., 28 июня 1763 г. и 20 января 1765 г. позволяли переселяться в Башкирию грузинам, румынам, калмыкам и иностранцам-христианам29.

Указы 60 — 80-х гт. XVIII в. по колонизации края продолжали развивать в целом тенденции предыдущих лет, но несколько усиливается стремление регулировать колонизационный поток. В соответствии с сенатским указом от 13 марта 1761 г. местная администрация была обязана вести учет самовольных переселенцев из нерусских народов Среднего Поволжья. Вернуть на прежние места проживания следовало лишь тех из них, кто не успел завести хозяйство. Кроме того, вновь подтверждался запрет на устройство не санкционированных властями поселений. Указ от 30 марта 1761 г. запрещал куплю-продажу земли некрещеным иноверцам. Земельные сделки последних допускались только при наличии в качестве совладельцев представителей русского населения. Сенатский указ от 21 июля 1765 г. запрещал поселение в крае астраханских и казанских татар. Правда, для высокопоставленного чиновника было сделано исключение. Так, указы от 13 августа 1790 и 26 января 1793 гг. санкционировали возможность покупки башкирских земель для муфтия30.

Итак, законодательные акты второй половины XVIII в. по аграрному вопросу продолжали курс, провозглашенный указом от 11 февраля 1736 г. В них земельные права башкирских

20 ПСЗ РИ-1. Т. 12. № 8921; Т. 13. № 10141; Т. 14. № 10244.

29 Там же. Т. 10. № 7861; Т. 11. № 8093; Т. 12. № 8893, 8806, 9170, 9175; Т. 16. № 11880, 11888; Т. 17. № 12317; Т. 19. № 13975; Т. 21. № 15830.

з» Там же. Т. 15. № 11214; 11231; Т. 17. № 12437; Т. 23. № 16897,

17099.

общин заметно ограничивались, а права всех категорий переселенцев, от дворян до крестьян расширялись, резко возросла регулирующаяся роль феодального государства. Последнее не только активно выступало в качестве верховного собственника земель — регулятора земельных отношений в крае. Создавалась правовая база для взятия в непосредственное ведение государства нерегулярно используемые земельные угодья башкир — в первую очередь леса и степи, являвшиеся местами содержания бортей, охоты на зверей и птиц, общих вотчин нескольких волостей. Отныне правительство стало рассматривать их как никому не принадлежащие «пус- топорозжие» или «празднолежащие» земли. Государство стало закреплять эти территории за собой. Именно поэтому в это время в правительственной документации появляется термин

«казенная земля». Создание этого вида землевладения государство начало с учета и измерения подобных угодий башкирских общин. В Оренбургскую губернию в 70-х гг. XVIII в. были специально направлены геодезисты, которые измерили

площадь башкирских лесов вдоль р. Белой от ее верховьев до г. Уфы.